Текст книги "Плевать на все с гигантской секвойи"

Он открыл глаза.

– Я, кажется, заснул.

– Тебе не кажется, ты вправду спал, – добродушно отозвалась Вика. – Слава богу, в ближайшее время никаких тусовок не предвидится. Терпеть не могу! Идиотское сборище! Хорошо, что Туська пока замуж не собирается.

– Ну у нее и в первый раз никакой свадьбы не было.

– Так она же вышла замуж за мальчика из интеллигентной семьи, а кто знает, на кого напорется в следующий раз. Да, кстати, ты знаешь, мой школьный приятель…

– Этот обтерханный?

– Это он с виду такой, а на самом деле – профессор Колумбийского университета.

– Да, грандиозная шишка! – усмехнулся он.

– Он всегда был жутко умный и талантливый.

– Ну и черт с ним.

– Ты ревнуешь?

– Еще чего! Было бы к кому!

– Между прочим, он в школе был в меня влюблен!

– Ну и на здоровье!

Вика вдруг расхохоталась.

– Ты чего? – недоуменно посмотрел на нее Михаил Петрович.

– По законам драматургии, у меня должен завязаться с ним пылкий роман, а ты, как муж, естественно, узнаешь об этом в последнюю очередь.

– Даю добро! – проворчал он.

– Думаешь, он тебе не соперник?

– Да нет, просто слишком хорошо знаю, какие мужики тебе нравятся. Это не тот случай.

– Мало ли что бывает! Ты вот тоже любишь здоровенных блондинок, а сегодня запал на брюнетку среднего роста. Так что, Мишка, в этой жизни все бывает.

– Не понимаю, ты что, меня заранее предупреждаешь, что у тебя будет роман с этим обтерханным? Повторяю: на здоровье! Я лично ни на кого не запал, и о брюнетке среднего роста ровным счетом ничего не знаю.

– Ее зовут Марина, она модный декоратор, говорят, фантастически оформила квартиру Болотниковой.

– А это еще кто?

– Знаменитая актриса!

– Что ты говоришь? Из новых, что ли?

– Да, она еще молодая.

– Странно, раньше я всех знаменитых актрис знал, а теперь, видно, отстал от жизни.

– Раньше мы по-советски работали, помнишь? А теперь вкалываем как… папы Карлы…

– Вика, фи, что за выражения!

– Это я от студентов набралась.

Виктория Антоновна преподавала в частном университете.

– Да, зато ты раньше на работе такие свитера вязала… – мечтательно произнес Михаил Петрович. – Мне все завидовали… И вообще, мне нравилось, когда ты со спицами сидела, это было уютно, женственно…

– Не могу! Обрыдло! Может, когда совсем старая стану, опять возьмусь за спицы, а теперь обойдешься покупными. Слава богу, можешь покупать себе вещи в лучших магазинах…

– Оно конечно, но не то… – засмеялся Михаил Петрович. И потянулся. – Ах, хорошо! Сейчас приедем, откроем окна, надеюсь, Туська уже спит… – Он многозначительно посмотрел на жену.

Она довольно усмехнулась:

– Что это тебя разобрало?

– Воспоминания об уютной женушке со спицами.

– А я думала, брюнеточка.

– Вика, что за чушь! – поморщился он. Но всякое желание пропало. Как ветром сдуло. Она стала какая-то нечуткая… Даже если ты так думаешь, зачем напоминать в такой момент о другой женщине? Дура!

Несмотря на то что вчера они с Норой сидели допоздна, Марина, как всегда, проснулась ровно в восемь часов. И ее сразу охватила досада. Ну зачем тут нужна Нора? Мы же с ней никогда не были особенно близки и не виделись бог знает сколько времени. Мне никогда она не нравилась, общалась с ней по принципу – на бесптичье и жопа соловей. И вот тебе явление Христа народу! Что-то ей подсказывало, что Нора быстро не уедет и еще наделает хлопот. Марина прислушалась. В кухне уже возилась Алюша. А я ведь хотела сегодня свозить ее на дачу, вместе с ней посмотреть и обсудить, что в первую очередь понадобится для нормальной жизни. Ведь в первых числах июня надо уже переехать. Одно я точно знаю: нужен холодильник и телевизор. Ну телевизор возьмем из Мишкиной комнаты, а холодильник придется купить.

Она встала и вышла на застекленный балкон, где у нее стоял велоэргометр. Позанимавшись минут десять, она побежала в ванную, а потом на кухню.

– Чего ты в такую рань вскочила? – проворчала Алюша. – Вчера поздно приехала? Все ж таки подобрала эту подружку? Я уж видела, она в гостиной дрыхнет.

– А что было делать? – шепотом ответила Марина. – Человек ждал меня во дворе. Не могла же я…

– Чует мое сердце, ты с ней еще наплачешься. Только не давай ей сесть тебе на голову.

– Да что ты, Алюша, она скоро в Новосибирск к родным уедет.

– Поглядим, поглядим. Ну как на свадьбе погуляла? Игорек небось назюзюкался?

– Да нет, не очень. – Марине не хотелось все рассказывать.

– Ты там хоть поела?

– Ну еще бы! Там такое угощение было!

– И то хорошо. На вот сочку выпей, я тебе свеженького сделала.

– Спасибо!

Только сейчас Марина поняла, как ей хотелось холодного апельсинового сока. Она поцеловала Алюшу в щеку.

– Чего подлизываешься? Из-за этой белобрысой?

– Господи, да что ты на нее взъелась? Ты ж ее совсем не знаешь!

– Не знаю, но чую, ничего хорошего от нее ждать не приходится.

– На дачу поедешь?

– Надо!

– Хорошо, я бужу Мишку.

– А эту куда?

– Никуда, пусть спит, я ей записку оставлю.

– Ты ее одну здесь оставить хочешь? Нет уж, тогда и я останусь, а то, того гляди, вернемся в пустую квартиру.

– Аля, что ты выдумываешь?

– Нет, это мое последнее слово, – стояла на своем Алюша. Она иногда бывала упряма как осел.

И зачем мне эта головная боль? – с тоской подумала Марина.

– Мишка, вставай!

– А? Мам, ну воскресенье же…

– На дачу поедем?

– Ура!

– Тогда быстро! Чтоб через десять минут был на кухне! Рядовой Зимин, подъем!

– Слушаюсь, товарищ генерал!

Мишка усвистел в ванную, а Марина остановилась в раздумье у двери в гостиную. А потом решительно вошла. Нора спала, отвернувшись к стене.

– Нора! – Марина легонько потрепала ее по плечу.

– А? Что? Ой, Маринхен, ты чего?

– Нора, нам нужно поехать на дачу.

– И чего?

– Может, хочешь поехать с нами?

– А что, можно! – сладко потянулась и зевнула та.

– Тогда вставай, мы позавтракаем и поедем!

– И сынуля твой поедет?

– Мы все поедем.

– Abgemacht![9]9
  Решено! (нем.)


[Закрыть]

– Миша, к телефону!

– Кто?

– Булавин!

Жена протягивала ему мобильник.

– Алло.

Он хмуро и сосредоточенно слушал шефа.

– Ладно, через полчаса выезжаю!

– Что случилось? – встревожилась Вика. Булавин крайне редко беспокоил по выходным своего главного юриста.

– Наше судно столкнулось с японским. Как бы не пришлось лететь в Японию…

Он вскочил и через полчаса уже мчался в Москву. Только этого еще не хватало. Он надеялся сегодня спокойно посидеть над исландскими бумагами, и вот пожалуйста. Хотя в общем-то он любил, когда дела сталкивались, налезали одно на другое, а он опытной рукой все утрясал и сглаживал. Когда действуешь в экстремальных условиях, обостряются все способности и ощущения. И удовольствие от выигранных или удачно улаженных дел было отличной наградой за усилия, впрочем – вкупе с очень большими гонорарами. Недаром он считался крупнейшим специалистом в России.

Домой он возвращался уже около девяти вечера. К счастью, необходимости лететь в Японию не возникло, удалось все уладить из Москвы, к удовольствию обеих сторон.

– Михаил Петрович, ты ас! – восхищенно говорил Булавин, когда, покончив с делом, они пили коньяк в кабинете шефа. – Пей, пей, друже, я дам тебе свою машину с водителем, а завтра утречком он же тебя привезет. А свою тачку оставишь в нашем гараже.

– Годится! – согласился Михаил Петрович. После такого напряжения непременно надо расслабиться.

И вот теперь он клевал носом, сидя рядом с пожилым и очень разговорчивым водителем. Тот произносил какие-то монологи, вовсе не требовавшие участия. И вдруг резко затормозил.

– Что случилось?

– Михаил Петрович, бабы на дороге застряли, может, поможем, а? У них еще и ребятенок.

– Ну разумеется!

К машине подбежала женщина:

– Господа, помогите! Машина стала – и ни с места, а мы не понимаем, стоим почти час, и никто не останавливается.

Иван Иванович степенно вылез из машины. Михаил Петрович тоже решил встряхнуться. Возле вишневого «Рено-Мегана» с открытым капотом стоял мальчик лет десяти и пожилая женщина. У багажника тоже кто-то возился.

– Мама! – позвал мальчик.

Женщина у багажника подняла голову.

– Вы? – ахнул Михаил Петрович.

– Господи, вот так встреча! – удивилась Марина и поспешила к нему. – Здравствуйте!

– Что случилось?

– Кабы знать! Встали, и все! А мобильник разрядился!

– Ничего, сейчас все выясним, Иван Иваныч у нас специалист, каких мало.

Он говорил что-то безразличное, что говорят в подобных случаях, а в душе поднимался щенячий восторг.

– Маринхен, это твой знакомый? – кокетливо осведомилась Нора. – Познакомь нас тоже!

Марине ее тон страшно не понравился, но что делать, познакомила.

– Очень, очень приятно, – томно глядя в глаза Михаилу Петровичу, проговорила Нора и долго не отпускала его руку.

– Мишка, поди сюда! – позвала Марина.

Он вздрогнул. Но она звала не его, а мальчика.

– Познакомьтесь уж и с моим сыном! Он ваш тезка.

– Здрасте! Я Миша!

– И я Миша! – радостно рассмеялся Михаил Петрович. Мальчик был прелестный – светловолосый, веснушчатый, кругломорденький, с веселыми синими глазками, совсем не похожий на мать. – Ты в каком классе?

– Пока в третьем!

– О, уже почти взрослый.

– Летом будет десять, – с гордостью сообщил маленький Миша.

А Миша-большой просто таял от восторга и умиления, что было ему совершенно несвойственно.

– А у вас «Мерседес», да? – спросил мальчик.

– Да.

– Можно посмотреть?

– Конечно. Иван Иванович, не возражаете, если мы с молодым человеком…

– О чем речь, Михаил Петрович! – Похоже, Ивану Ивановичу нравилось ощущать себя хозяином роскошной машины, да еще и спасителем трех женщин и ребенка. – Кто у вас водила-то? – спросил он. – Вы? Идите сюда. Вот видите, у вас тут…

Он что-то объяснял Марине, а та никак не могла сосредоточиться. Не слишком ли часто судьба сталкивает нас? И он так явно обрадовался… А Мишка? Он не такой уж общительный и далеко не с каждым заводит разговоры, а тут, можно сказать, с первого взгляда… Только это все ни к чему. Зачем мне этот дядька? Он наверняка страшный бабник. Но я чувствую, что могла бы в него влюбиться. Не хочу! Не до того мне! Интересно, у него, наверное, дача по этой дороге? Он, похоже, важная шишка, «Мерседес» с водителем…

Между тем Михаил Петрович беседовал в машине с тезкой.

– А у вас собака есть? – спросил вдруг мальчик.

– Нет, только кот.

– У нас тоже кошка, шотландская вислоухая! Но мама обещала взять мне собаку, у нас теперь своя дача, мы в наследство получили. Я так хочу собаку!

– А кошку ты не любишь?

– Очень люблю! Она красивая! Но собака… Это совсем другое дело. С собакой можно дружить, а с кошкой нет.

– Почему? Я, например, очень дружу с Сидором.

– Вашего кота зовут Сидор? – почему-то удивился мальчик.

– Да, а что?

– У нас кошка Сидо€ра.

– Сидо€ра? Странное имя.

– Понимаете, вообще-то она Клипсидра, но Алюша зовет Сидорой.

– Клипсидра? – рассмеялся Михаил Петрович. – Если не ошибаюсь, так назывались в Древней Греции водяные часы?

– Именно! Я где-то вычитал это название, оно мне так понравилось, а тут Игорь подарил маме кошку, и я решил назвать ее Клипсидрой, по-моему, суперское имя для кошки.

– Да, суперское, согласен. Во всяком случае, прикольное! Миша, а где ваша дача находится?

– В Башлыкове, улица Советская, семь! – доложил Мишка. – Приезжайте к нам в гости.

– Спасибо, друг, может быть, если мама пригласит… Очень хочется посмотреть на Клипсидру. Мне вислоухие нравятся.

– Миша! – раздался голос Марины. – Миша!

Они оба вылезли из «Мерседеса». Иван Иванович с довольным видом вытирал руки какой-то тряпкой.

– Порядок, Михаил Петрович! Дамы могут ехать спокойно, там пустяки были.

– Вот и хорошо!

– Марина… Простите, не знаю вашего отчества.

– Аркадьевна, но это необязательно.

– У вас очаровательный сын.

– Миша, можно тебя на минутку? – позвала Нора.

Марина поняла – та хочет оставить их вдвоем.

– Марина, вам не кажется… Марина, давайте встретимся!

– Так мы уже встретились, – улыбнулась она.

– Вы прекрасно меня поняли. И я повторяю свою просьбу, давайте встретимся.

– Зачем?

– Вы мне безумно нравитесь, – не придумал он ничего оригинальнее. Она вообще ставила его в тупик.

– Не стоит.

– Почему?

– Я не гожусь для адюльтера, мне это неинтересно.

– Но позвольте, я ничего подобного…

– Михаил Петрович, спасибо за своевременную помощь, но нам пора ехать.

– Подождите, Марина! Так нельзя… Жизнь второй день подряд сталкивает нас… Это неспроста!

– Вот если жизнь столкнет нас в третий раз, тогда поговорим, ведь Бог любит троицу, – засмеялась она. – До свиданья, Михаил Петрович, как вы считаете, я должна что-то заплатить вашему водителю?

– Боже упаси! – вспыхнул он. – Если нужно, я сам ему заплачу!

– Тогда еще раз – большое спасибо, что остановились. Но нам пора ехать. Мишке завтра в школу.

Она не подала ему руки, повернулась и побежала к машине.

Он стоял на дороге и смотрел вслед удаляющемуся «Рено».

– Михаил Петрович, поехали.

– Да-да, едем!

– Ма, какой «мерс»! Просто классный! И дядька, кстати, суперский! Да, знаешь, у него кот Сидор! А у нас Сидора, прикольно, правда?

– Боже, Мишка, ну что за словечки! – поморщилась Марина.

– Ма, а представляешь, если его Сидор женится на нашей Сидоре, у них дети будут сидорята!

Нора расхохоталась.

– У этого дядьки дача недалеко от нашей! Он сказал, что, если ты его пригласишь, он приедет к нам в гости. Пригласи его, мам!

– Ну вот еще! Я видела его второй раз в жизни, зачем мне его приглашать? И вообще, отвяжись, я устала, а мне еще надо вас довезти в целости и сохранности.

– Тогда не отвяжусь! А то ты заснешь за рулем.

– Вот умничка! – воскликнула Алюша. В спорах матери с сыном она чаще держала сторону сына.

Она хочет третьей встречи? Она ее получит! Зная номер машины, я в два счета найду ее адрес. Или съезжу в Башлыково! Нет, лучше изобразить случайную встречу… Но сначала надо выяснить хотя бы ее фамилию. Вот с утра и займусь…

Он приехал на дачу в прекрасном расположении духа.

– Миша, ну как дела? – встретила его на террасе теща.

– Все замечательно, Нина Евгеньевна. – Просто отлично!

– Есть хочешь?

– Не откажусь! А где все?

– Спят. А что это ты так сияешь?

– Сияю? – удивился он. – Да нет, просто доволен, удалось все уладить без особых проблем, а потом мы с Булавиным выпили хорошего коньячку, так что…

– Понятно…

Но Нина Евгеньевна была весьма наблюдательна и прекрасно знала: когда у любимого зятя начинают так светиться глаза, это значит, что на горизонте появилась новая юбка. И когда ж он угомонится? Нина Евгеньевна считала, что это в порядке вещей, тем более что за двадцать семь лет брака такое бывало не однажды, но ничем Вике не угрожало.

Интересно, он ведь действительно ездил по делам, в этом нет сомнений, его привез шофер на машине шефа. Значит, вероятно, он подцепил какую-нибудь бабенку вчера на свадьбе… Ну и на здоровье!

На другой день секретарша Михаила Петровича Инна Борисовна, некрасивая и немолодая женщина, сообщила ему, что хозяйку вишневого «Рено» зовут Марина Аркадьевна Зимина и живет она на улице Гиляровского.

– Спасибо, Инна Борисовна, это очень важно!

Он безмерно ценил свою секретаршу. Никогда не задает лишних вопросов, умна, исполнительна и очень преданна. Он терпеть не мог молодых, красивых секретарш. Раздражали понимающие ухмылки коллег, излишние претензии красоток, настороженность жены и любовницы, да и вообще, на работе не нужны отвлечения, во всяком случае, отвлечения такого рода.

Утром Алюша проводила Мишку в школу и отправилась на рынок. Марина сидела на кухне со стаканом апельсинового сока и пыталась дозвониться до менеджера фирмы «Лал». Но номер был занят, что приводило Марину в крайнее раздражение. В этот момент в кухню вплыла заспанная Нора.

– С добрым утром, киска, – зевая, проговорила она. – Я так спала сегодня, просто кайфец! Это после дачи твоей. Халабуда, конечно, но зато халявная. Слушай, а что за мужик-то, я вчера еще хотела спросить, но меня сморило…

– Какой мужик? – рассеянно отозвалась Марина. Но тут ей удалось дозвониться. – Николай Семеныч, это Зимина. Да, да, все нормально. Николай Семеныч, у меня большой заказ! Но нестандартный. Вы как, согласны поговорить? Вот и чудесно, в таком случае в одиннадцать тридцать буду у вас. Отлично, уверена, вы, как всегда, не подкачаете. Нет-нет, детали обсудим при встрече! Надеюсь, вы сделаете мне скидку? Договорились! Чао!

Она была довольна, что встреча состоится уже сегодня.

– Кофе будешь?

– Спасибо, Маринхен, с удовольствием. Ты с утра уже делами занимаешься?

– А как же иначе? Если б я этого мужика не застала…

– Погоди, ты мне про того мужика не ответила.

– Про какого?

– Про вчерашнего, он просто млеет от тебя!

– Не выдумывай! Мы накануне познакомились на свадьбе, вот и все. Кстати, он там был с женой, и я тоже не одна.

– Ладно, меня не проведешь, я в таких делах будьте-нате! И если вы на второй день опять встретились, значит, у вас кармическая связь!

– Что?

– Кармическая связь! Это, знаешь ли…

– Глупости, просто закон парных случаев.

– Но он abscheulich[10]10
  Отвратительно, ужасно (нем.)


[Закрыть] хорош!

– Что? – расхохоталась Марина.

– Именно так! Я не слепая, видела, как он на тебя пялился. И ты, между прочим, тоже глазки так отводила, что хоть стой, хоть падай. Но думаю, у него стоит, не падает!

– Нора! Что ты несешь?

– А чего? Нормально. Ты баба молодая, одинокая, почему бы и не дать такому кобелю? Он тот еще кобелина, можешь мне поверить. Я лично дала бы ему через пять минут после знакомства.

– Вот и давай. Мне он не нужен.

– Ach so?[11]11
  Ax вот как? (нем.)


[Закрыть]

– Кстати, Нора, какие у тебя планы? – жестко поинтересовалась Марина, которую Нора начинала раздражать.

– Думаю, еще пару деньков у тебя покантуюсь, а потом двину в Сибирь! И тебе не жалко подругу?

– Ни капельки. Тебя никто туда не гнал. Жила бы себе в Швейцарии…

– Ты что, глухая? Я ж тебе все объяснила.

– Нора, понимаешь, я очень занята!

– Ну и что из этого?

– Ты что же, собираешься целый день взаперти сидеть? У меня нет лишних ключей! Я скоро уйду. Если хочешь, могу тебя подбросить куда тебе нужно.

– Да мне вроде никуда не нужно. А что, твоя Александра сегодня выходная?

– Нет, она пошла на рынок.

– Вот и чудненько. Я сейчас кофейку дерну, а потом поваляюсь, телик ваш посмотрю. Интересно. Представляешь, киска, я у своего как тарелку просила поставить, а он ни в какую, жмот проклятый!

– Кстати, билеты на самолет можно заказать по телефону.

– Ну ты и лярва, Маринхен! Не ожидала!

Марине стало стыдно, но совсем чуть-чуть.

– Нора, если б ты меня предупредила, я была бы готова к твоему визиту. А ты как снег на голову…

– Вот лярва, – повторила Нора. – Ладно уж, отвези меня туда, где билеты продают, я ж тут ничего не знаю. Может, прямо сегодня и улечу! Не ожидала, что ты…

Ее монолог был прерван телефонным звонком.

– Алло!

– Маришечка, как дела? – раздался голос Севы, закадычного друга. – Ты что-то пропала, я волнуюсь.

– Привет, Севочка, я закрутилась, столько всего за последние дни произошло. Извини.

– Маришечка, я могу чем-нибудь помочь?

Нора вышла из кухни.

– Можешь, Севочка, можешь. Помнишь, я говорила про дачу?

– О да, родовое имение, кажется? Надеюсь, не пресловутые шесть соток?

– Нет, слава богу, участок там большой, чудный, да и дом в общем обаятельный. Но я бы хотела, чтобы ты посмотрел с инженерной точки зрения, что там требуется. Понимаешь, Мишка просто влюбился в эту дачу и жаждет жить там летом. Я, конечно, в божеский вид ее приведу, но…

– Понимаю и непременно съезжу туда с тобой в самое ближайшее время. Я, правда, уже бывший инженер, но на таком уровне еще смогу дать дельный совет, особенно своей любимой подружке. Ты сейчас занята?

– Да, еду в «Лал» стеклянную стену заказывать.

– Для баратовского дома?

– Ну конечно. А как у тебя дела, Сева?

– Надо встретиться, пошептаться, может, пообедаем вместе?

– В принципе можно, но я не знаю, когда освобожусь.

– Ну два-то часика сможешь выбрать для друга, ты же моя главная конфидентка, мне нужен твой совет, Маришечка.

– А ты сегодня свободен, что ли?

– До вечера да.

– Хорошо, как освобожусь, позвоню тебе.

– Только на мобильный, я вряд ли буду дома.

– Договорились! Целую!

В какой-то момент разговора Марине показалось, что кто-то их слушает. По-видимому, Нора по второму аппарату. Только этого еще не хватало! Прежде чем положить трубку, Марина выждала несколько секунд и отчетливо услышала щелчок – Нора первой положила трубку. Марина хотела тут же выгнать ее вон, но потом решила не устраивать скандала, а выпроводить нахалку мирным путем, пусть даже и завтра.

– Нора, я спешу! Одевайся! – крикнула она.

Через двадцать минут обе женщины вышли на улицу.

– В Швейцарии ты на «Вольво» ездила, а тут на паршивеньком «Рено». Тебе не обидно?

– Еще чего! Зато эту машинку я сама себе купила!

– Слушай, а кто это – Севочка?

– Мой школьный друг.

– Он чего, «голубой»?

– С чего ты взяла? – ледяным тоном спросила Марина.

– Понимаешь, я хотела позвонить, узнать который час, у меня часы остановились, сняла трубку, а вы еще разговариваете. Вот мне по его тону и показалось, что он «голубенький».

– Ну и что?

– Так он правда педрило?

– Нора! Какое тебе дело до человека, которого ты никогда даже не видела! И вообще, подслушала разговор, так молчала бы в тряпочку, ты разве не знаешь, что это неприлично? Может, ты и письма мои вскрывать будешь?

– Маринхен, ты чего взъерепенилась так? Я ж говорю, случайно получилось, ну извини, я ж ничего такого не хотела, просто подумала, у тебя же сын маленький…

– И что из этого?

– Здрасте, что из этого, а то ты не знаешь, что «голубые» мальчишек портят!

– Я знаю, что мальчишек портят педофилы! И кстати, очень часто это священники, – казалось бы, святые люди, которые еще других уму-разуму учат, проповеди читают! – уже орала Марина. – Если хочешь знать, именно этот «голубой» Сева помог мне выбиться в люди! Может, это самый добрый и щедрый человек из всех кого я знаю, а ты вообще мне никто и позволяешь себе…

– Маринхен, ты чего орешь, mein Schatz![12]12
  Ax вот как? (нем.)


[Закрыть] Нравятся тебе «голубые», на здоровье. Ты права, твое личное дело! Все, я не суюсь! Ты еще не забыла, что обещала отвезти меня за билетами?

От злости у Марины дрожали руки. Она достала из бардачка минеральную воду и прямо из горлышка начала пить. Успокойся, приказала она себе, потерпи, и скоро забудешь эту бабу как страшный сон.

– Помню, – проворчала она.

– Ну и чудненько, а то я уж испугалась, что ты сейчас в троллейбус врежешься от злости.

Дальше они ехали молча. Марина подвезла Нору к билетным кассам.

– Спасибо, Маринхен, не злись, ты же знаешь, я бестактная. Я, пожалуй, тут в центре погуляю, погляжу, как все изменилось. Твоя раба меня впустит?

– Не смей называть Алюшу рабой! Она мой друг!

– Три ха-ха! Но если ты говоришь, я не буду. Странная ты баба, все у тебя друзья – и мужики, и «голубые», и прислуга, – это знаешь отчего? Оттого, что ты неискренний человек. Вот я искренний, а ты нет! Ты притворяешься! Тебе вот хочется послать меня на три буквы или на пять, а ты сдерживаешься.

– Да? Что ж, ты права – и в таком случае иди на хер! Довольна? – окончательно взбесилась Марина.

– Hure![13]13
  Шлюха, уличная девка (нем.)


[Закрыть] – злобно бросила в ответ Нора и выскочила из машины.

Слава богу, избавилась, облегченно вздохнула Марина. И зачем она ко мне приперлась через столько лет? Но уже спустя две минуты она сообразила, что вещи Норы остались в ее доме и та неизбежно за ними явится. И не факт еще, что не станет слезно просить прощения, а почему, собственно, я должна ее прощать? В Москве сейчас не так уж сложно найти номер в гостинице. Ну заплатит подороже, только и всего. А может, еще сегодня улетит в свой Новосибирск! Скатертью дорожка!

Марина позвонила домой и сказала Алюше, чтобы она не прикасалась к Нориным вещам, а когда та будет их собирать, пусть не спускает с нее глаз, такая особа и украсть что-нибудь не постесняется.

– Вот и умничка! – обрадовалась Алюша. – Будь спокойна, мимо меня и спички не пронесет!

Вернувшись вечером домой, Марина обнаружила все Норины вещи там же, где и были.

– Не явилась! – сообщила Алюша. – Знаю я ее, явится поздно, когда уже вроде и не выставишь на улицу, а потом подлизываться начнет: Маришечка то, Маришечка се, – а ты и спасуешь!

– Не исключено! – тяжело вздохнула Марина.

– Мам, тебе звонил какой-то Даниил Александрович Гусев.

– Кто такой?

– Не знаю, он оставил свой телефон, просил с ним связаться в любое удобное для тебя время! – доложил Мишка.

– Сегодня у меня нет ни времени, ни сил! Если бы ты знал, как я устала…

– Стену стеклянную заказала?

– Да, хотя пришлось долго ругаться! А у тебя что нового?

– Ничего.

– Котятами больше не торговал? Кстати, где Сидора?

– У меня на столе дрыхнет, ей все фиолетово.

– Что? Как?

– Фиолетово!

– Что это значит?

– Значит, ей все по барабану!

– Господи помилуй! – тяжело вздохнула Марина.

Около одиннадцати таинственный Даниил Александрович Гусев позвонил снова. У него был приятный, вкрадчивый голос.

После работы Михаил Петрович решил съездить на улицу Гиляровского, впрочем, это нельзя было назвать решением, это была острая потребность. Он нашел дом, подъезд, возле которого не обнаружил вишневого «Рено». Вероятно, она еще не вернулась или ставит машину на стоянку. Интересно, как она живет, какая у нее квартира, кто кроме маленького Мишки и Клипсидры еще обитает в этой квартире? Надо ж такое выдумать – Клипсидра, улыбнулся он. Прождав напрасно около получаса, он рассердился на себя. Совсем я сдурел, что ли? Вернется с работы усталая женщина, дома ждет сынишка, может быть, некормленый, а тут я, здрасте вам! Какие чувства, кроме раздражения, я у нее вызову? Нет, поеду на дачу, лягу спать пораньше, может, она мне приснится… Он развернулся и уехал. Интересно, она хоть разок сегодня обо мне вспомнила?

Около часу ночи Марина начала беспокоиться. Куда же подевалась Нора? Она говорила, что в Москве у нее нет других знакомых, улететь без вещей она вряд ли могла. А вдруг с ней что-то случилось? Она одета дорого, на ней много всяких цацек, мало ли кто мог ей попасться на пути. Марина побрела на кухню, решила выпить чаю. Вот чертова кукла эта Нора.

– Ты что полуночничаешь? – спросила Алюша.

– А ты почему не спишь?

– Так я все думаю, куда эта шалава подевалась.

– Вот и я тоже!

– Но ты вообще-то зря волнуешься, придет, никуда не денется, такие Богу не нужны.

– Богу не нужны, а каким-нибудь бандитам сгодится, да и вообще… Неудобно вышло, вроде я ее выгнала, она, конечно, сама меня спровоцировала, но все равно…

– Я думаю, она тебя проучить хочет. Именно того и добивается, чтобы ты тут с ума сходила, а когда она явится, просто все от радости позабыла.

– Вполне в ее духе, но Москва – город уж больно неспокойный.

– Ты, Маря, все-таки иди ложись спать…

– Не могу! Если она явится целая и невредимая, я сама ее убью. Ты знаешь, мне завтра предстоит очень важная встреча. Если дело выгорит, я заработаю сумасшедшие деньги!

– Как это?

– Меня пригласили в одну мощную фирму оформить целый этаж, где у них директорат помещается. Бюджет огромный, я смогу там развернуться… Я такого еще никогда не делала…

– Ой, Маря, там небось бандюганы одни…

– Посмотрим.

– Не надо, не соглашайся, Маря!

– Да почему?

– Боязно мне. Где большие деньги, там всякие разборки начинаются, вон как в кино показывают. Налетят какие-нибудь да пристрелят тебя под горячую руку…

– Телевизор надо меньше смотреть, – засмеялась Марина. – Нет, Алюша, это шанс! Еще какой! Если все получится… Даже не в деньгах дело, мы, в конце концов, и так неплохо живем, но просто тут размах и перспективы… Я могу очень высоко взлететь, хотя могу, конечно, и провалиться. Кто знает, какие там заказчики? Может, им нужна золоченая лепнина и бархатные шторы с хрустальными люстрами… Хотя, конечно, вряд ли они стали бы меня приглашать, если бы не знали моих работ… У меня завтра в половине первого встреча с ними, а я тут из-за этой коровы спать не могу…

– Ничего, ты еще молодая, одну ночку не поспишь, хуже не станешь, – погладила ее по голове Алюша.

– Ты права, но сама ступай спать.

– Сейчас, сейчас, только молочка хлебну.

Алюша ушла. У Марины сна не было ни в одном глазу. Неужели эта поганка испортит мне день моего профессионального торжества? Марина встала, подошла к окну, отщипнула верхний листок герани, которая все норовила вымахать вверх, пощупала землю у толстянки и тут увидела, что к дому подкатило такси. Она вгляделась. Из машины вылезла Нора, целая и невредимая. Марина задохнулась от злости. Половина второго, ключей у нее нет, значит, она перебудит весь дом! Но ее это, похоже, нисколечко не волнует.

Раздался звонок домофона. Марина не реагировала. Она знала, что Алюша еще не спит, а Мишку ничто не разбудит. Звонок повторился. В прихожую выглянула Алюша:

– Маря, ступай спать, я сама ее впущу, а то сейчас разборки начнутся. Выгонишь ее утром, а пока постарайся заснуть.

– Хорошо, спасибо тебе! – согласилась Марина и ушла к себе.

Проснувшись утром, она первым делом вспомнила о предстоящей встрече с заказчиком, а потом уж о Норе. Как же быть? Если она и сегодня не уедет? Тогда придется попросить Игоря, пусть он что-то предпримет… Или нет, я сама куплю ей билет в Новосибирск и отвезу в аэропорт. Интересно, из какого аэропорта вылетают самолеты в Новосибирск? Из Домодедова, наверное?

Марина встала, позанималась на тренажере и побежала в душ. Когда она пришла в кухню, Алюша уже кормила завтраком Мишку.

– С добрым утром!

– Привет, мам! Знаешь что, ты мне дай денег!

– Зачем тебе деньги? – рассеянно осведомилась Марина.

– На театр, мы с классом идем в театр на следующей неделе! И потом, у меня тоже кончились деньги. Понимаешь, надо было кое-что купить…

– Принеси мою сумочку.

Мишка принес. Марина открыла кошелек и удивилась. Она совершенно точно помнила, что вчера вечером в кошельке было триста долларов и три тысячи рублей. Теперь же там было только двести долларов и сто рублей.

– Ма, ты чего? Я же опаздываю!

– Ах да, да, на вот, сто рублей хватит?

– Думаю, да, спасибо! Все, я побежал!

– Маря, ты чего?

– Понимаешь, у меня тут денег не хватает, я точно помню, что было триста баксов, а сейчас двести…

– Я не брала!

– Господи, Алюша, а то я не знаю…

– Ой, Маря, ты сумку в прихожей оставляла?

– Как всегда.

– Ясненько, подружка твоя поживилась. Больше некому.

– А Мишка не мог? Знаешь, мальчишки в таком возрасте…

– Маря, ты в своем уме? Сколько пропало?

– Сто баксов и три тысячи. Не так уж мало…

Марина встала и решительно направилась в гостиную, не хватало еще, чтобы эта гнусная баба тут воровала…

Нора спала сладким сном.

– А ну вставай, – тряхнула ее Марина.

– Что? А? Маринхен, guten Morgen!

– Нора, зачем ты взяла деньги?

– Что? Какие деньги?

– Черт с тобой, можешь ими подавиться, но видеть тебя в своем доме я больше не желаю! И мне абсолютно наплевать, купила ты билет или решила еще у меня пожить! Я тебя видеть не желаю! Вставай, собирай вещи и катись!