Текст книги "Аномальные места Санкт-Петербурга"

Екатерина Потрохова
Аномальные места Санкт-Петербурга

Пролог

…Тает в сиреневой дымке город-корабль, город-призрак, город-загадка. Таинственный, манящий и завораживающий, уже более трех столетий затягивает он в свой омут и время, и людские судьбы. Его золоченые шпили и гранитные набережные, всплеск невских вод и редкое солнце над каменными громадами зданий; его знаменитые дворы-колодцы и бесконечные крыши; его кони, сфинксы, люди…Они существуют в реальности и одновременно пребывают в ином измерении, имя которому – параллельный мир, полный призраков и неразгаданных тайн. Мифы, сказки, легенды, странные фантазии и бесконечная мистика… Вы уже догадались, о чем идет речь?!

«Под небом голубым есть город золотой…» Санкт-Петербург… Петроград… Ленинград… Сколько раз менялось название этого города! Сколько раз могла измениться его странная судьба. Возникнув из ниоткуда и устремившись в никуда, этот город-загадка, город-легенда, город-тайна словно парит между небом и землей. Созданный то ли по воле Божьей, то ли по дьявольской прихоти, он объединяет в себе добро и зло, величайшие открытия и горькие трагедии, он играет судьбами миллионов людей и своей судьбой. Он пережил невероятные взлеты, он падал в бездну. Но прозрачные крылья ангелов осеняют его с небес, и печальные их улыбки отражаются солнечными зайчиками из каждого зеркального осколка его вод, из каждой дождевой капли, из каждого приоткрытого окна.

Ангелы берегут этот город. Здесь их бесконечное множество. Они украшают интерьеры дворцов, венчают купола храмов, располагаются на фронтонах и аттиках, смотрят на город с декоративных столпов и колонн. Ангелы – гении Славы, крылатые Виктории, вестники Мира, хранители Мудрости, носители Благой вести… Ангелы-страдальцы, ангелы-шутники, ангелы-волшебники… Их печальные глаза скорбят по усопшим на древних кладбищенских надгробиях. Их пухлые ручки с дворцовых фресок разбрасывают свадебные розы. Их кресты благословляют на мирную и спокойную жизнь, их мечи отгоняют от города беду и нечистую силу.

Город святого Петра всегда под защитой трех своих главных небесных покровителей. Золотой Ангел парит над вечностью на шпиле Петропавловского собора, Серебряный ангел осматривает горизонт с купола церкви Екатерины Великомученицы, а Бронзовый – с Александровской колонны лукаво следит за всем происходящим внизу.

Санкт-Петербург – один из самых знаменитых городов мира, достояние и гордость России. В нем существует бессчетное количество мест, где таинственным образом пересекаются современная явь и то ирреальное, мистическое, за грань которого мы попытаемся заглянуть на страницах этой книги…

Город, окутанный тайнами

 
…Петр Великий, Петр Великий!
Ты один виновней всех:
Для чего на север дикий
Понесло тебя на грех?
Восемь месяцев зима, вместо фиников – морошка.
Холод, слизь, дожди и тьма – так и тянет из окошка
Брякнуть вниз о мостовую одичалой головой…
 

Саша Черный, 1908 г.

Санкт-Петербург… Действительно, странное место выбрал Петр I для своего детища – новой столицы российского государства. Суровый климат, вечные туманы, непроходимые дремучие леса, ледяные реки и трясинные болота – места, где хляби небесные соединяются с бездной земной. Край, который историки прозвали Приневье. Конечно, не пустующий край, поскольку здесь всегда было множество деревень и поселений древнего люда – русичей-язычников, финно-угров, приспособившихся к этой угрюмой природе. Они строили крепкие избы, занимались охотничьим и рыбным промыслом, собирали грибы и ягоды. Эти народы поклонялись своим богам на капищах, давно затерявшихся в каменных джунглях современного мегаполиса, который по сей день ощущает на себе дыхание того времени и событий былых эпох. Как же иначе, если первые лиственничные сваи города бились прямо в зыбучее тело многокилометрового болота. А оно издревле считалось местом гиблым, не приспособленным для постройки жилья! Даже самые смелые охотники старались обходить стороной эти смердящие топи… Но какая-то таинственная и грозная сила есть в этих хлябях! И человек не может ей противиться – слишком слаб он для борьбы с непонятным, неведанным.

Болото – это непросыхающая грязь, рыхлая кислая почва, питаемая родниками; особая растительность, яркой своей зеленью заманивающая усталого путника; тихие омуты с чертями, лешими и кикиморами, являющимися, если верить славянской мифологии, истинными хозяевами этих мест. Уникальность топей заключается в том, что образовались они почти 350 млн лет назад на стыке двух геологических периодов – силура и девона. По ним, как по летописи, можно прочитать многовековую историю природы: торфяники хранят в себе секреты древности, послойно укладывая их в непроходимые пучины, благодаря которым современный человек может любоваться диковинными растениями и животными в первозданном виде. Но люди не спешат исследовать эти гиблые места, осознанно обходя их своим вниманием. Случайно попавшие в трясину и чудом вырвавшиеся из ее смертельных объятий рассказывают, что там с ними происходило что-то странное: стоял непонятный звон в ушах, кружилась голова, ноги отказывались идти, наливаясь свинцовой тяжестью и ватной неподвижностью. Но человек рвется бежать! Бежать! Страх и паника, не поддающиеся воле, охватывают все его существо и… помогают трясине завладеть очередной жертвой. Смерть в болоте страшна тем, что не наступает мгновенно; человек может часами пытаться вырваться из ее объятий. Трясина выматывает, вытягивает душу из него, оставляя призрачную надежду на спасение и погружая ослабевающий разум в бесконечное отчаяние… Энергетика жертвы материализуется туманом, стонами и жутким безмолвием сомкнувшейся трясины.

Болот традиционно боятся, но древние кельты, к примеру, считали эти места «вратами духов». Там, где земля уходит из-под ног, они совершали жертвоприношения, ублажая богов. В непроходимых топях прятала своего сына – бога Хора – египетская богиня Исида. А в легендах северных народов ханты и манси рассказывается, что именно из «жидкой земли» родился весь мир. Но такова уж человеческая природа – неизведанное и запретное чаще всего манят необъяснимой силой, в которой, безусловно, есть что-то мистическое.

Огни, блуждающие над топями, часто называют «свечами покойников», и это не выдумка, не фантазия! Подобное явление действительно существует: голубоватые мерцающие отблески, будто парящие в воздухе. Ученые объясняют это горением фосфористого водорода. В толще воды и грязи разлагаются трупы животных и растений, выделяя этот зловонный и светящийся газ. Но разве можно объяснить все болотные тайны простейшими химическими реакциями?! Ведь существует множество того, чего не в силах постичь материалистический разум ученых – геологов, биологов, химиков и др.

И именно в эту мистическую, непроходимую и непригодную земную бездну и повелел забивать первые лиственничные сваи упрямый и решительный русский царь Петр, чтобы вернуть государству российскому исконные северные земли, выйти через них на Балтику и покорить Европу. С этого гиблого, богом проклятого места начинается история величайшего города Земли. Амбициозный молодой царь собственноручно вырезал из дернины крест, а в ров уложил каменный ящик с золотым ковчегом, в котором покоились мощи святого апостола Андрея. Духовенство благословило сие начало, окропив святой водой каменную плиту, покрывшую исходную точку строительства. «Здесь быть городу!» – произнес Петр. Парящего в этот момент в свинцовом небе орла все присутствующие восприняли как добрый знак. Но первые годы строительства были далеко не простыми: тысячами гибли строители крепости, и кости их погружались в глубь смрадных болот, а души – в бездонное северное небо.

Пленные шведы, подневольные солдаты, местные жители – на их плечи и спины легли первые тяготы непосильной работы. Нужно было корчевать вековые деревья, убирать кустарники и хворост, засыпать болота, рыть каналы и возводить фундамент. В любую погоду, под дождями, ветрами, палящим солнцем, порой даже под вражескими пулями… Но люди работали с таким усердием, что летом 1703 г. крепость была выстроена и обрела свое имя «Санкт-Петербурх». Принято считать, что город был назван царем в собственную честь, но это не так. Санкт-Петербург – это посвящение святому Петру. Постепенно создавались улицы, строились провиантские склады, цейхгауз, арсенал, бастионы и  убогие бараки для солдат, возводились дома для знати, коменданта и самого царя. … Первоначально ни о каком плане при застройке не было и речи. Жилые кварталы лепились как попало, дома были низкими, без дворов, а вход в них вел прямо с улицы. Когда мимо пролетал конный экипаж, то зыбкая почва под ними буквально ходила ходуном, стекла и посуда на полках отчаянно дребезжали. Улочки были тесными и запутанными, без названий и номеров. Серьезный пожар, который случился на большом рынке, уничтожил первые деревянные постройки. Менее чем за час в огромном костре выгорело все… «Быть Петербурху пусту!» – заливались прорицатели-кликуши, и, казалось, что их проклятие начинает сбываться.

Очень медленно восстанавливался город, но уже по правилам располагались его улицы и дома на них. Правда, былого энтузиазма у первостроителей не наблюдалось. С большой неохотой ехали люди в края, «обильные лишь болотами да слезами». Петр издавал указ за указом, желая привлечь новых работников и поселенцев, но лишь принудительные меры способствовали этому: целые семьи мастеровых, ремесленников и торговцев насильно заставляли переезжать в новый город. Людей состоятельных и крепких хозяйством обязывали строить дома и «жить в них безвыездно». Вынужденные подчиняться указам государя, они устремлялись в ненавидимый ими Санкт-Петербург, стиснув зубы и бормоча проклятия. Многие сбегали, но их ловили и силой возвращали назад.

Неимоверная созидательная энергия Петра творила чудеса! В течение пятидесяти лет, по его указу, каждый, кто ехал в Петербург, обязан был привезти с собой камни… Постепенно застраивался Васильевский остров, жила настоящей городской жизнью Петербургская сторона. Дома стояли каменные, помпезные и порой – пустые, даже без внутренней отделки. Духовенство и знать обязывали возводить по несколько домов. И только бедноте разрешались деревянные жилища – на окраинах и в глубине переулков.

Уходили вглубь, под мощеные проспекты, сгустки различных энергетик, чтобы потом годами, столетиями вырываться вдруг наружу, в существующий мир, и удивлять, пугать людей, заставлять их поверить в невероятное, совершая безумные и необъяснимые поступки. Петербург называют «городом, построенным на костях». И это действительно так, без преувеличений! Но только ли в мистике и «тонких материях» здесь дело?! О чем не знал и даже не мог догадываться основатель мистического города, обрекая тем самым его жителей настоящего и будущего?

Современные геологические исследования показали, что Петербург находится в очень непростой геопатогенной зоне. Это – «наследство» еще из эры палеозоя! Аномальность многих явлений, происходящих на его территории, объясняется, прежде всего, тем, что в почве, горных породах, в подземных и грунтовых водах сильно понижено либо, наоборот, завышено содержание некоторых химических элементов. Медики давно бьют тревогу – с каждым годом увеличивается число людей, больных онкологическими, сердечно-сосудистыми и легочными заболеваниями, которые практически не поддаются лечению. Люди страдают расстройствами психики, совершают неадекватные поступки, объяснимые порой только с точки зрения мистики и влияния отрицательных энергетик, царящих вокруг города… Однако ученые-геологи доказали, что именно активные разломы в земной коре, на многие километры уходящие вглубь, и геологические процессы, которые происходят в ее толще, могут быть виной всех этих бед. Петербург оказался построенным не только на «костях» и болотах, но и в зоне пересечения трансконтинентальных разломов! Именно в них заложена повышенная опасность для человека, постоянно живущего в условиях биологического дискомфорта. Болезни, бессонница, ночные кошмары, постоянная сонливость и непрекращающаяся депрессия стали давними спутниками многих и многих петербуржцев.

Сегодня, вооружившись знаниями, можно просчитать выбор места для постройки дома, учитывая и геологические условия, и его историю. Но как предусмотреть то самое непознанное и мистическое, не подчиняемое никаким известным законам науки? Геопатогенное воздействие на психику человека опаснее в тысячи раз! Только на автотрассе Петербург – Мурманск число странных и необъяснимых катастроф в несколько сот раз превышает количество ДТП в других районах, не относящихся к разряду аномальных! Водители вдруг перестают контролировать свои действия, теряют ориентацию в пространстве, уносясь разумом в параллельные миры… Выжившие в подобных ситуациях рассказывают странные истории о привидениях, ощущении необъяснимого страха, внезапном холоде, загадочных туманах и звуках. Каждый сам выбирает – верить или не верить в это.

Рассказывали странную историю, больше похожую на сказку. Но человек, с которым все произошло, – лицо реальное: взрослый, не пьющий, истинный материалист, не веривший до поры до времени в байки и легенды этих мест. Это был ведущий инженер завода «Электросила» Яков Айземан. Большой любитель охоты, он отправился как-то по осени в настоящий медвежий угол – в Тихвинский район. Остановился в деревеньке со странным названием – Воложба. Леса здешние Яков знал отлично, поэтому совершенно уверенный в себе, он отправился на охоту один. Бродил дотемна. Лес как-то незаметно стал чужим, зловещим. Незнакомые просеки, заросшие тропинки в никуда, чащоба с колючими кустарниками. Яков оставался спокойным, особо не волновался, так как знал – утром обязательно найдет дорогу домой. Но ночью оставаться в сырой холодной чащобе – такая перспектива его отнюдь не радовала! Под ногами снова показалась дорога, заросшая и давно не хоженая, она все-таки вывела его на край болота. Полуразвалившиеся домишки, ни огонька, ни дымка на заброшенном хуторе! Но – деваться некуда; темно, накрапывает зябкий дождь, ноги гудят от усталости… Яков зашел в первую попавшуюся избу, ничего особенного из себя не представляющую, но все-таки крыша над головой! «Переночую! Утро вечера мудренее!» – и Яков стал устраиваться на широкую лежанку, костеря и себя, и бога, и черта… Уснул сразу и крепко. Но ночью проснулся. В полном безмолвии услышал он рядом с собой движение. Будто кто-то тихо приближается к нему… Горе-охотник схватил зажигалку и в свете неяркого огонька четко увидел фигуру старухи, с невидящими глазами, с крючковатыми пальцами, дыша трупным смрадом, она тянулась к Якову. Ужас подкинул его над полом. Бросив зажигалку, ружье и нехитрые свои припасы в рюкзаке, он напролом рванул из избы, выбив дверь, закрытую на щеколду… Бежал весь остаток ночи, то проваливаясь в мутную жижу, то опираясь на зыбкие кочки, падая и снова поднимаясь. Перед глазами плыл густой туман да жуткое лицо мертвой старухи. К утру Яков упал обессиленный, но увидел, что лежит почти на околице Воложбы…Поседевший, с безумными глазами, он, конечно, напугал местных жителей. Но, услышав его рассказ, они успокоились. Эту легенду о старой ведьме Коренихе здесь знали давно! Когда-то, во время войны, ее убило осколком немецкого снаряда, и она не успела передать свой дар избранному преемнику. Оттого и бродит призрак старухи среди зыбучих болот, охраняя древние знания…

Айземан вернулся в город и, всерьез обеспокоенный своим здоровьем, обследовался на предмет психического состояния. Никаких отклонений у него не нашли! И только Андрон Фридман, изучающий аномальные явления, объяснил Якову, что все произошедшее с ним может быть правдой… Кто знает, сколько тайн и загадок хранят петербургские болота и леса, сколько легенд еще не рассказано…

Ни для кого не секрет, что Санкт-Петербург обладает особой магией, своеобразным полем притяжения. Единожды побывав в нем, человек неизменно возвращается к невским берегам снова и снова, а некоторые остаются в нем на долгие годы, не в силах расстаться с очарованием его улиц, бульваров, скверов, с этими вечными дождями, туманами и странностью белых ночей. Этот город, подобно огромному Бермудскому треугольнику, крадет и не возвращает души и сердца покоренных им людей… Но выбранная аллегория не случайна! В Петербурге есть совершенно конкретное место с таким названием, правда, неофициальным. Мистический треугольник не обозначен на географических картах, не часто он упоминается и в туристических проспектах. Это – не парадный Петербург с блестящими фасадами и безупречно прямыми проспектами. Но не в подобных ли местах скрывается истинная душа города Петра? Кокушкин переулок – самый короткий в городе. Своим названием он обязан купцу Кокушкину, содержащему здесь самый большой и прибыльный кабак. По этому переулку можно добраться от Садовой улицы до набережной канала Грибоедова, перейти через одноименный мост (мост Кокушкина) и оказаться на Столярном переулке. В нем расположено всего шестнадцать домов, построенных еще в середине ХIХ в.: обычные, четырехэтажные каменные здания, внешне ничем не примечательные. Дворы-колодцы, подворотни с сумеречными тенями, скошенные углы и тяжелые балконы. Совсем рядом находится Сенная площадь – «брюхо Петербурга», один из самых огромных и шумных рынков города. Когда-то, в начале XVIII в., здесь располагалась Переведенская слобода, в которой жил в основном ремесленный люд и мастеровые: сапожники, жестянщики, столяры, мелкие торговцы и служащие из мещанского сословия. Их небогатые деревянные дома часто горели, на пепелищах затем строили новые, уже из камня. Улицы и переулки же на века получали свои названия: Столярный, Большая, Средняя и Малая Мещанская. Кабакам, питейным, рюмочным и трактирам здесь не было числа! По вечерам и до глубокой ночи из них доносился пьяный гвалт и звон бьющейся посуды; посетители упивались до последнего гроша. «Маленькие люди» огромного города пели, спорили, дрались, плакали и страдали…

От Сенной площади – огромной, орущей, кишащей разноликим людом – именно Столярный переулок и Кокушкин мост ведут нас в загадочный и мистический мир, который тщательно скрывает свои тайны. И не случайно именно этот непримечательный район притягивал к себе внимание великих русских писателей и поэтов. Еще у А. С. Пушкина есть строки, написанные им в 1829 г.:

 
Вот перешед чрез мост Кокушкин,
Опершись ж… о гранит,
Сам Александр Сергеич Пушкин
С мосье Онегиным стоит…
 

Н. В. Гоголь, в те времена еще мелкий чиновник-переписчик казенных бумаг, жил у Кокушкиного моста, в доме купца и ростовщика И. Д. Зверкова. Здесь им были написаны знаменитые «Вечера на хуторе близ Диканьки» и другие ранние произведения. Гоголевские герои часто жили, ходили, страдали в тех же местах, где доводилось бывать самому автору. Его безумный Поприщев из «Записок сумасшедшего» идет к дому Зверкова из Гороховой в Мещанскую, через Столярный к Кокушкиному мосту – этой же дорогой возвращался Гоголь домой из департамента.

Лермонтовский «Штосс» – загадочное, мистическое и неоконченное произведение, обозначенное автором как «святочный рассказ», тоже имеет непосредственное отношение к этой «глухой части города». Своего героя Лугина Михаил Юрьевич приводит к дому у Кокушкиного моста и поселяет в огромный дом Штосса. Уж не известный ли это нам дом Зверкова? В расположенной в нем квартире происходят мистические и трагические события. Художник видит на стене портрет ««человека лет сорока в бухарском халате, с правильными чертами, большими серыми глазами». Очарованный выражением этого лица, в котором «дышала такая страшная жизнь, что нельзя было глаз оторвать», Лугин каждую ночь играет в карты со странным гостем, так явно напоминающем человека с портрета. Его одолевают видения, больше напоминающие навязчивые грезы…Он проигрывает раз от раза, но не осознает происходящего. Лугин измотан и близок к откровенному помешательству… Лермонтов не закончил свою повесть. Почему? Об этом можно только догадываться.

Совсем неподалеку от дома Зверкова находится здание, ранее принадлежащее купцу Алонкину, в нем жил Ф. М. Достоевский. А чуть дальше, на углу Столярного и улицы Гражданской, стоит знаменитый дом, «приютивший» Родиона Раскольникова. Наверное, неслучайно события самого знаменитого петербургского романа «Преступление и наказание» начинаются именно отсюда, с Кокушкиного моста. Раскольников идет к старухе-процентщице от дома на углу Средней Мещанской и Столярного, через Кокушкин мост и дальше – по набережной. Дома-колодцы, мрачное замкнутое пространство, подавляющее психику человека; каменные стены, отдаленный гул голосов с больших улиц – все это не могло не сыграть определенную роль в судьбе героя Достоевского. Если помните, Раскольников постоянно болен, он в лихорадке, бредит, падает в обмороки, постоянно испытывая на себе всю тяжесть мрачного влияния города.

Притяжение этого места очевидно: в нем страдают и гибнут человеческие личности. Легенда, миф, мистика… Они имеют вполне материалистическое объяснение.

Заслуженный геолог России, кандидат геолого-минералогических наук Е. К. Мельников утверждает, что причина отвратительного самочувствия, странного поведения, бессонницы, тревожного состояния, а порой галлюцинаций и фантазий – это уже упомянутые геопатогенные зоны. Под Петербургом их больше двадцати пяти, и одна из них находится как раз в районе Кокушкиного моста и Сенной площади. Это геологический разлом, который контурно можно представить как огромный треугольник. Бермудский треугольник Петербурга…