Текст книги "Тайны Пушкина"

Тайны Пушкина
Эльдар Ахадов

© Эльдар Ахадов, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Британская мифология в сказках Пушкина

Мы выросли на сказках. С упоением слушали когда-то, как сначала бабушки и мамы рассказывали нам самые «простые» народные – «Колобок», «Курочка Ряба», «Репка», «Теремок» (это потом оказалось, что в них заложена такая глубина времени, такая древность, какую мы себе, конечно же, и представить не могли!), а потом слушали или читали сами уже сказки авторские. И, безусловно, в России по популярности авторских сказок соперничать с пушкинскими вот уже почти более ста пятидесяти лет может разве что ершовский «Конёк-горбунок».

Естественно, что память о тех, услышанных и прочитанных в детстве сказках, не выветривается из души человеческой до конца её земной жизни… Вот почему удивительным образом вспомнились мне некоторые их сюжеты, когда нечто сходное стало попадаться на глаза при изучении мифологии британских островов. А когда я сопоставил автора подобных, пришедших на память, эпизодов в сказках, то и оказалось, что он у них один, и зовут его Александр Сергеевич Пушкин.

Аналогии стали возникать поначалу сами по себе, ассоциативно. Позднее, заинтересовавшись вопросом, я начал уже целенаправленно отыскивать схожие моменты в сказках Пушкина с в мифологией древних бриттов, а также ирландских, валлийских, галльских и иных кельтов. И, как говорится, находки не заставили себя долго ждать.

Итак, читаем отрывок из всем известной пушкинской сказки «О попе и работнике его Балде»:

 
«Балда, с попом понапрасну не споря,
Пошел, сел у берега моря;
Там он стал веревку крутить
Да конец ее в море мочить.
Вот из моря вылез старый Бес…»
 

Вообще-то как бы давно уже принято считать, что бесы живут в аду, и сам ад находится под землёй. Так? Вроде так. А здесь: старый Бес, владыка чертей и, глава потустороннего мира проживает… в море. Почему? Откуда у Пушкина такая непривычная для нас информация о Главном Бесе и других обитателях ада?? Может быть, Александр Сергеевич просто пошутил? Отнюдь. И написал он этакое вовсе не по наитию или из желания угодить своему поэтическому воображению.

Более того, чем дольше всматривался я в очертания пушкинских сказок, тем более находил в них отголосков британской мифологии. А один из пушкинских персонажей возможно имел своим прототипом то же самое лицо, которое «роднит» героя сказки русского Пушкина с одним из наиболее известных английских героев Вильяма Шекспира!

Теперь давайте полистаем немного страницы CELTIC MYTHOLOGY, опубликованной на русском языке в 2002 году с любезного разрешения издательства Geddes & Crosset. Итак, здесь мы можем увидеть следующее:

«Вода пользовалась у кельтов особым почитанием; они видели в ней не только источник жизни, но и своего рода звено, связующее этот мир с Потусторонним миром… Посейдоном клана богов Туатха Де Данаан (племя богов ирландских кельтов, примечание Э. А.) был бог по имени Ллир, или Лер, но нам известно о нем очень немногое, Ллир бриттов – это не кто иной, как хорошо известный гэльский бог моря Лир. Имя Ллира, как и имя его ирландского аналога, Лира, предположительно означает «море». Бог моря у бриттов – это тот же самый персонаж, что и его гэльский коллега…

В качестве бога бриттов он послужил отдаленным прототипом для шекспировского короля Лира. Город, бывший в древности центром его культа, до сих пор в его честь носит название Лейчестер, то есть Ллир-честер, а в более давние времена – Кэр Лир…

Он постоянно именуется в валлийской литературе как Ллир Ледиат, то есть «Ллир Чужеземец», а его жену зовут Ивериадд (Ирландия) …«Ирландия» родила Ллиру двоих детей: дочь по имени Бранвен и сына, названного Браном. То немногое, что нам известно о Бранвен Прекрасная Грудь, свидетельствует, что она была богиней любви, была, как и греческая Афродита, дитя моря. Бран, напротив, в еще большей степени, чем Манавидан, являл собою воплощение темного божества из мрачного Аида. Его обычно изображают существом колоссального роста, настолько громадным, что «Мабиноги Бранвен, дочери Ллира» повествует о том, что он не мог вместиться ни в каком дому и ни на одном корабле. Он страшно любил всевозможные битвы и сражения, словно волшебный серый ворон, от которого, по всей вероятности, и происходит его имя. Такое отождествление заурядной земной страны с Подземным, или, лучше сказать, Потусторонним, миром представляется достаточно странной, но для наших предков-кельтов эта мысль, по-видимому, была вполне естественной.»

Итак, прообразом ада, где проживает Старый Бес Пушкина из «Сказки о попе и работнике его Балде» можно считать потусторонний мир кельтской мифологии, находящийся на дне моря, а прообразом самого его правителя – валлийского, ирландского, гэльского Ллира или Лира (того самого, который является королем Лиром в одноименной шекспировской трагедии!).

Кстати, в славянской мифологии владыкой морских глубин и (одновременно!) грозной подземной стихии – считался великий Ящер. В новгородском сказании о Садко богатом госте он назван Царем морским. Живет он со своей женой красавицей Белорыбицей на самом дне морском, владея сокровищами всех затонувших кораблей, повелевая штормами и землетрясениями, управляя всей океанской живностью.

 
О, Ящер! Бог морских глубин!
Подземных грозных сил владыка!
На дне, где правишь ты один,
Не всё всегда темно и дико!..
 
 
Там, под волнами глубоко,
Вам с Белорыбицей-женою
Когда-то песни пел Садко
В садах блистающих водою…
 
 
Там спят безмолвно корабли,
Сияют жемчугом чертоги,
И все сокровища земли
Сверкают на твоём пороге.
 

(Э. А. из книги «Славянский пантеон»)

Трансформированный отголосок поклонения древнему Ящеру, владыке морскому Лиру, можно расслышать в сказке Александра Сергеевича «О рыбаке и рыбке». Ясно, что и золотая рыбка появилась не из одного только воображения великого поэта. И подтверждение тому (хотя и косвенное) в окончании сказки:

 
«Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей старик с поклоном отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Что мне делать с проклятою бабой?
Уж не хочет быть она царицей,
Хочет быть владычицей морскою;
Чтобы жить ей в Окияне море,
Чтобы ты сама ей служила
И была бы у ней на посылках.» —
Ничего не сказала рыбка,
Лишь хвостом по воде плеснула
И ушла в глубокое море.»
 

Спрашивается: почему золотую рыбку настолько возмутило последнее пожелание старухи? Если речь шла о том, чтобы стать «владычицей морскою», то есть Владыкой Потустороннего мира, то понять рыбку можно окончательно. Пожелание старухи было для неё не только оскорбительно (что понимают все читавшие сказку), но и Невыполнимо!

Смотрим дальше. Читаем отрывок из пушкинской сказки «Руслан и Людмила»:

 
«В тумане бледно озарясь,
Яснеет; смотрит храбрый князь —
И чудо видит пред собою.
Найду ли краски и слова?
Пред ним живая голова.
Огромны очи сном объяты;
Храпит, качая шлем пернатый,
И перья в томной высоте,
Как тени, ходят, развеваясь.
В своей ужасной красоте
Над мрачной степью возвышаясь,
Безмолвием окружена,
Пустыни сторож безымянной,
Руслану предстоит она
Громадой грозной и туманной.»
 

Что за говорящая голова такая здесь объявилась? В честь чего? Зачем? Часто ли мы в русском фольклоре встречаем подобный образ? А если не часто, то в какой мифологии он фигурирует и причем, столь явно и в таком количестве, что не заметить этот образ попросту невозможно?

Правильно. Всё там же. В кельтской мифологии британских островов, где образ живой говорящей головы – стража Британии, вообще говоря, является национальной реликвией и национальной гордостью.

«Кельты считали голову обиталищем души и полагали даже, что голова способна существовать сама по себе, без всего остального тела…

…легенды отражают предполагаемую способность некоторых голов существовать отдельно от тела. Так, например, в валлийской легенде о Бране Благословенном рассказывается о том, что, когда Бран был смертельно ранен в бою с войском Матолвха, короля Ирландии, он сам попросил своих друзей отрубить ему голову и отвести ее на родину, а не предавать земле в Ирландии. На всем протяжении долгого обратного пути голова, по легенде, сохраняла способность есть, пить и даже разговаривать, совсем как тогда, когда она была живой и венчала собою могучее тело

…Сам Бран был ранен в ступню отравленным дротиком и умирал в ужасных муках. Он приказал семерым своим друзьям, оставшимся в живых, отрубить ему голову, отвезти ее на Белый Холм в Лондоне (Это место, названное одним валлийским поэтом XII века «Белой Вершиной Лондона, обителью немеркнущей славы», по всей вероятности, можно отождествить с холмом, на котором сегодня высится знаменитый лондонский Тауэр) и похоронить ее там, положив в могиле лицом в сторону Франции. Далее он пророчествовал о том, каким будет их путешествие. Им придется провести целых семь лет в Харлехе, где они будут непрерывно пировать, а птицы Рианнон будут не умолкая петь для них, и его, Брана, голова тоже будет веселиться с ними, словно она и не думала отделяться от его тела. Затем они проведут еще дважды сорок лет в Гвэлсе. Все это Время на голове Брана не появится ни малейших следов тления, а беседы их будут настолько увлекательными, что они и не заметят, как пролетят эти годы. Но в назначенный час сама собой откроется дверь, ведущая в сторону Корнуолла, и после этого они должны, не медля ни минуты, поспешить в Лондон предать земле его голову».

Не находит ли уважаемый читатель некоторой аналогии с пушкинскими строфами об этом, например?

 
«… Как вихорь свистнул острый меч,
И прежде, чем я оглянулся,
Уж голова слетела с плеч —
И сверхъестественная сила
В ней жизни дух остановила.
Мой остов тернием оброс;
Вдали, в стране, людьми забвенной,
Истлел мой прах непогребенный…»
 

«…судьба повлекла семерых героев дальше, к месту погребения головы их вождя. Они, как и пророчествовал Бран, прибыли в Харлех и пропировали там целых семь лет, и все это время три птицы Рианнон распевали для них волшебные песни, по сравнению с которыми все прочие мелодии казались дикими и грубыми. Затем они провели еще дважды сорок лет на острове Гвэлс, пируя и упиваясь сладким вином и слушая приятные беседы, в которых участвовала и голова Брана. Впоследствии этот пир, продолжавшийся целых восемьдесят лет, получил название „Забавы Благородной Головы“. В самом деле, любопытно, что голова Брана играет в мифологии бриттов куда более заметную роль, чем сам Бран до того момента, как его обезглавили.»

Последняя фраза наводит на мысль о сказке «Колобок». Чем Колобок не говорящая голова? А сколько приключений ей досталось: и с зайцем, и с волком, и с медведем, и с лисой повстречался. И везде говорящая голова Колобок пела и разговаривала. Древние сказки никогда не возникали на пустом месте. Олицетворением каких именно мифологических сил были собеседники Колобка: ещё только предстоит узнать пытливым исследователям.

Впрочем, не только в народных сказках, но и во взаимствованиях из них, используемых гениями русской литературы, встречаются порой явственные отголоски корневой взаимосвязи культур славянской и кельтской. Вспомним хотя бы Николая Васильевича Гоголя с его «Вием» («Поднимите мне веки!») и обратимся к … Испаддадену Пенкавру – мифологическому герою-великану валлийских кельтов, отцу Олвен, руки которой так упорно добивался Куллвх:

«…у Испаддадена, имя которого означает „Повелитель великанов“, были настолько огромные и тяжелые веки, что их приходилось поднимать прочными металлическими подпорками, чтобы он мог хоть что-то увидеть.» В принципе разница между ними лишь в том, что Вий – это нечто страшное, демоническое, а Пенкавр – обычный хотя и очень большой великан.

А теперь снова обратим свои взоры к сказке Александра Сергеевича «О царе Салтане». В частности для начала освежим в памяти вот этот фрагмент:

 
«К морю лишь подходит он,
Вот и слышит будто стон…
Видно на море не тихо;
Смотрит – видит дело лихо:
Бьется лебедь средь зыбей,
Коршун носится над ней;
Та бедняжка так и плещет,
Воду вкруг мутит и хлещет…
Тот уж когти распустил,
Клёв кровавый навострил…
Но как раз стрела запела,
В шею коршуна задела —
Коршун в море кровь пролил,
Лук царевич опустил;
Смотрит: коршун в море тонет
И не птичьим криком стонет,
Лебедь около плывет,
Злого коршуна клюет,
Гибель близкую торопит,
Бьет крылом и в море топит —
И царевичу потом
Молвит русским языком:
«Ты, царевич, мой спаситель,
Мой могучий избавитель,
Не тужи, что за меня
Есть не будешь ты три дня,
Что стрела пропала в море;
Это горе – всё не горе.
Отплачу тебе добром,
Сослужу тебе потом:
Ты не лебедь ведь избавил,
Девицу в живых оставил;
Ты не коршуна убил,
Чародея подстрелил.
Ввек тебя я не забуду:
Ты найдешь меня повсюду…»
 

Девушка в образе лебеди… То есть лебедь является объектом превращения в неё людей. Один из излюбленнейших приёмов британской мифологии:

«В мифологии и верованиях кельтов лебедь занимал весьма заметное место. Так, в Халльштатте европейские археологи нашли модели повозок, в которые впряжены существа, весьма напоминающие лебедей. На самих повозках стоят странные сосуды. Лебеди нередко встречаются в кельтских легендах; они – один из излюбленных объектов превращений. Так, именно в лебедей превратила детей Лира их мачеха, страшно ревновавшая их к отцу, своему мужу. В другой легенде Мидхир превратил себя и свою возлюбленную Этэйн в лебедей, чтобы спастись от Эохаидха. Еще одна легенда повествует о том, как Кэр, которую полюбил Оэнгус, каждый год превращалась в лебедь, и, чтобы соединиться с ней, Оэнгусу тоже пришлось принять облик лебедя…»

Таким образом, мы можем с достаточной долей уверенности предполагать, что использование классиком русской литературы А. С. Пушкиным при создании им сказок приемов и образов британской мифологии скорее всего носило регулярный и осознанный характер, способствуя воссоединению культур столь отдаленных географически, но близких духом породившего их евразийского исторического пространства.

С другой стороны, вызывают неподдельное восхищение глубина и обширность познаний великого русского поэта в тонкостях истории и культуры древней западной цивилизации, уходящей своими корнями в единую индоевропейскую общность славянских и кельтских культур.

Добрые чувства

Несколько слов о добрых чувствах. Какие они? Чувство радости, чувство сострадания, нежной любви… Это добрые чувства. Ещё и потому добрые, что все их можно и должно в первую очередь обращать к другому живому существу: радоваться за другого, гордиться им, сострадать ему, любить его. Обратите внимание: не себя, а другого (или другую).

И писать следует о добрых чувствах к другим, к миру, если вы хотите, чтобы написанное вами было им интересно. Если же вы любите только себя, испытываете добрые чувства только к себе, говорите и пишете только о себе, то не удивляйтесь тому, что однажды вас перестанут слышать. Не зря великий Пушкин писал когда-то:

 
«И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал…»
 

Поэту была известна тропинка к народному сердцу – добрые чувства.

В честь поэта

Из сообщений СМИ известно, что с 1 июня 2015 г. на маршруте Нижний Новгород – Москва курсировавший. в течение 5 лет скоростной поезд «Сапсан» будет заменен на скоростной поезд «Стриж». При этом время в пути сократится до 3 часов 35 минут. Этого удастся достичь за счет технических особенностей поезда. По пути «Стриж» будет останавливаться в Дзержинске и Владимире. Прекрасное известие, но хотелось бы дополнить его одним замечанием. 6 июня в России отмечается очередной день рождения Александра Сергеевича Пушкина. И далеко не все знают, что Пушкин был не только гениальным поэтом, но и выдающимся государственником. И сама идея строительства железной дороги из Москвы в Нижний Новгород принадлежит именно ему. Александр Сергеевич первым в России высказал эту идею ещё в 1836 году!

«Дорога (железная) из Москвы в Нижний Новгород еще была бы нужнее дороги из Москвы в Петербург – и мое мнение – было бы: с нее и начать…» (из письма А. С. Пушкина В. Ф. Одоевскому, ноябрь – декабрь 1836 года).

Считаю исторически справедливым в связи с этим, а также в связи проведением в России Года литературы – назвать поезд Москва – Нижний Новгород в честь поэта – «Пушкин».

Сколько зарабатывал Пушкин?

Кто-то когда-то придумал и провозгласил, что поэт для того, чтобы хорошо писать стихи, должен быть голодным и нищим. И такое крайне глупое провокационное мнение, к сожалению, у определённой части населения укоренилось. Каким в большинстве случаев представляют себе образ среднестатистического поэта? Ясно каким. Чудаковатый, вечно голодный, тощий неумеха без гроша в кармане, а зачастую и без крыши над головой. Этакое пугало огородное и нахлебник, проклятье для жены и родственников, неумеющее гвоздя забить. Юродивый, полудохлый нищенка-приживала, пошлый альфонс на шее разоряемой им любовницы. Непутёвый местный Дон Кихот Ламанчский в лохмотьях, бредящий стихами перед нимфетками. Дворовый пьяненький кабысдох поэзии. Блохастый деревенский дурачок, которого подкармливает и одевает вся округа по причине брезгливой жалости. Короче, поэт – бестолочь и требуха, неспособная гроша ломаного заработать, компостирующая мозги всем подряд и маниакально преследующая каждого встречного-поперечного бредовыми стихами. Заикающийся придурок, сбежавший из психушки по недосмотру санитаров, рядом с таким типом – гений.

Глупости всё это. Графоманы с плохими актерскими задатками, изображающие из себя поэтов, может быть, примерно так и выглядят. Чем, увы, и бросают воинственно истерическую, позорную и лживую тень на нормальных поэтов.

И самая первая глупость: «поэты не способны зарабатывать деньги». Обратимся к классическому русскому примеру – Александру Сергеевичу Пушкину. Про его долги тома написаны. А что если мы попробуем рассмотреть его доходы за последние 10 лет жизни: с 1827 по 1836 год включительно? Возможно, что я учёл не все источники доходов поэта, но и те данные, которые нашёл в интернете, достаточно красноречивы.

Итак, имение Михайловское давало поэту ежегодно примерно 3000 рублей, не наших, а царских, между прочим. Гонорары за изданные книги: 1827 год – книга «Братья-разбойники» – 1500 рублей. 1828 год – второе издание «Руслана и Людмилы» – 7000 рублей (вместе со вторым изданием «Кавказского пленника»), 1829 год – первая часть «Стихотворений Александра Пушкина» – 12000 рублей за четыре тома.

1830 год – «Борис Годунов» – 10000 рублей. В 1831-ом царь назначает поэту персональное жалованье – 5000 рублей в год. 1832 – издан «Евгений Онегин» – 12000 рублей. 1835 год: по высочайшему Указу Николая I министр финансов выдаёт Пушкину ссуду в 30000 рублей (которые в итоге просто были потрачены без возврата). При этом, по утверждению поэта, чтобы сносно жить, ему требовалось тратить в год не меньше 30000 рублей на семью. Начинаем считать.

Итого 132500 рублей +80000 рублей долгов, которые Пушкин получил от кредиторов и истратил помимо своих денег, а погасил их царь. Всего получается 212500 рублей за 10 лет или 21250 – в год. Стало быть, остальные примерно 6000 рублей в год (за минусом 4 лет до женитьбы) вкладывала в общее хозяйство супруга, Наталья Николаевна. Мы эти расходы учитывать не будем. Поэт к ним отношения не имел.

Чтобы понять, насколько плотно и качественно можно было бы питаться на эти средства, обратимся к данным газеты «Псковские губернские ведомости» (№40. среда 05 октября 1838 год) о состоянии цен на рынке в мелочной продаже:

Окуней фунт – 0,25 руб., щук фунт – 0,20 руб., язей свежих – 0,10 руб., снетков свежих – 0,25 руб., снетков сухих – 0,50 руб., говядины лифляндской фунт – 0,15 руб., говядины русской – 0,14 руб., гусь живой – 1,20 руб., яиц десяток – 0,23 руб., курица живая – 0,70 руб., цыплята (пара) – 0,60 руб., масла коровьего пуд (16 кг) – 16 руб., меду свежего пуд – 20 руб., муки ржаной пуд – 2,20 руб.-2,10 руб., ржи четверик (26,239 литра) – 2,00 руб. – 1,90 руб., круп гречневых четверик – 3,00 руб. – 2,80 руб., круп ячных четверик– 2,80 руб.-2,70 руб., овса четверик – 0,90 руб., гречи четверик – 1,40 руб., масло постное (пуд) – 16 руб., картофель четверик – 0,50 руб., мыла казанского пуд – 16 руб., свечей сальных пуд – 18 руб., сена пуд – 0,50 руб., соломы пуд – 0,25 руб., сена воз – 4—5 руб., соломы воз – 1 – 1,20 руб.

Чтобы нам было понятней, попробуем сопоставить те рубли с нашими. В 1815 году стоимость 1 ассигнационного рубля в результате инфляции упала до 20 копеек серебром. Позже, изъятием некоторого числа ассигнаций из обращения (их сожгли), а также путем займов, удалось поднять его стоимость до 28 копеек, но не больше. Монета в 25 копеек серебром образца 1827 года весила 5,18 грамм. Международная биржевая стоимость серебра на сегодня, 27 июля 2013г. равна 19,945 доллара за тройскую унцию. Тройская унция соответствует 31,1034768 граммам. Значит, грамм серебра сегодня стоит 0,64124661557 доллара или 3,321657468 доллара за 25-тикопеечную серебряную монету номиналом в 1 рубль ассигнациями пушкинских времён. Официальный курс продажи доллара к рублю на сегодня в ЦБ РФ – 32.6371 рубля. Таким образом, на сегодняшний день 1 рубль ассигнациями пушкинского времени составляет 32,6371х3,321657468=108,40926697 сегодняшних российских рубля.

Итак, считаем. По котировкам сегодняшнего дня (27 июля 2013 года) Пушкин лично зарабатывал в год 13250х108,40926697 = 1436423 (один миллион четыреста тридцать шесть тысяч четыреста двадцать три) сегодняшних российских рубля. Среднемесячный заработок поэта составлял 1436423 / 12 = 119701,90 (сто девятнадцать тысяч семьсот один) наш сегодняшний российский рубль в месяц. Как вы полагаете: можно считать сегодня такой заработок никудышным? Многие ли семьи имеют такой доход сегодня? Это мы посчитали только его зарплату, а не сколько он тратил, ссылаясь на то, что меньше тратить невозможно! Поэт называл минимальную годовую сумму в 30 тысяч рублей, что на сегодня составляет 3252278 (три миллиона пятьсот двадцать две тысячи двести семьдесят восемь) рублей Российской Федерации в год (подсчёт ведется по состоянию на 2013 год). И тратил ведь! Вряд ли всё это соответствует внушаемому расхожему образу нищего обшарпанного поэта. А. С. Пушкин, как всякий нормальный глава семейства, нормально зарабатывал и на себя и на семью. Разве не так? Конечно, так.

Еще одно расхожее ошибочное мнение: рабочий стол поэта. Якобы, приходит поэт, садится за стол, тут же вдохновляется музой и начинает строчить шедевры. Как токарь за станком или ткачиха. Ничего подобного! Идите-ка, сами попробуйте. Ничего нормального находясь в таком положении по 8 рабочих часов сочинить невозможно никому. Разве что – яйца высиживать? Но это к сегодняшней теме, к счастью, никак не относится. Маяковский и Гайдар, как говорят о них, сочиняли на ходу, то есть, во время пешего движения. Многие, как и я сам, сочиняют лёжа: на земле, на полу, в шахтерском забое, как писал в своем стихотворении поэт Анциферов («Я работаю, как вельможа: я работаю только лёжа») – это не важно. Но никак не сидя часами на одном месте, как это почему-то так слащаво любят изображать скульпторы. Впрочем, это моё частное мнение…

2013 г.