Книга: Кентавр - Элджернон Блэквуд

Поклонников Лавкрафта (вот опять) с одной стороны может привлечь сама идея "затерянного непознанного", но есть важное отличие. Говард наш Филлипс использует приём "И тут я увидел нечто неописуемое", чтобы рассказать о встрече с чем-то пугающим и неземным. Блэквуд пользуется тем же приёмом, чтобы рассказать о встрече с чем-то, приводящим в восторг и, кстати, довольно земным, но незаслуженно забытым. Его герой - мечтатель, который (как и читатель) щекочет себе нервы предвкушением встречи с непознанным, невозможным и не вмещающимся в рамки человеческого сознания. И это непознанное может испугать, увести с собой из мира живых или превратить в нечто такое же непознаваемое, но доминирует всё-таки восторг и осознание, что зря мы вот это всё забыли. У Лавкрафта происходит ровно то же самое, но вывод другой - очень хорошо, что мы всё это забыли, это ж кошмар и по возможности избегайте этого. Очень разное непознанное получается.

На самом деле эту книгу надо читать под особое настроение. Как и Лавкрафт, с которым все кому не лень связывают Блэквуда, автор оставляет много пространства для воображения читателя. Он говорит: "И неописуемая картина открылась моим глазам", "И странное невыразимое чувство охватило его" и так далее. Эта книга - для того, чтобы замедлиться, погрузиться в неё полностью, помечтать и дать волю своему воображению. Она не для чтения "на ходу" и "между делом". Это книга-состояние, книга-погружение. Здесь много предвкушения и ощущения "вот сейчас раскроется тайна... а нет, не сейчас... Вот теперь... Не теперь... Подождите, вроде раскрыли, а что за тайна-то? О-о-о, наверное, автор имел в виду вот это!"

А вот нам, собственно, нейросеть нарисовала типичную сцену, краткое содержание которой - "И тут я увидел ТАКОЕ!"

Закутанные в знакомый развевающийся плащ, спина и плечи того, кто стоял, опершись на фальшборт, сливались с ночной тьмой совершенно неразличимо. Но ни один человек не смог бы так заслонить собой палубу и небо. Возбужденный ли взор тому виной, игра теней или покачивание корабля на фоне звезд и морской пены, но ирландец определенно видел исходившие от тела великана в пространство особые эманации.

Но в чем же всё-таки состояли приключения О’Мэлли, и к каким чудесам он приобщился?

Главный герой ирландец О’Мэлли в описании Блэквуда так сильно экзотизируется как обладатель особой кельтской природы, что невольно вспоминаются расистские иллюстрации в лондонских журналах, где печатались картинки развитого человека - англичанина, а слева и справа от него “неразвитые расы” негры и ирландцы. По описанию автора, кельтская природа О’Мэлли делает его особенно приближенным к природе, он любит простую жизнь и поля с лесами, а город не любит. Ну или, как описывает это Блэквуд:

Ибо в его существе полыхали настроения природы, не менее яркие, чем воспоминания о близко знакомых людях и столь же непохожие друг на друга: любовь и нежность лесов, благоговение и магия морей, проникнутые меланхолическим покоем и молчанием мудрых старых спутников равнины и широкие горизонты и пленительный ужас гор, которые он до конца не понимал, вероятно, оттого, что духовно был им далек. Словом, космос для него был духовен, а настроения природы — трансцендентными космическими проявлениями, вводящими его в состояния особой экзальтации и раскрытости. Природа широко распахивала врата глубинной жизни его души. Она проникала туда и завладевала им, обволакивая и погружая его мелкое «я» в безграничность своего существа. Хотя он вполне обладал опытом жизни современного человека и временами проницательно судил о последнем, в нем крылось волнующееся море удивительно диких, примитивных инстинктов. Неутолимая жажда, зов дикой природы таились у него в крови, а тяга к ней была безудержна.

На пафосные описания дикой и экзальтированной природы О'Мэлли, который любил, видите ли, по полям гулять, у Блэквуда уходят две первые главы. Потом, наконец-таки начинается сюжет, а с ним и настоящая проблема этой книги. Ключевое различие между Блэквудом и упомянутыми выше Лавкрафтом с Мейчином состоит в том, что последние двое писали книги с увлекательным сюжетом, чёрт возьми! Сюжет: наш герой плывёт в командировку в Грузию, и на корабле происходит невероятное - он… встречается взглядом с другим пассажиром!

Их взгляды встретились. О’Мэлли вздрогнул. «Ого!» — пронеслось у него в мозгу.

На крупном лице, вполне благодушном, несмотря на грубые обветренные черты, светились широко распахнутые глаза, какие бывают у животного или ребенка, оказавшегося вдруг посреди толпы. В них читалось выражение не столько робости или испуга, сколько незащищенности — это были глаза существа, за которым охотятся. По крайней мере, сразу, в ту же секунду, горячий кельт уловил иное выражение: взгляд загнанного существа, наконец заметившего убежище. Первое выражение выплеснулось на поверхность, а потом быстро убралось, словно зверек в безопасную норку. Но прежде чем исчезнуть, оно просемафорило весть предупреждения, приветствия, объяснения — точнее он не мог определить — другому такому же существу, ему.

О’Мэлли застыл на месте, не в силах отвести взгляд. Он бы заговорил, потому что приглашение к беседе было явственным, но у него перехватило дыхание и отнялся дар речи. Посматривая на него искоса, мальчик льнул к отцу-великану. Наверное, около десяти секунд между ними троими шел обмен проникновенными взглядами… после чего ирландец в замешательстве и довольно сильном возбуждении завершил это молчаливое знакомство едва заметным кивком и медленно прошел мимо, рассеянно раздвигая остальную публику, в свою каюту на нижней палубе.

Что за квирное напряжение. Ну ладно. О’Мэлли притягивает необыкновенность и загадочность незнакомца, которая выражается в том, что… он кажется огромным великаном, но если присмотреться, то оказывается просто большим мужчиной. Обалдеть, какая мистика. Или ещё вот такая магия вне хогвартса:

К тому времени было уже часов десять вечера, доктор Шталь, скорее всего, находился у себя в каюте, а большинство пассажиров на импровизированном концерте в кают-компании, когда ирландец, покинув наконец свое уединение, решил тоже спуститься вниз, но заприметил на корме русского с мальчиком, двигавшихся так быстро, что это привлекло его внимание. Никогда прежде впечатление огромной величины и скорости перемещения не были столь выражены. Словно рядом пронеслось облако летней ночной тьмы. Когда же он осторожно приблизился, то обнаружил, что они вовсе никуда не шли и тем более не бежали, как ему вначале показалось, а вовсе стояли бок о бок на палубе совершенно неподвижно.

Но наш герой не один такой впечатлительный, его знакомый корабельный врач уже встречал этого человека раньше. Доктор Шталь очень рациональный и ученый, он редко соглашается с романтичным О’Мэлли в его экзальтированных фантазиях, и его версия по поводу загадочных пассажиров состоит в том, что они на самом деле не русские, как все считают, а… вообще не люди, а, эээ, космические существа, спроецированные великим сознанием Земли. Проще процитировать:

великое сознание Земли проецировало вовне непосредственное выражение своей космической жизни — космических существ. И вполне возможно предположить, что некоторое число этих древних доисторических проявлений в тех редких местах, которые человечество не успело запятнать, могло сохраниться. Этот человек — одно из них.

Это не помешает автору продолжать именовать это существо “русским великаном”. Имени у него до конца книги не появится, что логично, откуда у проекции природы и вселенной имя. О'Мэлли однако, тянет к русскому великану не от любопытства, а от того, что он чувствует - он существо схожей породы, и если он последует за этим молчаливым созданием, то он обретёт истину и покой.

Я не буду дальше касаться сюжета, потому что обычно так не делаю, чтобы не превращать рецензию в пересказ-спойлер, хотя это, кажется, та книга, которую пересказом не испортишь - в ней ничего особо не происходит, а то что происходит раздувается до неадекватных, преувеличенных масштабов. Я всю книгу ждала, что вот сейчас произойдёт что-то невероятное, и в итоге все произошедшее казалось недостаточным после такого прогрева.

Дополнительное задание для "Долгой прогулки", сгенерированный нейросетью портрет персонажа по цитате

The man, though broad and well-proportioned, with heavy back and neck and uncommonly sturdy torso, was in no sense monstrous.

Не особо известный в России (по моему скромному мнению), во всяком случае точно не как такой столп жанра мистического романа, как Говард Лавкрафт, Элджернон Блэквуд так и (не)запомнился бы мне, как автор проходной повести в духе «Лавкрафтовых ужасов», но в Долгой прогулке мне выпало читать ещё одно его произведение «Кентавр», и мое мнение об этом авторе значительно поменялось.

Сюжет повествует нам об «усталом мечтателе» Теренсе О'Мэлли, который в 1910 году отправляется посмотреть Кавказ на пароходе.

«Во внешности О'Мэлли не было ничего особенно примечательного, разве что контраст светло-голубых глаз с темными волосами. Ходил он постоянно в одном и том же костюме из серой фланели с небольшим воротником-стойкой и обтрепанным лоснящимся галстуком – ни в чем другом я его, пожалуй, не видел. Среднего роста, изящного сложения, с почти девичьими руками. Живя в городе, он не забывал бриться и выглядел вполне прилично, но, путешествуя, отращивал усы с бородой и переставал стричь волосы, которые падали на лоб и глаза спутанной массой.»

В ходе своего путешествия О'Мэлли сталкивается не просто со сверхъестественными событиями, а с истинной природой, проявляющейся не только в стихии вокруг – в этой книге потрясающее описание природы и мощи естественной среды – но и в двух людях, с которыми сталкивает его это путешествие. Один – диковатый «великан», изъясняющийся рваными фразами, как будто любой язык был для него неродной, второй – мальчик, путешествующий вместе с ним. Главный герой чувствует единение с этими людьми и сильное влечение познакомиться с ними и приобщиться к их природной мощи, так и рвущейся из них.

Знакомый нашего ирландского мечтателя – рациональное этой книги – доктор Шталь, объясняет главному герою, что это желание вызвано тем, что О'Мэлли сам обладает очень тонким чувством природы и сам, как и эти незнакомцы, называемые им «урменшами», не совсем относится к этому миру.

Сюжет в данном произведении играет, конечно, совсем не первостепенную роль. Он развивается размеренно, лениво. Намного важнее в книге, как и в любом романтическом (не любовном, а относящемся к романтизму) произведении, это внутренний мир героя, его переживания, столкновение с внешним миром и переживание этого столкновения.

Для меня название книги связано вовсе не с мифическими существами, с которыми придется в дальнейшем на краткий миг столкнуться нашему герою. Кентавр по сути своей – это переходная форма между разумом человека и его природной частью. Человеческая сторона – рациональность, нахождение в этом мире, устойчивость и разумность, то, что заставляет нас существовать в социуме и придерживаться его законов. Лошадиная часть – звериное начало, влекущее нас в познание внутреннего естества, бурлящая эмоциями, как водная пучина, наше бессознательное, наш древний мозг, живущий первобытными инстинктами.

Главный герой, как кентавр, разрываем между миром реальным и потусторонним.

Я не удивлена, что Элджернона Блэквуда очень ценил Лавкрафт и считал своим вдохновителем. Я нашла в этом произведении очень много общего с вечной темой короля ужасов: хтоническая сила природы, которую человек не в состоянии себе подчинить. Но если у Говарда Лавкрафта эта сила деструктивна по своей сути, это первобытный хаос, действующий абсолютно разрушительно, то Природа и Космос Блэквуда сродни океану Соляриса у Лема.

Книгу я перечитаю в следующем году, хочу внимательно изучить каждую страницу и погрузиться в каждую мысль. Она сильно отозвалась во мне тем, что все мы по сути продолжения природы. Что наша смерть – всего лишь смерть нашего сознательного, нашей человеческой части, а наше тело, разложившись на молекулы и атомы, потом снова соберется и превратится в венчик цветка, ветви деревьев и звездную пыль.

"А по тротуару, едва не задевая сидящих, текла нескончаемая, великолепная процессия любопытных, диких, бородатых варварских лиц, с крючковатыми носами и сверкающими глазами, людей в развевающихся бурках, с газырями на груди, сияющими серебром и слоновой костью в свете электрических фонарей; на головах – белые, черные и желтые башлыки, придававшие обладателям величавый вид, за поясом у большинства торчали зловещего вида кинжалы...."

Так Блэквуд описывает Батуми. Сразу хочется оказаться на этой оживленной улице, в след за «офицером с осиной талией» сесть за столик и выпить золотистого вина.

Сюжет разворачивается очень медленно и как будто даже убаюкивает читателя, хотелось бы сказать, что это специально, а потом поскачет, ну да поскачет… Ох, самая неоднозначная на мой взгляд часть истории, потому что я ждала, что все это выльется во что-то более интересное. Временами неспешные разговоры под тихий шелест море усыпляли и навевали тоску, но плед, чай, вы помните... Есть во всем этом некий уют, который как нельзя лучше подходит длинным осенним вечерам. Когда так и хочется мысленно перенестись вслед за героем в Марсель или Грецию, да так и остаться там...

Итак, с первых страниц рассказчик знакомит нас с главным героем - ирландским иностранным корреспондентом Тэренсом О'Мэлли. Вот так его видит нейронная сеть

Здесь он больше похож на Фандорина (особенного из самого первого сериала), но с героем Акунина О'Мэлли не имеет ничего общего. Герой Блэквуда примечателен тем, что он видит чуть больше, чем другие. Вернее смотрит по-другому. И в начале, мне это казалось, чем-то очень любопытным, но чем дальше тем больше это раздражало. О’Мэлли всегда один и всегда немного неуместен, он чувствовал, что современный мир просто не для него. Он любит путешествовать, ходить по леса и горам, а еще конечно же у него мистические наклонности.

Однажды Тэренс О’Мэлли отправляется в поездку на Кавказ, по пути встречает на пароходе бородатого русского великана и и мальчика, которого пассажиры принимают за его сына. Эта пара оказывает сильное влияние на О'Мэлли, при этом они практически не разговаривают, ни великан, ни мальчик практически не знают английского. И чем дальше длится путешествие О’Мэлли тем, как говорится «страньше»

Но если отбросить (а мне очень хочется это сделать) все мистические штуки, то в книге помимо прекрасных описаний, много действительно умных и увлекательных диалогов между О'Мэлли и доктором Шталем на борту парохода.

В целом это была весьма необычное чтение. Я не большой любитель мистицизма и единения с Землей, которая на самом деле живой персонаж, но мне книга скорее понравилась. Но это не та книга, к которой я буду возвращаться, зато с удовольствием ознакомлюсь с рассказами автора.

Теренс О'Мэлли на протяжении всей жизни ощущает практически физическую боль от существования в современном обществе. Он - человек тонко чувствующий душой, стремящийся к единению с природой, к достижению совершенной простоты и чистоты сознания. Однажды Теренс встречает проводника в прамир - мир, каким он был в младенчестве. Так начинается путешествие всей жизни главного героя, акт полного самопознания, возвращение домой.

Границы его личности раздвигались. Словами он описать этого не мог. Лишь знал, что терзавшие его долгие годы желания теперь улеглись. Утихли муки неутолимого голода, терзавшие его на протяжении всей жизни, — того ненасытного голода по красоте и чистоте первозданности, прежде чем людские толпы запятнали мир своими склоками и тяжбами, не нарушили покой громкими воплями. Великолепие этого мира теперь сияло внутри него.

Этот роман стирает грань между реальностью и мифом. Все время разрываешься, испытывая какое-то странное чувство внутреннего раздвоения. Душа рвется на лоно природы: настолько прекрасны описания пейзажей, что пока читаешь чувствуешь ароматы, наполняющие леса и поля. Прамир - прелестно девственный, свежий и свободный (во всей полноте этого слова). Земля, выступает живым организмом, матерью всех людей. Она призывает своих детей вернуться в ее объятия, жаждет слияния сознаний.

Будь я Теренсом, я бы поддалась этой всепоглощающей первобытной силе. Я бы с удовольствием ринулась навстречу призыву Земли, к бескрайнему покою, восторгу, всеобъемлющей радости. О, эта книга должна быть бесконечной, ее надо читать на протяжении всей жизни, как иногда люди слушают одну и ту же песню на повторе. Это - ВОСТОРГ!

P.S.: всем поклонниками творчества Лавкрафта рекомендую к прочтению не только "Кентавра", но и другие произведения Блэквуда.

«Кентавр» - произведение безумно яркое, атмосферное и эмоционально насыщенное. Неспешное и в некоторой степени «тягучее». Наивное с одной стороны, но такое близкое, задевающее за живое. Как отзвук собственных поисков. Как если бы ты чувствовал то же самое, но не мог обречь эти чувства в слова и передать суть хотя бы отдаленно.

Идеалист и мечтатель О’Мелли не находит своего места и смысла в мире, в котором живет. Оторванность от людского рода, неспособность отыскать того, кто говорил бы на его языке, делает его отчаянно одиноким. Он не понимает и не принимает людскую жадность, притворство, похоть, алчность и стремление к накопительству.

Не мой век?! Да это даже не мой мир! И я всеми фибрами души ненавижу дух современности со всеми его дешевыми изобретениями, прессом фальшивой всеохватной культуры, убийственными излишествами и жалкой вульгарностью, когда недостает истинного чувства прекрасного понять, что маргаритка куда ближе к небесам, чем воздушный корабль…

Его дух тянется к простоте, природе, и Земле, эдакой «первобытности прамира». Важно развитие души, а не жадность до ненужных вещей и прочих материальных ценностей. Все, начиная от букашки и кончая звездами, все – частичка самой Земли, Вселенной, фрагмент Мировой души и часть общего сознания.

О’Мэлли, найдя свой Рай, жаждет поделиться истиной с людьми, помочь ощутить единство с миром, открыть им красоту, вырвать из клеток и донести реальность всего многоцветья внутренней жизни. И терпит крах. Но он продолжает верить. И верит до самого конца.

Совсем немногие слышат флейту Пана и дают себе труд прислушаться. Современный мир полон звуков, заглушающих ее. Но из тех, кто слышит, сколько таких, что захотят последовать зову, а тем более – отважиться на это?

Отдельного упоминания заслуживает тонкий и многогранный символизм романа. С отсылкой к мифологии, прообразом О’Мэлли и «других» представляется кентавр – «низшая», «первобытная» и простая природа человека, его звериная натура, соединенная с более высокой природой, человеческими достоинствами и способностью суждения; двойственность, одиночество, страдание и изгнание людьми.

«Кентавр» заставляет переосмыслить многие вещи. Заставляет думать, перелистывать страницы назад и заново прочесть только что окончившуюся главу, ставить закладки на каждой третьей странице. Этот роман нельзя «проглотить» за пару вечеров. И все же жаль, что у такой прекрасной книги всего три оценки на лайвлибе.

Простая жизнь утрачена навсегда. Она уснула в Золотом Веке, и лишь тот, кто спит и видит сны, способен ее отыскать. Если вы можете сохранить в себе радость – не просыпайтесь, мой друг! Мечтайте, но в одиночку!

В рамках флэшмоба "Спаси книгу - напиши рецензию!"