Текст книги "Любовь дракона"

Глава 3

Как и предполагала Эмбер, Корнелия лично взялась за приготовления к свадьбе. Кухарка то и дело впадала в истерику по поводу названий блюд, о которых она никогда не слышала, лакей после нравоучений хозяйки уже несколько раз грозил взять расчет, модистка, шившая свадебное платье, требовала аванс, зная о плачевном финансовом положении семьи Доусон… Впрочем, его требовали все поставщики, устав от бесконечных долгов этой семьи.

Девушка с ног сбилась, пытаясь решить финансовые проблемы, успокаивая слуг и принимая движимых любопытством соседей. Только Фанни Марлинг заезжала четыре раза, а ведь имелись еще Арингтоны, Хейли, Френсисы… и всем им надо было улыбаться. Гости засиживались подолгу, выпытывая подробности и произнося фальшивые поздравления.

Если Эмбер не занималась хозяйством или гостями, то она утешала Люси, впадавшую в истерику после каждого визита герцога, или же мчалась на встречу с лейтенантом Кардью, который каждое утро поджидал ее на прогулке.

Девушка как раз возвращалась с одной из них, когда ее внимание привлек всадник, буквально летящий над заснеженными полями на вороном коне. Точнее, внимание Эмбер привлек именно конь. Крупный, с тонкими ногами и грациозно изогнутой шеей, он стремительно несся, вздымая клубы снежной пыли. Сочетание черного и белого завораживало, и она невольно остановилась. Всадник подъехал ближе, и девушка с удивлением узнала герцога Амстела.

Осадив разгоряченного вороного, он недовольно посмотрел на нее.

– Мадемуазель Доусон! Вы одна?

– Вас это удивляет?

Она невольно обратила внимание на его длинные тонкие пальцы, затянутые в черные перчатки из дорогой кожи и чутко сжимающие поводья.

– Скорее, возмущает. Где ваш грум?

Девушка ожидала чего угодно, кроме этого вопроса. Амстел не имеет права требовать от нее отчета за свои поступки! Она хотела было указать ему на это, но осеклась. Ее глаза озорно блеснули.

– Мой единственный грум живет вот за той рощей! – Девушка с готовностью махнула рукой на небольшую молодую поросль, черневшую неподалеку. – В деревне!

– И позвольте узнать, что он там делает, пока вы здесь одна скачете по полям?!

Возмущение герцога нарастало с каждой секундой. Эмбер подумалось, что у него наверняка все слуги вышколены и моментально выполняют приказание своего господина, стоит тому слегка повести бровью.

– Не знаю. Возможно, греет ноги у камина или рассказывает своим правнукам сказки. У него их восемь.

Она весело взглянула на собеседника из-под опущенных ресниц. Герцог нахмурился, а затем мягко рассмеялся, подняв одну руку словно щит:

– Touché![1]1
  Touché – фехтовальный термин, обозначающий прикосновение шпаги (франц.).


[Закрыть] А вы умеете дерзить!

– Только если меня вынуждают к этому.

Она тронула лошадь, направляя ее вперед. Амстел слегка отпустил поводья, позволяя своему жеребцу идти вровень с ней. Какое-то время они ехали в тишине, нарушаемой лишь хрустом снега под копытами коней.

Герцог первым нарушил молчание.

– И все же я поговорю с вашим отцом. Вам не следует выезжать одной!

Эмбер окинула его задумчивым взглядом:

– Зачем? Неужели вам так претит то, что сестра вашей невесты нарушает правила приличия?

– Меня беспокоит то, что под этим снегом лежит лед, а ваша кобыла подкована… Упади она, вы можете пострадать, а Корнелия заметит ваше отсутствие в лучшем случае лишь тогда, когда кухарка опоздает с обедом.

Он насмешливо посмотрел на нее, чуть наклонив голову набок, точно дрозд.

Эмбер вспыхнула:

– Вы намеренно пытаетесь оскорбить меня, преуменьшая мою значимость?

– Я ее преувеличиваю, – мягко возразил он. – И не понимаю, почему вы похоронили себя заживо в этом доме и позволяете так помыкать собой. Почему не вышли замуж? Только не говорите, что вам никто и никогда не делал предложений!

– Вы вынуждаете меня указать вам на то, что это не ваше дело!

Эмбер разозлилась не на сам вопрос, а, скорее, на то, как бесцеремонно он прочитал то, что она старательно прятала в глубине своей души.

– Напротив, поскольку в скором времени мы станем кем-то вроде… э-э-э… родственников… – Он вновь усмехнулся. На этот раз усмешка получилась кривой. – Хотите, на правах новоявленного родственника я помогу подыскать вам подходящего мужа?

В голосе герцога явно слышалась издевка. Кровь бросилась Эмбер в лицо.

– Лучшее, что вы можете сделать, – оставить мою сестру в покое и уехать навсегда! – выкрикнула девушка и, прежде чем слезы закапали из глаз, выслала лошадь вперед.

Она прекрасно понимала, что у ее лошади нет шансов перед жеребцом Амстела, но никто не ринулся догонять ее. Хотя Эмбер была уверена, что герцог едет следом. Домчавшись до ворот усадьбы, она успокоилась настолько, что смогла обернуться и посмотреть на заснеженную равнину. Амстел остался далеко позади. Заметив, что девушка обернулась, он махнул рукой и повернул в сторону леса.

* * *

Дата свадьбы неумолимо приближалась. Корнелия становилась все требовательнее, Люси постоянно рыдала, атмосфера в доме накалялась больше и больше.

Эмбер осунулась и стала весьма раздражительной. Она даже избегала смотреть на себя в зеркало. Несколько раз девушка ругалась с мачехой, которая теперь большую часть времени проводила дома, отдавая слугам весьма противоречивые распоряжения. Когда Эмбер извинялась, Корнелия с благосклонной улыбкой кивала, вызывая очередную волну раздражения.

Желая хоть на секунду сбежать от шума и побыть в одиночестве, Эмбер решила съездить в город. Приказав лакею запрячь лошадь в старый фаэтон, она буквально выскочила из дому, столкнувшись на крыльце с герцогом Амстелом. Он вновь, как когда-то, удержал ее за плечи.

– Кажется, сталкиваться со мной входит у вас в привычку, – заметил герцог, слегка растягивая слова.

– Что же делать, если вы все время оказываетесь у меня на пути? – огрызнулась девушка.

– Попробуйте бежать не так стремительно, тогда у вас появится возможность обойти меня, – мягко подсказал ее противник.

Эмбер недоверчиво посмотрела на него.

– Почему мне кажется, что вы постоянно потешаетесь надо мной? – вырвалось у нее.

Амстел рассмеялся:

– Я потешаюсь? Над вами? Скорее, иронизирую над самим собой. – Он посторонился, пропуская ее. – Вы куда-то торопились? Не смею вас задерживать.

– Я, пожалуй, передумала. – Эмбер с тревогой посмотрела на небо, затянутое снежными тучами. – Не хотелось бы в снегопад выходить из дома.

– Весьма разумно, – кивнул герцог. – К тому же снег может заставить меня остаться у вас на большее время, чем я предполагал, а вы вносите… э-э-э… определенный шарм в снежные унылые вечера.

– Ваша светлость, неужели есть в мире что-то, что может вас заставить? – не сдержалась девушка, проигнорировав последнюю фразу. – Да, Дью, я предпочитаю остаться дома. Передай, чтобы распрягли лошадь.

Эти слова адресовались уже слуге, который открыл дверь.

– Увы, я тоже не всемогущ. Это, пожалуй, мой главный недостаток! Нет, э-э-э… Дью? Докладывать не надо, займитесь лучше лошадью!

Амстел передал лакею плащ и неизменную трость и галантно протянул руку своей будущей свояченице. Она вежливо положила поверх свою.

– Вы меня поражаете. Неужели у вас есть недостатки?

– Представьте себе!

Рука об руку они пошли в гостиную, игнорируя удивленные взгляды Корнелии. Впрочем, герцог, подведя свою спутницу к кушетке, сразу повернулся к хозяйке дома.

– Нелли, дорогая! Прости столь бесцеремонное вторжение, но снаружи начинается… э-э-э… снегопад, а я как раз проезжал мимо…

– Ваша светлость, вы же знаете, что вы – всегда желанный гость в этом доме! – Мачеха грациозно протянула руку, и Амстел вежливо склонился над ней. – Вижу, вы вернули мою падчерицу?

– Да, мы с мадемуазель Эмбер встретились на крыльце и пришли к согласию по поводу погоды.

Он опустился в кресло и закинул ногу на ногу.

Корнелия потянулась за колокольчиком.

– Вы, наверное, желаете видеть Люси?

Герцог покачал головой:

– Не стоит утруждать себя. Ваш единственный слуга распрягает сейчас лошадь, а у нас с… – он нахмурил брови, вспоминая имя, – Люси? Вскоре будет много времени, чтобы пообщаться.

При упоминании о сестре Эмбер вздрогнула и внимательно посмотрела на Амстела. Он ответил ей надменным взглядом, хотя губы слегка подрагивали в усмешке.

Корнелия, не заметив этого, улыбнулась и пустилась в пространные рассуждения о том, как им всем повезло.

– Вы специально сказали про Люси, чтобы поддразнить меня? – прошептала девушка, улучив момент, когда мачеха все-таки вызвала лакея, отдавая распоряжения принести чай и пригласить ее дочь в гостиную.

– Не льстите себе, я действительно постоянно забываю имя вашей сестры, – фыркнул Амстел.

– Она же ваша невеста!

– Чрезвычайно ценное замечание!

Герцог встал и направился к Люси, входившей в комнату. При виде своего жениха девушка побледнела и непроизвольно отпрянула.

– Люсинда!

Корнелия многозначительно посмотрела на дочь. Та бросила испуганный взгляд на сестру. Эмбер, не без злорадства отметив, что такое поведение слегка раздражает Амстела, ободряюще кивнула, предлагая Люси сесть рядом с собой. Не поднимая глаз, Люси скользнула к сестре и с неуклюжей грацией опустилась на край кушетки. Герцог еле слышно хмыкнул и скучающе посмотрел в окно.

– Вот и снег, – заметил он. Эмбер проследила за его взглядом. Снежинки, кружась, падали на землю. – Хорошо, что вы остались дома.

Девушка с удивлением посмотрела на Амстела, но он уже повернулся к Корнелии, обсуждая последние новости.

Остаток вечера прошел спокойно. Дождавшись, пока метель стихнет, герцог вежливо попрощался, к радости своей невесты отказался остаться на обед и уехал.

– Люси, как тебе не стыдно! – Корнелия напустилась на дочь. – Ты не должна так обращаться с его светлостью!

– Мама, простите, но я не могу! – Девушка чуть не плакала. – Он такой страшный!

– Глупости! – Эмбер решительно встала. – Он не страшный, просто слишком старый и циничный.

Люси с недоверием посмотрела на сестру.

– С каких пор ты начала его защищать?

– Ты прекрасно знаешь, что я его не защищаю. – Эмбер провела рукой по лбу, чувствуя, что голова вновь начинает болеть. – Пожалуйста, давай не будем сегодня спорить.

Эта фраза возымела обратный эффект: Люси впала в истерику. Корнелия с недовольным видом начала утешать дочь. С трудом сбежав из гостиной, Эмбер поднялась к себе и, не раздеваясь, упала на кровать. Очень хотелось спать, но она не сомневалась, что Люсинда вскоре придет просить прощения и еще полночи они проведут в разговорах об Амстеле и Джоне Кардью.

* * *

На следующее утро, с трудом поднявшись с постели, девушка с радостью осознала, что до свадьбы осталось всего два дня, а значит, сегодня ночью Люси наконец сбежит со своим Джоном.

К своему стыду, Эмбер поняла, что даже рада этому. Наконец прекратятся эти бессмысленные слезы и полуночные посиделки, ранние подъемы и обязательные прогулки верхом. Конечно, в доме разразится скандал, но, если повезет, он быстро затухнет, а герцог уедет искать себе другую невесту.

При этой мысли почему-то стало грустно. Признаться, ей нравились пикировки с Амстелом, хотя до сих пор претила мысль о браке столь юной сестры с достаточно немолодым… драконом? Находясь рядом с ним, Эмбер все время забывала об этой его ипостаси.

Девушка решительно тряхнула головой, прогоняя навалившуюся дрему. Бросив быстрый взгляд на часы, стоявшие на каминной полке, Эмбер охнула: уже полчаса как она должна была выехать на встречу с лейтенантом Кардью.

Быстро одевшись, она выскочила из дома, на ходу натягивая перчатки. Выехав за ворота усадьбы, Эмбер понеслась по полям, надеясь, что Джон ее дождется. Лейтенант действительно стоял в условленном месте, под раскидистым дубом на окраине леса. Он спешился и водил лошадь вокруг дерева, то и дело поглядывая по сторонам. Было видно, что молодой человек очень нервничает.

– Я уже и не надеялся, что вы придете, – сердито бросил он.

Эмбер виновато улыбнулась:

– Простите, я задержалась. Проедемся?

Она кивнула в сторону едва заметной тропы. Кардью молча вскочил в седло и направил коня в указанную сторону. Девушка тронула свою лошадь, стараясь ехать рядом. Она заговорила первой, понимая, что он злится на то, что она заставила себя ждать.

– Скажите, вы все помните?

Лейтенант хмуро посмотрел на нее, затем кивнул:

– Да, в полночь я буду ждать Люси за воротами усадьбы. Думаю, за два дня мы доберемся до земель фон Эйсенов.

– Хорошо. И прошу вас, – Эмбер умоляюще посмотрела на своего спутника, – будьте осторожны!

– Конечно, – улыбнулся Джон. – В первой же деревне я найму горничную, которая будет сопровождать нас.

– Даже не думайте! – ужаснулась Эмбер. – Неужели вы не понимаете, что Амстел просто так не отступит! Побег Люси уязвит его гордость, и вас будут искать!

– Но послушайте… это же неприлично! Мне придется провести ночь наедине с молодой девушкой, – попытался возразить юноша.

Его спутница закатила глаза.

– Джон, ваш соперник – известный дуэлянт. И если вы не хотите, чтобы вас насквозь проткнули шпагой… Впрочем, если вы струсили, еще не поздно отказаться от этой идеи!

– Отказаться? – Он был шокирован ее предложением. – Оставить Люси на растерзание дракону?

Эмбер, слегка наклонив голову, рассматривала его.

– Интересно, что шокировало вас больше: мое предложение отказаться или мои жаргонные слова о шпаге?.. Нет, не отвечайте, это риторический вопрос! Пора, иначе меня хватятся! – Она развернула лошадь. – Итак, в полночь. И помните о знаках!

День тянулся невыносимо медленно. Свадебное платье, доставленное после полудня, торжественно занесли в комнату к Люси, вызвав очередной поток слез. В последний момент обнаружив, что крысы погрызли окорок, кухарка впала в истерику. Лакей перепутал ваксу с черным мылом, и теперь новые модные сапоги отца были все в разводах…

Уже к обеду Эмбер еле держалась на ногах, а ведь ей требовалось дождаться полуночи. Сославшись на усталость, под язвительные замечания Корнелии о слабости старых дев она рано отправилась к себе в комнату. Выждав, пока все уснут, девушка взяла свечу и проскользнула в спальню Люси. Та стояла у окна уже полностью одетая, держа шляпную картонку, в которую сложила все необходимое для путешествия.

– Пора? – только и спросила она.

Эмбер, ожидавшая, что сестра будет рыдать или сожалеть о своем поступке, поразилась ее невозмутимости. Решив все для себя, Люси вдруг успокоилась и сейчас в неровном пламени свечи вдруг стала казаться гораздо старше, чем была на самом деле.

– Ох, Люс… – Эмбер обняла сестру, на секунду прижав ее к груди, затем отстранилась и с беспокойством вгляделась в нее. – Ты точно решила?

– Конечно. Эми, не волнуйся, с Джоном я буду в безопасности, – улыбнулась та.

– Хорошо.

Эмбер вздохнула и, взяв свечу, подала условный сигнал. Дождавшись ответного мерцания, она повернулась к Люси.

– Пойдем.

Ночь была темной. Луну и звезды скрыли серые тучи, и Эмбер искренне надеялась, что утром вновь пойдет снег, который заметет следы. Крадучись, они прошли по коридору и спустились на первый этаж. Пришлось погасить свечу и двигаться почти на ощупь. Скрип половиц заставлял девушек вздрагивать и замирать от испуга. Завывания ветра в печных трубах казались стонами неприкаянных душ. Кот, пронесшийся по коридору в поисках мышей, заставил их вжаться в стену.

Выйдя через черный ход, они прошли к воротам, где уже поджидал экипаж. Джон не стал нанимать кучера и теперь лично прогуливал лошадей. Как и наказывала Эмбер, он был в штатском. Девушка недовольно нахмурилась, заметив на нем модный плащ со множеством пелерин. Такой франтоватый вид привлекал ненужное внимание.

Увидев сестер, лейтенант кинулся к возлюбленной, и Эмбер едва успела перехватить вожжи порядком застоявшихся лошадей. Сестры обнялись на прощанье, Люси пообещала дать знать, когда доберется до места, и легко впорхнула в фаэтон. Джон вскочил на козлы и щелкнул кнутом. Лошади резво побежали по дороге. Эмбер с грустью посмотрела вслед экипажу, затем тщательно закрыла ворота и вернулась в дом.

Глава 4

На следующее утро девушку разбудили громкие крики. Она сладко потянулась в постели, усмехнулась, накинула на плечи потертую шаль и, изобразив удивление, выглянула из дверей своей спальни.

В коридоре царила суматоха. Кухарка с лакеем перекрикивались через лестницу, отец с мрачным видом стоял в коридоре, мачеха билась в истерике в комнате Люси.

Задав несколько подходящих к случаю вопросов, Эмбер выяснила, что, одержимая очередной идеей по поводу украшения городского храма к церемонии, Корнелия с утра зашла в спальню дочери и обнаружила, что та исчезла. Сперва она решила, что Люси просто рано встала, поэтому мачеха спустилась в гостиную, где и нашла письмо, адресованное ей и мужу. В нем Люси просила у родителей прощения за причиненные неприятности и объясняла, что уехала, чтобы избежать ненавистного ей замужества.

Эмбер схватилась за голову. Она вспомнила, как ночью Люси задержалась у камина, но решила, что сестра просто испугалась какого-то звука.

Входные двери были заперты изнутри, и мачеха, решив, что ее дочь просто решила спрятаться, приказала слугам немедленно обыскать весь дом от подвала до чердака. Тщетно. В доме Люси не было. Корнелия почувствовала, что ей становится дурно. Она понятия не имела, как ее нежная и благовоспитанная дочь могла сбежать из дома. Вдобавок всю ночь шел снег, который замел следы, и отправляться на поиски было бессмысленно.

Посовещавшись с мужем, Корнелия с обреченным видом написала письмо герцогу Амстелу. Запечатав его, она кликнула лакея, дрожащими руками протянула конверт и наказала передать лично в руки герцогу.

– Я просто не понимаю, куда подевалась Люси, – твердила она, сидя на кушетке в гостиной и с тревогой поглядывая в окно. – Эмма, ты точно ничего не знаешь?

– Нет.

Эмбер, вынужденная сидеть рядом с мачехой, покачала головой и в который раз обеспокоенно посмотрела на серое небо. Время близилось к полудню, снег продолжал падать, и она беспокоилась о состоянии дорог, по которым сейчас Джон Кардью увозил Люси.

– На небо она точно не улетела, – язвительно заметила Корнелия.

Падчерица неопределенно пожала плечами и вновь взяла штопку, чтобы занять подрагивавшие от волнения руки. Стук копыт, раздавшийся за окном, заставил ее замереть. Сердце учащенно забилось, пальцы дрожали так, что она несколько раз укололась и отложила рукоделие.

Герцог вошел в комнату своей обычной ленивой походкой.

– Доусон, – он холодно кивнул хозяину дома, – мадемуазель Эмбер, мое почтение. Нелли, я получил ваше… э-э-э… сумбурное послание, но так и не понял, зачем вам так срочно понадобилось мое присутствие.

– Ох, ваша светлость… Это ужасно!.. Люси… ваша невеста… Она пропала!

Корнелия откинулась на спинку кушетки и принялась театрально обмахиваться веером.

Герцог презрительно скривил губы:

– Прошу, не устраивайте фарс! Когда она пропала?

– Не знаю! Я зашла утром в комнату, а ее там нет. Постель не разобрана. Простыни на кровати даже не смяты. И вот…

Мачеха кивнула на письмо, лежащее на столе.

Амстел взял лист и быстро пробежался по нему взглядом. Эмбер заметила, как он стиснул зубы, читая последние строки. Она поспешила вновь взять в руки скатерть для штопки, наблюдая за герцогом из-под опущенных ресниц.

– Похоже, она бежала ночью.

Положив письмо обратно, его светлость задумчиво постучал по столешнице длинными пальцами.

– Это невозможно, – подал голос Доусон, – все двери были заперты изнутри.

– Значит, ей кто-то помогал.

Герцог взглянул на Эмбер, и она постаралась ответить ему спокойным взглядом, хотя в душе дрожала от страха. Впрочем, он наверняка привык, что его боятся.

Амстел усмехнулся и выразительно посмотрел на спутанную нитку у нее в руках. Девушка смутилась и вновь отложила рукоделие. Герцог подошел к Эмбер вплотную, и ей пришлось задрать голову, чтобы видеть выражение его лица.

– Итак, Эмбер… – задумчиво произнес он.

– Ваша светлость?

Она обратила внимание на то, что он назвал ее просто по имени.

– Вы знаете, где Люси?

– Боюсь, что нет. Могу лишь предположить, что она в каком-нибудь дилижансе, – вежливо ответила девушка, со скрытым удовольствием наблюдая, как ее противник пытается почувствовать ложь в словах.

– То есть вы не знаете, куда она направилась?

Герцог слегка склонился над кушеткой, пристально всматриваясь в лицо собеседницы. Эмбер поймала себя на мысли, что стороннему наблюдателю могло бы показаться, что они ведут обычную светскую беседу в каком-нибудь модном столичном салоне.

– Подозреваю, что она стремится оказаться как можно дальше отсюда.

Она вежливо улыбнулась и осеклась при виде потемневших от ярости глаз герцога. На какую-то долю секунды девушка словно увидела перед собой дракона, но Амстел сразу же взял себя в руки.

– Не советую вам играть со мной в такие игры, – тихо пробормотал он.

– Эмма! Как ты смеешь грубить его светлости! – одернула падчерицу Корнелия.

Радуясь возможности избежать дальнейших вопросов, та пожала плечами и перевела взгляд на мачеху.

– Я не имею ни малейшего понятия, где сейчас Люси! – отчеканила Эмбер и поднялась, стремясь прекратить дальнейшие вопросы. – Простите, у меня болит голова. Я бы хотела подняться к себе в комнату.

– Ты бессердечная эгоистичная девчонка!

Корнелия была в отчаянии. Эмбер насмешливо взглянула на нее и направилась к выходу. Девушка уже взялась за дверную ручку, когда вопрос герцога, адресованный ее отцу, заставил замереть на месте.

– Ну, Доусон, и как вы собираетесь отдавать свой проигрыш?

– Проигрыш? – Эмбер резко повернулась и внимательно посмотрела на отца. – Какой проигрыш?

– В карты, – меланхолично обронил Амстел, с каким-то странным выражением лица смотря на нее. – Ваш отец поставил на кон свою дочь и… э-э-э… проиграл. Более того, согласно старинной традиции он подписал обязательство своей кровью.

– Что?! – Эмбер не поверила своим ушам. Она повернулась к мачехе, но та лишь подавленно кивнула, подтверждая слова Амстела. – И вы знали?

Она смотрела на Корнелию с такой яростью и отвращением, что та невольно опустила голову.

– Это был бы великолепный брак, – подавленно прошептала мачеха. – Люси смирилась бы. И со временем стала бы счастливой.

Эмбер почувствовала, что задыхается от злости.

– Как же плохо вы знаете свою дочь, мадам! – воскликнула она. – Люси никогда не была бы счастлива в этом браке! О, а я еще сомневалась в правильности…

Она осеклась под пристальным взглядом черных глаз.

– Продолжайте, – вкрадчиво произнес Амстел. – Ведь именно вы помогли ей? Верно?

Эмбер постаралась изобразить холодное негодование.

– Всего доброго, герцог, и прощайте. Было приятно познакомиться с вами.

Она вновь собралась выйти, но Амстел быстро пересек комнату и схватил ее за руку.

– Не так быстро, моя дорогая.

– Что вы себе позволяете! – возмутилась девушка. – Отпустите меня!

– Конечно. Как только вы скажете, что не имеете никакого отношения к побегу вашей сестры!

Черные глаза слишком пристально смотрели на нее, и, не выдержав, Эмбер опустила голову, признавая свое поражение.

– Она выросла на моих руках. Долгие годы я заботилась о ней, когда ее мать пропадала в столице, – еле слышно прошептала девушка.

– О, избавьте меня от этой патетики! – поморщился Амстел. Все еще удерживая девушку, герцог повернулся к хозяину дома, нерешительно переминающемуся с ноги на ногу. – Доусон, полагаю, мы легко можем уладить возникшее… э-э-э… недоразумение.

– Как вы предлагаете это сделать? – Голос отца звучал обреченно.

– В нашем договоре не указано имя вашей дочери. – Амстел выразительно взглянул на него. – По большому счету, мне абсолютно все равно, кто из ваших дочерей станет моей женой и родит мне наследника. Добавлю лишь, что даже предпочту… гм… самопожертвование и ум – молодости.

Широко распахнув глаза, Эмбер беспомощно посмотрела на отца. Избегая этого взгляда, тот безвольно кивнул, давая согласие.

– Вы не собираетесь кинуться в погоню за Люси? – взвизгнула Корнелия.

Амстел снисходительно посмотрел на нее:

– Моя дорогая, я уже стар для подобных подвигов. Трястись на лошади, размахивать… э-э-э… железякой где-нибудь в снежном поле, убивая ни в чем не повинного юнца… – Он бросил быстрый взгляд на Эмбер, все еще удерживая ее за руку. – Ваша сестра сбежала с тем юнцом?

– Он не юнец, – машинально возразила она, поразившись тому, что ее голос звучит будто издалека. Пальцы герцога обжигали кожу.

– Мои ему глубочайшие поздравления! – Герцог фыркнул. – Нелли, распорядись собрать вещи твоей падчерицы.

– Я сама могу все сделать, – возразила та, но Амстел зло рассмеялся.

– Конечно! И выскользнуть через черный ход или окно. А я потом буду разыскивать вас по всей стране? О нет, моя дорогая, второй раз этот трюк у вас не пройдет, вы останетесь здесь!

Он буквально силой подвел девушку к одному из кресел и усадил, сам встав позади.

– Нелли, я жду, – требовательно приказал он.

Корнелия в досаде прикусила губу и вышла из комнаты. Эмбер вжалась в сиденье, чувствуя, как взгляд черных глаз герцога буквально прожигает спину.

Отец отвернулся, делая вид, что увлечен снегопадом. Девушка подумала, что надо приказать Дью вечером очистить крыльцо от снега, иначе утром дверь не откроется, но вдруг поняла, что это уже будут заботы мачехи.

В комнате стало очень холодно. Все происходящее казалось дурным сном. Эмбер прикрыла глаза, борясь с тошнотой, подступившей к горлу. Чья-то рука мягко коснулась плеча, успокаивая. Девушка подняла голову. Герцог задумчиво смотрел на нее, а черные глаза загадочно блестели.

Корнелия вернулась в комнату вместе с лакеем, который нес небольшой потрепанный саквояж.

– Погрузите его в мою карету, – распорядился Амстел.

Он подхватил девушку под локоть, рывком поставил на ноги и буквально потащил к дверям. Чета Доусонов осталась в гостиной, никто из них не вступился за Эмбер. Она скорее поняла, чем почувствовала, что на плечи ей накинули плащ.

Лакей с трудом открыл дверь и придерживал, пока девушка со своим спутником выходили из дома. Остановившись на крыльце, она растерянно огляделась. Снег буквально ослепил ее. Мелкие снежинки кружили перед глазами, заставляя постоянно моргать. Девушке показалось, что весь мир стал белым.

Над головой прозвучал властный голос герцога:

– Пойдем.

Чувствуя себя марионеткой, управляемой опытным кукловодом, она послушно села в карету, не замечая ни роскоши обивки, ни мягких подушек внутри. Слуга в черной одежде накинул ей на колени меховую полость. Герцог занял место напротив, дверца захлопнулась, кучер подхлестнул коней, и экипаж направился к воротам.

Находясь в каком-то оцепенении, Эмбер не обратила внимания на то, в какую сторону свернула карета. Белая пелена за окном мешала рассмотреть обочины, и оставалось лишь гадать, куда они едут.

В старом тонком плаще и в домашней обуви ей было очень холодно. Украдкой девушка поднесла замерзшие руки ко рту, пытаясь согреть их своим дыханием. Почувствовав движение, Амстел приоткрыл глаза и положил свои руки поверх ее. Его пальцы буквально обжигали.

– Вы совсем замерзли! – недовольно поморщился он.

Сняв плащ, герцог накинул его на плечи Эмбер. Она попыталась запротестовать, но плащ был таким теплым, что девушка невольно вцепилась в мягкую ткань, стараясь сберечь это тепло. Амстел по обыкновению усмехнулся и покачал головой.

– Колючка, – загадочно произнес он, вновь откидываясь на подушки и несколько раз резко выдыхая. В карете сразу стало теплее.

Девушка удивленно захлопала ресницами: ей показалось, что вместе с воздухом с губ Амстела сорвались струйки дыма.

– Не забывайте, дорогая, что я – дракон! – хмыкнул он, совершенно правильно поняв ее изумление.

Эмбер смутилась и отвернулась к окну. Герцог вновь закрыл глаза.

Сначала она смотрела за окно, затем, пригревшись, задремала и очнулась лишь тогда, когда карета остановилась. Девушка с трудом открыла глаза и вопросительно посмотрела на своего спутника.

– Мы здесь ненадолго, – ободряюще улыбнулся Амстел. – Можно было бы поступить и по-другому, но мне кажется, так будет гораздо лучше.

Слуга услужливо открыл дверцу, избавляя девушку от необходимости отвечать. Герцог вышел первым и протянул руку, помогая невесте спуститься.

Ступив на нетронутый снег, Эмбер с недоумением узнала старые, покрытые мхом и снегом древние стены. Амстел привез ее к храму, расположенному в паре часов езды от имения. Еще с гувернанткой они несколько раз бывали тут, когда мадемуазель Джонсон рассказывала о битвах людей и драконов.

– Зачем мы здесь? – спросила девушка у своего спутника.

– А вы не догадываетесь?

Она лишь покачала головой, слишком утомленная событиями дня.

– Это древний храм, – пояснил Амстел. – Он построен на месте одной из цитаделей драконов.

– Цитадели драконов?

Эмбер нахмурилась, пытаясь вспомнить сумбурные уроки истории.

Герцог мягко взял ее под руку, подвел к огромным дверям, обитым медными листами. Без видимых усилий он распахнул тяжелую створку и первым шагнул в сумрак древнего святилища. Эмбер, все еще закутанная в черный с серебром плащ, последовала за ним.

Огромный зал заставлял чувствовать себя песчинками. Два ряда колонн, одни над другими, отделяли боковые нефы. Кованая ограда будто сковывала их причудливым узором. Изображения богов на темных кругах перемежались с непонятными знаками, с вязи которых давно стерлась позолота, а на отполированном до блеска светло-сером полу, точно под куполом храма, раскинул крылья огромный дракон. Выложенный мозаикой из черного полированного камня, он скалился на пришедших, яростно блестя желтыми глазами.

– Впечатляет? – Герцог слегка склонился к ней.

Эмбер заметила, что его лицо будто заострилось, а глаза блестят золотом, как у дракона на мозаике. Боясь нарушить священную тишину, девушка лишь кивнула.

Амстел хмыкнул и оглянулся:

– Есть здесь кто?

Гулкое эхо недовольно заворчало в ответ, разнося голос по всему храму.

– Раньше в храмах в стены встраивали глиняные сосуды, чтобы усилить звук, – пояснил герцог и еще раз позвал здешних обитателей. Из бокового придела раздались шаркающие шаги. Не торопясь, жрец, облаченный в сутану с капюшоном, скрывавшим лицо, вышел на свет и с удивлением рассматривал посетителей:

– Чем могу быть полезен?.. Амстел?

– Да, это я, – нетерпеливо отмахнулся тот. – Хорошо, что именно ты здесь, Доменик. Нам необходимо совершить обряд венчания.

Эмбер ахнула и недоверчиво посмотрела на него.

– Вы действительно хотите…

И смутилась под его злым взглядом.

– Прошу вас, продолжайте, – голос герцога, наоборот, был слишком вкрадчивым, – я весь внимание. Какие мысли бродили в вашей глупой головке, когда вы садились со мной в карету?

Девушка покачала головой. Жрец нахмурился, внимательно изучая странную пару. От его взгляда не укрылось ни старое платье невесты, ни растерянное выражение ее лица, ни плащ, явно принадлежащий Амстелу.