Текст книги "Зависимые"

Между тем, Арсений уважал и ценил своего товарища. Может быть, в настоящее время мужская дружба между компаньонами и была редкостью, он считал себя именно другом. И по этой причине он не мог спокойно смотреть, как некогда адекватный мужчина вдруг теряет самого себя в каком-то нелепом чувстве к женщине. Его не покидало ощущение, что Неспелова неспроста разбросала свои ядовитые сети вокруг Романа. Что-то в этих отношениях заставляло насторожиться, задуматься. Нет, она была не похожа на тех стерв, которые всеми правдами и неправдами женят на себе состоятельных мужчин. Она была в разы умнее и хитрее сотни таких охотниц. Она играла в свою игру, правила которой сейчас интересовали Сеню до боли в зубах. Он своим звериным чутьем ощущал опасность, распростертую над головой друга в лице такой обольстительной женщины, как Виктория Неспелова.

Он глухо постучал в дверь одного из многочисленных кабинетов известного бизнес-центра и получив утвердительный ответ, поспешил зайти внутрь.

В небольшом кабинете, обставленном в классическом стиле, сидел небольшого роста мужчина с бакенбардами и курил трубку.

«Шерлок Холмс, блин» – пронеслось в голове у Арсения.

Решение нанять детектива Арсений принял еще в тот день, когда он узнал про Викторию. Самому следить за дамочкой ему было некогда, он не мог взять пример с Романа и, забыв про работу, броситься в омут расследований.

Этого человека ему посоветовали знакомые. Давид Исаевич Петруков был выходцем из спецслужб. Хорошо знал свою работу, владел кучей тактических знаний и невероятным свойством не задавать лишних вопросов.

– Излагайте, – после короткого приветствия Давид Исаевич вооружился блокнотом и принялся слушать не особо длинный, но увлекательный рассказ своего гостя. Время от времени, он то хмурился, то мотал головой… Арсений думал, что в такие моменты в его голове уже зреет какой-то план.

– Семья Неспеловых очень часто становится объектом для расследований… Но чаще – это Леонид, – поделился сыщик. – И, честно признаюсь, я занимаюсь их семьей впервые… Знаю от коллег, что детективов они всегда разоблачают. И очень жестоко наказывают….

Детектив замолчал и выпустил струю дыма в воздух, слегка прищурив один глаз и как бы оценивая реакцию Арсения.

– Если вы о гонораре, не вопрос…

Давид Исаевич утвердительно махнул головой, как будто именно этого ответа и ожидал.

– Мне интересно будет поработать над этой дамочкой. Опасность – она, знаете ли, граничит с романтикой…

– От меня еще что-то требуется? – спросил Арсений, протягивая сыщику конверт с авансом.

Тот не стал пересчитывать сумму и, не заглядывая внутрь, бросил конверт в глубину ящика письменного стола.

– Нет. Я буду сообщать вам о ходе своих действий еженедельно. Со мной будет работать помощник. И еще, я буду связываться в случае, если возникнет форс-мажор… И знайте, если я в следующий четверг не выйду с вами на связь, меня разоблачили и, скорее всего, отправили к праотцам… Ну, это в самом крайнем случае, конечно…

Арсений поежился от подобных перспектив.

– Я не думаю, что все так опасно… Дочь Неспелова в плохих отношениях с отцом, поэтому…

– Любой отец заботится о своем ребенке, даже если тот ерепенится… Я не буду предлагать вам чай или кофе, это ни к чему… Давайте каждый из нас займется делом…

Они распрощались также быстро, как и поздоровались. Сыщик оставил в Арсении какие-то странные чувства, но почему-то он ему доверял и был уверен, что получит результат.

Как раз сегодня он выманил Романа поиграть в теннис, как раньше. Еженедельное хобби в последнее время откладывалось другом и это огорчало Сеню. Теннис он любил так же, как и свою шаловливую подругу свободу. Он помнил, как впервые пришел на корт. Тогда его поразил размер поля. 23 метра в длину, 8 – в ширину лишь для того, чтобы сконцентрировать свое внимание на маленьком мячике. Теннис считался привилегированным видом спортом, но не настолько пошлым, как гольф. Хотя гольф и не спорт вовсе, а бессмысленная по своей сути прозападная игра. Уже пять лет у Арсения и Романа имелась карта закрытого и дорого теннисного клуба, стоимостью 20 000 долларов в год.

В раздевалке Роман выглядел вполне себе ничего. Спокойный, уравновешенный, с искринкой в глазах, но что-то Сене все равно не давало покоя…

– Сейчас я тебя обую, дружище, – предупредил Арсений на пути к корту.

– Черта с два…

Они отыграли несколько сетов, поочередно выигрывая друг у друга, после чего решили выпить по кружке зеленого чая в ближайшем кафе.

– Ну что, ловелас, рассказывай, как твои дела? – поинтересовался Арсений, параллельно разглядывая четвертый размер груди официантки.

– Все круто меняется, Сеня… Кстати, у Тани кто-то появился.

– В смысле кто-то? – сначала не понял он.

– Я имею в виду, ухажер, а может и любовник…

Сколько Арсений знал Татьяну, в жизни бы не подумал, что она способна на измену. Уж слишком воспитанной и деликатной в подобных вопросах она была. Честно признаться, если бы он когда-нибудь и женился, то на такой девушке, как Татьяна. Элегантна, красива, уступчива, интеллигентна, терпелива, – что еще нужно для спокойной жизни в тихой семейной гавани?

Роман говорил спокойно, как будто не о своей жене, а какой-то не особо значимой особе. В глазах маячило только одно чувство – безразличие.

– Танька – не из тех, мне кажется, ты что-то путаешь… – не верил Арсений.

– Ты знаешь, она делает это столь откровенно… Либо хочет вызвать мою ревность, либо ей абсолютно все равно, что я об этом думаю…

– Ну, так-то жена у тебя – красивая женщина… Я даже не побоюсь сказать, что красивее Неспеловой…

Роман посмотрел на друга с иронией и ноткой жалости. Это была весьма странная реакция.

– Ты плохо разбираешься в женщинах… В истинной красоте, – многозначительно произнес Роман.

– Хорошо, допустим, – Арсений решил не лезть на рожон и поберечь чувства друга. – Все равно, мне кажется, что Таня не могла тебе изменить…

– Это не имеет значения… Главное, я понял – наш брак с самого начала был ошибкой…

Вот этого Арсений и боялся. Гнусное влияние змеи Виктории стало заметным невооруженным глазом.

– Ага, ты еще скажи, что ваши дети – ошибка… – Арсений с трудом сдерживал подступающую ярость.

Роман же был спокоен, как учитель хадха йоги.

– Нет, дети – это радость… Дети и наш брак не имеют ничего общего. Ты же не будешь скрывать, что часто они появляются без штампа в паспорте… И при этом, их существование не менее прелестно, чем существование детей в полноценных семьях, скрепленных брачным союзом?

– Дружище, я тебя не узнаю… – признался Арсений.

– Я нашел себя, Сеня… Точнее, я на пути к самому себе… Что-то во мне меняется, и тебе, видимо, придется узнавать меня заново…

– Да что ты несешь… – не выдержал Сеня, – Какой путь? Ты рассуждаешь как адепт секты! Что она с тобой сделала?

– Перестань, – Роман положил руку на плечо друга, – Со мной правда все хорошо. Вот скажи, ты когда-нибудь занимался сексом на балконе многоэтажки летним вечером?

– Нет, я предпочитаю удобные места… Это все-таки интимная часть жизни…

– Значит, тебе меня не понять…

Роман похлопал друга по плечу и, улыбнувшись, уставился в окно, мечтательно разглядывая окрестности.

– Ты после секса так прозрел? – не удержался Арсений.

– Дело не в сексе, дело в ощущениях, Сеня… Трахать девочку на кровати в миссионерской позиции и обладать женщиной в парке на лавочке под жутким ливнем – разные вещи…

– Согласен, в кровати сухо и тепло…

– Мы с тобой просто разные, Сень… С Таней мы тоже разные… Увы…

– И что ты намерен делать?

– Еще не знаю, но делать что-то нужно. Это я чувствую…

– А я чувствую, что ты сходишь с ума, друг! Ты пойми, секс он рано или поздно станет обыденным… И помимо секса есть куча вещей, которые объединяют людей в семьи. Например, уважение, воспитание детей, взаимопонимание…

– Это говорит мне закоренелый холостяк! Смешно, ей богу, – попытался надавить на больное Роман.

– Я просто не готов обменять свою свободу сейчас на брак. Я отдаю себе в этом отчет. А ты женился и прожил пять лет в браке с чудесной женщиной. Все ведь было прекрасно, Рома! Захотелось секса – на тебе, пожалуйста, всегда куча баб, готовых на любой лавочке с тобой совокупиться! А тут какая-то Неспелова прочистила тебе мозг капитально, и ты подменил в своей голове понятия, что есть настоящая семья, а что разврат…

– Подмена понятий, Сеня, это у тебя… Ты путаешь свободу и зависимость от стереотипа холостяка… А я ничего не путаю… В моей голове, наконец, проясняется туман… Я вижу жизнь в других плоскостях…

– Раньше эти плоскости были более адекватными…

– Они были ближе к пониманию для тебя и для всех остальных!

– Стоп, давай прекратим этот разговор… – предложил Арсений, еле сдерживая в себе агрессию.

– Я его и не начинал. Сень, все хорошо. Не надо так заботиться о моей судьбе.

– Ты мой друг. Я не могу равнодушно смотреть, как ты тонешь в этом дерьме…

Роман странно хихикнул в ответ и попросил у официантки счет.

– Если ты мой друг, ты должен радоваться за меня. Я счастлив.

– Лишь бы потом тебе не захотелось удавиться…

– Это будет не твоя вина.

На этом они поставили точку в эмоциональном разговоре о судьбе Романа. Арсений был наполнен желанием собственноручно поставить на место Викторию и заставить ее исчезнуть из жизни друга. Он понимал, что это действие ему не под силу. Она рушила все, что Роман строил все эти годы. Самое главное, он рушил себя… К сожалению, пока Сеня даже не видел выхода. Настолько тупиковой была ситуация.

***

После тренировки с Арсением, Роман чувствовал странное ощущение внутреннего раздражения. Ему казалось, что дружба, строившаяся годами, рухнет в одночасье и превратит их отношения в прах. Навязчивость Сени в их с Викой отношениях казалось ему излишней. В конце концов, какое ему дело до всего этого? Может быть, понятием дружба он прикрывает какие-то свои страхи? Например, коммерческие… Что, если он думает, будто Виктория каким-то образом повлияет на рабочий процесс, вмешается и уничтожит их. Ему ведь невдомек понять, что помимо корыстного интереса, женщиной может управлять самое простое желание – поиск счастья в таком чужом и алчном мире.

Дома Романа ожидала Татьяна и образцово-показательный семейный ужин. За последние несколько дней жена стала для него совершенно чужой женщиной. Как будто они просто живут в одном доме и являются родителями одних и тех же детей совершенно случайно. Чувствовал ли он себя виноватым? Нет, они когда-то вместе ошиблись в выборе друг друга.

– Милый, я хотела обсудить с тобой кое-что… Может, нам нанять хореографа для Ксюшки? Уже сейчас… Тогда она придет в школу подготовленная. Мне кажется, это неплохо повлияло бы на технику и профессионализм… Как думаешь?

Роман внимательно посмотрел на жену. Она выглядела до тошноты великолепно. Красивое платье от какого-то Кутюрье, аккуратная прическа, неброский макияж и королевская осанка… Общество оценило бы на 5 баллов…

Еще совсем крохотная дочь, похожая на божью коровку, сидела рядом с ней и не умело копировала повадки матери. Это очень разочаровывало Романа.

– У ребенка должно быть детство… Мы итак лишили сына этой радости… Посмотри, как рано он стал взрослым… Я считаю, что не нужен Ксюше никакой учитель! И вообще, нужен ли ей балет?

– Рома, что ты говоришь… – Татьяна перестала есть, пытаясь понять, что случилось с мужем. – Мы же давно решили, что Ксюшенька должна стать балериной…

– Мы с тобой не боги, чтобы решать судьбу наших детей… Ксюша имеет право на игру в куклы…

– Никто и не претендует на звание бога… Но… детям нужно прививать культуру смолоду, мы же с тобой неоднократно это обсуждали. Ты же не хочешь, чтобы твоя дочь выросла плебейкой?

– Наша дочь никогда не вырастит плебейкой. Все, что для этого нужно – просто любить ее…

– У меня складывается ощущение, что мы говорим с тобой на разных языках… Забота о будущем ребенка и есть проявление любви, разве нет?

– Проявление любви – это проявление любви… А то, что хочешь делать ты – навязывание ребенку своих желаний и надежд. Может, у нее склонности к рисованию или пению… Тебя это не волнует? Ты уже четко решила для себя, что твоя дочь балерина, а сын дипломат.

– Рома… – голос Татьяны дрогнул, – почему ты разговариваешь со мной таким тоном?

– Каким? – ни сколько не чувствуя своей вины, поинтересовался Роман.

– Как будто я не твоя жена, а… черт знает кто…

Татьяна прикрыла лицо салфеткой, пытаясь скрыть за дрожащими руками неожиданно возникшие слезы. Роману не нравилась сложившаяся ситуация. Больше всего его раздражало присутствие при этом разговоре маленьких детей, которые внимательно слушали взрослых и уже переполнялись негативом. Слезы матери быстро были замечены, дети бросились успокаивать ее, начали рыдать сами, лишь Роман продолжал недвижимо сидеть на месте.

– Давай договоримся, Таня… Впредь никогда не заводить подобных разговоров при детях. Это пагубно влияет на их развитие, – все также холодно предложил он.

Татьяна убрала платок от глаз, показывая детям, что все в порядке, успокоила их и рассадила по местам.

– Ты становишься чудовищем, Рома… – прошептала она

Роман не ответил, и остаток ужина был обвенчан тягостным молчанием. Даже дети, привыкшие болтать между собой, чувствовали накаленную атмосферу и затаенно молчали, спрятав глаза на дне тарелки.

Сегодня Роману как никогда хотелось провести время с сыном. Он решил почитать ребенку сказку перед сном. Обычно так он укладывал спать дочь… Никита был очень доволен и сперва не верил, что такое может происходить «взаправду».

– Пап, ты не шутишь? Мы не будем разговаривать по-английски, а ты почитаешь мне сказку?

Роману стало стыдно перед сыном за то, что он все это время целенаправленно делал его несчастным. Ведь он, будучи мальчиком, бегал по деревенским дворам, играя в казаков-разбойников. А его сын ночи напролет учиться разговаривать на чужом для него языке.

– Правда, сынок, – сдерживая эмоции, ответил он, – Какую книжку тебе почитать?

– Про Кота в сапогах, – радостно попросил сын и запрыгал на кровати, – Пап, я люблю тебя…

– А я люблю тебя, сынок… – Роман обнял мальчика и подбросил в воздухе. Никита мог об этом лишь только мечтать, такое отношение доставалось лишь сестре.

Мальчик заснул, недослушав сказку до конца. Романа обуяло смешанные чувства страха и вины. Так бывает после убийства, совершенного в состоянии аффекта.

– Прости меня, сынок…

Он чмокнул его в лоб, поправил одеяло и вышел из комнаты. Спать категорически не хотелось. Не хотелось делить одну постель с Таней. Роман отправился в гостиную, развел камин, налил себе коньяк и принялся разглядывать пламя.

Он вдруг вспомнил, как познакомился с женой, и какие чувства тогда испытал. Ему было интересно понять самого себя. Почему шесть лет назад Татьяна казалась ему идеальной женщиной, а сейчас она идеальна для всех, кроме него…

Это был светский прием у одного из чиновников, который, как оказалось позже, являлся другом и по совместительству работодателем Таниного отца. Романа часто приглашали на различные вечеринки, вроде этой, он беспрекословно их посещал. Бывало, снимал там девочку и уезжал уже через час. Ему, молодому и активному, было скучно часами бродить с важным лицом мимо напыщенных столиков с едой.

Вот и здесь, уделив внимание всем респектабельным личностям, он вдруг ощутил невероятную скуку и вышел на балкон. Там его и ожидала она. В изящном синем платье с паетками на груди, красиво уложенными на один бок волосами, грустными глазами и невероятно строгой осанкой.

– Скучаете? – спросил он.

– Есть немного, – ответила девушка и улыбнулась, обнажая ровные белые зубы.

– Вам никто никогда не говорил, что вы похожи на королеву?

Ее ухоженность и манерность привлекала Романа все больше и больше.

– Нет, только вы…

Девушка засмущалась и опустила глаза.

«Ангел» – подумал тогда Роман.

– Давайте сбежим отсюда… – предложил Роман, слегка касаясь ее ладони, грациозно лежащей на поручне.

– Куда? – испуганно спросила она и деликатно вытащила ладонь.

– Куда угодно, ваша светлость… Хоть на край света…

Девушка снова смутилась, обнажая яркий румянец на щеках.

– Это не совсем удобно… – серьезным тоном ответила она. – И потом, мы скоро отправимся домой…

– Тогда пообещайте мне не покидать эту вечеринку еще полчаса… Меня зовут Роман, а вас, прекрасная королева?

– Татьяна… – смущенно ответила девушка, все гуще заливаясь румянцем.

– Обещаете?

– Обещаю…

Роман поцеловал робкую и холодную руку девушки и скрылся в зале. Уже тогда в нем зародилась мысль, что именно Татьяна должна стать его женой. Настолько складной и оформленной она ему казалось. Он позвонил другу Арсению и попросил срочно купить фейерверк для его королевы. Через полчаса он нашел Татьяну в зале и силой отвел ее на балкон. Девушка находилась в легком шоке, если не сказать скрытом недоумении… Шлепнуть наглеца по щеке ей мешали манеры, показавшиеся Роману тогда очень забавными.

– Чтобы порадовать вас, прекрасная леди, я решил украсить ваш вечер… Примите от меня этот сюрприз…

Он махнул рукой куда-то в темноту, после чего прогремел пугающий взрыв, рождая в небе переливающиеся узоры. Татьяна наблюдала за салютом с щенячьим восторгом, затаив дыхание и сжав руки в кулачки у самого лица.

– Это все… для меня? – неуверенно спросила девушка, когда салют прекратился, и небо снова стало иссиня-черным.

– Исключительно для вас, – влюбленным голосом парировал Роман, после чего исчез из поля зрения и вечеринки вообще. Номер телефона Татьяны он узнал через общих знакомых. На следующий день они ужинали в ресторане, где перешли на «ты», в тот же вечер они впервые поцеловались. А уже через месяц Роман сделал Татьяне предложение…

– Мне казалось, я влюбился в искренность и наивность… Оказалось это всего лишь маска, надетая обществом… – под треск камина шептал Роман, – Ее я так и не снял… Вот почему все так…

В голове Романа вдруг все стало прозрачно. Будто бы болото, окружавшее его, неожиданно превратилось в святой источник с каменистым дном. Безусловно, он понимал, что они оба виноваты в том, что зачем-то связались браком. Они, такие разные Татьяна и Роман, клялись друг другу в любви и обещали умереть в один день.

Глава 4

Пустота окружала Татьяну повсюду. Она была в спальне, в доме, в городе, она поселилась внутри нее и заполняла собой все минуты ее жизни без остатка. Она проплакала всю ночь, а Роман так и не перешагнул порог спальни. Девушка думала, что он попросту уехал, но обнаружив мужа спящим на диване в гостиной, она все равно не обрела покой. Боль ударилась о пустоту и громко шваркнулась где-то в самом сердце, отдавая эхом во все тело. Меньше всего на свете ей хотелось, чтобы муж видел ее такой. Растрепанной, заплаканной, жалкой.

Куда ехать, она тоже не знала. Но дома оставаться не могла. Здесь душила пустота, угнетала, давила, заставляла ее бесконечно рыдать. Через час Роман должен был уехать на работу, а вечером снова вернуться и наградить ее, верную и преданную жену, холодным и отчужденным взглядом.

Это было выше ее сил. В считанные секунды она собралась и только сев за руль, начала думать о маршруте своей поездки. В голову не приходило абсолютно ничего.

«Напиться, как все это делают… Мне надо напиться». Решив залить боль алкоголем, Таня остановилась у супермаркета, где купила поллитровую бутылку мартини. Алкоголем она не увлекалась, поэтому эта доза казалась ей убийственной

Маршрут в голове так и не родился, поэтому она ехала прямо, куда глаза глядят. Незаметно выехала на трассу, свернула в первую попавшуюся подворотню и остановилась прямо за редеющим пролеском. В ближайшем километре не было видно ни деревень, ни каких-либо поселений. Татьяну окружал неухоженный и будто потерянный хутор.

– То, что нужно…

Включив диск Селин Дион на всю катушку, она достала одноразовый стаканчик и чокнувшись с зеркалом заднего вида, глотнула травянистого напитка.

– Господи, во что превратилась моя жизнь?

Она думала о том, почему муж стал к ней так равнодушен. Неужели на него таким образом могла повлиять придуманная Наташей игра в ухажера? Имеет ли вообще все это какое-либо отношение к происходящему?

Это уже не имело значения. Ни любовника, ни ухажера у Татьяны не было. А у Романа сто процентов была женщина. Коварная любовница, запустившая руки в чужое счастье. Миллионы семей живут, скрывая свое истинное «Я» в треугольниках. И ничего. Женщины смиряются и находят себе утешение, мужчины начинают воспринимать семью как нечто само собой разумеющееся, как, например, руку на человеческом теле, ну или ногу. Она есть, потому что должна быть, а отрубить не всегда есть желание… Ведь новая рука может не понравиться или быть еще уродливее предыдущей… Да и зачем новая рука, когда со старой привычнее…

Татьяна не могла жить, как миллионы семей. Она безумно любила своего мужа. С первой минуты их знакомства. Он стал повелителем ее сердца сразу, как только появился на том самом балконе. И она, готовая сносить мелкие измены, не могла позволить забрать его чувства. Сейчас Роман напоминал ей Кая, бесчестно украденного Снежной королевой ради каких-то своих утех.

Зачем он ей? Татьяна, осилившая больше половины бутылки мартини, неожиданно захотела познакомиться с ней. Узнать, что же такого ее горячо любимый муж нашел в этой женщине? Для этого она решила побеседовать с другом Романа – Арсением. Они с детства были вместе, и Сеня знал о друге каждую мелочь.

– Конечно, он знает… – заплетающимся голосом произнесла Татьяна, глотнула еще мартини и завела автомобиль.

Как никогда, девушка была полна решимости. Она должна была спасти Кая, ведь это она, его Герда… И он обязательно должен стать прежним… Хотя бы ради детей…

Татьяна со всем усердием жала педаль газа, спеша на помощь любимому мужу. Она резво обгоняла внезапно попадающиеся на пути машины, даже не пытаясь сбавить скорость. Опасности в своих маневрах девушка не чувствовала, охваченная жаждой освобождения, она мчалась вперед, не думая ни о чем, кроме своего безвинно пострадавшего Кая.

Но злая проруха-судьба была глуха к чувствам подпившей женщины, поэтому при очередном обгоне Татьяна нарвалась на встречное авто. Уходя от столкновения, девушка вывернула руль на обочину, где ее машину развернуло и, протащив метров двести, унесло прямо в дерево. Благо, удар пришелся в багажник, Татьяна лишь разбила нос о подушку безопасности.

Кругом стали появляться какие-то люди, спрашивать, как она себя чувствует, а Татьяна рыдала горькими слезами. Ведь миссия ее, таким образом, не была закончена. К одному из остановившихся попутчиков девушка напросилась в качестве пассажира, чтобы тот довез ее в город.

– Вы пили за рулем? – опешил попутчик.

– Извиняюсь, – икнув, ответила Татьяна

– Вы же подвергали опасности не только свою жизнь, но и жизни остальных участников движения! – продолжал читать нотации водитель.

– Я должна его спасти, понимаете…

– Кого его? – не унимался водитель.

– Мужа, я его очень люблю…

– Он в опасности? – продолжал расспрашивать водитель.

Татьяна представила его в объятиях другой женщины, криво поморщилась и ответила:

– Да…

Водитель неодобрительно покачал головой но, тем не менее, девушку не высадил. Тем временем, Таня звонила Арсению.

– Арсений, привет… Это Таня… У меня случилась беда. Я попала в аварию на трассе. А еще мне очень срочно нужно с тобой встретиться. Это вопрос жизни и смерти… И пожалуйста, Роме не говори ничего… Через двадцать минут я буду у тебя дома. Жди.

Арсений ждал не дома, а около подъезда, измеряя нервными шагами пространство между лавочек и клумб. Увидев Татьяну, он на мгновение впал в ступор и приоткрыл рот.

– Девушка невменяемая! Ее машина стоит в дереве на 36 километре трассы, – зачем-то сообщил водитель прежде, чем уехать.

– Таня… – глухо произнес Арсений. – Что с тобой?

– Паршиво выгляжу? – с горечью и слегка пошатываясь, поинтересовалась Таня

– У тебя кровь…

– Это разбитое сердце кровоточит, Сеня…

– Так, ну-ка пойдем в дом…

Арсений взял Татьяну под руку и завел к себе в квартиру. Увидев свое отражение в зеркале, девушка рассмеялась.

– Какая ты красивая, Герда… – шепнула она.

На нее смотрела девушка с растрепанными в разные стороны волосами, потекшими глазами и разбитым в кровь носом. Воспользовавшись добротой Арсения, Татьяна умыла лицо и вернулась в комнату. Там ее уже ожидал хмурый мужчина с аптечкой в руках.

– Давай-ка обработаем твой нос…

Он аккуратно смазал рану зеленкой и залепил ее лейкопластырем.

– Ты такой заботливый, Сеня… Спасибо…

– А теперь рассказывай, как это все произошло?

Тон Арсения был требовательный, как у отца провинившейся дочери.

Татьяна присела на диван и откинула голову назад.

– Это все произошло, когда у Ромы появилась любовница… И ты… – она ткнула пальцем в сторону стоящего напротив Сени, – Ты должен рассказать мне, кто она…

– Так, успокойся, Таня, с чего ты все это взяла? Про любовницу?

Сеня присел рядом с девушкой на корточки и заглянул ей в глаза.

– Только вот не надо делать из меня идиотку! Я не слепая! Он не ночует дома, не обращает на меня никакого внимания. Я – пустое место для него. Знаешь, как тяжело заглядывать в глаза любимого мужчины и видеть там безразличие?

Арсений замешкался, пытаясь подобрать оправдательные для Романа слова, но так и не нашел, что сказать.

– Послушай, Танюш, мы оба с тобой знаем, что лучшей жены, чем ты, у него не будет… этот этап жизни нужно просто пережить, слышишь?

– Значит, это правда…

Слезы вновь накрыли глаза Татьяны, силясь превратиться во всемирный потоп. В ее душе образовался камень, который сейчас выдавливал все хорошее, что было внутри, и занимал собой все пространство.

– Тсс… Тань, Танюш, ну хватит ей богу!

Арсений терпеть не мог женских слез. К тому же, ему тяжело было наблюдать за мучениями Татьяны. Он всегда относился к ней с теплотой и уважением. Он присел рядом и обнял девушку, поглаживая по голове легкими прикосновениями.

Неожиданно Татьяне стало хорошо и спокойно. Она чувствовала поддержку, сильное мужское плечо рядом и растворилась в этой заботе. Остатки слез рукой вытер Арсений и, схватив ее лицо между своих ладоней, он заглянул ей в глаза. От этого взгляда по телу девушки побежали миллионы муравьев. Что-то в нем было обжигающе-терпкое.

– Все будет хорошо, Танюш… Успокойся… У Ромы это пройдет, я ведь его знаю… Пообещай мне больше не плакать.

– Не буду, – заворожено прощебетала Татьяна и слегка улыбнулась.

– Вот и славненько… А теперь иди прими душ, тебе нужно отоспаться… Я пока займусь твоей аварией…

Татьяне вдруг захотелось познать этого мужчину до конца. Вдруг стало совершенно очевидным, что он был к ней не равнодушен. Боль отпустила, и возникло губительное и восхитительное желание отдаться ему. Прежде Татьяна такого не помнила. И сейчас ей не было стыдно. Ни капельки. Пока Арсений колдовал над чаем на кухне, Татьяна принимала душ, представляя, как может быть хорошо в его заботливых руках.

Он ждал ее в гостиной, с бодрой улыбкой и зеленым чаем в фарфоровых кружках.

– Вот это другое дело! А то приехала кикимора какая-то!

Совершенно осознанно Татьяна скинула полотенце и подошла вплотную к оцепеневшему от происходящего Арсению. Однако мужчина не принялся ласкать так любезно предложенное Татьяной тело, он, покраснев как рак, спрыгнул с дивана, подобрал полотенце и вернул его девушке. В глазах отвергнутой Тани застыл немой вопрос.

– Не нужно сгоряча делать ошибки, за которые будет стыдно всю жизнь… – твердо сказал он. – Ты поспи, а я пока займусь машиной…

Арсений молниеносно покинул квартиру, оставив Татьяну в состоянии, похожем на кому. Наверное, он был прав. И это вдруг возникшее желание не что иное, как реакция на столь необходимую ей заботу. В ту же секунду девушке стало жутко стыдно, она выпила чай, оделась и попыталась уснуть. Необходимо было восстановить силы и протрезветь. От алкоголя и странных желаний.

Арсений вернулся, когда на город опустилась пасмурная безлунная ночь. Все это время Татьяна послушно сидела у него в квартире, еще более жалкая и потерянная, чем была с утра. Сейчас до ее трезвого сознания, наконец, дошло все то, что происходило в течение дня. И все это ей было безумно противно. Особенно мерзкой казалась выходка с полотенцем.

Но, Арсений, чувствуя всю неловкость ситуации, сделал вид, что ничего не произошло.

– Все, машину эвакуировали на сервис… Можешь быть спокойна…

– Спасибо, Сень… – не поднимая глаз, поблагодарила девушка.

– Я привез китайской еды, ты, наверное, проголодалась… Пойдем перекусим?

– Уже поздно, мне нужно ехать домой…

– Не стоит тебе ехать домой, оставайся. У меня много комнат… И перестань уже это… как его… сидеть с видом затравленной мыши! Пойдем кушать!

Они перекусили острой китайской лапшой, и теперь пили кефир перед сном. Постепенно Татьяна расслаблялась, понимая, что Арсений порядочный человек и воспринял ее жуткий поступок как помутнение рассудка. И он был прав. Что бы сейчас они оба чувствовали, если бы он не оказался стоек перед женским обнаженным телом?

– Сень, может, ты все-таки скажешь, кто она? – снова задала наболевший вопрос Татьяна.

– Зачем тебе это? Поверь, в ней нет ничего особенного… Даже больше скажу, в ней вообще нет того, что есть в тебе… Поэтому успокойся и подожди.

– Мне очень тяжело, Сень… Я уже не верю, что… все будет как прежде…

Татьяна тяжело вздохнула и с надеждой посмотрела на грустного Арсения.

– Будет, Тань… А теперь пойдем спать, я постелил тебе в гостевой комнате…

Арсений проводил Татьяну до дверей, пожелал спокойной ночи и скрылся в темноте. Уже проваливаясь в сон, Таня подумала о том, что Рома ни разу не позвонил ей за сегодняшний день…

«Попробуем подождать», – подумала Татьяна и, уставшая от бесконечных переживаний, уснула.

***

Близились выходные, и Роман задался целью провести эти дни с Викторией. Ведь раньше они никогда не засыпали вместе. Да, они могли всю ночь пробыть вдвоем, не смыкая глаз… Но сейчас ему хотелось прижать ее к себе и под тихое дыхание уплыть в мир прекрасных сновидений. Если уж Татьяна позволяет себе оставаться в неизвестных местах, то он и подавно. К тому же, понятие брака с женой теперь для Романа имело лишь формальное значение.

Арсений по каким-то причинам целый день избегал встречи с ним. При случайном столкновении быстро ретировался, разговаривал коротко и довольно сухо. Роман думал, что это все из-за того разговора в кафе. Честно говоря, друга Рома терять не хотел. Но его чрезмерная забота о личной жизни изрядно давила на нервы.

Несмотря ни на что, Рома был уверен, что однажды Сеня примет его сторону, поймет, почему он поступает так, а не иначе. Все наладится, нужно просто подождать.