Текст книги "Как помочь папе"

Джудит Макуильямс
Как помочь папе

OCR: Ната; SpellCheck: Рада

Джудит Макуильямс «Как помочь папе»: ОАО Издательство «Радуга», Москва, 2004

Оригинальное название: Judith McWilliams «The Summer Proposal», 2001

ISBN 0-373-19562-1, 5-05-005886-4

Перевод: Е. Солнцевой

Глава первая

– Нет, мистер Таррингтон! Это ни в какие ворота не лезет! Вам нельзя здесь находиться, – школьный секретарь раздраженно взглянула на него поверх очков, как уже сорок лет глядела на выпускников, нарушающих правила. Но, к немалому смущению строгой женщины, Калеб Таррингтон не обратил никакого внимания на ее слова. – Нужно было прийти вчера, в день, специально отведенный родителям для бесед с учителями, – настаивала мисс Боултон. – А сегодня учителя сдают годовые отчеты. Мисс Раффет слишком занята, чтобы принять вас.

– Я не отниму у нее много времени, – Калеб упорствовал, стараясь добиться своего. Ему было необходимо попасть к мисс Раффет.

– Попробуйте, но не уверена, что у вас получится, – не сдавалась мисс Боултон. Она жестом указала на дверь перед ним. – Кабинет мисс Раффет справа. Пятая дверь. Пожалуйста, дайте мне знать, когда будете уходить. Вы же не хотите, чтобы вас закрыли здесь на все лето, не так ли?

Но ее шутка не возымела никакого действия, так же как ее лекция. Он едва кивнул головой, пробормотав:

– Благодарю вас, – и ушел.

Мисс Боултон задумалась: зачем ему понадобилась Джулия? Что-нибудь личное? Романтическое? Она сразу загорелась этой идеей. Маленькие ученики Джулии любят ее до умопомрачения, но все четыре года, что она преподает в Виттьерской школе, мисс Боултон ни разу не замечала, чтобы нечто подобное испытывали к молодой учительнице мужчины. Особенно такие, как Калеб Таррингтон.

Она покачала головой, размышляя над странным визитом Калеба Таррингтона и романтических перспективах Джулии Раффет.

Калеб постоял за дверью секретаря, стараясь взять себя в руки и собраться с мыслями. От этого разговора так много зависит. Нужно уговорить незнакомую мисс Раффет помочь ему. Если он сможет…

Ему представилось, бледное личико Уилла, его маленькая фигурка, скованная страхом, который тот старательно пытается скрыть, и Калеба захлестнула неистовая любовь к ребенку. Его сын! Прошли уже сутки, а в душе Калеба все еще звучали фанфары.

Если только… Он резко оборвал свою мысль. Прошлое умерло. Все закончилось. Сожаления ничего не могут изменить. Теперь надо попытаться обеспечить сыну будущее. И первый шаг к этому – уговорить мисс Раффет. Хорошо бы знать о ней немного больше. Его старинный приятель Джон сказал только, что лучшего учителя не встречал за все годы своей работы директором школы. Если кто и сумеет ему помочь, то только мисс Раффет. Но возьмется ли она за это?

Расправив плечи, Калеб вошел в класс. Оказавшись в большой солнечной комнате, он инстинктивно отыскал взглядом дубовый учительский стол перед доской. Но за ним никого не оказалось. Он оглядел комнату. Стены – голые, все парты вынесены. Пусто.

Как быть? Сесть за стол и дожидаться, когда вернется мисс Раффет? Или спросить цербера, выдающего себя за секретаря, не знает ли она, где может находиться мисс Раффет?

Подожду, решил он. Внезапно слева из-за полуприкрытой двери послышался шум. Из подсобного помещения, пятясь, выходила женщина. Калеб оценивающе оглядел ее фигуру, особенно стройные бедра, обтянутые джинсами. С явным нетерпением она толкнула дверь и потянулась к чему-то над головой.

От этого движения ее серая майка натянулась на небольшой груди, подчеркнув ее совершенство. Калеб с усилием сглотнул, стараясь подавить внезапно возникший сексуальный интерес.

Не замечая его присутствия, женщина встала на цыпочки, по-прежнему пытаясь что-то достать с полки. А достав, потеряла равновесие и шлепнулась на пол. И тут же на нее рухнула полка. Посыпались цветная бумага, пыльная белая сетка и какие-то искусственные цветы. Последним прямо ей на голову свалился пакет со сверкающими золотыми блестками, которые рассыпались вокруг, покрыли ее светло-каштановые волосы, аккуратный прямой нос. Солнечный луч, пробившийся в окно, осветил все это золото и ослепил Калеба. На секунду ему вспомнились давно забытые образы ангелов, возникавшие перед его мысленным взором, когда он ходил в воскресную школу. Голос женщины вернул его к действительности.

– Пропади ты пропадом! – пробормотала она, пытаясь выбраться из золотого плена.

– Вы не ушиблись? – неожиданно прозвучал низкий мужской голос. Джулия инстинктивно повернулась, чтобы рассмотреть его обладателя, и увидела пару огромных черных ботинок. Не новых, но аккуратно вычищенных. Затем взгляд ее поднялся на длинные стройные ноги в тщательно отутюженных брюках, на пиджак, прекрасно сидевший на широких плечах. Несомненно, сшит на заказ. Впрочем в джинсах и майке этот мужчина выглядел бы не хуже. А еще лучше – в костюме итальянского придворного времен Лоренцо Великого. В бархате, шелке и…

– Вы можете сами подняться? – В голосе мужчины послышалось беспокойство, поскольку она, замечтавшись, так ничего и не ответила.

Джулия вздрогнула, смутившись, что этот очень симпатичный мужчина застал ее в не соответствующем ее профессии состоянии. Она изучала его лицо и размышляла, кто бы это мог быть. Нет, она его явно не знает. И никогда не встречала. Такого красавца она бы не забыла. Он словно явился из ее романтических грез.

– Вы не ушиблись? – опять спросил он, встревоженный ее продолжительным молчанием.

Сочувствие, отразившееся в его ярко-синих глазах, вызвало у нее дрожь. Если никто из знакомых мужчин не считает ее сексуальной, то уж тем более она не вызовет интереса у такого парня.

– Все в порядке, – пробормотала Джулия, принимая протянутую им руку и чувствуя, что странным образом боится его прикосновения. Когда же его большая рука обхватила ее маленькую ладошку, все тело ее покрылось мурашками. Встав на ноги, она отдернула руку.

– Вас совершенно засыпало этим хламом. – Он нежно стряхнул с ее волос золотую пыль.

Джулия поспешно отошла назад и стала чистить одежду, пытаясь придать себе вид более соответствующий ее учительскому положению.

– Чем могу вам помочь? – спросила она, с трудом овладев собой. Что же с ней происходит? Она ведет себя так, будто, падая, стукнулась головой, а не пятой точкой.

– Вы не знаете, где бы мне найти мисс Раффет? – спросил он. – Ведь это ее класс, не так ли?

– Я – Джулия Раффет, – сообщила она, со смесью досады и смущения глядя, как расширились его глаза при этих словах. – А вы ожидали встретить чопорную старую леди в старомодном платье и ортопедической обуви? – сухо осведомилась она.

– Нет, конечно, нет, хотя, по правде говоря, я ожидал увидеть более зрелого человека, который, по крайней мере, закончил колледж. Да и Джон говорил, что вы уже несколько лет преподаете.

– Джон? – переспросила она, окончательно отбросив надежду на то, что в ней увидели привлекательную женщину, и настраиваясь на серьезную беседу.

– Джон Варчински. Он был здесь директором несколько лет назад.

– Да, я помню его. Хотя не понимаю, зачем он говорил с вами обо мне, мистер… – Она немного повысила голос.

– Таррингтон. Калеб Таррингтон. – Он некоторое время смотрел на нее, пытаясь решить, с чего бы начать. Ему не хотелось упоминать об унизительном исходе своего брака. Более зрелая женщина, а именно такой ему представил мисс Раффет этот чертов Джон, сумела бы понять, как нормальный мужчина мог вляпаться в подобную историю. Но эта девочка…

– А почему бы вам не рассказать все с самого начала? – предложила прагматичная Джулия.

Калеб поморщился, вспоминая, что началось-то все с обычного вожделения, но не может же он сказать об этом Джулии Раффет! Она выглядит так, словно никогда не слышала ни о чем подобном. Пожалуй, его откровение может вызвать у нее гнев. Или, хуже того, узнав, что он позволяет своим сексуальным желаниям возобладать над здравым смыслом, не захочет иметь с ним дело. А она ему так нужна!

Калеб решил благоразумно опустить начало и сосредоточиться на сегодняшнем состоянии дел.

– Все началось с юношеской женитьбы, которая… – Калеб сделал жест, выражающий беспомощность, – из которой ничего не получилось.

Джулия наблюдала за выражением его лица, ища в нем признаки боли при воспоминании о его неудавшемся браке. Но ничего подобного не заметила. Похоже, он уже выкарабкался. Но почему тогда ему так трудно говорить об этом?

– Я не слишком хорошо справился, – пробормотал Калеб, смущаясь. Он вынужден говорить о вещах, которые ему хотелось бы скрыть, но если он хочет привлечь на свою сторону Джулию Раффет, то не должен ничего утаивать. Ей надо понять, как отчаянно он в ней нуждается.

– Вы разведены? – Вопрос вырвался у Джулии помимо ее воли. Она тут же успокоила себя, что лично ее это вовсе не интересует, просто она хочет помочь ему добраться до существа дела.

– Да. – Равнодушно брошенное слово вызвало у Джулии сплав противоречивых чувств, которые она не стала анализировать. – Моя бывшая жена – талантливая художница. Когда выяснилось, что она беременна, она решила, что замужество душит ее творческие способности. И подала на развод. К тому же Мерна сказала, что ребенок не от меня.

Джулия недоверчиво подняла бровь.

– И вы ей поверили?

– У меня были достаточные основания ей верить! Но даже зная о ее романах… если бы я настоял на тесте ДНК… – в его голосе чувствовались боль, сожаление, сознание своей вины.

– Понятно. – Джулии неожиданно захотелось обнять его и утешить, чтобы облегчить душевную боль, застывшую в его глазах.

Она напомнила себе, что нельзя все принимать близко к сердцу. Это одно из основных правил педагога. А она его регулярно нарушает.

– Впрочем, все это дело прошлое, – продолжил Калеб. – Сыну моему уже шесть лет. И вот вчера утром без всякого предупреждения адвокат моей жены привез ко мне в офис Уилла вместе с документами от Мерны, передающей опеку над ним мне.

Калеб говорил спокойно, не выказывая той огромной любви, какую он испытывает к сыну с тех пор, как увидел его впервые. И доказательства отцовства, которые представил адвокат Мерны, ему не были нужны. Достаточно было взглянуть на ребенка. Все, видевшие Уилла, сразу определяли, что он Таррингтон.

Калебу немедленно захотелось обнять мальчика и высоко подбросить его. Попробовать объяснить, почему он до сих пор отсутствовал в его жизни. Но неподвижная поза и застывшее личико Уилла не позволили ему отважиться на такое выражение чувств. Как он может оправдаться в глазах сына? Рассказать ребенку, какая у него мать? В шесть лет лучше не сталкиваться с такими знаниями.

– Суть проблемы, мисс Раффет, такова: внезапно я обнаружил, что несу ответственность за шестилетнего сына, о котором ничего не знаю. Черт возьми, я вообще никогда не имел дела с детьми! К тому же моя экономка – старая дева и никогда не сидела с детьми.

– Одинокая, – пробормотала Джулия. – Теперь нет такого понятия – «старая дева».

Но Калеб не расслышал ее замечание. Его занимало только одно – как объяснить этой учительнице серьезность положения.

– Но самое главное произошло сегодня утром, когда я спросил Уилла, какой класс он закончил, чтобы определить его в школу. И вы знаете, что он мне ответил? – Нервничая, Калеб начал ходить взад-вперед вдоль доски.

– Будьте осторожны, вы запачкаете свой костюм мелом, – машинально предостерегла его Джулия.

– Что? – Калеб с удивлением оглянулся и улыбнулся. – Тогда мы станем подходящей парой. Я – в мелу, а вы – в золотых блестках.

Подходящей? В его словах ей послышался интимный оттенок.

– Мой сын сказал, что он вообще не ходил в школу.

– Дети способны на разные выдумки, – предупредила его Джулия. – Особенно в таком возрасте. У них еще не существует твердого различия между фантазией и реальностью.

– Ну, хорошо. – Он словно и не обратил внимания на ее слова. – Я позвонил Мерне, чтобы выяснить это, и она сказала, что школа только засоряет детский ум. Она хотела, чтобы Уилл учился по собственному желанию, а не потому, что его заставляют. Поэтому она зарегистрировала его как обучающегося дома и предоставила ему самостоятельность. Она настаивала, чтобы и я оставил его в покое, он, мол, постепенно сам всему научится.

– Да… интересная теория, – Джулия с трудом удержалась от резкого замечания.

Бывшая жена Калеба Таррингтона, судя по всему, на редкость эгоистичная и эгоцентричная женщина. Наверно, он был в нее чертовски влюблен, если не заметил всего этого до женитьбы. Эта мысль неожиданно опечалила ее.

– А почему сейчас?.. – спросила Джулия.

– Что? – Калеб выглядел озадаченным.

– А почему она внезапно передала вам опеку над ребенком?

– Ее неожиданно пригласили создать скульптуру или что-то подобное в Венеции, и она решила, что Уиллу там не понравится.

Скорее всего, дорогая Мерна сочла, что слишком обременительно тащить с собой в Европу шестилетнего ребенка, сердито подумала Джулия, потому-то она и решила подкинуть его отцу.

– Так или иначе, – продолжал Калеб, – когда я понял, что Уиллу придется идти в школу без знаний того, что уже знают остальные дети, я позвонил Джону, единственному знакомому преподавателю, и попросил у него совета.

– И Джон предложил меня? – медленно произнесла Джулия, только-только начиная понимать, что от нее хотят.

– Да, он сказал, что вы – лучший учитель младших классов, какого он когда-либо встречал.

Джулия постаралась скрыть, что комплимент ей приятен. Даже вдвойне приятен, если учесть, что Джон скуп на похвалу.

– Я хочу пригласить вас на лето, чтобы вы подготовили Уилла к обучению во втором классе, – продолжал Калеб. – Ему и так придется привыкать жить с отцом, которого он прежде никогда не видел, в городе, о котором он и не слыхал, а еще перескочить через класс.

– В наше время детей из школы не исключают, – заметила Джулия.

– Но вы же не можете принять его во второй класс, где он не справится с программой и будет все время неуспевающим! Разве это лучше?

– Нет, конечно, нет. Я понимаю ваши проблемы, но у меня есть планы на лето, – мягко возразила Джулия. У нее действительно были планы, успокаивала она свою совесть. Она хотела заняться своим садом. А еще нужно было прочитать кучу материалов. Все лето у нее было расписано, причем таким образом, чтобы ничто не нарушало спокойствие жизни, которую она для себя выстроила. А сейчас она инстинктивно чувствовала, что во власти Калеба эту жизнь изменить.

– Назовите свою цену, – подгонял ее Калеб.

На один сумасшедший момент в голове Джулии мелькнула картина: вот он подходит к ней и обнимает. Но она тут же прогнала ее. Что с ней происходит? Почему ее внимание все время переключается с проблем маленького сынишки Калеба на него самого? Ответа не было, и это беспокоило ее так же сильно, как и неожиданная физическая реакция на его присутствие. Она не привыкла, чтобы ее эмоции выходили из-под контроля. Так происходило крайне редко.

– Это не вопрос цены, – наконец ответила Джулия. – Это вопрос времени. Я действительно запланировала массу дел на лето.

Калеб от огорчения взъерошил пальцами свои темные волосы.

– Пожалуйста. – Он с трудом выговорил это слово. Стало ясно, что он не часто произносит его. – Может быть, вы сначала встретитесь с Уиллом, прежде чем отказываться? Поймете, каково положение, и подскажете мне, в чем он нуждается.

Джулия зачарованно смотрела в сверкающую глубину его синих глаз, совершенно растерявшись. Его просьба, очевидная необходимость помочь ребенку – все это заставило ее воздержаться от немедленного отказа.

– Хорошо, я встречусь с Уиллом и оценю уровень его знаний. Но это все, что я могу обещать, – добавила она поспешно, увидев выражение надежды на его лице.

– Прямо сейчас? – с готовностью предложил Калеб, опасаясь, что, если он уйдет, она переменит свое решение.

Джулия усмехнулась.

– Идя сюда, вы встретились с мисс Боултон, не так ли? Так вот, я могу миновать ее, не сдав годовой отчет, единственным способом – если меня вынесут отсюда вперед ногами.

– А завтра утром? – настаивал Калеб. – Скажем, в десять.

– Хорошо, – согласилась Джулия, вздохнув, потому что у нее внезапно стало тяжело на душе. Возникло ощущение, что она пытается ступить на лестницу, которой нет. Но она пока что никак не связана с Калебом Таррингтоном! Никак. Единственное, что она ему пообещала, – это встретиться с его сыном. Она сделает это и потом порекомендует кого-либо для занятий с Уиллом.

– Благодарю, – Калеб облегченно взглянул на нее, а в глубине его глаз засверкали огоньки. И на мгновение они заинтересовали ее гораздо больше, чем тщательно спланированное будущее.

Глава вторая

– Джулия, есть шанс, что ты пообедаешь со мной?

Джулия подняла взгляд и улыбнулась, увидев свою старшую сестру Дарси, стоявшую в дверях классной комнаты.

– С удовольствием. Мисс Боултон десять минут назад подписала мой отчет, так что я свободна. И умираю с голоду. Пойдем отсюда поскорее, пока она не нашла для меня еще каких-нибудь дел.

– А почему ты вся в блестках? – заинтересовалась Дарси. – Это что, новая мода?

– Только для тех, кто попадает в затруднительные ситуации, – рассмеялась Джулия. – На меня упала коробка с новогодней мишурой, когда ко мне пришел посетитель. Я выглядела совершенной идиоткой.

– Никто не может быть совершенным, – засмеялась Дарси. – Хотя должна отметить, что ребенком ты была значительно хуже.

Джулия в ответ насмешливо улыбнулась.

– То же я могу сказать и о тебе, однако я воспитаннее. Хотя…

Она внезапно замолчала, ей пришло в голову, что Дарси, со своими широкими связями в деловом мире, может знать Калеба Таррингтона.

– Что ты хотела сказать? – спросила Дарси, когда они выходили из класса.

– Что ты знаешь о Калебе Таррингтоне? Зеленые глаза Дарси широко раскрылись.

– Я знаю, Джулия, что он не нашего крута. И не пытайся. Он тебе не по зубам. Зубы обломаешь.

– Я обломала зубы, как ты неизящно выразилась, еще много лет назад. У меня есть веские причины спрашивать о нем, и это не имеет ничего общего с тем, о чем ты подумала. Ну говори, что знаешь.

– Ну, хорошо. Он – воплощение романтической мечты любой женщины.

В памяти Джулии всплыло лицо Калеба, его мягкая улыбка, смуглое лицо, сверкающие насмешливые глаза, когда он вытряхивал из ее волос золотые блестки. Она слегка вздрогнула и попыталась прогнать эту картину. Нет сомнений, Калеб Таррингтон – вершина романтических фантазий женщин. Но не ее.

– Хорошо. Но впечатление может быть обманчивым, – сказала Джулия. – Возьми, к примеру, меня. Я выгляжу простушкой, но в моей груди бьется сердце женщины, посвятившей себя карьере.

– А где ты запарковалась, посвятившая себя карьере женщина? – Дарси открыла дверь, и они вышли на школьную парковку.

– Нигде. У меня сегодня утром не завелась машина. Пришлось ехать на автобусе.

– Поедем на моей, а потом я отвезу тебя домой, – и Дарси открыла дверцу своего дорогого черного автомобиля.

– А что ты еще знаешь о Калебе Таррингтоне? – опять пристала с расспросами Джулия, пока Дарси выезжала на дорогу.

– Я знаю, что он унаследовал такую кучу денег, что их невозможно потратить за одну жизнь. Что он невероятно успешный и талантливый архитектор. Что он поддерживает несколько благотворительных фондов. Но о его личной жизни я знаю немногое.

– А что еще? – настаивала Джулия. Дарси усмехнулась.

– Знаю, что блондинки не в его вкусе. По крайней мере такая блондинка, как я…

Джулия смутилась:

– Ты пыталась…

– Привлечь его внимание – кажется, это подходящий эвфемизм. Любая женщина с горячей кровью попыталась бы это сделать. В прошлом году мы вместе встречали Рождество. Я подарила ему свой самый страстный взгляд.

– И что?

– Ответ был такой, словно мне девяносто лет.

– Трудно поверить, чтобы такая красавица, как ты, не добилась у него успеха, – медленно произнесла Джулия.

– Я и сама была весьма удивлена, – согласилась Дарси со своей обычной прямотой. – А теперь выкладывай, почему ты им заинтересовалась, – потребовала она.

– Он заходил ко мне сегодня поговорить насчет своего сына, – ответила Джулия.

– У него есть сын! – взвизгнула Дарси, от неожиданности нажала на газ, и машина внезапно дернулась вперед. – Вот уж не знала, что у него ребенок.

– Ему шесть лет. Уилла привезли к отцу, он теперь будет жить у него, и Калеб хочет, чтобы ребенок прошел программу первого класса. – Джулия инстинктивно решила не рассказывать сестре подробности личной жизни Калеба, касающиеся его женитьбы.

– И Калеб хочет, чтобы ты летом позанималась с его ребенком? – Дарси мгновенно уловила связь.

– Ты догадалась.

– Не делай этого, – посоветовала Дарси.

– Почему? Не думаешь же ты, что я заинтересовалась Калебом Таррингтоном? – с вызовом спросила Джулия, чувствуя, что задета ее гордость.

– Нет, не думаю. Я ему не подошла, а я гораздо опытнее тебя в том, что касается мужчин.

– Но только не шестилетних мужчин, – улыбнулась Джулия. – А мне придется иметь дело именно с шестилетним.

Дарси оторвала взгляд от дороги.

– Не хотелось бы говорить тебе этого, но большинство мужчин в душе остаются шестилетними. Кроме того, пока я здесь, то дам тебе совет, если уж ты забрала это в голову.

– А куда ты едешь?

– Компания посылает меня в Вермонт за патентом.

– Обо мне не беспокойся, я не собираюсь делать глупости. И вообще не намерена браться за эту работу. Просто меня разбирает любопытство.

Дарси права, говорила себе Джулия. Они пообедали, а затем отправились домой, где, поедая шоколад, обсудили, как повежливее отказать Калебу в его просьбе.

Хоть Джулия и опустошила двухсотграммовую коробку шоколадных конфет, к следующему утру она так и не смогла придумать, как обосновать свой отказ.

Это оттого, что она ко всему относится слишком серьезно, думала Джулия, когда такси направилось по указанному Калебом адресу. Во всяком случае, если речь идет о детях, нуждающихся в ее помощи. Но на этот раз она должна сказать «нет» и твердо стоять на своем.

– Приехали, – прервал водитель ее размышления. – Вот нужный вам дом.

– Извините. – Джулия расплатилась и выбралась из машины.

Она медленно шла по посыпанной красной кирпичной крошкой дорожке, которая вилась по зеленой лужайке. Дарси сказала, что Калеб Таррингтон богат. Очень богат. Но дом его выглядел обычно. Нижний этаж – из мягкого серого известняка, второй – обшит деревом. Крыша – темно-серая шиферная, шесть мансардных окошек. Дом выглядел удобным, но отнюдь не богатым. Джулия без труда представила детский велосипед на траве или детскую коляску у лестницы.

Может, Дарси ошиблась? – подумала Джулия, но прогнала эти мысли. Какое ей дело до финансового положения Калеба Таррингтона?

Она нервно одернула свой кремовый льняной жакет, поправила воротник голубой шелковой блузки и глубоко вздохнула, ощутив сухость во рту. Затем протянула руку к дверному звонку.

Дверь открылась до того, как отзвучал мелодичный звон, и Джулия увидела встревоженное лицо женщины средних лет.

– Я никогда ничего не покупаю у коммивояжеров, – заявила она.

– Очень мудро с вашей стороны, – учительским тоном ответила Джулия. – Но я здесь не затем, чтобы что-то продать. Я…

– А вот и вы, – из-за спины женщины послышался голос Калеба, в котором звучало безнадежное отчаяние. Он взял ее за руку, словно боясь, что она убежит, и втянул, ее в дом.

Да, я была права, рассеянно подумала Джулия. Калеб Таррингтон в будничной простой одежде смотрелся так же хорошо, как в официальном костюме. Может, даже лучше. Но определенно сексуальнее.

– Вы сказали в десять, и… – Джулия пыталась извиниться и вытащить свою руку, зажатую в его руке. По какой-то необъяснимой причине физический контакт с Калебом Таррингтоном разрушительно действовал на ее мыслительные процессы, а ей нужно было сохранить трезвость мышления. – Сейчас как раз десять, – оправдывалась она.

Калеб насмешливо улыбнулся.

– Странно, мне кажется, что прошли уже годы с тех пор, как я проснулся сегодня утром. Это моя экономка, мисс Винсент. Мисс Винсент, это мисс Раффет. Она будет готовить Уилла к школе.

Джулия открыла рот, чтобы напомнить Калебу, что она согласилась только определить уровень знаний Уилла, но прежде чем она смогла вымолвить хоть слово, с дивана поднялся маленький мальчик и подошел к ней.

– Моя мама говорит, что школа подавляет творческие способности! – заявил он. – Я не хочу, чтобы мои творческие способности подавляли.

– Я бы хотела подавить не только его творческие способности, – злобно пробормотала мисс Винсент.

Джулия прищурилась. Ребенок, который находится здесь всего день, судя по всему, уже произвел слишком сильное впечатление на экономку.

Джулия дружелюбно оглядела Уилла. Его тщедушное тельце пока что не обещало развиться в мускулистое тело, подобное телу его отца. Хотя слегка великоватый нос и яркие голубые глаза ясно говорили о том, что в нем есть гены Калеба. Но страдальческое выражение в его глазах заставило сердце Джулии сжаться от жалости.

Бедный малыш. Как могла его мать отдать ребенка человеку, которого тот никогда прежде не видел? Сын Калеба заслуживал лучшей доли. Любой ребенок заслуживает лучшего.

– Мисс Раффет учит первоклассников в школе, куда ты пойдешь, – прервал Калеб наступившее молчание.

– И я обещаю, что наша школа сделает все, чтобы свести подавление к минимуму, – Джулия улыбнулась мальчику.

– Моя мама говорит, что учителя в общественных школах некомпетентные! – Уилл вызывающе глядел на Джулию. – Моя мама говорит, что они работают там только потому, что ничего другого делать не умеют. Моя мама говорит, что я могу научиться всему, что мне нужно знать, самостоятельно!

– Твоя драгоценная мать… – горячо начала было экономка, но Калеб тут же прервал ее.

– Мы вас больше не задерживаем, мисс Винсент, – жестко произнес он.

– Да, сэр, – пробормотала женщина и, бросив на Уилла недовольный взгляд, вышла из комнаты.

Джулия прониклась к экономке тайным сочувствием. Ясно, что с Уиллом не так-то просто иметь дело.

Хотя, изучая его несчастное личико, Джулия думала о том, что он не намеренно ведет себя так грубо и невоспитанно. Шестилетние дети не слишком представляют действие своих слов и часто говорят не подумав. Просто выпаливают то, что у них в голове, или то, что они когда-то слышали. Ну а Уилл явно слышал гораздо больше, чем ему следовало.

– Может, пройдем в патио, Уилл? – Калеб говорил с нарочитым воодушевлением, так взрослые говорят с детьми, когда понятия не имеют, что им сказать.

– Нет, – быстро отозвался Уилл.

– «Нет» что? – Калеб выжидательно посмотрел на сына.

– Нет, спасибо, – попытался исправиться тот.

– Первый урок, Уилл, по выживанию во взрослом мире, – сказала Джулия. – Тебе нужно знать, что бывают риторические вопросы.

– Какие еще рит-т… ри?.. – с любопытством спросил мальчик.

– Это вопросы, на которые не требуется ответа. Ну, например: «Ты не думаешь, что уже пора идти спать?» Или: «Ты ведь хочешь шпинат?» Твой отец вовсе не спрашивал твоего мнения, идти ли нам в патио. Он просто вежливо попросил тебя это сделать.

– А сегодня утром у нас что-то напряженно с вежливостью, – прибавил Калеб.

Джулия скользнула взглядом по его лицу. Меж темных бровей залегла складка, зубы стиснуты. Казалось, бриллиантовый блеск его глаз подернула дымка. Он выглядел как после бессонной ночи, за которой последовало тяжелое утро. Может, ему просто нужно побыть несколько минут вдали от сына. А ей вдали от него. За этой мыслью последовала другая. Кстати, это позволит ей полностью войти в роль учителя, что трудно сделать в присутствии Калеба.

– Мы с Уиллом можем… – начала она.

– Нет, – мягко возразил Калеб прежде, чем она высказала свою мысль. – Уилл – мой сын, и я хочу сам знать, как обстоят дела.

– Как вам будет угодно, мистер Таррингтон, – ответила Джулия, почему-то ощутив радость.

– Калеб, – поправил он ее. – А могу ли я называть вас Джулией?

Звук ее имени, произнесенного его губами, странным образом лишил ее душевного равновесия. Ее имя прозвучало таинственно и соблазнительно, совершенно не так, как звучало обычно.

Джулия изо всех сил старалась отогнать эту фантазию. Ты пришла сюда работать, напомнила она себе. Сконцентрируйся на ребенке.

Она перевела взгляд на Уилла, заметив его воинственно закушенную нижнюю губу. Мальчик выглядел смущенным и несчастным. Ей захотелось заверить его, что все будет хорошо, но она не стала ему лгать. Она совершенно не представляла, как сложится его жизнь и как сделать, чтобы ему было хорошо в этой жизни. Она бросила быстрый взгляд на Калеба, наблюдавшего за сыном с большой любовью, и почувствовала себя несколько увереннее. Без сомнения, Калеб готов на все для сына.

– Что вы собираетесь делать? – требовательно поинтересовался Уилл.

– Просто немного почитать с тобой, задать тебе несколько вопросов и поиграть в некоторые игры, – ответила Джулия.

– Я не ат… а… атлет, – запнулся на этом слове Уилл. – Спорт – это глупость.

– Скажи мне, а как насчет английского языка? – сухо спросил Калеб.

– Хм? – Уилл непонимающе посмотрел на отца. Джулия прочистила горло и предостерегающе взглянула на Калеба. Сейчас не время беспокоиться о том, как Уилл владеет английским. Или не владеет. Если сосредоточиться сразу на многом, это только сконфузит ребенка. И сделает его еще более неконтактным.

– Может быть, начнем? – спросила Джулия.

– Сюда, пожалуйста, – сказал Калеб, показывая им дорогу в большую комнату для отдыха.

– А что это, тоже рит… ри?.. – шепотом спросил Уилл у Джулии.

– Тсс, – так же шепотом ответила она.

Они последовали за Калебом на вымощенную камнем террасу. Там стояли большие терракотовые горшки, пестревшие разнообразными цветами, а в тени огромного клена стоял столик со стеклянной столешницей и четыре стула с металлическими ножками. Слева от дверей располагалось несколько шезлонгов, обтянутых яркой материей. Вся обстановка вызывала чувство покоя и расслабленности. Лучшего места для отдыха после трудового дня и не придумаешь.

– Как здесь мило, – одобрила Джулия.

– У него нет плавательного бассейна, – сказал Уилл. – У всех в домах есть плавательные бассейны.

– У всех? – удивилась Джулия, ставя свой портфель на стол и доставая из него карточки.

– Ну, у всех, кто не бедный, – заявил Уилл. – А ты что, бедный? – выпалил он, обращаясь к отцу.

– Не беспокойся. У меня достаточно денег, – ответил тот.

– Мама говорит, что денег не бывает достаточно. У меня тоже их много. Мне они достались от маминого отца, который умер до моего рождения. Я могу с тобой поделиться, – предложил Уилл.

– Я обдумаю твое предложение, – улыбнулся сыну Калеб. – Но ты не можешь распоряжаться деньгами, пока не подрастешь.

– Я уже подрос, мне шесть лет, – настаивал Уилл, – и мама говорит, что я могу тратить свои деньги, как мне захочется.