Текст книги "Заговор «Пуритания»"

На этой стадии успех предприятия полностью зависел от умения Жана д'Аламбера. Будучи по профессии метателем ножей, он единственный из группы взял с собой серьезный запас оружия – несколько пластиковых, а также, в спешке сделанных, импровизированных деревянных ножей составляли его арсенал. Но все ножи были чрезвычайно острыми.

Перед ним стояла задача трудная – поразить шесть мишеней, шесть охранников, стоявших перед пещерами. Ближайший из них находился на расстоянии пяти метров, самый дальний – почти двадцати пяти. Жану предстояло обезвредить всех, причем так, чтобы ни один не издал ни звука – каждый нож обязательно должен войти точно в горло и лететь ножи должны друг за другом в стремительной последовательности. Наступил вечер, сейчас охранников освещал только свет нескольких костров. К ножам, которыми ему придется сейчас пользоваться, он не очень привык, они были слегка по-другому сбалансированы. Все это необходимо принять во внимание.

Если Жан д'Аламбер и нервничал, никто этого не заметил. Он вообще любил пустить пыль в глаза; кроме того, во время его номера возле мишеней стояли его жена Бернадетта, и его дети Жак и Мари, поэтому промахнуться он просто не имел права.

Теперь он представлял олицетворение сосредоточенности. Скорчившись на ветке, Жан смотрел вниз, на вражеский лагерь. Один нож он держал в правой руке, еще пять – наготове в левой. С кажущейся легкостью он сделал едва заметное движение кистью и выпустил лезвие в мишень – и в ту же секунду другое лезвие из левой руки скользнуло в правую, готовое к броску. Один за другим ножи сверкнули сквозь листву деревьев: безупречно гладкий трюк, проделанный с точностью механизма. Буквально за пять секунд все шестеро часовых свалились на землю мертвые, не издав ни единого звука. Только мягкий свист разрезающих воздух ножей д'Аламбера прошелестел в воздухе.

Как только с часовыми было покончено, Луиза и все остальные спрыгнули на землю. Они осторожно приблизились к первой пещере. Жан извлек свои ножи из тел часовых, охранявших эту пещеру, и первым ворвался внутрь. Луиза и четыре гимнаста последовали за ним. Четверо других остались у входа в пещеру.

Трое повстанцев, сидевших у костра в пещере, не успели поднять глаза, как д'Аламберы налетели на них. Жан прикончил двоих быстрыми ударами ножа; Луиза удушила третьего, накинув шнур ему на шею и сильно натянув его. В пещере остались только ящики с провизией. Пожав плечами, Луиза вывела свою команду наружу.

В двух других пещерах фактически повторилось то же самое – молниеносное нападение и никаких признаков присутствия лорда Хока. Очевидно, изначальное предположение было верным. Луиза вывела своих людей с территории лагеря, и они опять укрылись в кронах деревьев. Теперь им предстояла атака на здание штаба.

И вот тут быстрота становилась жизненно важным фактором. Рано или поздно мертвых часовых у пещер обнаружат, и поднимется общая тревога. Времени размениваться на пустяки не осталось – лорда Хока необходимо найти немедленно.

Вокруг штаба стояли шесть часовых – по одну и по другую сторону здания. Поэтому даже Жан не смог бы снять всех сразу. Теперь все члены штурмовой команды получили шанс проявить себя в бою. В то время как Жан обезвредил с помощью своих ножей двух ближайших к нему часовых, команда гимнастов стремительно взмыла в воздух с безупречной четкостью, прославившей их коллектив на всю Галактику. Приземлившись на ноги, они бесшумно помчались к своим жертвам, которых они распределили между собой заранее. Гимнасты имели численный перевес – по двое на каждого охранника. Такая борьба представлялась для д'Аламберов детской игрой. Они легко убрали часовых – и снова ни один звук не потревожил покоя лагеря. Луиза глубоко вздохнула. Пока все давалось им довольно просто, но с каждой минутой положение усложнялось.

Держа нож в руке, она дерзко подошла прямо к двери и постучала.

– Кто там? – спросил голос изнутри.

Луиза тихо заговорила в ответ, стараясь произносить слова невнятно, чтобы человек внутри не понял ее.

– Одну минуту, – сказал голос.

Луиза услышала скрежет замка, и мгновенье спустя дверь подалась назад и слегка приоткрылась. Этого оказалось для нее вполне достаточно. Она толкнула дверь и распахнула ее полностью. Человек, отперший дверь, полетел назад. Изумленное выражение его лица осталось навечно, потому что нож Луизы быстро и легко вошел под ребра человека и он замертво упал на пол.

Следом за ней внутрь ворвался Жан, державший наготове свои ножи. Он стремительно оглядел помещение, быстро оценил ситуацию – и три его лезвия молниеносно поразили трех террористов. И снова, похоже, никто ничего не услышал.

Но удача не может сопутствовать им вечно. Захватывать поочередно комнату за комнатой – задача трудоемкая и рискованная. Они решили разделиться и атаковать все помещения одновременно. Прихожая, где они находились, переходила в коридор, тянувшийся вдоль всего здания. Из него открывались двери в пять помещений, находившихся далее. Члены команды, выслушав команды Луизы, произнесенные шепотом, бесшумно заняли свои позиции. Когда Луиза дала сигнал, они все одновременно ворвались в намеченные помещения.

Все произошло быстро и бесшумно. Удачно воспользовавшись элементом неожиданности, они сумели прикончить всех своих противников, не получив ни царапины. Лорда Хока они нашли привязанным к стулу в третьей комнате по коридору. Аристократ оказался сильно избитым, кроме того, его накачали наркотиками, но он был жив и, судя по всему, не искалечен.

Если б у нее нашлось на это время, Луиза испустила бы глубокий вздох облегчения. Но лорд Хок даже в лучшем состоянии не смог бы с ними прыгать с дерева на дерево. К счастью, план герцога Этьена предполагал такую ситуацию. Они решили возвращаться другим путем, и Луиза ввела в действие вторую стадию плана штурма.

Из маленькой, плетенной из прутьев клетки, висевшей все время у нее за спиной, Луиза извлекла маленькую белую птичку с красными крапинками. Подойдя к окну, она выпустила птицу в ночную тьму. Птица-споринджер в замешательстве похлопала крыльями, разминая затекшие мышцы после длительного заключения. Затем, воспользовавшись вновь обретенной свободой, птица взмыла в ночное небо. Через несколько секунд она исчезла из поля зрения, но девушка легко могла себе представить, как она парит в восходящем потоке воздуха, поднимается по спирали все выше и выше над лагерем, постепенно расширяя свои круги. Острый нос споринджера принюхивается к воздуху, выискивая запах своей пары. Споринджеры выбирали себе пару на всю жизнь и обладали обонянием столь развитым, что в некоторых случаях им удавалось обнаружить свою пару, находившуюся в пятнадцати километрах от них. Как только этот споринджер учуял запах своей пары, оставшейся с основными силами штурмовой команды д'Аламберов, он полетел прямиком туда, давая тем самым сигнал начинать вторую стадию операции.

Когда споринджер улетел, Луиза приказала четырем своим родственникам оставаться с лордом Хоном, сама же с остальными заняла позиции по всему зданию на случай непредвиденных неприятностей.

Прошло пять минут, затем еще пять. Снаружи в лагере, как это ни странно, по-прежнему стояла тишина, слышались лишь смех и шум спора, доносившиеся из барака, расположенного в нескольких десятках метров от штаба, да редкие голоса людей, бродивших по территории лагеря и окликавших друг друга. Удача пока не оставила д'Аламберов: никто так и не обнаружил тел убитых часовых.

Но наконец слуха их достиг новый звук, похожий на шум неожиданно поднявшегося сильного ветра. Начавшийся где-то далеко, ветер этот вдруг ураганом налетел на лагерь, так что зашатались деревянные строения и мелкие предметы полетели во все стороны. Небо, до этого остававшееся ясным, внезапно потемнело, так как гигантское тело заслонило звезды. А потом словно трехэтажный дом обрушился на лагерь.

И в самом деле, это была птица рок. Имя гигантской мифической арабской птицы ныне носили вполне реальные создания с планеты Бахрейн, и они вполне заслуживали этого наименования. Роки считались самыми большими летающими животными в Галактике, они имели десять метров в длину и шестидесятиметровый размах крыльев. Их тело покрывала толстая голубоватая кожа, они имели четыре когтистые лапы и острый, хищный клюв, способный разорвать в клочья даже животное размером с носорога. Но для своего размера они поразительно мало весили – только четыреста пятьдесят килограммов, – хотя вполне могли унести добычу в половину собственного веса.

Роки редко приживались в неволе. Всего пятьдесят семь экземпляров были рассеяны по самым большим зоопаркам Галактики. Цирк заполучил один такой экземпляр всего два года назад, после длительной торговли с герцогом Бахрайнским. Животное сразу же поступило в распоряжение первой дрессировщицы Цирка, миниатюрной – по деплейнианским стандартам – Жанны д'Аламбер. Хрупкая восемнадцатилетняя девушка благодаря своему спокойствию и глубокому пониманию психики животных любого вида сумела постепенно подчинить своим чарам даже это чудовищное созданье. Хотя рок еще не мог принимать участие в представлениях, но вполне научился понимать простые команды Жанны – например приказ перелететь с одного места на другое или вновь взлететь с этого места. В сущности, только это от рока и требовалось в данной ситуации.

Никому из повстанцев Стеклянного Глаза даже в голову бы не пришло, что на их лагерь однажды опустится созданье из сказки. Никто из них никогда не видел живого рока раньше, даже фотографии не давали полного представления об образе твари, представшей вдруг перед ними. Непонятно, откуда взялось это чудовище невероятных размеров, напавшее на их лагерь с воздуха. Их нельзя упрекнуть в трусости, они встретились бы лицом к лицу с любой имперской армией не дрогнув. Но эта ужасная птица, спустившаяся будто из кошмарного сна, повергла их в панику. Даже не вспомнив об оружии, повстанцы бросились прочь от рока, который между тем мягко приземлился в самом центре поляны.

Воспользовавшись замешательством противника, Луиза и ее команда быстро выбежали из барака, неся бесчувственное тело лорда Хока на руках. Луиза помахала Жанне, сидевшей верхом на короткой, покрытой щетиной шее рока, затем помогла пристегнуть освобожденного заложника к импровизированной люльке, приспособленной специально, чтобы вывезти его отсюда. Рок сильно нервничал, сначала из-за того, что слишком много людей бегало и кричало вокруг него, а затем потому, что д'Аламберы принялись возиться со странной штукой, зачем-то повешенной ему на шею. Жанна старалась успокоить его, передать ему свою уверенность, разговаривая с ним нежно и мягко, но ей требовалась вся ее сосредоточенность для того, чтобы животное не вышло из-под контроля. Наконец, когда лорд Хок был надежно закреплен в своей люльке, Луиза просигналила дрессировщице, что «все хорошо». Жанна дала команду своему питомцу подняться в воздух. Рок едва сумел расправить крылья на маленькой поляне, но как только он сделал пару могучих взмахов, то сразу оказался много выше верхушек деревьев, после чего свободу его движений не стесняло уже ничто.

Д'Аламберы, остававшиеся внизу, несмотря на свою физическую силу, покатились по земле под порывами ветра, поднявшимся при взлете рока. Они подождали, пока ветер стихнет, вскочили на ноги и помчались под прикрытие стен штаба. Свою основную задачу они выполнили, но сражение еще отнюдь не закончилось.

Весь инцидент с роком – от его появления до момента исчезновения – занял не более трех минут. Наиболее хладнокровные из повстанцев начали уже понимать, что появление чудовища – только часть какого-то дьявольски задуманного плана. С полдюжины их опомнились и, прекратив бессмысленное бегство, вытащили бластеры и принялись стрелять по удаляющемуся силуэту рока. Но громадное животное находилось уже слишком далеко, их жалкое оружие ничем не могло повредить ему. Вожаки террористов принялись собирать свое напуганное войско, и вскоре они уже вели его обратно к поляне в поисках оставшихся противников.

Луиза и ее команда, засевшие в здании штаба, напряженно наблюдали за осторожными продвижениями повстанцев. Д'Аламберы прибыли в лагерь, не имея при себе никакого огнестрельного оружия, работающего от автономных источников питания, – именно потому они и сумели миновать детекторы, настроенные на обнаружение металлов и источников энергии. Но теперь у них появились бластеры убитых ими повстанцев. Луиза приказала не открывать огонь до тех пор пока противник не подойдет как можно ближе. Она знала, что наступающих сейчас обуревает множество сомнений и чем дольше их сомнения не разрешатся, тем больше они подвергнутся страхам и панике. Она не слишком беспокоилась о защите собственной позиции: штаб террористов прекрасно подходил для отражения атаки, а все люди Луизы были первоклассными стрелками Они без труда заставят повстанцев отступить, если дело дойдет до сраженья. Кроме того, подкрепление вот-вот подойдет.

Так как лорд Хок был уже вне досягаемости повстанцев, всякая нужда особо деликатничать отпала. Этьен с удовольствием воспользовался возможностью размять свои мышцы. Едва только рок приземлился на базе нападающих, как директор Цирка отдал приказ начинать третью стадию, то есть настоящий штурм. Бронированные грузовики, битком набитые борцами д’Аламберами, рванули вперед сквозь джунгли, мало заботясь о том, какие именно охранные сигнализации обнаружат их появление. Всякого встреченного на пути безжалостно пристреливали – точно так террористы поступали в течение некоторого времени с ни в чем не повинными жителями Стеклянного Глаза.

Когда сигналы тревоги зазвучали по всему лагерю, повстанцы прекратили наступление на собственный штаб и повернули к входу на территорию лагеря, готовые встретить неожиданного врага. Луиза подождала появления первых грузовиков, и приказала открыть огонь по повстанцам из штабного барака. У террористов, попавших под перекрестный огонь, не осталось ни одного шанса уцелеть в этом бою. Лучи бластеров с шипением прорезали ночной воздух и безжалостно косили террористов. Несколько повстанцев, уцелевших во время этого огненного разгрома, кинулись бежать под прикрытие густых джунглей, но особые отряды немедленно кинулись вслед за ними.

Операция прошла чрезвычайно успешно. Из ста трех террористов, находившихся в лагере, не смогли обнаружить ни в живых, ни в мертвых только шестерых, не игравших в движении никакой значительной роли.

ГЛАВА 3
ИМПЕРСКИЙ СОВЕТ

Из всех правительственных структур Имперский Совет выделялся самым ярко выраженным анахронизмом. Он остался как память о тех временах, когда представление о незыблемости классовых различий еще не укрепилось в умах людей по всей Галактике. В отличие от Палаты Тридцати Шести, где великие герцоги встречались для обсуждения дел, находившихся в юрисдикции Императора, или Коллегии Герцогов, где владыки отдельных планет собирались для обсуждения политических проблем, состав Имперского Совета время от времени менялся и в него могли входить не только аристократы. Император сам назначал членов Совета, выбирая их из числа наиболее выдающихся людей своего времени, невзирая на то, какой титул они носили; и простолюдинам иногда выпадала честь послужить Империи в качестве членов Совета, и даже на высоком посту Первого Советника. В зависимости от характера владыки, Имперский Совет мог состоять исключительно из подхалимов, закадычных друзей, любовниц или шарлатанов; но мудрый и способный император, пользуясь своей властью, назначал в Совет людей большого ума и различных убеждений, чтобы любая проблема обсуждалась вдумчиво и разносторонне. Слово Императора считалось законом, но это не мешало ему прислушиваться к советам.

. При Стэнли Десятом Имперский Совет всегда служил местом оживленных дебатов, даже по маловажным поводам. Но сегодня на повестке дня стоял вопрос о распространении терроризма в Империи, и обстановка по-настоящему накалилась. Занимая пост главы СИБ, Зандер фон Вильменхорст автоматически становился и членом Совета. Представленный им отчет, неоднозначный по характеру, вызвал смешанные чувства. Глава СИБ сообщил Совету об успехах, достигнутых Службой на Стеклянном Глазу, и эта новость встретила всеобщее одобрение; но его прогнозы на будущее вызвали острые дебаты между двумя основными фракциями Совета.

Должность Первого Советника занимал в данный момент герцог Мози Буррук Катсвабский, маленький негр лет под шестьдесят, с гладко выбритым черепом и в очках с золотой оправой. На первый взгляд он производил впечатление человека слабого, но, как говорится, внешность обманчива. Герцог обладал едва ли не самым острым умом во всей Империи, и каждое его публичное выступление свидетельствовало о силе темпераментной и деятельной натуры. К несчастью, он и фон Вильменхорст почти по любому вопросу придерживались противоположных мнений.

В данный момент ПС высказывал свою точку зрения на тему терроризма:

– Мы не можем и дальше оставлять эти акты агрессии против законного правительства безнаказанными. Подобное попустительство означало бы отказ от всяческой ответственности, поощрение анархии и подстрекательство к мятежу. Я одобряю действия СИБ в данном случае; но это как раз доказывает правильность моих прежних предложений: необходимы стремительные и жесткие действия, чтобы раз и навсегда покончить с этой чепухой. Террористы чуют слабость не хуже стаи волков; они понимают только силу оружия. В нашем распоряжении имеется довольно власти, чтобы стереть этих подонков с лица Галактики; хотелось бы почаще применять силу – хотя бы для того, чтобы размять мышцы.

Герцог Мози еще не закончил свою хорошо спланированную тираду, он просто сделал паузу для того, чтобы отдышаться и дать слушателям возможность по достоинству оценить его блестящую речь. Но эта передышка позволила фон Вильменхорсту вставить несколько своих соображений:

– Обладание властью, мой дорогой Мози, предполагает и ответственность – власть следует использовать мудро. В некоторых случаях чем большей властью обладаешь, тем меньше имеешь возможностей действовать. Император наделен абсолютной властью, поэтому он вынужден проявлять более чем обычную сдержанность. В силу своих неограниченных полномочий, он, например, может приговаривать детей к смертной казни за кражу конфет из кондитерской лавки. Но подобное решение явилось бы свидетельством крайне безрассудной и глупой политики.

– Речь идет не о конфетах. Эти люди – террористы, они убивают граждан и взрывают здания, у них нет никаких моральных устоев. Согласитесь, это совершенно разные вещи.

Глава СИБ кивнул.

– Да, конечно. Но мне кажется, разбираться с ними и определять меру их наказания следует предоставить местным властям, как и в тех случаях, когда речь идет об обычных убийцах и поджигателях. Особое отношение к ним будет означать, что мы признаем их силу – а это как раз то, чего они добивались. Напротив, игнорируя их, мы скорее помещаем им добиться своей цели.

– Имеется существенная разница между террористами и обычными преступниками, – стоял на своем герцог Мози. – Эти люди громогласно заявляют, что их целью является ниспровержение Империи. Ваша Служба для того и существует, чтобы предотвращать такие вещи.

– А мы как раз над этим и работаем. Но мы ничего не добьемся, гоняясь за каждым террористом, вздумавшим взорвать здание. На то существует местная полиция. Наша задача – исследование коренных причин возникновения этого феномена и ликвидация этих причин. Уничтожьте корень растения, и все видимые его части вскоре тоже погибнут. С такой работой местная полиция не справится, потому что разные звенья одной огромной подпольной организации раскиданы в разных частях Галактики. Но именно такое задание СИБ по плечу.

Служба убеждена, что за большинством террористических движений стоит единая направляющая сила. На поиски этой силы мы и сконцентрировали наши действия. Полагаю, обнаружив ее, мы найдем ключ к успешному решению всей проблемы.

Разгорелись дебаты, продолжавшиеся не менее часа. Обе точки зрения подверглись самой суровой критике. Но Первый Советник и глава СИБ яростно отстаивали свою правоту. Вильям Стэнли, Верховный Правитель Империи Земли, по своему обыкновению спокойно сидел на своем месте, внимательно вслушиваясь во все, что говорилось. Сам же он брал слово только тогда, когда требовалось успокоить наиболее возбудившихся ораторов либо пресечь использование слишком уж претенциозных метафор. Он не пропустил ничего из происходящего на Совете, внутренне анализируя высказывания всех сторон. Поэтому, когда стало ясно, что дискуссия начала описывать все новые круги, не принося ничего нового, он закрыл совещание, огласив собственное мнение:

– Мне кажется, – сказал Император, – попытка силой сломить сопротивление повстанцев сейчас явится ошибкой. Насколько я понял, в данный момент террористы являются ничтожным меньшинством в Империи – их меньше сотой доли процента от всего населения, если верить цифрам СИБ. Они не пользуются особой популярностью. Большая часть населения считает их просто головорезами и смутьянами. Мне бы хотелось, чтобы так все и осталось.

Если я применю силу против стаи этих отчаянных людей, я тем самым как бы признаю их право на существование. Вместо бандитов и террористов они получат статус мучеников и притесняемых. И уже с полным основанием смогут кричать: «Если мы не правы, то почему против нас посылают этих тупых наемников?» И люди действительно станут задумываться: а не подвергаю ли я их дискриминации и в самом деле? Подумайте, сколько новых сторонников получат «обиженные».

Я согласен с герцогом Мози: необходимо решительно и быстро предпринять действенные меры против этих шаек. Но по большому счету следует отдать предпочтение плану великого герцога Зандера. Тайное наблюдение и подкоп под основной заговор. Пусть они устраивают себе на радость маленькие фейерверки; покуда они держатся в определенных рамках, мы можем и потерпеть. – Он сурово посмотрел на главу СИБ и сказал:

– И это уже ваша работа – сделать так, чтобы они никогда не смогли выйти за определенные рамки. Не правда ли?

– Совершенно верно, Ваше Величество, – ответил Зандер фон Вильменхорст.

Император встал, и все Советники поспешили подняться тоже.

– В таком случае, дамы и господа, позвольте считать, что собрание выполнило возложенные на него задачи. Благодарю вас за ваши идеи и советы. До следующей встречи… – мановением руки он позволил всем удалиться и обратился к фон Вильмен-хорсту:

– Зандер, не могли бы мы с тобой переговорить наедине?

– Разумеется, Ваше Величество.

Глава СИБ проследовал за своим владыкой в личные покои Императора, где церемонии были отброшены и они превратились просто в двух старых друзей – Зана и Вилли.

– Все эти общие заявления очень хороши для заседания Совета, – сказал Император, – но признайся честно, что ты, черт возьми, на самом-то деле затеваешь?

Глава Службы рассказал о своих подозрениях, что за всеми этими актами террора стоит Леди А и ее организация.

– Как вы весьма точно заметили, – закончил он, – террористы почти не пользуются поддержкой среди народа, поэтому должен существовать некий тайный источник, снабжающий их деньгами и людьми. Разгром лагеря террористов на Стеклянном Глазу дал нам в руки несколько многообещающих ниточек. Думаю, теперь очень своевременно будет привлечь к делу команды д'Аламбер-Бейвол. Если они не смогут решить эту проблему, то не сможет никто.

– Ужасно неприятно лишить обе пары части их медового месяца, – сказал Император, – но это действительно необходимо. Хоть Мози и напыщенный пустозвон, думаю, тут он прав. Эта проблема угрожает стабильности Империи – и если твои предчувствия верны, нужно разрешить ее как можно быстрее, во всяком случае, до того, как Эдна взойдет на Престол. Видит Бог, бедной девочке хватит проблем и без этой, не доставало ей только бунта.

Глава СИБ кивнул. После нескольких минут вполне безобидной болтовни на более приятные те-мы они расстались, и Зандер фон Вильменхорст отправился назад, в свою штаб-квартиру на Майами. Вернувшись в свой просторный кабинет, он набрал на интеркоме номер и вызвал свою дочь, первую помощницу.

– Хелена, организуй шифрованный звонок по скремблеру на ДеПлейн. Нам нужно обсудить кое-какие задания.