Текст книги "Королевство украденных голосов"

Эби Элфинстоун
Королевство украденных голосов

© Овчинникова А. Г., перевод на русский язык, 2022

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2022

Посвящается Лоджи, который с самого начала знал, что он из нашего племени

Пролог

Там, куда никогда не добирались даже самые великие исследователи, в местах, не нанесённых даже на самые надёжные карты, лежит королевство Эркенвальд. Там летом в полночь светит солнце, лучи которого отражаются от айсбергов на севере и скользят между заснеженными Бесконечными утёсами на западе. Но долгой холодной зимой солнце вообще не встаёт. Ночи становятся всё темней и темней, и, наконец, тьма опускается такая, что перед собой ничего не увидишь.

На далёком севере даже звёзды ведут себя неожиданно. И это, наверное, к лучшему, потому что, если бы Малая Медведица не нарушила несколько правил, не было бы нашей истории… Малая Медведица, возможно, называлась бы иначе, если бы астрономы могли проникнуть в суть вещей. На самом деле семь звёзд Малой Медведицы – это Небесные Боги, могучие гиганты, слепленные из звёздной пыли. Самая яркая из семерых богов – Полярная Звезда – и вдохнула жизнь в Эркенвальд.

Сила этого бога была такова, что стоило ему один раз протрубить в легендарный Морозный рог, как пустые ледяные просторы внизу начали меняться. Сперва возникли горы, леса и ледники. Затем появились животные: белые медведи, странствующие по тундре, киты, скользящие в океанах, волки, крадущиеся между деревьев. Наконец, музыка Морозного рога наколдовала людей: самых разных с виду мужчин и женщин, расселившихся по просторной земле.

Шли годы, и мужчины и женщины разделились на три племени: племя Меха жило в типи из шкур карибу в лесах на юге королевства; племя Пера поселилось в пещерах в Бесконечных утёсах на западе, а племя Клыка ставило свои иглу на скалах северного побережья. У каждого племени были свои обычаи и верования, но все они ладили друг с другом, делясь едой с каждым проходившим по их землям, предлагая кров в непогоду.

Когда небесный бог прибегает к магии, её следы ещё долго остаются в мире людей. Вот почему над Эркенвальдом витала сила Морозного рога, и со временем племена научились ею пользоваться. Они плели гамаки из лунного света, навевающие чудесные сны; ловили солнечные лучи в фонари, чтобы те горели в зимние месяцы; хранили ветер внутри драгоценных камней, помогающих судам плавать по штормовому морю. И при виде северного сияния люди знали: в их королевстве всё хорошо, потому что эти переливающиеся в небе цвета означали, что Небесные Боги танцуют – а значит, в мире всё так, как и должно быть.

Но тьма может прийти в любое королевство, и она пришла в Эркенвальд.

Самая маленькая Небесная Богиня позавидовала могуществу Полярной Звезды и, желая единолично править Эркенвальдом, однажды зимней ночью оторвалась от созвездия и устремилась к земле. Полярная Звезда замуровала её в леднике, прежде чем она смогла раскинуть над землёй свои злые чары, но всё-таки Небесные Боги перестали танцевать, потому что понимали: рано или поздно кто-нибудь услышит шёпот упавшей звезды, взывающей из толщи льда.

И вскоре кое-кто его услышал.

Однажды ночью Слизера, шамана племени Клыка, потянуло к леднику, и голос внутри ледника пообещал наделить его тёмной силой, если он убьёт своего вождя и объявит, что племена Меха и Пера готовят заговор с помощью магии Эркенвальда. Хотя из толщи льда доносился лишь слабый шёпот, он проник в сердце Слизера, шаман поверил сказанному и убил зачарованным ножом спящего вождя племени Клыка.

Посеянный между племенами раздор уступил место ненависти, и вере в добрую магию Эркенвальда пришёл конец. Тогда Слизер сел в лодку, устеленную шкурами, и поплыл под утёсами обратно к леднику.

Голос снова заговорил с ним, но теперь звучал громче – как будто его питала ненависть, разделившая племена… На этот раз Слизер разглядел в толще льда женщину, высокую и стройную, с бледно-голубыми губами и с белой, как мрамор, кожей. Её ресницы покрывал иней, голову украшала корона из снежинок, в руке женщина сжимала посох из блестящего чёрного льда.

Слизер, повинуясь шёпоту, поднял руку, повернув её ладонью к Ледяной королеве. А поскольку эта рука совершила ужасное злодеяние, струящаяся из неё тёмная сила растопила замёрзшую стену, женщина вышла из ледника и ступила в лодку из шкур. Она подняла посох, в небе прогремел гром, и под его раскаты все мужчины, женщины и дети племени Клыка, попавшие теперь под власть Ледяной королевы, вышли из своих иглу. В молчании они смотрели, как королева направила посох на ледник, внутри которого была заперта. От ледника откололся огромный кусок, соскользнул в море, но не был унесён волнами. Ледяная королева взмахнула посохом, и между скалой и айсбергом протянулся мост, удержав льдину на месте. Затем с оглушительным треском из айсберга выросли купола, башенки, высокие башни – крепость, сделанная целиком из блестящего льда, дворец Зимний клык.

Так началось правление Ледяной королевы.

Чтобы вознаградить шамана за преданность, королева вручила Слизеру власть над племенем Клыка и научила его самой тёмной магии.

Пришла весна, а потом наступило лето. Племена Меха и Пера издалека наблюдали, как каждое утро племя Клыка покидает свои иглу и идёт по мосту в Зимний клык.

Близилась битва. Люди из племён Меха и Пера слышали скрежет и лязг: это точили острия копий, готовили щиты. Опасаясь, что Ледяная королева подчинит всех людей Эркенвальда, племена Меха и Пера пошли в атаку на Зимний клык.

Но борьба за правое дело требует доверия и мужества – а в тот день племена слишком мало доверяли друг другу. Они не верили и в магию Эркенвальда, и оружие самых опытных бойцов не смогло помочь в сражении с воинами Слизера, которые бились дротиками из чёрного льда и прикрывались щитами из тени. Вскоре всех мужчин и женщин из племён Меха и Пера заточили в башни дворца. Воины Слизера схватили и единственного ребёнка, которому позволили участвовать в битве. Это дитя было отмечено Небесными Богами, и Ледяная королева искала его с тех пор, как упала с небес.

Остальные дети не попали в руки Королевы: хотя воины Слизера прочёсывали королевство всё лето и всю зиму, они не нашли места, где укрываются дети.

Эркенвальд превратился в землю шёпота. Но, поскольку упавшая звезда может пережить на Земле только одно полуночное солнце, прежде чем исчезнет вместе со своей магией, Ледяная королева решила обрести бессмертие. Она выяснила, что ключ к бессмертию – голоса. Если ей удастся поглотить голос каждого мужчины, женщины и ребёнка в Эркенвальде до восхода следующего полуночного солнца, она получит вечную жизнь, к которой так стремилась.

В разгар зимы из дворца донеслись торжественные звуки: это играл орган, сделанный из сосулек. Под его музыку пели голоса, некогда принадлежавшие пленникам Ледяной королевы. Несколько детей так отчаянно скучали по родителям, что вышли из укрытия и пошли на звуки музыки и голоса близких. Но большинство детей не поддались на уловку. Они поняли, что это ловушка, и поклялись друг другу затаиться, пока не разработают план, как победить Ледяную королеву и спасти родных.

Но многие оказались нетерпеливы. У них беспокойные руки и ноги, горячие сердца, а чаще всего в придачу головы, полные диких затей. Наш рассказ пойдёт о двоих таких детях. Некоторые назвали бы этих детей полной противоположностью друг другу, но разве люди выбирают, с кем отправятся в приключение? Приключения часто начинаются совершенно неожиданно и разворачиваются с головокружительной скоростью. И стоит приключению запустить в вас когти, как у вас уже мало шансов остаться в стороне.

Особенно когда в деле замешана магия…

Глава первая
Эска

Эска сидела, подтянув колени к подбородку и склонив голову, как обычно сидят статуэтки в музыкальной шкатулке. Над её головой изогнулся стеклянный купол, прикреплённый к серебристой подставке. Она была босая и одета в лёгкое платье, поэтому легко могла бы сойти за заводную балерину, но она никакая не заводная фигурка, а двенадцатилетняя девочка, и её глаза начинали бегать, а сердце – бешено колотиться всякий раз, когда к ней приближалась Ледяная королева.

Эска закрыла глаза и попыталась пошевелить пальцами ног. У неё ничего не получилось. Она попробовала выгнуть спину, а потом вытянуть шею. И снова безрезультатно. Даже её волосы, рыжие кудряшки, не пошевелились. И всё равно каждое утро она продолжала попытки на случай, если каким-то чудом власть Ледяной королевы над ней ослабнет. Но чуда ни разу не случилось.

Уже несколько месяцев Эска была заточена в музыкальной шкатулке и могла только моргать большими голубыми глазами при виде ужасов, которые разворачивались в сводчатом зале Зимнего клыка.

Девочка посмотрела вперёд, туда, где за ледяными сводчатыми окнами-арками лежал Эркенвальд. Восход солнца, первый за шесть месяцев, озарил горизонт. Замёрзшие реки замерцали, снег в тундре заискрился, а море превратилось в ослепительную мозаику из льда и талой воды.

«Значит, сейчас середина марта», – подумала Эска. Она слышала, как охранники из племени Клыка говорили о том, что именно в это время в королевство возвращается свет.

Сердце её сжалось, стоило ей вспомнить день, когда она очнулась в музыкальной шкатулке, запертая туда заклинанием Ледяной королевы. Палило полуночное солнце, и девочка наблюдала за ним целых два месяца, пока не наступила темнота. Теперь, когда свет вернулся, она поняла, что была пленницей Ледяной королевы целых девять месяцев. Но ещё больше её пугало то, что она ничегошеньки не помнила о том, как жила раньше, до плена в Зимнем клыке.

Эска сглотнула. Наверное, когда-то её жизнь была другой – дом, семья, может быть, друзья… Ведь Ледяная королева каждое утро произносила над ней заклинание, называя её украденным ребёнком. Но откуда её украли? У кого? Вместо воспоминаний об этом только ужасная пустота. Потому что Ледяная королева крала не только людей и их голоса: при желании она крала и воспоминания.

Звук шагов отвлёк Эску от этих мыслей. Краем глаза она наблюдала за знакомой сценой. Ледяная королева села за орган в центре зала и некоторое время не двигалась, а потом занесла руки над клавишами.

Эска уже знала, что будет дальше, потому что каждое утро повторялось одно и то же.

И вот по дворцу поплыли аккорды – вверх, над заснеженными лестницами, в башни вокруг дворца, под купола, за мост, соединяющий айсберг с материком, а потом ещё дальше, через просторы замёрзшей тундры. Аккорды были торжественными, как стон далёкого ледника, и, когда они стали громче и словно запульсировали, Эска поморщилась. Ледяная королева готовилась питаться украденными голосами.

Мелодия тронула ветви деревьев, стоящие у стен зала. Их корни расстилались по ледяному полу, с костлявых ветвей свисали сотни стекляшек, полных золотистого сияния. Вот откуда звучал хор, внутри каждой стекляшки заточён голос.

Аккорды становились всё громче, стекляшки мерцали, голоса мужчин и женщин из племени Меха и племени Пера, поющих бессловесный гимн, сливались с ровным ритмом органа. Эска наблюдала, как золотое сияние из стекляшки подплыло ко рту Ледяной королевы и скользнуло в её холодное белое горло.

Орган зазвучал громче, когда Ледяная королева проглотила его. Потом она запрокинула голову и рассмеялась.

– Ещё один голос, ещё шаг к бессмертию!

Она провела пальцами по клавишам, и гармония нарушилась, голоса смолкли, стекляшки потускнели.

Ледяная королева подхватила свой посох, встала и направилась к аркам, шурша подолом расшитого блёстками платья.

В животе у Эски всё сжалось, когда колдунья опустилась на колени перед музыкальной шкатулкой и вставила ключ в замок. Затем королева произнесла заклинание голосом жестоким и резким, как звон клинков:

 
Сила ледяная, скорее отзовись.
Повернись налево, ключик, повернись.
Магия сильнее с каждым оборотом,
Ледяная сила заведёт работу,
Дрогнули ладони, сердце рвёт на части.
Слушайся, малютка, теперь в моей ты власти.
 

Ледяная королева повернула ключ на три оборота влево, затем на пол-оборота вправо, и заиграла музыка. Она отличалась от мелодии, доносившейся с деревьев; это был нежный, почти волшебный звук, похожий на перезвон крошечных колокольчиков или падение десятков звёздочек. Эска зашевелилась: сперва подняла голову, затем опустила руки, вытянула ноги и, наконец, встала на подставку.

Она попыталась бороться с проклятием, вернуть контроль над собственным телом, но тщетно. Теперь она стояла на цыпочках, вытянув руки вперёд. Ледяная королева выдохнула, и стеклянный купол окутал поблёскивающий туман. Подставка начала вращаться, делая круг за кругом, и Эска танцевала на нём на дрожащих ногах.

Отвинтив шар от верхушки своего посоха, Ледяная королева поднесла его к Эске.

– Твой голос проклят Небесными Богами, дитя. Но я могу тебе помочь.

Она придвинула шар ко рту Эски.

– Говори… Твои слова проникнут в мой шар… И тебе больше не придётся так страдать.

Тонкие руки Эски поднимались и опускались, она выгибалась и кружилась, но молчала.

Текли минуты. В зале был слышен только шорох платья Эски. Она повернулась в последний раз, музыка смолкла, подставка перестала вращаться, и Эска замерла, не закончив пируэта, а потом снова опустилась и сжалась в комочек.

Ледяная королева вернула шар на верхушку посоха и схватила Эску за запястье.

– Я прошу подать голос не потому, что хочу услышать твоё ценное мнение. И не потому, что меня волнуют твои чувства. Я прошу сделать это, потому что ты принадлежишь мне.

Её глаза потемнели.

– На тебе печать Небесных Богов, Эска, тех самых Богов, что пустили в ход страшную магию, чтобы разжечь ненависть между жителями Эркенвальда. Но с помощью твоего голоса я свергну Небесных Богов и навсегда избавлю королевство от зла.

Мысли Эски лихорадочно заметались. Ледяная королева часто говорила о печати проклятия и ужасных богах, но, хотя Эска совсем не помнила своего прошлого, кое-что оставило в её душе отпечаток столь глубокий, что его невозможно было стереть. Например, умение отличать добро от зла и правду ото лжи. Слова Ледяной королевы пахли ложью, как будто она просто слагала сказку, чтобы заставить девочку заговорить.

Ледяная королева взбесилась, потому что Эска молчала.

– Ты останешься в музыкальной шкатулке, пока я не услышу твой голос. – Она сделала паузу. – И сегодня вечером я не буду накрывать тебя куполом; возможно, немного холода – именно то, что нужно, чтобы заставить тебя подчиниться.

Эска молчала, съёжившись на подставке.

Вдруг неподалёку кто-то кашлянул, и Ледяная королева резко обернулась. Перед ней стоял лысый человек в одежде из тюленьих шкур, с ожерельем на шее, вырезанным из моржового клыка. Мужчина был маленьким и толстым, с масляной улыбкой, а когда он наклонил голову, Эска мельком увидела на его затылке краешек татуировки в виде большого чёрного глаза.

– Простите, что я без приглашения, ваше величество.

Ледяная королева кивнула.

– Иди сюда, Слизер. Кажется, я не достучалась до девчонки. Моя магия контролирует её тело, но не может заставить её говорить. Она молчит, как немая… А возможно, всегда была немой… Но всё равно у неё должен быть голос, даже если раньше она никогда им не пользовалась.

– У меня есть новость, которая может вас заинтересовать, – ухмыльнулся Слизер. – Хитроумное устройство, над которым я работал последние несколько месяцев, почти готово.

Ледяная королева, улыбаясь бескровными губами, принялась расхаживать взад-вперёд рядом с музыкальной шкатулкой.

– Ты уверен, что эта штука сработает?

Слизер провёл рукой по лысой голове.

– Я самый могущественный шаман Эркенвальда. Сработает.

– Мы не можем больше ждать. В ближайшие несколько дней я должна услышать голос Эски.

– Мне нужно ещё кое-что подрегулировать, на это уйдёт по крайней мере неделя…

Ледяная королева наклонила голову, солнечный свет сверкнул на её короне из снежинок.

– Работай дни и ночи, Слизер. Не подведи. Чтобы обрести бессмертие, я должна украсть каждый голос в королевстве прежде, чем через две недели взойдёт полуночное солнце.

Помедлив, она добавила:

– Самые свирепые твои воины не смогли найти детей племён Меха и Пера, но с помощью голоса Эски я смогу призвать всех детей в Зимний клык, и тогда низвергну Небесных Богов и обрету безграничную власть.

Слизер поклонился и поспешно вышел из зала.

Ледяная королева медленно двинулась за ним, но, дойдя до того места, куда дотягивалась тень, оглянулась через плечо на Эску и прорычала:

– Я заберу твой голос! Я всегда рано или поздно получаю то, что хочу!

Эска сидела, положив голову на колени, пока не стихли шаги Ледяной королевы. Тогда девочка открыла глаза и уставилась на ключ. Отвлёкшись на беседу со Слизером, королева оставила его в скважине. Эска вспомнила, как однажды по ошибке Ледяная королева повернула ключ не в ту сторону, и на мгновение заклятие с тела пленницы спало. Если бы только добраться до ключа… Но Эска не могла пошевелить ни руками ни ногами, не было шансов спастись, и она могла только смотреть на мир за пределами дворца через арки, гадая, кто она такая на самом деле. Дитя, проклятое Небесными Богами? Или кто-то совсем другой?

Холодный ветер пронёсся по залу, и Эска зажмурилась от холода. Ледяная королева держала девочку в музыкальной шкатулке, а её воспоминания – в запертой шкатулке где-то в недрах дворца, и этого было почти довольно, чтобы заставить Эску отказаться от надежды найти путь к своему прошлому… Почти, но не совсем.

Потому что Эска знала то, чего не знала Ледяная королева. Эска могла говорить. Она просто не хотела.

Глава вторая
Флинт

Флинт мчался на санях, запряжённых хаски. Собаки, налегая на постромки, рвались вперёд, но не тявкали и не скулили. Они бежали по тундре молча, как будто чувствовали страх мальчика. Слышался только скрип полозьев.

Флинт стоял во весь рост в задней части саней, упираясь башмаками в оленьи рога, копна его каштановых волос развевалась на ветру, лунный свет освещал мальчику дорогу. Огибая ледяные холмы, скользя по снежным склонам, он мчался всё дальше, направляясь ко дворцу Зимний клык. Ночь была холодная, и пар, выходящий изо рта Флинта, замерзал маленькими кристаллами на рысьем мехе его шубы. Но, несмотря на холод, он не натянул на голову капюшон, чтобы не потревожить лисёнка, уютно устроившегося внутри.

– Смотри, Камушек, – прошептал Флинт. – Вот и Зимний клык. Теперь пути назад нет…

В капюшоне Флинта пошевелился клубок белого меха, уставился на него чёрными глазками и моргнул.

Теперь они мчались вдоль побережья, справа заснеженные скалы круто обрывались в море. Через несколько недель между айсбергами заскользят белухи, моржи устроят лежбища на берегу, но лёд на море ещё не тронулся.

Вдали из зачарованного айсберга Ледяной королевы виднелось нагромождение башен и куполов.

Камушек начал покусывать серьгу Флинта из медвежьего когтя. Лисёнок привык, что они с хозяином часто путешествуют в чужих землях, привык к нагоняям. Но Флинт во время любой вылазки всегда хорошо кормил пушистого друга, и поэтому подзатыльники мальчика лисёнка совсем не пугали.

Флинт стукнул Камушка по носу.

– Сейчас не время клянчить добавку. Нужно пройти незамеченными мимо горстки охранников из племени Клыка, проникнуть во дворец и освободить мою маму.

Мальчик замолчал, размышляя о предстоящей нелёгкой ночи. Но потом подумал о вещах, спрятанных в рюкзаке, о месяцах, которые он провёл в доме на дереве, составляя планы, и почувствовал, как к нему возвращается мужество.

– Кроме того, Камушек, – продолжал он, – если память мне не изменяет, я недавно покормил тебя и ты получил добавку – несколько леммингов.

Камушек фыркнул, повернулся задом и вытянул пушистый хвост прямо в лицо Флинту. Мальчик отодвинул от себя хвост, и лисёнок, нехотя смирившись, снова залез в капюшон.

Сани мчались дальше.

– Охранники будут праздновать до поздней ночи – точно так же, как в прошлом году, когда после зимы впервые взошло солнце, – сказал Флинт.

Сани, подпрыгивая, миновали шельфовый лёд, и мальчик снова заговорил:

– Если и есть шанс проникнуть во дворец, то сегодня вечером, когда Клыки отвлекутся.

Флинт много ночей наблюдал за дворцом, готовясь туда проникнуть, и всё же голос его дрожал, а глаза тревожно рыскали по сторонам. Мальчик не хуже любого другого знал истории, которые рассказывали о королеве. Говорили, что она может убить человека, просто подняв свой посох. И все дети, прячущиеся в Глубоких корнях и в Бесконечных утёсах, слышали, как каждое утро из Зимнего клыка доносятся сперва звуки органа Ледяной королевы, а после – навязчивый хор голосов их запертых во дворце матерей, отцов, дядь, тёть и бабушек с дедушками. Эти голоса могли свести с ума, и любой, услышав их, зажимал уши.

Сани мчались вперёд, приближаясь ко дворцу.

Флинт сглотнул, разглядывая заросли гигантских сталагмитов, окружающих основание каждой из пяти башен, где, по слухам, держали пленников Ледяной королевы. Сталагмиты отбрасывали паутину теней на залитую лунным светом тундру, и на мгновение хватка Флинта на поводьях ослабла. Но он подумал о своей маме, томящейся в плену, и стал глядеть только на главную дворцовую стену. Он переберётся через неё, а после прокрадётся внутрь по коридорам к башням.

Собаки приблизились к снежной насыпи, дворец скрылся из виду, и Флинт, закинув руку назад, пощекотал подбородок Камушка.

– Томкин заставил меня замолчать, когда я заговорил о спасательной вылазке. Брат думает – я не готов стать настоящим воином, а мои изобретения бесполезны. Но, когда я вернусь в Глубокие корни вместе с мамой, Томкин сразу поймёт, на что я способен.

Флинт не гордился тем, что солгал брату. Он пообещал Томкину, что уничтожит все свои изобретения, которые хранил в доме на дереве. Его брат всегда твердил, что воин племени Меха сражается копьями и кулаками, а не магией и всякими хитрыми приспособлениями, но Флинт не мог избавиться от хитроумных мыслей. С раннего детства он изобретал всякое-разное, а потом, как ни старался выкинуть идеи из головы, они продолжали рождаться… Всё новые и новые идеи, сулящие неслыханные возможности. Потому что, в отличие от брата и остальных членов своего племени, Флинт по-прежнему верил в магию Эркенвальда. Отчасти потому, что летом нашёл в лесу кусок коры, на котором были вырезаны рисунки, рассказывающие, как использовать магию во благо. А отчасти потому, что мальчик замечал то, чего не замечали большинство других людей: речные камни, светящиеся в темноте, солнечные лучи, теряющиеся за деревьями, кольца тумана над лужами. Флинт не сомневался, что магия Эркенвальда может быть сильнее копья воина… Если правильно её использовать.

Он направил сани в ложбинку на берегу, которая переходила в скрытый тоннель, ведущий вниз, к морю. Собаки бежали в темноте, пока в конце концов земля не стала ровной и сани не очутились в ледяной пещере, где лунный свет искрился на сталагмитах у входа.

Флинт привязал к сталагмиту вываливших языки псов и прижал палец к губам.

– Я скоро вернусь, – сказал он собакам, закидывая рюкзак на плечо. – Возможно.

Одна собака заскулила. Флинт, вытащив из сумки на санях замороженных кроликов, бросил их псам, и те принялись жадно есть.

Потом, с Камушком, выглядывающим из его капюшона, мальчик вышел из укрытия и медленно пошёл к сверкающему в лунном свете замку. Почти бесшумно ступая по льду в башмаках из тюленьей кожи, Флинт проскользнул под мостом, который соединял айсберг с материком. Только тут мальчик осознал, что почти минуту не дышал. Он выдохнул… И замер.

Голоса.

Несколько стражников из племени Клыка болтали на мосту прямо над его головой. Навострив уши, Флинт услышал звон кружек и потрескивание огня. Ему не нужно было видеть этих людей, чтобы знать: они в доспехах, созданных для них Ледяной королевой, – в ледяных нагрудниках, в шлемах, украшенных моржовыми клыками.

Сердце едва не выпрыгивало из груди Флинта, но он продолжал подбираться к замку, прячась в тени моста.

У подножия замковой стены он остановился и пристегнул к башмакам пару кошек[1]1
  Кошки – металлическое приспособление, которое крепится к ботинкам и позволяет ногам не скользить при подъёме на снежную гору.


[Закрыть]. Сглотнул, глядя на сверкающее основание ледяной громады, на которую ему предстояло вскарабкаться, чтобы добраться до арок, ведущих в Зимний клык. Камушек задрожал. На ледяном склоне они будут на виду у охранников – лёгкая мишень для копий… Но Флинт всё продумал и точно знал, как отвлечь врагов.

Он достал из рюкзака свисток, вырезанный из кости кречета, и проверил, на месте ли прикреплённые к нему перья снежной совы. Перья были на месте, и Флинт вздохнул с облегчением: без них его изобретение бесполезно. Перья, найденные в тундре при полной луне, он намочил в дождевой воде, не успевшей упасть на землю. Перья обладали магическими свойствами… Если верить в магию Эркенвальда.

Флинт сжал в пальцах свисток и дунул. Не раздалось ни звука: его поглотили перья, но в конце концов они сорвались с конца свистка и бесшумно взмыли в небо.

Камушек широко раскрыл глаза, а Флинт прикусил губу. Мальчик и лисёнок наблюдали, как перья проплывают над мостом и улетают в тундру. Они унеслись уже довольно далеко, когда над тундрой наконец разнёсся свист, и вскочившие охранники загалдели.

Флинт ухмыльнулся. Получилось. Перья унесли звук, и он раздался вдалеке от дворца.

Охранники помчались по мосту, прочь от Зимнего клыка, и Флинт вытащил из рюкзака моток верёвки. Отвлекающий манёвр сработал, как было задумано, но сейчас нужно было действовать быстро.

Флинт метнул вверх привязанный к верёвке зазубренный крюк, и он прочно впился в лёд. Потом мальчик затянул шнурок капюшона, чтобы Камушек не выпал, и начал карабкаться вверх, к аркам, упираясь кошками в стену. Раз или два его башмаки скользили по льду, но Флинт продолжал подниматься, время от времени оглядываясь через плечо, чтобы убедиться: охранники всё ещё рыщут по тундре.

В конце концов он добрался до одной из арок и присел под ней, тяжело дыша. Камушек тихонько заскулил, выглядывая из капюшона.

Они никогда ещё не подбирались ко дворцу так близко. Всего несколько мгновений – и они проникнут внутрь. Флинт подумал о маме, о множестве ночей, которые он провёл в лесу, скучая по ней, и заставил себя войти в арку.

Почти сразу он замер как вкопанный.

На него кто-то смотрел. Но этот «кто-то» не мог похвастаться короной из снежинок, которую, по слухам, носила Ледяная королева. На Флинта смотрели полные тоски глаза худенькой бледной девочки, сгорбившейся на подставке в музыкальной шкатулке.

– Помоги мне. – Девочка говорила хриплым шёпотом, как будто очень, очень давно не произносила ни слова. – Ты должен мне помочь.