Текст книги "Королевство лунного света"

Джози Литтон
Королевство лунного света

Эта книга посвящается моим читателям. Не передать словами, насколько я благодарна вам за поддержку и вдохновение.

Глава 1

Ройс в одиночестве прогуливался в саду своего родового имения. Солнце садилось, и на каждом листке и травинке отражались его прощальные золотистые блики. Наблюдая, как ночь постепенно вступает в свои права, Ройс обратил взгляд к морю, любуясь серебристой лунной дорожкой. В царившем вокруг безмолвии в глубине души вдруг родилось ощущение, что он находится на рубеже чего-то призрачного и неопределенного, но вместе с тем очень значительного. Чувство было настолько сильным, что он поднял руку, будто для того, чтобы потрогать его. Позади был долгий и утомительный день, и, может быть, поэтому Ройсу показалось, что в запахе моря он уловил аромат лимона…

Ночной воздух был напоен благоуханием жасмина, тимьяна и олеандра, сливаясь в знакомый с детства запах Акоры, бывшей одновременно ее домом и тюрьмой. Она безумно хотела уехать отсюда, хотя знала, что так же безумно будет скучать по этому месту. Кассандра вздохнула и опустила голову на сложенные руки, глядя через высокие дворцовые окна на море, посеребренное луной. Луной, которая отбрасывала дорожку, ведущую… куда? В какое из возможных будущих, находящихся сразу за следующим вздохом, следующим мгновением? Она не могла этого видеть, но могла почувствовать. Поддавшись порыву, она протянула руку и на короткий миг коснулась чужой руки.

Лондон. Апрель 1812 года

Сквозь тонкие подошвы шелковых тапочек, она почувствовала толстые персидские ковры, контрастирующие с гладкими полированными полами, по которым она прошла от своей комнаты до лестницы. Ладонью она ощущала прохладные изгибы перил. Дом был наполнен ароматами лимона, сушеных роз и лавандовой воды, которой орошали ковры. И еще не до конца выветрился запах уксуса после вчерашней прочистки водостоков, которая проводилась еженедельно.

Сизый утренний свет смягчал очертания всех углов, скрывал яркие краски, которые вспыхнут только в сиянии дня, чтобы вновь исчезнуть, когда наступит ночь и в доме зажгут лампы. Она провела здесь всего одну ночь, одну великолепную ночь с тех пор, как ее нога ступила на пристань Саутуорка. Первый взгляд, брошенный на Лондон с великой реки, превзошел все ее фантазии, оказавшиеся ничтожными по сравнению с реальностью. Такое же впечатление произвела на нее поездка по заполненным людьми улицам, разговор с людьми, запахи, далеко не все из которых были приятными, и шум, настолько впечатляющий, что все плакальщицы по усопшим замолчали бы от зависти. Даже в самых невероятных мечтах она никогда не смогла бы представить себе такого места, хотя в течение всего долгожданного путешествия изо всех сил старалась это сделать.

И вот она здесь, и обрушившиеся на нее впечатления не позволяли сомкнуть глаз, в то время как весь дом погружен в сон. В конце концов, у нее иссякло терпение, и, второпях одевшись, что далось ей не так легко, как у себя дома, она на цыпочках покинула свою комнату, спустилась в холл и… стала слушать.

Ей слышался шум города, хотя дом был окружен бескрайними лужайками и садами, огражденными высоким каменным забором. Но за щебетанием птиц, уже начавших охоту на червячков, шепотом ветерка среди весенних ветвей и голосами, изредка доносящимися из кухни, она все же смогла различить отдаленный скрип тележных колес и цоканье копыт по каменной мостовой. Ее обуял восторг. Эти звуки служили доказательством того, что город действительно существовал, и что она действительно находилась в нем. Ей не снилось, что она прошла по лунной дорожке, о чем она мечтала на протяжении стольких ночей, когда допоздна засиживалась у окна, вместо того чтобы лежать в кровати. Где она должна была бы находиться и в данный момент, если бы не бурлящее внутри возбуждение.

Она засмеялась, закружилась, отчего полы ее юбки разлетелись в стороны, и широко расставила руки, словно пытаясь обнять новый день в этом замечательном месте.

Именно такой ее впервые и увидел Ройс. Лорд Хоукфорт стоял по другую сторону высокого окна, расположенного сбоку от передней двери, и смотрел на нее сквозь колыхание муслиновых занавесок.

Кассандра, принцесса Акоры – королевства-крепости, находящегося за Геркулесовыми столбами, – дочь королевского дома Атридисов, носящая имя из кровавой легенды, танцевала посреди холла, будто радовалась приходу весны.

Он узнал ее с первого взгляда. Даже если бы он не слышал о ее приезде, он все равно угадал бы ее имя, потому что было нечто экзотичное в копне черных волос и в легком загаре, покрывавшем ее кожу. В ее лице угадывалось сходство с зятем Ройса, в чем не было ничего удивительного, так как Алекс был ее родным братом. Они оба были наполовину англичанами по линии отца, но, несмотря на модный наряд Кассандры, Ройс уловил исходящую от девушки некую тайну, которая будоражила его с детства.

Акора. В течение долгих лет люди считали ее мифом, тем не менее, снова и снова отправляясь на ее поиски. Многие возвращались ни с чем. Других, возможно, более удачливых, с тех пор никто никогда не видел. Ходило множество слухов: Акора была крепостью на острове, свирепые воины которой убивали любого чужеземца, оказавшегося у ее берегов; здесь было последнее пристанище тех, кто осаждал стены легендарной Трои; на острове находились несметные сокровища, и его обитатели владели многим, в том числе и запретными знаниями; настанет день, когда Акора заявит о себе и бросит вызов всему миру.

Об этом королевстве было известно совсем немногое, помимо того, что оно на самом деле существовало. На укрытую за неприступными скалами и охраняемую самыми свирепыми воинами в мире землю Акоры по сей день не ступала нога чужестранца. Или почти не ступала. В библиотеке замка Хоукфорт, родового имения Ройса, хранилась редчайшая коллекция, вывезенная с Акоры одним из представителей рода еще во времена первого Крестового похода. Поговаривали даже, что в течение какого-то времени между королевством-крепостью и предками Ройса поддерживалась некая связь.

Эта связь была возобновлена в прошлом году после женитьбы Александра, принца Акоры, а также маркиза Босуика, на леди Джоанне Хоукфорт, происходящей из самой древней фамилии в Англии. Женитьба вызвала большой ажиотаж в лондонском свете; в течение нескольких месяцев после этого только о ней и говорили. Если бы стали известны некоторые дополнительные факты, о сопутствующие заключению союза, разговоров было бы еще больше. Лишь немногие предполагали, что им известна правда, да и то они не были до конца в этом уверены.

Такая таинственность как нельзя более устраивала Ройса. Он всегда предпочитал работать в тени. Однако сейчас, освещенный ярким солнцем, он являл собой настолько совершенный образец мужской красоты, что Кассандра замерла вполоборота к нему, глядя через плечо на фигуру за окном.

Хоукфорт. Несмотря на то что она видела его лишь однажды, она сразу же узнала его. Хоукфорт и одновременно не Хоукфорт. Кассандра вспомнила, что в прошлом году он пережил плен, что вряд ли удалось бы кому-либо еще. Она решила, что он похож на… солнце: в нем была такая же притягательность, и в то же время на него опасно было прямо смотреть. Густые золотистые волосы слегка касались воротника его сюртука. В чертах лица чувствовалась мощь… и очарование. Он был так же высок, как ее брат, и с таким же широким разворотом плеч. Он сразу же обратил на нее внимание.

Она, молодая незамужняя женщина, в одиночестве стояла посреди холла, не принадлежащего ей дома, куда в столь ранний час приехал мужчина, которому ее даже не представили. Она могла бы благоразумно удалиться, отдав распоряжение слуге разбираться с посетителем. Именно этого Ройс от нее и ожидал.

Вместо этого она повернулась к нему и поприветствовала сквозь муслиновые занавески. Легкая улыбка заиграла на губах. Без колебаний она прошла по мраморному полу и открыла дверь.

Ройс всегда считал себя здравомыслящим человеком, однако в этот момент суть происходящего стала понемногу от него ускользать. Он отметил для себя, что от принцессы Кассандры можно ждать чего угодно.

– Доброе утро, ваше высочество. Прошу прощения, что побеспокоил в столь ранний час. Я – лорд Ройс Хоукфорт, брат Джоанны.

Она протянула ему руку и, когда он склонился в поклоне, произнесла:

– Давайте не будем придерживаться формальностей, милорд. Мы же одна семья. Прошу, зовите меня Кассандрой.

Он выпрямился, и она увидела удивление в его зеленых глазах.

– Или это преждевременно? – спросила она. – Я не должна была просить называть себя по имени? Просто мы на Акоре не придаем такого большого значения церемониям.

– Нет, все в порядке, – заверил он ее. – Пожалуйста, зовите меня Ройс. Я все же провел на Акоре несколько месяцев… – Он благоразумно не упомянул о неприятном характере своего пребывания на острове. – Я не очень много о ней знаю, но также нахожу формальности утомительными и рад, что у вас они не приняты.

Он неохотно выпустил ее ладонь и немедленно заложил руки за спину, чтобы не дать себе возможности снова протянуть их к ней.

Не без удовольствия Кассандра отметила про себя эту деталь. Конечно же, она знала, что это означало; ведь ни одна девушка, выросшая в чувственной атмосфере Акоры, не могла этого не знать. Однако на мгновение Кассандра была поражена, так как впервые почувствовала эту осведомленность внутри себя. Это заставило ее более осторожно взглянуть на англичанина.

Если она не ошибалась, в его глазах она увидела ту же настороженность. Между ними уже было что-то общее.

– Что вас развеселило? – спросил он, когда она улыбнулась.

Она немного нервно рассмеялась – Кассандра, которая никогда в жизни не нервничала! – и покачала головой:

– Ничего. Я просто очень рада находиться здесь.

– Джоанна и Алекс были счастливы, когда пришла весть, что вам разрешили нас посетить.

– Уверена, что не более счастливы, чем я. Я много лет мечтала о таком путешествии. Мой старший брат, Атрей, хороший правитель, но иногда бывает слишком заботливым. В любом случае редко кому удается покинуть Акору.

– Я понимаю. Могу я поинтересоваться, что убедило ванакса Атрея позволить вам приехать сюда?

– Он полностью доверяет Алексу и Джоанне, конечно, к тому же они ждут первенца. Естественно, я захотела побыть с ними. К тому же сейчас более благоприятные обстоятельства, нежели несколько месяцев назад.

– Похоже на то, – согласился Ройс, но в его глазах проскользнула тень сомнения.

Ее брови удивленно изогнулись.

– Вы ведь пришли в столь ранний час не для того, чтобы принести плохие вести, надеюсь? Неужели Наполеон внезапно направил свой флот к британским берегам? На нас скоро нападут? Нет, подождите, я знаю! Тот сочинитель, как его зовут, Байрон? Тот, что написал стихотворение, о котором все говорят. Он отрекся от поэзии и поклялся, что не напишет больше ни строчки. Правильно?

Ройс одурманено покачал головой. Ее речь была быстра как ртуть. Ум, несомненно, тоже. Она бросала ему вызов.

– Откуда вы знаете о Байроне? Стихотворение было опубликовано всего несколько недель назад, а вы только что приехали.

– Джоанна послала мне копию вместе с одеждой, которую она так заботливо для меня подобрала. Я прочитала его по пути сюда.

– И что вы о нем думаете?

– Его называют поэтом эпохи, ведь так? А.

– Полагаю, что так. В любом случае общество взбудоражено. Но вы так и не высказали своего мнения о произведении.

– Оно очень… яркое.

– Согласен.

– И романтичное. Ведь люди именно так отзываются и о самом Байроне, не правда ли?

– Люди говорят разные вещи. Каково ваше мнение?

– Я считаю, что поэт слишком занят самим собой, раз уж вы спрашиваете. Но поскольку я собираюсь выезжать в свет, придется, видимо, воздерживаться от подобных высказываний.

– Дипломатично, – с ухмылкой сказал Ройс.

– Я так понимаю, что вы очарованы Байроном не более моего?

– Когда-нибудь, если он перестанет заниматься самолюбованием, он создаст нечто стоящее.

– Я не собираюсь, затаив дыхание, ждать этого момента. Что ж, всегда приятно осознавать, что кто-то разделяет твое мнение. Пойдемте, невежливо держать вас у входа. Слуги уже проснулись, я слышала их голоса на кухне. Возможно, нам удастся выпросить у них чаю.

– Принцесса будет просить?

– Заклинать? Умолять? Вежливо требовать? Разве сейчас не так делают? – В ожидании ответа она вздохнула. – Мне предстоит еще многому научиться.

– Нет, – пробормотал Ройс, наблюдая за игрой света на ее полных губах. – Надеюсь, не многому.

Сама галантность, он предложил ей опереться на его руку.

Алекс нашел их в столовой, где они сидели, глядя на сад. При появлении зятя Ройс поднялся.

– Надеюсь, ты извинишь меня за ранний визит, но нам нужно поговорить.

Одетый в брюки и белую батистовую рубашку с расстегнутым воротом и закатанными рукавами, Алекс выглядел абсолютно спокойным, но его взгляд был проницателен, как всегда. Он ничего не упускал, напомнила себе Кассандра.

– Конечно, Ройс, мы всегда тебе рады. Я смотрю, ты уже познакомился с Кассандрой.

– Мы сами представили себя друг другу, – небрежно сказала она. – Ужасное нарушение приличий, но мы это пережили. Как себя чувствует Джоанна?

– Хорошо, как она говорит, и, должен признаться, она так и выглядит. Она уже проснулась. Уверен, ей понравится наша компания.

Это было сказано с определенным намеком, и Кассандра решила, что ранний приезд Ройса означал нечто важное. Она хотела бы знать больше, но, помня, как подобает себя вести с мужчинами, она всего лишь скромно кивнула и встала, расправляя юбку.

– Мы попьем с ней чаю и поболтаем, но, разумеется, ни о чем серьезном или значительном, чтобы не обременять свои мозги.

Алекс слегка чмокнул ее в щеку и проговорил:

– Веди себя хорошо, разбойница.

Он проводил ее до двери. Она остановилась и бросила взгляд через плечо на Ройса, который стоял, глядя на нее.

– Была рада с вами познакомиться, лорд Хоукфорт. Эта попытка соблюсти правила этикета заставила его непроизвольно улыбнуться. Однако она знала еще до того, как за ней закрылась дверь, что его веселье продлится недолго. В этой Англии, куда она приехала, что-то было не так. Алекс и Ройс, очевидно, хотели оградить ее от этого знания, без сомнения, с самыми благими намерениями, но это им не удалось. Рано или поздно ей все станет известно. Иначе она зря сюда приехала. Истинная цель ее визита оставалась тайной для других, но она собиралась достичь ее во что бы то ни стало. И это было очень важно.

Когда Кассандра вошла, Джоанна сидела в кровати и разбиралась в приглашениях, заполнивших серебряную корзинку. Ее невестка выглядела очень стройной, несмотря на поздние месяцы беременности. Волосы цветя меда были в обычном диком беспорядке, слегка укрощенные шелковыми лентами под цвет ее ночной сорочки.

– Господи, леди Мельбурн тут как тут, – проговорила Джоанна. Она вынула письмо и озабоченно пробежала содержание. – Не успела ты сойти с корабля, как она уже прислала записку. Выглядит как обычное приглашение, но у тебя не будет иного выбора, кроме как его принять.

– А почему я не должна захотеть его принять? – спросила Кассандра, присаживаясь на кровать.

– Леди Мельбурн известна как Паучиха. Говорят, она презирает чужое счастье и не знает большего удовольствия, чем разрушить его. Впрочем, она представляет собой силу, с которой нужно считаться. Поэтому лучше будет туда просто пойти.

– Разве не лучше избегать пауков?

– Только не в этом случае, увы. Леди Мельбурн чрезвычайно популярна, она обладает редким даром сводить людей, которые впоследствии оказываются ей обязаны. В юности она была любовницей многих влиятельных особ и до сих пор поддерживает с ними самые сердечные отношения. Вот почему она обладает мощью, которую нельзя проигнорировать, не понеся за это наказания. С другой стороны, она почитает за большую удачу увидеть у себя в гостиной Алекса или Ройса. Если ей удастся заполучить тебя хотя бы на пару часов, она может даже показаться вполне милой.

– О Боже…

– Именно. А как ты поживаешь? Ты спала?

– Ни минутки, – призналась Кассандра, снова становясь веселой. – Я только что встретилась с Ройсом.

– Ройс? Он уже приехал? – Джоанна начала было подниматься, но Кассандра остановила ее.

– Не беспокойся, они с Алексом хотят немного поговорить наедине. Поэтому меня отослали сюда к тебе.

– Нахалы. Ничего, мы сами себя сможем развлечь, а потом все равно узнаем, почему он приехал. Будь добра, вызови Малридж. А, впрочем, вот и она.

Вошла высокая женщина в черном, взглянула на Кассандру поверх острого носа, похожего на клюв, и кивнула.

– Принцесса, вы рано встаете.

– Надеюсь, я никого не побеспокоила?

– Отнюдь. Рано просыпаться – это добродетель. Госпожа, я принесла вам и принцессе чай.

Джоанна уселась повыше и посмотрела на поднос.

– О, ты принесла и пшеничные лепешки! Благослови тебя Господь, Малридж.

Малридж шмыгнула носом и удалилась, однако было заметно, что она польщена. Джоанна намазала маслом лепешку и протянула Кассандре.

– Будь добра, не давай мне есть в одиночестве. Клянусь, в последнее время я хочу есть каждый час.

– Так это только к лучшему. В последние недели беременности ребенку необходимо набрать достаточный вес, чтобы она родилась сильной.

Джоанна уже собиралась откусить от своей лепешки, но вместо этого уставилась на невестку.

– Она?

Кассандра выдержала паузу, прожевав и проглотив лепешку.

– Разве я сказала «она»?

– Только не надо играть со мной… На самом деле я не хочу этого знать… наверное.

Кассандра прекрасно поняла, что хотела сказать ее невестка.

– Джоанна, – мягко проговорила она, – ты же знаешь, что я не всегда могу четко это видеть.

– Конечно, знаю, поэтому и не спросила тебя. Только вот… – Ее пальцы теребили тонкую, голландского полотна простыню. – Моя мать была беременна дважды, но потеряла одного ребенка во время родов.

– Я об этом не знала. – Немного подумав, Кассандра добавила: – А Алекс знает?

– Нет, и не вздумай ему рассказать. Он и так достаточно беспокоится из-за моей беременности.

– Но Елена сказала, что, хоть ты и очень стройна, это не будет помехой для рождения ребенка. Она утверждала это только вчера.

Алекс вызвал известную акорскую целительницу сразу же, как узнал о беременности Джоанны. Кассандра надеялась еще тогда приехать с ней, но Атрей не дал своего разрешения, озабоченный нестабильной внутренней ситуацией в Англии. Ванакс не разрешал сестре выезжать до тех пор, пока обстановка не изменится.

– Елена просто великолепна, – сказала Джоанна. – Я чувствовала себя виноватой из-за того, что ей пришлось покинуть Акору, но она заверила меня, что всегда мечтала путешествовать и очень рада побывать в Англии. Как и ее племянница Брайанна, которая приехала вместе с ней. Елена постоянно говорит, что моя беременность протекает совершенно нормально; я абсолютно здорова, и все пройдет хорошо.

– Но Алекс все равно волнуется… и ты тоже. Джоанна слегка притронулась к своему животу.

– Ребенок шевелится. Я чувствую его… – она взглянула на Кассандру, – …или ее силу и решимость. Быть в двух шагах от познания мира и не иметь возможности ничего сделать…

Кассандра накрыла ладонь невестки своей рукой. На самом деле она все знала еще за несколько месяцев до того, как Алекс и Джоанна посетили Акору с известием о том, что Господь наградил их ребенком. Тогда она пошла в храм, расположенный под дворцом, чтобы помолиться и помедитировать. Там ей открылись некоторые из возможных вариантов будущего так же, как давным-давно они открылись для ее тезки в обреченной Трое. Кассандра никогда не знала, что ей предстоит увидеть – добро или зло, ужас или счастье. Обычно после этого она чувствовала себя слабой и опустошенной. Но на этот раз то, что она увидела, было нежным, но мимолетным. Она успела уловить лишь смех ребенка, сверкающую улыбку и голос Джоанны, любящий, но сердитый: «Мелли!»

Только это и счастье, струящееся теплой рекой. Это было одно из самых добрых ее видений. Затем она отправилась выбирать подарок ко дню рождения ребенка, который и привезла с собой в Англию.

Теперь, когда руки Кассандры и Джоанны лежали совсем близко от ребенка, принцессе почти не нужно было прикладывать никаких усилий. Она только начала налаживать связь, как уже все знала. Страхи Джоанны, вполне понятные, оказались необоснованными.

– Ты не такая, как твоя мать, – мягко сказала она. – Трагедия потери ребенка не станет твоей.

Джоанна моргнула, чтобы отогнать навернувшиеся слезы облегчения.

– Спасибо тебе, Кассандра, от всего сердца спасибо. – Она рассмеялась немного дрожащим смехом. – Боже, я даже не осознавала, насколько сильно мной овладевал страх, пока ты не прогнала его.

Дар Кассандры, который мог также быть и ее проклятием, не часто позволял наслаждаться таким неомраченным счастьем. Она засмеялась и обняла свою сестру по духу. Молодые женщины еще немного поболтали, попивая чай, затем Джоанна встала, чтобы одеться.

– Мы дали мужчинам достаточно времени, – объявила она.

Они спустились в столовую, но Алекса и Ройса там уже не было. Их удалось разыскать возле конюшен, где они разговаривали с низеньким косматым пареньком, чьи черные брови, похожие на мохнатых гусениц, были плотно сдвинуты над переносицей.

– Доброе утро, Болкум, – сказала Джоанна. – Отличный денек. – Она улыбнулась мужу и брату. – Собираетесь на верховую прогулку?

Болкум прочистил горло и отвернулся.

– Не сейчас, – ответил Алекс, бросив быстрый взгляд на зятя.

– Мы просто болтаем с Болкумом, – проговорил Ройс.

– О чем же?

Кассандра отметила, что та спросила с таким невинным видом, что невозможно было уйти от ответа. Однако мужчины все же попытались.

– Ни о чем особенном, – сказал Алекс.

– О погоде, – подхватил Ройс. – Она теплее, чем ожидалось.

Джоанна пожала плечами.

– Тогда я спрошу у Малридж. Она наверняка знает. Поглаживая бороду, Болкум произнес:

– Пойду присмотрю за… тем, что мы обсуждали. – Он кивнул женщинам и удалился, скрывшись за углом конюшни.

Джоанна ждала, продолжая улыбаться. Кассандра взглянула на Ройса и увидела, что он смотрит на нее. Повисла пауза. Вдалеке слышалось, как конюхи окликали друг друга.

– О Господи, – пробормотал Алекс. – От тебя ничего нельзя скрыть, даже во имя твоего же блага.

– Совсем ничего, – согласилась Джоанна.

– Ты же знаешь, – продолжал Алекс, – что я попросил тебя покинуть Лондон. Ты могла бы поехать в наше имение в Босуике, оно, судя по всему, тебе очень понравилось, или, если пожелаешь, отправляйся в Хоукфорт. Мне не так важно, в каком именно из этих имений родится наш ребенок, просто хочется, чтобы ты была в комфорте и безопасности.

– А ты знаешь, – ответила Джоанна, – я с удовольствием соглашусь на это, если ты будешь меня сопровождать.

– Именно этого я и не могу сделать в данной ситуации. – Алекс повернулся к сестре. – Но теперь, когда с нами Кассандра, я надеялся, ты наконец поступишь как любой здравомыслящий… – Он запнулся, стараясь сохранять спокойствие. – То есть так, как будет лучше для тебя.

Кассандра плотно сжала губы. Сейчас, когда она наконец приехала в Лондон, ей совсем не хотелось покидать его. Однако она питала определенную симпатию к своему брату. Город хотя и выглядел величественно, но был многолюдным, шумным и грязным. То, что Алекс хотел, чтобы ребенок родился в более спокойных условиях, было вполне разумным. Кассандра любила брата всем сердцем и считала его лучшим из мужчин, однако знала, что он, подобно большинству мужчин, считал женитьбу делом простым.

Джоанна подошла к мужу и мягко положила руку ему на локоть.

– Я и наш ребенок будем в безопасности рядом с тобой. Так ты расскажешь нам, что произошло?

Алекс посмотрел на Ройса, который неохотно проговорил:

– В Йоркшире беспокойно. Судя по всему, армия «генерала Лудда» снова возродилась. Они опять громят ткацкие станки и угрожают убить всех, кто им противостоит.

Кассандре с трудом удалось скрыть потрясение. Она прекрасно знала, что прошлой осенью именно из-за восстания рабочих, называющих себя луддитами, Атрей отказался дать согласие на поездку Кассандры в Англию. Он уступил только недавно, когда опасность, казалось, миновала. Теперь же он об этом пожалеет и может даже потребовать возвращения Кассандры в Акору.

– Я не понимаю, – проговорила она. – Ведь на самом деле никакой армии «генерала Лудда» не существует, не так ли?

– Судя по всему, нет, – ответил Ройс. – Но рабочие, чьи заработки сильно упали из-за количества ткацких станков на фабрике, поддерживают этот миф. Они дают клятву о неразглашении тайны, носят маски, когда устраивают набеги, и у них множество сторонников.

– Они рискуют жизнью, – добавила Джоанна. – Парламент принял ужасный закон, по которому уничтожение станков карается смертью.

– Смерть за поломку машины? – переспросила Кассандра. Конечно же, она просто не так все поняла. Она годами изучала Англию, пусть и издалека, помнила все рассказы о ней, хранила все книги, которые Алекс привозил оттуда, мечтая о дне, когда сама сможет посетить далекую землю. Она считала ее страной – по названию своего любимого романа – разума и чувств.

– Реакция была слишком сильна, – согласился Ройс. – Кстати говоря, этот поэт, Байрон, высказывался против него в палате лордов. Он был весьма красноречив. Я говорил не настолько красиво, также пытался возражать, но тщетно. Билль стал законом, но, очевидно, цели своей не достиг.

Луддиты не только не подавлены, но кажутся еще более решительно настроенными.

– И потенциально более опасными, – добавил Алекс. Затем посмотрел на жену. – Ты действительно стремишься остаться здесь?

Джоанна мягко положила руку на плечо мужа и проговорила:

– Я хотела бы остаться с вами, милорд.

Кассандра поняла, что Алекс разрывается между стремлением обезопасить Джоанну и воодушевлением от того, что любовь не позволяет ей покинуть его. Но он знал, как нужно элегантно уступать.

– На этот раз мы с Ройсом решили привезти сюда людей из Босуика и Хоукфорта. Болкум готовит место для палаток позади конюшен. Люди будут патрулировать владения денно и нощно, а вы… – он окинул взглядом обеих женщин, – никто из вас не покинет это место без вооруженного эскорта. Понятно?

– Ты на самом деле считаешь, что луддиты и здесь натворят бед? – спросила Джоанна.

– Если бы я так считал, – ответил ей Алекс, – у тебя бы не было выбора – остаться здесь или уехать. Я думаю, что у них достаточно дел и в других местах, но необходимо быть готовыми ко всему. Итак, обещаете ли вы, что никуда не будете выезжать без охраны?

Обе женщины заверили его, что обещают. Кассандра почувствовала значительное облегчение от того, что ей не нужно было покидать Лондон, ведь ради этого она готова была согласиться на что угодно. При этом от нее не ускользнула ироничность ситуации. На Акоре, где правили воины, а женщины лишь подчинялись им, она могла ходить, куда ей заблагорассудится. А здесь, в более развитой Англии, она не могла шагу ступить за порог без группы вооруженных людей. Судя по всему, прогресс оказался палкой о двух концах.

– Кстати, насчет выездов, – сказала Джоанна, вынимая из кармашка конверт. – Леди Мельбурн не теряла времени.

Мужчины застонали.

– Понимаешь ли, – быстро проговорил Алекс, – в такой нестабильной ситуации я буду постоянно занят…

– Сильно занят, – добавил Ройс. – Мы оба будем заняты. Сама мысль о выходе в свет, когда вокруг непочатый край дел…

– Мысль о невыходе в свет еще хуже, – прервала его Джоанна. – Ты ведь прекрасно знаешь, что самые важные вещи говорятся именно в гостиных.

Алекс нахмурился, но возражать не стал. Тем не менее он проговорил:

– Мы не можем никуда ехать, принимая во внимание твое положение. Кто знает, как это отразится на нашем будущем ребенке.

– Я не могу отпустить туда Кассандру одну, – сказала Джоанна и добавила с надеждой: – Но, возможно, это приглашение на сегодняшний или завтрашний вечер – тогда у нас есть уважительная причина не пойти.

– И что это за причина? – спросила Кассандра.

– Долго рассказывать, – ответила Джоанна. – Поговорим об этом за завтраком.

Несмотря на заверения в своей занятости, мужчины с готовностью согласились. Утро было настолько прекрасным, что они разместились на каменной террасе, выходящей в сад. Малридж принесла еще чаю и лепешек, а также оладьи с корицей, хрустящий бекон, вареные яйца в маленьких сине-белых фарфоровых чашечках и парниковую клубнику. Пока семейство завтракало, солнце поднялось выше и воздух еще более потеплел.

– Ты же знаешь о том, что в Англии существуют две политические партии? – спросил Алекс у сестры.

Кассандра кивнула:

– Виги, которые поддерживают реформы, и тори, не поддерживающие их. Виги хотят договориться с Наполеоном о мире, а тори намерены продолжать войну до полной победы Британии.

Ройс, который в течение всего завтрака не сводил с Кассандры глаз, выглядел удивленным.

– Не ожидал, что вы будете настолько сведущи в английской политике, – произнес он и с опозданием вспомнил, что решил не ожидать от нее предсказуемых поступков.

Она наградила его взглядом, полным огромного женского терпения и понимания, брошенным из-под густых ресниц и подсвеченным золотыми искорками, которые превратили его в нечто большее. Необычайные глаза, зеркало души, необыкновенной глубины. Теперь они излучали веселье, и Ройс не мог оторваться от них, словно подросток.

Алекс прочистил горло.

– Кассандра любит читать. Я снабжал ее английскими книгами и газетами. Итак, виги в этом году потерпели большие потери, когда принц-регент, которого они ранее считали своим другом, решил оставить у власти тори.

– В результате, – подхватила Джоанна, – общество разделилось на два лагеря: тори вьются вокруг принца-регента, а его бывшие друзья виги избегают его. Естественно, все это сильно утомляет и долго продолжаться не может. Очень многие избегают сейчас посещать рауты.

– Несмотря на это, – сказал Ройс Кассандре, – тебе нельзя общаться с вигами, особенно с леди Мельбурн, пока ты не окажешь должного уважения принцу-регенту.

– Конечно, – согласилась та. – Его высочество имеет более высокий статус. А к какой партии принадлежите вы?

Ройс мягко произнес:

– Я занимаю самое неуютное место посредине, соглашаясь с вигами о пользе реформ и с тори о необходимости достижения победы в войне с Наполеоном.

Он взглянул на приглашение от леди Мельбурн: все еще не распечатанное, оно лежало на столе.

– Возможно, нам стоит посмотреть, чего хочет Паучиха.

Алекс состроил гримасу, но взял послание и кончиком ножа вскрыл его. Вынув из конверта лист бумаги и прочитав его, он сказал:

– Мы приглашены в Мельбурн-Хаус в следующий вторник на ужин, – он искоса взглянул на Ройса, – в честь того сочинителя, Байрона.