Текст книги "Бандитский доктор"

Она прекрасно отдавала себе отчет, что пока еще ничего не значит в этом мире и ничего особенного не представляет. Тянувшиеся серые будни были заполнены каждодневными лекциями, писаниной, зубрежкой, сессиями и практикой.

Вероника первые два курса училась прилежно, стараясь по мере своих возможностей время от времени разнообразить жизнь веселыми вечеринками и тусовками. После успешной зимней сессии на первом курсе, отмечая это событие в компании таких же «отстрелявшихся» сверстников, она лишилась невинности. Загудели они тогда на целую неделю, балдея от музыки и выпивки на «хатах» и в клубах. Многие баловались «травкой» и кое-чем посерьезней, но она сразу же отказалась от этого дерьма, справедливо рассудив, что от такого «добра» добра не ищут. Парень, сделавший ее женщиной, учился на соседнем факультете и очень нравился ей. Какое-то время они встречались, девушка начала подумывать о серьезных отношениях, но вскоре это наскучило им обоим, и они довольно прохладно расстались.

Вероника и до этого была симпатяшкой, а после своего первого мужчины как-то разом расцвела, превратившись в очаровательную сексапильную красотку, шатенку с изумрудными глазами. Мужчинам она нравилась всегда, и, зная об этом, юная студентка принялась напропалую крутить романы, благо от кавалеров отбоя не было. Теперь она стала разборчивой, подпускала к себе близко лишь достойных, присматриваясь к внешним данным увивавшихся за ней добрых молодцев и толщине их кошельков. И если с первым у большинства все было в порядке, то последнее чаще всего оставляло желать лучшего.

Так незаметно пролетели два года. Училась она по-прежнему с прилежанием, но уже без того изначального пыла, поняв, что высшее образование – это, конечно, хорошо и, возможно, даже пригодится в жизни, но главное заключалось вовсе не в нем. Ей грезился современный принц – симпатичный сильный мужчина на «шестисотом» «Мерседесе», укутывающий ее в меха и вносящий на руках в огромный особняк. Она все еще мечтала, но мечты ее стали более прозаичными и приземленными. На третьем курсе она тесно сошлась с такой же симпатичной и еще более раскованной девицей из своей группы. Оксана была на год старше ее и намного опытней во многих житейских вопросах. Они быстро нашли общий язык. У них были одинаковые взгляды на жизнь, во многом совпадали вкусы, обе не коренные москвички. Взаимные симпатии и общность интересов очень скоро сделали их подругами, что называется, неразлейвода.

Однако у них было одно существенное отличие – Оксана училась с грехом пополам и совершенно не придавала этому факту никакого значения. Порой Вероника удивлялась, как это ее подруга до сих пор не вылетела с треском из стен почтенного учебного заведения, умудряясь каким-то образом успешно выкручиваться на каждой сессии. Все выяснилось, когда та, разоткровенничавшись под пьяную лавочку, призналась ей, что сдает экзамены и зачеты не головой, а причинным местом. До Вероники и раньше доходили слухи об «отработке натурой», когда преподаватели-мужчины склоняли завалившихся на экзамене девчонок к интимной близости. Это называлось «переэкзаменовкой на дому». Ребята же отрабатывали физическим трудом на дачах и квартирах преподавателей либо давали тем «на лапу».

Слава богу, что она до сих пор не ленилась и была достаточно подготовлена, чтобы не спать с разными «козлами» с кафедр и деканата. Так думала Вероника, но Оксану она не осуждала, скорее даже наоборот, сочувствовала ей. Вскоре новая подруга привила ей вкус к другой жизни – более яркой и интересной. Молодые люди, составляющие всемирное братство студентов, были посланы куда подальше, а им на смену пришли мужчины солиднее – бизнесмены и коммерсанты, у которых денежки водились всегда. Отныне их обеих видели лишь в компании обеспеченных кавалеров, водивших их повсюду, где те сами проводили свободное время. Рестораны, дачи, казино, престижные концерты и ночные клубы, исключение составляли разве что чисто мужские развлечения – карты, например. Это льстило их самолюбию, кружило голову, но так и не решало основной проблемы – денежного достатка, материальной независимости. Для этого нужно было удачно выскочить замуж за обеспеченного иностранца или же стать… валютными проститутками.

– Слушай, подруга, – как-то обратилась к Веронике Оксана, – эти хитрожопые предприниматели только возят нас повсюду в качестве антуража, а сами от жадности готовы лопнуть. Спят с нами, а что дают взамен – порцию спермы? На кой мы с тобой делаем это бесплатно?! Такая жизнь пошла, за все нужно платить. От наших толку мало, надо переключаться на иностранцев – эти хоть не жлобы, щедрые на подарки.

– Ты хочешь, чтоб мы стали шлюхами?! – широко открыла глаза Вероника.

– Ну зачем же обязательно шлюхами, – поморщилась подруга. – Нужно поискать иностранцев поприличней, познакомиться с ними и сойтись надолго, если не окажутся жмотами, как наши.

Сказано – сделано. В ближайший выходной они отправились в дорогой кабак, который часто навещали многочисленные иностранные гости Москвы и где они уже пару раз бывали вместе с прежними друзьями. В первый раз им сразу же повезло – проходя мимо столика, за которым расположились двое веселых молодых мужчин в дорогих костюмах, они услышали иностранную речь. Улыбнувшись со всей обворожительностью, поинтересовались на английском, не могут ли присесть и составить тем компанию. Парни оживились и с радостью, как им показалось, пригласили за свой столик.

Как выяснилось, это были шведы, приехавшие сюда пару месяцев назад по делам своего предприятия. По-английски говорили сносно, один даже мог изъясняться по-русски, правда, все время путал и коверкал слова. Вечер удался на славу, из ресторана веселье перенеслось в номер отеля, где те остановились. В конце концов, Вероника уснула в объятиях блондина Патрика, а ее подруга угомонилась в постели рыжебородого Кристиансена. Шведы оказались отнюдь не темпераментными – каждому хватило и одного раза, после чего они успокоились и заснули богатырским сном потомков викингов.

Проснувшись на следующий день и проспав все на свете, хозяева номера, в ужасе взглянув на часы, принялись быстро собираться, хватаясь за трещавшие после вчерашней попойки головы и лопоча что-то о важной деловой встрече, на которую они должны были явиться еще час назад. Извинившись перед девушками, они сунули им в руки двести долларов и вежливо, но настойчиво спровадили за дверь. Вероника с удивлением уставилась на две сотенные банкноты с портретом великого государственного и ученого мужа Бенджамина Франклина. За один вечер каждая из них заработала по сотне «баксов». Да разве они могли себе представить такое?

Оксана довольно ухмыльнулась и, забрав у подруги свою банкноту, торжественно заявила:

– Теперь ты поняла, что такое – иностранцы?!

С этого дня жизнь их круто изменилась. Днем они учились, а вечером, как правило, отправлялись «на съём». Крутились возле ночных клубов, казино, баров и ресторанов, отелей. Далеко не всегда промысел оказывался удачным, частенько возвращались домой пустыми, так и не сняв клиента. Постоянным проституткам и сутенерам старались не попадаться на глаза, обходя их «точки» стороной. С гражданами России, как и решили, дел никаких не имели, знакомились только с иностранцами. Постепенно, набираясь опыта, новоявленные путанки поняли, что сильно занижают стоимость своих услуг и от ста долларов перешли вначале к ста пятидесяти, от них к двумстам, а затем и к двумстам пятидесяти. Обнаглев, стали запрашивать и триста за ночь. Тон в их дуэте, как прежде, задавала более бойкая, изворотливая Оксана.

Однажды они забрели на Тверскую – излюбленное место московских «ночных бабочек» среднего пошиба. Решили попытать счастья там. Как назло в тот вечер к ним клеились лишь свои соотечественники, ни одного иностранца. Но надежда подцепить клиента не угасала, и подруги продолжали с непринужденным видом дефилировать вдоль домов с сияющими витринами и вывесками. Они и не заметили, как оказались окружены размалеванными, угрожающе надвигающимися девицами. Самая высокая проститутка, настоящая дылда с волосами, выкрашенными в ярко-рыжий цвет, злобно прошипела, выпуская сигаретный дым в лицо:

– А ну, «рисуйте ноги» отсюда, и по-быстрому, сикушки драные! Еще раз появитесь, так отхерачим, родная мама не узнает! Пошли вон, «ковырялки» долбаные!

Перепуганные не на шутку, подруги поспешили ретироваться, вслед им неслись отборная брань, презрительный хохот и улюлюканье матерых шмар с Тверской. Больше на эту «улицу разврата», равно как и на Новый Арбат и Ленинградский проспект, они не совались – стали более осторожными и разборчивыми. Впрочем, в деньгах они теперь нужды не испытывали, покупали себе дорогие модные шмотки, украшения, ездили только на такси, вкусно ели и пили, могли позволить себе купить втридорога у перекупщиков билеты на выступления любимых исполнителей.

Жизнь шла своим чередом. Учеба в институте теперь отошла на второй план. Экзамены сдавали кое-как, чаще всего сунув кому надо «на лапу». Получить заветную корочку уже не казалось столь вожделенным, как прежде. Вероника все чаще ловила себя на мысли, что институт этот ей уже до лампочки, и не бросала его, учась лишь по инерции. Так и жили, надеясь неизвестно на что. В скольких номерах они успели перебывать, в скольких постелях оказывались в объятиях мужчин со всего света. Вальяжные немцы, галантные французы, темпераментные итальянцы, наглые американцы, чернокожие африканцы, рослые здоровяки из Скандинавии, скупые англичане, чистоплотные вежливые японцы.

Как-то раз во время зимней сессии на четвертом курсе, сдав все экзамены и зачеты, Вероника три раза подряд провалилась на последнем экзамене. В конце концов, не выдержав, она подошла к преподавателю – самоуверенному тридцатипятилетнему очкарику – и прямо спросила, сколько он хочет. Тот с возмущением отказался от взятки, но вслед за этим пригласил к себе домой, чтобы покончить с «хвостом». Вероника прекрасно понимала, чего добивается этот яйцеголовый умник с улыбкой на тонких губах, но неожиданно для себя с легкостью согласилась. Накрасившись и одевшись как можно вызывающе, она, даже не заглянув в учебники, отправилась в назначенный час, внутренне потешаясь над пикантностью ситуации, в которую попала. Она едва сдержалась, чтобы не рассмеяться, увидев его в спортивных штанах, футболке и домашних шлепанцах. Тем не менее он вежливо пригласил ее войти, помог снять норковую шубку-свингер, угостил чаем с пирожными. После чего задал несколько вопросов. Вероника ответила невпопад, с интересом ожидая, что же будет дальше. Сняв очки, он подсел к ней на диван, немного смущаясь, положил руку на бедро, принялся гладить.

Внезапно он просунул свою ладонь ей промеж ног и с силой сжал пальцы. Почувствовав резкую боль, девушка вскрикнула, и тут преподаватель с размаху залепил ей пощечину, свалив на пол. Она пыталась отбиваться, но в него словно бес вселился. Сорвав с Вероники одежду, он грубо овладел ею, при этом постоянно оскорбляя и больно шлепая по круглому заду. Затем схватил приготовленный заранее фаллоимитатор и принялся орудовать им, истязая то в обычной, то в извращенной форме. Она плакала, кричала, умоляя его прекратить издевательства, до крови кусая губы, но вошедший в раж препод оставался глух к ее страданиям, наоборот, еще пуще распалился. Под конец он помочился на нее.

Затем, немного успокоившись, он взял измученную партнершу на руки, отнес в ванную и, встав рядом с ней под душ, принялся мыть ее. После чего насухо вытер и, положив на кровать, велел раздвинуть ноги. Вероника в страхе отрицательно помотала головой.

– Не бойся. – Тон его стал ласковым, ладони заскользили вдоль внутренней поверхности бедер. – Я хочу сделать тебе приятное.

Поддавшись его уговорам, девушка раздвинула ноги и, откинув голову на подушку, попыталась расслабиться. Без лишних слов мужчина приник к ее паху. Вскоре она почувствовала накатывающую на нее волну наслаждения и, уже более не в силах сдерживаться, громко закричала, в вожделении извиваясь всем телом. В течение последующих нескольких часов он овладел ею, по меньшей мере, раз пять. Уже многое испытавшая в своей жизни дива неистово отдавалась этому изголодавшемуся по женской плоти самцу, потеряв счет своим оргазмам.

Ушла Вероника от него под утро, уставшая и растрепанная, все тело сладко ныло, а промежность горела, словно кто-то насыпал ей жгучего перца. В сумочке лежала зачетка с отметкой «отлично» по последнему экзамену. Об этом приключении она не рассказывала никому, даже Оксане.

Все годы учебы студентка жила у своей родной тетки, младшей сестры матери. Валерии было чуть за сорок, ей одной принадлежала трехкомнатная квартира – уже пять лет, как она развелась со своим вторым мужем. Ее взрослый двадцатитрехлетний сын в свое время служил в частях Западной группы войск, да так там и осел, в Германии женившись после срочной на немке русского происхождения. В жизнь племянницы Валерия не вмешивалась, – целиком отдавалась своей работе в Министерстве иностранных дел. Часто уезжала в загранкомандировки на радость Веронике и ее подруге, приводивших своих клиентов на теткину квартиру. Разумеется, они следили, чтобы все было прилично и без эксцессов со стороны подвыпивших гостей.

Однажды Валерия вернулась домой из очередной поездки раньше обычного. Открыла своим ключом дверь, заметила в прихожей туфли племянницы и ее подруги, а рядом еще две пары мужских штиблет. Из глубины комнат доносилась негромкая музыка. Оставив дорожную сумку в прихожей, она прошла в ванную, умылась, поставила чайник на плиту, а затем направилась к себе в комнату, да так и застыла на пороге спальни, дверь в которую была приоткрыта. Ее глазам предстала картина в лучших традициях западных порнофильмов. Ее племянница на пару со своей подругой Оксаной занимались групповым сексом с двумя неграми. Обнаженные девушки с великолепными фигурами и распущенными густыми волосами являли собой завораживающую картину чувственной женской прелести, оттеняемой черными атлетическими торсами мужчин. Валерия, поначалу шокированная групповухой, невольно залюбовалась этим откровенным зрелищем.

Внезапно один из негров удивленно вскрикнул, заметив стоящую в дверях женщину. Возник небольшой переполох. Девушки, оттолкнув своих распаленных похотью партнеров, вскочили с широкой двуспальной кровати, заметались по комнате. Женщина молча, как ни в чем не бывало, повернулась и ушла на кухню. Вероника, готовая провалиться от стыда сквозь землю, быстро оделась и спровадила недовольных парней, объяснив им на английском, что приехала ее родственница, хозяйка квартиры, и у них всех могут быть неприятности, добавив, что она вообще еще несовершеннолетняя и прочее в том же духе. Перепуганные негры выскочили за порог, разом позабыв о неотработанных до конца деньгах.

– Черт, что же теперь будет, – пробормотала смущенная Оксана, затем добавила: – Если она тебя выгонит, поживешь у меня, потом снимем квартиру, поищем недорогую.

– Попробую поговорить с ней, – тяжело вздохнула Вероника, лицо ее пылало. – Посиди пока здесь.

С замирающим сердцем зайдя на кухню, она взглянула на свою тетку и оторопела от неожиданности. Вместо ожидаемого брезгливого осуждения ей предстала совершенно иная картина. Валерия спокойно смотрела на нее, без тени упрека, пожалуй, даже с пониманием в своих больших карих глазах, на губах ее блуждала легкая улыбка. Только сейчас, впервые Вероника обратила внимание, какая она красивая, как хорошо сохранилась в свои сорок с хвостиком – ухоженное моложавое лицо с чистой гладкой кожей, блестящие выразительные глаза, копна темных роскошных волос, идеальная точеная фигурка. Ее тетя могла дать фору любой из них. Вероника в растерянности уставилась на нее, не зная, с чего начать.

– Можешь не беспокоиться, – внезапно заявила та, – твоим родителям я ни о чем не расскажу. Я не доносчица и не надзирательница, и потом, я прекрасно понимаю тебя и твою подругу. И вообще, нам необходимо серьезно обо всем поговорить. Втроем. Так что зови сюда Оксану.

Последовавшие за этим события вконец ошарашили Веронику. Тетка достала бутылку хорошего вина и предложила поговорить по душам. Расспросив девчонок о том, чем и с каких пор они занимались, и внимательно выслушав их сбивчивые признания, она в свою очередь пожаловалась, что попала под сокращение, проводившееся в их министерстве.

– Устраиваться теперь в какую-нибудь фирму по знакомству я не хочу, – заявила она. – Предложат дерьмовое место с небольшим заработком, или придется обслуживать старого козла-директора, зависеть от его прихотей. Нет уж, я не двадцатилетняя соплюшка, чтобы так унижаться!

Немного подумав, она заговорщицки подмигнула им, лукаво улыбаясь:

– А что, девоньки, не заняться ли нам этим бизнесом втроем?! Разумеется, под моим чутким руководством.

Девушки ошалело уставились на нее, не в силах вымолвить ни слова.

– Что, не ожидали от «старухи» такой прыти? Да не смотрите на меня так. Я старше вас, опытней, у меня есть связи. К тому же я хозяйка квартиры, и теперь не нужно будет светиться по отелям и номерам. И потом, это вопрос личной безопасности и надежности.

Они ожидали от нее чего угодно, но уж никак не «делового предложения» организовать этакий подпольный мини-бордель. Какое-то время подруги приходили в себя, оправляясь от первоначального изумления, затем, не в силах более сдерживать рвущееся наружу нервное напряжение, дико расхохотались. Они смеялись до тех пор, пока не свело живот, а из глаз не потекли слезы.

– Господи, тетя Лера! – справившись с истерикой, воскликнула Вероника. – Да ты просто чудо! Такую днем с огнем не сыщешь.

– А мы-то думали, такой кипиш сейчас начнется, – поддержала ее Оксана. – Современней вас, Валерия Викторовна, я еще никого не встречала.

– Называйте меня просто – Лера, – с улыбкой предложила та.

Все произошло так просто и обыденно. Но долго еще Вероника не могла свыкнуться с мыслью, что ее тетя, родная сестра матери, подыскивает по своим каналам им, троим, клиентов, продает свое тело за деньги, занимаясь тем же, что и они, со всей серьезностью, как только умеют делать взрослые, искушенные жизненными коллизиями люди.

Постепенно она привыкла к столь новому и неожиданному поначалу повороту судьбы и стала относиться теперь к своей тетушке как к старшей подруге. Так было проще, надежнее и прибыльнее. Вместе они составляли отличное трио – блондинка, брюнетка и шатенка, три соблазнительные красавицы. От мужиков-иностранцев – бизнесменов, ученых, политиков и просто туристов – не было отбоя. С разной заграничной шушерой типа водителей-дальнобойщиков и рабочих-строителей дел не имели, равно как и со своими соотечественниками – для тех существовала огромная армия путан – от привокзальных шлюх до самых элитных девочек по вызову. Никаких неприятностей с ними пока не случалось. Использование презервативов было обязательным.

Через полтора года произошли сразу три крупных события, в очередной раз круто изменивших их жизнь. Во-первых, девушки закончили учебу в институте и наконец-то получили долгожданные дипломы. Второе, важное для всех троих событие заключалось в том, что в Валерию по уши влюбился один из клиентов – француз, крупный бизнесмен из Лиона, занимавшийся продажей компьютерного оборудования и программного обеспечения. Все закончилось тем, что Лера выскочила за него замуж и, недолго думая, укатила с законным супругом в страну, породившую Великую революцию, гильотину и одного из величайших завоевателей мира. Вероника стала единственной и полноправной обладательницей трехкомнатной столичной квартиры. Не прошло и месяца, как их компанию покинула и Оксана, подцепившая себе сыночка одного высокопоставленного чиновника из Администрации Президента и быстренько женившая того на себе. И осталась Вероника совсем одна, а один, как говорится, в поле не воин, поэтому прекратились и платные интимные встречи с богатенькими буратинами-иностранцами.

Конечно, подруги продолжали встречаться, время от времени навещая друг друга, но постепенно Оксана стала все больше отдаляться от Вероники, уходя с головой в семейный быт, к которому она как-то быстро привыкла, души не чая в своем молодом и таком еще неискушенном муже. Чтобы покрепче привязать парня к себе, она родила ему ребенка и не заметила, как сама привязалась к своей семье.

Как раз в это время Вероника и встретила Его и до беспамятства влюбилась, впервые по-настоящему испытав это всесильное, щемящее чувство хмельного упоения, когда думаешь только о нем, вспоминаешь снисходительную улыбку, блеск глаз, волевой, чисто выбритый подбородок и ласковые руки, проникающие повсюду, от которых ты млеешь, и сладкое чувство пронзает все твое естество. Ничего подобного она до сих пор не испытывала. Он был вдвое старше ее, женат, имел троих детей – старший из них почти ее ровесник, но разве это важно?

Познакомились они при странных обстоятельствах. Девушка переходила улицу, задумалась и не заметила, как из-за угла на большой скорости выскочил огромный лимузин. Раздался визг тормозов, надсадный рев клаксона, Вероника в испуге шарахнулась назад, к тротуару. Сердце бешено колотилось, она с негодованием воззрилась на лакированный автомобиль с затемненными стеклами.

– Идиот несчастный! – выкрикнула она, ощерившись, словно разъяренная кошка.

Неожиданно задняя дверца отворилась, и из машины показался элегантный, великолепно сложенный, загорелый не по сезону мужчина средних лет. Он насмешливо улыбался, глядя на нее, и от этого его лицо, обычно властное и суровое, становилось мягче и добрее.

– Простите, но вы сами нарушаете правила, – чуть виновато обратился он к ней. – Зевать на дороге слишком опасно.

– Если кто и зевал, так это вы и ваш водитель, – огрызнулась она, но уже более спокойно, оправившись от испуга.

– Ладно, согласен, мы оба виноваты. Чтобы загладить свою вину, позвольте мне подвезти вас. И еще, вы дадите мне свой телефон и адрес.

Какое-то время Вероника разглядывала его, затем фыркнула и, повернувшись, пошла прочь. Отойдя на приличное расстояние, позволила себе обернуться и с удивлением обнаружила, что он неотступно следует за ней по пятам. Резко остановившись, девушка уставилась на него, подбирая выражения пообидней, но на ум ничего не шло, она просто растерялась.

– Ну, что вам еще? – вымолвила наконец Вероника.

– Ваше имя и телефон. Вы забыли сообщить мне. – Он широко улыбался, не отводя от девушки восхищенного взгляда.

Помимо воли, не соображая, что делает, она назвалась и продиктовала номер домашнего телефона.

– Какое у вас чудесное имя! – без притворства воскликнул мужчина. – А близкие как вас зовут – Вера или Ника?

– Вика.

– Замечательно. А я – Виталий, тоже на букву «В».

– Я рада, – односложно ответила девушка.

– Если бы вы знали, как я рад. Я обязательно позвоню вам, Вика. – И мужчина в сопровождении телохранителей направился к припаркованной рядом машине. Только сейчас она обратила внимание на крепких мужчин, неотступно следовавших за своим хозяином.

Так и начался их роман, поначалу бурный и страстный, с сумасшедшими поступками, дорогими подарками, жаркими объятиями и ненасытной близостью.

Но к тому времени, когда Маугли получил задание ликвидировать любовника Вероники, на содержании которого она фактически находилась, они уже поостыли друг к другу. Виталий ревновал ее ко всем подряд, злился по пустякам, считал своей собственностью, понимая, что не прав, следил за ней. Что касается Вероники, то и ей надоела роль любимой домашней игрушки, на нее давила та обстановка несвободы и подозрений, в которой она теперь жила. К тому же ей открылись многие нелицеприятные черты характера ее «папочки». Незаметно, исподволь, но неуклонно уходила куда-то любовь, чтобы уже больше не вернуться.

Вероника начала подумывать о том, как бы ей незаметно смыться куда подальше от своего назойливого любовника. Об открытом разрыве нечего было и думать – Виталий не отпустит ее – это она знала наверняка. Вот тут-то на пути девушки и нарисовался смуглый молодой красавец с манерами плейбоя. Маугли сделал свой первый ход. Белые начинают и выигрывают.

* * *

Вечеринка в ночном клубе была в полном разгаре, но Вероника откровенно зевала, все больше скучнея лицом и исподтишка бросая недовольные взгляды на своего спутника. Тот сидел за столиком на двоих напротив нее, невозмутимо расправлялся с деликатесами и цепко посматривал по сторонам, притопывая ногой в такт музыке. Это был один из охранников так надоевшего ей Виталия. Его люди постоянно сопровождали ее повсюду, неотступно наблюдая и одновременно охраняя, словно какую-то редкую и очень дорогую птицу. Изредка Веронике удавалось ускользнуть, вырваться из этого плена и оторваться где-нибудь на полную катушку. На следующий день ее ждал разнос и временное ухудшение отношений с «папиком». Впрочем, последнее время они только и делали, что ссорились.

Иногда, лежа одна в огромной квартире, принадлежащей Виталию, в этих чертовых, ненавистных ей апартаментах в центре Москвы, где, как Вероника знала, все просматривалось и прослушивалось дежурившими днем и ночью в соседней квартире операторами-охранниками, она начинала мечтать, вспоминая детские сказки, которые ей рассказывала когда-то мать и которыми она сама зачитывалась, забыв обо всем на свете. Сказки, в которых присутствовал злодей, заточивший красавицу в своем неприступном замке, а также герой, доблестный рыцарь, вызволявший бедняжку из плена, побеждавший злодея и его слуг. И жили они потом счастливо долгие-предолгие годы. И тогда она начинала тихо плакать, а наплакавшись вволю, со спокойной душой засыпала. Ночью ей снился чернобровый, загорелый красавец с гибким натренированным телом, который брал ее на руки, сажал на белогривого скакуна, и они отправлялись в дальние дали. Перед ними расстилалась бескрайняя золотисто-изумрудная степь, на голубом безоблачном небе ярко сияло солнце, а на горизонте видны были остроконечные пики скалистых вершин, за которыми возвышался чудный замок. Там-то они и станут жить не тужить да детишек плодить…

В этот вечер она твердо решила, что сбежит от опостылевшей ей жизни куда подальше. Но для этого нужно было все тщательно продумать и незаметно подготовиться.

Допив коктейль, Вероника поднялась, взяла сумочку и наигранно улыбнулась своему «сторожевому псу»:

– Мне нужно в туалет.

Тот молча поднялся, последовал за ней по пятам и, остановившись возле двери, ведущей в женскую уборную, занял сбоку от нее свой пост. Вероника окинула его презрительным взглядом и скрылась за дверью. Туалет был пуст, не считая женщины в длинном плаще, почти полностью скрывавшем ноги в джинсах и кроссовках. Незнакомка наклонилась над умывальником спиной к Веронике. Подойдя к зеркалу, девушка всмотрелась в свое отражение. Господи, такая молодая, такая красивая, что она делает здесь с этим придурком, как она вообще позволила затянуть себя в паутину этого самодура, этого избалованного собственника, купающегося в роскоши?! Внезапно она вздрогнула, заметив в зеркале отражение мужчины, возникшего за ее спиной – плащ и парик были лишь умелой маскировкой. Она резко обернулась, испугавшись незнакомца, и наткнулась на пронзительный взгляд красивых смеющихся глаз. Загорелое лицо, обаятельная улыбка – это был принц из ее снов.

«Что он здесь делает? Забрел по ошибке? А может, это маньяк?!» – Тревожные мысли вихрем пронеслись в голове Вероники. Слишком взволнованная для того, чтобы закричать или вымолвить хоть полслова, она зачарованно уставилась на него, не в силах отвести взгляд.

– Вы такая симпатичная, такая привлекательная, – неожиданно произнес молодой человек, обращаясь к ней.

У него был приятный низкий голос, ласкающий слух, очень эротичный, возбуждающий в ней желание полностью подчиниться ему.

– Не бойтесь, я не извращенец, – поспешил успокоить девушку незнакомец. – Я украдкой наблюдал за вами там, в зале, и, скажу откровенно, ничего не мог с собой поделать, не мог отвести своих восхищенных глаз от подобной красоты. Мне начинало казаться, что вы – прекрасная богиня, сошедшая с небес. Но теперь я вижу, что вы такая же, как и я – из плоти и крови, и это дает мне право надеяться…

– Надеяться на что? – приглушенным голосом спросила Вероника, справившись с первым волнением.

– На знакомство с вами, на более близкое общение.

– Как вы здесь очутились?

– Я заметил, что вы привстали и взяли с собой сумочку. Понял, куда вы направляетесь, и незаметно проник сюда перед вашим приходом. Мне не хотелось бы попадаться на глаза вашему охраннику, это не входит в наши планы, не так ли?

– Как вы догадались, что это телохранитель, а не…

– Не ваш кавалер? – закончил он за нее. – Очень просто, по некоторым внешним признакам и повадкам этого человека. Кроме того, он поднялся вслед за вами, чтобы сопроводить до дверей. Ухажер просто остался бы на месте, дожидаясь вашего возвращения.

Девушка с удивлением слушала молодого человека, не в силах понять свое замешательство, разобраться в чувствах, обуревавших ее.

– Раньше я работал в милиции, – пояснил он, – поэтому, сами понимаете, кое-что смыслю в этих вопросах. Наблюдательность у меня чисто профессиональная. У вас весь вечер был недовольный вид. Значит, вам не нравится эта опека. Вероятно, у вас есть друг, который слишком навязчиво заботится о вас, перегибая палку. Я прав?

Немного поколебавшись, она в знак согласия кивнула:

– Да, это так. Все так и есть.

– Наверное, вам наскучила такая жизнь?

– И здесь вы правы.

Он рассмеялся. У нового знакомого был очень приятный смех.

– Смею надеяться, что принесу вам избавление. Но давайте для начала познакомимся. Как вас зовут?

– Вероника.

– А меня Макс. У вас такое редкое и красивое имя, Вероника – под стать своей обладательнице.

– Спасибо, – в некотором смущении поблагодарила девушка за комплимент и, вскинув голову, посмотрела молодому человеку в глаза.

– Сейчас у нас нет возможности нормально пообщаться, – доверительно обратился он к Веронике. – В любой момент может кто-то войти и, неправильно поняв, поднять шум. Но я устрою так, что скоро мы встретимся вновь, уже без свидетелей. Верьте мне, и у нас все получится, я не хочу просто так потерять вас из виду. Полагаю, не для того нас свела судьба?

– Не знаю. – Девушка растерянно пожала плечами.

– Зато я знаю. Ну, что ж, до встречи. Вы выйдете первой.

– До свидания.

Совсем сбитая с толку, Вероника покинула прохладное помещение, разом очутившись в шумной полутемной атмосфере бара. Не обращая внимания на своего охранника, направилась прямиком к столику, где придвинула к себе вновь наполненный бокал, залпом выпив его содержимое. Эта встреча с загадочным и, надо признаться, прекрасным незнакомцем показалась ей сейчас чем-то нереальным, одной из ее фантазий, коими она периодически тешила себя перед сном.