Текст книги "Порядок доставки"

Глава 2
Сны и реальности

В первое десятилетие после Заката основной угрозой стала чума. Наибольшую известность получила чума-74, за несколько лет на треть сократившая популяцию экзо (защитные мутации ниже Панацеи третьего уровня оказались полностью бесполезны) и на четверть – популяцию нано. Считается, что именно чума-74 уничтожила основную часть людей базовой расы. Нано полностью обезопасили себя от болезни существовавшим на тот момент эттерном Чистильщик. Своевременное применение его одноименного наследуемого бланк-аналога давало стопроцентный результат. Чистильщик реагирует на любые микромутации бактерии чумы-74 (иерсиния пестис биовар-74), а также распознает мутации любых других бактерий семейства энтеробактерий.

(Библия Нано. Приложение 1. Основные эпидемии. История и динамика. Чума-74)

Дрей проснулся резко, словно был не дома. Он не мог сказать, что его разбудило, зато чувствовал что-то неестественное в своем пробуждении. Поэтому, еще не открыв глаз, приготовился. Ко всему, вплоть до неожиданного нападения на поселок. Вплоть до того, что его комната заполнена врагами.

Только не было комнаты. Бетонный бункер, в который уткнулась тележка, ничуть не напоминал ему дом. Зато тележка сразу заставила его вспомнить все остальное. Все же сон, навеянный Баюном, сильно отличался от настоящего. Такое бредовое пробуждение у Дрея было впервые в жизни.

Он приподнялся, опершись на локти, и обернулся. Вдалеке ему махал Костик. Дрей почти неосознанно прищурил глаза, активизируя Тоннель орла, и посмотрел на дозорных. Гемм позволил ему разглядеть даже малейшие черточки на их лицах. Казалось, что они смотрят на экзо, словно ожидая немедленного проявления внешних признаков заражения.

Дрей махнул Костику в ответ и начал исследовать шлюз. Внешние створки были распахнуты настежь – видимо, открыты давным-давно и больше не закрывались.

Поправив противогаз, он слегка постучал по только что прилаженному фильтру и ступил внутрь.

Костик ничего не говорил вслух, но Дрей, предвосхищая возможные вопросы, сказал сам: «Береженого бог бережет», когда его надевал. Неправды не сказал, хотя и всей правды – тоже.

Ступив внутрь бункера, доставщик посмотрел на часы и выставил на них таймер. На двадцать часов обратным счетом.

Внутреннюю дверь заклинило. Кто-то пытался то ли закрыть ее, то ли открыть, но теперь она не двигалась совсем. Щель, которая осталась, едва позволила доставщику протиснуться внутрь. Рюкзак пришлось скинуть и затащить за собой отдельно.

Свет горел, вентиляция, насколько мог судить доставщик, тоже действовала. Он бы предпочел, чтобы как раз вентиляция оказалась в нерабочем состоянии, но повлиять на это никак не мог.

Систему обеззараживания Дрей встречал не впервые, хотя нечасто ее можно было встретить столь неплохо сохранившейся. Справедливо решив, что бактериологической, вирусной или радиационной угрозы для нынешних обитателей форта он ну никак не представляет, Дрей наплевал почти на все процедуры, благо несколько последовательно расположенных шлюзов были не заперты. Пришлось правда намочить ботинки – бетонную нишу с раствором (что когда-то обеззараживал обувь) было не обойти: она занимала всю комнату.

В конце концов экзо добрался до внутренних помещений форта. В коридорах было тихо, сухо и не наблюдалось ни малейшего движения. Ничто не выдавало присутствия нано. Ни живых, ни мертвых. Видимо, этот этаж был целиком проходным, и где бы ни началась трагедия, досюда больные не дошли. Или их не пустили. А до сих пор живые носители искали выходов наружу где-то в другом месте. Хотелось бы, чтобы снайперы наверху сумели вовремя их остановить.

Лифтов было несколько, но не работал ни один. Это было странно, но Дрей в конце концов решил, что кто-то отключил их в попытке остановить распространение эпидемии. Он пожал плечами и двинулся в сторону лестницы, вход на которую располагался прямо рядом с лифтовой.

В этом была небольшая проблема, связанная прежде всего с отсутствием у него времени. Он видел карты форта, и первое, что из них понял, – это что этаж и уровень – совершенно не одно и то же. Некоторые уровни располагались сразу один над другим, как в обычном здании. Но другие могли быть разделены сотнями метров породы. И двадцатый уровень, до которого ему предстояло добраться для начала, находился где-то на три сотни метров ниже.

Железная лестница не позволяла бежать. Как бы доставщик ни торопился, он не мог себе позволить выдать свое присутствие. Идя медленно, он хотя бы до какой-то степени глушил звук шагов. Пролет, площадка, еще один пролет, опять площадка. Пролеты были длинными, в них умещалось почти полсотни железных ступеней, а площадки – большими, словно приготовленными для пикников. И по-прежнему было абсолютно пусто. Никакого присутствия нано.

Если Дрей мог объяснить пустоту верхнего коридора и неработающие лифты, то почему было пусто на лестнице, он понять не мог. И от этого он двигался еще медленнее, а звуки шагов исчезали окончательно. Нельзя было переть вперед наобум, не представляя, что может ждать впереди.

Ни шороха. Абсолютная тишина вертикальной шахты, лишь изредка разрушаемая легким надсадным ворчанием находящегося под нагрузкой металла. Когда он углубился метров на сто, Дрей почувствовал это в полной мере – абсолютно пустое пространство над собой, лестницу, на которой не было никого, кроме него. И то же самое – внизу: абсолютный вакуум звуков и огромная глубина.

Несмотря на то что железная лестница была сделана добротно и продержалась бы еще сотни лет, Дрею казалось, что он находится в пустоте. И скоро полетит вниз, все сотни метров вниз. Именно такое ощущение создавалось тишиной вокруг него.

Доставщик взялся рукой за поручень и сознательно провел ногтем мизинца по металлу. Легкий визгливый звук его слегка успокоил, вернув в реальность.

По всем расчетам, нужный уровень находился близко.

Табличка на предыдущем выходе, по крайней мере, гласила: «19», а карты говорили, что между девятнадцатым и необходимым ему двадцатым уровнем было всего несколько пролетов.

Но Дрею пришлось остановиться раньше.

Площадка ниже пролета, на который он вышел, не пустовала, как предыдущие. Поначалу он даже не понял, что там находится, лишь интуитивно отпрянул назад, в последний момент уловив движение и лишь потом услышав звук.

Картинка, которая до сих пор держалась у него в памяти, наверное, даже еще не ушла с сетчатки глаз, соединилась с легким движением, которое он заметил, прячась за верхним пролетом, и звуком сервомотора поворотного механизма.

Автономный пулеметный блок. Хорошая модель – это можно было сказать уже по тому, как быстро блок среагировал на появление Дрея.

Задержка до начала огня у таких моделей могла быть выставлена любой, но Дрей думал, что она осталась стандартной – около секунды. Сейчас мало кто разбирался в подобном оружии настолько, чтобы лезть в настройки. Это означало, что за одну секунду надо было как-то проскочить мимо – два полных пролета лестницы, которые контролировал пулемет. При том, что даже бегом, даже вниз, один пролет занимал у Дрея не меньше пары секунд.

Это объясняло, почему на верхних уровнях царила пустота, почему не работали лифты. Кто-то из нано решил позаботиться о своей расе как мог. И скорее всего, после того как поставил пулеметную точку на боевой взвод, сам остался внизу, обеспечив блокировку этого прохода. Возможно, если бы эта шахта была единственной, Дрею и не пришлось бы сейчас спускаться на дно Баюна в поисках нановакцины.

Надо было порыскать уровнем выше, притащить сюда что-нибудь потолще и потяжелее и пытаться пройти мимо оборонительной точки, спрятавшись за щитом. Но, во-первых, Дрею эта лестница достаточно надоела. И при одной мысли о том, что ему придется подниматься обратно наверх, тащить что-то оттуда и делать все это в противогазе, ему становилось тошно. Было и во-вторых.

Доставщик выглянул вновь, чтобы убедиться в увиденном. На этот раз дуло пулемета даже не шевельнулось. Возможно, из-за скорости Дрея. Но, возможно, также из-за того, что сейчас оно смотрело прямо на него. Ко времени задержки точно не добавлялись мгновения на поворот ствола – он поворачивался на движение моментально.

Убедился. Это не поверхность пулемета бликовала – по ней действительно что-то ползало. Модель оказалась даже более продвинутой, чем Дрей предположил сначала. Он воспроизвел мысленно картинку, которую только что увидел. Крохотные паучки, снующие по металлу. Небольшой блок – гнездо, куда они иногда прятались и тут же вновь выскакивали обратно, – был нашлепнут прямо на одну из крепежных штанг. Так называемый ремонтно-управляющий блок. Пулемет не клинило – паучки могли быстро провести восстановительные процедуры. Он не мог перегреться – микроремонтники способны были подтаскивать воду для охлаждения, если она была поблизости. Скорее всего, паучки умели и жалить – в них вполне могли быть встроены одноразовые инъекции на случай появления саботера в непосредственной близости, в мертвой для пулемета зоне.

Так что маленькие паучки, дети дозакатных нанотехнологий, живущие в видимом спектре, были для пулеметного гнезда бесценны.

Дрей думал, что именно на блок завязаны и инструкции по управлению. Это еще больше усугубляло дело, потому что под пулеметом могла находиться взрывчатка – на случай прорыва обороны. Но это открывало и некоторые возможности. Блок обменивался командами с паучками в беспроводном режиме, что выгодно отличало его от модуля управления самого пулемета, к которому он был подсоединен проводами. Выгодно для ситуации, в которой оказался Дрей.

Доставщик прикрыл глаза. Делать подобные вещи он очень не любил. Даже тогда, когда вокруг никого не было. Никогда не знаешь, кто за тобой наблюдает издали.

Но вроде бы сейчас следить было абсолютно некому. Да и всегда можно списать все на поломку, к которой не имеешь не малейшего отношения. Надежной техники нынче было не найти.

Снаружи казалось, что Дрей решил подремать. Но это предположение было очень далеко от правды. Он даже видеть не перестал. Но теперь перед ним вместо окружающей его лестницы всплывала совершенно иная картина. Поначалу она казалась слегка размытой – зрительные нервы продолжали передавать сигналы, глазные рецепторы не сразу избавлялись от остаточного раздражения. Но понемногу картинка, которую по команде мозга начал передавать нанобот, прикрепившийся к зрительному нерву сразу за макулой, прояснилась.

Как бы ни был совершенен ремонтный блок, но в его совершенстве таилась и его уязвимость. Беспроводное взаимодействие с паучками-ремонтниками ускоряло реакцию блока на изменения в обстановке, но теперь в списке паучков появился один лишний.

Программа безопасности была неплоха. Лишний, неопознанный, паучок оказался тут же исключен из информационного обмена, и канал общения с ним заблокирован.

Дрей чуть дернул головой, пытаясь сделать изображение четче, но получилось только хуже. Само изображение не поменялось, но голова у доставщика закружилась, когда естественное движение не привело к такому же понятному изменению того, что он видел. Ко всему надо привыкать, а уж подобными вещами Дрей баловался нечасто. Он открыл глаз, на этот раз только один – правый, и выглянул опять, пытаясь оценить модуль еще раз.

Затошнило сильнее. С левого глаза зрительный нерв продолжал уверенно передавать набор цифр, данных, предварительные расчеты – все то, что услужливо подсовывал ему бот вместо скучающей в бездействии сетчатки. А правый показал, что паучки все так же непринужденно шныряли по поверхности пулемета. Даже по стволу, хотя и не пытались заглядывать в дуло.

Дрей поспешно зажмурился вновь.

Рисковать не хотелось. Модуль мог и закрыть беспроводной канал наглухо, оставляя Дрею только физические методы. Поэтому Дрей размышлял, ждал, пока колония наноботов, до сих пор мирно спящая в случайных местах его организма, не обработает информацию, перехваченную из эфира, и не предложит что-нибудь более надежное, чем лобовой заход.

Процесс был достаточно медленным, тем более что боты внутри колонии обменивались сигналами только на химическом уровне: никакого беспроводного общения – только микровпрыски в кровь, повторяющиеся сотни раз для надежности. Медленно, зато взломать этот компьютер можно было только опять же на химическом уровне – подсунув в кровь другие ферменты. Дрей сильно сомневался, что хоть кто-то в нынешнем послезакатном мире мог обладать подобной технологией.

В конце концов Дрей выбрал из всех вариантов наиболее перспективный.

Один из паучков, бегающий около пулеметной стойки и охраняющий внешний периметр пулемета, на мгновение приостановился. Потом пополз опять, но одновременно послал сигнал о неполной исправности. Ответ последовал незамедлительно – вернуться в гнездо на проверку, ремонт и переналадку.

Как только паучок оказался в гнезде, тончайший стержень вошел ему в брюхо, и паучок тут же перешел на проводную связь. И множество ограничений в протоколах доступа, имеющихся у беспроводного варианта, были тут же сняты. Паучок давно уже превратился в древнего троянца, вывернутого наизнанку. Через секунды уже не гнездо давало команды паучку, а он командовал гнездом. А самим паучком командовала наноколония бланка со странным восточным названием Шимомура. Дрей же лишь сидел и наслаждался покоем.

В свое время он долго сомневался, стоит ли вводить этот бланк. Но Шимомура был одним из немногих его приобретений, которое не подвело его ни разу. Может быть, как раз потому, что прибегал к его возможностям он крайне редко.

Паучки тихо и неторопливо заползали в базовый блок-гнездо. Когда заполз последний, сервомотор пулемета заставил дуло уныло опуститься вниз. Сразу после этого Дрей открыл глаза, встал и спокойно, ни на секунду не задерживаясь, начал спускаться вниз.

Подойдя к пулемету, он осторожно отсоединил провода и запихнул ремонтный модуль в рюкзак. Эта штука была подороже многих геммов и бланков, и это оказалось решающим в пользу несилового прохода мимо пулемета. Но оголять периметр, и без того дырявый как решето, доставщику не хотелось. Он вскрыл базовый модуль управления, немного в нем поколдовал и побежал вниз. У него было десять секунд до повторной активации пулемета. Пусть теперь функции точки и были ограничены, сдержать на некоторое время натиск снизу она бы смогла.

Хотя Дрей сильно сомневался, что в этом оставалась хоть какая-то нужда.

Добежав до следующего пролета, Дрей чудом не поскользнулся. Его предположения были верны – вся площадка ниже была завалена трупами. Он слегка завяз, начиная жалеть, что выставил слишком маленькую задержку на активацию пулемета. Секунды убегали, а он никак не мог пробраться к спасительному укрытию за пролетом лестницы.

Ему удалось это сделать лишь в последние мгновения: доставщик буквально услышал, как сервомоторы приводят в действие ствол, перенацеливая его на движение.

Дрей прижался к стене, оказавшись в безопасной зоне, и посмотрел вниз. Вход на уровень был прямо перед ним, в одном пролете. Над входом светились цифры «2» и «1». Свет в «1» подрагивал, словно сомневаясь – есть ли нужда сейчас в этом знаке.

Глава 3
Оцифрованная угроза

И на Земле царила раса, ставшая единой. Люди смешались между собой и стали неотличимы друг от друга.

И тогда решили люди научиться переделывать себя и доказать свое абсолютное могущество.

И не отступились они от того, что задумали сделать.

И переделали они себя. Переделали по-разному. Кто-то переделывал части своего тела, другие имплантировали в свое тело новые, механические детали. Кто-то менял свои гены, другие – вводили в организм крохотных механических роботов.

И не стало одной расы. Большинство людей погибло в пожаре своей гордыни, а те, кто остались, – вновь разделились на разные расы.

Раса экзо, отрицающая изначальную чистоту человеческих генов. Раса нано, временно впустившая в свои тела чужеродную механику. Киборги, почти вымершие в период чумы. И всевозможные мутанты, переставшие быть людьми.

И время единой расы закончилось. Наступила эра разобщения и смут.

И посему имя тому времени было дано: Закат.

(Библия Нано. Притчи Заката)

Доставщик замер перед дверью, задумавшись. Ему было чего опасаться в тот момент, когда он пересек черту сна форта Баюн. Пусть об этом не знал Сварщик, не знал, наверное, никто из ныне живущих, но опасность заражения существовала и для него.

Кровяные пловцы были и в его венах. Мало, самый минимум, но эта была одна из самых лучших модификаций базового эттерна нано, которая существовала. Этот эттерн, как и многие другие, ему оставила мать. Чистая нано. Хотя нет – и его отец, и его мать были людьми базовой расы. Но если отец, чтобы выжить, пошел по пути биомодифицирования, то мать волею судеб стала представителем нано. Первое поколение. Дети тогда выживали очень редко. Знаний было мало, и сразу после Заката кругом творилось такое, что и достать эти знания было тяжело. Но уже тогда, после первых же попыток, пришло знание, что смешивать нано и экзо – это получать мертворожденных. Со стопроцентной вероятностью.

Его родители сглупили, влюбившись друг в друга в такую пору. Сглупили, оказавшись людьми разных рас. Сглупили, зачав ребенка.

Но этот ребенок оказался статистической ошибкой. Тем, кого проморгал бог, наславший это проклятие. Единственным выжившим. Качество переданных от отца мутаций и эттернов – от матери, их необычное сочетание дало результат, на который они надеялись, как на чудо. Это и было чудо. После Заката некоторые еще рисковали, чтобы вновь убедиться в том, что такие дети не выживают. Сейчас уже не рисковал никто.

Хотя, возможно, как раз сейчас стоило пробовать вновь. По крайней мере, Дрей надеялся на это. Надеялся на то, что, раз выжил он, то и его дети сумеют родиться. Что времена генных бурь хоть немного, но позади. Что есть шанс.

И он был готов на все, чтобы этот шанс повысить. Даже на самоубийственный спуск в глубь Баюна. За Колыбелью для своего ребенка.

Он так никогда и не узнал, что подвигло его родителей на такой риск. Та эпидемия накрыла их поселок, когда он был слишком мал, чтобы они рассказывали ему о подобных вещах. Он с трудом вспоминал их лица, скорее это были образы, чем четкие и понятные картинки. Но при этом он их любил. Тех, кто дал ему жизнь. Кто при этом рискнул всем, пошел вопреки очевидному, нарушил все устои, которые тогда только начали формироваться. Экзо и нано жили вместе – и это, оказывается, было возможно. В такое не верил никто и сейчас.

Ему повезло, что внешние признаки наномодификаций у него полностью отсутствовали. А проверок генного кода, крови, тканей он всегда избегал. А если и проводил – то только в одиночку. А потом внешние проверки просто стали не нужны – после того как он решился ввести Шимомуру. Эта колония могла не только хакать приборы с открытым каналом беспроводной связи. Она могла и много больше, например, проводить полный анализ организма. Ей это было просто: она теперь являлась его частью.

И она же говорила, что доставщик пока что чист. Кровяные пловцы – меньше тысячи, в сотни раз меньше, чем у обычного нано, – так же спокойно занимались своим делом: проверкой стенок сосудов, анализом среды, выявлением и уничтожением любых возможных биологических угроз. А также помощью в доставке свежего кислорода к мышцам. Базовая нанокультура. Некоторые нано, пусть и совсем немногие, до сих пор имели только ее. И выжили.

Доставщик вернулся к реальности.

Дверь на уровень была распахнута настежь и заклинена трупами тех, кто успел отползти, получив смертельные ранения. Несколько таких были видны отсюда и в коридоре внутри уровня. Свет горел. Явственно ощущалось, что система кондиционирования тоже работает.

Дрей пару раз бывал в таких местах, где по разным причинам вентиляция работала десятилетия после того, как их оставили люди. Такое редко, но бывало. Поэтому он знал, что произойдет с этой свалкой трупов на лестнице и в коридоре.

Они не сгниют. Значительно вероятней, что все эти трупы превратятся в мумии. Под сухим кондиционированным воздухом, постоянно циркулирующим по уровням, тела будут медленно иссыхать.

И одной из этих мумий, вполне возможно, мог стать и он.

Никаких внешних признаков заражения на телах не было, и от этого ему было еще страшнее. Доставщик аккуратно выглянул из проема двери, но коридор внутри уровня был пуст – лишен живых.

На всякий случай он подтянул поближе короткоствольный АКС-74У, идеальное оружие для таких вот закрытых помещений. Лучше был бы, наверное, только пистолет, но его доставщик сознательно оставил в кобуре – вряд ли ему повезет участвовать в дуэли. Если зараженные повалят, то их может оказаться много, и количество патронов со скорострельностью было сейчас для него важнее.

Насколько он помнил карты, ему надо пройти пару сотен метров по этому уровню, чтобы добраться до лифтовой шахты (или лестницы, если не повезет опять), что вела ниже, на глубинные уровни форта. Туда, где древние прятали лаборатории. Туда, где открылась, наверное, уже сотая шкатулка Пандоры после Заката.

Туда, где можно было найти антидот.

Аккуратно перешагивая через трупы, доставщик пошел вперед. Вариантов было немного – коридор был единственным, ведущим в нужном направлении. Все ответвления и проходы в боковые зоны его не манили, что бы или кто бы там ни находился. Время было важнее.

Коридор пустовал. Проходя мимо, Дрей заглядывал в пересекающие его дорогу тоннели, если шлюзы оказывались открытыми. Шлюзы обнаруживали себя везде, напоминая об изначально полувоенном назначении форта.

Мертвых было на удивление мало. Доставщик даже приостановился, когда увидел первого, умершего непосредственно от болезни и валяющегося теперь на перекрестке, чуть слева от его маршрута, прямо за боковым шлюзом.

Кожа мертвеца приобрела неестественно серый оттенок – самая обычная реакция на сбой в работе кровяных пловцов. Такое Дрей видел и без эпидемии, такое бывало и со вполне здоровыми нано. Механика, пусть и на наноуровне, оставалась механикой, и у некоторых особенно невезучих она давала сбой. Пусть все реже и реже, но давала. Старые, самые примитивные колонии кровяных пловцов могли неожиданно начать гибнуть, и если нано не успевал вовремя ввести замены, что было дорогим удовольствием, – он погибал. Всегда. В очередной раз напоминая окружающим, что мир, в котором они живут, разительно отличается от дозакатного. По уровню опасности, по безумному набору инфекций и пляшущей радиации. По всему.

Прикасаться к телу Дрей так и не решился. Противогаз пока что удерживал заразу снаружи от его организма, и меньше всего ему хотелось искушать судьбу. Поэтому он оставил бедолагу лежать как есть и продолжил двигаться вперед.

Несколько сотен метров по горизонтальной поверхности, покрытой материалом, заглушающим шаги, он проделал быстро, застряв лишь перед самым лифтом.

Что-то ему не нравилось в этом большом холле, но он никак не мог понять что.

Свет горел, более того, горели даже цифры над двумя лифтами, давая надежду, что хоть на этот раз ему не придется спускаться по лестнице. Было тихо, и ничто не говорило о том, что кто-то прячется за одним из углов. Но Дрей никак не мог заставить себя выйти из укрытия, проверяя все свои ощущения еще и еще.

Что-то было не так.

Он простоял с четверть часа. И мог стоять еще долго – что-что, а ждать доставщик умел, это было частью его профессии. Но ему не пришлось.

Заработал лифт. Числа быстро менялись, уменьшаясь: лифт ехал откуда-то снизу. Конечно, он мог заработать и сам, но, откровенно говоря, Дрей не очень-то в это верил.

Ему хотелось, чтобы последним числом на табло стало не «двадцать один». Не желал он видеться с тем, кто заставил двигаться лифт в вымершем форте. Ничего хорошего нельзя было ждать от такой встречи.

Дрей убрался обратно за угол, предпочтя не встречаться с тем, что поднималось из глубины, лоб в лоб. Недалеко от него был боковой проход, шлюз в который был закрыт. На шлюзе было круглое окошко, прочное огнеупорное стекло оказалось обрамленным блестящей хромированной рамкой с достаточно широкой каймой. Эта хромированная поверхность и привлекла внимание доставщика. Как только его взгляд в нее уперся, он начал двигать головой, а потом сделал небольшой шажок в сторону, пока не попал в нужную позицию. Теперь эта поверхность стала служить ему зеркалом – показывая все, что происходило у лифтов, пусть и с искажением.

Пока не происходило ничего. Лифт по-прежнему гудел, поднимая нечто из глубин. Это была не какая-нибудь гражданская модель, отличающаяся высокой скоростью, от которой при движении должно закладывать уши. Этот лифт был достаточно медленным, как будто специально для того, чтобы окончательно измотать доставщику нервы.

Все выглядело на редкость будничным – как и не было никакой эпидемии, Изоляторов, оцепивших всю зону на поверхности, кучи трупов у лестницы. В какой-то момент дверь лифта просто открылась, и из нее вышел человек, мужчина.

Дрей сморгнул. Конечно, изогнутая поверхность искажала сильно, но тут ошибиться было сложно. Мужчина, и по тому, как уверенно он вышел из лифта, нельзя было сказать, что он болен.

– Можешь выходить, я давно уже тебя вижу, – буднично произнес поднявшийся на лифте. – Выходи, выходи, не бойся.

Мозг доставщика за пару мгновений попытался подсунуть ему с десяток вариантов, начиная от банального «он разговаривает с кем-то другим…» до заумного «пытаются взять на дурочку, разговаривая в пустое пространство…». Но все эти варианты Дрей отмел. Похоже было, что за ним действительно следили все время его спуска вниз. Просто не останавливали, а ждали, когда он сам подойдет поближе.

Доставщик шагнул в коридор, к лифтовой.

Мужчина был грузноват. Не толст, а просто грузноват. Метаболизм нано строился на тех же принципах, что и у экзо, а значит, любой нано мог позволить себе быть очень стройным. А мог оставаться толстяком. Все по желанию.

Этот толстяком не был, просто в нем присутствовал некий лишний вес, не нужный организму для немедленного использования, но и не выброшенный за ненадобностью, а оставленный про запас, на черный день. Ростом почти с Дрея, незнакомец смотрел прямо на него, не улыбаясь, не хмурясь. Вообще его лицо было лишено всякой мимики, хотя Дрей видел по морщинам, что это лицо могло изображать эмоции.

Некоторые люди просто не любят улыбаться или хмуриться. Не любят, когда их лицевые мышцы работают вообще.

Было видно, что этот любил. Любил морщить лоб, когда задумывается, улыбаться, когда смешно. Тем более несуразно смотрелось сейчас его абсолютно расслабленное лицо, на котором не отражалось ни единой эмоции.

– Имя мне – Легион… – произнес мужчина. – Если ты понимаешь, о чем я говорю. Могу я узнать твое?

– Дрей, – ответил доставщик. – Не думаю, что понимаю. Как ты остался жив, нано?

– Он и не остался. – Мужчина сделал неопределенный жест, показывая куда-то себе в живот. – Жив остался только я. Мы. Легион. Куда ты идешь, Дрей?

– За сывороткой. Там, в глубине, есть антидот, который может всех спасти.

– Императив номер один – заражать всех нано. Императив номер два – распространяться. Императив номер три – разрушать барьеры, мешающие распространению и заражению. Ты не мешаешь распространению и заражению?

– Да вроде пока нет, – пожал плечами Дрей, все еще слабо понимая, о чем говорит мужчина. – Хотя не очень понимаю, о чем ты говоришь. Здесь есть еще выжившие?

– Выжить в зоне поражения могу только я, Легион. Обеспечение поддержки заражения и распространения. Распределенный по всем телам – и мертвым, и все еще ходящим. От Легиона нет спасения.

– А антидот? – на автомате спросил Дрей, ощущая себя как в бреду.

– Антидот, – мужчина запнулся, – антидот выходит за рамки наших императивов. Поэтому не рассматривается как угроза. Ты можешь идти. Нам надо наверх. Надо пройти пояс сна. Подкоп. Поиск обхода. Переброска трупов на ту сторону. Поиск тайных путей. Ожидание благоприятного ветра…

Дрей, слушая перечисление возможных путей распространения заразы, начал обходить мужчину. Сказали же – можешь идти, и этим надо было воспользоваться. Разговаривать с каждым сумасшедшим ему не хотелось. Даже если имя сумасшедшему – Легион.

Когда он подошел к мужчине вплотную, тот без малейшего предупреждения полоснул чем-то зажатым в ладони по предплечью доставщика, распоров куртку и оставив глубокую царапину на коже. Тут же выступила кровь, начиная быстро сворачиваться. Рана была абсолютно безвредна, если не знать, где находишься.

– Императив номер один – заражать нано, – благожелательно пояснил мужчина. – Обнаружено присутствие наноорганизмов в крови. Императив выполнен. – И ходячий компьютер тут же потерял интерес к Дрею. Отвернулся и пошел по коридору.

Зато интерес Дрея к нему резко возрос. Он нажал на курок и выпустил длинную, из четырех патронов, очередь в спину обидчика.

– Вот же сука, – произнес он, сдергивая противогаз. Подошел к упавшему и перевернул его на спину. Судя по всему, Легион был мертв. Но Дрей все же отступил на шаг назад и теперь уже спокойно сделал еще одиночный выстрел в лоб мертвеца.

Как он ни старался, заражение произошло. Открытая рана в эпицентре эпидемии обеспечивала на то стопроцентную вероятность. Хоть и кровь уже запеклась, дела это не меняло. Так что противогаз теперь только мешал. Как ни странно, Дрей почувствовал некоторое облегчение – маска на лице ему изрядно надоела, а повод ее снять нашелся теперь великолепный.

Дрей посмотрел на распахнутую клеть лифта, пожал плечами и двинулся вперед. Быстро разобравшись с панелью, он выбрал самый нижний из возможных без специальных кодов – минус шестидесятый этаж. Руками закрыл дверь. Присел на корточки и зажмурился, начиная общение с Шимомурой, трезвонящим о вторжении.