Текст книги "У нашей жизни много красок… Рассказы"

Фантазия на тему…

Шерлок Холмс и Остап Бендер.

Никогда даже представить не могла, что в голову придёт мысль дать возможность встретиться таким разным литературным героям…

Остап очень удивился, неожиданно оказавшись в непривычной обстановке старой английской квартиры. Но, со свойственным ему хладнокровием, быстро огляделся вокруг, поправил знаменитый длинный шарф на своей крепкой шее, и чутко прислушался. Тишина успокоила, и Бендер, как бродячий кот, попавший только что с улицы в чужой дом, мягко ступая, принялся осматривать гостиную.

Он подошёл к шкафу, где на полках стояли всякие декоративные безделушки, оглядел оценивающе, и с усмешкой негромко сказал:

– Общее впечатление мне подсказывает одно: не плохо устроились господа… Киса был бы в восторге от этого пережитка прошлого… Ах, Киса, Киса, незадачливый охотник за табуретками… однако, хорошо бы узнать, где, собственно, я сейчас нахожусь? Лёд тронулся! Заседание продолжается, господа присяжные заседатели!

Бендер довольно быстро освоился в гостиной, и решил заглянуть в комнаты, куда вела деревянная лестница. Осторожно ступая, он начал медленно подниматься. Ступеньки под ногами Остапа ворчливо заскрипели, но это обстоятельство его не остановило. Недовольно поморщился, и с досадой подумал: «-Боже мой, что ж так хозяева запустили лестницу! Всё в доме должно быть бесшумно!»

Наконец, преодолена последняя ступенька, и Остап оказался у комнаты. Тихонько потянул на себя ручку, осторожно открыл дверь… и наткнулся на пронзительный, внимательный взгляд темноволосого мужчины, стоящего прямо перед ним, который явно ждал появления непрошеного гостя.

Великий Комбинатор и Великий Сыщик встретились…

– Что вам угодно, сэр? – спросил Холмс, с интересом глядя на посетителя в капитанской фуражке с якорем, полосатом пиджаке…

Остап на секунду растерялся от неожиданности, поскольку не знал, не придумал, как объяснить своё появление. Решил идти напрямую:

– Я – сын турецкоподданного, Остап-Сулейман-Берта-Мария-Бендер-бей!

Молча окинул глазами небольшую комнату, выиграв время для обдумывания плана дальнейших действий, и строго спросил:

– А вы, гражданин хороший, кто будете? Проживаете здесь легально? Ордер имеется?

– Шерлок Холмс. Частный сыщик, – с улыбкой представился хозяин комнаты.

– Сыщик?? – удивлённо переспросил Бендер, но не изменив своему самообладанию, с пафосом добавил:

– Мы, дорогой товарищ, чтим Уголовный Кодекс! Кстати, что это за обращение: «сэр»? Вы – эмигрант? Давно в России?

– Скажите, сэр, я не слишком вас огорчу, если скажу, что вы глубоко ошибаетесь? Мы сейчас находимся в Лондоне, на Бейкер-стрит 221-Б.

Бендер, хоть и начал подозревать неладное, не хотел верить в такой сюрприз, а потому, со всей имеющейся в нём на данный момент иронией, ответил:

– Что ж мелочиться-то? Сказали бы, например, в Рио-де-Жанейро!

Холмс раскурил трубку, и спросил:

– Что вас убедит в справедливости моих слов? Могу сказать, что вы попали сюда совершенно случайно. Не женаты. Из России. Могу также добавить, что проживали в последнее время в южной её части, точнее – в Одессе. Об этом говорит ваша одежда и манера говорить…

Остап Бендер был потрясён. В голове промелькнула шальная мысль: «Этот товарищ – не то, что Предводитель Киса Воробьянинов! Вот с кем можно иметь дело! Заседание продолжается! Командовать парадом буду я!»

– Ну, хорошо. В Лондоне, так в Лондоне… А как на счёт невест у вас тут?

В это время кто-то взял почитать книгу, и Великий Комбинатор вновь оказался на страницах «Двенадцати стульев»…

У костра

Летний тёплый вечер. На лугу, рядом с живописной речкой, стояли несколько бродячих пропылённых кибиток. Рукой подать до пышного кустарника, а дальше – лес. В основном берёзы, шелестящие бесконечную песню. Ветер застревал среди нежной листвы, и замирал, слушая их. Белые стройные стволы придавали окружающему пейзажу необъяснимый свет и воздушность. Есенинские грусть и восторг. Кочевые цыгане стихов его не читали, но романсы были на слуху, часто пели.

Бог весть когда и откуда сюда, на бескрайнее раздолье, занесло потомков далёкой Индии. Никто не может точно сказать. Но известно, что они уже давно сроднились с этой природой. От прошлой жизни сохранилось, разве что, пристрастие к яркой пёстрой одежде, да иногда промелькнут характерные движения головы, рук.

Всё вокруг утопало в мягких и ленивых лучах солнца, щедро осыпающих золотом заката. Замолкали птицы… Вот она, непередаваемая человеческим языком красота! Простая, но такая трогательная!

Рядом с одной из кибиток, склонив головёнку с чёрными вихрами над уставшей, много повидавшей за свою жизнь семистрункой, босоногий мальчишка-цыганёнок старательно пытался извлечь аккорды. Только, вот досада, не получалось как надо. Пальчики-то ещё детские… Что-то негромко напевал себе под нос, сбивался, снова начинал перебирать струны. Вздыхал огорчённо, но упорно продолжал занятие…

– Настырный ты, Васька! Вот подрастёшь, – станешь артистом! Тэ хасёл мро шэро! – искренно веря в это, пророчила ему мать, складывая снятые с жерди высохшие рубашки сына…

В таборе каждый занимался своим делом. Старые цыгане и цыганки как обычно сидели у костров, смотрели на замысловатые танцы клубов седого дыма, рвущихся вверх языков пламени. Курили трубки, ведя бесконечные неторопливые разговоры, пили чай. Аромат его приятно щекотал ноздри ласковым теплом. Свет костра, отражаясь на лицах, играл бликами, придавая ощущение сказочности происходящего, а треск сгораемых сучьев напоминал мотивы испанского фламенко.

Те, кто помоложе, занимались лошадьми, собирали хворост, чтобы поддерживать ночью огонь, кипятили чай, чинили потрёпанную в дороге одежду… И не сосчитать, сколько у каждого из них на памяти было таких вечеров и ночей!

Время позднее. Ребятишек уложили спать. Вместе с ними разместились уставшие в дороге, с удовольствием давая отдых ногам. Часть таборных осталась у огня. Одна за другой зазвучали песни. Негромкие, до боли бередящие душу.

Вот пожилому смуглому цыгану в синей рубашке передали гитару.

– Нэ-ка, сбага, Михай! – попросил Лекса.

Тот, как бы нехотя принял, пробежал пальцами по струнам, проверяя настройку. Сросшиеся на переносице брови изогнулись в страдальческом изломе. Отстранённо глядя вдаль, откуда с реки доносились едва слышимые всплески воды, покачиваясь корпусом в такт мелодии, запел:

– На дворе,

на дворе ли мороз большой!

А-ай, мэ же мороза,

мэ же мороза не бо-я-я-юсь…

Старые Мария, Василь, Петро, задумчиво слушали, кивая головами. Лекса, Степан, Лила, Рубина стали негромко подпевать. Получилось очень слаженно.

Больше всех этого момента ждал, пожалуй, тот самый маленький Васька. Уж больно ему хотелось научиться играть. Вот и сейчас, сидел, обняв свою любимую лохматую собаку Чипу, а глаз не сводил с рук гитариста. Недаром отказался ложиться спать с другими ребятишками.

Чипе же было плевать, чем занят друг. Всё пыталась лизнуть мальчишку в нос. С преданностью заглядывала ему в лицо, виляла хвостом. Правда, иногда отвлекалась огрызнуться на мошек. Щёлкала на них зубами, мотала головой. Временами чутко прислушивалась, повернув морду в темноту.

Михай перевёл взгляд на молодую цыганку Санду. Молча кивнул головой, вызывая глазами девушку в круг. Та сделала вид, что не заметила. Тогда гитарист громко сказал:

– Нэ, выджя! – и рванул по струнам…

Цыганочка будто ожила. Ободрённая возгласами таборных, раскинув смуглые руки в стороны, под переливчатый перебор, покачиваясь, как дикая пантера перед прыжком, медленно пошла по кругу. Громко защёлкала в такт пальцами. Чёрные глаза метали молнии, а на лице белела лукавая улыбка.

Мелодия убыстрялась. Плечи Санды мелко задрожали. Ловко подхватив низ юбки, раскрыла её, будто бабочка крылья. Выгнула спину, и в свободном падении волосы заструились волнистым потоком…

Гитара звучала громко и звонко. В движении были извивающиеся руки, металась широкая юбка с оборкой. Мелькали тонкие щиколотки босых пыльных ног, лихо отплясывающих по примятой траве.

К танцующей присоединились сначала ровесница Настя, за ней – лет тридцати Рубина. Не удержался и пожилой цыган Егор. В миг отложил свою семиструнку, проворно поднялся с места, тряхнул вихрами с проседью, пригладил руками, и пошёл по кругу. Хлопки по голенищам старых сапог, в ладоши, вторили ритму гитары Михая. Если бы не трава, заглушающая дробь, все услышали бы артистично выбиваемую чечётку.

– Кхэл, Егоро! – крикнул, раззадорившись, Василь, даже шляпу с головы сорвал, бросил об землю. Серьга в ухе блеснула, и потерялась в волосах.

Сам он не мог больше плясать с тех пор, как травмировал ногу, когда объезживал лошадь. Своенравная оказалась: скинула, да ещё со всей дури взбрыкнула. Попала копытом по ноге. Хорошо, что вовсе не лишился, подлечили.

До утра танцы сменялись песнями, песни – снова танцами. То грустные, то весёлые, как и жизнь кочевая, полная радости и боли. И поговорить всегда находится о чём.

Не понять, наверное, никогда, что же заставляет этих людей лишать себя покоя, и идти снова и снова неведомо куда. Бродяжья романтика обманчива. В ней и километры без селений, где можно разжиться пищей, и дожди, в которые трудно разжечь костёр, чтобы погреться, посушить одежду.

Как невозможно остановить ветер в поле, так и невозможно истребить жажду человека к свободе, воле. Каждый понимает эти слова по-своему…

Через день на этом месте снова стало тихо и пусто. Табор продолжил свой путь. Остались только отзвуки цыганских песен, которые повторяли, шурша листвой, берёзы…

Треугольник

Никогда не думал Леонид, что окажется в такой сложной ситуации. Ведь ничего не предвещало изменений в жизни… Пришёл на работу как обычно, переоделся в захламлённой раздевалке. Успел немного поговорить с мужиками в курилке, и неспеша отправился в цех. Вчера, незадолго до конца смены, опять эта бестолковая Полина включила станок с неразогретыми таблетками, и теперь пресс залепило пластмассой. А мог бы получиться десяток-другой вилок для электроприборов. Их цех выпускал изделия из пластмассы.

…Леонид с нескрываемым раздражением постукивал инструментом, освобождая плотно забитые ячейки станины, когда к нему подошёл хорошо известный балабол Андрей. Судя по тому, как он с хитрецой потирал нос, поигрывал брелком, – в очередной раз явился поделиться какой-нибудь амурной новостью.

– Видал новенькую?

Леонид мельком взглянул на него, и спросил:

– Нет. А что?

– Ух, скажу тебе, интересная штучка в нашем коллективе появилась! – и тёмные глаза Андрея похотливо замаслились. -Сегодня бригадирша Антонина привела, работу ей показывала…

– Ну, и что? – недовольно буркнул в ответ Леонид. -У меня же есть жена, дочка… Я своё отгулял… Чего мне на неё смотреть… – и махнул рукой, продолжая работу.

– Увидишь эту кралечку, поверь на слово, не так заговоришь… – неожиданно сказал Андрей, и, замурлыкав что-то себе под нос, вразвалочку пошёл на своё место.

Большинство рабочих обедали в заводской столовой, так что Леонид увидел, всё-таки, эту самую новенькую, но ничего особенного в ней не заметил. Обычная женщина, на тысячи других похожа. Правда, видел на расстоянии…

На перекуре большинство мужчин говорили именно о ней. Мол, мнит себя королевой, всех мужиков отшивает, нос воротит в сторону даже от самого Андрея, (того, что подходил к Леониду). Оказывается, в первый же день любвеобильный молодой мужчина успел по физиономии от неё получить, когда попытался лапать…

«Вот оно что! Решил узнать, как с другим та дамочка себя поведёт… И когда уж угомонится этот К; азанова непутёвый…» – догадался Леонид, и, усмехнувшись, покачал головой.

Рабочий день продолжался дальше. Леонид занимался очередным станком, когда подошла новенькая. Тронула за плечо, и, перекрикивая шум, попросила:

– У меня пресс заклинило. Посмотрите, пожалуйста…

Леонид повернулся на голос, и тут они впервые встретились лицом к лицу взглядами… Как же он был потрясён! Необыкновенные глаза! Невероятно манящая тёмная бездна! Просто омут!

– Сейчас подойду… к вам… – только и смог сказать в ответ, как мальчишка.

– Хорошо, – сказала она, и улыбнулась. Появились ямочки на щеках. Как же они были по-детски милы!

Леонид, не узнавая самого себя, почему-то оробел перед этой женщиной. Когда через несколько минут пришёл, словно извиняясь, спросил:

– Что тут у нас случилось?

– Да, вот, поднялся, и ни туда, ни сюда…

– Посмотрим сейчас… Меня Леонид зовут…

– Меня – Вера.

Слово за слово, быстро разговорились. Она оказалась общительной, смешливой. К Леониду, неизвестно почему, проявила явно больше симпатии, чем к другим в цеху. Это все заметили…

После работы они стояли вместе на остановке. К Вере начал приставать нахальный подвыпивший мужчина, желая познакомиться. Леонид не стерпел, отогнал его, но тот вскоре снова приблизился, и теперь топтался поодаль, подслушивая их разговор. А когда увидел, что женщина без собеседника садится в трамвай, – полез вслед за Верой.

Леонид заметил. Быстро сообразил, что задумал непрошеный ухажёр, и в последнюю секунду втиснулся внутрь.

– Я провожу лучше, – шепнул он на ухо Вере, кивнув головой на отвергнутого кавалера.

– И что неймётся паразиту! – подосадовала та в ответ.

Через несколько минут с трудом выбрались из переполненного трамвая, и, облегченно вздохнув, неспеша пошли по улице.

Обиженный преследователь не отступал. Увидев, что кроме их троих никого рядом нет, решил действовать: поднял с земли палку, и кинулся на Леонида. Завязалась драка…

Очень помогла Вера: улучив мгновение, как дикая кошка прыгнула хулигану сзади на спину, повисла всем телом, вцепившись намертво. Потом так истошно завизжала осёдланному в ухо, что тот невольно закрыл его ладонью. Леонид получил очень ценную минуту, чтобы собраться с силами.

Победа в схватке оказалась на стороне пары. У Веры в сумке давно лежал бинт на всякий случай, но даже представить не могла, что им однажды кому-то придётся связывать руки в такой ситуации.

Защитник не остался без царапин и ссадин. Вера повела его к себе домой, чтобы их обработать. Кроме того, требовалось зашить порванный рукав ветровки…

Вера, сочувственно охая, сразу занялась этим, а Леонид вдруг испытал непреодолимое желание её поцеловать, что и сделал… Она ответила взаимностью…

Домой Леонид вернулся после полуночи. Встревоженная жена Тамара не спала. Она, буквально, выбежала в прихожую, услышав шорох ключа. Заплакала.

– Лёня, что случилось?

– Ерунда… пришлось с одним приборзевшим мужиком немного разобраться…

– Что случилось? С каким мужиком? Почему не отвечал телефон? Почему сам не позвонил? Что у тебя с лицом? – посыпался град вопросов.

– Не до этого было… – поморщившись, почти правду сказал Леонид.

Он на самом деле специально отключил телефон, как только связанного забрали в милицию. Понимал, что жена, конечно же, будет звонить, искать его, а объясняться ни в то время, ни сейчас не было никакого желания.

– Я тут с ума схожу… – укоряла, всхлипывая, Тамара.

Испытывая чувство вины, Леонид обнял жену.

– Ну, успокойся, успокойся…

С этих пор так и пошло. Он метался между двумя женщинами, с каждым днём всё больше и больше запутываясь в своих чувствах. Утром буквально бежал на работу, вспоминая глаза Веры, её нежность, а от любовницы торопился домой к маленькой дочке. К любимой жене, такому родному человеку, с которой пережито много всяких горестей, радостей…

Но однажды случилось то, что давно могло случиться: Вера потребовала решить будет он уходить из семьи, или нет. Роль любовницы её больше не устраивала. Ничего не оставалось делать, как просто обмануть, пообещав поторопиться с решением…

Как сговорившись, вечером этого же дня и жена начала тяжёлый разговор, заявив о своём подозрении в неверности Леонида. Уже дошли слухи. Эмоции накалились, и первый раз за всё время супруги очень сильно поругались.

Конечно же, Леонид понимал, дальше продолжаться так не может, надо что-то делать. Мучился, но никак не мог решиться на выбор. Это было выше его сил. Как лишить себя нежности и ласки Веры? А заботы и доброты Тамары? Обе женщины были для него дороги в равной степени…

Через месяц утром на приветствие Леонида Вера молча ответила холодным презрительным взглядом… Молча скинула его руку со своего плеча, когда пытался задержать для разговора. Больше общаться не хотела, и стало понятно, что настаивать бесполезно, потерял её…

Дома ждал второй сюрприз: в шкафах, открытых нараспашку, была только его одежда, а вместо ужина – пустые кастрюли. На столе в комнате – коротенькая записка размашистым почерком: «Ухожу от тебя. Разводимся». Зная твёрдый характер жены, он не мог надеяться на прощение своей измены…

Леонид несколько раз прочитал записку, не желая верить в реальность происшедшего. Без всякой цели зашёл из комнаты в кухню. Тяжело опустился на табурет, опёрся спиной на стену, бессильно уронил руки на колени. Тупо смотрел в одну точку, и, пожалуй, впервые в жизни не знал, что ему делать дальше…

Торговля

Витрина была снизу доверху заполнена товаром: ветровки, джемпера, блузки разных расцветок и фасонов. Джинсы несколькими рядами красовались на вешалках…

Хоть и была секция на втором этаже большого крытого рынка, торговля шла вяло. Покупатели только покосятся на товар, и идут мимо. Молодая продавщица Оля, скучая, смотрела по сторонам.

Наконец, у секции остановилась пожилая пара: высокий худощавый мужчина, и полноватая невысокая женщина, с нелепой сумкой.

– Зюзя, вон какие кофточки есть…

– Нравится – бери, – заученно сказал мужчина.

– Но мне цвет не очень… – поморщилась его спутница.

– Есть другие расцветки… такая же модель… – предложила продавец.

– Покажите…

– Пожалуйста… – и Оля предложила три варианта.

– Вот эту померяю… – выбрала женщина, и отдала сумку мужчине:

– Зюзя, подержи…

Пока покупательница примеряла блузку за шторой, Оля не вы держала, и спросила:

– Это у вас имя такое, – Зюзя?

– Да нет… Зиновий, – смутился мужчина. Это она сокращенно придумала…

Из примерочной показалась его дама.

– Ну, как?

– Нравится – бери, – опять сказал мужчина, вздохнув.

Блузка покупательнице вполне подходила. Не обтягивала, не полнила. Расцветка приятная.

– Нет, что-то не то… – поморщилась женщина. -Я другую посмотрю…

– Какую показать? – спросила Оля.

– Вон ту…

– Померяйте, – и подала вещь.

Дама снова зашла в примерочную.

– Знал бы, – не женился, – сказал негромко мужчина, и показал красноречивый сдавливающий жест пальцами у горла.

– А что так? – тоже негромко спросила Оля.

– Со своими женскими штучками уже довела…

Его дама показалась из примерочной. И эта блузка оказалась нужного размера. Цвет вполне подходил, сама модель удачно сидела на фигуре.

– Сколько стоит? – спросила покупательница, и посмотрела на ценник. -Ой, нет… Что-то она мне тоже не очень…

Мужчина начал нервно переминаться с ноги на ногу.

– Посмотрите вот эту модель… – снова предложила Оля.

– Ну, давайте эту померяю…

Через некоторое время женщина вышла из примерочной. Хотя и эта блузка отлично сидела на ней, и была очень даже хороша, в очередной раз привиредливая покупательница поморщилась.

– Как-то не то…

Её муж чуть не взвыл.

Сбившись уже со счёта после многочисленных примерок, и Оля начала терять терпение, спросила:

– Какую же вы блузку хотите?!

– Зюзя, ты посмотри какая хамка! Безобразие! Ничего брать у такой хамки не будем! – и, демонстрируя оскорблённость, забрав у мужа свою нелепую сумку, пошла, громко стуча каблуками. За ней – уставший от шопинга супруг.

Трамвайная история

Галина проснулась раньше звонка будильника, полная сил, в хорошем настроении. Сегодня ей предстоял очень ответственный шаг – принимать руководство отделом. Шеф должен был официально представить Галину сотрудникам в новом качестве. Она не один год шла к этому. Начала работать простой служащей, а теперь предстояла руководящая должность…

На улице только рассветало. Стараясь не разбудить мужа, выскользнула из-под одеяла, и, накинув халат, пошла умываться, готовить завтрак. Вадим сегодня на выходном, а вот дочь Полинку надо было отправлять в школу…

Стоять на остановке в ожидании транспорта долго не пришлось. Уже через пару минут подкатил трамвай. Галина вместе с другими зашла в вагон, закомпостировала проездной талон, и, уцепившись за поручень, начала разглядывать замелькавшие в окне витражи магазинов, кафе, и прочую архитектуру города.

Пассажиров было много. Большинство из них, как и Галина, спешили на работу. Работали и контролёры, проверяющие оплату проезда…

– Ваш билет… – обратился к Галине рослый мужчина.

Галя хотела показать талон, но, к своему удивлению, обнаружила, что его в руке нет. Посмотрела на полу, в карманах. Нигде нет. Объяснила пропажу тем, что, возможно, выронила талон на ступеньки, а там и совсем затерялся под ногами…

– Нет билета? – нетерпеливо спросил мужчина.

– Не найду что-то…

– Тогда платите штраф.

Галина поняла, что искать бесполезно, к тому же надо выходить на следующей остановке.

«Времени нет уже разбираться… Придётся платить ни за что штраф…» – с досадой подумала она, и полезла за кошельком в сумку.

Перерыла там всё. К своему ужасу обнаружила, что и он пропал. Галина чуть не плакала. Жар прилил к лицу.

– И кошелька нет… – сказала она контролёру, держа на лбу повлажневшую ладонь.

– Тогда поедем в депо, составим протокол.

– Но я тороплюсь на работу…

– И мы работаем! – резонно заявил мужчина.

Возможно, они могли бы посочувствовать, и отпустить, как говорят, «с миром», но сейчас напрасно пыталась Галина уладить это дело, чтобы не опоздать на своё первое совещание у шефа. Галя была в полном отчаянии, однако, борцы с транспортными «зайцами» оставались непреклонными…

Время шло. В помещении депо молодая женщина решила сообщить в отдел о случившемся недоразумении. И тут ждала неприятность: мобильник оказался разряженным, и укоризненно мигал хозяйке пустым прямоугольником индикатора.

– У меня служебный телефон! Не положено! – ответила с ухмылкой диспетчерша на просьбу дать позвонить.

Позвонить Галина смогла не скоро. Кто торопился за руль, и некогда было ждать возврата мобильника, кто-то откровенно радовался, что «попалась». Мол, зарплату получаем с выручки, а вот «из-за таких»…

Тем временем закончилась «пятиминутка». Шеф Галины был очень недоволен её отсутствием. Когда все разошлись, в кабинете задержалась главный бухгалтер Зинаида Андреевна. Эта женщина имела не только представительный внешний вид, но и немалое влияние на начальника. Они с ним уже давно были связаны «закулисными» делами фирмы.

– Сан Саныч, надо что-то делать с этой Галиной… Она слишком любопытная, и с длинным языком. Может просочиться информация, и к фирме появятся ненужные вопросы… Сегодня дала повод избавиться от неё! Уволить, пока не поздно! Всё бегает «правду» ищет… Этого не должны делать, то – не так… Нос свой во все дела суёт… Зачем нам лишняя головная боль? Лучше уж вовремя подстраховаться, а то нам обоим мало не покажется… – убеждала начальника Зинаида Андреевна.

– Вот как… – задумался шеф, и надул губы. Снял очки, молча потёр переносицу. Потом нажал кнопку связи с секретаршей.

– Светлана, подготовь мне приказ об увольнении за прогул. Демьянова Галина, насколько помню, и сразу принеси ко мне на подпись…

Вернулась домой Галина в большом смятении, чуть не плача от произошедших событий. В ушах всё звучали незаслуженные обвинения. Мол, почему это все платят за проезд, а она… А тут ещё и с увольнением нервы потрепали… Было очень обидно.

Когда вошла в квартиру, и зажгла свет в прихожей, Галина увидела на тумбочке свой кошелёк. Конечно, обрадовалась, что нашлась пропажа. Лицо осветила радостная улыбка. Сняла куртку, и тут случайно заметила выглядывающий из-за обшлага уголок злосчастного билета…