Текст книги "Милый, давай поженимся"

Эдриан Маршалл
Милый, давай поженимся

Предисловие

Конрад Бердберри проснулся оттого, что его ленивые веки пощекотал игривый солнечный лучик, пробравшийся между неплотно задернутых штор. Не открывая глаз, молодой человек перевернулся на спину, с удовольствием потянулся и, вспомнив завершение вчерашнего вечера, улыбнулся самодовольной улыбкой. Только после этого он открыл глаза и повернулся к спящей Агнесс.

Скомканное одеяло, смятая простыня… и никакой Агнесс.

– Неси! – обиженно позвал он, любуясь пылью, танцующей в столбике солнечного луча. – Ты что, задумала меня бросить?

И тут же услышал ее легкую кошачью поступь. Агнесс вошла в комнату. В руках она держала изящный серебряный поднос с дымящимся кофе и двумя тоненькими тостами, намазанными густым слоем ежевичного джема.

– Ну что ты, милый, – улыбнулась Агнесс одними уголками губ – так умела улыбаться только она. – Как я могу? У меня большие планы на тебя, дорогой…

– Неужели? – улыбнулся Конрад. Он забрал у нее поднос, поставил на тумбочку возле кровати и притянул девушку к себе. – Какие же?

Ее взгляд, такой переменчивый, скользнул по его лицу, пробежал по смятым простыням и снова вернулся к его лицу, чтобы окутать Конрада нежностью.

– Милый, давай поженимся? – воркующим голоском предложила Агнесс.

Конрад притянул ее к себе и поцеловал в полные красивые губы.

– Конечно, любимая… Дату выберешь ты?

– Да, милый. Тринадцатое. Тринадцатое июня. Надеюсь, ты не будешь возражать против тринадцатого? – Агнесс подняла голову и слегка коснулась губами его подбородка.

В такие моменты Конраду начинало казаться, что он и правда в нее влюблен.

– Нет, дорогая. Ты же знаешь, я не суеверный.

Когда Агнесс вышла из спальни, Конрад улегся на середину широкой кровати, подмяв под себя обе подушки, раскинул руки и прошептал:

– Кажется, папочка, ты говорил, что я – неудачник?

1

Утро Фокси Данкана всегда начиналось с того, что он вставал не с той ноги.

Засыпая, Фокси всякий раз думал, что сегодня встанет с правой, но вставал почему-то с левой. А потом ругал себя на чем свет стоит, потому что из-за этого непременно случалось что-то неприятное. Либо Элиот, его ленивый кот, посещал вместо туалета любимые тапки Фокси; либо чокнутая соседка, живущая этажом ниже, прибегала, чтобы поскандалить. Она заявляла, что у Фокси вчера до двух часов орала музыка, что Фокси вчера топал, как слоны Ганнибала, или еще что-нибудь в том же духе.

Но на этот раз все было хуже. Куда хуже.

Фокси проснулся от звонка в дверь и вскочил, совершенно забыв про правую ногу.

Мисс Хэтти, решил он. Подкравшись к двери, Фокси прижался щекой к запыленному дерматину и заглянул в глазок. Ничего подобного! Там была совсем не мисс Хэтти. Больше того, визит мисс Хэтти теперь показался бы Фокси манной небесной. За дверью, с лицом, раскрасневшимся от подъема по лестнице – в доме опять отключили лифт, – стояла Дебора Туна, квартирная хозяйка.

Ах ты, гадская плесень! – выругался про себя Фокси. И надо было мне снова проспать! Может, ну ее, эту рыбу? Пусть себе звонит, а я сделаю вид, что меня нет дома…

Но миссис Туна не унималась. Она звонила с таким упорством, словно точно знала, что Фокси снова проспал и не ушел на работу.

Шепотом извергая свои излюбленные ругательства, Фокси на цыпочках отошел от двери, накинул халат и снова принял заспанный вид.

– Спали, мистер Данкан? – ехидно поинтересовалась миссис Туна, выкатив на него свои рыбьи глаза, полностью соответствующие ее фамилии.

– Ага… – потирая глаза, кивнул Фокси. – Простите, миссис Туна, не слышал вашего звонка…

– Вы работаете, мистер Данкан, не так ли? – Миссис Туна прямо-таки сверлила его своим взглядом-буравчиком.

Сейчас начнется, подумал Фокси.

– Да, миссис Туна…

– Всегда удивлялась, что у вас за работа такая, что вы просыпаетесь так поздно…

– Ну…

– И вам так мало платят…

– Я…

– К тому же еще и задерживают…

– Миссис Туна… – умоляюще посмотрел на нее Фокси.

Этот взгляд обычно сражал всех женщин, от мала до велика. В детстве Фокси тренировался на своей матери. Действовало безотказно. С тех пор все женщины, глядя в честные и наивные глаза Фокси Данкана, начинали чувствовать себя мамочками, которым, что вполне естественно, становилось жалко маленького Фокси.

Но миссис Туна не была и не собиралась становиться матерью. Так что Фокси напрасно старался. Ее взгляд – скорее, пираньи, нежели тунца, – впился в него так, что Фокси уже чувствовал себя съеденным заживо и даже переваренным луженым желудком миссис Туна.

– Да-да, я знаю, что вы хотите мне сказать, мистер Данкан… – Дебора Туна, очевидно устав держать на ногах свое стофунтовое тело, зашла в узенькую прихожую и, угнездившись на табуретке между шкафом и дверью, как сова в дупле, воззрилась на Фокси своими выпуклыми глазами. – Вам снова задержали аванс, и у вас нет денег, чтобы выплатить мне долг и заплатить за следующий месяц. Мистер Данкан, скажите честно, вы думаете, я собираюсь заняться благотворительностью? – Уж этого Фокси точно не думал… – Думаете, я буду до бесконечности прощать вам долги, которые вы, как я поняла, не собираетесь погашать?

– Ну что вы, миссис Туна… – Фокси постарался переключить регулятор своего обаяния на «максимум». – Ничего я такого не думал. Просто, видите ли, у меня сейчас не самое легкое время. Но я обещаю вам, что со следующего месяца…

– Значит, уже со следующего?

– Что со следующего месяца, дорогая миссис Туна, я буду платить вам как исправный… нет, как самый ответственный из квартиросъемщиков.

– И я еще буду гордиться вами? – съязвила миссис Туна.

– Не сомневайтесь в этом. – Фокси едва сдержался, чтобы не сказать миссис Туна «большое извините», и сделал вид, что не расслышал насмешки в ее фразе.

Дебора Туна покачала головой. Если бы предыдущий квартирант хотя бы заикнулся о задержке выплаты, она немедленно попросила бы его собрать манатки. Она слишком любила деньги, чтобы идти кому-либо навстречу. Но Фокси Данкан… Даже ее муж, зная характер жены, удивлялся ее поведению и даже ревновал к этому Мистеру-Прости-Мой-Долг, пока не узнал, что Фокси мог бы быть ровесником их ребенка, если бы ребенок, конечно, существовал…

– Ну что ж, мистер Данкан… Я вам поверю. Но в следующем месяце кредит моего доверия будет исчерпан. И меня перестанут волновать проблемы, из-за которых вы не можете заплатить…

– Миссис Туна, вы – само великодушие… – пробормотал Фокси, делая вид, что на эту отсрочку он даже не рассчитывал. – Я даже не могу подобрать слова, настолько тронут вашим поступком…

– Оставьте, – устало отмахнулась миссис Туна и, кряхтя, поднялась со стула. – До следующего месяца, мистер Данкан. Кстати, ведите себя потише. Хэтти опять на вас жаловалась…

– Но я… – начал было Фокси.

– Я знаю, что она – старая, чокнутая бездельница. И все-таки постарайтесь ее не злить.

– Конечно, миссис Туна…

Фокси закрыл дверь и вздохнул с облегчением. Да, в следующем месяце миссис Туна точно не будет церемониться. Вышвырнет его и глазом не моргнет. Но где взять деньги? За последний месяц у Фокси было всего два пустячных дела, за которые он получил какую-то жалкую мелочь… Агентство переживает не самое лучшее время, вот-вот может и вовсе закрыться… Конкурентов с каждым годом все прибавляется, а шеф Мэдсон, его нерешительный шеф Мэдсон, не желает раскошелиться на ремонт в их обшарпанном офисе, за который Фокси всегда бывает стыдно перед клиентами…

Тьфу ты, гадская плесень… – вспомнил Фокси. Я же опаздываю…

Наскоро одевшись, он выскочил на улицу. Ловить такси было не на что, а его старенькое авто давным-давно ушло на оплату квартиры. Фокси добежал до подземки, нырнул в толпу, движущуюся в сторону эскалатора, и вздохнул спокойно только тогда, когда сел в подъезжающий поезд.

Либби, секретарша Мэдсона, при виде Фокси сделала такое испуганное лицо, что он сразу догадался: шеф рвет и мечет.

Фокси, как обычно, улыбнулся с видом человека, которому никакие бури и невзгоды не страшны, и поинтересовался у Либби:

– Как жизнь, лапуля?

Судя по тому, что Либби не расцвела, как всегда, услышав «лапуля», шеф Мэдсон действительно разгневался не на шутку. Фокси догадался, что досталось даже секретарше.

– Фокси, он тебя уволит… – взволнованно зашептала Либби, приподнявшись со стула. Если бы Фокси не был так сконцентрирован на шефе, то оценил бы ту непринужденную грацию, с которой худенькая Либби изогнулась над компьютерным столиком, чтобы быть поближе к молодому человеку.

– Либби, Мэдсон грозит мне увольнением восемь раз в неделю. Но я-то – здесь, – подмигнул он девушке.

– На этот раз точно уволит, – покачала головой Либби. – Таким злым я его ни разу не видела. К нему пришел «золотой клиент» – «золотыми клиентами» Мэдсон называл тех, кто готов был изрядно раскошелиться за относительно простую работу, – а тебя нет. Полчаса он орал на меня, требовал, чтобы я до тебя дозвонилась. Но твой мобильный не отвечал… Потом клиент ушел, а Мэдсон снова принялся меня допекать… Сейчас он в кабинете, мрачный как туча. В общем, Фокси, мужайся…

– Да брось ты, Либби, – непринужденно улыбнулся Фокси. – Все будет в лучшем виде. Поверь, лапуля…

Либби вздохнула. Фокси знал, что симпатичная секретарша давно уже по нему сохнет. Но также знал, что с Либби его ожидает очередной непродолжительный роман, каких было столько, что он уже сбился со счету. Так зачем осложнять жизнь и себе, и Либби? Поэтому Фокси разумно ограничивался обыкновенным флиртом: «привет, лапуля», «ты сегодня просто отпад», ну и подобной ерундой, заставляющей женщин покрываться румянцем.

Несмотря на браваду, к Мэдсону Фокси стучался, чувствуя, как его желудок наполняется холодной водой. У него всегда так было. Всегда, когда он боялся. В желудке сразу же становилось холодно, как будто туда вливали колу, извлеченную из морозильной камеры.

– Войдите… – хмуро ответствовал Мэдсон.

Фокси по опыту знал: если шеф настойчиво выделяет ударные гласные в словах – добра не жди.

Кола плюс кубик льда… – почувствовал Фокси и вошел в кабинет.

Мэдсон сидел на стуле в своей любимой позе «кошмарного кошмара», как окрестил ее про себя Фокси. Голова – в плечах, руки стоят локтями на столе, а кулаками прижаты к тем местам, где теоретически должны располагаться скулы, которые у Мэдсона давно спрятались за основательным слоем жира. Взгляд устремлен не на вошедшего, а сквозь него, как будто в комнате никого нет, кроме самого шефа Мэдсона, сидящего в позе «кошмарного кошмара».

Плюс еще один кубик… – посчитал Фокси и подумал, что на этот раз будет не так-то просто убедить шефа Мэдсона, что в метро тоже бывают пробки…

– Я вас слушаю, молодой человек, – не меняя ни позы, ни выражения лица, произнес Мэдсон.

На этот раз Фокси решил быть предельно честным и уповать только на собственное обаяние.

– Мистер Мэдсон, я виноват, – признался он, изображая глубокую печаль в глазах и в голосе. Потому что, хоть Мэдсон и делал вид, что не смотрит на него, Фокси прекрасно знал, что шеф пристально наблюдает за каждым движением его лица. – Вначале я проспал, а потом ко мне пришла квартирная хозяйка, миссис Туна… Вы знаете – мне нечем платить за квартиру. Так что пришлось ее убалтывать. Она дала мне месяц отсрочки, но в следующем месяце она точно меня выгонит, мистер Мэдсон… Может быть, я бы успел вовремя, если бы у меня была машина. Но машину я продал еще два месяца назад, чтобы расплатиться с миссис Туной… Знаю, что виноват, но вы уж простите меня, мистер Мэдсон. Я обещаю больше не опаздывать…

Фокси надеялся, что Мэдсон проникнется и своей частью вины за случившееся, а потому приплел и вечное отсутствие денег, и миссис Туну, и машину. Но выражение лица шефа почему-то не менялось.

Плюс два кубика льда… – подумал Фокси.

– Угу, – по совиному бухнул Мэдсон. – Значит, вы, молодой человек, пытаетесь меня сделать виноватым за свои постоянные опоздания?

– Да что вы, мистер Мэдсон… – (Дошло, гадская плесень!).

– Это я должен будить вас, чтобы вы вставали вовремя…

– Да нет же, мистер Мэдсон…

– И я должен делать за вас вашу работу, чтобы сон ваш был сладок и чист, как сон ребенка?

– Я же не то хотел сказать, мистер…

– Так вот, дорогой мой Фокси, на этот раз с меня хватит. Теперь вы по-настоящему уволены…

– Мистер…

– До свидания, Фокси. Мне было бы приятно с вами работать, если бы не ваши постоянные опоздания…

Три кубика льда, сосчитал Фокси, закрыв за собой дверь. – Бывало и больше. Всего-то три кубика – и меня уже уволили…

– Пока, лапуля, – попрощался он с Либби, которая вытирала глаза краешком одноразового платочка. – Удачи тебе!

На центральной улице города – Дувер-стрит – был как раз тот уровень шума, который Фокси не переносил, находясь в подобном состоянии. В двух шагах от агентства, в маленьком полуподвале, располагался кабачок, где можно было посидеть, спокойно выпить и расслабиться. А заодно привести в порядок мысли, которые скакали с одного на другое. С вопроса: «чем платить Деборе Туна?» на вопрос: «где искать новую работу?».

Фокси включил мобильный, который имел привычку выключать всякий раз, когда ложился спать или просто пребывал в дурном настроении. На телефон сразу же посыпались сообщения о звонках. Звонила Мелани, к которой он обещал сегодня заглянуть на чашечку кофе, что обычно имело продолжение уже не в кухне Мелани, а в ее спальне. Звонила Эйприл, с которой Фокси не прочь был бы свести более короткое знакомство. И, наконец, звонила Либби, пославшая ему исполненное душераздирающего страха сообщение: «Фокси, приезжай скорее! Мэдсон тебя убьет!».

Мелани и Эйприл отметались сразу – к амурам Фокси сегодня не готов, это уж точно. Перезванивать Либби не имело смысла – Мэдсон уже его убил. Можно сказать, без ножа зарезал…

Гадская плесень… – выругался Фокси и собрался уже выключить телефон, как раздался звонок. Звонил Мик, его старый друг, единственный человек, на чьи звонки Фокси отвечал почти всегда. За редким исключением, касавшимся женщин, рядом с которыми Фокси забывался настолько, что не снял бы трубку, даже если бы ему вдруг позвонил сам президент.

– Микки, старина… Рад тебя слышать, – поздоровался Фокси.

– Как ты, дружище? Голос у тебя невеселый.

– Мэдсон со мной разделался, – объяснил Фокси, краем глаза наблюдая за красавицей-брюнеткой, выплывшей из своего авто и рассеянно озиравшейся по сторонам.

– Уволил?! Вот дерьмо! – выругался Микки, который все личные неудачи Фокси воспринимал острее, чем его легкомысленный друг. – По-моему, дружище, твой Мэдсон – просто идиот. Конечно, все мы знаем твои грешки, но их можно простить такому работнику.

– Не парься, Микки. Мэдсон – человек старой закалки. Для него пунктуальность всегда стояла выше качества исполнения. – Брюнетка привлекала внимание Фокси все больше и больше, так что он подошел поближе, пристроился за деревом и принялся с интересом наблюдать за тем, что она будет делать дальше.

– Ну и пошел твой Мэдсон. Ты еще утрешь ему нос… Я, между прочим, звоню не просто так. У меня для тебя появилась клиентка. Вначале я хотел отправить ее в «Мэдсон-приват», но потом подумал: а зачем, если я могу напрямую связать ее с Фокси. Правильно, Фокси? Эй, Фокси? Ты заснул или уже пьян?

– Еще нет, но собираюсь, – ответил Фокси, оторвав взгляд от брюнетки, которая задумчиво разглядывала свое авто. – А кто она, эта твоя клиентка? Что за работа? Сколько платит?

– Луиза Малькольм – это по первому вопросу. По второму – она сказала, что будет говорить лично с тобой. Заплатить обещала щедро, но сумму не уточняла. Тебе лучше с ней встретиться, Фокси.

– Угу… Спасибо, старина. Очень кстати, скажу тебе… Только не сегодня, ладно? Сегодня я напьюсь до потери пульса в «Синей сове». Возьму три порции двойного виски, кусок мяса с кровью и… гадская плесень… у меня же в кармане три бакса. А может, и того меньше. Слушай, выручай, старина, приезжай в «Сову», – попросил Фокси. – Не напиться в такой день просто грех. Надо же выпить за Мэдсона, который наконец набрался решимости и дал мне пинка под зад…

– Ох, и легкомысленный ты типчик, Фокси Данкан…

– Знаю. Ну так что – приедешь?

– Приеду… – вздохнул Микки. – Только часок придется подождать.

– Не проблема, Микки. За час можно много чего успеть… – Фокси покосился в сторону брюнетки.

2

Вблизи брюнетка показалась Фокси еще красивее, чем издалека. Обычно у него с женщинами происходило наоборот: смотришь издалека – вроде, красотка, а подходишь знакомиться – оказывается серенькой мышкой с тонкими ножками.

Что за мода пошла? – натыкаясь на таких дамочек, негодовал Фокси. Девушки-призраки. Такую и не обнимешь, страшно дотронуться.

Брюнетка была не такой. Она была не полной, но и не тощей, как раз именно тех «габаритов», что предпочитал Фокси. Красивая высокая грудь, покатые плечи, стройные длинные ноги, густая темная волна волос до лопаток. А лицо – просто загляденье. Огромные глубокие глаза, темные и блестящие, удлиненные и подведенные так, что казались еще более вытянутыми. Длинные мохнатые ресницы, едва тронутые тонким слоем туши. Чувственный рот с маленькой родинкой под нижней губой, узкий подбородок… Красавица… А запах от нее исходил такой, что у Фокси начала кружиться голова: сладкий, пряный, щекочущий нос и туманящий голову.

Одно огорчало Фокси – брюнетка явно была птицей не его полета. Крутое авто, дорогая одежда, золото – в ушах, на шее, на пальцах и запястье. Фокси первый раз видел женщину, которая носила столько украшений. Любопытно, сколько ей лет? Наверное, лет двадцать пять, определил Фокси. Отошьет его сразу или все-таки подождет пару минут?

Фокси приблизился к брюнетке, натянув наивную улыбку: с такой женщиной лучше завязывать знакомство с позиции наивного мальчика, нежели самоуверенного жеребца.

– Добрый день, мисс…

Брюнетка окинула его удивленным, но заинтересованным взглядом.

– Мне показалось, что вам нужна помощь…

– Вам не показалось, – спокойно ответила брюнетка. Фокси сразу ошалел от ее голоса, чуть глуховатого, глубокого, загадочного. И от ее взгляда: она смотрела на него прямо, не отводя в сторону своих красивых глаз. – Мне действительно нужна помощь. У моего водителя случился приступ аппендицита. Сейчас он в больнице, а я здесь… и я не умею водить. Можно было бы подождать, когда мой управляющий вышлет за мной кого-нибудь. Но я опаздываю на деловую встречу. А машину бросить не могу… Я слишком люблю эту старую развалину…

Ничего себе, старая развалина, подумал Фокси, разглядывая шикарный «лендровер» ярко-красного цвета.

– Вас нужно отвезти? – подытожил Фокси. (Да я еще Мэдсону спасибо скажу за увольнение!)

– Я заплачу…

– Извините, мисс, но я не беру денег с женщин, – улыбнулся Фокси. – Многие мужчины сами заплатят за удовольствие поработать водителем у такой красавицы.

На лице брюнетки не появилось даже тени смущения.

– Я знаю, – спокойно кивнула она и, глядя Фокси прямо в глаза, улыбнулась. – Поехали?

– Поехали. – Фокси распахнул дверцу машины и галантно пропустил даму. – Честно говоря, ни разу не водил такую тачку.

– Честно говоря, я ни разу не ездила без своего водителя. И как он там, бедняжка?

– Да, жаль его, – искренне посочувствовал Фокси своему предшественнику. В конце концов, именно ему он обязан шансом прокатиться с такой красоткой, да еще в такой тачке. – Но вы не волнуйтесь. Аппендицит – плевая операция. Если, конечно, не затягивать…

Глаза брюнетки настороженно посмотрели в его сторону. Фокси понял, что напугал ее.

– Не беспокойтесь. Я уверен, все будет в лучшем виде. Кстати, куда мы едем?

– Знаете, где находится «Мэджик Пати»? – поинтересовалась брюнетка, разглядывая свое отражение в маленьком зеркальце.

Фокси присвистнул.

– Кто же не знает?

– Отлично. Подвезите меня к нему.

– Хотите заказать праздник?

Брюнетка улыбнулась своей очаровательной полуулыбкой.

– Что-то в этом духе…

– Жаль, меня на нем не будет… – вздохнул Фокси.

– Мне тоже жаль… – насмешливо прищурилась она.

– А вы не лишены чувства юмора, мисс…

Брюнетка посмотрела на него, ожидая окончания фразы, хотя отлично знала, что без ее участия Фокси фразу не закончит.

– И, кажется, не очень общительны… – вздохнул Фокси, вырулив прямо к зданию «Мэджик Пати». – Приехали. Теперь вы меня уволите?

– Ну почему же? По-моему, вы прекрасно водите. Я подкрашивала губы и даже не размазала блеск. Могу взять вас личным водителем. Только на время. Пока мой постоянный не поправится…

Фокси скорчил разочарованную мину.

– Нет уж, спасибо. Если и быть вашим водителем, то только постоянным.

Он ловко выпрыгнул из машины, обежал ее и открыл дверцу перед брюнеткой. Ветер всколыхнул краешек ее алой юбки, и Фокси даже отвернулся, чтобы окончательно не ошалеть от этой сногсшибательной женщины.

– Вы здорово меня выручили. Может быть, все-таки возьмете деньги?

– Нет, – покачал головой Фокси. – Я буду вспоминать эти десять минут всю свою жизнь. А деньги все испортят…

Брюнетка снова посмотрела на него долгим взглядом. На этот раз в нем была заинтересованность. Она пожала Фокси руку, и он почувствовал холодок ее браслетов на своем запястье.

– Спасибо и прощайте…

– До свидания, мисс X.

Фокси долго смотрел, как она поднималась по высоким ступеням здания «Мэджик Пати», круглосуточно подсвеченным маленькими розовыми и лиловыми лампочками. В этом свете ее удаляющаяся фигура приобретала какой-то мистический ореол…

В «Синей сове», как всегда, было тихо и спокойно. На то она и сова, чтобы днем спать, а потом гулять до самого утра.

Микки приехал чуть раньше, чем обещал, но не очень-то удивился, когда увидел, что Фокси до сих пор нет на месте.

– Не видал сегодня Фокси? – спросил Микки у Дина, бармена, который знал их обоих вот уже несколько лет, с того самого дня, как Фокси устроился в «Мэдсон-приват».

– Не-а, – покачал головой Дин. – Он не заглядывал. А что, должен был?

– Просил меня приехать, – обреченно вздохнул Микки. – И, вроде, уже час как должен ждать меня здесь.

– Но ты же Фокси не первый год знаешь. Он опоздает на собственные похороны.

– Мэдсон его уволил.

– Да ну?

– Поэтому Фокси сюда и собрался. И меня вытащил. Прямо с работы. Деньги у него кончились. Я хотел предложить ему взять у тебя в кредит…

– Ты же знаешь, я в кредит не даю, – начал было Дин.

– По такому-то случаю… – укоризненно покосился на него Микки. – Парня с работы уволили… К тому же ты не хуже меня знаешь, что Фокси отдаст…

– Знаю, – согласился Дин. – Но принцип есть принцип.

– Наверное, Мэдсон тоже так решил, – обиделся за друга Микки. – Плевать, что Фокси знает свое дело лучше, чем кто-либо другой. Главное – принцип.

– Да ты не обижайся, Микки. – Дин похлопал приятеля по плечу. – На одной дружбе дела не делаются…

Микки хотел возразить, но дверь кабачка открылась, и на пороге появился Фокси. По его лицу сложно было понять, что он расстроен. Но Микки слишком хорошо знал друга, чтобы поверить в то, что он совершенно не огорчен потерей работы, на которую ухлопал несколько лет.

– Привет, Фокси! – помахал ему Дин из-за стойки бара. – Что будешь пить?

– Догадайся, – улыбнулся ему Фокси.

– Виски?

– А ты как думаешь?

– Здорово, старина. – Фокси подошел к стойке и уселся на высокий стул рядом с другом. – Да на тебе лица нет. Как будто ты переживаешь больше, чем я…

– Извини, притворяться не умею, – обиженно буркнул Микки. – Как ты умудрился прийти позже меня? Ты же час назад звонил с Дувер-стрит?

– Всему виной роковая встреча, старина, – подмигнул другу Фокси. – Дин, спасибо за виски. Сделай-ка еще бифштекс, и с кровью, как я люблю. Ну выкладывай, что там у тебя за работа…

– Не знаю, что за работа, Фокси, – развел руками Мик. – Знаю только, что за нее хорошо заплатят. Мы сделаем вот как. Я дам Луизе Мальком твой телефон… Хотя нет. Чего доброго, ты его выключишь и пропустишь ее звонок. Я дам тебе телефон Луизы. Позвонишь ей сам.

– Отлично, – кивнул Фокси. – Давай, пока я еще не надрался…

Нельзя сказать, чтобы виски в баре Дина Карелли был самым лучшим, но Фокси этот виски вполне устраивал. Во всяком случае, после него ему стало легче. Мэдсон и его агентство отошли куда-то на задний план, а на передний выплыла красавица-брюнетка.

Фокси уже пожалел, что не проявил настойчивости и не выяснил, как зовут эту американскую Клеопатру. Тогда можно было бы найти ее телефон в справочнике. А потом можно было бы позвонить… Хотя Фокси сильно сомневался, что птица такого полета согласилась бы встретиться с ним, в прошлом низкооплачиваемым детективом, а ныне попросту безработным.

Микки, как всегда, пытался читать ему мораль, взывать к сознательности, просил повзрослеть… Может быть, друг прав, но что делать, если никак не взрослеется? Если не хочется серьезных отношений, если не встретилась та, с кем бы этих отношений захотелось? Если не прет с работой, если нет заказов, если нет ни одной причины, ради которой захотелось бы заделаться солидным и правильным парнем типа самого Микки?

– Оставь, старина… – попросил Фокси друга. – Не тот момент, когда я стану тебя слушать. Да ты и сам об этом знаешь…

– Знаю, – насупился Микки. – Но иногда наивно думаю, что то дерьмо, которое с тобой происходит, заставит тебя поумнеть. И всегда ошибаюсь.

Фокси опрокинул еще стаканчик виски, предложив Микки выпить за крепкую дружбу, и чуть не поперхнулся: к стойке бара, прямо к нему и Микки направлялась Либби. Если бы Фокси был менее пьян, он бы заметил, что глаза у девушки заплаканные, а вокруг глаз – темные круги.

– Либби, лапуля… – пробормотал он, пытаясь объединить раздвоившихся Либби в одну. Обе глядели на него с таким сочувствием, с каким только может смотреть представительница женского пола на только что уволенного мужчину. – Какими судьбами? Не хочешь присоединиться?

– Кто это? – прошептал Микки, толкнув друга в бок.

– Знакомься, Либби, – это Микки. Микки – это Либби. Либби работает на жмота и сукиного сына Мэдсона. А Микки – он мой друг… Старина Микки… Он всегда меня выручает…

– Очень приятно, – смущенно улыбнулась Либби.

– Присаживайся, лапуля. – Фокси шлепнул ладонью по обивке стула. – Чего тебе заказать? Виски будешь?

– Может быть, лучше «Маргариту»? – Микки стало неловко за пьяного друга. Фокси, кажется, так и не понял, что эта девушка пришла сюда именно из-за него.

– Да, пожалуй, – согласилась Либби.

– Заказывай, спонсор, не тяни резину, – прокомментировал Фокси. – А я и не знал, лапуля, что ты ходишь по таким местам…

– Я искала тебя, – призналась Либби, не глядя на Фокси.

– Да ну?

– Да, правда. Я была уверена, что ты здесь. Решила тебя поддержать…

– Вот спасибо, лапуля! – обрадовался пьяный Фокси. – Выпьем же за прекрасных женщин, которые не оставляют мужчин в беде!

Через час Микки поймал такси, и они вдвоем с Либби запихнули в машину мертвецки пьяного Фокси.

– Ты уверена, что хочешь поехать с ним одна? – спросил Микки у девушки. – Может быть, я все-таки провожу вас?

– Спасибо, Мик. Я справлюсь, – ответила Либби.

Микки сунул деньги водителю и посмотрел вслед отъезжающему такси. Конечно, он любит Фокси, но сейчас задушил бы его своими руками. Пьяный в стельку, уволенный, невыносимый, он всегда пользуется у женщин успехом. И именно у тех, которые нравятся ему, Микки… Где справедливость?!