Текст книги "Ярче солнца"

Глава 7

Элли оглядела свою новую спальню, размышляя о том, удастся ли превратить эту чужую комнату в нечто близкое ей по духу. Все в спальне кричало о богатстве. Старинном богатстве Вряд ли здесь можно было найти предмет мебели, которому менее двухсот лет. Комната была отделана в витиеватом и претенциозном стиле, и Элли чувствовала себя дома не в большей степени, чем если бы она оказалась в Виндзорском дворце.

Элли открыла чемодан, чтобы достать какие-нибудь безделушки, которые сделали бы комнату более домашней и уютной. Она вынула миниатюрный портрет матери. Это будет хорошим началом. Элли подошла к туалетному столику и поставила портрет, повернув его таким образом, чтобы уберечь от прямых солнечных лучей.

– Ну вот, – тихонько сказала Элли. – Ты здесь очень хорошо смотришься. Не обращай внимания на этих мрачных старух, которые уставились на тебя.

Элли подняла глаза вверх, на стены, увешанные портретами прежних графинь, на лицах которых не отражалось особого дружелюбия.

– Вы завтра же спуститесь вниз, – пробормотала Элли, нисколько не смущаясь тем, что разговаривает со стенами. – А если удастся, то и сегодня.

Она вернулась к чемодану и принялась перебирать вещи в поисках еще какого-нибудь предмета, способного привнести в спальню немного тепла. От этого занятия ее отвлек стук в дверь.

Биллингтон. Это, должно быть, он. Сестра говорила ей, что слуги никогда не стучат.

Сглотнув, Элли громко сказала:

– Входите!

Дверь отворилась, и на пороге появился ее муж, пребывающий в этом качестве менее суток. Он был одет по-домашнему, без сюртука. Элли поймала себя на том, что не может отвести глаз от треугольника тела, видневшегося в распахнутом вороте белоснежной рубашки.

– Добрый вечер! – поприветствовал он.

Элли заставила себя перевести взгляд на его лицо.

– Добрый вечер! – Ее приветствие прозвучало так, словно на нее совершенно не действовала близость Чарлза. К сожалению, у нее было такое чувство, что его не обманули ни ее бодрый голос, ни ясная улыбка.

– Устроилась? – спросил Чарлз.

– Да, все в порядке. – Она вздохнула. – Хотя и не совсем.

Он вопросительно вскинул брови.

– Эта комната ошеломляет и пугает, – объяснила Элли.

– Моя комната по соседству, в нее можно попасть через эту дверь. Добро пожаловать в мою, и чувствуй себя там как дома.

Элли удивленно приоткрыла рот.

– Через эту дверь?

– А ты не заметила ее?

– Н-нет, я думала… В общем, я не задумывалась, куда ведет эта дверь.

Чарлз пересек комнату и стал одну за другой открывать двери.

– Ванная. Комната для одевания. Гардеробная. – Затем он подошел к единственной двери на восточной стороне спальни и открыл ее. – И вуаля, спальня графа. Элли с трудом подавила нервный смешок. – Я так полагаю, что большинство графов и графинь предпочитают иметь смежные комнаты.

– Обычно да, – ответил Чарлз. – Хотя многие предпочитают раздельные. Мои предки были людьми весьма буйными. Большинство графов и графинь Биллингтон откровенно друг друга недолюбливали.

– Боже мой, – тихо проговорила Элли. – Что и говорить – звучит вдохновляюще.

– А те, кто испытывал друг к другу иные чувства.. – Чарлз сделал паузу и как-то хищно улыбнулся. – Они пылали друг к другу такой страстью, что жить в отдельных комнатах и спать на разных постелях было для них немыслимо!

– А у них были какие-то свои собственные увлечения?

– Возьмем, к примеру, моих родителей, – пожав плечами, сказал Чарлз. – Моя мать писала акварели, отец занимался собаками. И у каждого из них было наготове доброе слово друг для друга, если их пути пересекались. Хотя это случалось не так уж часто.

– Я думаю, – заметила Элли.

– Со всей очевидностью можно утверждать, что по крайней мере однажды они встретились друг с другом. Мое появление на свет служит тому доказательством.

– Боже мой, как поблекла обивка, – неестественно громким голосом произнесла Элли и дотронулась до оттоманки.

Чарлз усмехнулся – слишком уж явной была эта попытка переменить тему разговора.

Подойдя к двери, Элли заглянула в спальню Чарлза. Декор комнаты был гораздо более сдержанным, что больше отвечало ее вкусу.

– У тебя симпатичная спальня. – отметила она.

– Я переделал ее несколько лет назад. А до этого ее переоборудовал, как я полагаю, мой прадед. У него был кошмарный вкус.

Элли окинула взглядом свою спальню и сделала гримасу.

– Как и у его жены. Чарлз рассмеялся:

– Ты вольна переделать все по-своему.

– В самом деле?

– Разумеется. Разве жены не могут это делать?

– Не знаю. Я никогда не была женой.

– ч А у меня никогда не было жены. – Он взял в руки ее ладонь и погладил. – Я рад, что теперь она у меня есть.

– Ты рад, что тебе удалось спасти состояние, – возразила Элли, почувствовав необходимость сохранять некоторую дистанцию.

Чарлз отпустил ее руку.

– Ты права.

Элли удивилась, что он так легко это признал, хотя изо всех сил пытался ее соблазнить. Меркантильность и жадность вряд ли способны пробудить пылкие чувства.

– Но я рад и тому, что теперь у меня есть ты, – бойко добавил Чарлз.

Элли поначалу ничего не сказала, но затем вдруг выла-лила:

– Это страшно неудобно.

– Что именно? – напрягшись, осторожно спросил Чарлз.

– Все это. Я едва тебя знаю. Я не представляю.., просто не представляю, как вести себя в твоем присутствии.

Чарлз отлично знал, как бы ей следовало себя вести, чтобы ему понравилось, но для этого нужно полностью раздеть ее! Вряд ли это придется ей по душе.

– Когда мы встретились в первый раз, у тебя не было проблем в отношении того, как себя вести. Ты говорила прямо и откровенно, и на меня это действовало весьма освежающе.

– Да, но теперь мы муж и жена, и ты хочешь…

– Соблазнить тебя?

Щеки у Элли зарумянились.

– Ну зачем произносить это вслух?

– Но ведь это не секрет, Элли.

– Я понимаю, только все же… Чарлз дотронулся до ее подбородка.

– Что произошло с зажигательной женщиной, которая пользовала мою лодыжку, наставила синяков у меня на ребрах и ни разу не позволила, чтобы последнее слово осталось за мной?

– Она вышла за тебя замуж, – объяснила Элли. – Раньше она не принадлежала тебе в глазах Господа Бога и Англии.

– А в собственных глазах?

– Я принадлежу самой себе.

– Я бы предпочел, чтобы мы принадлежали друг другу, – сказал Чарлз.

Элли подумала, что сказано неплохо, однако вслух заметила;

– Это не меняет того факта, что по закону ты можешь сделать со мной все, что захочешь.

– Но я обещал тебе, что не стану этого делать. Без твоего позволения. – Поскольку Элли ничего на это не сказала, он добавил:

– Думаю, у тебя будет время расслабиться и вести себя более естественно в моем присутствии.

В его словах был здравый смысл, хотя как тут быть, когда ее сердце начинало биться втрое быстрее, стоило ему коснуться ее подбородка или волос? Она еще могла как-то справиться со своим влечением к нему, когда они разговаривали. Беседы с ним были обычно весьма приятны, и ей казалось, что она разговаривает со старым другом. Но стоило им замолчать, как она ловила взгляд Чарлза, который напоминал взгляд голодного кота, – и все в ней начинало трепетать, и она…

Элли покачала головой. Мысли об этом отнюдь не помогли ей обрести душевный покой.

– Что-нибудь случилось? – спросил Чарлз.

– Нет! – ответила она более энергично, чем хотела. – Нет, – повторила она, на сей раз более мягко. – Но мне надо распаковать вещи, и я очень устала. Думаю, ты устал не меньше.

– Что ты хочешь сказать?

Элли взяла Чарлза под руку и подвела к двери, соединявшей их спальни.

– Просто то, что день был страшно тяжелый, и я уверена, что мы оба нуждаемся в отдыхе. Спокойной ночи!

– Спокойной… – Чарлз тихонько чертыхнулся – дерзкая девчонка прямо перед его носом захлопнула дверь.

Ему не удалось даже поцеловать ее. Наверное, он был смешон.

Чарлз посмотрел на свои ладони, сжал их в кулаки и подумал, что ему стало бы легче, если бы он мог найти такого человека, который стал бы над ним смеяться, и дал бы ему по физиономии.

На следующее утро Элли проснулась по обыкновению рано, надела одно из лучших своих платьев, хотя и подозревала, что оно выглядит несколько потрепанным для графини Биллингтон, и отправилась исследовать свой новый дом.

Чарлз сказал, что она может переоборудовать спальню. Элли буквально загорелась при мысли об этом. Она безумно любила строить планы, а затем воплощать их в жизнь. Она не собиралась переделывать весь дом. Ей было по душе, что старинное здание отражало вкусы различных поколений Уикомов.

Элинор Уиком. Элли несколько раз произнесла свое имя и пришла к выводу, что вполне способна к нему привыкнуть. Вот к графине Биллингтон привыкнуть потруднее, для этого понадобится какое-то время.

Она спустилась на нижний этаж и прошла в большой зал, затем заглянула в разные комнаты. Зайдя в библиотеку, она издала одобрительное восклицание. Стеллажи с книгами возвышались вдоль стен от пола до потолка, кожаные корешки поблескивали в ярком утреннем свете. Даже дожив до девяноста лет, она вряд ли сумеет прочитать все эти книги.

Элли решила посмотреть повнимательнее на заголовки некоторых книг. Первая из них называлась “Наказание грешников, дьявол, земля и плоть”. Элли улыбнулась, подумав, что эту книгу вряд ли приобрел ее муж.

Увидев открытую дверь в западной части библиотеки, Элли направилась туда. Заглянув, она поняла, что попала в кабинет Чарлза. Там было чисто прибрано, если не считать письменного стола, заваленного бумагами, что свидетельствовало о том, что кабинет посещали часто.

Почувствовав себя непрошеным гостем, Элли поспешила удалиться и оказалась в вестибюле, откуда попала в столовую для неофициальных обедов. Там находилась Элен Пэллистер, которая пила чай и похрустывала тостом с мармеладом. Элли бросилась в глаза, что тост изрядно подгорел.

– Доброе утро! – громко сказала Элен и поднялась. – Ты так рано встала? Мне никогда раньше никто не составлял компанию за завтраком. Никто не встает так рано, как я.

– Даже Джудит?

Этот вопрос вызвал у Элен смех.

– Джудит поднимается рано лишь тогда, когда у нее нет уроков. А в такие дни, как сегодня, гувернантке приходится чуть ли не ушат воды выливать, чтобы поднять ее с кровати.

Элли улыбнулась.

– Умненькая девочка. Я тоже пыталась спать после восхода солнца, но у меня это никогда не получалось.

– Как и у меня. Клер называет меня неотесанной.

– Как и моя сестра меня.

– Чарлз проснулся? – спросила Элен, потянувшись за другой чашкой. – Хочешь чаю?

– С удовольствием. С молоком, без сахара. – Элли понаблюдала за тем, как Элен наливает чай, и добавила:

– Чарлз еще в постели.

Она не знала, сообщил ли Чарлз кузине о характере их брака; ей же было неудобно распространяться об этом. Да и вряд ли она должна это делать.

– Хочешь тост? – спросила Элен. – У нас два вида мармелада и три сорта джема.

Элли посмотрела на горелые крошки на тарелке Элен.

– Нет, спасибо.

Элен взяла пальцами тост и посмотрела на него.

– Выглядит не очень аппетитно.

– Разве нельзя научить повара делать тосты как положено?

Элен вздохнула.

– Завтрак готовит экономка. Наш француз-повар утверждает, что не отвечает за утреннюю еду. Что же касается миссис Стаббс, боюсь, она слишком стара и упряма, чтобы можно было ее переучить. Она упорствует, заявляя, что делает тосты правильно.

– Может быть, духовка не в порядке? – предположила Элли. – Кто-нибудь проверял ее?

– Не имею ни малейшего понятия.

Испытывая неожиданный прилив решимости, Элли оттолкнула стул и встала.

– В таком случае посмотрим. Элен удивленно уставилась на Элли.

– Ты хочешь осмотреть духовку? Сама?

– Я всю жизнь сама готовила для своего отца, – объяснила Элли. – Я немного разбираюсь в печах и духовках. Элен нерешительно поднялась.

– Ты уверена, что тебе следует заниматься кухней? Миссис Стаббс это не понравится. Она всегда говорит, что люди благородного происхождения не должны этим заниматься. А мсье Бельмон закатит истерику, если узнает, что кто-то дотрагивался до его вещей на кухне.

Элли задумчиво посмотрела на кузину:

– Элен, наверное, не следует забывать, что это наша кухня, ведь так?

– Я не думаю, что мсье Бельмон разделяет это мнение, – ответила Элен, однако последовала за Элли. – Он очень темпераментный. Как и миссис Стаббс.

Элли сделала несколько шагов и сообразила, что не имеет понятия, куда идти. Она обернулась к Элен.

– Может, ты покажешь дорогу? Трудно играть роль мстителя, участвующего в крестовом походе, если не знаешь пути в Святую землю.

Элен хихикнула и сказала:

– Пошли за мной.

Они преодолели лабиринт переходов и лестниц, и наконец до Элли донеслись звуки, явно свидетельствующие о том, что кухня рядом. Она повернулась к Элен и улыбаясь сказала:

– Знаешь, а в моем доме кухня находилась рядом со столовой. Весьма удобно, я бы сказала.

– На кухне шумно и слишком жарко, – объяснила Элен. – Чарлз сделал, что мог, чтобы улучшить вентиляцию, но все-таки и сейчас здесь очень душно. Должно быть, здесь было вообще невыносимо, когда Уикомское аббатство строили пятьсот лет назад. Поэтому я не виню первого графа за то, что он не хотел принимать гостей слишком близко к кухне.

– Понятно, – пробормотала Элли. Открыв дверь в кухню, она тут же поняла, что первый граф был весьма изобретательным человеком. Кухня Уикомского аббатства представляла собой просторное помещение, не имевшее ничего общего с маленькой кухней в доме ее отца. Кастрюли и сковороды свисали с потолка, большие разделочные столы располагались в центре. Элли насчитала не менее четырех печей и трех духовок, включая похожую на улей духовку. Несмотря на ранний чаг, жизнь здесь била ключом. Элли невольно подумала, что же должно твориться накануне званого обеда. Наверняка здесь сущий ад, когда в ход пущены все горшки, кастрюли и сковороды.

Три женщины готовили еду в дальнем углу. Две из них были судомойками – они мыли посуду и разделывали мясо. Третья что-то делала, сунув голову в духовку. Она была гораздо старше, и Элли догадалась, что это и есть миссис Стаббс.

Элен кашлянула, и две девушки обернулись. Миссис Стаббс быстро выпрямилась и стукнулась головой о выступ духовки. Она взвыла от боли и пробормотала нечто такое, чего отец Элли явно не одобрил бы.

– Доброе утро, миссис Стаббс, – сказала Элен. – Хочу вас представить новой графине.

Миссис Стаббс сделала книксен, как и обе девушки-судомойки.

– Миледи! – поприветствовала она.

– Вам нужно приложить что-нибудь холодное к вашей шишке, – живо сказала Элли, почувствовав себя в своей стихии оттого, что видела задачу и знала, как ее решить. Она повернулась к девушкам:

– Вы не покажете мне, где у вас хранится лед?

Несколько мгновений девушки недоуменно смотрели на нее, затем одна из них сказала:

– Я вам сейчас принесу его, миледи.

Элли повернулась к Элен и со смущенной улыбкой сказала:

– Я не привыкла, чтобы люди что-то делали и приносили для меня.

Губы Элен слегка дернулись.

– Понятно.

Элли подошла к миссис Стаббс.

– Позвольте мне взглянуть.

– Нет-нет, все в порядке, – поспешила успокоить ее экономка. – Мне не требуется…

Однако пальцы Элли уже отыскали шишку.

– Требуется, – уверенно сказала она. Взяв со стола полотенце, она завернула в него лед, который принесла одна из судомоек, и прижала его к голове экономки.

Миссис Стаббс издала звук, напоминающий хрюканье, и пробормотала:

– Очень холодно.

– Конечно, – согласилась Элли. – Ведь это лед. – Она повернулась к Элен с видимым неудовольствием на лице. Кузина зажала ладонью рот, изо всех сил пытаясь не рассмеяться. Элли широко открыла глаза и выставила вперед подбородок, как бы призывая ее к сотрудничеству.

Элен еле заметно кивнула и, подавив в себе смех, сказала:

– Миссис Стаббс, леди Биллингтон пришла на кухню, чтобы осмотреть духовки.

Экономка медленно повернулась к Элли:

– Прошу прощения?

– Я заметила сегодня утром, что тост слегка подгорел, – сказала Элли.

– Миссис Пэллистер любит именно такой. Элен откашлялась и возразила:

– Вообще-то, миссис Стаббс, я предпочитаю тост менее поджаренный.

– Почему же вы ничего не говорили?

– Я говорила. Вы сказали, что он получается таким независимо от того, сколько его держать в духовке.

– Из этого я могу заключить, – вмешалась Элли, – что с духовкой что-то не в порядке. Поскольку у меня богатый опыт обращения с печками и духовками, я подумала, что могла бы взглянуть на них.

– Вы? – изумилась миссис Стаббс.

– Вы? – спросила судомойка номер один (так мысленно окрестила ее Элли).

– Вы? – задала тот же вопрос судомойка номер два. Некоторое время все трое ошеломленно взирали на Элли. Если к ним не примкнула и не задала тот же вопрос Элен, то лишь потому, что она уже задавала его раньше, в столовой.

Элли нахмурилась, уперла руки в бока и сказала:

– Вопреки бытующему в народе мнению графиня иногда обладает кое-какими талантами. А порой даже мастерством.

– Я всегда считала вышивание весьма полезным делом, – заметила Элен и, посмотрев на закопченную печь, добавила:

– Кстати, весьма чистым занятием.

Элли бросила на кузину сердитый взгляд и прошипела:

– Ты мне не помогаешь.

Элен пожала плечами, улыбнулась и сказала:

– Я думаю, нам следует позволить графине взглянуть на духовку.

– Спасибо, – ответила Элли, как ей казалось, с большим достоинством и терпением и, повернувшись к миссис Стаббс, спросила:

– Какую духовку вы используете для тостов?

– Вой ту. – Экономка показала пальцем на самую закопченную. – Две другие принадлежат французу. Я не дотронусь до них ни за какие деньги.

– Они привезены из Франции, – объяснила Элен.

– Ах, вот оно что, – пробормотала Элли, чувствуя себя героиней какого-то странного сновидения. – Ну что ж, разумеется, я не могу сравнить их с нашими добротными, надежными духовками. – Подойдя к указанной духовке, она открыла дверцу и, обернувшись, заметила:

– Знаете, можно избежать многих неприятностей, если пользоваться специальной вилкой для тостов.

Миссис Стаббс скрестила руки на груди и сказала:

– Никогда ею не пользуюсь. Я ей не доверяю. Элли было непонятно, как можно не доверять вилке для поджаривания тостов, но она решила не обсуждать этот вопрос, а просто приподняла юбки повыше щиколоток, опустилась на колени и сунула голову в духовку.

Чарлз безуспешно разыскивал молодую жену в течение нескольких минут, пока поиски неожиданно не привели его на кухню. Лакей клятвенно заверил, что он видел, как Элли и Элен направились туда час назад. Чарлз не мог этому поверить, но тем не менее решил проверить эту версию. Элли не относилась к числу обычных графинь и вполне вероятно, что ей могло взбрести в голову пойти и представиться кухонному персоналу.

Чарлз был совершенно не готов увидеть зрелище, которое ему представилось. Его молодая жена стояла на четвереньках, сунув голову – впрочем, не голову, а весь торс – в духовку, которой пользовались в Уикомском аббатстве, должно быть, со времен Кромвеля.

Первое, что испытал Чарлз, было чувство ужаса – он представил, как пламя охватывает волосы Элли. Однако Элен, похоже, взирала на это совершенно спокойно, и Чарлз преодолел отчаянное желание броситься к духовке и оттащить Элли в безопасное место.

Он осторожно вышел за дверь, чтобы незаметно наблюдать за происходящим. Элли что-то говорила, но настолько неразборчиво, что Чарлз не понял ни слова, а затем он услышал ее вопль:

– Я нашла! Вот он!

Элен, миссис Стаббс и две судомойки наклонились, явно завороженные действиями Элли.

– Проклятие. Потеряла, – раздраженно добавила его жена.

– Ты уверена, что тебе известно, что именно нужно найти?

– Абсолютно уверена! Мне нужно сдвинуть этот лоток. Он находится слишком высоко. – Элли снова навалилась на невидимый лоток. – Когда духовку чистили в последний раз? – спросила она.

– Духовка чиста настолько, насколько ей положено, – обиженно отозвалась миссис Стаббс.

Элли что-то пробормотала, чего Чарлз не расслышал, и сказала:

– Вот. Нашла защелку. – Она вытащила обгорелый лоток из духовки и затем всунула его обратно. – Теперь он будет подальше от пламени.

Пламени? Чарлз похолодел. Она играет с огнем!

– Ну вот. – Элли вылезла из духовки и уселась рядом с ней прямо на пол. – Теперь его надо закрепить.

Чарлз решил, что настало время заявить о своем присутствии.

– Доброе утро, жена, – сказал он, с деланным спокойствием входя в кухню. Элли не могла видеть, что его руки за спиной крепко сжаты. Только таким образом он был способен удержать себя от того, чтобы схватить ее за плечи и оттащить от духовки, а затем прочитать лекцию о том, как следует вести себя у плиты, не подвергаясь при этом опасности.

– Биллингтон! – удивленно воскликнула Элли. – Ты уже проснулся?

– Как видишь.

Она вскочила на ноги.

– Я, должно быть, похожа на чучело.

Чарлз вынул из кармана белоснежный платочек.

– У тебя сажа вот здесь, – он провел платочком по левой щеке, – и здесь, – он вытер правую щеку, – а еще вот здесь. – Платочек коснулся носа Элли.

Элли выдернула платочек из его руки.

– Совсем ни к чему это делать, милорд! Я вполне способна вытереть лицо сама.

– Я не стану спрашивать, что ты делала в духовке. Поверь, у нас в Уикомском аббатстве достаточно продуктов, так что совсем не обязательно предлагать себя в качестве жаркого.

Элли непонимающим взглядом уставилась на Чарлза: шутит он или говорит серьезно?

– Я чинила духовку, милорд.

– У нас для этого есть слуги.

– Очевидно, нет, – возразила Элли, рассерженная его тоном. – Иначе бы вы не ели горелые тосты последние десять лет.

– Я люблю подгоревшие тосты, – парировал Чарлз. Элен так сильно закашлялась, что миссис Стаббс бросилась хлопать ее по спине.

– А я нет, – сказала Элли, – и Элен тоже, так что ты в меньшинстве.

– Я тоже люблю подгоревшие тосты.

Все повернули головы к дверям. В проходе подбоченясь стояла Клер. Элли подумала, что для своих четырнадцати лет девочка выглядит слишком уж воинственной.

– Я хочу, чтобы духовка оставалась такой, как была, – безапелляционным тоном заявила Клер. – Хочу, чтобы все было как раньше.

У Элли упало сердце. Новоявленная кузина явно была не в восторге от ее появления в доме.

– Чудесно! – воскликнула она, вскинув руки. – Я все верну на место.

Она устремилась к духовке, но Чарлз успел схватить ее за шиворот и остановить.

– Ты не будешь больше демонстрировать этот опасный трюк, – сказал он. – Духовка останется такой, какая она сейчас.

– Но я поняла, что ты любишь горелые тосты?

– Я приспособлюсь.

Элли готова была рассмеяться от этих слов, но проявила мудрость и сдержалась.

Чарлз довольно воинственно посмотрел на всех присутствующих на кухне.

– Я хотел бы поговорить с женой наедине. – Видя, что никто не шевельнулся, он рявкнул:

– Сейчас!

– В таком случае, вероятно, нам нужно уйти, – сказала Элли. – В конце концов, миссис Стаббс и эти девушки здесь работают. А мы – нет.

Ты очень убедительно изобразила, что тоже здесь работаешь, – пробормотал Чарлз скорее ворчливо, нежели сердито.

– Ты самый странный и упрямый человек, которого я когда-либо встречала.

– Не я совал голову в духовку, – возразил Чарлз.

– Да, но я не ем горелых тостов!

– Да, но… – Чарлз осекся, поняв вдруг, что весь этот странный спор с женой он ведет в присутствии других людей. Откашлявшись, он взял Элли за запястье. – Словом, я хотел бы показать тебе голубую комнату, – громко сказал он.

Элли пошла за ним. Особого выбора у нее не было, тем более что Чарлз крепко держал ее за руку. Она не знала, куда они идут. Скорее всего в первую попавшуюся комнату, где он может высказать ей все, что хочет, без свидетелей.

Словом, в голубую комнату.