Текст книги "У нашей жизни много красок… Рассказы"

Небольшой двор зарос бурьяном. Домишко покосился, тоскливо заскрипел под ногами половицами. Внутри всё, что можно унести, бесследно исчезло. Ни кухонной утвари, ни тряпки какой. Даже занавесок на окнах не стало.

Егор посмотрел на опустевший дом, вздохнул с горечью, и отправился к соседке тётке Матрёне, в надежде подробнее узнать о дальнейшей судьбе отца и Феклуши.

Увидев, постаревшая женщина не сразу узнала в нём того самого Егорку, который жил когда-то рядом. Даже спросила:

– Это кто ж такие будете? Не признаю чевой—то…

– Егор.

Матрёна от удивления глаза округлила, стоит на месте, как будто примёрзла. Охнула, рот пальцами прикрыла, и, словно испугавшись чего-то, замолчала. Нежданный гость невесело улыбнулся.

– Что, так сильно изменился?

– А то…

– Что огород прибрали к своему – знаю уже. Ты мне про семью мою расскажи…

– Да, что рассказывать… Как ушёл, вскорости отец и преставился, а девчонка… Заводчиков тут же прислал сынка свово Фролку за ей. Мол, работу дам, не пропадать же с голодухи… Прошло сколь времени – исчезла она. Пошли слухи, что чевой-то Заводчиковы с ей сделали недоброе. Люди поспрашивали, а толку… Сбежала, мол… Тёмная история…

Не судьба Феклуши сейчас волновала Матрёну. Больше волновало будет или нет внезапно вернувшийся сосед требовать назад захваченную землю. Решила, не откладывая, выяснить.

– Тебя столько лет не было, я подумала, чего землице пропадать…

Тут же настороженно спросила:

– Али отбирать назад будешь?

Егор усмехнулся.

– Нет. Всё одно долго здесь не задержусь. Дня два…

Услышав это, Матрёна успокоилась, но, повинуясь простому бабьему любопытству, поинтересовалась:

– А потом?

– Потом уйду туда, откуда пришёл…

– Это куда?

– На что тебе знать? – вопросом на вопрос уклончиво ответил гость, и вышел.

Вернувшись в свой бывший, теперь полуразрушенный дом, походил из угла в угол, обдумывая план мести. Вскоре решил, что ночью сожжёт обидчиков. А пока залез на печку, закрыл глаза, пытаясь уснуть…

Вот уже небо покрылось точками звёзд. При тусклом лунном свете Егор пробрался к дому ненавистного Заводчикова. Учуяв незнакомца, две большие сторожевые псины кинулись к нему с лаем, но ведьмак за долгие годы научился находить общий язык с любым зверем, да ещё на груди у него под рубахой висел оберёг, который дала однажды баба Лиза. Собаки остановились, начали молча обнюхивать чужака, даже позволили отпустить себя с цепи на волю. Егор подпёр доской дверь, наложил большие охапки сена под окна, полил горючей жидкостью, и зажёг…

Он возвращался в свою лесную избушку. Казалось, после отмщения должно быть легче, но на сердце только прибавилось непонятной тоски… Хотелось выть от душевной боли…

Ночной разговор

Вечерело. Улицы небольшого провинциального городка быстро пустели. Всё меньше машин тревожили покой дорог. Вся жизнь, как-будто, перемещалась за окна домов…

В одной из однокомнатных квартир многоэтажки жила молодая семья: Олег и Ирина. Он только окончил институт, и начал работу учителем физики в школе. Мать Ирины Александра Витальевна, работала в фирме по продаже и установке пластиковых окон, и, благодаря хорошим отношениям с хозяином, устроила туда дочь.

Олег и Ирина поженились недавно. Детей у них не было, и они пока довольствовались обществом друг друга. Во всяком случае, Ирина ребенка не планировала заводить. Она считала, что они еще не готовы взять на себя ответственность за воспитание и содержание малыша.

Ограничение былой свободы, небольшие финансовые возможности, все чаще портили Ирине настроение, пока это недовольство не взорвалось, как вулкан.

Говорят, маленький камешек, скатившийся с горы, может стать причиной обвала. Тут всё началось с банального: раскиданных носков мужа.

– Олег, сколько раз тебе говорить, не раскидывай свои носки! Сколько я буду прибирать за тобой? – заводилась Ирина. -Нисколько не слушаешь! Уткнулся в телевизор, и доволен!

Олег сейчас с интересом смотрел очередную серию боевика, и отвлекаться не было желания. Он с досадой поморщился, и сказал, не глядя на жену:

– Что ты орешь по пустякам…

– А что ты мне рот затыкаешь! Прибирай, тогда никто ничего не скажет. Тоже мне, учитель-физик он… – и вышла из комнаты на кухню.

Там она увидела капающий кран, и, вернувшись в комнату, высказала новую претензию:

– Олег, когда, наконец, кран перестанет капать?! Дожидаешься пока раковина прожелтеет?

– Где я тебе детали куплю на замену? Магазины уже закрыты!

– Он ещё утром начал капать! Мог бы и раньше подумать! – не унималась молодая жена.

– Ну, сделаю завтра, успокойся! – начал раздражаться и Олег.

– Посмотрите-ка, одолжение он мне делает!

– Вот завелась-то! Сказал же, сделаю завтра!

– Да тебя вечно надо просить!

– А я два дня подряд тебя просил пуговицу пришить? Это, значит, ничего? Другие мужики своих жен и не просят, те сами следят за одеждой! – решил не уступать Олег, и громче включил звук телевизора.

– Вот как! Я, значит, уже плохая жена?! – подбоченилась Ирина, выражая свое негодование. – Ну и женился бы на своей Ниночке! Небось, она ещё ждет – не дождется тебя до сих пор…

– Причем здесь Нина? – начал уже выходить из себя Олег.

– Вы же с ней встречались! – припомнила Ирина. -Даже после того, как мы поженились, и то, звонил ей! Думаешь, не знаю?

– Один раз позвонил по делу, а ты раздула из мухи слона! Истеричка! – психанул окончательно Олег, и, взяв сигареты, вышел на балкон курить.

Ирина села на диван, и начала с раздражением щелкать кнопками пульта телевизора, переключая программы, гневно поглядывая на мужа сквозь комнатное окно. Настроения ни на что не было.

Олег, пока курил, немного успокоился, и в комнату уже вернулся без намерения продолжать ругаться с женой.

– Что ж ты мобильный с собой на балкон не взял? Договорился бы о встрече со своей Ниночкой… – съязвила Ирина, прищурив глаза.

– Достала уже… – опять начал раздражаться Олег, и решил, что лучше будет лечь спать. Тем более, время уже довольно позднее. Он молча разделся, нырнул под одеяло. Отвернулся от Ирины.

– Конечно, лучше спать завалиться, чем в проблемах разбираться!

– Каких проблемах?! Что ты сегодня весь вечер мне мозг выносишь! – уже теряя всякое терпение, почти закричал Олег.

Не ори на меня! – взвизгнула Ирина, и шлепнула мужа ладошкой по спине.

– Ну, это уж слишком!

Олег вскочил, быстро оделся, и, не обращая внимания на плачь жены, хлопнув дверью, вышел из квартиры.

Прохладный воздух немного освежил. Олег присел на скамейку возле подъезда.

«Что ей не хватает, в конце концов! Весь вечер бесится из-за всякой ерунды… Может, кого завела на стороне? Забавно… Олег – рогоносец… Вобще-то, ничего забавного нет. Узнаю, – прибью! …А, может, цветов подарить? Женщины это любят…

Он порылся, и обнаружил в кармане брюк некоторую сумму денег. На букет должно было хватить, и Олег отправился к цветочному ларьку. Благо, что работал у них в городе такой круглосуточный киоск. Довольно быстро выбрал красивый букет, и, очень довольный, возвращался домой.

Олег, подходя к дому, машинально посмотрел на окна квартиры. Ни в комнате, ни в кухне, света не было.

«Наверное, спать легла. Не сегодня, так завтра подарю. Мириться все равно надо…» – подумал Олег.

Под козырьком подъезда опять перегорела лампочка, и он не сразу заметил темнеющуюся фигуру. Не сразу узнал, что это была Ирина.

– Олег, где ты был? – бросилась она с плачем ему на шею.

– Осторожно, не помни! Это тебе букет!

– Цветы где-то успел купить? Спасибо! – и, тут же успокоившись, приняла подарок.

Получилось само собой, что они не пошли сразу домой, а присели на скамейку у подъезда. Ирина, молча вдыхая аромат цветов, посмотрела в тёмное небо. Звезды, как разлетевшиеся жемчужинки разорвавшихся бус. Пьянящая свежесть зелени вокруг. Тишина.

– Посмотри-ка, какая красота! – искренно удивлялась Ирина. -А я никогда раньше не обращала особого внимания. Ночь и ночь…

– Мы многое не замечаем, – согласился Олег. —А заметила, что ночью всё лучше слышится?

– Заметила, – согласилась Ирина. -Днём так не расслышишь шаги. Когда подходил к дому, я уже обратила внимание.

– А знаешь, почему? По закону физики…

– Не надо никаких законов сейчас, хорошо? – перебила Ирина. -Посмотри, какая красота вокруг…

– Да… Погода отличная.

– А помнишь, как мы познакомились? – потянуло Ирину, почему-то, на воспоминания.

– Ещё бы! Бежал в институт, и чуть тебя с ног не сшиб.

– Я ещё яблоки выронила, собирали бегали! – засмеялась Ирина.

– А что, отличный повод был познакомиться! – развеселился и Олег.

– А помнишь, как объявили, что хотим пожениться? Как лица тогда у родителей вытянулись от новости! – всё больше оживлялась Ирина.

Если б не темнота, Олег увидел бы, как у неё горели глаза от внутреннего ощущения счастья. Он и сам был сейчас в отличном настроении. Крепко сжал ладошку Ирины в своей руке.

– Ну, допустим, мой отец нисколько не удивился. Он у нас ещё тот гусар был по молодости… – и Олег, обняв жену, прижал к себе.

– Да ты что? – удивилась, покосившись, Ирина. -А я и не подозревала об этом. Вроде, такой серьезный дядечка…

– Это он раньше такой был у нас. После женитьбы потихоньку остепенился… Не замерзла?

– Нет.

– А то пошли домой…

– Олег, а ты не жалеешь, что женился на мне? – вдруг серьёзно спросила Ирина.

– Нет, конечно, – не задумываясь ответил Олег.

– И больше не будем ругаться?

– Я не хочу с тобой ругаться.

– И я не хочу… – вздохнула Ирина.

– Это ведь только от нас зависит, правильно?

– Это так, – согласилась Ирина.

Они какое-то время ещё посидели молча, прижавшись друг к другу. Было так спокойно и хорошо на душе.

Наконец, Олег, поцеловав Ирину в голову, спросил:

– Что, так и будем здесь сидеть? Не пора ли, жена, спать укладываться, а?

– Время уже, правда, много, – согласилась Ирина, поднимаясь со скамейки. -Завтра на работу же…

Они опять обнялись, и пошли домой, полные надежды на то, что в их семье теперь будет мир и согласие.

Цивилизация

Баба Фелицата долго ждала внука в гости, но, так и не дождавшись, собрала гостинцы, и решила отправиться к нему сама.

Она не была нигде дальше деревни, поэтому всё её пугало. Найдёт ли дом? Не заблудится ли в большом городе? Как отнесётся Артём к её визиту? Однако, желание увидеться с внуком оказалось сильнее всякого страха.

Оставила кур на попечение соседки, повесила на дверь своего домишка замок, и отправилась в дорогу. На местном автобусе доехала до райцентра, а потом ещё целые сутки ехала в поезде.

Как же баба Фелицата испугалась, когда поезд первый раз нервно дернулся, и покатился по рельсам!

– Ой, чой-то он так дёргатся? Шофёр, поди, пьяной поехал… – и перекрестилась.

Её попутчики в плацкартном купе переглянулись, и заулыбались.

– Так бывает, бабушка… Это зависит от других причин, – пояснила молодая женщина с нижней полки напротив.

– На сломатом поехали? – испуганно спросила старушка.

– Да нет…

– Я же говорю… поди, кода провожали его, поднесли стопку, его и разморило… Может, не пьёт парень…

Когда ехали по длинному мосту через реку, баба Фелицата ещё больше перепугалась.

– Ой, да как же столько людей мост выдерживат? Потопнем ведь, коли порушится… – и вжалась в стенку купе.

– Не порушится. Его по проекту строили.

– У нас вот тожа, строили мост. Вроде, добротный, а лёд пошёл – сломался… Цельную неделю восстанавливали…

– Этот мост из металла, бетона…

– А-а, дорогущай, значит… – покачала головой старушка…

Наконец, состав прибыл на конечный пункт. Все начали выходить. Приехали…

Баба Фелицата растерялась: люди спешат, народу много. Машин всяких полно. Она и не знает, что делать…

– Девочка, ты мне скажи-ко, где тута улица Гоголя будет? – обратилась к проходящей девчонке с мороженым.

– Это надо на метро ехать…

– А где это метро?

– Да вон же буква «М»… – указала та.

– Вона где…

Как же испугалась баба Фелицата турникета! Боялась не успеть проскочить. Опасалась, что стукнут железные задвижки.

– Батюшки, под землёй-то чо нарыли…! Чисто кроты… Погреб вырыть, и то замаются мужики, а тута вон чо деется… – сказала путешественница незнакомой женщине, ожидающей электричку. Эмоции требовали выхода. Бабушка не могла молчать. Ей нужно было с кем-то поделиться. Но женщина не проявила особого желания вести разговор, и только пожала плечами…

– Девоньки, улица Гоголя где? – спросила баба Фелицата, выйдя с электрички, у компании девчонок.

– Вон там, – показала одна из них.

– Ну, спасибо… – и, поправив поудобнее котомки, висевшие через плечо одна спереди, другая за спиной, пошла к указанным многоэтажкам.

– Батюшки, цела деревня в одном доме живёт! – удивилась она вслух…

Подойдя к подъезду, дёрнула дверь, но та была закрыта. Постучала. Никто, понятно, не ответил…

– Неужель никого дома нету? Столько народу живёт, и никто не слышит? – заговорила сама с собой баба Фелицата.

– Вы в какую квартиру? – спросил подошедший мужчина, и приложил ключ к домофону.

– И вот такая фигура дверь открывает? – удивилась старушка, кивнув на встроенную электронику.

– Ну, да… – пожал плечами жилец, – а что такого?

– Я вот к внуку Артёму приехала… Это мне высоко подыматься?

– Какая квартира?

– Девяносто пять…

– На шестой этаж… У нас же лифт есть!

– Я уж по леснице потихоньку… – сказала баба Фелицата, постеснявшись сказать, что побоялась заходить в кабинку лифта. Вдруг оборвётся, или застрянут?

Добравшись, наконец, до нужной квартиры, она сняла отдавившие плечо котомки, и постучала. Никто не ответил. Баба Фелицата растерялась. Где же внук? Надолго ли ушёл из дома? Однако, заметила кнопку звонка, и нажала.

«Не зря, поди, выключатель тута есть…» – подумала она.

За дверью раздался звонок, затем шаги. Открыла пышногрудая девушка в шортах и топике. Она удивлённо посмотрела на бабушку, и спросила:

– Вам кого?

– Дак, к внуку Артёму я…

– Тём, к тебе пришли… – крикнула она в комнату, пропуская гостью в квартиру.

Вышел внук, и оторопел.

– Бабуль, ты как доехала-то?

– Дак, на автобусе сначала, потом на поезде, а тут уж на этом… как его… метрЕ!

– Ну, ты даёшь… – покрутил головой внук. – Проходи в комнату…

Увиденное очень удивило бабу Фелицату. Музыкальный центр, DVD, ресивер спутникового телевидения она восприняла как коробки с кнопками. Впервые увидела плазменный телевизор. Молодые люди как раз смотрели фильм – боевик.

– Батюшки, -всплеснула старушка руками, – и как же они живые остаются?

Артём пожалел нервы бабушки, и остановил диск с фильмом.

– Ба, знакомься, это Майя…

– А меня – Фелицата Егоровна… Ой, ты пошто мне не написал, чо женился? …Я ить, не знала даже… Вот, гостинцев привезла… Кода свадьба-то была?

– Не было никакой свадьбы… Мы просто так живём с Артёмом… – сказала Майя, переглянувшись с парнем.

– Да как же так… Сначала свадьбу играют, а потом живут…

– Ну, а у нас вот так… – сказал Артём.

…На кухне баба Фелицата увидела столько всякого незнакомого ей, что почувствовала себя по сравнению с Майей, уверенно пользующейся всей этой бытовой техникой, такой отсталой и глупой… Микроволновка, кухонный комбайн, соковыжималка, фильтры для воды…

Уже через день гостья начала скучать по дому. В квартире внука всё было красиво, кругом бытовая техника, но она не умела этим пользоваться, а потому, когда молодые люди ушли на следующий день на работу, она просто просидела у окна, глядя на прохожих, снующих внизу. Артём показывал, как включать телевизор, но бабушка не смогла вспомнить, как это делается. Хорошо, что хоть разобралась, как у них пользоваться газовой плитой с автозажигалкой, и смогла приготовить ужин…

Не успела баба Фелицата вернуться домой, и облегчённо вздохнуть, как тут же приковыляла соседка Фёкла Степановна, и начала расспрашивать. Путешественница поведала ей во всех красках о благах цивилизации…

Хлеб

На улице с утра опять моросил дождь. И чем дольше он продолжался, тем больше хмурился председатель Фрол Иванович.

– Авдотья, из району не звонили? – спросил он, глядя на улицу из окна сельсовета, у немолодой женщины, сидевшей за столом с бумагами.

– Покуда нет, – вздохнула она.

– Стало быть, не до нас… Голову-то сымут, что не до конца рожь собрали. А в такую непогодь куды деваться?

– Так оно.

Затушив папиросу, он снова обратился к женщине:

– Вот ты мне скажи, я похож на Змея Горыныча о трёх головах, чтобы за троих думать, как из ситуации выкручиваться?

– Ну, не будет же он вечно идти, этот дождь… – пыталась как-то ободрить Авдотья.

– Если и завтра не остановится – собирать будет неча. Всё сгниёт на корню… – вздохнул председатель. —Так и во врага народа попасть недолго…

Переживал Фрол Иванович не зря. Начался второй год войны, и спрос был жёсткий. Все запасы отправлены на фронт. До сих пор перед глазами у него стоят опустевшие амбары…

На следующий день погода преподнесла сюрприз: солнце начало с утра жечь, и от земли потянуло тяжёлым паром. Влажным горячим воздухом было трудно дышать. Полуголодные люди изнывали от дурноты, но упорно продолжали работать. В основном женщины, старики да подростки. Мужчины давно отправились на фронт.

– Ну, робяты, поднажмём, покуда погода даёт! – подбадривал односельчан председатель, работая наравне со всеми. У самого руки болели от мозолей, ныли поясница и нога, травмированные ещё на финской войне, но он, как мог, терпел.

– Ничего, председатель, зададим фрицам из тылу!

– Верно! Чтоб им провалиться!

– Иваныч, обскажи, как там, на фронте…

– Передавали, к Сталинграду подступились. Там бои идут, – сказал председатель.

– Неужель не остановят?! – испуганно спросила одна из женщин.

– Ты эту панику не подымай! Не допустят такого! – сердито шикнул на неё дед Севостьян.

– Как же не бояться-то! У меня в тех местах муж воюет… Сколько уж времени нет письма… – и на её глаза навернулись слёзы, губы мелко затряслись.

Переждав немного самый солнцепёк, перекусив скудными пайками, продолжали работать до самой темноты…

Почти ночью председатель, наконец, вернулся домой. Неуклюже стащил с гудящих от усталости ног сапоги, снял пропотевшую рубаху и, с блаженством улёгшись на кровать, тут же уснул…

Разбудил его тревожный стук в окно.

– Фрол Иваныч, вставай! Амбары горят!

Председатель, морщась от боли, поднялся. Прихрамывая, заторопился к окну.

– Амбары горят! – повторила прибежавшая перепуганная женщина.

– Я сейчас! – крикнул он, и заковылял одевать сапоги.

К счастью, было безветренно, не успело разгореться сильно. Сбежавшиеся сельчане прилагали все силы, чтобы спасти зерно. Так и не успевшие отдохнуть люди проявляли невероятную выносливость: кто – таскал воду, кто – баграми оттаскивал головешки, кто – с лопатой помогал… Даже дети, как могли, принимали участие.

Благодаря огромным усилиям, не только спасли большую часть зерна, но и удалось задержать поджигателя. Когда поймали, женщины едва его не убили на месте. Три деда, да два оставшихся мужчины-инвалида еле довели пленного в сельсовет. Никто не расходился. Громко кричали у крыльца, потрясая кулаками, требовали немедленного расстрела.

Поджигателем оказался среднего роста русоволосый парень. Он затравленно озирался по сторонам, переступая с ноги на ногу, не зная, как с ним поступят дальше.

– Кто такой? – спросил председатель, с трудом сдерживаясь, чтобы не ударить. У того уже был синяк на скуле, а в углу начинающего опухать рта – кровь.

– Я зольдат великой Германий, – негромко сказал заученную фразу немец, и вытер губы порванным рукавом пиджака.

– Фрол Иваныч, у него нашли фальшивый документ на какого-то латыша, – сообщил дед Митяй, и подал его председателю.

Тот, кряхтя, надел очки, прочитал, и спросил:

– А на самом деле как фамилия, имя?

Ответа не последовало.

– Ну, давай рассказывай, как тебя там… Как попал сюда, куда шёл?

– По большой ошибка выбросиль из самольёт раньше… Потерьял в темнота карта…

– Куда забрасывали? Какой город?

– Свердлёвск. Там дольжен быль попасть военный завод. Сдьелать большой диверсия.

– Я тебе сейчас без ошибки диверсию устрою! – накинулся на него дед Митяй. Насилу оттащили.

– Митяй! – крикнул председатель. – Подожди ты с кулаками! Надо же сначала узнать, что да как… Куда, говоришь? В Свердловск? …Эк, чего захотел! На поезде собирался доехать?

– Да, по чужой паспорт… – признался пленный.

– Один был, или ещё с кем?

– Один.

– Вот что… – сказал, подумав, Фрол Иванович, —Дело не простое. Надо ехать в райцентр, и передать этого гада в НКВД. Там с ним как положено, по закону разберутся! Семён, заводи машину…

Как только появились с задержанным на крыльце, ожидавшая толпа народа прихлынула ближе, закричала, с гневом махала кулаками. Женщины цеплялись за его одежду, пытались ударить, вымещая ненависть за своих ушедших на фронт мужей, братьев, за всех погибших. Большого усилия стоило провести диверсанта к машине сквозь плотное кольцо разъяренных сельчан, чтобы не допустить самосуд. Для острастки пришлось даже стрельнуть из ружья в воздух. Только после этого толпа немного отошла, расступились, мрачно и молча глядя на поджигателя.

И вот уже в кузове грузовика тряслись по дороге. Ехали молча. Смертельно хотелось спать. Фрол Иванович, слушая надсадное тарахтенье уставшего от почти круглосуточной работы мотора, облегчённо вздыхал. Он утешался тем, что смогли всё-таки спасти с таким трудом собранный хлеб…