Текст книги "Любовные истории"

В своей книге «Путевые впечатления. В России» Дюма писал: «Не успел я занять место, как дверь отворилась, и лакей доложил: „Граф и графиня Анненковы“. Эти два имени заставили меня вздрогнуть, вызвав во мне какое-то смутное воспоминание. „Александр Дюма“, – обратился губернатор Муравьев к ним. Затем, обращаясь ко мне, сказал: „Граф и графиня Анненковы, герой и героиня вашего романа „Учитель фехтования““. У меня вырвался крик удивления, и я очутился в объятиях супругов».

Через несколько дней Дюма приехал в дом Анненковых. За несколько часов общения с постаревшими прототипами своих героев он узнал много интересного о сибирской жизни декабристов: о 30 годах суровых испытаний, каторжных работ и унижения, о венчании Ивана и Полины в Михаило-Архангельской острожной церкви, о смерти детей и о неугасающей любви этих уже немолодых людей. Он узнал, что именно любовь и верность помогли преодолеть им все испытания, выпавшие на их долю.

В Нижнем Новгороде Анненковы прожили еще почти 20 лет. Иван Александрович служил чиновником при губернаторе, был членом комитета по улучшению быта крестьян, участвовал в подготовке реформ, работал в земстве и избирался в мировые судьи.

Пять сроков подряд нижегородское дворянство избирало Ивана Александровича Анненкова своим предводителем. Полина тоже занималась общественной деятельностью, она была избрана попечительницей нижегородского женского Мариинского училища, а затем по просьбе М. И. Семевского, издателя «Русской старины», писала воспоминания.

Так и не освоив письменного русского языка, она диктовала их своей старшей дочери Ольге. Впервые ее воспоминания были опубликованы в 1888 году, затем неоднократно переиздавались.

Но главным в ее жизни всегда оставался муж – ее любимый Иван Александрович. До последних дней своих она ухаживала за ним, как за ребенком, и до самой смерти не снимала с руки браслета, отлитого Николаем Бестужевым из кандалов ее мужа.

В 1876 году Полина умерла. Иван Александрович очень тяжело переживал смерть жены. «После смерти бабушки дед впал в болезненное состояние и последнее время своей жизни страдал черной меланхолией», – вспоминала внучка Анненковых М. В. Брызгалова. Через год и четыре месяца после смерти Полины скончался ее муж. Он был похоронен в нижегородском Крестовоздвиженском женском монастыре, рядом со своей женой, так горячо его всю жизнь любившей и бывшей ему самым верным и преданным другом.

Екатерина Геккерн-Дантес. «В одном тебе все мое счастье!»

Имя Екатерины Николаевны Геккерн-Дантес прославилось по велению злого рока. Только за то, что она была женой барона Дантеса, от руки которого погиб А. С. Пушкин, за всю жизнь ей прошлось испытать немало горя и лишений и носить позорное клеймо жены убийцы.

Девочки в семье Гончаровых воспитывались строго. Детство их прошло в обширной помещичьей усадьбе с огромным парком, оранжереями, прудами и знаменитым конным заводом. Специально приглашенные учителя обучали девочек французскому языку и танцам, истории и изящной словесности. Однако мать все равно была недовольна успехами дочерей и могла отхлестать их по щекам даже за малейшую провинность. Наталия Ивановна Гончарова, урожденная Загряжская, после скоропалительного замужества с Николаем Гончаровым, владельцем бумажной фабрики, неожиданно для всех была отправлена в Калужскую губернию. При дворе ходили слухи, что опала связана с интересом фаворита императрицы Алексея Охотникова к Наталии Ивановне. Однако все это были лишь людские домыслы.

Семейная жизнь Гончаровых внешне протекала довольно благополучно до тех пор, пока Николай Афанасьевич, увлекавшийся конной ездой, объезжая очередного скакуна, не упал и не ударился головой о камень. После этого печального происшествия разум его помутился, поэтому все обязанности по управлению конным заводом и бумажной фабрикой были возложены на Наталию Ивановну.

Характер ее с годами испортился. Вынужденная жить в провинции, она не могла примириться с ограниченным кругозором и неграмотностью местных жителей. Наталия Ивановна срывала свое раздражение на домашних. Она была способна на любые, даже самые неожиданные поступки. Естественно, что властность матери угнетала молодых и гордых девушек, но они слишком зависели от нее, чтобы открыто пойти на бунт.

Сестры Гончаровы получили хорошее образование. Они увлекались танцами, прекрасно говорили на нескольких языках. Девушки, особенно Екатерина, много читали. Любовь к литературе объяснялась еще и тем, что в усадьбе была огромная библиотека, собранная благодаря стараниям их отца и деда. Известно, что некоторые из книг с разрешения Гончаровых стали потом достоянием Пушкина.

Незавидное приданое Екатерины Николаевны, скромное даже по провинциальным меркам, всегда было серьезным препятствием для выгодного замужества, да и сама невеста долго не могла выбрать среди поклонников, придирчиво разбирая их недостатки и достоинства. В доме матери стали часто собираться монахини-приживалки, и только замужество Наталии Николаевны спасло старших сестер от гибели.

По словам Нащокина, друга Александра Сергеевича, который перевез в свой дом и сестер жены, девушки в доме спившейся матери чувствовали себя ужасно. Некоторые биографы утверждают, что на переселении Екатерины и Александрины настоял именно Пушкин, который щепетильно относился к вопросам семейной чести.

Очутившись в Петербурге, Екатерина Николаевна долго не могла привыкнуть к условностям высшего света. У нее не было ни красоты Наталии, ни смелости и самостоятельности Александрины, но каждый, кто хотя бы раз беседовал с ней, отмечал ее природный ум и обаяние.

У будущей баронессы Дантес имелось и много недоброжелателей, которые говорили о ее тщеславии и кокетстве. Но разве эти качества не присущи молодости? И Екатерина старалась ни в чем не отставать от других девушек высшего общества. Она с энтузиазмом описывала в своих письмах к матери огромные петербургские дворцы, куда сестер приглашали на балы, не забывая упомянуть и о нехватке денег на новые наряды и модные шляпки.

Отсутствие денег со временем стало раздражать Екатерину Николаевну все больше. Часто ей приходилось выпрашивать средства у брата, который к тому времени взял бразды правления имением и фабрикой в свои руки. Помогала выбраться из тяжелого финансового положения и горячо любимая тетка сестер Гончаровых, Екатерина Ивановна Загряжская.

Постепенно исчезла прежняя мечтательность и провинциальная страстность. Екатерина стала больше времени проводить за книгами. Если к ней обращались, она отвечала парой ничего не значащих фраз и тут же замолкала.

Но все изменилось после встречи Екатерины с Дантесом. Поговаривали, что к белокурому красавцу была неравнодушна и сама государыня. Иначе как бы он попал в элитные русские войска, куда были открыты двери только для русских потомственных дворян. Казалось, он знал все тайные механизмы петербургского общества. Его охотно принимали не только у полкового командира Полетики, но и в салоне Карамзиных, Вяземских и Мещерских. К месту сказанная шутка, прекрасные качества танцора пленили сердце не одной дамы, а умение отлично фехтовать и владеть оружием по достоинству оценили офицеры русской армии.

Жорж Дантес

До сих пор в истории женитьбы Дантеса на Екатерине Николаевне много темных пятен, так же, впрочем, как и в подробностях дуэли. Многие архивные документы на данный момент хранятся в различных посольствах и министерствах иностранных дел, что делает невозможным пролить свет на обстоятельства трагедии.

Но вернемся к началу истории. Жорж-Шарль Дантес, барон Геккерн, ворвался в жизнь церемонного петербургского общества как вихрь. Покорив сердца юных северных красавиц, он устремил свой взор на самую неприступную из них, Наталию Николаевну Пушкину. От светских кумушек не укрылось то, какие взгляды он бросает на жену Пушкина, однако многие заметили и интерес Екатерины к барону.

Некоторые даже заключали пари, когда же барон наконец сумеет покорить сердце Наталии Николаевны и чем обернется влюбленность ее сестры. Можно только представить, какие муки ревности испытывала несчастная Екатерина, видя ухаживания барона за своей сестрой. Возможно, именно поэтому она решилась на неосторожный шаг. Она стала посещать барона, когда он заболел, слишком часто, чем это было принято у обеспокоенных друзей.

Постепенно сердце барона оттаяло, и он обратил внимание на Екатерину Николаевну. «Позвольте мне верить, что Bы счастливы, потому что я так счастлив сегодня утром. Я не мог говорить с Вами, а сердце мое было полно нежности и ласки к Вам, так как я люблю Вас, милая Катенька, и хочу Вам повторять об этом с той искренностью, которая свойственна моему характеру и которую Bы всегда во мне встретите», – писал Жорж Дантес в одном из своих писем. Екатерина Николаевна была на седьмом небе от счастья. Наконец-то ее мечта сбылась. А что касается сплетен и косых взглядов, так это ее не волновало.

Была в этой истории и еще одна тайна – ожидание ребенка. Возможно, именно поэтому и состоялся первый дуэльный вызов Пушкина Дантесу, закончившийся свадебным вечером и обрядом венчания. Согласно предположениям некоторых биографов, Пушкин пришел в ярость от непристойного поведения Дантеса и даже запретил на одном из вечеров Екатерине Николаевне говорить с ним.

Некоторое время любовники скрывали свои отношения, но затем тайные записки и свидания возобновились с новой силой. Дуэль с Пушкиным помогла приструнить распоясавшегося офицера. Жорж в конце концов сделал официальное предложение Екатерине Николаевне, к большому облегчению четы Пушкиных.

А Екатерина упивалась своим счастьем. Статус замужней женщины, внимание и ласки мужа льстили ее самолюбию, а исстрадавшаяся по теплу и покою душа словно не замечала, что семейная жизнь постепенно приобрела черты наигранного фарса. Все чаще в глазах Екатерины мелькала тень неуверенности и грусти. А Александрина в письме к брату отмечала: «Катя, я нахожу, больше выиграла в отношении приличия».

Жорж Дантес продолжал ухаживать за Наталией Николаевной, презирая все приличия и условности. Что касается Екатерины, то она изо всех сил старалась не предаваться ревности, оберегая свое призрачное счастье. Ведь к моменту предложения барона Екатерине Николаевне исполнилось уже 30 лет. А затем последовал арест мужа, суд, разжалование в солдаты, жизнь на чужбине. В те годы Екатерина любила в отсутствие мужа перебирать вещи, которые смогла увезти с собой из России, в том числе и золотой браслет с тремя треугольными корналинами и надписью: «В память о вечной привязанности. Александра. Наталия». Если бы Екатерина знала, что ее сестра Наталия сразу же после дуэли Пушкина с Дантесом выкинула все драгоценности с корналином.

Екатерина Николаевна выказывала поистине героическое терпение, общаясь с близкими и друзьями. Она старалась не замечать их холодность и презрение, о чем свидетельствует отрывок из ее письма на родину: «Я веду здесь жизнь очень тихую и вздыхаю по своей Эльзасской долине, куда рассчитываю вернуться весной. Я совсем не бываю в свете, муж и я находим это скучным, здесь у нас есть маленький круг приятных знакомых, и этого нам достаточно. Иногда я хожу в театр, в оперу, она здесь неплохая, у нас там абонирована ложа…»

Лошадь, которую она назвала Калугой (свадебный подарок Строганова), тоже не могла скрасить тоскливые дни, поскольку мадам Дантес вынуждена была прекратить прогулки верхом: рождение одного за другим четверых детей и обязанности хозяйки обширного поместья сыграли не в пользу ее и без того хрупкого здоровья.

Весточки от брата Дмитрия или от матери уже не содержали прежней теплоты, а писем от сестер, с которыми в детстве и юности делила многие беды и радости, она не получала вовсе. Однако за все лишения Екатерина винила себя и свою всепоглощающую любовь к мужу. В период ожидания четвертого ребенка она каждый день босиком ходила в католическую часовню и молилась часами, чтобы родился долгожданный сын. Она помнила, как огорчился супруг, когда третьим ребенком оказалась девочка.

В высшем свете о ней почти не упоминали, поскольку всегда считали заурядной. Ничего не известно и о судьбе дочери Екатерины Леонии-Шарлотты, которую все считали полупомешанной. Она единственная из всех детей говорила по-русски, читала русские книги и боготворила Пушкина и его поэзию. Позже она смело бросила в лицо отцу обвинение в убийстве знаменитого поэта!

Скончалась она в возрасте 20 лет, и, возможно, мир потерял в ее лице еще одного ученого (девушка обладала прекрасными способностями к высшей математике).

Екатерина Николаевна Гончарова скончалась в 1843 году, после рождения сына. Ее похоронили в городе Сульце, а на могиле установили крест, обвитый четками. Существует версия, что, когда Екатерина Николаевна умирала, она шептала такие слова: «Единственную вещь, которую я хочу, чтобы ты знал ее, в чем ты уже вполне уверен, это то, что тебя крепко, крепко люблю, и что в одном тебе все мое счастье, только в тебе, тебе одном!». Для ее исстрадавшейся души, возможно, был бы утешением тот факт, что после ее смерти избранный в сенаторы и пользовавшийся большим уважением в округе барон Дантес никогда больше не женился.

Вивьен Ли. За безумную любовь плати одиночеством

Любовь, порабощающая тело и рассудок, встречается редко, но роман Вивьен Ли и Лоуренса Оливье смело можно назвать исключением.

Когда они впервые встретились, оба состояли в браке, причем каждый из них считал, что ничто не может порвать эти узы. Муж Вивьен Ли до безумия любил молодую красивую жену. Кроме того, супруги воспитывали очаровательную дочурку, и внешне все выглядело благополучно. Но только внешне. В противном случае разве стала бы Вивьен менять годами установившийся порядок, да и Лоуренс не бросил бы свою жену, знаменитую актрису Джулию Эсмонд.

После нескольких встреч влюбленные сразу же решили жить вместе. Ли Холман до последнего момента не мог поверить, что Вивьен решится уйти из семьи ради какой-то мимолетной интрижки, но для его жены весь мир просто перестал существовать. Она видела перед собой только Лоуренса, своего бога и искусителя одновременно. Разрыв в семье Оливье тоже проходил довольно болезненно. Однако Джулия не стала спорить, она прекрасно знала, что ее мужа уже ничто не остановит и выяснять отношения бесполезно.

Любовники поселились в роскошной квартире и первое время не выходили из нее. Вся жизнь словно превратилась в одну безумную ночь, наполненную жаркими ласками, клятвами и обещаниями. Лоуренсу доставляло огромное наслаждение наблюдать за Вивьен. Ему казалось, что никакие цветы, которые он ей дарил, не могут сравниться с ее хрупкой и в то же время чувственной красотой. Смену настроения этой женщины невозможно было предугадать. Вивьен то предавалась безудержному веселью, то изнывала от тоски.

Вивьен Ли

Однако вскоре она устала от этой бесконечной гонки за чувственными удовольствиями. Ее деятельная натура требовала выхода, и судьба преподнесла ей большой подарок. Пробы на роль Скарлетт в фильме «Унесенные ветром» оказались успешными, и режиссер, когда девушка пришла узнать о результатах, невозмутимо сообщил ей, что ее принимают. На самом деле предыстория поиска актрисы на эту роль длилась долгие два года. Дэвида Селзника, продюсера фильма, не удовлетворяли голливудские красавицы, а вот в Вивьен он увидел тот огонь, который был присущ истинной Скарлетт. С появлением на экранах фильма «Унесенные ветром» к Вивьен пришла громкая слава. Здесь она показала себя как настоящая актриса, которой работа приносит удовлетворение.

Однако начало звездной карьеры Вивьен способствовало разладу в отношениях с Лоуренсом. Тот ревновал Вивьен к работе, к ее безграничной энергии и больше всего к ее партнеру, Кларку Гейблу, за которым давно ходила слава донжуана, поэтому, когда Лоуренс узнал о том, что Вивьен будет с ним сниматься, у него возникли опасения, что сердцеед обольстит его невенчанную жену. Но Вивьен и Кларк люто ненавидели друг друга, и показанная на экране безумная страсть – на самом деле всего лишь превосходная актерская игра.

Кларк постоянно высмеивал английский акцент Вивьен, а та не могла себя заставить поцеловать актера, потому что от него пахло чесноком, который он запивал изрядной порцией виски. Следует отдать должное Вивьен. Она старалась не обращать внимания на насмешки Кларка и проводила на съемочной площадке по 16 часов в сутки. Наградой за ее труд стала премия «Оскар» и признание миллионов зрителей. Приглашения сняться в других фильмах посыпались как из рога изобилия. Довольно тривиальная мелодрама о жизни проститутки, покончившей с собой, покорила сердца женщин, а «Вальс погаснувших свечей» в то время играли во всех ресторанах. Да, Вивьен быстро взбиралась по крутой лестнице успеха, не подозревая, что за него тоже нужно платить…

Лоуренс Оливье

С Лоуренсом Вивьен снялась в фильме «Леди Гамильтон».

И опять картина была просто обречена на успех. Вивьен восхваляли в прессе, приглашали на светские приемы, ей подражали. В 1940 году Ли Холман решил дать своей жене развод. Церемония бракосочетания Вивьен и Лоуренса прошла на редкость скромно, на ней присутствовали только близкие друзья и знакомые. Официально оформить отношения от любовников требовали условности общества, сами же они давно считали друг друга родными.

Лоуренс по-прежнему обожествлял свою жену, было только одно но: он безумно ее ревновал… к работе. Вивьен, пока шли съемки очередного фильма, практически не ела и спала всего пару часов в сутки. Естественно, что ее некогда блестящая красота со временем потускнела. Лоуренс приходил в ужас от количества сигарет, которые она выкуривала перед съемками. Он их постоянно прятал, но Вивьен все равно находила.

Вивьен жила словно в наркотическом сне, режиссером которого была она сама. Любовь к Лоуренсу перестала восприниматься как нечто необычное и чудесное. Ее заменила работа. Спасти их отношения могло только рождение ребенка, но Вивьен, постоянно находившейся на грани нервного истощения, так и не удалось познать счастье материнства. Две беременности закончились выкидышами, и, к большому горю Лоуренса, об этой мечте супругов можно было забыть.

Серьезным потрясением для актрисы стал неутешительный диагноз, который ей поставили после длительного медицинского обследования, – туберкулез. Врачи запретили Вивьен сниматься, но разве можно было остановить вихрь? Актриса выдержала в бездействии всего пять месяцев, а когда вернулась домой, устроила Лоуренсу сокрушительную сцену. Она стала часто прикладываться к бутылке, как ее героиня Скарлетт в минуты отчаяния. Лоуренс все еще любил ее, но понимал, что со временем это чувство иссякнет.

Фильм «Трамвай по имени желание», в котором Вивьен Ли снималась вместе с Марлон Брандо, принес актрисе второго «Оскара». Съемки этого фильма дались Вивьен нелегко: она часто теряла сознание, да и хронический туберкулез заметно обострился. Каждый день она устраивала мужу отвратительные сцены, хотя Ларри вел себя безупречно. Наверное, Вивьен и сама понимала, что причина быстрого увядания ее красоты кроется в постоянной гонке за каждой новой ролью. Ведь люди говорили Лоуренсу, что он выдающийся актер современности, а Вивьен обожествляли за ее красоту, тогда как актриса так хотела продемонстрировать всему миру свое актерское мастерство.

Ларри целыми днями пропадал на съемках, восхваляя свежесть и молодость Джоан Пловрайт. Вивьен не могла даже представить, что ее верный Лоуренс способен на измену. Когда же он устроил прощальный романтический ужин и сообщил ей, что уходит к Джоан навсегда, ей казалось, что сердце ее словно разрывается на части. Именно в тот момент Вивьен впервые посмотрела в глаза одиночества.

Последней каплей в чаше терпения Вивьен стала женитьба Лоуренса. Она еще надеялась, что он вернется, но Лоуренс слишком устал от истерик и постоянных метаний Вивьен, чтобы добровольно идти на такую пытку. Он жаждал покоя и, в конце концов, молодости, которой щедро одаривала его Джоан.

Одиночество не могло благоприятным образом отразиться на поведении Вивьен Ли. Она продолжала выкуривать по несколько пачек сигарет в день, почти не ела и не спала. Работа, которой она раньше заменила любовь, теперь не приносила радости. Как-то в одном из интервью Вивьен Ли заметила: «Как только актриса начинает стареть, ее новые и старые роли уходят в небытие. Продюсеры, сценаристы, режиссеры готовы бросить мир к ногам двадцатилетних, но как только актрисе исполняется пятьдесят, ее имя выбрасывают на задворки памяти».

Для того чтобы избавиться от одолевавшего одиночества, Вивьен стремилась завести как можно больше друзей, принимала ухаживания старых поклонников. Но болезнь уже подточила ее изнутри, ей часто приходилось колоть морфий, чтобы хоть как-то унять острую боль. Вивьен Ли умерла 7 июля 1967 года, слушая «Вальс погаснувших свечей».