Текст книги "Секрет консервной банки"

Глава IV
Ируся

Когда Петька, Игорь, Оля и Кирилл вышли из дома на Фрунзенской набережной, Круз спросил:

– Петь, ты и вправду ничего расследовать не собираешься?

– Да. Не собираюсь. А ты меня осуждаешь?

– Ну не то чтобы…

– Надеюсь, ты не думаешь, что я струсил?

– Петька, не заводись! – попыталась вмешаться Оля.

– Как я могу думать, что ты струсил, если уже столько раз видел тебя в деле? – пожал плечами Игорь. – Просто я не понимаю…

– А ты подумай хорошенько, тогда поймешь!

– Да я уже давно думаю…

– Но ведь русским же языком сказано – это опасно для других людей!

– Вот именно! Это опасно для сотен и тысяч людей! Одна такая баночка может отправить на тот свет стольких… – как бы между прочим заметил Кирилл.

– Ну все! Вы меня достали! Не хотел говорить, но, видно, придется, а то вы меня подвергнете общественному презрению! – засмеялся вдруг Петька. – Понятное дело, я от этого расследования не собираюсь отказываться! Я только хочу отложить его на месяц, до осенних каникул. Пусть все уляжется, пусть эта шобла успокоится, тогда-то мы за них и возьмемся.

– И ты думаешь, что через месяц следы не остынут? – сощурился Хованский.

– Смею думать, что нет! Кто-то в этом магазине связан с наркоторговцами. И если сейчас все сойдет им с рук, они опять возьмутся за это, а теперь, уверяю вас, там все замерло! И мы вряд ли что-то нароем. А к тому времени напряжение спадет…

– Ты умница, Петечка! – сказала Оля. – Я с тобой полностью согласна.

– Ну, если так, тогда другое дело, – кивнул Игорь.

– Присоединяюсь! – заявил Хованский.

– Только никому ни звука, даже Лавре! – предупредил Петька. – Она может нечаянно проболтаться тете Вите, а это ни к чему, сами понимаете.

– Понимаем! – хором ответили все.

– Петь, а как ты думаешь, зачем за тетками следили? – спросил вдруг Хованский. – Да еще так непрофессионально?

– Думаю, когда все выяснилось, продавщица вспомнила, кому продала шпроты, ведь они помногу купили, и когда сперва тетя Витя пришла в магазин, а потом жена Мелешина, они за ними проследили, выяснили, где живут…

– Но зачем? Что они собирались сделать?

– Откуда я знаю? Может, хотели поглядеть, не крутится ли вокруг милиция, или…

– Нет, – перебила его Оля. – Скорее всего к ним кто-нибудь пришел бы или позвонил с тысячью извинений, что, мол, продали вам бракованный товар, хотим заменить и все такое…

– Может быть… – задумчиво проговорил Петька. – Да, это самый верный путь был бы, только что-то уж очень долго они раскачиваются. Давно надо было действовать. Вот как выследили тетю Витю, так и надо было сразу к ней являться, – вслух размышлял Петька.

– Да они же, наверное, просто дураки! – предположила Оля.

– Если дело пока не вышло за рамки магазина, возможно, они решили действовать своими силами, не подключая поставщиков или потребителей этой замечательной продукции.

– Похоже, так оно и есть! – воскликнул Игорь. – И это наше счастье!

– Представляешь, как они обрадуются, когда завтра к ним явится тетя Витя!

– Надо думать!

В пять минут десятого тетя Витя вошла в маленький магазин в двух кварталах от дома. Кроме нее, покупателей не было. «Хороший знак», – подумала она.

– Здравствуйте! – сказала она громко, так как продавщицы не было видно.

Из подсобки выглянула незнакомая девушка.

– С добрым утром! – улыбнулась она.

– Девушка, миленькая, у меня вот какое дело, – начала тетя Витя, – я на днях купила тут у вас несколько баночек шпрот и соседка моя тоже, – тетя Витя принялась выкладывать на прилавок пресловутые банки.

– А что с ними такое? – удивленно спросила девушка. – Они не вздутые вроде…

– Они, похоже, пустые, чувствуете, какие легкие!

Девушка взвесила в руке банку и пожала плечами.

– Ну и что вы хотите?

– Я хочу вернуть их и либо получить назад деньги, либо поменять на нормальные банки.

Девушка задумалась. «Она ничего не подозревает», – сообразила тетя Витя.

– Знаете что, я вижу, вы сами этот вопрос решить не можете, так позовите кого-нибудь, может, заведующую…

– Правильно! Анна Вадимовна!

Никто не откликнулся.

– Одну минутку! – улыбнулась девушка и скрылась в подсобке.

Прошло немного времени, и из подсобки появилась заведующая, а вернее, хозяйка магазина, Анна Вадимовна. Лицо ее было все в красных пятнах.

– Здравствуйте! – простодушно улыбнулась ей тетя Витя. – Видите ли, тут такое дело…

– Слушаю вас! – проговорила Анна Вадимовна, искоса поглядывая на стоящие на прилавке баночки. – Ах, я, кажется, понимаю, в чем дело! – не выдержала она. – Бракованная партия, вы уже не первая приходите, пустые банки, да?

– По-видимому! Открывать я не стала, а то как потом докажешь, что ты не съела шпроты. Сейчас люди на всякие ухищрения идут…

– Ваша правда, ваша правда, – вздохнула Анна Вадимовна. – Вы не волнуйтесь, я сию же минуту вам все заменю. Неужели все восемь оказались бракованные?

– Да нет, я купила десять баночек и еще соседка моя пять, из пятнадцати семь были легкие, а остальные вполне нормальные. Мы одну баночку съели, очень хорошие шпроты…

Анна Вадимовна схватила банки и унесла в подсобку, через минуту она вернулась с новыми банками.

– Вот, прошу вас! Или, может, вы хотите получить обратно деньги?

– Да нет, я хочу шпроты!

– Ну и отлично! Спасибо вам большое!

– Помилуйте, за что? Это вам спасибо, что заменили без звука.

– Ну что вы! Мы же дорожим репутацией нашего магазина! И еще… Вот!

Она сняла с витрины большую коробку шоколадных конфет.

– Это вам!

– Мне? – поразилась тетя Витя.

– Ну как же, в возмещение, так сказать, морального ущерба!

– Да что вы, какой ущерб!

– Очень вас прошу, возьмите! И у меня к вам просьба…

– Слушаю вас!

– Если вдруг кто-то из ваших знакомых или соседей тоже купил бракованные банки, скажите им, чтобы непременно вернули в магазин. Партия, правда, была маленькая, но все же…

– Непременно, – пообещала тетя Витя. – Дайте мне, пожалуйста, вот тот кусочек сыру и две коробки сметаны!

Анна Вадимовна с восторгом обслужила тетю Витю, и они распрощались как добрые знакомые.

Тетя Витя не спеша направилась домой.

Анна Вадимовна скрылась в подсобке. Протиснувшись в тесную клетушку, служившую ей кабинетом, она упала на стул и платком вытерла вспотевший лоб. Потом дрожащей рукой схватила телефонную трубку.

– Маша, это я! Представляешь, мне сейчас вернули семь банок!

– Шутишь?

– Какие шутки! Пришла эта старуха и принесла, свои и соседкины!

– Слава богу, уже полегче! Но там все чисто?

– Да, конечно! Старуха добродушная, ей ничего и в голову не вскочило, говорит, одну банку вскрыла, очень вкусные шпроты!

– Но где же еще одна банка, Аня?

– Бог даст, еще всплывет…

– А что, если нет?

– Тогда плохо… Но все же лучше, чем могло быть.

– Ты кого-нибудь послала за старухой проследить, куда пойдет, что и как?

– Конечно. Хотя я уверена, тут все чисто.

– Надо надеяться! Да, Аня, если недостающую банку принесут открытую, отнекивайся! Говори, что знать ничего не знаешь, впервые видишь, можешь даже ментов вызвать, вот, мол, тебе что-то подкинуть хотят, а я через час заеду, заберу… Поняла? Если, конечно, принесут закрытую… тогда бери без звука.

– Маш, у меня к тебе просьба.

– Ну?

– Подкинь несколько пустых, совсем пустых баночек. На всякий пожарный случай, ладно?

– Поняла. Сделаю!

Анна Вадимовна, облегченно вздохнув, повесила трубку.

Минут через пятнадцать в кабинет заглянул молодой парень.

– Анна Вадимовна!

– Ну что, Толик?

– Ничего. Прямиком пошла домой, только в булочной три батона купила.

– Спасибо, Толик. Все в порядке.

Дома был только Стас. Когда тетя Витя вернулась из магазина, он уже не находил себе места от беспокойства.

– Ну что? – кинулся он к ней.

– Все в полном порядке. Стасик, успокойся.

– Там ничего не заподозрили?

– Абсолютно. Просто решили, что я такая добродушная старая дура.

И тут же в дверь позвонили. Это примчались Елизавета Григорьевна с Ириной Дмитриевной. Тетя Витя подробно передала им свой разговор с Анной Вадимовной.

– Ну и слава богу! – перекрестилась Елизавета Григорьевна. – Теперь можно вздохнуть спокойно.

– Я бы на твоем месте не торопилась, – довольно зловеще произнесла Ирина Дмитриевна. – Мы можем быть спокойны, только если они успокоятся. А они просто по определению не смогут успокоиться, пока не найдут еще одну банку.

– Но мы ведь ее открыли! Кстати, ты и открыла!

– Если бы я ее не открыла, нас всех могли бы уже замочить! – фыркнула Ирина Дмитриевна.

– У вас есть какое-то предложение? – быстро спросил Стас.

– Да, есть!

– И какое же?

– Я предлагаю… Одним словом, я хочу пойти туда и отдать им эту банку. Но, в отличие от Виталии Андреевны, я явлюсь туда со скандалом!

– И что? – заинтересовался Стас.

– Я буду говорить, что мне неизвестно что подсунули, а я заплатила за это свои трудовые копейки, и если мне не поменяют эту дрянь на нормальные шпроты, я обращусь в общество защиты потребителя!

Стас рассмеялся.

– Именно в это общество, понятно, не в милицию же мне с такой мурой обращаться, и все в таком роде. Они возьмут эту пакость и тогда уж точно успокоятся.

Женщины задумались. А Стасу эта идея понравилась.

– Пожалуй, в этом что-то есть. Тем более вас тут никто не знает…

– Стасик, а может, стоило бы посоветоваться с ребятами, а? – нерешительно начала тетя Витя.

– Знаете, тетя Витя, честно вам скажу, куда лучше будет избавиться от этой гадости, а то в их буйные головы могут взбрести самые неожиданные идеи по использованию наркотиков.

– Стасик, бог с тобой! – замахала на него тетя Витя.

– Вы меня не поняли, я не говорю, что они обязательно начнут их нюхать или колоться, нет, хотя возраст у них опасный…

– Стасик прав, – кивнула Елизавета Григорьевна.

– Да и вообще, даже в доме держать это опасно…

– Значит, вы не возражаете против моей идеи? – обрадовалась Ирина Дмитриевна.

– А вы не вскрывали полиэтилен? – поинтересовался Стас.

– Бог миловал!

– Тогда можете смело идти!

– Ируся, ты не боишься?

– Нет, чего тут бояться? По-моему, гораздо страшнее держать это у себя.

– Знаете, Ирочка, вы только оттуда ни в коем случае не возвращайтесь сюда.

– Почему? – воскликнула Елизавета Григорьевна.

– Понимаете, мне показалось, что за мной от магазина кто-то шел, я не видела, но ощущение такое было. Возможно, эта заведующая решила проследить, не пойду ли я прямиком в милицию.

– Поняла. Я оттуда поеду домой и вам позвоню.

– Но как же твоя работа?

– А Стас привезет мне все! Правда, Стасик?

– Конечно! Только ближе к вечеру, у меня еще сегодня лекции.

– Прекрасно, значит, я сегодня побездельничаю денек. Ничего страшного.

– А не подстраховать ли мне вас?

– Нет, милый, не стоит. Я вполне справлюсь. Я только, пожалуй, немного изменю внешность, – сказала Ирина Дмитриевна.

– Как это ты изменишь внешность? – ахнула Елизавета Григорьевна.

– Надену очки и волосы уберу под шапку. И меня никто не узнает! Я сейчас!

Она побежала в квартиру Мелешиных и вскоре вернулась. Ее и в самом деле нелегко было узнать.

– Фу, какая-то ты… – поморщилась Елизавета Григорьевна.

– Какая? – не без кокетства осведомилась Ирина Дмитриевна.

– Мымра!

Все расхохотались.

– И хорошо! Пусть я мымра! Пусть они меня запомнят мымрой! Я сейчас соберу свои вещи, чтобы тебе не возиться, а Стасик их привезет!

– Послушайте, а вы уверены, что они возьмут открытую банку? – спросила вдруг тетя Витя.

– А почему бы и нет?

– А потому что они могут испугаться… Одно дело – запечатанные банки, и совсем другое – открытая…

– Черт, я об этом не подумал! – почесал в затылке Стас. – Тетя Витя права, скорее всего они откажутся, а вам может грозить опасность…

– Ничего подобного! Пусть только попробуют не взять…

– Они попробуют! Будьте уверены! – сказала тетя Витя.

– Не страшно, – лихо улыбнулась Ирина Дмитриевна, – я тогда со злости швырну им в рожу эту банку и уйду, глубоко оскорбленная! А они ее возьмут, не сомневайтесь! Должны же мы от нее избавиться!

– Ируся, я тебя умоляю!

– Не надо меня умолять! Если за мной будет «хвост», я уж сумею от него избавиться, можете мне поверить!

– Что это с тобой? – удивилась вконец растерянная Елизавета Григорьевна.

– Не знаю, наверное, заразилась от ребятни, – засмеялась Ирина Дмитриевна. – И не спорьте со мной!

– А может, вы и правы, – неуверенно проговорила тетя Витя. – Вы даже представить не можете, как мне полегчало, когда я избавилась от этих банок.

– Вот видите, Лиза, давай мне сюда эту гадость! – потребовала Ирина Дмитриевна.

Елизавета Григорьевна принесла открытую банку.

– Но, Ируся, я заклинаю тебя, сразу езжай домой и немедленно позвони мне, иначе я сойду с ума.

– Ладно, обещаю!

И она решительно шагнула к двери. Елизавета Григорьевна ее перекрестила.

Подойдя к магазинчику, Ирина Дмитриевна мгновение помедлила, собралась с духом и открыла дверь. У прилавка стоял какой-то пожилой мужчина и уже расплачивался. Едва он отошел от прилавка, продавщица вопросительно взглянула на Ирину Дмитриевну. Та сделала вид, будто изучает витрину. Но как только мужчина вышел, она решилась:

– Вот, девушка, что мне тут у вас продали несколько дней назад!

И она выложила на прилавок банку с наркотиком.

– Ой! Что это? – испуганно прошептала продавщица.

– Понятия не имею! Я открыла банку шпрот и обнаружила вот это! Или немедленно верните мне деньги, или поменяйте на нормальную банку.

– Одну минуточку! Анна Вадимовна!

– В чем дело? – донесся голос из подсобки.

– Тут опять шпроты принесли…

Анна Вадимовна появилась мгновенно.

– Что тут такое?

– Вот, поглядите, какие мне шпроты подсунули! – воинственно начала Ирина Дмитриевна.

В глазах Анны Вадимовны отразилось смятение. Но она сразу взяла себя в руки.

– Ну вот что, дамочка! Со мной такие номера не пройдут! Забирайте эту дрянь и уходите, а не то я милицию вызову!

Продавщица онемела от удивления. Ирина Дмитриевна, впрочем, тоже.

– Да как вы смеете? – взвизгнула она.

– Я смею! Уж не знаю, какую вы провокацию задумали, только я вас тут впервые вижу. Люся, ты когда-нибудь эту даму тут видела?

– Да вроде нет, но…

– Забирайте, забирайте и уходите! – кипятилась Анна Вадимовна. – Приносят, понимаешь ли, всякую дрянь…

– Да что вы себе позволяете? Я немедленно обращусь в общество защиты прав потребителей, и тогда вам не поздоровится.

– Обращайтесь хоть к богу в рай, хоть к черту в пекло! А я ничего не приму!

«Как странно, – подумала Люся. – Утром у той старушки она все приняла, как говорится, с дорогой душой, да еще рассыпалась перед ней не знаю как, а сейчас… Очень странно».

– Значит, вы не вернете мне деньги?

– Разумеется, нет!

– И не обменяете?

– Нет, я же сказала!

– Тогда будьте вы прокляты! – не своим голосом завопила Ирина Дмитриевна, внутренне хохоча. – Жулье поганое! Нате, подавитесь вашим дерьмом! – Она схватила с прилавка банку и метнула ее в лицо Анны Вадимовны. Та успела отклониться, и банка залетела в подсобку. – Чтоб тебе пусто было, гадюка крашеная!

И, чтобы не расхохотаться в голос, она выскочила из магазина. Но Анна Вадимовна выбежала за ней и швырнула банку ей вслед. Банка закатилась под куст. Только пакетика в ней уже не было.

– Анна Вадимовна, вы что? – изумленно спросила Люся.

– А ты не поняла? – переводя дух, фыркнула Анна Вадимовна.

– Ничего не поняла, утром вы приняли товар у старушки…

– Тоже мне, сравнила! Старушка принесла банки пустые, из бракованной партии, а эта… Она же… Мало ли что она мне подсунуть хотела!

– Подсунуть? Зачем? – заморгала глазами Люся.

– Конкуренция! Слыхала про такое дело? Вон Исакова из углового магазина чуть со злости не лопнула, когда мы открылись! Ей сразу ремонт пришлось делать, а то покупатель к нам повалил, у нас чистенько, красивенько, современно, хоть и мало места…

– А что, если эта женщина и вправду куда-нибудь обратится?

– Никуда не обратится! С чем? Она же банку кинула! Думала, дура, что я на такое куплюсь… Ладно, некогда мне тут с тобой! Одним словом, если принесут еще пустые банки, бери, меняй или деньги возвращай, а если еще с открытой банкой явятся, гони в шею.

– Я гнать в шею не смогу! – потупилась Люся.

– Ничего, как достанут тебя до печенок, сможешь!

И Анна Вадимовна скрылась в своем крохотном кабинете. А Люся подумала: «Все-таки я ничего не поняла». Между тем Анна Вадимовна оделась, взяла сумочку и вышла на улицу. Подняла руку, остановила машину и куда-то укатила. Она была почти счастлива. Свершилось поистине чудо. Все восемь банок, по ошибке проданных в первый же день, вернулись! Первые семь Маша уже забрала, сейчас она сама отвезет товар из последней и забудет думать об этом, как о страшном сне. То, что она пережила за эти дни, надолго ей запомнится. Наркомафия шутить не любит.

Сколько Ирина Дмитриевна ни оглядывалась, никакой слежки за собой она не заметила. Да ее и не было. «Неужели сошло? Неужели получилось? Ай да я, ай да молодчина!» – думала она.

Глава V
Почему закрыт магазин

Прошло пять дней, все было тихо и спокойно. Никто ни за кем не следил, то есть жизнь текла спокойно и размеренно. Петька каждое утро спрашивал:

– Ну что, Лавря, новости есть?

– Никаких, Петечка! Тишь, да гладь, да божья благодать.

И хотя поначалу он рассердился, узнав о поступке Ирины Дмитриевны, но потом пришел к выводу, что все к лучшему.

В воскресенье утром тетя Витя сказала:

– Данечка, не в службу, а в дружбу, сходи в магазин!

– Схожу, – кивнула Даша. – А что надо купить?

– Я вот написала тут списочек…

Даша заглянула в список.

– Ого! И не допрешь!

– А ты возьми сумку на колесах, – посоветовала тетя Витя.

– И не подумаю! Я лучше Стаса возьму, пусть протрясется.

– Попробуй! – засмеялась тетя Витя.

– Стас! Стас! – закричала Даша.

– Тише, что ты развопилась? Родители еще спят! – шикнула на нее тетя Витя.

Но Стас услышал зов.

– Дашка, чего орешь? Что случилось?

– Мы сейчас идем в магазин!

– Ну и идите, при чем тут я? – удивился Стас.

– В магазин идем мы с тобой!

– Кто это решил?

– Я!

– С какой это стати?

– Вот, посмотри!

Даша протянула ему листок со списком тети Вити.

– Ну и что?

– Как ну и что? И ты, мужчина, допустишь, чтобы я тащила такую тяжесть?

Тетя Витя со смехом наблюдала эту сцену. Она была целиком на стороне Даши.

– Ну и постановка вопроса, – покачал головой Стас, – чистейшей воды демагогия! Но если уж так надо, я могу и один сходить.

– Нет, тут нужно подходить творчески, а ты не умеешь…

– Ну ты и загнула! К покупке продуктов надо подходить творчески? Ты можешь мне объяснить эту глупость?

– Умоляю, не препирайтесь! – не выдержала тетя Витя. – Кончится тем, что я пойду сама и вам же потом будет стыдно!

– Да я разве спорю? Я уже готов, только не надо пудрить мне мозги творческим подходом!

– Я тебе по дороге объясню, – пообещала Даша.

Они вышли на пустынную в этот час набережную.

– Люблю осень! – сказала Даша. – Если бы не школа, я бы ее просто обожала!

– Сестренка, не заговаривай мне зубы, а объясни насчет творческого подхода! Я жутко заинтригован.

– Все очень просто, Стасик. Вот тут написано: «Майонез».

– Ну и что?

– Ты какой майонез купишь?

– Какой будет.

– А вот и неверно! Надо покупать либо наш в пакетиках, на которых овощи нарисованы, либо «Хеллман», где на этикетках написано: «Настоящий майонез». Других тетя Витя не признает.

– А, понял! Действительно творческий подход! – расхохотался Стас. – Погоди, сестренка, а сегодня магазины открыты?

– Многие открыты!

– Может, заглянем в наш «шпротный»?

– Обязательно.

Однако «шпротный» магазин оказался закрыт.

– Что такое? – удивилась Даша. – Тут же ясно написано: «Работаем без выходных»! Может, еще просто рано? Хотя вообще-то они в полдевятого открываются…

– Закрыто? – подоспела еще одна покупательница.

– Да, почему-то закрыто, – пожала плечами Даша.

– Ну, я так и думала… – вздохнула женщина.

– Почему? Разве сегодня какой-то праздник? – полюбопытствовала Даша.

– Господи, прости, какой там праздник! – перекрестилась женщина. – Горе у них, да какое!

– Горе? – насторожилась Даша. – А что случилось?

– Хозяйку здешнюю, Анну Вадимовну, знаете?

– Ну, в общем…

– А продавщицу Раечку, черненькую такую?

– Да, знаю. Что с ними?

– Царствие им небесное!

– Что? – ахнул Стас. – Они умерли?

– То-то и оно!

– Отчего? – быстро спросила Даша.

– Грибами отравились. Насмерть.

– Ух ты! – нахмурился Стас. – Какими грибами?

– Откуда мне знать? Я в пятницу в поликлинике была, мне врачиха наша сказала, она с Раечкой по соседству жила… Горе-то какое! Хорошо хоть детей не осталось… Сироток… Боюсь, магазин-то прикроют… Жалко, хороший был, удобный…

С этими словами женщина удалилась. Даша и Стас стояли как вкопанные.

– Стасик, это не случайно! – проговорила Даша, стуча зубами. – Их убили, это точно.

– Ерунда! – без особой уверенности возразил Стас. – Зачем их убивать, если они все вернули?

– Во-первых, мы не знаем, сколько там всего банок было, а во-вторых, на всякий случай их убрали. Надо немедленно выяснить у тети Вити, кто ей эти банки продал. Если Раечка…

– То что?

– Понимаешь, мне кажется, это было так… Наркотики попали в магазин случайно. Чтобы не потерять такие сумасшедшие бабки, наркоторговцы посвятили хозяйку в тайну, а когда она им все вернула, решили не оставлять свидетелей.

– А продавщицу зачем кокнули?

– Так скорее всего ей тоже пришлось сказать… Или же ей ничего точно не сказали, но она о чем-то догадывалась…

– Ты всерьез так думаешь?

– Конечно!

– Да, дела… Хотя, сестренка, это может быть все-таки случайностью. Нельзя такой вариант исключить.

– Ну, вообще-то случайности всякие бывают, но уж больно подозрительно.

– Согласен, подозрительно…

– Стасик, а может, тете Вите лучше ничего не говорить?

– Не знаю… Не хотелось бы ее пугать, но… Она ведь все равно узнает.

– А ты думаешь, нам тоже надо бояться?

– Нет. Мы здесь ни при чем. Тетя Витя ведь вернула банки закрытыми, и никто не появился…

– Кто должен был появиться?

– Я хотел сказать, что после тети Вити милиция к ним не нагрянула…

– А, поняла. Да, наверное…

– Я так соображаю, что они убрали их как свидетельниц. И теперь все чисто, эпизода со шпротами как не бывало. А даже если кто-то где-то что-то вякнет, концов уже никто не найдет.

– А Ируся?

– Что Ируся?

– Ей тоже ничего не грозит?

– Думаю, нет. Ее тут никто не знает, да еще она замаскировалась. Думаю, мы благополучно можем забыть об этой истории.

– Хорошо бы… – вздохнула Даша.

И они отправились по магазинам, решив все-таки пока ничего не рассказывать ни тете Вите, ни Елизавете Григорьевне.

– И еще, сестренка, не говори ничего Петьке и другим.

– Почему?

– Они могут сунуться куда не следует, а это ужас как опасно. И тете Вите тоже пока не скажем.

– Правильно, – кивнула Даша.

Прошло три дня. Тетя Витя готовила обед, как всегда напевая одну из песен Газманова.

Внезапно в дверь позвонили.

– Кого это принесло? – проворчала тетя Витя, уменьшая огонь, и направилась к двери. – Кто там?

– Это я, Лиза!

Тетя Витя поспешила открыть дверь. На пороге стояла Елизавета Григорьевна, и вид у нее был весьма взволнованный.

– Виталия Андреевна, вы уже знаете?

– О чем? – перепугалась тетя Витя. – Что случилось? С кем? С Дашей? Со Стасом?

– Боже упаси! Нет, нет, что вы…

– Фу, я так испугалась…

– Извините, я дура, надо было как-то иначе начать…

– Лиза, в чем дело?

– В том, что Анна Вадимовна и Раечка, продавщица, умерли!

– Умерли? Обе?

– В том-то и дело! И я боюсь, что…

– Вы думаете, их убили? – перешла на шепот тетя Витя.

– Это было первое, что пришло мне в голову! Ну не страшно ли?

– А как… Как они… умерли?

– Говорят, отравились грибами!

– Грибами?

– Да.

– Тогда в этом нет ничего странного.

– Почему?

– Потому что в этом году было уже очень много подобных случаев! Я сама читала, что покупать грибы опасно, лесные, конечно, а не шампиньоны. Они в этом году чрезвычайно токсичны именно в Подмосковье.

– Боже мой, а я столько раз покупала, и ничего…

– Считайте, вас бог любит! И к тому же мафия так не действует. Они по-другому убивают неугодных людей. Или стреляют, или взрывают. Могут, наконец, зарезать, но отравить грибами… Нет, думаю, это просто несчастный случай. И мне их очень-очень жалко. Дети у них остались?

– Нет, слава богу, детей ни у той ни у другой не было. Просто две одинокие женщины.

– Грустно, очень грустно. А давно это случилось?

– Да уж несколько дней. Их похоронили уже. И магазин, наверное, закроют. То есть он и так закрыт… А мне все же как-то не по себе…

– Это вы зря, Лизочка. Зря, поверьте мне. Кстати, вы кому-нибудь про эти банки шпрот рассказывали?

– Нет, что вы, только Ирусе.

– Ну и слава богу! Тогда спите спокойно.

– Постараюсь.

– И еще, Лиза, давайте не скажем детям, ладно?

– Но они же узнают…

– Пусть, но не сейчас. И потом, они так заняты своими делами, что вполне могут и не узнать…

– Хорошо. Я им ничего не скажу.

Стас позвонил домой.

– Тетя Витя, Дарья дома?

– Дома, дома, а что случилось?

– Да мне тут случайно билеты в Большой театр подвернулись…

– Ох, она обрадуется! Даша! Даша! Возьми трубку!

– Алло!

– Привет, сестренка! Ты сегодня вечером свободна?

– А что? Что? – заволновалась Даша.

– В Большой пойти не хочешь?

– Хочу! Еще как хочу! А на что?

– На «Дон Кихота» с Ниной Ананиашвили.

– Стасик! Не может быть! – зашлась от восторга Даша. – Ты уверен, что с Ананиашвили?

– Уверен!

– Ура! Ура! – завизжала Даша. – Я так об этом мечтала! Ты лучший в мире брат!

– Прекрасно. В таком случае встречаемся у входа без четверти семь. Договорились?

– А ты домой не заедешь? Надо же переодеться…

– Ничего, и так сойдет! Все, сестренка, у меня времени нет, пока!

– Ну вот, – огорчилась Даша. – Я хотела новое платье надеть, а он…

– Что, он для тебя будет недостаточно элегантным? – улыбнулась тетя Витя.

– Не для меня, а для нового платья. Ладно, найду что надеть, главное, я увижу Ананиашвили! Я ее просто обожаю! Это такая балерина, такая…

– Да, мне она тоже нравится, – кивнула тетя Витя. – Я как раз вчера видела по телевизору интервью с нею. Удивительно милая, интеллигентная женщина.

– Но главное, как она танцует! – захлебывалась Даша. – Какой Стас молодчина. Правда, тетя Витя?

– Истинная правда. На редкость хороший мальчик.

– Он уже не мальчик!

– А кто же?

Даша на мгновение задумалась.

– Он теперь – молодой человек!

– Стасик, ты даже представить себе не можешь, как я тебе благодарна! – растроганно проговорила Даша, когда они вышли на улицу после спектакля. – Мне так понравилось.

– Знаешь, я тоже получил удовольствие, хотя вообще это полная лабуда!

– Почему?

– Ну, сама подумай, при чем здесь вообще Дон Кихот? И почему Дульцинея называется Китри? Да и музончик примитивный, но танцуют прекрасно. А уж Ананиашвили твоя и вправду хороша! Парадокс!

– Ну и пусть лабуда! Зато как танцуют! И это па-де-де…

Когда они вышли из метро, Стас предложил пойти домой пешком.

– Погодка сегодня класс!

– Пойдем, – согласилась Даша. – Но давай звякнем домой, а то они волноваться начнут.

– Разумная ты моя!

– Только звони ты! Ты взрослый, к тебе меньше приставать будут!

– Бедняжка, можно подумать, тебя дома совсем замордовали, – усмехнулся Стас. Он из автомата позвонил домой и сказал отцу, что они уже на Комсомольском проспекте и решили пройтись пешком. Ответа он слушать не стал, сразу повесил трубку. Потому что Кирилл Юрьевич наверняка начал бы возражать.

– Идем, сестренка!

Он взял Дашу под руку, и они быстро перебежали на другую сторону проспекта и двинулись по направлению к набережной, продолжая обсуждать спектакль. Вдруг Даша замерла на месте.

– Смотри, Стас! – прошептала она.

– Что? Куда я должен смотреть? – озирался Стас, не понимая, чего она от него хочет. Вокруг ровным счетом ничего не происходило.

– Свет! Стасик, в «шпротном» магазине свет!

Только тут до Стаса дошло.

– Действительно свет, ну и что тут такого?

– Стасик, пошли посмотрим, а?

– Ну нет! Это ни к чему. Мало ли кто там. А если какие-нибудь убийцы? Или воры?

– Может, милицию вызовем?

– Сдурела? Идем скорее домой и без разговоров. Я за тебя отвечаю!

– Стасик, а вдруг мы что-нибудь узнаем, а? Что-нибудь очень-очень важное? А вдруг там кому-то помощь нужна? Мы же можем осторожненько подобраться и…

– И схлопотать пулю в лоб или, в лучшем случае, по шее…

– Не хочешь, как хочешь! – жестко заявила Даша, вырвала руку и припустилась бегом.

Стас кинулся за ней, чертыхаясь про себя. Даша сбавила скорость в пятидесяти метрах от магазина. Пригляделась. Свет горел явно только в подсобке. Но жалюзи почему-то не были опущены. Девочка подошла поближе.

– Ну, что ты тут увидела? – прошипел ей на ухо взбешенный Стас.

– Не знаю пока…

В торговом помещении никого не было. Полки и витрины были пусты. И вдруг из подсобки вышла молодая девушка, которую Даша много раз видела в магазине. Продавщица Люся. Она с потерянным видом оглядела пустые полки, а потом, словно на что-то решившись, вышла на улицу и тщательно заперла дверь. Затем стала опускать металлические жалюзи. Это ей давалось с трудом.

– Помочь? – шагнул к ней Стас.

Девушка испуганно оглянулась.

– Здравствуйте! – широко улыбнулся Стас.

– Здрасьте! – подскочила к нему Даша. – Вам помочь?

Люся узнала Дашу.

– Привет! Помогите, если можете!

Стас в два счета справился с задачей.

– Вот спасибо, а то я…

– А почему это у вас такая пустота в магазине? – полюбопытствовал Стас. – Все распродали?

– Да где там! Закрываемся мы.

– Да? Как жалко! Мы так все любили ваш магазин! – сказала Даша.

– И я опять без работы осталась… – вздохнула Люся.

– Прогорели, что ли? – осведомился Стас.

– Да нет… Но хозяйка магазина умерла, и продавщица вторая, Раиса… И теперь неизвестно, что делать, кому отойдет магазин…

– Так, может, он еще опять откроется? – предположил Стас. – Наследники у хозяйки есть? Вот они и откроют.

– Может, и откроют, только я все равно не хочу здесь больше работать… Буду что-нибудь другое искать, не в торговле…

– Почему? Не нравится торговать? – удивилась Даша. – А вот одна моя подруга работала в бельевом магазине, так ей жутко нравилось…

– Кому что, – каким-то бесцветным, измученным голосом проговорила Люся. – Спасибо вам, ребята!

– Не за что! Может, проводить вас? – спросил Стас.

– Нет, спасибо, я тут недалеко… Ну все, пока!

– До свидания!

Люся быстро свернула за угол.

– Пошли домой, Дарья, хорошенького понемножку!

– Ладно, идем.

И вдруг с той стороны, куда ушла Люся, раздался пронзительный крик, и буквально через мгновение из-за угла выскочил мужчина и на бешеной скорости помчался в сторону проспекта.

Не сговариваясь, Стас и Даша бросились туда, откуда донесся крик. Оба почему-то были уверены, что кричала Люся. И в самом деле, они сразу увидели ее. Девушка сидела на земле, обняв за шею большую лохматую собаку, и горько рыдала.

– Ой, что с вами? – бросилась к ней Даша.

Люся подняла глаза.

– Это вы? – сквозь слезы улыбнулась она. – Не побоялись?