Текст книги "Рябиновая принцесса"

Глава 12

Экипаж катил прочь, а я в последний раз выглянула из окна посмотреть на кузена. Руки у Давина были скрещены на груди, а черты лица заострились. Я понимала, что Иро настаивал, чтобы он остался, потому что так у меня не будет соблазна сбежать, но все равно была этому рада. Раз уж я еду навстречу смерти, ему лучше этого не видеть. Хотелось, чтобы он запомнил меня такой, какой я была вчера вечером, и уж точно не хотелось, чтобы он натворил какие-то глупости и погиб вместе со мной.

Чем дальше мы отъезжали от замка, тем больше подпрыгивал и скрипел тяжелый экипаж. Дороги, прежде гладкие и ровные, стали пересеченной местностью. Куда бы я ни посмотрела, повсюду были деревушки, притулившиеся на склонах гор, небольшие фермы, казавшиеся скорее бурыми, чем зелеными. Большинство деревьев щеголяло сочными красками осени, окрашивая все вокруг в красные и золотистые тона. Хотя от дома нас отделял всего лишь горный перевал, казалось, тут совершенно иной мир.

– Итак, – начала я, отворачиваясь от окна и нарушая тишину внутри экипажа. – Расскажите мне о Совете.

Герцог Иро надменно поднял брови, но в конце концов снизошел до объяснений.

– Как мы уже говорили, вожди всех девяти кланов соберутся на нейтральной территории, чтобы решить вашу судьбу. К слову, некоторые из них – наши союзники. – Он кивнул в сторону своей жены. – У нас заключен брачный союз с Гадюками, а у них с Орлами. Они, вероятно, будут на моей стороне, хотя когда речь идет о Локланне, ни в чем нельзя быть уверенным. У сокэрян долгая память, а обида на ваш народ глубока.

Я прикусила язык, чтобы не сказать, что это они к нам вторглись.

– Кланы Рыси и Барана обычно соблюдают нейтралитет. Они редко кому-то позволяют влиять на свой выбор. Самую большую проблему представляют Медведи, – продолжал Иро. – Их клан самый большой, и они в союзе с Журавлями и Волками, а также недавно вели переговоры с Бизонами. Они наша самая серьезная угроза.

Рядом со мной кашлянул Тео, и Иро кивком дал ему знак говорить.

– Ты и правда считаешь, что герцог Александр проголосует против нее при том, что у него самого невеста из Локланна?

Я быстро взглянула на него, хотя непонятно, почему эта новость удивила меня. До войны выбрать пару из Сокэра было, наверное, обычным делом. Просто на моем веку так не делали.

– Александр примет противную сторону, просто чтобы досадить нам.

Иро прищурился.

– И ты знаешь, что Эвандер поступит так же. Он такой же, как отец.

Тео выглядел задумчивым, пожалуй, даже расстроенным, и я не могла удержаться, чтобы не поддразнить его. Это лучше всего поможет отвлечься.

– Кто же захочет досадить таким обаятельным и любезным господам, как вы? – Мое лицо выражало вежливый интерес.

Инесса пронзительно ахнула, а Тео закатил глаза.

– Таким поведением ей никого не привлечь на свою сторону, – пробормотал он.

– Она – прямо перед тобой! – напомнила я.

– Она не знает, когда промолчать! – Тео многозначительно посмотрел на меня.

Я открыла рот, чтобы ответить, понимая, что это лишь докажет его правоту, но Иро резко вмешался.

– Тогда за предстоящие дни в пути ей стоит научиться вести себя, как порядочная сокэрянка. В конце концов, мне не хочется, чтобы на Высшем Совете кому-то стало неловко. – Он, наконец, обратился ко мне: – Что скажете, принцесса Роуэн? Сможете ли вы вести себя дружелюбно и сговорчиво, как обещали?

Мне не понравилось напоминание о том, что жизнь Давина в его руках, и я кивнула.

– Конечно, господин Иро. Очень даже смогу! – Я мило улыбнулась.

Иро свирепо взглянул на меня, но Тео поднял руку.

– Еще есть время, брат. Уверен, к тому времени, как мы доберемся, она избавится от этой привычки. – Он бросил на меня предупреждающий взгляд.

– Полагаюсь в этом на тебя. – Иро гневно смотрел на меня, но его слова предназначались брату. – Я буду занят на Высшем Совете, так что ответственность за ее поведение будешь нести ты.

– Я прослежу, чтобы она была готова, – отозвался Тео не допускающим возражений тоном и обернулся ко мне: – Верно, принцесса Роуэн?

– Конечно, – снова сказала я с язвительной скромностью.

Я опять отвернулась к окну, в основном, чтобы скрыть отразившееся на лице раздражение. Мимо стражников с моей стороны экипажа вдоль дороги как раз шла семья. Когда мать заметила мои волосы, она отступила назад, потянув за собой ребенка, и сделала такой же жест рукой, как Венла, отводя зло. Тео вздохнул, задергивая шторы, чтобы скрыться от посторонних глаз.

– И нам нужно спрятать ее волосы.

Глава 13

Солнце начало садиться, когда мы сделали остановку в небольшой деревушке. Экипаж замедлил ход и, наконец, встал на широкой дороге с рядами домишек и лавчонок с обеих сторон.

– Почему мы остановились? – спросила я, когда из экипажа вышел Иро, а вслед за ним – Инесса.

Герцог бросил на брата выразительный взгляд, и Тео, вздохнув, посмотрел на меня.

– Ночью путешествовать опасно, повсюду бродят изгои.

– Изгои?

– Те, кого изгнали из кланов, – объяснил он.

– То есть если за воровство вы отрубаете руку, за контрабанду – голову, за что же изгоняют из кланов? За что-то среднее между тем и другим?

– Нет, – мрачно проговорил он. – Тех, кого приговаривают к смерти, хоронят с почестями, а их семьям ничего не грозит. Изгои же навлекают позор на свою семью. Это гораздо хуже!

Он пресек мой следующий вопрос, выйдя из экипажа и неохотно подав руку, чтобы помочь спуститься. Часть меня не хотела принимать эту помощь, просто чтобы досадить ему, но прежние слова Иро были недвусмысленны. Мне нужно, как от меня и ожидают, приспособиться к правилам женской половины сокэрского общества, если я хочу защитить кузена и получить шанс расположить к себе Высший Совет.

Вложив свою руку в руку Тео, я вышла из экипажа на дорогу. К моему удивлению, он не отпустил меня, когда я попыталась отнять руку. Вместо этого он продел ее себе под локоть и повел меня по улице. Судя по исходящему от него напряжению, было ясно, что это не его прихоть, но у меня это не вызвало раздражения, наоборот, я обхватила его широкий бицепс так, как другие леди делали со своими кавалерами.

– Вижу, вы серьезно взялись за мое воспитание, лорд Теодор. – Я слегка стиснула его мышцы рукой.

По его щекам разлился румянец, и я широко улыбнулась его смущению. Это больше, чем я могла ожидать в ответ.

– А я-то думала, это я должна быть стыдливо краснеющей благородной сокэрянкой! – прильнув к нему, тихо проговорила я.

– Да пощадят меня небеса! – пробормотал он себе под нос, но уголки его губ дрогнули.

– Румянец и ухмылка, – прошептала я. – Успокойся, сердце, не стучи!

Я не успела придумать ничего, чем бы еще его побесить, как на меня обрушился шквал возгласов обступивших со всех сторон селян. Я вздохнула, а жители тем временем переводили взгляд с меня на Тео, держась от нас, или, как я сильно подозревала, от моих волос, подальше и бормотали те же слова на сокэрском, что слышала от Венлы и других женщин в замке всякий раз, когда оказывалась рядом.

Это уже начинает надоедать!

Тео повел нас дальше к лавке, куда вошли Иро с Инессой.

Как бы ни раздражала реакция селян на мои волосы, я не могла удержаться и разглядывала их, пока мы шли. Они кардинально отличались от людей, которых я видела в поместье Тео. У многих обветренные руки и потрепанная одежда были покрыты слоем грязи. У всех был изможденный вид, запавшие глаза и острые выпирающие скулы. У меня внутри все перевернулось от жалости.

Нигде в Локланне, кроме Хагейла, я не видела признаков такого недоедания. Там причиной было не отсутствие нормальной еды, а то, что они тратили все деньги и время в местных тавернах, питаясь одним элем или виски.

Но здесь… здесь, похоже, от голода страдали все.

– Лучше бы ты не таращилась, – вполголоса проворчал Тео, и я перевела свой взгляд на него.

Слегка наклонив голову, он кивнул на толпу зевак. Они со злобой смотрели на меня, на всех лицах была ненависть. Не на мои волосы на этот раз, а на меня. Я отвела глаза и стала рассматривать лавки и постройки. Ясное дело, они были в таком же состоянии, как и жившие в них люди.

Дома в деревне были явно возведены добротно. Нетрудно было заметить, что когда-то они даже отличались привлекательностью, но время их не пощадило. Многие вывески висели криво, на одном крюке. Каменные строения покрывала сажа, во многих не хватало кирпичей, а из крыш торчали сломанные балки. Эта деревня была нищей, и людям в ней жилось плохо.

– Что здесь случилось? – Едва я задала этот вопрос, в глубине сознания уже сформировался на него ответ.

– Наша страна зависела от торговли. – Вот и все, что сказал Тео, а затем открыл дверь и завел меня в помещение.

Разумеется!

Я видела перед собой лишь гневные лица кучки селян, и они ненавидели меня явно не только из-за каких-то суеверий, за которые цеплялись. Я служила живым напоминанием о народе, который отрезал их от запасов еды, торговых маршрутов и средств к существованию. О, звезды, на их месте я бы тоже себя ненавидела!

Глава 14

Инесса сделала все, что могла, и при неохотной помощи владельца лавки заплела мои волосы в косы, завязав их в узел на затылке и подоткнув выбившиеся непокорные пряди под затейливую шляпку. Струившаяся по бокам и сзади вуаль не могла скрыть непослушные волосы, но Иро купил несколько отрезов ткани, чтобы Инесса перекроила шляпы под мои буйные и такие несокэрские кудри. Я ни дня в своей жизни не носила головных уборов, и теперь в шляпе чувствовала себя одной из тех кукол, которых все время наряжали мои младшие сестры-близняшки. Выходя из лавки, я была уверена, что выгляжу нелепо, и была готова к тому, что буду привлекать только еще больше внимания, но это оказалось не так.

К моему огромному облегчению, теперь, когда волосы были убраны, на меня глазело меньше народу. Легко было сказать, что мне плевать на их презрение, но без Давина, который помог бы посмеяться над ситуацией, это пугало гораздо больше.

На этот раз, обхватив бицепс Теодора, я не делала замечаний о его рельефных мышцах, но руку его сжала. В ответ он выдавил улыбку, тряся головой, словно пытаясь избавиться от такой бессмыслицы, как желание улыбнуться. Вместо того, чтобы вернуться к экипажу, мы направились вдоль дороги к лавке через пару домов от швеи. Не успели мы дойти до двери, как я уже поняла, что это пекарня. До меня донесся запах теплого хлеба, отчего потекли слюнки. Когда булочник предложил нам попробовать, я буквально мурлыкала от удовольствия, дожидаясь, пока едят другие, чтобы наконец отведать кусочек самой. Булка была мягкой и сладкой, и даже масла не требовалось, чтобы дополнить ее вкус. Доедая последние крошки, я закрыла глаза, а когда открыла, оказалось, что на меня смотрит Тео.

– Что?

Он выгнул бровь, мимо нас на улицу прошел его брат с Инессой.

– Ты очень эмоциональна, – решительно заявил он, снова подавая мне руку.

– Разве это страшно?

Я взяла его под руку, а его лицо стало задумчивым.

– Наверное, нет, – допустил он. – При подходящих обстоятельствах, по крайней мере.

– Да? И что же это за обстоятельства такие?

И лицо, и голос у меня были чересчур невинными, и Тео это заметил. Румянец снова залил его щеки. Мне это доставило не меньше удовольствия, чем в первый раз, и я подавила желание торжествующе хихикнуть. Мне понадобилось всего-то три дня, чтобы сорвать с него личину стоицизма. Однако почему меня это так волнует, оставалось для меня загадкой. В любом случае, через неделю это будет неважно, хотя думать об этом, по-моему, приятнее, чем о Высшем Совете.

Тео откашлялся, на идеально очерченной челюсти сначала напрягся, а потом дрогнул мускул.

– Ты не должна вести себя так, если хочешь снискать расположение Высшего Совета.

– О чем ты? Правда, Тео, мысли заводят тебя в безумные дали!

На этот раз он явно попытался побороть румянец, и у меня вырвался ехидный смешок. После этого мы продолжили прогулку в приятной тишине. По крайней мере, меня ничего не беспокоило. Тео казался еще более скованным, чем обычно, как будто ему приходилось вести себя как можно приличнее, чтобы восполнить недостатки моего поведения. Мы использовали остаток угасающего светового дня, обходя следом за Иро лавчонки. Тео объяснил, что так заведено: всякий раз, когда они по пути останавливаются в какой-то деревне, то что-нибудь покупают в каждом магазине для поддержки торговли.

Жители, похоже, это ценили. Каждый раз они низко кланялись в благодарность, бормоча одну и ту же фразу на сокэрском, которая, как я наконец поняла, означала «спасибо», и тут же замолкали при виде моих волос. Было бы, пожалуй, гораздо больше вреда, чем пользы, если бы я погналась за ними, кидаясь в них клоками своих рыжих волос, как мне того хотелось. Так что я, закатив глаза, убеждала себя, что мне плевать. Тео перевел взгляд с меня на селян, а потом отвел за угол, подойдя вплотную.

– Вот, – проговорил он и потянулся заправить выбившиеся прядки под шляпу. Когда его проворные пальцы коснулись моей кожи, проводя от лба по щеке и за ухо, я замерла. Когда наконец посмотрела в его глаза, поняла, что не могу оторваться от того, что скрывалось в его взгляде.

– Лучше? – Мой голос вышел сдавленнее, чем я думала.

Тео откашлялся и попятился.

– Сносно, – ответил он, и я отметила, что его голос звучал не тверже моего.

– Мы нашли, где разместиться на ночь, милорд. – Подошел стражник и, заговорив на всеобщем языке с сильным акцентом, испортил разыгравшуюся в моем воображении сцену. Я слегка тряхнула головой, изо всех сил стараясь думать о чем угодно, только не о том, как убийственно притягательны губы Тео.

Он – мой враг. Человек, сопровождающий меня на смертный суд. Даже если помнить об этом непросто.

В тени за спиной у Тео и стражника что-то шевельнулось, и я отвела от них взгляд. Высокий мужчина в темном изношенном плаще стоял у стены обветшалой таверны и смотрел прямо на меня. В его взгляде не было отвращения, как у других селян. Там было что-то другое. Что-то более зловещее. Яркий свет фонарей подчеркивал тени на его лице, и лишь когда он был уже близко, я заметила выжженное клеймо у него на лбу.

Я ахнула, увидев кровоточащую поврежденную кожу в форме, напоминающей строчную букву б или цифру 6. При виде нас его лицо исказила гримаса, рот широко открылся, в нем виднелись ряды поломанных гнилых зубов. Потом он повернул за угол и скрылся.

– Бесклановый, – Тео произнес это слово, словно ругательство, и я бросила на него вопросительный взгляд. Он посмотрел на меня с мрачным выражением лица. – Изгой. Нам нужно уходить.

Глава 15

Мы последовали за стражником по темной дороге, путь освещал лишь свет фонарей. На этот раз я не стала цепляться за руку Тео. Может, и к лучшему, что явился изгой. Дразнить лорда Тео было весело, только когда это приводило в замешательство одного его. Теперь же мне было неловко от осознания нашей близости. То, что он не настаивал, чтобы я снова взяла его за руку, навело на мысль, что он чувствовал то же самое, и это немного утешало.

Стражники остановились у небольшого домишки через несколько улиц от пекарни и открыли нам дверь. Мы вошли и обнаружили, что там уже удобно устроились на диване Иро с Инессой.

Дом был самым обыкновенным. В нем была самобытная комната и кровать над кухней. В очаге гудел огонь, и Инесса сидела рядом с мужем, молча пришивая еще один лоскут ткани к очередной расшитой шляпе.

– У вас резиденции во всех деревнях ваших владений? – спросила я.

Инесса взглянула сначала на меня, а потом повернулась к Иро с молчаливым вопросом. В ответ он поджал губы и нахмурил брови, но я не поняла, а она вернулась к шитью.

– Нет, – его тон был резким. – Наша единственная резиденция – чертог.

Выражение моего лица смягчилось.

– Значит, вы поддерживаете жителей, выплачивая им деньги за пользование их домами. Мы поступаем так же.

В Локланне когда какой-то случай заносил нас в отдаленную деревушку и нам приходилось пережидать бурю, мы либо гостили у местных жителей, либо те перебирались к соседям, но, в любом случае, они получали щедрую плату. Это помогало финансово поддержать деревню, а также гарантировало, чтобы мы никогда не теряли связи с подданными и знали об их нуждах.

Учитывая, что папа добрую часть своего детства прожил в одной из подобных деревушек, вполне логично, что это имело для него большое значение. Я просто не ожидала такого от Иро и подумала, что недооценила его.

Напротив меня откашлялся Тео, неуклюже пытаясь замаскировать мою бестактность. Иро раздраженно моргнул, а потом выразительно посмотрел на брата.

– Для народа честь – принять у себя герцога, – объяснил Тео преувеличенно вежливым тоном. – Они предлагают свое жилье бесплатно.

Я сдержалась и ничего не ответила. Все-таки я оценила Иро правильно. Он был таким же своевольным и напыщенным, каким казался.

– Вы с Тео переночуете в соседнем доме, – сказал Иро, не собираясь продолжать обсуждение. – Стражники покажут дорогу. – Он небрежно махнул рукой.

Что?

– Только мы с лордом Тео?

Я не могла в это поверить. Такая ситуация считалась неподобающей даже в более свободном Локланне. А еще, само собой, то, что стряслось на дороге, – искра, проскочившая между нами, когда он заправлял мне волосы за ухо.

Конечно! Никакой неловкости!

Тео застыл рядом со мной, свирепо глядя на брата, но спорить не стал.

– Вы сумеете поладить! – сказал Иро, и от меня не ускользнуло, что уголки его губ дрогнули, когда он обернулся ко мне. – В самом деле, принцесса Роуэн! Вы здесь, потому что вы преступница! Вряд ли мы можем доверять вам и оставлять одну.

Тео снова вмешался.

– Кроме того, это ради вашей защиты. Мы у самой границы наших владений. Здесь небезопасно.

Казалось, будто он убеждал себя не меньше, чем меня. Однако этот довод меня не убедил.

Показать им свою реакцию, значит, дать им власть!

Будь дружелюбной и сговорчивой.

Собрав остатки гордости, я обернулась к Иро с Инессой.

– Спокойной ночи, герцог, герцогиня!

Я кивнула в направлении каждого из них и развернулась к двери, не дожидаясь ответа. Стоявшие снаружи стражники сопроводили нас к соседнему дому, очень похожему на тот, где остановились Иро с Инессой. Я глубоко вздохнула. Остаться в комнате наедине с мужчиной, который не является членом семьи, без дуэньи под боком. Мне оставалось лишь добавить это в длинный список того, за что мой отец убил бы Тео.

Глава 16

Оставаться в крохотном домишке наедине с Тео оказалось мучительно неловко, как я и предполагала. В свою очередь, я отправилась в уборную, пытаясь забыть о том, что он за дверью. Когда я вышла, мой взгляд тут же упал на единственную кровать.

– Я лягу на полу, у огня, – быстро сказал Тео, не глядя на меня.

Я кивнула, потому что совершенно точно не хотела спать на полу. Еще меньше хотела спать в этом жестком и неудобном платье. Как ни ужасны были здешние рубашки, у них хотя бы не было жесткого корсета, врезавшегося в тело до самых ребер. Это платье, пожалуй, задушит меня во сне.

О, звезды!

Я на миг задумалась, намеренно ли господин Иро как можно больше портит мне жизнь, но, скорее всего, он об этом попросту не задумывался. В конце концов, это не затрагивало лично его. Я вздохнула и высунула голову наружу.

– Может, кто-то из вас попросит леди Инессу прийти… помочь мне?

Я постаралась выразиться поделикатнее. Оба стражника обернулись, задрав брови, и я еле сдержалась, чтобы не закатить глаза. Разумеется, они не собирались меня слушаться. Не успела я ничего сказать, как Тео оказался у меня за спиной, что-то рявкнув на сокэрском. Один из солдат пробормотал что-то, что могло быть извинением, и припустил к соседнему дому. Когда через несколько минут он вернулся, на его лице было надменное выражение.

– Герцогиня отказалась. Она сказала, что уже переоделась ко сну.

Я с излишним усилием захлопнула дверь и обернулась к Тео.

– Мне понадобится помощь, чтобы снять платье. – Я пыталась говорить спокойно, но сама слышала стеснение в голосе. Он коротко взглянул на меня.

– Зачем тебе снимать платье? – слишком громко спросил он.

Невероятно. Теперь стражники решат, что я тут спектакль разыгрываю.

– Я не смогу в нем нормально спать.

– Ты не сможешь нормально спать без него, раз мы… оба здесь.

Я принялась массировать переносицу.

– Уверена, что Венла положила ночную рубашку в дорожный сундук, а на том, чтобы она не ехала, настоял твой брат, – прошипела я.

Тео демонстративно отвел взгляд, сдерживая очередной поток обвинений.

– Я тебе говорил, нам разрешили взять только 40 человек. А раз ты ходячая катастрофа, заметная отовсюду, как полыхающее пламя, нам нужен был каждый из этих людей для охраны.

Я открыла рот от такого оскорбления.

– Если бы ты вернул мне меч, без одного мы могли бы обойтись. Тогда Венла была бы здесь и распустила бы мне тесьму на платье. Но у меня не было выбора: в том, чтобы приезжать сюда, в том, кого брать с собой, никакого выбора с тех пор, как треклятые туннели оказались перекрыты. – Я развела руками, в голосе слышались редкие нотки отчаяния. – Зато я могу выбирать: спать мне в платье или без, и я решила спать без него!

Он открыл рот, словно собирался ответить, но тут же закрыл его.

– Ладно, – отрезал он. – Поворачивайся!

– Спасибо, – чопорно ответила я, разворачиваясь и притворяясь, будто это обычное дело.

Но то, что меня раздевал мужчина, как бы неохотно он это ни делал, было делом необычным. Я скорее услышала, чем увидела, как он приближается, по шуршанию шлейфа поняла, что он подходит ближе. Я постаралась собраться и не показывать реакцию, но в тот миг, когда его пальцы коснулись шеи, поняла, что следовало рискнуть удушением в корсете. Это было бы лучше звенящего напряжения, жара, который разливался от каждого прикосновения, хотя я пыталась это пресечь. Тео медленно развязал тесьму сверху. Дрожь пробежала у меня по спине, и он замер.

– Здесь прохладно, – соврала я. Мое состояние было совсем другим.

– Подброшу дров в огонь, – предложил он.

Его голос прозвучал ближе, чем я ожидала. Я почувствовала его дыхание у себя за ухом. Казалось, он изо всех сил старался не касаться меня, но развязать тесемки, не поддевая их пальцами, было невозможно. В тишине комнаты мое сердце вдруг забилось слишком громко, стуча с такой силой, что, уверена, Тео слышал.

Минуту спустя я поняла, что не чувствую никакого движения. Он закончил с моим платьем, но не шевелился, не говорил ни слова. Вновь между нами будто ударила молния, воздух сотрясался от того, что произошло в этот единственный миг. Я напомнила себе, что он сопровождает меня к месту возможной казни, что он сокэрянин, враг и тот еще напыщенный болван в придачу. Но тело ничего из этого не знало. И знать не хотело.

Он резко отступил назад, и без его близости температура упала на несколько градусов.

– Так достаточно? – Голос его был охрипшим, и в нем не было обычной снисходительности.

Я кивнула, не вполне доверяя своему голосу. Тео пошел подбросить дров в огонь, а я забралась в постель, отстегнула ножны с кинжалом от бедра и затолкала их под подушку. Комнату снова заполнило напряженное молчание, но на этот раз оно было, скорее, неловким. Первой его нарушила я.

– Когда мы доберемся на Совет? – спросила я.

– Не позднее, чем через пять дней, если погода продержится, – ответил он, расстилая на полу одеяло. – А заседание продлится восемь.

Он, казалось, был рад поговорить о чем-то безобидном, а я считала в уме. В последний день мне исполнится восемнадцать. Поворотный момент жизни, которого я достигну, находясь за многие километры от семьи. Или, быть может, в день смерти. Не желая размышлять об этом, я продолжала:

– Ты бывал на Совете раньше?

– Один раз, – ответил он. – Их проводят нечасто. Как я говорил, кланы живут независимо друг от друга. Высший Совет предусмотрен только для некоторых вопросов, которые касаются всех нас.

– Твой брат сказал, есть еще две вещи, требующие созыва Совета. Что еще может касаться всех, кроме королевской особы из соседней страны, незаконно купившей чересчур дорогой алкоголь? – Я добавила здоровую долю сарказма в тон.

– Немногое. Угрозы безопасности всей страны, исходящие на самом деле только от вашего народа. Если нарушен покой любой из жен кланов, или если одному из кланов нужно отдать кровный долг другому клану.

– А если нарушен покой кого-то из мужей клана? – поинтересовалась я.

У Тео вырвался громкий смех, который он тут же подавил.

– Иногда между кланами происходят конфликты, но у нас каждый мужчина имеет боевую подготовку. Это ожидаемо. Защита герцогини – долг и дело чести всего клана.

– Действительно.

Еще одно напоминание, почему все чувства, которые испытывало мое тело, – предательство. Не так уж плохо, когда тебя защищают, холят и лелеют, но не уверена, что смогла бы привыкнуть к тому, что меня не видят и не слышат. С каждым часом становилось все яснее, что это не место для девушки из Локланна.