Текст книги "Жертва Ведьмака"

Глава 3. Подменыш?[1]1
  Подменыш (changeling) – вещь или ребенок, оставляемый эльфами, троллями и пр. существами взамен похищенного.


[Закрыть]

Утром того дня, когда мы должны были отправиться в путь, я спустился в деревню за провизией, которую мы каждую неделю закупали у булочника, бакалейщика и мясника Чипендена, – ведь только дорога займет у нас несколько дней. В лавке мясника я сообщил ее хозяину, огромному рыжебородому детине, что тем, кто в ближайшее время явится к Ведьмаку по делам и позвонит в колокол у ив, придется подождать.

На обратном пути мой мешок оказался легче обычного – продуктов по-прежнему не хватало. На юге Графства бушевала война, и новости оттуда доходили неважные. Наши войска отступали, и на нужды армии отбиралось столько продовольствия, что бедняки практически голодали. Я заметил, что в последнее время обстановка в Чипендене ухудшилась. Все больше попадалось изможденных людей и заброшенных домов, многие семьи покидали деревню и отправлялись на север в надежде на лучшую жизнь.

Мы с Ведьмаком шли быстрым шагом, и, несмотря на то что я нес посох и оба наших мешка, я ничего против этого не имел. Я просто не мог дождаться встречи с мамой. Впрочем, стоило погоде улучшиться, как Ведьмак замедлил шаг. Я забежал было вперед, но вынужден был остановиться. Он нагнал меня и раздраженно заметил:

– Потише, парень! Потише! Мои старые кости с трудом поспевают за тобой. Мы вышли рано утром – в любом случае твоя мама явится не раньше летнего солнцеворота.

Поздним вечером следующего дня, еще до того, как мы взобрались на вершину холма Палача, я увидел дым, поднимающийся в небо со стороны полей Джека. На мгновение мое сердце сжалось от страха. Я вспомнил прошлогодний налет ведьм Пендла: тогда они дотла сожгли наш сарай, разграбили дом и похитили Элли, Джека и маленькую Мэри.

Но когда мы стали спускаться с холма через лес к северному пастбищу, мой страх сменился удивлением. К югу от фермы я увидел костры – дюжину или больше – и учуял древесный дымок и запах еды. Кто эти люди, устроившие привал на полях Джека? Мой брат вряд ли пригласит чужаков на свою ферму. Возможно, это как-то связано с мамой?

Впрочем, раздумывать над этим было некогда – я сразу почувствовал, что она уже дома. Из трубы в синее небо поднимался легкий сизый дымок, и я ощутил тепло от ее присутствия. Так или иначе, я понял – она вернулась!

– Мама уже здесь – я в этом абсолютно уверен! – сказал я Ведьмаку, и на глаза у меня навернулись слезы. Я так скучал по ней, что просто не мог дождаться нашей встречи.

– Что ж, парень, возможно, ты и прав. Иди к ней. Вам надо о многом поговорить друг с другом Я подожду здесь.

Я улыбнулся, кивнул и побежал вниз по лесистому склону. Но не успел еще добраться до дворика фермы, как встретил брата. В последний раз, когда я видел его, он был серьезно болен – налет ведьм Пендла едва не стоил ему жизни. Сейчас же брат загорел и снова выглядел здоровым и сильным, его брови казались гуще, чем когда-либо прежде. Он схватил меня в медвежьи объятия так крепко, что я чуть не задохнулся.

– Рад тебя видеть, Том! – воскликнул он, держа меня на вытянутых руках и широко улыбаясь.

– Счастлив видеть тебя в добром здравии, Джек, – ответил я.

– Это все благодаря тебе. Элли мне обо всем рассказала. Если бы не ты, я бы сейчас покоился под землей на глубине шести футов.

Да, это правда. Вместе с Алисой мы помогли Джеку и его семье выбраться из башни Малкин.

– Мама уже вернулась? – спросил я взволнованно.

Джек кивнул, но улыбка исчезла с его лица, сменившись легкой тенью беспокойства и неопределенности.

– Да, вернулась, Том, и очень хочет тебя увидеть, но я должен предупредить… Она изменилась.

– Изменилась? Что ты имеешь в виду?

– Во-первых, я с трудом ее узнал. Она стала какая-то дикая – особенно глаза. И выглядит моложе, словно сбросила несколько десятков лет. Я знаю, такое невозможно, но это правда…

Я ничего не сказал Джеку, но не сомневался: скорее всего, так и есть. Законы человеческого старения не применимы к ведьмам-ламиям. Как гласил «Бестиарий» Ведьмака, существует два вида ламий, и они постепенно переходят из одного состояния в другое. Мама, наверное, сейчас на пути превращения в дикую ламию. Ужасная перспектива. Даже думать об этом не хотелось.

– Том, ты все знаешь о таких вещах… Может, она подменыш? – с беспокойством спросил Джек, и на его лице вдруг отразились страх и сомнения. – Это могло случиться в Греции. Что, если настоящую маму похитили гоблины и подменили на кого-нибудь из своих?

– Нет, Джек. Конечно же нет, – успокоил я брата. – Гоблины – это выдумки. Не принимай все так близко к сердцу. Думаю, на маму подействовал теплый климат Греции. Я пойду и встречусь с ней, а с тобой мы поговорим позже. А где Джеймс?

– Джеймс занят. Он сейчас в кузнице зарабатывает больше, чем я на своей ферме. Но не сомневайся – у него найдется время для младшего братишки.

Джеймс был кузнецом, сейчас он жил здесь и помогал Джеку. Судя по всему, его новое дело действительно процветало.

– А что за люди расположились на южном лугу? – спросил я, вспомнив о кострах, которые мы видели, спускаясь с холма Палача.

Джек нахмурился и сердито покачал головой.

– Спроси об этом у мамы! – резко ответил он. – Но я скажу тебе так – они не имеют никакого права находиться здесь. Вообще никакого права! Ведьмы Пендла – вот кто это. И подумать только – после всех прошлогодних событий они разбивают свой лагерь на моем поле!

Ведьмы? Что ж, тогда гнев Джека вполне можно понять. Из-за них брат и его семья в прошлом году пережили настоящий ад. Почему же мама, зная обо всем, допустила это?

Я пожал плечами и пересек двор. Сразу за сараем я увидел новую постройку и Джеймса, который работал внутри, спиной ко мне. За оградой стоял фермер, он держал за поводья коня, которого надо было подковать. Я хотел окликнуть брата, но потом решил все-таки сначала встретиться с мамой.

К моему удивлению, мамин розовый куст зацвел. А я-то думал, что он погиб, когда дьявол, пытаясь меня убить, напал на дом. Почерневшие и высохшие стебли тогда были вырваны с корнем, а сейчас из земли тянулись новые зеленые побеги и несколько роз уже цвели, переливаясь в солнечном свете ярко-красным цветом.

Я остановился перед задней дверью и тихо постучал. Я здесь родился и вырос, но этот дом больше не был моим, так что следовало проявить учтивость.

– Заходи, сынок, – позвала мама, и от звука ее голоса глаза у меня увлажнились, а в горле встал комок. Как же я соскучился по ней! Я зашел на кухню, и мы оказались вдвоем.

Она сидела на стуле, помешивая рагу из баранины, томившееся в большом котле на огне. Как обычно, занавески на окнах были задернуты, чтобы не пропускать солнечного света, но даже в полумраке, когда она обернулась ко мне, я заметил то, о чем сказал Джек: «Она изменилась».

Ее улыбка была теплой, но выражение лица – немного суровым, линии ее скул стали резкими, в черных волосах исчезли седые прядки. Она действительно выглядела моложе, чем полтора года назад, в нашу последнюю встречу. Но в ее глазах сквозила затаенная тревога.

– Ах, сынок… – она обняла меня и притянула к себе. Ее тепло окутало меня, и я зарыдал в голос.

Она покачала головой:

– Садись, сынок, и будь сильным. Прекрасно, что мы снова вместе, но нам надо многое обсудить, а для этого понадобится ясная голова.

Я кивнул, сел напротив и стал смотреть на нее, не отрывая взгляда. Мне не терпелось спросить об Алисе – правда ли, что она дочь Врага, – но мамины дела были важнее. Только что-то очень серьезное могло подвигнуть ее вернуться в Графство.

– Как ты, Том? И как поживает твой учитель?

– Прекрасно, мама. Прекрасно. У нас все хорошо. Как ты? И как твои дела в Греции?

– Было трудно, сынок…

Мама вздохнула, и на ее лице отразилось душевное волнение. На мгновение мне показалось, что она слишком расстроена, чтобы продолжать разговор, но затем она сделала глубокий вдох и продолжила:

– Я отправляюсь прямиком туда. Я уже была в башне Малкин на Пендле и забрала мешки с деньгами, которые хранились в моих сундуках. Они должны были достаться тебе и использоваться здесь, в Графстве, но дела на моей родине складываются все хуже и хуже. Положение критическое… Мне очень нужны эти деньги, чтобы предотвратить ужасную катастрофу. Ты разрешишь мне забрать их?

– Конечно, мама. Они же твои. Поступай как знаешь. Это поможет тебе одолеть Ордин?

– Да, сынок, поможет. Твой учитель уже рассказал тебе, с чем мы столкнулись в Греции?

– Он знает об Ордин не много и надеется, что ты поможешь ему восполнить пробелы. Он остался на холме Палача, чтобы мы с тобой могли побеседовать наедине, но будет рад встретиться с тобой позже.

– Ну, во всяком случае, это я могу для него сделать – хотя, боюсь, этот разговор весьма осложнит наши отношения. Твой учитель хороший человек, с высокими принципами: он не сможет согласиться с моим решением. Но встретиться мы должны. Возможно, он поймет, что на самом деле так будет лучше. И вот еще что… Ты мне нужен, сынок. Ты нужен мне в Греции, чтобы помочь сразиться с силами тьмы. Другие тоже помогут, но ты обладаешь особенной силой, которая действительно может изменить ситуацию и принести нам удачу. Если бы я могла избежать этого, я бы так и поступила, но я вынуждена просить тебя. Ты поедешь со мной в Грецию?

Я был потрясен. Моим долгом было защищать Графство, и мама сама всегда желала, чтобы я стал учеником ведьмака. Но если ей требуется помощь в другом месте, как я могу отказаться?

– Конечно я поеду, мам. А мистер Грегори тоже отправится с нами? Или мне надо будет на время оставить учебу?

– Я искренне надеюсь, что он поедет, сынок. Но решение он должен принять сам. Я не берусь предсказать, как он отнесется к этому предложению.

– Что ты собираешься делать? – спросил я. – Для чего тебе понадобились деньги?

– Я все расскажу в свое время, – сказала мама, и я понял: сейчас не стоит настаивать.

– Мама, есть еще кое-что, о чем я хочу спросить, – замялся я. – Это касается Алисы.

Я заметил, как изменилось выражение ее лица. Еще минуту назад решительное и деловое, оно вдруг смягчилось, а глаза ее наполнились грустью. Еще не задав вопроса, я испугался самого худшего.

– Дьявол сказал мне, что Алиса – его дочь. Он врет, скажи, мама? Конечно это не может быть правдой, ведь так?

Мама смотрела на меня со слезами на глазах:

– На этот раз он не лжет, сынок. Мне больно говорить тебе об этом, ведь я знаю, как сильно ты привязан к Алисе. Но это правда. Она одна из дочерей Врага.

Мое сердце оборвалось.

– Но это вовсе не означает, что она обязательно окажется на стороне тьмы. У каждого всегда есть шанс на искупление. Шанс на спасение. У Алисы он тоже есть…

– Как давно ты знала об этом? – спросил я тихо. Ее слова не потрясли меня. Думаю, в глубине души я понимал, что это правда.

– Как только увидела ее, сынок, когда ты привел ее сюда, на ферму.

– Ты знала это еще тогда?! И все это время от меня скрывала?

Она кивнула.

– Но тогда ты сказала еще кое-что. То, что сейчас не имеет никакого смысла: будто мы с Алисой – будущее и надежда Графства и Ведьмак нуждается в нас обоих. Зачем ты это сказала?

Мама поднялась, положила руки мне на плечи и посмотрела прямо в глаза – выражение ее лица было строгим, но добрым.

– Все, что я сказала тогда, я готова повторить. Алиса постоянно беспокоится о тебе, и эта привязанность удерживает ее от когтей тьмы.

– Алиса связалась со мной несколько дней назад. Предупредила меня о вторжении менады-убийцы в сад Ведьмака. Если бы не она, я был бы сейчас мертв.

Я заметил тревогу на мамином лице и страх в ее глазах.

– Менада? Я была уверена, что они знают об угрозе, исходящей от меня… – прошептала она, выпрямляясь. – Но не ожидала, что им известно о тебе и одна из них будет готова пересечь море и добраться до Графства. Тьма затуманила мой дар предвидения. То, что я прежде видела, теперь скрыто, и все это происходит в такое неподходящее время! – она была в смятении.

– Я не понял ни одного ее слова, мам, хотя она и из Греции.

– В этой стране много наречий. Неистовство менады-убийцы нельзя обуздать. Говорить с ними трудно. Они дети эмоций, а не разума. Слушают только свой внутренний голос. Но никогда не стоит недооценивать их. Они сильны своей многочисленностью. В любом случае нам надо поблагодарить Алису за твое спасение. Это лишний раз подтверждает, что ее нельзя причислить к злобным ведьмам и она еще может оказаться грозным противником собственного отца. Вместе вы, возможно, сумеете нанести ему сокрушительное поражение.

– Вместе? Мистер Грегори никогда не пойдет на это.

– Боюсь, ты прав, сынок. И вряд ли он одобрит то, что я собираюсь сделать… – Она снова замолчала. Что ее останавливало?

– Там на южном лугу костры, – сказал я, пристально вглядываясь в мамино лицо. – Джек утверждает, что это ведьмы из Пендла. Неужели это правда, мама?

– Да, Том. Это так. Они нужны нам, сынок. Без их помощи нам не обойтись.

– Ведьмы, мама?! Мы заключили союз с ведьмами?!

До меня начала доходить чудовищность ее поступка. Страшно даже представить, как к этому отнесется Ведьмак.

– Я понимаю, что тебе, ученику Ведьмака, тяжело это принять, – сказала мама, положив руку мне на плечо. – Но нам не победить без них, это ясно. А мы должны победить. Нам надо одолеть Ордин. У нас нет права на поражение. Если это произойдет, то в опасности окажутся не только Греция или Графство, но и весь мир. Приведи сюда своего учителя. И позволь мне с ним все обсудить.

Я сделал так, как просила мама, – поднялся на холм Палача и передал Ведьмаку, что она хочет поговорить с ним. Я сказал только это, но, наверное, учитель о чем-то догадался по моему лицу, потому что по дороге на ферму он выглядел довольно мрачным.

Оставив их с мамой на кухне, я поднялся на пригорок, откуда мог рассмотреть кострища ведьм. Ветерок донес аромат рагу из крольчатины. Народ в Графстве голодал, и кролики были уже практически истреблены. Но, без сомнения, наши гости из Пендла имели на этот случай какие-то темные средства.

Я вспомнил о своих столкновениях с ведьмами и вздрогнул от ужаса. Вспомнил, как я оказался в яме, а Костлявая Лиззи точила ножи в надежде заполучить мои кости. Вспомнил тот ужасный момент, когда Маб Маулдхилл приставила нож к горлу маленькой Мэри, собираясь убить ее, если я не отдам ключи от маминых сундуков.

Злобные ведьмы – беспощадные создания тьмы, ради крови и костей для своих магических ритуалов они могут убить кого угодно. Выходит, Ордин еще опаснее, если мама готова пойти на союз с этими порождениями зла. Вправе ли я винить ее? Я ведь тоже пошел на сделку с Грималкин, чтобы победить Морвену и водяных ведьм.

Мои мысли были прерваны хлопаньем двери, а затем я увидел Ведьмака, шагающего через двор. Его лицо было чернее тучи. Я побежал к нему, но он нахмурился и, прежде чем я нагнал его, повернул на север.

– Иди за мной, парень. Нам надо поговорить! – бросил он через плечо и направился на холм Палача.

Он пересек северное пастбище, остановился на границе фермы Джека и повернулся ко мне лицом.

– Что случилось? – спросил я с явной тревогой. Ясно, что разговор с мамой не сложился.

– Что случилось? Все, парень. Практически все. Ты знаешь мое мнение об использовании сил тьмы. Этого просто нельзя делать. Вы не можете заключать союзы с ведьмами и тому подобными созданиями, надеясь при этом выйти сухими из воды и не перейти на сторону тьмы. К тому же тебе нельзя так рисковать, парень. Именно этого добивается дьявол, я тебе уже не раз об этом говорил. В общем, тебе предстоит принять важное решение. Взвесь все очень хорошо.

– Взвесить что?

– Предложение твоей матери. Отправиться в Грецию, объединив силы с ведьмами и… ну… Пусть она сама тебе это скажет. Я не могу – слова застревают в горле. Я возвращаюсь в Чипенден прямо сейчас. Если через три дня ты не придешь, я пойму, что ты пошел на поводу у своей матери. В этом случае можешь считать свое обучение у меня законченным.

– Пожалуйста! – взмолился я. – Не уходите! Давайте все спокойно обсудим.

– Обсудим? Что тут обсуждать? Твоя мама заключила союз с ведьмами Пендла. Это ясно как день. В общем, подумай и сделай выбор. Я свой уже сделал!

Сказав это, он повернулся, перешагнул через ограду и, не оглядываясь, пошел прочь. Я смотрел, как его фигура скрылась за деревьями, и с трудом мог поверить в то, что только что услышал. Он сказал о завершении моего обучения? Я испытывал потрясение, боль и злость. Я не заслужил такого отношения.

Я спустился с холма, пересек двор и снова направился на кухню. Надо поговорить с мамой и попытаться все выяснить.

Глава 4. Решения

– Твой учитель отнесся к этому очень плохо, – сказала мама, когда я вошел, – даже хуже, чем я ожидала.

– Он ушел в Чипенден, мама. Сказал, что если я не вернусь через три дня, то могу считать свое обучение законченным.

Мама вздохнула:

– Я боялась этого. Но полагаю, ты хорошо поладил с Биллом Аркрайтом.

– Кто тебе сказал об этом, мам?

– Люди мне всегда что-то рассказывают, сынок. Или я сама узнаю. В общем, я все знаю. Ты не совсем хорошо начал, но затем все наладилось и он хорошо занимался с тобой. Если Джон Грегори не хочет быть твоим учителем, – продолжила мама, – тогда ты будешь учиться у Билла Аркрайта. Он мне тоже нужен. Я уже послала за ним. Надеюсь, он присоединится к нам и отправится в Грецию. Он будет здесь завтра.

– Что тебе нужно от него в Греции, мама?

– Он хороший ведьмак, и к тому же служил в армии. Мы на пороге великой битвы, и мне понадобятся его сила, бесстрашие и знание воинской тактики. Я сказала ему, что это вопрос жизни и смерти. И что если он отправится с нами, то сможет нанести тьме гораздо больший ущерб, чем здесь, в Графстве, – пусть и за шестьдесят лет служения.

Хорошо бы снова поработать с Аркрайтом, подумал я. За те месяцы, что я провел с ним на севере Кастера, он хорошо меня закалил, может, я смогу продолжить физические тренировки. Если бы не они, менада наверняка убила бы меня. С другой стороны, мне будет очень не хватать Джона Грегори. Он был не только моим учителем, но и настоящим другом. Неприятно думать, что я больше не смогу у него учиться. Дом в Чипендене уже стал моим домом. Билл Аркрайт, несмотря на все свои достоинства, не сможет заменить мне мистера Грегори.

– Расскажи мне о своем враге Ордин, мама. Почему так много зависит от победы над ней? – спросил я. – Что за опасности нам угрожают, если мы привлекаем в свои ряды столько народа?

Мама на мгновение опустила голову, словно не желая говорить, но затем посмотрела мне в глаза и, казалось, приняла решение:

– Ордин ненасытна, она постоянно жаждет крови, сынок. И вместе с ней в наш мир через портал в ее огромной цитадели Орд проникает ее свита – демоны, огненные элементали и венгирии, и они тоже жаждут крови. Они убивают тысячи невинных людей – мужчин, женщин и даже детей. Сила ее растет, и с каждым появлением она все больше опустошает наш мир.

– Получается, она даже сильнее дьявола?

– Нет, сынок, дьявол гораздо сильнее, просто он не показывает всей своей мощи. Он копит силу и наращивает зло постепенно, но этот мир станет гораздо более опасным и темным местом, когда он возьмет его в свои тиски. У него далеко идущие планы – окончательное и абсолютное владычество. А Ордин… Все, чего она хочет, – это насытиться кровью и внушить ужас всем и вся. Многие жертвы умирают просто от страха и достаются менадам, которые полчищами следуют за ней. Она могущественный слуга тьмы – но с дьяволом не сравнится. Только с ним мы пока не можем сразиться. Сейчас нужно сосредоточить свои силы на возникшей угрозе и помешать Ордин расширить портал.

– Что нужно делать, мама?

– Нашествия Ордин случаются в Греции на протяжении тысячелетий, ее цитадель материализуется только в долине перед Метеорой, где обитают тысячи монахов. Она является раз в семь лет, и каждое следующее ее появление разрушительнее предыдущего. Монахи молитвами защищали свои монастыри и пытались не пустить Ордин дальше этой долины. Но со временем ее силы возросли, а их иссякли. И сейчас, когда Враг в нашем мире, она может рассчитывать на союз с ним и возрастающее могущество тьмы. По приказу дьявола к ней присоединились летающие ламии: с их помощью Ордин устроит жестокую расправу над беззащитными монахами в монастырях, построенных высоко в горах. И когда ее перестанут сдерживать молитвы, она сможет отправиться дальше – опустошать другие земли.

– Они способны сдерживать ее всего лишь молитвами? Получается, что молитвы действительно работают, мама?

– Смотря кто их возносит. Если молитвы идут от чистого и самоотверженного сердца, свет усиливается. И, несмотря на упадок света из-за возросшей тьмы, монахи Метеоры – великая сила добра. Поэтому мы должны нанести удар сейчас, прежде чем их уничтожат. Они не смогут оказать сопротивление союзу Ордин и дьявола.

– Значит, туда мы и собираемся отправиться – в ее цитадель около монастырей Метеоры?

– Да, Орд, ее цитадель, всегда материализуется через огненный портал на юге Метеоры, около небольшого города-крепости Каламбака. Каждые семь лет – плюс-минус неделя. Мы должны остановить ее – раз и навсегда. Если мы потерпим поражение, то в следующий раз она будет так могущественна, что под угрозой окажется весь мир. Но в самой большой опасности будет Графство. Я старый враг Ордин. Если мне не удастся разгромить ее, в отместку она уничтожит Графство. Дьявол расскажет ей, что семеро моих сыновей – единственное, чем я дорожу, – живут в здесь, и она сотрет этот край с лица земли. Ее верные убийцы выследят и перебьют всю нашу семью. Вот почему мы должны любой ценой одолеть ее сейчас.

За ужином мама сидела во главе стола. Мы с аппетитом поглощали приготовленное ею рагу, а она казалась счастливой и беззаботной, вопреки всему, с чем нам вскоре предстояло столкнуться. Я хорошо запомнил этот вечер, потому что все вместе – мама, Джек, Джеймс, Элли, маленькая Мэри и я – мы собрались за одним столом в последний раз.

До ужина я поговорил с Элли и Джеймсом. Мой брат казался вполне довольным, а вот Элли была немного сдержанна, без сомнения из-за ведьм, расположившихся на южном лугу. Сейчас, за ужином, я чувствовал исходившее от Джека напряжение.

Джек произнес перед едой молитву, и мы все, кроме мамы, сказали «Аминь!». Она просто терпеливо ждала, глядя на скатерть.

– Прекрасно снова оказаться вместе со всеми вами, – сказала она, когда мы закончили молитву. – Печально, что вашего папы уже нет, но давайте будем вспоминать о счастливых временах.

Отец умер зимой в первый год моего ученичества. У него были больные легкие, и даже мама со своими навыками целительницы не могла спасти его. Она очень тяжело это пережила.

– Я бы хотела, чтобы и остальные мои сыновья были здесь, – продолжила мама с грустью, – но у них сейчас собственная жизнь и собственные проблемы. Они в наших мыслях, и я уверена, что и они думают о нас…

Несмотря ни на что, мама старалась держаться бодро, но напряжение в комнате росло. Я заметил беспокойство Джека и Элли. В какой-то момент через открытое окно мы услышали доносившееся с южного пастбища пение. Это были ведьмы Пендла. Мама, не обращая на него внимания, продолжила говорить, но бедная Элли вздрогнула и готова была вот-вот расплакаться. Джек положил руку ей на плечо и поднялся, чтобы закрыть окно.

Джеймс, пытаясь разрядить обстановку, стал рассказывать о своих планах открыть в следующем году пивоварню. Но скованность и неловкость не оставляли нас до конца трапезы. Завершив ее, мы отправились спать.

Было так странно вновь оказаться в своей старой комнате. Я сел на плетеный стул и уставился в окно на двор фермы и поля, расположенные за северными пастбищами у холма Палача. Луна была яркой и лила серебряный свет на все вокруг, и я пытался представить, что вернулся в те дни, когда еще не стал учеником Ведьмака. Я напряг всю свою память и все свое воображение и на пару минут смог убедить себя, что отец жив, а мама никогда не уезжала в Грецию и по-прежнему помогает отцу на ферме и работает деревенской целительницей и повитухой.

Но я не мог бежать от правды. Что сделано, то сделано, и жизнь уже никогда не будет прежней. Я перебрался на кровать с сильным чувством потери и горя – до комка в горле. И еще долго не мог уснуть.

Билл Аркрайт пришел на следующий день. Его огромная черная собака Стрела через весь двор бросилась ко мне, а подросшие щенки Лапа и Нос держались рядом с ней. Я стал ее гладить, а щенки, повизгивая, бегали вокруг нас. Аркрайт нес свой огромный посох с большим клинком. Он шел с важным видом, и его бритая голова сияла на солнце. Ведьмак с севера выглядел гораздо более дружелюбным, чем в нашу первую встречу, и тепло мне улыбался.

– Что ж, мастер Уорд, рад нашей встрече, – сказал он. Но взглянув на меня, улыбаться перестал. – По твоему лицу видно, что случилось что-то плохое. – Он покачал головой. – Я прав?

– Да, мистер Аркрайт. Моя мама заключила союз с ведьмами Пендла. Ей нужна их помощь в борьбе против темных сил на ее родине. Она хочет, чтобы я, вы и мистер Грегори отправились с ней в Грецию и сразились там с богиней Ордин. Но учитель был вне себя, когда узнал об этом союзе, и ушел в Чипенден. Он сказал, что если я не последую за ним, то не смогу быть больше его учеником. Я разрываюсь между ними, мистер Аркрайт.

– Я не удивлен, мастер Уорд. Но могу понять реакцию мистера Грегори. Просьба твоей матери противоречит его убеждениям.

– В общем, я должен выбрать между желанием мамы и желанием мистера Грегори, – сказал я Аркрайту. – Мне нелегко, но мама – это мама. Она дала мне жизнь, и я ее седьмой сын. Значит, ей решать, что для меня лучше.

– Ты стоишь перед нелегким выбором, но думаю, ты прав, парень. Что касается меня, кажется, мне тоже придется принять решение. Я собираюсь выслушать доводы твоей матери со всей беспристрастностью. И должен признать: это настоящий вызов – отправиться так далеко. В общем, пока я не говорю ни «да», ни «нет». Я дождусь разговора с твоей матерью и узнаю все из ее уст. Союз с приспешниками тьмы, говоришь? Ну, порой, чтобы остаться в живых, приходится идти на сделку. Ведь если бы не ведьма-убийца Грималкин, мы бы с тобой сейчас здесь не стояли.

Это действительно так. Вместе с Грималкин мы сражались на болоте и победили Морвену и водяных ведьм. Если бы не она, я бы погиб. Да, Грималкин приспешница тьмы, но союз с ней спас нас. В общем, Билл Аркрайт не отличался такой щепетильностью, как мой учитель.

Мама о чем-то разговаривала с Джеймсом за сараем, когда увидела нас. Она оставила моего брата и пошла поприветствовать гостя.

– Это Билл Аркрайт, мама, – представил я его, – он готов выслушать тебя.

– Приятно познакомиться, миссис Уорд, – сказал Аркрайт, слегка поклонившись, – я заинтригован рассказом вашего сына и хотел бы узнать подробности.

Мама с нежной улыбкой повернулась ко мне:

– Мне нужно поговорить с мистером Аркрайтом, сынок. Почему бы тебе не прогуляться на южное пастбище? Кое-кто там хотел бы повидаться с тобой.

– Кто? Одна из ведьм? – спросил я с недоумением.

– Почему бы тебе не пойти и не узнать все самому?

Я удивился, почему она не может говорить с Аркрайтом при мне, но кивнул и оставил их наедине.

На большом поле, которое граничило с землей, принадлежащей нашему соседу мистеру Уилкинсону, горело полдюжины костров, возле каждого расположились по две-три ведьмы. Интересно, кто из них хотел со мной повидаться? Ведьмы готовили еду, и я опять почувствовал аппетитный аромат тушеного кролика.

Затем я услышал за спиной шаги, быстро повернулся и от удивления раскрыл рот. Напротив меня стояла девочка примерно одного со мной роста. На ней было черное платье, стянутое на талии веревкой, и остроносые туфли.

Алиса.