Текст книги "Зависимые"

Зависимые
Все мы немного извращенцы
Екатерина Соль

© Екатерина Соль, 2016

© Юлия Иванова, дизайн обложки, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Благодарность автора

Эта книга появилась только благодаря поддержке и любви моих близких и друзей. За вдохновение – спасибо моей дочери Софии, за поддержку – моим замечательным родителям и бабушке, за веру – моей подруге Александре.

***

В основном, свободу человек проявляет только в выборе зависимости.

Герман Гессе

Вы пробовали когда-нибудь героин? Роман – нет, но еще вчера он думал, что понимает значение выражения «находится под кайфом». Он знал только одну сторону этих ощущений, о второй думать как-то не приходилось. Ему было знакомо это тягучее, сладкое удовольствие, растворявшее сознание, но не знакома адская боль, доводящая до конвульсивного припадка.

Сейчас он сидел в одном из излюбленных мест своего детства – на кромке глубокого обрыва, началом и концом которого была узкая и извилистая река. В руках его безвольно болтался шприц, наполовину заполненный мутноватой жидкостью. Это был тот самый героин, приобретенный и разведенный заранее. Роман хотел проверить, насколько ощущения, продержавшие его в течение полугода, схожи с дурманом от наркотиков. Наконец, он решился. В висках немедленно застучала кровь, да так неистово, что, казалось, разорвет его изнутри. Он опрокинулся на траву и принялся изучать ощущения…

Глава 1

Это был взрыв, опьяняющий взрыв во всем теле. Впрочем, с ней всегда было так. Он много раз думал о том, почему она рождает в нем бурю таких эмоций. Но ответ найти не мог. Не сказать, что она владела каким-то искусным талантом обольщения. Она просто была невероятной женщиной. Вся. От кончиков волос до кончиков пальцев.

Темные портьеры на окнах непреодолимой стеной отделяли их от яркого полуденного солнца. Даже в полумраке, окутавшем комнату, он мог разглядеть ее одухотворенное лицо с чуть прикрытыми глазами. Она тяжело дышала и молчала. Она любила молчать после этого. В такие моменты ему нравилось наблюдать за ней. Казалось, она вся исходит от удовольствия: на лбу застыли несколько капелек пота, ресницы томно вздрагивали, а тело недвижимо застыло в неге. Лишь небольшая слезинка скатилась из уголка глаз… Эта женщина умеет получать удовольствие. Эта женщина умеет дарить наслаждение.

Через несколько минут она резко открыла глаза и резво подпрыгнула на кровати. Все, нега закончилась. Хотя его она держала в оцепенении до сих пор.

– Давай еще поваляемся? – предложил он.

– Ты же знаешь, мне пора… – ущипнув его за живот, сказала она и молниеносно скрылась в ванной.

Действительно, ему тоже нужно было торопиться. Но в эти счастливые моменты он как будто попадал в другое измерение, в котором только она, только он, этот тусклый свет и запах любви….

Он поднялся, чтобы заварить кофе. В сознание постепенно возвращалась реальная жизнь со всеми вытекающими. В этой жизни его зовут Роман Лыховский, он является президентом крупной нефтяной компании, женат на милой девушке Татьяне и имеет двоих детей, Ксюшу и Никиту.

Телефон, брошенный на тумбочке в беззвучном режиме, показывал Роману двенадцать пропущенных, из которых пять – от жены. Два сообщения: в 12.45 «Милый, ты где?», в 13.00 «Твоя секретарша сказала, что ты на важной встрече с партнерами. Не забудь, у Ксюхи завтра утренник в садике. Мы не купили костюм». Нега ушла безвозвратно. И уже сейчас захотелось окунуться в нее вновь.

Из ванны вышла она, румяная, свежая, одетая в легкое хлопковое платье. Она, уже как десять минут не его нимфа. Она, его любовница Вика, с которой он познакомился 3 месяца назад.

– Пора, – сказала она, поправляя прическу. – Я побегу, звони!

Она схватила в руки сумочку и поцеловала его, растерянно стоящего посреди комнаты.

– Вик… я буду скучать…

– И я буду, – прошептала она и, деликатно вытащив ладонь, скрылась за дверью.

Роман сделал резкий оборот вокруг своей оси, тем самым скидывая с себя романтическую блажь. Блажь. Именно так он думал, когда пытался анализировать их с Викой взаимоотношения. Эта уютная квартирка в центре города была местом их частых, но коротких встреч. Он снял ее специально для нее. В принципе, Рома был не против, что бы Вика проживала здесь. Но она категорически не хотела переезжать, придумывая абсолютно разные причины.

Он поставил кружку на прикроватную тумбочку, решив перед уходом открыть шторы. В глаза ударил резкий свет июльского солнца, заставив мужчину зажмурить глаза и резко отойти. Рома бросил короткий взгляд на взбудораженную кровать и окончательно отрезвев, направился принимать душ.

***

– Синяя или желтая? Мне кажется, желтая выглядит повеселее… Или синяя… Синяя ярче, тебе так не кажется?

Вот уже битый час Роман со своей женой и 3-летней дочерью Ксюшей выбирали последней костюм на детский утренник. Три магазина, две пробки и семьдесят километров было позади. Татьяна держала в руках два костюма бабочки – желтый и синий. Роману не нравился никакой, он ужасно устал и хотел уже завершить этот бессмысленный шопинг. Он безумно любил свою дочь, но та уже давно уснула и потому покоилась у него на руках. Ей было все равно, кем она будет. Бабочкой или стрекозой. Лично ему понравился костюм принцессы. Но Таня лишь поморщилась, обвиняя его в жуткой банальности. Роману же бабочки навевали какие-то странные ощущения. Ему казалось это слишком пошлым и вульгарным. Спорить с женой он не хотел по нескольким причинам. Во-первых, принцессу она все равно не одобрит, а во-вторых, искать какой-то вариант еще он не хотел абсолютно.

– Синяя, – со вздохом произнес он. – Желтый – цвет психов…

– Желтый – цвет солнца, Рома, – укоризненно произнесла Татьяна, но все же согласилась с мужем и выбрала его вариант. – Синяя смотрится интереснее…. Психи тут не при чем.

Она отложила в сторонку желтую бабочку и грациозно направилась к кассе. Его жена была невероятно привлекательной. Миниатюрная леди с раскосыми голубыми глазами и ослепительной улыбкой. Манерами – чистая англичанка. Она нравилась всем: его друзьям, его родителям, коллегам… Непринужденная в беседе, с великолепным воспитанием, Таня была прекрасной спутницей жизни. Но, прожив с ней пять лет, Рома понял, чего ему не хватает в ней: загадки, тайны, интриги. Она была милой и до безобразия простой. Поэтому он сам создавал вокруг их союза эмоциональный ураган – заводил любовниц. Сколько их было за этот год? Десять? Нет… Пятнадцать… Он не считал.

Одним пальчиком Таня взяла упакованный на кассе костюм и, улыбаясь всему миру, направилась к мужу.

– Какие планы на вечер? – спросила она, деликатно выставив ножку на ступеньку эскалатора.

Этот вопрос она задавала каждый день. И принимала любой ответ. Без истерик.

– Сегодня мы смотрим с мужиками футбол в баре, – монотонно ответил Роман, поправляя платье уснувшей дочери.

– Надеюсь, ты придешь не под утро, – с грустью в голосе произнесла Татьяна.

– Все зависит от игры… Помолись за нашу команду, – отшутился Роман, зная наперед что придет не раньше шести утра. Завтра – суббота и потому сегодня развлекаться можно до победного конца.

– Заеду в церковь, поставлю свечку… – подхватила Татьяна. – Мы с детьми тогда посмотрим мультики. Не плохо бы, если бы завтра мы провели день все вместе…

Она с надеждой посмотрела на растерянного Романа и по-родственному чмокнула его в щеку.

В эти моменты Рома ощущал себя последним козлом. Но изменить ничего уже не мог. Механизм был запущен. Сначала футбол с мужиками, потом… потом он надеялся увидеться с Викой еще раз. Хотя они не договаривались об этом заранее.

На обратном пути они снова воткнулись в пятничную пробку, сливаясь воедино с потоком разгоряченных солнцем машин.

– Жарко, как в Испании… – заметила Таня и включила кондиционер на полную мощность. – Может, отправим маму в Испанию? Вместе с твоими родителями или одну? После смерти папы, она так и не оклемалась…

– Давай, – устало согласился Роман. Ему было все равно. Он готов был купить путевку хоть в Бангладеш, лишь бы его не беспокоили.

– Как думаешь, твои родители поедут?

– Позвони маме и спроси.

Татьяна будто не замечала отрешенность мужа, продолжая назойливо досаждать ему пустой болтовней.

– Позвоню, ага. Кстати, твоей маме очень понравился чайный сервиз, который мы подарили на день рождения….

Она говорила что-то еще, а Роман ловил лишь отрывки фраз, сдерживаясь от желания грубо заткнуть ее. «Никита говорит на английском лучше, чем я…. Нужно серьезно обсудить это с воспитателями Ксюши, все-таки это частный детский сад… Мне кажется, Вера подворовывает продукты, не замечал?… Это не Dior, это реально подделка! Вот в Италии я видела… Тебе надо купить этот галстук, он благородного синего цвета с серебристой продольной полоской… Новый SPA меня разочаровал, после процедур всю кожу стянуло… Может в бассейн начнем ходить всей семьей?»

Через час они продвинулись на один километр, и Роман перестал слышать жену совсем. Все, о чем он мечтал, поскорее высадить их у дома и уехать… Умчаться в бар и посмотреть футбол без разговоров, загоняющих в депрессию.

***

В душном и накуренном спортбаре сегодня был ажиотаж. Матч Россия-Польша длился уже двадцать минут. Игра была вялой, и потому большая часть сдобренных пивом болельщиков недовольно и тихо вздыхала. Привычного гула, всплеска рук и перезвона пенных кружек не было. Только дым и редкие матерные возгласы от неоправданных мужских надежд. Роман и компания его друзей сидели в VIP-ложе, возвышаясь над основной публикой с возможностью смотреть матч на огромном плазменном телевизоре.

– По-моему, будет ничья… – предположил Арсений, лучший друг Романа и по совместительству его зам. На нефтяной путь они встали сразу же после института, встали довольно крепко, и, шагая бок о бок, продолбили себе дорогу в денежные небеса.

– Время потрачено впустую… Я мог бы встретиться с Викой и барахтаться с ней в кровати всю ночь! И не только в кровати! – мечтательно произнес Рома и сделал длинный глоток прохладного напитка.

– Со своей Викой ты барахтаешься чуть ли не каждый день! Ты в юности столько не барахтался! Да и вообще, мне кажется, ты слишком увлекся этой дамочкой… – укоризненно заявил Арсений.

– Да и что там за дамочка? Хоть бы сфотал нам… Фас, профиль, ню! – включился в разговор Максим и тут же раскатисто загоготал.

Максим был общим другом Арсения и Романа, но в отличие от них, к денежным небесам не имел никакого отношения. Он трудился инженером на производстве мясных изделий и особо по этому поводу не переживал. В компании известных бизнесменов чувствовал себя достаточно комфортно. Да и Роман с Арсением считали, что дружба в денежном эквиваленте не измеряется.

– Но-но! Это только мое ню! А вообще, вы правы… Давайте пригласим ее сюда? Познакомимся, попьем пивка, а потом мы уедем в сказочное любовное путешествие… И начнем, пожалуй, с задних сидений моей машины…

– Тебе бы порнушку снимать, дорогой мой друг! – приобняв Романа за плечи, изрек Арсений.

– Я подумаю об этом на досуге, – пошутил Роман и достал телефон.

В его телефонной книжке Вика была записана Виктором, он быстро нашел столь привычное имя и принялся писать смс.

– Почему ты не звонишь? – поинтересовался Максим. – Зачем тратить время на буквы?

– Здесь шумно, – сморщив лоб, соврал Роман. На самом деле ему нравился сам процесс переписки с ней. Но, являясь целым президентом огромной компании, не мог признаться в этом друзьям.

Он набрал сообщение довольно быстро: «Викусь, сидим с друзьями в баре, смотрим футбол. Я скучаю. Приезжай к нам?»

– Дружище, как давно ты стал сопливым романтиком? – с издевкой спросил Арсений, заглядывая в телефон к другу. – Не помню, чтобы ты хоть какой-то из своих любовниц писал что-то подобное.

– По-любому та еще стерва, которая разглядела в тебе кошелек и всеми возможными способами пытается внедриться на территорию твоего, прошу заметить, окольцованного сердца! – предположил Максим.

– Такой стервой была каждая из моих любовниц, это их желание очень помогало мне неплохо скрашивать серые будни. Вика – это другое. Уж в бабах я разбираюсь.

В эту секунду телефон Романа издал короткую трель, оповещая своего владельца о новом сообщении. Все трое с любопытством ожидали результата. Виктор писал: «Я бы с удовольствием, но сегодня приехали родственники. Я не могу. Целую». Рома почувствовал нечто странное. Вихрь эмоций из груди сначала поднялся к вискам, а потом резко рухнул и иссяк где-то в районе живота, оставив неприятные ощущения во всем теле.

– Что-то случилось? – забеспокоился Арсений, наблюдая за изменениями в настроении друга.

– Вот сучка, – сквозь зубы прошептал Рома и по-идиотски хихикнул. – Она сказала мне «нет». Вы представляете?

– Я же говорил – она – стерва! – подытожил Максим, засовывая в рот смачно сдобренную чесночным соусом сырную палочку. – Что пишет-то?

– Родственники приехали. Не может…

– Ну и что тебя так задело? Может у девчонки правда родственники приехали, – предположил Сеня.

– Может и приехали, мне откуда знать…

Роману явно не нравилась данная ситуация. Он заметно погрустнел, потерял интерес к разговору и попытался сосредоточиться на футболе.

– Ром, а тебе точно тридцать пять лет? – сдерживая желание засмеяться, спросил Арсений. – Ты дуешься, как прыщавый юнец, которому отказала самая красивая девушка в классе.

– Ты преувеличиваешь, – отмахнулся Роман. – Да, я расстроился. У меня были планы… А раз они рухнули, я займусь тем, ради чего мы здесь – буду следить за игрой.

– Ты хотел барахтаться всю ночь в кровати. И планы твои еще не рухнули. Посмотри налево. Такие козочки сидят! И прям пожирают нас взглядом, – Сеня одним взмахом головы указал Роману на соседний столик, за которым действительно сидели вполне себе хорошенькие девушки. И по какому-то странному стечению обстоятельств их было трое.

Но почему-то в Романе они не возбуждали тот самый основной инстинкт. Знакомиться с ними ему совсем не хотелось.

– Не то, – Рома поморщил нос и вернул свой взгляд на экран.

– Я начинаю опасаться за тебя, ты че, влюбился что ли? – качая головой, произнес Арсений.

Роман на секундочку отвлекся и заглянул внутрь себя, предположение Сени казалось ему фантастичным. Хотя, в общем и целом, он был согласен с тем, что слишком много времени стал уделять Виктории. Да, она была непростительно хороша. Но он уже давно был женат, и этот факт не позволял ему расслабляться и ударяться в сентиментальность. Внезапно его пронзила искорка странного подозрения. А вдруг его отношение к Виктории уже переросло обычное животное вожделение и превратилось в некое чувство?

– Зови девчонок к нам! – неожиданно для окружающих выпалил он и посмотрел на «козочек» еще раз, уже другим, оценивающим взглядом.

***

Роман, как и планировал, вернулся домой в шесть утра. Их огромный дом находился в одном из самых живописных мест города и всем своим видом говорил о состоятельности владельца. Трехэтажный особняк возвышался в стометровой близости от небольшого озера, обрамленного ухоженными зарослями извилистых ив, с северной стороны водоема брал начало небольшой березово-сосновый пролесок, убегающий вдаль и превращающийся метр за метром в самый настоящий темный с проседью лес.

Несмотря на ранний час, во дворе уже сновал обслуживающий персонал. Садовник поливал газон, бережно расправляя закрутившийся шланг, уборщица протирала французские окна на террасе, в которые сейчас оранжево-красной радугой отливало поднимающееся из-за ив солнце. Завидев хозяина, она тихонько поздоровалась и сообщила, что Татьяна Алексеевна ждет его в столовой, завтракать.

Роман чувствовал себя отвратительно, горы выпитого пива и бессонная ночь давали о себе знать. Он с трудом держался на ногах, и потому одна мысль о завтраке и разговоре с Татьяной вызывала в нем приступ тошноты.

Она сидела во главе стола и медленными глотками пила кофе. Что в Татьяне было невероятно замечательным, так это ее тяга всегда выглядеть великолепно. Роман восхищался этим качеством. Несмотря на столь ранний час, его жена была идеально причесана, ее скулы были украшены еле заметными румянами, а на губах блестела помада нежно-розового оттенка. Теперь ее ясные голубые глаза смотрели твердо, сквозь чашку, прямо на помятого и воняющего перегаром Романа.

– Наши проиграли? – без особого интереса спросила Татьяна, внимательно разглядывая супруга. Иногда ему казалось, что она все знает о нем, настолько пронзительным был этот взгляд.

– Увы… – вздохнул он, присаживаясь напротив жены, – поляки обули наших!

– Будешь кофе? Блинчики? Яичницу с ветчиной и сыром? Вы же наверняка ели только пиво!

Она была права. За последние десять часов ничего кроме пива в его желудке не было. Но, несмотря на это, думать о еде Рома не мог совсем. Поэтому согласился только на кофе. Татьяна направилась к плите, источая тонкий аромат парфюма, и принялась колдовать над туркой.

Роман чувствовал возникшее напряжение между ними. Оно окутывало все пространство столовой и силилось просочиться во двор сквозь дверные щели. Воспитание и моральные принципы не позволяли Тане закатывать скандалы, истерить и убегать, забирая детей. Она все сносила терпеливо и молча. Только ее взгляд, наполненный смиреной грустью, говорил Роману о том, что ее внутреннее состояние далеко от внешне спокойного и милого образа спутницы олигарха-кутилы.

Она поставила ароматно дымящуюся кружку перед ним и вернулась на место. Около минуты они оба молча таращились друг на друга. Роман знал, что надо бы извиниться, долго пытался подобрать подходящие слова… Все ему казались глупыми отговорками, а его поведение – безобразным. От этого было еще сложнее…

– Я понимаю, что пережить провал нашей сборной – это трагедия… – неожиданно заговорила Таня. – Поэтому иди отдыхать. На Ксюшин утренник я схожу одна… Надеюсь, к обеду твоя скорбь пройдет и мы, наконец, все вчетвером, отправимся куда-нибудь отдохнуть.

– Отправимся, – хрипловатым голосом ответил Рома. – Прости, вышло глупо.

Она тяжело вздохнула, но ничего не ответила. Рома видел, как ей было трудно совладать с собой. Она теребила в руках салфетку, пытаясь успокоиться, стучала каблуком по полу… Но продолжала молчать. Рома поражался этой выдержке. Но может быть, именно эта черта характера заставляет его искать приключения на стороне?

Одним глотком он допил остаток кофе, подошел к жене и ласково поцеловал ее в макушку.

– К обеду буду как огурец, обещаю…

Рома не стал дожидаться ответа жены, да и та, похоже, не собиралась ничего говорить. Он добрался до спальни, за несколько секунд избавился от пропахших табаком вещей и отправился в душ.

Струи прохладной воды постепенно приводили Рому в чувство. Он вдруг вспомнил, как этой ночью бесстрастно занимался сексом с какой-то девушкой. То ли Оксаной, то ли Ириной… Занимался до тех пор, пока не понял, что все эксперименты бессмысленны. Лучше, чем с ней не получится никогда. Это длилось несколько раз. Он разворачивал ее, применяя сексуальную изобретательность, хватал за волосы и шлепал по мягким местам. С него градом лился пот усердия, а из груди то и дело выскакивал боевой рык. Девушка была так довольна, что в эпилоге этой затянувшейся оргии назвала его лучшим любовником в своей жизни. Для любого нормального мужчины эти слова прозвучали бы как комплимент. И только Рома знал, что происходившее было всего лишь проверкой, и потому к утру он был совершенно потерян. Вывод, который по результату прошедшей ночи сделал Роман, был крайне пугающим для него самого. Ему не нравилось спать ни с кем, кроме Вики. Эта мысль окутала его, словно паутина, вызывая беспокойство за собственное будущее. Он прожил тридцать пять лет. В его постели были сотни разных женщин. И по существу эмоции с каждой из них были одинаковыми, отличались лишь формы тела, цвет волос и тональность стонов. Ему было просто хорошо, без прикрас. Что с женой, что с любовницей. Единственное отличие – новизна тела и некое сходство с игрой. И теперь было странно ощущать эту разницу. Странно и страшно. Влюбиться в его планы совершенно не входило. Это не рационально и глупо.

Он так бы и стоял под душем и дальше, размышляя о взаимосвязи плотских желаний и высоких чувств, если бы в дверь не постучала Татьяна. Она сказала, что уходит на утренник и еще раз попросила его не планировать ничего на день.

– Конечно, я уже обещал!

***

К полудню Роман действительно был собран и готов на любые семейные подвиги. Правда, огурцом его назвать было сложно, он больше походил на увядшую завязь так и не созревшего початка. Дело было даже не похмельном синдроме, подарившем ему головную боль и дрожь в конечностях… Ему не давали покоя мысли, неожиданно возникшие этой ночью. Он считал себя эмоционально крепким человеком, и все эти истории любви, закручивающиеся в треугольниках, пускал на смех. Он думал, все в этой жизни можно контролировать: цены на нефть, объемы экспорта, семейное благосостояние и, тем более, чувства. Он смотрел на себя в зеркало и больше не видел в отражении уверенного в себе миллионера, он видел там растерянного и запутавшегося мужичка, празднично упакованного в костюм Бриони. Это было просто немыслимо, успешный, крепко стоящий на ногах мужчина, купающийся в повышенном женском внимании, стал зависим от какого-то нелепого подросткового чувства. Ведь это удел женщин плодить в себе различные оттенки эмоций, превращая их то в депрессивно-слезливые, то восторженно-сексуальные субстанции.

– Ром… с тобой все в порядке? – спросила Татьяна, невесть как появившаяся прямо за его спиной.

– Да, вот думаю, сойдет ли этот костюм для поездки к Камским…

– Это вообще-то твой любимый костюм… – с подозрением разглядывая мужа, произнесла Татьяна

– Ну, вот я и говорю, – нашелся Роман. – Стоят ли Камские моего Бриони? Их пакостливый Жак обязательно прыгнет на меня своими лапищами…

Татьяна расслабилась и, улыбнувшись, принялась заботливо поправлять рукава пиджака.

– Милый, Жак – это безобидная такса. И прекращай так говорить о Камских… Это все-таки моя родня… И твоя тоже…

Она поймала его тревожный взгляд в зеркале и на секунду замерла, облокотившись на его плечо.

– Я так соскучилась по тебе…

В ее взгляде притаилась неподдельная женская тоска, Роман поймал ее, но не мог ничего изменить.

– Сегодня я весь в твоем распоряжении, дорогая, – по-отечески нежно шепнул Рома и приобнял ее за плечо.

– Ну что ж, едем! Камские приготовили для нас молочного поросенка.

Роман не испытывал к Камским никаких родственных чувств. И все эти псевдосемейные встречи сносил только ради своей жены, которой Наталья Камская приходилась сводной сестрой по отцу. Ничего даже отдаленного похожего между ними не было. Наталья была высокой дамой с широкими бедрами и простоватым русским лицом. Маленькие зеленые глаза не отличались никакой выразительностью. Английские манеры тоже ей не передались, но это скорее от того, что воспитывались они в разных семьях. Но, несмотря на всю внешнюю неотесанность, Наташа была ушлой и хитрой, и потому в свое время отхватила себе вполне неплохого мужа. Егор Камский владел небольшой строительной компанией, а Наташа работала у него бухгалтером. На одной из корпоративных вечеринок она каким-то невиданным образом напоила и соблазнила Егора. Этот первый раз оказался решающим – Наташа сразу забеременела Егор, как человек порядочный, женился на ней.

Такие вот «встречи» между семьями случались раз в месяц. Видимо, так Камские пытались поддерживать кровную связь. Инициатива о проведении очередного льстивого обеда всегда исходила с их стороны. Иногда Роману удавалось избежать поездок к родне, прикрываясь экстренными совещаниями на работе. Сегодня он не сказал жене ни слова против, поскольку прекрасно понимал, что за провинность требуется наказание.

Через полчаса Татьяна и Роман, оставив деток у Таниной мамы, припарковались около небольшого загородного дома Камских. В погоне за признанием светского общества, Егор прикупил себе довольно знатный участок и построил на нем небольшой домик в стиле «лофт». Роману этот коробок с окнами не нравился никогда, но Егор отчего то гордился своим особняком и всегда отпускал фразы типа «Городская жизнь должна быть везде» и «За минимализмом будущее, а я построил машину времени». Роман же считал, что этот модный дом больше напоминал стройку: все казалось недоделанным, недоработанным и совершенно неуютным.

Долгожданных гостей, как и обычно, прибежал встречать Жак. Предположение Романа сбылось. С первой же секунды этот шкодливый пес начал неистово обрамлять брюки любимого костюма собачьими следами, выплевывая длинный язык от радости. Через секунду прибежала Наталья, чем спасла жизнь своего пса. Роман уже хотел отвернуть собачонке голову, когда хозяйка взяла его на руки.

– Привет-привет, родня! Ромео, ты чего такой зеленый? Улыбнись! Пойдемте скорее вовнутрь, Егор как раз разделывает порося…

«Порося» – про себя подумал Роман, – «Господи, за что мне это…»

От того, чтобы не сесть в машину и умчаться отсюда на всех парах, Романа останавливала рука жены, твердо державшая его за предплечье и ведущая вперед.

Дальше все было как обычно. В неуютной столовой родственников встречал Егор с пришитой минуту назад улыбкой, на столе ожидал поджаренный и вполне аппетитный поросенок… Так начался один из ежемесячных обедов со скучными разговорами и фальшивыми улыбками.

– Компания Егора выбилась в тройку лидеров по строительству, – рассказывала Наташа. – Он на прошлой неделе к мэру на прием ходил… Это так ответственно, а у вас что нового?

– Мы планируем на новый год круиз по Индийскому океану, – включилась в разговор Таня. – Давно мечтали об этом… Сейчас подбираем туры.

Роман слышал об этом впервые. Его жена имела свойство выдавать свои желания за их совместные. Впрочем, он сам дал ей это право, поскольку ненавидел обсуждение будущего отпуска и семейного быта вообще.

– Только с «Инекс-Тур» не связывайся, берут в три дорога, а сервис никакой… Мы в прошлом году в Бразилию летали на новый год с этой конторкой… Обещали одно, по факту – другое.

Через час Роману стало жутко тоскливо. Он смотрел на свое окружение и впадал в еще более глубокую апатию. Великолепная жена сидела за столом, держа спину и мило улыбаясь рассказам сводной сестры, время от времени прикрывая губы салфеткой. Наталья с неистовой энергией рассказывала о каких-то новых приобретениях Егора и о том, какой нынче статус занимает их семья в обществе. Тот же сидел с пришитой улыбкой и лишь изредка отпарывал ее, чтобы засунуть кусочек поросенка в рот.

Рома в очередной раз подумал – что он здесь делает? Именно в эту секунду вспомнилась Вика. Такая незаурядная, такая живая, такая простая… Его Вика… Он попросил прощения у присутствующих и вышел в сад, чтобы позвонить. Виктор отказывался брать трубку. Чем дольше он слушал эти тягостные длинные гудки, тем больше ему хотелось ударить кого-нибудь. После нескольких попыток, Роман не выдержал и, во весь голос рыкнув, бросил телефон на газон.

– Что случилось, любимый?

Татьяна выбежала на крик мужа, и сейчас испуганно смотрела на взъерошенного Романа. Вслед за ней подтянулись и другие члены семьи. Наталья и Егор с нескрываемым интересом наблюдали за происходящим.

– Проблемы на работе, – сквозь зубы прочеканил Рома и поднял телефон с земли.

Меньше всего на свете он хотел устраивать подобное шоу при своих псевдородственниках. Это был позор.

– Может быть, чайку? – вдруг предложила Наталья. – С пустырником?

– Чайку можно, – Роман собрался с силами и улыбнулся. – Но пустырник – это лишнее…

– Милый, тебе надо меньше работать… У тебя нервы совсем ни к черту стали… – приобняв мужа за плечо, прошептала Татьяна

– Ты права… Надо что-то менять… Вы идите, я сделаю еще один звонок и приду, хорошо?

Таня с опаской посмотрела на мужа и не решалась уходить.

– Танюш, все хорошо, я спокоен… Один звонок и все, иди в дом, родная…

– Хорошо, – Татьяна вздохнула и поцеловав Романа в щечку, скрылась в доме.

В отличие от Виктории, Арсений взял трубку практически сразу.

– Нам надо встретиться… – без предисловий начал Рома.

– Мне не нравится твой заунывный тон… Что-то случилось? Договор с Виттом?

– К черту договор с Виттом! Я схожу с ума! – голос Романа больше напоминал приглушенный крик.

– Так, давай ты пока не будешь сходить с ума. Я сегодня отдыхаю со своей цыпочкой… Давай завтра встретимся? Утром? Приезжай ко мне!

– Договорились!

Роман положил трубку и на минуту закрыл глаза. Ему не нравилось то, что происходит. Еще больше ему не нравилось, что он не мог самостоятельно найти выход. В голове то и дело возникала мысль, что Вика просто им манипулирует. И, черт возьми, у нее отлично получалось дергать его за ниточки. С этим нужно было завязывать. Срочно.

Он резко открыл глаза и бодрым решительным шагом двинулся к дому. Остаток дня Роман старался держать себя в приподнятом настроении, уделял максимум внимания жене, что ее несказанно радовало. Даже Егора Камского он приобнял на прощание. Действие небывалое. А перед сном он удостоил жену порцией получасовой любви. Давно уже Таня не чувствовала себя такой счастливой.