Текст книги "Код Givenchy"

ГЛАВА 16

Я не могла усидеть на месте и потому принялась метаться по комнате с пистолетом в руке, пытаясь понять, во что вляпалась. У меня начала дико болеть голова, глаза жгло от непролитых слез, ноги горели. Однако я не позволяла себе плакать. Мне следовало держать себя в руках, потому что моей жизни грозила опасность.

Я села на край дивана и снова вскочила.

Еще немного походила по комнате.

Открыла диетическую колу и тут же выплюнула, не в силах сделать ни глотка.

– Мелани?

– Помолчи, – рявкнула я.

Его мягкий голос был спокоен, он хотел меня утешить, но я отреагировала так, словно он на меня крикнул. Сделав глубокий вдох, я постаралась взять себя в руки.

– Мне нужна всего одна минута.

Он промолчал и получил от меня пару дополнительных очков.

Я сделала еще несколько глубоких вдохов и снова присела – на сей раз около маленького столика, стоящего в крошечном углу, который агент по недвижимости назвал столовой (причем с самым честным видом).

– Хорошо, – сказала я, умудрившись остаться на месте. – Давай посмотрим, правильно ли я поняла. Ты получил сообщение с моей анкетой и тут же бросился в мою квартиру с единственным желанием меня защитить. Прости меня, если я скажу, что это немного странно.

Я все еще не рассказала ему про Тодда, а он ничего не рассказал мне. Я отправила свое горе в потайные уголки души, чтобы отдаться ему позже, но смерть Тодда являлась информацией – холодный, бездушный факт, открыв который я, возможно, увижу какую-нибудь реакцию на лице моего морского пехотинца. Вина, удивление, печаль – не знаю, чего я ожидала. Тодд нужен был мне в качестве последнего куска головоломки. Я собиралась использовать гибель друга, чтобы спасти свою задницу, и чувствовала себя из-за этого отвратительно.

Не думаю, что у меня был выбор.

Пехотинец стоял около кухонного стола и открывал лимонад. Он так и не ответил на мой вопрос, но я не собиралась его подталкивать. Посмотрим, что он придумает.

Когда он повернулся ко мне, на лице у него застыло напряженное выражение, словно он боялся чересчур много мне открыть. Не слишком располагающее выражение.

– Женщина по имени Джейми Тейт, – сказал он

–Тебе знакомо это имя?

– Нет. А должно быть знакомо?

– Не знаю. Все это…– Он замолчал, затем пожал плечами, предоставив мне самой решать, что он имел в виду. – Я подумал, что, возможно, ваши дороги пересекались.

– Не похоже. Может быть, она была в одной со мной группе, но я ее не знаю. Он кивком показал на компьютер.

– Посмотри ее файл.

– В игре? Я не смогу в него войти, если только мы не находимся в одной игре.

Я нахмурилась, потому что мне в голову пришла новая мысль.

– Но каким образом кто-то другой может получить мою анкету? Я хочу сказать, вряд ли ИВП на самом деле отправила кого-то, чтобы убить меня. – Я хрипло рассмеялась. Мой смех всегда звучит не слишком приятно, когда я нервничаю. А у меня были причины нервничать. – Получается реальное экстремальное шоу. Реальная компьютерная игра?

– Игра, которая заканчивается смертью одного из игроков, – сказал он и покачал головой. – Нет, я не думаю, что за этим стоит ИВП. Скорее, кто-то, кто там работает. Или один из игроков слишком всерьез воспринимает игру.

– Но у него есть моя анкета.

– Если он играет в ИВП, то умеет обращаться с компьютером. Он мог взломать защиту. Или играл против тебя раньше.

Я вздрогнула и искоса посмотрела на него.

– Ты тоже мог взломать защиту. И я могла играть против тебя.

– Но я с тобой не играл. А ты со мной.

Я уставилась на него, пытаясь ухватить какую-то мысль.

– Что ты имел в виду, когда сказал, что твою анкету должны были давным-давно уничтожить?

– Я имел в виду, что на самом деле я никогда в эту игру не играл. Я думал, что система сама уничтожает пассивные файлы.

– Если ты никогда не играл, как ты попал в эту систему?

– Мой приятель был просто помешан на ИВП и убедил меня подать заявку. Я заполнил анкету, но так ни разу и не сыграл. Вместо этого меня отправили в Ирак. А к тому времени, когда я вернулся, я был сыт по горло опасностями и интригами, да еще в реальном мире. Меня больше не интересовала возможность прикончить кого-то или стать трупом в Интернете.

– О!

Я не знала, что еще сказать. Должна ли я спросить его про войну, как там было и что он делает сейчас? Наверное, именно там его глаза стали жесткими, а может быть, они и раньше были такими. Неожиданно я поняла, что слишком много думаю о мужчине, которого едва знаю. Я испытала потрясение, и у меня разбегались мысли, а мозг пытался одновременно переварить мельчайшие крупицы информации, которые он получал. Я всегда так реагирую на стресс: делаю сразу несколько дел. Хорошо, когда речь идет об экзаменах. И отвратительно в данной ситуации. Я вздохнула, твердо решив не сворачивать с намеченного пути.

– У меня сложилось впечатление, что ты неплохо знаешь эту игру.

Он пожал плечами.

– Я же сказал, что мой друг много играл, так что правила мне были известны. А сходить на сайт и прочитать подробности нетрудно.

Звучало вполне разумно, но я видела в его ответах одну прореху.

– Если ты не игрок, как вышло, что ты получил сообщение, касающееся меня?

– Система прислала на мой электронный адрес записку, где говорилось, что на сайте ИВП в разделе пользователей меня ждет сообщение. Я решил, что оно от моего друга, и проверил. Остальное ты знаешь.

Я ему поверила. Но не достаточно для того, чтобы признаться ему, что верю. В тот момент я и самой себе не слишком доверяла.

– Докажи.

– Что доказать? Что я говорю правду? Что не пытаюсь тебя подставить?

Я кивнула. Между нами возникло напряжение, и я испугалась, что вот сейчас он скажет, что ничего не может доказать. Это плохой ответ. Мой ум ученого требовал доказательств. В противном случае я бы поверила ему только потому, что он такой красавчик.

– Хорошо, – произнес он наконец, и я подавила вздох облегчения. Он показал на компьютер. – Помнишь, я говорил про Джейми Тейт?

– И что?

– Посмотри.

Я собиралась отказаться. Я не знала этой женщины и не могла себе представить, какое она имеет отношение ко мне или к смерти Тодда, но на лице морского пехотинца застыло такое мрачное выражение, что я решила не спорить. Я взяла пистолет и подошла к компьютеру. Через минуту я получила несколько ссылок на имя «Джейми Тейт».

– Посмотри вот эту, – сказал он и через мое плечо показал на одну из ссылок.

Я щелкнула мышью и увидела статью.

«18 ноября 2004 года. Бруклин, штат Нью-Йорк.

Вчера днем в своей квартире в Бруклин-Хайтс найдена мертвой тридцативосьмилетняя Джейми Тейт, редактор «Мачизмо паблишинг». Ее обаружил бывший морской пехотинец, майор Мэтью Страйкер. И хотя он отказался прокомментировать случившееся, источники, близкие к расследованию, подтверждают, что он получил сообщение о ее смерти через Интернет. Подробности нам выяснить не удалось, но тот же источник заявил, что пехотинца не подозревают в совершении этого преступления».

На этом статья не заканчивалась, но я больше не хотела читать. Мне было и холодно и жарко сразу, и это ощущение совсем мне не нравилось.

Я заставила себя дышать ровно и, когда мне это удалось, повернулась к нему.

– Как тебя зовут? – спросила я почти шепотом.

– Страйкер, – ответил он. – Мэтью Страйкер.

ГЛАВА 17

– Тебя исключили из числа подозреваемых, – сказала я.

Страйкер кивнул.

– Они могли ошибаться.

– Нет.

Я продолжала смотреть на него.

– Если бы я ее убил, разве я попросил бы тебя прочитать эту статью?

Может, и попросил бы. А может, и нет. Уверенности у меня не было. Я склонила голову набок и, прищурившись, снова посмотрела на Страйкера.

– За нее ты тоже получил деньги?

У него на лице появилось такое выражение, будто я ударила ему под дых.

– Да, – Ответил он. – Двадцать тысяч.

– И что?

– Она все равно умерла, – с усилием выговорил он. – Деньги были потрачены зря.

– Черт возьми, Страйкер. Ты хочешь, чтобы я тебе поверила? Тогда говори правду.

– Правду? Я ничего для нее не сделал. Я решил что это дурацкая шутка или развлекается какой-то извращенец. Думаю, так и было, только я не понимал, насколько он не в себе, пока не получил второе сообщение, в котором говорилось что она убита. Вот тогда я и отправился к ней… но опоздал.

Я закрыла глаза, не в силах видеть его лицо, искаженное болью, но заставила себя продолжать.

– Деньги, – повторила я.

– Их нет. Кое-кто из моих друзей погиб на той войне. У них остались вдовы и дети. – Он посмотрел на меня, и я увидела в его глазах раскаяние. – Я решил, что им деньги нужнее, чем мне. И что они послужат… ну, своего рода воздаянием, что ли.

Я кивнула. Мне казалось, что его боль можно потрогать руками, и я прекратила задавать вопросы. Мне больше нечего было сказать.

– Ты спросила, почему я помчался сюда, чтобы тебе помочь. Именно поэтому. Я не бросился на помощь Джейми. Я не знал. И опоздал.

Страйкер закрыл глаза, а когда открыл их, я увидела, что он снова стал спокойным. И я поверила этому человеку. Больше того, я была рада, что он на моей стороне.

Я потянулась к нему и взяла его за руку, находя утешение в том, что права. Его кожа была грубой, а большие руки – сильными и надежными. Руки воина, как раз то, что мне требовалось.

– Спасибо, – прошептала я.

А потом… проклятие, я разрыдалась.

Страйкер опустился передо мной на колени и притянул к себе, а я прижалась к его плечу. Потом я соскользнула со стула на пол и, продолжая плакать, поудобнее устроилась в его руках. Я плакала от страха, и отчаяния, и горя. Я скорбела о Тодде и обо всем, чего он лишился. О себе и о том, чего могла лишиться я. А еще – об этом человеке, который пришел, чтобы мне помочь.

Не знаю, как долго я плакала, но в конце концов дошла до такой точки, когда остановиться уже невозможно, а попытки сделать вдох превращаются в громкую, причиняющую боль икоту. Именно в этот момент Страйкер выпустил меня и вскоре вернулся со стаканом воды. Пустяковый жест, но мне он показался таким милым, что я чуть снова не разрыдалась.

Я пила маленькими глотками, чтобы немного успокоить дыхание и взять себя в руки, испытывая благодарность за утешение и ужасаясь, что меня так развезло.

– Джейми играла в ИВП? – спросила я, когда убедилась, что голос снова меня слушается.

– Да. Играла.

– Почему ее убили?

– Не знаю, но могу предположить.

Валяй, – сказала я.

Она не захотела участвовать в игре. В этой игре.

Мне вспомнилось письмо, которое Тодд бросил в пепельницу.

– Что конкретно ты имеешь в виду?

Я выговаривала слова очень медленно и осторожно, потому что знала ответ. Но мне казалось, что, пока я не услышу его от кого-то другого, не смогу поверить.

– Кто-то решил перенести игру в реальность. Не знаю, почему и как. И будь я проклят, если я знаю кто. Но он ее убил. – Страйкер едва заметно пожал плечами. – Точнее, ее убил наемный убийца.

– А откуда ты знаешь, что она отказалась играть?

– Полиция нашла в пепельнице скомканную записку. Зашифрованную. Они показали ее мне – наверное, хотели посмотреть, как я отреагирую, если ее написал я.

– И что там говорилось?

– Тогда я не знал, но позже выяснил. Полиция некоторое время занималась этим делом, но без особого успеха. Бюджет у них не слишком щедрый, и детективы переключились на дела, в которых имелись серьезные и надежные улики. Поскольку расследование ничего не дало, я решил сам разобраться в том, что произошло. Один из детективов дал мне фотокопию записки и расшифровку.

Я снова насторожилась.

– Интересно, что такого ты сделал, если детективы выполняют твои поручения? Или этой привилегией пользуются все морские пехотинцы?

У него задергался мускул на челюсти, и я решила, что он мне не ответит.

– А это важно, что я сделал?

Это разозлило меня даже больше, чем если бы он промолчал.

– Да, черт возьми! – выкрикнула я. – Ты заявляешься ко мне в квартиру и твердишь, что намерен меня защищать, а потом рассказываешь, что какая-то другая женщина умерла, потому что ты…

Страйкер поморщился, но я уже не могла остановиться. И по правде говоря, не испытывала даже намека на вину. В конце концов, речь шла о моей жизни.

– Да, – продолжала я, – мне кажется, я имею право знать, почему ты так уверен, что я должна тебя слушать. В смысле, если оставить в стороне тот факт, что ты служил на благо нашей родины. Или ты до сих пор числишься в морской пехоте?

– Я ушел в отставку три года назад, – напряженно сказал он. – С почетом. Не сомневаюсь, что это тебе тоже захочется знать.

– А сейчас?

Сегодня был совсем не мой день, и я решила не расставаться с неожиданным преимуществом, выпавшим на мою долю.

– Сейчас я работаю в частном охранном бизнесе. По собственному выбору.

Я вспомнила о пистолете, лежащем на столе, и о том, который он где-то прятал.

– И что же это означает?

Страйкер окинул меня суровым взглядом.

– Это означает частные дела, которые тебя не касаются.

Наверное, он сумел предугадать мою реакцию, потому что поднял руку, успев вовремя остановить поток ругательств, готовый сорваться с моих губ.

– А также это означает, что я обладаю более чем необходимой квалификацией, чтобы тебя защитить. Что же до Джейми Тейт…

Он замолчал, и на его лицо набежала тень, а мне стало чертовски стыдно. Затем он тряхнул головой – так человек пытается прогнать остатки сна.

– Скажем так: ты можешь не сомневаться, что я не повторю своей ошибки.

Я уже приготовила язвительный ответ, но удержалась и промолчала. Мне и в самом деле нужна была его помощь. Глупо было его оскорблять. Или сердить.

Я медленно кивнула, закрывая тему.

– Хорошо, – сказала я наконец. – Она у тебя, фотокопия той записки?

– Я ее сжег. После того, как прочитал. Ты можешь догадаться, что в ней говорилось.

Я открыла рот, поняла, что в горле у меня пересохло, и сделала глоток воды.

– «Играй или умри», – ответила я. Страйкер едва заметно прищурил глаза, но в остальном выражение его лица не изменилось.

– Итак, Мелани, – сказал он, – пришла пора рассказать, что с тобой сегодня приключилось.

ГЛАВА 18

Мелани ответила не сразу, и Страйкер не стал ее подталкивать. Ей требовалось немного успокоиться, сделать собственные выводы, научиться доверять ему и понять, что он может ей помочь. В противном случае ничего у них не выйдет. Нет, он все равно сделает все, что в его силах, чтобы ее спасти, и не важно, нужна ей его помощь или нет.

Но он рассчитывал на то, что она этой помощи попросит. Вместе им будет намного легче справиться.

Она взглянула на него, и, несмотря на страх, в ее глазах светился ум и внутренняя сила.

– Хорошо, – сказала она. – Ты хочешь услышать мою историю? Пожалуйста.

И она ему все рассказала. О том, как случайно встретилась со своим бывшим приятелем. О записке, которую получила в парке. О том, как вечером отправилась к Тодду, как расшифровала письмо, но не отнеслась к нему серьезно.

– Я была возмущена, – сказала она, – и Тодд меня успокоил. – Ее щеки слегка покраснели. – У нас были непростые отношения, но в некоторых вопросах мы неплохо ладили.

– Продолжай.

Мелани облизнула губы и, не глядя на него, рассказала, как нашла тело Тодда, а потом столкнулась с убийцей.

– Я была напугана, потому что не сомневалась, что он меня убьет. А потом я наткнулась на тебя…

– М я испугал тебя еще сильнее.

– Вот именно, – сказала она. – Ты же влез в мою квартиру.

Страйкер поднял руку, чтобы остановить новую тираду. То, что она на него сердилась, могло помочь ей успокоиться, но времени на новые разборки не было.

– Ты пришел, чтобы помочь, – ровным голосом сказала она.

– Мне поручили тебе помочь.

– Почему Джейми убили, а меня оставили в живых?

– Не знаю. Может быть, другой наемный убийца.

Мелани поморщилась.

– Приятно осознавать, что совсем нетрудно найти наемного убийцу, чтобы прикончить невинную студентку выпускного курса.

– Помести объявление в «Солдате удачи» – и увидишь, сколько желающих на него ответит.

– «Самая опасная игра», – проговорила она. —Я смотрела этот фильм. Он мне не слишком понравился. – Она взглянула Страйкеру в глаза, и его восхитили смешинки, спрятанные за страхом. – Не могу сказать, что сегодня его идея нравится мне больше.

– Мне тоже.

– Это может быть тот же самый убийца, – нахмурившись, сказала Мелани. – Возможно, у полиции есть какие-нибудь зацепки и они сумеют его выследить и поймать?

– Пустышка, – ответил Страйкер. – Я проверял. Дело не сдвинулось с мертвой точки.

– Ну, мне кажется, я его слегка подтолкнула.

– Это точно. Ты собираешься звонить в полицию?

Она наморщила лоб и сделала такую гримасу, будто он предложил ей стаканчик бензина со льдом.

– Мне кажется, в своем рассказе ты упустил несколько важных вещей.

Он недоуменно покачал головой.

– Объясни мне каких.

– Насчет того, что имел в виду тот посланец, – сказала Мелани. – Теперь, когда я знаю про игру, его предупреждение звучит вполне недвусмысленно.

Она сделала глубокий вдох, и Страйкер заметил, что у нее дрожат руки. Она сжала их с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

– В компьютерном варианте игры есть власти – полиция, ФБР, кто-то еще. Их, конечно, можно попросить о помощи, и в этом случае ты, возможно, перейдешь на следующий уровень или даже перепрыгнешь через два. Но за все нужно платить. Жертва, которая обращается к властям, теряет своего Защитника. Теперь понял?

Естественно, он понял. Она свяжется с полицией, и убийца прикончит его. Или, по крайней мере, попытается.

– Даже не думай об этом, – сказала она. Страйкер встретился с ней взглядом, стараясь сохранять бесстрастный вид.

– О чем?

– Я не стану связываться с полицией. Во-первых, он сказал, чтобы я этого не делала, и я начинаю думать, что мне следует его слушаться. Но самое главное – я не собираюсь тебя подставлять.

– Я могу о себе позаботиться.

Не совсем правда. Он прошел отличную подготовку, но даже он не сможет остановить снайперскую пулю, если не будет знать, когда и откуда она вылетит.

– Возможно, и так, – возразила Мелани, – но я не вынесу чувства вины. Тодд уже погиб.

Я знаю, что не виновата в его смерти. Однако мне совсем не хочется, чтобы на моих руках была еще и твоя кровь.

Прежде чем Страйкер успел что-нибудь сказать, она поспешила добавить:

– Если он прикончит и тебя, я останусь одна,—в ее глазах загорелось мрачное веселье. – Раз уж я не могу отделаться от этой игры, то предпочитаю быть в компании, понимаешь?

– Понимаю. – Страйкер взял ее за руку и нежно сжал пальцы. – Ты не сможешь от меня отделаться, Мелани, даже если очень постараешься.

Она сумела улыбнуться.

– Называй меня Мел.

Он кивнул, затем обхватил ее за плечи и притянул к себе, ожидая, что она станет отбиваться, защищая свою личную свободу. Ничего подобного. Вместо этого она прижалась к нему, и только ее тихое дыхание нарушало тишину в квартире. Ему хотелось шептать ей ласковые слова, уверять, что все будет хорошо и они справятся с этим кошмаром. Но он не мог. Мелани знала, что поставлено на карту, и он не хотел ей лгать. Утешить – да. Но лгать? Никогда.

Они сидели так некоторое время, а потом она снова заговорила, но так тихо, что Страйкеру пришлось напрячься, чтобы ее услышать:

– Тодд даже никогда не играл в ИВП. Зачем его убили?

– Не знаю.

По ее щеке скатилась слеза, и Страйкер с трудом удержался, чтобы не стереть ее.

– Я сказала, что не буду играть. А Тодд скомкал письмо, и мы его выбросили, совсем как Джейми Тейт. Так почему же она умерла, а я еще жива?

– Возможно, он не получил удовольствия с Джейми.

Мелани высвободилась из его рук и внимательно посмотрела ему в глаза.

– В каком смысле?

– Страсть к преследованию, – ответил он. – Наверное, из-за этого убийца стал играть. Ну, и деньги, разумеется.

Откуда убийца узнал, что Мелани не собирается играть, по-прежнему оставалось для Страйкера загадкой.

– То есть он убил ее и вдруг понял, что игра закончена. А со мной он решил использовать новый метод убеждения?

– Это всего лишь предположение.

– Нам нужна та записка. – Мелани закрыла глаза, затем тяжело вздохнула и только потом добавила: – В ней было кое-что еще. Какая-то бессмыслица. Возможно, следующая подсказка.

– Значит, отправимся за ней, – сказал он.

– В квартиру Тодда…

Ее голос ничего не выражал, но Страйкер понял, что она совсем не хочет туда возвращаться.

Он взял ее за руку и удивился, когда она не вырвалась.

– Я знаю, что тебе не хочется туда идти, но у нас нет выбора.

– Конечно. Совсем, как в записке: «Играй или умри». – Она посмотрела на него, и он увидел в ее спокойных глазах решимость. – Похоже, я собираюсь вступить в игру.