Текст книги "Проверим на вшивость господина адвоката"

– О нет! Там слишком много народу! И масса негативных впечатлений.

– Тогда в первый попавшийся травмопункт!

– Погодите, не надо хлопать крыльями… – поморщился он. – Отвезите меня домой, и вся недолга!

– Но зачем же так пугать вашу жену?

– Моей жены нет в городе. Я имел в виду, если можно, отвезите меня к себе домой и промойте рану, там ничего существенного, даже сотрясения, по-видимому, нет…

У Лизы упало сердце. Он хочет поехать ко мне! Его жены нет, о нем некому позаботиться, и он хочет, чтобы о нем позаботилась я, именно я, а не его великолепная Елена Арнольдовна. Такая разве позаботится? В душе поднималось ликование. Кажется, я действую правильно! К тому же сосед сверху – врач «скорой помощи», если он дома, то никогда не откажет…

– Хорошо, – решилась она. – Только уж там командовать буду я.

– Замечательно!

Всю дорогу Лиза Пес стояла на задних лапах, передние положив на спинку сиденья Алексея Григорьевича, и время от времени лизала ему шею.

– Что за прелесть ваша собака! Столько в ней нежности…

Знал бы ты – сколько во мне нежности – целое море, нет океан, только фиг я тебе ее продемонстрирую. А то испугаешься и слиняешь. Тебе, вероятно, нравятся жесткие, холодные бабы… А я буду чуть теплой… Женщина комнатной температуры… Какая гадость…

Войдя в свою квартиру, Лиза начала распоряжаться:

– Так, снимайте пиджак, он весь грязный, и я ничего не смогу с этим сделать, не умею стирать мужские пиджаки! Завтра сдам в чистку! И рубашку тоже снимайте, я брошу ее в стиральную машину. А теперь садитесь и ждите.

– Чего?

– Не чего, а кого! Меня! Я через минуту вернусь!

Она действительно вернулась через минуту. Владимира Ивановича, врача «скорой помощи», не было дома. Его жена сказала, что он пошел в магазин, но, как только вернется, спустится к Лизе.

– Куда вас носило? Оставили меня тут одного, голого…

– Я надеялась, что мне удастся избежать оказания первой помощи, но увы… Ничего, сейчас я вами займусь!

– Звучит угрожающе.

Волосы у него потемнели от спекшейся крови. Ей было страшновато подходить к нему вплотную, касаться его волос, хотя ей всегда этого хотелось, они казались мягкими и шелковистыми. С того утра, когда она его брила, столь близких физических контактов у них не было. Возьми себя в руки, у него может быть заражение… – эта мысль привела ее в чувство.

– По-хорошему, надо бы тут немного выбрить…

– Еще не хватало! Промойте, и дело с концом!

– Вы везучий, там только ссадина и шишка, причем почему-то рядом со ссадиной…

– Ой, щиплет…

– Терпите!

– Вам хорошо говорить!

– Подумаешь, сейчас еще больше щипать будет, я смажу йодом…

– Спасибо, не зеленкой!

– На здоровье!

В дверь позвонили. Это пришел Владимир Иванович, крупный, громогласный мужчина:

– Лизка, ты что, шпокнула кавалера по башке пестиком?

– Конечно, дядя Володя, я их всех пестиком охаживаю, если зарываются.

– Ну-ка я погляжу! Кто это вас так, молодой человек?

– Лиза… сковородкой!

– Ну, во-первых, от сковородки травма была бы совсем другая, больше похоже на кастет, от которого вам удалось все-таки увернуться, точнее, почти удалось! К счастью! Вы вообще из породы счастливчиков, да?

– Не сказал бы.

– Тогда примите поздравления – легко отделались. Советую дернуть по этому случаю коньячку!

– Дядя Володя, присоединитесь? – с надеждой спросила Лиза. Ей было неловко и страшновато оставаться наедине со Сметаниным.

– Не могу, Лиза, футбол! Святое дело! Мы там с мужиками собираемся смотреть, пивом запаслись, так что… А руку-то не задели? Нет? И вы говорите, что не счастливчик! Еще какой счастливчик! Тем более такая женщина вам досталась, выигрыш в миллион долларов!

– Дядя Володя, что вы говорите! Это же мой начальник!

– А я что, по-твоему, имел в виду? Что такого работника днем с огнем не сыщешь… Ну ладно, я побежал! «Спартак» – чемпион, «Спартак» – чемпион!

– Какой славный дядька!

– Это правда, он чудесный человек и чудесный врач. Однажды он буквально спас бабушку… Алексей Григорьевич, что теперь?

– А что теперь?

– Куда вас отвезти?

– Не надо меня никуда везти! У вас большая квартира, постелите мне где-нибудь на диванчике.

– Вы уверены?

– В чем?

– В том, что не хотите домой?

– Абсолютно, тем более что, когда эти придурки разберутся, что в кейсе ничего интересного нет, могут сгоряча сунуться ко мне домой. Уж лучше я до завтра у вас отсижусь.

– А что будет завтра?

– Завтра? Завтра все будет замечательно. Я вас убедил?

– Более или менее. Есть хотите?

– Нет, спасибо, что-то не хочется. Мне бы принять душ и завалиться, и завтра я буду как огурчик. Послушайте, кто это? – Он указывал на большой фотографический портрет Лизы, висевший на стене. Там она была красивая и загадочная.

– Это… Это моя мама, – быстро сообразила она, чтобы не выдать себя.

– Вы удивительно похожи на мать.

– Только она красивая, а я нет. Вот полотенце, а ванная там.

Он ушел. Сволочь, подумала Лиза, мог бы хоть для приличия сказать, что я все-таки ничего себе… Ну погоди, ты у меня еще попляшешь!

Лиза постелила ему в бабушкиной комнате.

Когда он вышел из ванной, вид у него был утомленный.

– Ложитесь скорее, я вам постелила. Может, все-таки выпьете сладкого чаю?

– Да нет, мне хочется лечь…

– Ложитесь, я вам принесу чаю в постель.

– Что бы я без вас делал?

– Да прекрасно обошлись бы…

– Может, и обошелся бы, но не прекрасно… Кстати, почему вы не уехали?

– Не знаю, мне отчего-то было тревожно… А потом я увидела этих мерзавцев, они с таким шкодливым видом выскочили из подъезда… Я только сейчас отдала себе отчет в том, что именно привлекло мое внимание – ваш кейс!

Он отхлебнул чаю и довольно улыбнулся:

– Я был еще совсем салагой, когда один опытнейший юрист объяснил мне, что портфель или кейс для достаточно примитивных типов, с которыми зачастую приходится иметь дело адвокату, служит прекрасным отвлечением.

– Это был ваш отец?

– Нет. Мой дядя. Отец был цивилистом, а дядя, как и я, занимался уголовным правом, отец нас слегка презирал… Теперь уже обоих нет в живых.

В этот момент раздался звонок в дверь. Лиза вздрогнула и с испугом посмотрела на Сметанина.

– А вдруг это они? – еле слышно прошептала она. – Вдруг они нас выследили или вычислили?

– Посмотрите в глазок. Если незнакомые – не открывайте. И не спрашивайте.

Лиза на цыпочках подошла к двери и глянула в глазок.

– Лиза, откройте, я знаю, что вы дома! – донесся до нее голос Лени. От изумления она открыла. Лиза Пес, конечно, была рядом. Но не лаяла.

На пороге стоял Леня, держа в руках охапку роз.

– Леня, ну сколько можно? Ты что, выпил?

– Да! Для храбрости! И пришел! У меня завтра свадьба! Одно ваше слово – и я это… сбегу из-под венца!

– Никакого слова не будет! – холодно ответила Лиза. – Мне очень жаль твою будущую жену!

– А чего ее жалеть? Она сама хочет за меня замуж! Ее инициатива. А вы… Лиза, ну хотя бы возьмите розы и дайте войти, что вы меня на лестнице держите? Я буду шуметь, и все соседи завтра будут о вас судачить, и ваш мифический австралийский жених…

– Леня, забирай свои розы и уходи! Мне все равно, что подумают соседи, я уже большая девочка! А ты сопляк!

– Пусть сопляк, но я вас люблю… Давно люблю, и пройти мимо такой любви – грех! Вас Бог накажет!

– Ладно, пусть, только иди домой!

– Лиза, вы же собаку завели от одиночества… А я могу быть не хуже собаки… Заведите лучше меня… И я… Мы уедем за границу, знаете, сколько у меня предложений? Я буду вашим… хотите, мужем, хотите, любовником… Лиза, умоляю!

– Леня, уйди по-хорошему…

– Нельзя быть такой жестокой… Ну не хотите замуж, ну хоть подарите одну ночь… Говорят, взрослые женщины любят так развлекаться… Затащить в постель накануне свадьбы жениха…

– Леня, я не посмотрю, что ты музыкант, и дам тебе в рожу!

– Ни в коем случае! Я сам выставлю этого щенка! – В дверях прихожей появился Сметанин в одних трусах.

– Все, я понял! Это и есть австралийский жених, взрослый, грубый мужчина? Вы посмотрите, он же старый…

– Ну все, молокосос, я сейчас спущу тебя с лестницы! Пошел вон!

– Лиза, вас Бог накажет!

– Алексей Григорьевич, не троньте его! Он же пьяный!

Леня горестно отступил на шаг, а Лиза захлопнула за ним дверь.

– Но он же старый! – донеслось из-за двери.

– Нет, каков нахал! Щенок! Чего он от вас хотел?

– Любви! – пожала плечами Лиза.

– А вы, значит, молоденьких не любите? Черт, а вы опасная женщина, можно сказать, пожирательница сердец!

Опровергать его Лиза не стала. Ей вдруг пришло в голову, что появление Лени может сослужить ей неплохую службу. Мужчины ведь такой народ – если кто-то претендует даже на ненужную им женщину, в них мигом просыпается интерес к ней. А вдруг я что-то проглядел?

Но тут она ощутила такую чудовищную усталость, что ей захотелось только одного – спать. Уже еле ворочая языком, она пожелала мужчине своей мечты доброй ночи и рухнула в постель.

Ночью она проснулась и совершенно отчетливо поняла, что за стенкой спит Сметанин. Или не спит? Вдруг ему плохо – все-таки травма… Но встать и посмотреть, как он там, было страшновато. Вдруг он что-нибудь подумает не то… Она прислушалась. Все было тихо. Возле кровати сладко похрапывала Псюша. Лиза повернулась на другой бок, но сна не было… Ну что ж, сегодня мы здорово продвинулись вперед. Я ему нужна и, более того, интересна… Спасибо Лене. Наверное, я все-таки непроходимая дура, играю с ним невесть в какую игру. Но если я играю, значит, не больно-то он мне нужен? Нет, нужен, еще как нужен, необходим. Господи, до чего ж он был хорош, когда, едва очухавшись, сказал: «Хрен им в грызло!» И в глазах запрыгали чертики… И пусть у нас с ним ничего не выйдет, но за одну эту фразу и за чертиков в глазах я готова душу продать. Правда, никто ее покупать не собирается. Кому, на фиг, нужна моя душа? И я сама тоже. Разве что Лене! Но Леня – это так неинтересно. Он просто хороший мальчик. А Сметанин совсем не мальчик и, по-видимому, не такой уж хороший. Хотя ничего плохого о нем я сказать не могу. Ну бабник… А кто не бабник? Вспомнилась кстати песенка «Дюны». И я теперь женщина «с игрой». Бабушка часто говорила о женщинах: «В Лоре нет игры!» И мне внушала, что в женщине должна быть игра… Надо будет бабушку познакомить с ним. Что она о нем скажет? Понравится, он ей? Она очень любила моего Сашку… Этот совсем другой… А Сашке сейчас было бы столько же лет, сколько Сметанину… Нет, он бабушке понравится, в нем есть кураж! Он иной раз производит впечатление флегматика и вдруг взрывается, как давеча. «Хрен им в грызло!» Вот так же он может иной раз огорошить и суд! Хотя на суд, наверное, воздействует не такими выражениями. Надо попросить, чтобы он взял меня на судебное заседание, обязательно! Хочу увидеть момент его профессионального торжества. Или провала… Интересно, как он держит удар, а торжество, оно и есть торжество. Но, говорят, провалы у него крайне редки. Нет, не надо мне ходить в суд, я еще больше влюблюсь, если он будет торжествовать, и сойду с ума от жалости, если провалится, а тогда уж и вовсе пропаду… Выходит, мне так и так пропадать? А зачем? Чего я, собственно, хочу? Переспать с ним? Это не так уж недостижимо теперь. Но надо ли мне это? Что будет, если я его разочарую? Не переживу, если он вдруг скажет: извините меня, я погорячился – или что-то в этом роде. Он ведь привык к молоденьким красоткам без всяких комплексов, а я… Что он со мной сделал, я же вылезла из своей шкуры, затеяла какую-то дурацкую игру, жду незнамо чего, теряю время, работаю секретуткой, причем выполняю только ее официальные функции. Нет, я уйду, решено, с этим надо завязывать… И вплотную заняться поисками нормальной работы, где пригодится все то, что я знаю и умею, – жизнь-то проходит… Во что я превращусь скоро? В ревнивую мегеру секретаршу, которая ненавидит всех женщин, приближающихся к ее шефу? Я же ненавидела ту, с пупком… По-настоящему ненавидела! Завтра же свяжусь с Адкой, пусть высылает приглашение! Займу еще денег и полечу к Рою Шелли… На меня обрушится столько впечатлений, что всякие адвокаты напрочь вылетят из головы! Там же водятся утконосы, дикобразы и кукабары… Кто такие кукабары? Звери или птицы? Я забыла…

Лиза вскочила, достала с полки старый энциклопедический словарь и не нашла там кукабары! Не веря своим глазам, она вновь и вновь обшаривала глазами страницу словаря, но кукабары не было. Черт знает что, давно надо было купить новый словарь, этот, выпуска восьмидесятого года, безнадежно устарел. Надо посмотреть в Интернете… Но лень… Она снова легла. И начала считать верблюдов, но мысль о кукабаре не давала покоя. И вдруг из бабушкиной комнаты донесся звук разбитой посуды!

Лиза вскочила и рванула туда. Сметанин сидел на кровати, вид у него был сонный.

– Что случилось?

– Ничего… Я просто разбил вашу чашку… Сам не знаю, как получилось. Извините, я возмещу!

– Какая чепуха! Я сейчас уберу!

Она метнулась в кухню за совком и веником, собрала осколки и, лишь высыпая их в ведро, сообразила, что на ней только коротенькая ночная сорочка цвета спелой сливы на тонких бретельках. Ее бросило в жар, и она поспешила накинуть халат. Потом взяла другую чашку, налила туда воды, бросила кусочек лимона и понесла шефу. Он по-прежнему сидел на кровати:

– Спасибо, Лиза!

– На здоровье! Ложитесь, вам надо спать…

– Да-да, я постараюсь… У вас нет какой-нибудь таблетки?

– Какой таблетки? От чего?

– От бессонницы.

– К сожалению, нет. Могу разве что накапать валерьянки.

– Нет, спасибо, попробую так уснуть.

– Спокойной ночи!

– И вам!

Он лег, она потушила свет и ушла.

Дура, в очередной раз сказала она себе, он даже и не заметил, что ты к нему влетела полуголая. Или заметил, но ему это не понравилось, ты ему в таком виде не понравилась… Ну и хорошо! Ну и ладно! Завтра же уйду от него! Ничего, как-нибудь перебьется до возвращения Волика. Надо рвать когти, пока не поздно!

Утром она встала пораньше, выгладила ему рубашку, кое-как почистила пиджак, накрыла на стол и позвала шефа на кухню. Он вышел бледный, небритый, рука в гипсе – вид довольно плачевный.

Так ему и надо, подумала Лиза.

– Что вы хотите, омлет или глазунью?

– А можно без яиц? Я уже не могу их видеть!

– Можно и без яиц, – мрачно ответила Лиза. И подумала: Этот мой «роман» можно так назвать – «Без яиц»! Фу, какая я стала циничная! – тут же сказала она себе. Это от неудовлетворенности… Нет, все, не хочу быть злобной циничной гадиной… – могу сделать горячий бутерброд.

– Замечательно!

Зазвонил телефон.

– Алло!

– Елизавета Федоровна? – раздался незнакомый мужской голос.

– Да!

– Моя фамилия Булатов Юлий Данилович. Вам это о чем-то говорит?

– Извините, но…

– Понятно, – засмеялся он. – Я генеральный директор вновь создающейся телекомпании. И хотел бы предложить вам работу…

– Какую? – Кровь бросилась ей в лицо.

– Возглавить программную дирекцию. Я много знаю о вас – самые лестные отзывы… Вы еще не заняты?

– У меня есть одно предложение, но я готова рассмотреть в первую очередь ваше… – Краем глаза она заметила, что Сметанин внимательно прислушивается к разговору. И вид у него при этом довольно хмурый. – Правда, сейчас я временно работаю в одном месте…

– Когда мы могли бы встретиться и поговорить более предметно?

– Но ведь сегодня суббота, – сообразила вдруг Лиза.

– О, на этом этапе работы у меня нет выходных. Но, как я понимаю, в принципе вы свободны, и меня это радует. Приезжайте в половине второго к ресторану «Пушкин». У нас пока нет помещения, да и вообще, подобные переговоры я предпочитаю вести за хорошим обедом в приятной обстановке. Вы не возражаете?

– Нет, конечно. Хорошо, буду.

– Скажете на входе, что вы ко мне! До встречи, жду с нетерпением.

Вот оно, спасение! Спасение от всех бед!

– Вам предложили работу? – поинтересовался Сметанин, едва она положила трубку.

– Да!

– Значит, кидаете меня?

– Пока не знаю. Надо еще выслушать, что мне предложат, – едва сдерживая восторг, ответила Лиза. Она уже точно знала, что согласится на любое предложение…

– Даже Волика не дождетесь?

– Алексей Григорьевич, я не думаю, что мне придется выходить на новую работу с понедельника, какое-то время уйдет на оформление, так что пока я, наверное, смогу… Но вы же понимаете, что… – почему-то начала оправдываться она.

– А я хотел… чтобы вы остались… ну вместе с Воликом… У нас была бы хорошая команда…

О боже, мелькнуло в голове у Лизы, но тут же разум взял верх над чувствами.

– Алексей Григорьевич, вы должны понимать… Это моя профессия, я ее люблю…

– Ну разумеется, простите, я не выспался, и голова болит. Я очень за вас рад. Но сегодня вы еще…

– До часу я в вашем распоряжении, полвторого встречаюсь с этим человеком…

– Где?

– В ресторане «Пушкин».

– Ого!

– И после этой встречи я тоже буду свободна, и завтра… А может, мы еще не договоримся…

– Да ну, все лучше, чем работать водилой или секретарем…

– Ну, в общем… Так куда мы сейчас?

– Надо заехать домой, переодеться, привести себя в приличный вид. Или нет, поехали в офис, там есть куртка и джинсы…

Не хочет везти меня к себе домой, сообразила Лиза. Ну и не надо! Ей так уже хотелось встретиться с неведомым Булатовым, что все остальное казалось сущими пустяками.

Наверное, я вовсе не влюблена даже, я это придумала, чтобы себя отвлечь, сама себе лгала, и это поистине была ложь во спасение.

В офисе Сметанин попросил Лизу помочь ему побриться, и она проделала все это с совершенно холодным сердцем. Бестрепетной рукой!

– Вы мысленно уже не здесь, – довольно уныло констатировал он.

– Вас это удивляет?

– Нисколько. Но немного огорчает, должен признать!

– Да бросьте, Алексей Григорьевич! Вы просто не выспались!

– Вероятно, вы правы…

Когда босс привел себя в порядок, Лиза повезла его в Крылатское, где ему предстояло встретиться с клиентом, дело которого вызвало вчерашний нездоровый ажиотаж у каких-то сомнительных личностей. Он даже пытался ей что-то объяснить, но она почти ничего не поняла, все ее мысли были заняты предстоящей встречей. Интересно, позволят ли ей самой формировать команду, самой взять себе зама… На прежнем месте новый генеральный подсуропил ей зама, который вроде бы все делал как надо, но поручиться, что он не приложил руку к ее увольнению, она не могла, тем более что он занял ее место и, когда они случайно где-то столкнулись, предпочел сделать вид, что не заметил бывшую начальницу. Но Лиза не была к нему в претензии. Все хорошо, все просто замечательно! Любимое словцо босса…

– Елизавета Федоровна, это не будет нескромно с моей стороны, если я попрошу вас позвонить мне после вашей встречи в ресторане? Хотелось бы все-таки знать о результатах…

– Непременно! Я ведь еще у вас работаю, Алексей Григорьевич.

– А можно один совет дать?

– Ну разумеется!

– Наденьте на эту встречу юбку. У вас потрясающе красивые ноги, я видел сегодня ночью…

И с этими словами он вышел из машины.

Лизу бросило в жар. Ах ты гад! Проклятый собственник! Ну как же – баба уходит от него неоприходованной, а у бабы потрясающе красивые ноги… А ведь он меня так не отпустит… Уверена на все сто, что в оставшееся время он попытается меня соблазнить… Но нет, поезд ушел. Мы с вами не пара, господин адвокат, тем более что проверку на вшивость вы, можно сказать, выдержали только в одном пункте – полюбили Лизу Пес. Но Лиза Кот вам уже не по зубам!

Булатов очаровал ее с первого взгляда – это был еще довольно молодой, лет сорока от силы, очень высокий и толстый человек с милым, добродушным лицом и красивым, глубоким голосом. По крайней мере, у него нет комплекса коротышки, как у того придурка, вспомнила своего последнего телевизионного начальника Лиза. Вопреки договоренности, Булатов ждал ее у дверей ресторана. Поцеловал руку и спросил:

– Извините, мне показалось, у вас в машине сидела собака…

– Да, она не может оставаться дома одна, а в машине сидит спокойно.

– И вы намереваетесь ходить на работу с собакой? – Он смотрел на нее с нескрываемым интересом.

– Да нет, конечно, на днях вернется бабушка, и потом, собака не моя…

После этого разговор о делах пошел легко и непринужденно.

– Елизавета Федоровна, хотелось бы знать, как вы представляете себе работу вашего отдела, так сказать, в идеале. Я не очень еще вник во все, но мне вас рекомендовали как на редкость добросовестного, ответственного человека, который к тому же болеет душой за дело.

– Простите, а кто вам меня рекомендовал?

– Ваш прежний шеф, Павел Матвеевич Морозов.

Ну если они прислушиваются к Паше, значит, перспективы неплохие.

– И какова структура вашего отдела, опять-таки в идеале?

– Ну, во-первых, три основные персоны – директор, зам, главный выпускающий. Пять подразделений: планирование, выпуск, видеотека, озвучка и РАО. Ну на РАО нужен один человек, а всего человек тридцать. Вначале у нас было тридцать семь, но это уже роскошь. Хватит и тридцати.

– Прекрасно! Я только не понял, что такое РАО?

– РАО? Российское авторское общество. Мы должны четко и аккуратно подавать туда сведения об авторах, чтобы не было неприятностей с авторскими правами.

– Ага, понял!

– И еще, хочу сказать – какова бы ни была концепция канала, надо сразу раскошелиться и купить большой пакет сериалов, иначе рейтинги не вытянешь. Я новому генеральному говорила об этом, но они пожадничали, и теперь видите, что происходит? Авторские программы они делают классно, у них творческий коллектив очень сильный пока, а в прайм-тайм показывать практически нечего! Вон в начале апреля все каналы выстрелили новыми сериалами, некоторые по два-три разом выпустили, а у них – пятый показ какого-то старья… – горячилась Лиза.

– Вы совершенно правы, мы об этом уже думали, и я рад, что наши представления совпадают. А какой породы ваша собака?

– Бульдог, – удивилась Лиза.

– Знаете, я очень люблю собак, но у моей дочки аллергия на животных… Да, вернемся к нашим баранам. Заместителя сами себе подыщете, и вообще, подбирайте себе народ – тех, с кем вам будет комфортно, климат в коллективе – это очень важно. Морозов мне сказал, что вы совершенно не склочный человек и работать с вами ему было приятно. Уверен, и мне будет приятно…

Они проговорили еще два часа, и Лиза чувствовала себя почти счастливой. Зарплата на новом месте была немного ниже, чем на прежнем, но зато тут ей полагалась персональная машина с шофером.

– Ничего, Елизавета Федоровна, если все у нас пойдет так, как мы планируем, и канал развернется, мы и зарплату увеличим, и вообще… Когда сможете взяться за дело?

– А когда нужно?

– Хорошо бы с понедельника, но я так понял, что вы где-то сейчас работаете?

– Да, но это вопрос нескольких дней, к тому же сейчас главное – сколотить команду, так?

– Безусловно!

– Тогда я вполне смогу совмещать, тем более пока у вас еще нет помещения.

– Помещение есть, но там вовсю идет ремонт, надеюсь, через две недели въедем. Выйти в эфир надеемся в начале ноября. Как думаете, справимся?

– Должны!

– Замечательный ответ! – расплылся в добродушной улыбке Юлий Данилович. – Я очень рад, что мы нашли общий язык… Кстати, Инна Артемьевна Горкина тоже будет работать с нами.

– Это просто здорово! – обрадовалась Лиза. – Но разве она вернулась?

– Вчера!

– Потрясающе! Сколько прекрасных новостей в один день!

– Да, Павел Матвеевич умел подбирать людей.

– То есть как – умел? – испугалась Лиза.

– Он же будет теперь в Америке работать, устал от нашей вечной свистопляски.

Расставшись с Булатовым, она первым делом позвонила бабушке.

– Лиза, ты не врешь?

– Бабуля, честное пионерское!

– Лиза, я смертельно соскучилась, уже не могу видеть эту Германию! Там у тебя такие события, а я торчу тут! Хотя… Послушай, скажи мне честно, я теперь могу не экономить?

– Бабуля, трать все к чертям! А что ты там присмотрела?

– Лиза, на новой работе тебе нужен новый гардероб!

– Бабуля, не надо! Покупай себе, а я уж сама…

– Ерунда! Я лучше знаю, что тебе идет! Я тут такие красивые вещи видела…

– Да ладно, транжирь, бабуля! – Лиза сама слышала, как ее голос звенит от радости.

– А что там с адвокатом?

– К черту адвоката!

– Лиза, ты не права! Обязательно позови его в гости, я приготовлю рыбу под бешамелью и посмотрю на него.

– Там будет видно.

– Лиза, он женат?

– Конечно.

– Тогда не стоит звать!

Потом она позвонила Сметанину:

– Алексей Григорьевич, я обещала вам позвонить…

– Ну как?

– Все отлично, я согласилась.

– Что ж, рад за вас! А кстати, Волик через три дня выйдет на работу. Он уже дома. Три дня я как-нибудь обойдусь. Но вот завтра… не могли бы вы поездить со мной, я рассчитываю за воскресенье кое-что сделать… Придется поехать за город…

– А в Жуковку не надо ехать?

– Нет. Значит, утром я вас жду!

– К какому часу приезжать?

Вечером Лиза созвонилась с Инной, и они долго и упоенно обсуждали открывшиеся перспективы.

– Тебе Булатов понравился? – спросила Инна.

– Очень! Такой обаятельный, как большой добрый пес…

– Очень-то не обольщайся, говорят, он умеет быть жестким, да еще как!

– Так это же хорошо, иначе его сожрут, но работать с таким, я думаю, нормально будет, он же слушает, что ему говорят, не стыдится признать, что чего-то не знает…

– Ох, Лизка, я, честно сказать, так рада… Не могу я без работы!

– Инка, ты сможешь подождать с деньгами, а то бабушка…

– Не задавай дурацких вопросов, отдашь, когда сможешь, хоть целиком, хоть частями… Слушай, а ты знаешь, Рита, соседка моя, куда-то смылила вместе с твоей тезкой! Говорят, к матери уехала и Лизку, наверное, с собой взяла.

– Щас! У меня Лизка!

– Да иди ты!

– Ей-богу! И честно говоря, я просто не знаю, как буду без нее, так привязалась…

– Это ты зря, Ритка в ней души не чает!

– Да, как же! Она сказала, если я ее не возьму, ей придется ее усыпить…

– Ну, видно, у нее от горя крыша поехала… Она тебе из Омска не звонила?

– Нет!

– Значит, у мамаши ее дела плохие. Черт, жалко, она хорошая тетка. Слушай, Лизка, я в Доминикане с таким мужиком познакомилась – охренеть! Мулат, рост метр девяносто пять! Роскошь просто…

– И что?

– Да ничего… Только потанцевали… Оказалось, он этот, как его… жиголо!

– Тебя это смутило?

– Еще как! Я все-таки еще не настолько старая, чтобы оплачивать мужика… Хотя иногда такие мысли бродили, но как до дела дошло… Нет! Но ты бы его видела! А для удовольствия я себе дарового нашла, только внешность у него не очень, а в постели – король! Между прочим, венгр! А живет постоянно в Канаде, врач-реаниматолог. Класс!

– Рада за тебя, все-таки не зря в такую даль съездила.

– Конечно, не зря! Там вообще рай! Земной рай! На будущий год только туда отдыхать поеду. И Миклош тоже собирается…

– О, да у вас роман!

– Можно сказать и так, наверное… Сейчас мне кажется, что и вправду роман, а там казалось, что чистый трах… Но я по нему скучаю… Лизка, а ты, как у тебя на этом фронте?

– Никак! – Рассказывать о Сметанине ей не хотелось. Зачем? Ничего ведь не было. И не будет. Слава богу, не было и не будет!

…Утром Лиза взяла собаку и отправилась за боссом. Он был чрезвычайно хмур. Даже не отреагировал на восторженное приветствие Лизы Пес.

Полдня они ездили по разным адресам в Подмосковье, иной раз босс отсутствовал минут десять, а иной раз часа полтора. Лиза Пес с упоением гуляла, она теперь не так боялась отходить от хозяйки и с веселыми глазами носилась по траве. Надо срочно починить бабушкин столик, недавно кто-то говорил, что знает хорошего краснодеревщика…

– Елизавета Федоровна! – прервал ее размышления Сметанин, вышедший с очередного дачного участка в Мичуринце. – Все! Мы свободны как птицы! – Он был весел и прекрасен. – Поехали!

– Что это вы так сияете? – решилась спросить Лиза, уже не ощущая себя помощницей адвоката. Теперь она была просто его знакомой дамой, которая из любезности оказывает ему услугу. Но он еще этого, наверное, не понял.

Удивленно взглянув на нее, ответил:

– Я узнал все, что мне было нужно, и дело, можно считать, в шляпе.

– Какое дело?

– Помните Игошева? Он просил меня заняться делом его племянника.

– Это которого обвинили в изнасиловании?

– Совершенно верно. Так вот, я это дело развалю… Ничего у них не выйдет!

– Вы всегда можете прогнозировать исход процесса?

– Далеко не всегда, но в некоторых случаях… Это как раз такой случай! Видите ли, некоторые высокопоставленные личности не утруждают себя знанием законов, когда хотят кого-то очернить, и, случается, это им выходит боком…

– А если такой высокопоставленный подлец обратится сначала к хорошему, но беспринципному юристу?

– Тогда плохо… Но и в таких случаях можно побороться. А почему вы так меня расспрашиваете?

– Интересно!

– Решили напоследок узнать что-то пикантное? Чтобы развлекать коллег «юридическими байками»? – вдруг раздраженно спросил он.

– Разве вы не заметили, что байки не мой жанр?

– Простите, что-то нервы шалят, вероятно, после травмы.

– Куда теперь, Алексей Григорьевич?

– А теперь поехали куда-нибудь, где можно нормально пообедать.

– Куда именно?

– Вы вчера нормально пообедали в «Пушкине»?

– Кажется, да, но мне было не до кулинарии.

– Я сегодня был так напряжен, что даже ничего толком не спросил у вас… Вот что, Елизавета Федоровна… Сейчас отвезите меня домой, а вечером я хочу пригласить вас на ужин в хороший ресторан по вашему выбору!

У нее екнуло сердце.

– Зачем это?

– Хочу!

– Чего? – испуганно спросила она.

– Посидеть с вами, поговорить, не как с сотрудником, а как с милой женщиной, с которой свела судьба и… Одним словом, я вас приглашаю, чтобы выпить, поесть и спокойно поговорить.

– Ну что ж…

– В понедельник уже не выйдете на работу?

Она хотела сказать, что еще вполне может поработать, созваниваться с будущими сотрудниками можно и из его офиса, но решила, что не стоит. Предстоящий ужин станет венцом этой истории, этой ее игры… А все остальное будет лишним. К тому же следует перед бабушкиным возвращением привести в порядок дом, починить столик, купить новый коврик, позвонить женщине, которая убирает квартиру… И вообще, хорошенького понемножку.

– Да, в понедельник уже не выйду.

– А цветы когда заберете?

– Я не буду их забирать, пусть у вас стоят, скажите вашему Волику, чтобы поливал… И пепельницы тоже пусть останутся, а то на ваши страшно было смотреть.

– А портрет австралийского жениха?

– Портрет я, разумеется, заберу!

– Отлично, мне не нравится ваш жених.

– Главное, чтобы мне он нравился.

– Он вам не подходит. Слишком виртуальный.

Лиза чуть не поперхнулась:

– Почему виртуальный? Осенью мы поженимся…

– А как же ваша работа? – В голосе адвоката слышалась некоторая издевка.

– Он приедет сюда, хочет открыть в Москве свое дело… – вдохновенно сочиняла Лиза.

– И будет жить в трехкомнатной квартире с бабушкой и собакой? Судя по фотографии, он привык к океанским просторам, он тут у вас затоскует и улетит обратно к своим кенгуру.