Текст книги "Тайная доктрина. Космогенезис. Антропогенезис"

Ибо назовем ли мы Гениев Гермеса и его «Богов» «Силами Тьмы» и «Ангелами», как это делается в греческих и латинских церквах, или же «Духами Умерших», как в Спиритуализме; или же Бхутами и Дэвами, Шайтанами или Джинами, как их еще называют в Индии и мусульманских странах, – все они являют одно и то же – ИЛЛЮЗИЮ. Но пусть, однако, это не будет так же ложно истолковано, как это было недавно сделано Западными Школами с положениями великой философской доктрины ведантистов.

Все, что имеет бытие, исходит от АБСОЛЮТА, который, в силу одного этого определения, стоит как Одна и Единая Реальность – следовательно, все, чуждое этому Абсолюту, зарождающему и причинному Элементу, несомненно, должно быть Иллюзией. Но это так лишь с чисто метафизической точки зрения. Человек, который считает себя здравомыслящим и рассматривается как таковой своими соседями, называет видения сумасшедшего брата – галлюцинации, делающие свою жертву счастливой или чрезвычайно несчастной, сообразно случаю – также иллюзиями и вымыслами, воображением. Но где же тот сумасшедший, для которого отвратительные, ужасающие тени в его мозгу, его иллюзии, не являются в данную минуту такими же действительными и реальными, как и те вещи, которые могут видеть его доктор или сиделка? Все относительно в этой Вселенной, все есть Иллюзия. Но испытываемое ощущение на каждом плане является действительностью для познающего существа, сознание которого находится на данном плане, хотя указанные ощущения рассматриваемые с чисто метафизической точки зрения, могут быть представлены, как не имеющие объективной реальности. Но Эзотерическое Учение должно бороться не против метафизиков, но против физиков и материалистов и для последних Жизненная Сила, Свет, Звук, Электричество, даже объективно притягивающая сила Магнетизма, не имеют объективного существования и принимаются лишь, как просто «виды движения», «ощущения и аффекции материи».

Ни оккультисты вообще, ни теософы не отрицают, как это ошибочно предполагается некоторыми, воззрений и теорий современных ученых только потому, что эти воззрения противоположны Теософии. Первое правило нашего Общества воздать кесарево Кесарю. Потому теософы первые признают насущную ценность науки. Но когда ее первосвященники низводят сознание к секреции из серого вещества мозга, а все остальное в Природе к виду движения, то мы протестуем против такой доктрины, как антифилософской, самопротиворечащей, и просто нелепой с научной точки зрения, даже больше, нежели с оккультного аспекта Эзотерического Знания.

Ибо, истинно, Астральный Свет осмеянных каббалистов имеет странные и любопытные тайны для того, кто может видеть в нем; и тайны эти, скрытые в его беспрестанно волнующихся волнах, находятся в нем, несмотря на весь конклав материалистов и насмешников.

Астральный Свет каббалистов иногда очень неправильно переводится как «Эфир», последний смешивается с гипотетическим эфиром науки, и оба они принимаются некоторыми теософами, как синонимы Акаши. Это огромная ошибка!

Автор «Рационального Опровержения» пишет, и тем бессознательно помогая Оккультизму:

Характеристика Акаши послужит доказательством, как неточно представлена она «Эфиром». В измерении она… беспредельна; она не составлена из частей; и цвет, вкус, запах и осязаемость не принадлежат ей. Пока что она соответствует точно времени, пространству, Ишваре («Господь», но скорее творческая мощь и душа – Anima Mundi) и душе. Ее особенность, по сравнению с этим, состоит в том, что она является материальной причиною звука. За исключением этого свойства, можно было бы признать ее единою с пустотою.[444]444
  Стр. 120.


[Закрыть]

Это и есть пустота, особенно для рационалистов. Во всяком случае, Акаша, несомненно, произведет пустоту в мозгу материалиста. Тем не менее, хотя Акаша, конечно, не есть эфир науки – ни даже Эфир оккультистов, определяющих последний, лишь как один из принципов Акаши – она вместе с ее перворожденным, конечно, есть причина звука, причина психическая и духовная, но, ни в коем случае, не материальная. Отношения Эфира к Акаше могут быть определены, прилагая к Акаше и Эфиру слова, которые употребляются в Ведах, говоря о Боге: «Так сам был истинно (своим собственным) Сыном», один, будучи порождением другого, и все же оставаясь самим собою. Это может быть трудная загадка для непосвященных, тем не менее, загадка очень легко разрешается любым индусом, даже и не мистиком.

Эти тайны Астрального Света, вместе со многими другими тайнами, останутся несуществующими для материалистов нашего века, так же, как Америка была несуществующим мифом для европейцев в течение первых времен средневековья, тогда как скандинавы и норвежцы уже несколько столетий раньше достигли и поселились в этом очень старом «Новом Мире». Но так же, как был рожден Колумб, чтобы вновь открыть и заставить Старый Мир поверить в антиподные страны, так же будут рождены ученые, которые откроют чудеса, уже существующие, согласно утверждениям оккультистов, в областях Эфира с их разнообразными и многообразными обитателями и сознательными Сущностями. Тогда nolens volens наука должна будет принять это старое «суеверие», так же, как она приняла уже многие другие. И раз она будет вынуждена принять это, ее ученые профессора, по всей вероятности, – судя по прошлым опытам, как в случае месмеризма и магнетизма, перекрещенных ныне в гипнотизм – признают это, но отбросят наименование. Выбор нового наименования, в свою очередь, будет зависеть от «вида движения» – новое наименование для старого «автоматического, физического процесса среди нервных волокон (научного) мозга» Молешотта – и также, весьма вероятно, и от последнего обеда этого имядателя, ибо – согласно основателю новой Гило-Идеалистической схемы – «мозговая деятельность по своему происхождению одинакова с выделениями пищеварительных соков».[445]445
  «National Reformer», Янв. 9-го, 1887 г. Статья «Phreno – Kosmo – Biology», Dr. Lewins.


[Закрыть] Итак, если бы допустить это нелепое предположение, то новое имя архаической истины зависело бы от вдохновения печени имядателя, и только тогда истины эти получили бы возможность стать научными!

Но ИСТИНА, как бы ни была она враждебна слепому большинству, всегда имела своих защитников, готовых умереть за нее; и, конечно, не оккультисты будут возражать против принятия ее наукой под любым новым именем. Но до тех пор, пока она не заставит обратить на себя внимание ученых и не будет принята ими, многие оккультные истины останутся запрещенными, как это было с феноменами спиритизма и другими психическими проявлениями, чтобы, в конце концов, быть присвоенными своими экс-хулителями без малейшей признательности или благодарности. Азот очень много прибавил к химическому знанию, но открывший его Парацельс и посейчас называется «шарлатаном». Как глубоко справедливы слова Н. Т. Бокля в его замечательной «Истории Цивилизации», когда он говорит:

В силу обстоятельств, до сих пор неизвестных (Кармическое предвидение), время от времени появляются великие мыслители, которые, посвятив свои жизни одной цели, способны предвидеть прогресс человечества и основать религию или философию, благодаря которым иногда получаются важные следствия. Но если мы заглянем в историю, мы ясно увидим, что, хотя основание нового взгляда может быть обязано одному человеку, но результат этого нового мышления будет зависеть от состояния людей, среди которых оно распространяется. Если религия, либо философия, слишком опередила какую-либо нацию, она не может сослужить в данное время полезную службу, но должна будет выждать свой срок,[446]446
  Это есть закон циклов; но этот закон часто нарушается человеческим упорством.


[Закрыть] когда умы людей созреют для ее восприятия… Каждая наука, каждое верование имело своих мучеников. Согласно обычному течению вещей несколько поколений должно пройти, а затем наступает период, когда эти самые истины рассматриваются, как наиобычнейшие факты, и еще немного позднее наступает другой период, в который они объявляются необходимыми, и даже самый тупой рассудок удивляется, как могли они когда-либо отрицаться?[447]447
  Том I – стр. 256.


[Закрыть]

Весьма возможно, что умы настоящего поколения еще не вполне созрели для принятия Оккультных Истин. Возможно, что таков будет в будущем вывод, сделанный прогрессивными мыслителями Шестой Коренной Расы, при ретроспективном обзоре истории принятия Эзотерической Философии, – полностью и безусловно. А пока что поколения нашей Пятой Расы будут продолжать блуждать в предрассудке и предубеждении. Оккультные науки будут всюду осмеяны, и презрение со всех углов будет направлено на них, каждый будет искать случая высмеять и раздавить их во имя и для большего возвеличения материализма и его так называемой науки. Тем не менее, тома настоящего труда, в предвидении необыкновенности ответа на некоторые будущие научные возражения, указывают на истинные и взаимные положения защитника и обвинителя. Теософы и оккультисты обвиняются общественным мнением, которое еще высоко держит знамя индуктивных наук. Потому последние должны быть обследованы; и должно быть доказано, насколько их достижения и открытия в области естественного закона противоречат не столько нашим утверждениям, сколько фактам в Природе. Час пробил для доказательства, так ли нерушимо стоят стены современного Иерихона, чтобы трубный глас Оккультных Труб никогда не смог разрушить их?

Так называемые «Силы» и возглавляющие их Свет и Электричество и строение солнечного шара должны быть тщательно исследованы, так же, как и Тяготение и теории Туманностей. Природа Эфира и других элементов должна быть обсуждена и научные данные сопоставлены с учениями Оккультными, причем должны быть выданы и некоторые, до сих пор скрытые, положения последних.

Около пятнадцати лет тому назад автор этого труда, первая после каббалистов, повторяла мудрые Заповеди Эзотерического Катехизиса:

Сомкни уста твои из опасения произнести это (Тайну); и сердце твое из опасения громкой думы; а если сердце твое вырвалось из контроля, верни его на место, ибо такова цель нашего союза.[448]448
  Сефер Иецира.


[Закрыть]

И еще из Правил Посвящения:

Это есть тайна, дающая смерть. Сомкни уста твои из опасения, чтобы не выдать ее невежде; сожми мозг твой из опасения, чтобы что-либо не вырвалось из него и не проникло наружу.

Несколько лет позднее край Покрова Изиды должен был быть приподнят, теперь же делается в нем еще один и еще более широкий разрез.

Но старые, освященные временем, заблуждения – те, которые с каждым днем становятся все более бросающимися в глаза и самоочевидными, – стоят выстроенные в боевом порядке, сейчас, как и тогда. Руководимые слепым консерватизмом, самомнением и предрассудком, они постоянно на дозоре, готовые удушить каждую истину, которая, просыпаясь после ее векового сна, стучится к допущению. Таково было положение вещей с самого времени, когда человек стал животным. И что это в каждом случае приносит моральную смерть выявляющим на свет эти старые, старые истины, так же верно, как и то, что это дает жизнь и возрождение тем, кто способен воспользоваться даже тем малым, что сейчас разоблачается для них.

Часть II
Эволюция символизма

Не есть ли символ для имеющего очи всегда, более или менее, ясное откровение Богоподобного?… Во всем… мерцает нечто присущее Божественной Мысли. Нет, даже высшее знамение, которое люди когда-либо встречали или под которым они обнимались, сам крест имел лишь случайное и внешнее значение.

Карлейль

Изучение скрытого смысла каждой религиозной и мирской легенды, каждого народа, великого или малого и, особенно, в преданиях Востока, заняло большую часть жизни автора настоящего труда. Она разделяет убеждение, что ни один мифологический рассказ, ни одно традиционное событие в народных сказаниях, никогда, ни в одну эпоху, не были вымыслом, но что каждый из таких повествований имеет действительно историческую подоснову. В этом автор расходится с теми учеными-символистами, которые, несмотря на все величие их славы, находят в каждом мифе не более, нежели добавочное доказательство пристрастья ума древних к суеверию, и думают, что все мифологии возникли и построены на солнечных мифах. Подобные поверхностные мыслители были замечательно разоблачены Джеральдом Мэсси, поэтом и египтологом, в его лекции о «Лунопочитании, Древнем и Современном». Его острая критика достойна воспроизведения в этой части нашего труда, ибо она так прекрасно отражает наши чувства, открыто высказанные уже в 1875 году, когда была написана «Разоблаченная Изида».

На протяжении минувших тридцати лет, проф. Макс Мюллер учил в своих книгах и лекциях, в Times, Saturday Review и различных журналах, с эстрады Королевского Института, с кафедры Вестминстерского Аббатства и своей кафедры Оксфорда, что мифология есть болезнь языка, и, что древний символизм был результатом чего-то вроде примитивной умственной аберрации.

«Мы знаем», говорит Ренуф, вторящий Максу Мюллеру в своих «Hibbert Lectures», «мы знаем, что мифология есть болезнь, которая появляется на известной ступени человеческой культуры». Таково поверхностное толкование нe-эволюционистов, и подобные толкования все еще приняты британским обществом, мышление которого воспитывается на основе доверия к подобным авторитетам. Проф. Макс Мюллер, Кокс, Губернатис и другие провозвестники солнечных мифов, изобразили нам примитивного мифотворца вроде германизированного индуса метафизика, отбрасывающего свою тень на умственный туман, и замысловато говорящего о дыме или, по меньшей мере, об облаке; при этом небо, над его головою, становится как бы фантастическим куполом, испещренным видениями первобытных кошмаров! Они уподобляют первобытного человека самим себе и считают его так же извращенно склонным к самообману или, как говорит Фонтенелль, «склонным видеть вещи, которые в действительности не существуют»! Они ложно представили себе примитивного или архаического человека, как бессмысленно совращенного с самого начала своим деятельным, но необузданным воображением и потому верившего в различные заблуждения, которые непосредственно и постоянно опровергались его ежедневным опытом; а также, как одураченного своим воображением среди мрачных реальностей, которые шлифовали в нем и внедряли в него опыты его, подобно шлифующим плавучим льдинам, оставляющим свои отпечатки на подводных скалах. Остается сказать то, что некогда будет принято всеми, а, именно, что эти признанные учителя были не ближе к началу мифологии и языка, нежели Уилли, поэт Бёрнса – к «Пегасу». Мой ответ таков: «Это не более, как фантазия теоретика-метафизика, что мифология была лишь болезнью языка или чего-либо иного, исключая его собственного мозга. Происхождение и значение мифологии были совершенно упущены из виду этими соляристами, распространителями небылиц. Мифология была примитивным способом овеществления древней мысли. Она основывалась на естественных фактах и до сих пор может быть проверяема на феноменах. Нет ничего безумного, ничего бессмысленного в ней, если она рассматривается в свете эволюции, и когда способ выражения ее, посредством языка знаков, вполне понят. Безумие заключается в принятии ее за историю человечества или же за Божественное Откровение.[449]449
  Что касается «Божественного Откровения», то мы согласны. Но не в отношении «Истории Человечества». Ибо большинство Аллегорий и «Мифов» Индии содержат историю и реальные события, действительно имевшие место и сокрытые в них.


[Закрыть] Мифология есть хранилище древнейшей человеческой мудрости и, что интересует нас, сводится, главным образом, к тому, что когда она снова будет правильно истолкована, она нанесет смертельный удар ложным теологиям, которые она сама породила помимо воли.[450]450
  Когда исчезнут «ложные теологии», тогда истинные доисторические реальности будут найдены, содержащиеся особенно в мифологии арийцев и древних индусов, и даже до-Гомеровских греков.


[Закрыть]

В современной фразеологии говорят иногда, что утверждение мифично в той мере, в какой оно ложно; но древняя мифология не была системою или способом такого рода фальсификации. Ее легенды были средством для передачи фактов, но не были ни подделками, ни выдумками… Например, когда египтяне представляли луну как кошку, они не были настолько невежественны, чтобы предполагать, что луна была кошкою, также их подвижная фантазия не видела ни малейшего сходства между луною и кошкою. Миф о кошке не был простым расширением словесной метафоры; также не было у них намерения создавать недоумения или же загадки… Они подметили тот простой факт, что кошка видит в темноте, и, что ее зрачки становятся совершенно круглыми и особенно светящимися ночью. Луна была созерцательницей в ночных небесах, и кошка была ее эквивалентом на земле; и, таким образом, обыкновенная кошка была принята как выражение, как естественная эмблема и живое воспроизведение луны… И отсюда следовало, что солнце, взиравшее вниз в преисподнюю, во время ночи, могло тоже называться кошкою, как оно и было, ибо оно тоже видело во тьме. Кошка называлась по-египетски mau, что означает зрячий, от глагола mau – видеть. Один писатель по вопросам мифологии утверждает, что египтяне «представляли себе большую кошку позади солнца, которое было зрачком этого кошачьего глаза». Но это чисто современное измышление. Это товар из запасов Макса Мюллера. Луна, как кошка, была глазом солнца, ибо она отражает солнечный свет и потому, что глаз отображает изображение в своем зеркале. Под видом богини Пашт кошка стережет солнце, попирая лапою главу змия тьмы, именуемого его вечным врагом!

Это очень правильное толкование лунного мифа в его астрономическом аспекте. Однако, селенография есть наименее эзотерический отдел лунной символики. Чтобы вполне понять Селеногнозис – если дозволяется изобрести новое слово, – нужно стать сведущими не только в его астрономическом значении. Луна тесно связана с Землею, как это указано в Станцах, и касается всех тайн нашей планеты более непосредственно, чем даже Венера-Люцифер, оккультная сестра и alter Ego Земли.[451]451
  Смотри отд. VII, «Deus Lunus» (Лунный Бог)


[Закрыть]

Неутомимые исследования западных, особенно, германских ученых-символистов, в течение прошлого и настоящего столетия, заставили наиболее непредубежденных ученых и, конечно, каждого оккультиста убедиться, что без помощи символики – с ее семью подразделениями, о которых современники наши ничего не знают – никакое древнее Писание не может быть когда-либо правильно понято. Символика должна быть изучаема под всеми ее аспектами, ибо каждый народ имел свои особые способы выражения. Короче говоря, ни один египетский папирус, никакая индусская олла, никакие ассирийские плитки, ни еврейские свитки, не должны читаться и толковаться буквально.

Сейчас каждый ученый знает это. Одни талантливые лекции Джеральда Мэсси уже достаточны сами по себе, чтоб убедить каждого непредубежденного, честно думающего христианина в том, что дословное принятие Библии равносильно падению в еще большее заблуждение и суеверие, чем то, которое когда-либо возникало в мозгу дикаря островов Южного Моря. Но факт, в отношении которого даже наиболее правду любящие и правду ищущие востоковеды – будь это арианисты или египтологи – остаются как бы слепы, есть именно тот, что каждый символ на папирусе или на олле является многогранным алмазом, каждая грань которого не только заключает в себе несколько толкований, но также имеет отношение ко многим наукам. Мы видим пример этому в только что приведенном толковании изображения кошки, символизирующей луну – пример звездно-земного изображения; тогда как у других народов луна имеет кроме этого еще много других значений.

Как это показал ученый масон и теософ, покойный Kenneth Mackenzie в своей «Royal Masonic Cyclоpaedia», существует большая разница между эмблемою и символом. Первая, «заключает большее число мыслей, нежели символ, который, скорее, изображает одну специальную мысль». Отсюда символы – например, лунный или солнечный – различных стран, каждый, изображающий одну из таких специальных идей или же ряд идей, образуют совокупно эзотерическую эмблему. Последняя есть «конкретное, видимое изображение или знак, представляющий принципы или ряд принципов, понятные тем, кто получили известные знания (Посвященные)».

Говоря еще яснее, эмблема обычно есть ряд графических изображений, рассматриваемых и объясняемых аллегорически, и которые, как в панораме, раскрывают одну идею за другой. Так Пураны есть писанные эмблемы; так же как и Заветы Моисея и Христа или Библия и все другие экзотерические Писания. И тот же авторитет указывает:

Все эзотерические общества пользовались эмблемами и символами, как например – Общество Пифагора, Элевзинское, Герметическое Братство в Египте, Розенкрейцеры и Франкмасоны. Многие из этих эмблем не должны быть раскрываемы всем и каждому, и совсем ничтожная разница в эмблеме или символе может очень изменять их значение. Магические печати, основанные на известных числовых принципах, относятся к этому разряду и, хотя являются чудовищными или смешными в глазах невежд, тем не менее, передают целый свод учений тем, кто были научены понимать их.

Все вышеперечисленные общества, говоря относительно, современны, ни одно не заходит вглубь за средние века. Насколько же разумно тогда, что ученики старейших архаических школ так осторожны в выдаче тайн, гораздо большего значения для человечества, (ибо они опасны в руках невежд), чем любые, так называемые, «тайны Масонства», ныне ставшие, как говорят французы, секретом Полишинеля!

Но это ограничение может относиться лишь к психологическому или, вернее, к психофизическому и космическому значению символа и эмблемы и даже в этом смысле лишь частично. Ибо, хотя Адепт вынужден отказывать в выдаче условий и способов, ведущих к какому-либо сочетанию Элементов – будь-то психическое или же физическое – и которое может произвести, как вредное, так и благое следствие; все же, он всегда готов передать серьезному исследователю тайну древней мысли во всем, что касается истории, сокрытой под мифологическим символизмом, и, таким образом, дать еще несколько вех для ретроспективного взгляда в прошлое, поскольку это может дать полезное сведение о происхождении человека, эволюции рас и геогнозиса.

И, тем не менее, вопиющей жалобой наших дней не только среди теософов, но также среди немногих непосвященных, интересующихся этим вопросом, является следующее: «Почему Адепты не выдают того, что они знают?» На это можно было бы ответить: «Почему бы стали они это делать, раз им заранее известно, что ни один ученый не примет этого даже как гипотезу, еще менее, как теорию или аксиому? Разве же принята вами азбука Оккультной Науки, которая содержится в «Theosophist’e», «Эзотерическом Буддизме» и других трудах и периодических изданиях? Разве даже то малое, что было выдано, не было высмеяно и сопоставлено с «животной» и «обезьяньей теорией» Гексли и Геккеля, с одной стороны, и с ребром Адама и яблоком, с другой? Несмотря на такую незавидную перспективу, все же, масса фактов дана в настоящем труде, и происхождение человека, эволюция земного шара и рас – как человеческих, так и животных – изложены настолько полно, насколько автор в состоянии это сделать.

Доказательства, выдвинутые для подтверждения древних учений, разбросаны широко во всех священных Писаниях древних цивилизаций. «Пураны», «Зенд Авеста» и старые классики полны подобных фактов; но никто, до сих пор, не потрудился собрать и сопоставить их между собою. Причина этому та, что все подобные события были записаны символически, и лучшие ученые, наиболее проницательные умы, из числа наших арианистов и египтологов, были слишком часто затемнены тем или другим предубеждением и еще чаще односторонними взглядами на сокровенный смысл символов. Но даже притча есть выраженный символ; вымысел или легенда, как думают некоторые; аллегорическая передача жизненной реальности, событий и фактов, говорим мы. Именно, как мораль всегда выводилась из притчи, причем подобная мораль была действенной правдою и фактом в человеческой жизни, так и историческое, реальное событие было извлекаемо теми, кто были сведущи в этих священных науках, из эмблем и символов, запечатленных в древних храмовых архивах. Религиозная и эзотерическая история каждого народа была уложена в символах. Она никогда не была выражена буквально и во многословии. Все мысли и переживания, все учение и знание, сообщенные путем откровения или добытые самостоятельно, нашли у ранних рас свое графическое выражение в аллегориях и притчах. Почему? Потому, что «изреченное слово имеет скрытую мощь не только неизвестную, но даже не подозреваемую нашими современными мудрецами, потому естественно, что они не верят в нее. Потому, что звук и ритм тесно связаны с четырьмя элементами древних; и потому, что та или иная вибрация в воздухе, несомненно, вызовет соответствующие силы, сочетание с которыми производит добрые или злые результаты, смотря по условиям. Никогда не позволялось ученику излагать какие-либо исторические, религиозные или реальные события в точных словах, не допускающих двоякого смысла, из опасения, чтобы силы, связанные с этим событием, не были еще раз привлечены. Подобные события были передаваемы лишь во время Посвящения, и каждый ученик должен был запечатлеть их в соответствующих символах, извлеченных из его собственного ума, и которые просматривались потом его Учителем, прежде чем быть принятыми окончательно. Так постепенно был создан китайский алфавит, так же, как до него были установлены священные символы в древнем Египте. В китайском языке, знаки которого могут быть прочитаны на любом языке и который, как только что было сказано, лишь немногим менее древен, нежели египетский алфавит Тота, каждое слово имеет свой соответствующий символ в графической форме. Этот язык обладает многими тысячами подобных букв-символов или логограмм, из которых каждая передает значение целого слова; ибо настоящие буквы или алфавит, как мы его понимаем, не существует в китайском языке, как не существовал и в египетском вплоть до позднейшего времени.

Так японец, не понимающий ни одного слова по-китайски, встречаясь с китайцем, никогда не слышавшим японского языка, может сообщаться с ним посредством письма, и они будут вполне понимать друг друга, ибо письмо их символично.

Теперь, мы попытаемся дать объяснение главным символам и эмблемам, ибо второй том этого труда, трактующий об Антропогенезисе, представит большие трудности для понимания без подготовительного ознакомления хотя бы только с метафизическими символами.

Также было бы неправильно приступить к эзотерическому чтению символизма, не отдав должного уважения тому, кто оказал ему величайшую услугу в настоящем столетии, открыв главный ключ к древней еврейской символике, тесно переплетенной с метрологией, один из ключей к однажды всемирному языку Мистерий. Приносим нашу благодарность Ральстону Скиннеру из Цинциннати, автору труда «The Key to the Hebrew-Egyptian Mystery in the Source of Measures». Мистик и каббалист по природе, он трудился долгие годы в этом направлении, и его усилия, несомненно, были увенчаны большим успехом. Приводим его собственные слова:

Автор вполне уверен, что существовал древний язык, который в наше время кажется нам утерянным, но следы его существуют, однако, во множестве… Автор открыл, что геометрическое отношение (интегральное отношение диаметра к окружности круга) было самым древним и, вероятно, божественным основанием… линейных мер… Является почти доказанным, что та же система геометрии, чисел, отношений и мер была известна и применялась на континенте Северной Африки, даже ранее того, как это стало известно позднейшим поколениям семитов…

Особенность этого языка состояла в том, что он мог заключаться в другом и быть скрытым, и быть понятым лишь при помощи специального знания. Буквы и знаки слогов обладали, в то же время, способностью выражать числа, геометрические фигуры, начертания или идеографы и символы, скрытый смысл которых был окончательно объяснен притчами, в форме целых повествований или отрывков их, и в то же время, это могло быть изложено отдельно, независимо и различно, в начертаниях, каменных изваяниях или земляных сооружениях.

Разъясним двоякий смысл слова язык: во-первых, это слово означает выражение мыслей посредством человеческой речи; а во-вторых, оно может означать выражение идей каким-либо другим способом. Этот древний язык был так составлен в еврейском тексте, что посредством употребления письменных знаков, которые, будучи произнесены, являют язык в его первоначальном значении; можно по желанию передать целый ряд идей, вполне отличных от идей, выраженных посредством чтения фонетических знаков. Этот второй язык вызывает, в скрытой форме, ряд идей, умственных отпечатков, воспринимаемых воображением ощущаемых вещей, которые могут быть воспроизведены, и вещей, которые, не будучи ощутимы, могут быть классифицированы, как реальные, например, число 9 может быть принято как реальность, хотя оно не имеет ощутимого бытия, так же, как и обращение луны, рассматриваемое независимо от самой луны, совершившей это обращение, может быть взято в смысле начала или причины возникновения реальной идеи, хотя такое обращение лишено сущности. Этот язык идей может состоять из символов, ограниченных произвольными терминами и знаками, охватывающими очень ограниченный ряд понятий и совершенно лишенных ценности; или же это может быть чтение природы в некоторых ее проявлениях почти неизмеримого значения, поскольку это касается человеческой цивилизации. Изображение естественной вещи или явления может вызывать мысли, относящиеся к соответствующим темам, расходящиеся в различные и даже противоположные стороны, подобно спицам колеса, и порождающие естественные реальности в отделах, весьма чуждых этой видимой тенденции, которая вытекает из восприятия первого или основного изображения. Понятие может вызвать сходное понятие, но если это так, то, несмотря на кажущуюся несообразность, все идеи, вытекающие отсюда, должны возникнуть от основного изображения и быть гармонически согласованными или иметь отношение одна к другой. Таким образом, из достаточно обоснованной идеи может возникнуть представление самого Космоса, даже в деталях его построения. Такое применение обычного языка сейчас вышло из употребления, но автор спрашивает себя – не существовал ли в давно прошедшие времена такой или иной аналогичный язык, как мировой язык, и не был ли он в повсеместном употреблении, но, по мере того, как он выкристаллизовывался в более и более сокровенные формы, он становился достоянием лишь избранного класса или касты. Этим я хочу сказать, что популярный народный язык, уже в самом начале, был употребляем как средство этого своеобразного способа передачи идей. Свидетельства в пользу этого весьма основательны, и, действительно, кажется, что в истории человеческой расы произошла, в силу причин, которые сейчас мы не можем проследить, приостановка или утеря первоначального совершенного языка, так же как и совершенной системы наук, – совершенных, не потому-ли, что они были божественного происхождения и откровения.[452]452
  Взято из одного манускрипта.


[Закрыть]

«Божественное происхождение» не означает здесь откровения, полученного от антропоморфического (человекоподобного) Бога на горе, среди грома и молний, но, как мы понимаем, это есть язык и система наук, переданные раннему человечеству более продвинутым человеческим родом, настолько неизмеримо высшим, что он был божественным в глазах младенческого человечества; короче говоря, «человечеством» иных сфер. Мысль эта не содержит в себе ничего сверхъестественного, но принятие или отрицание ее зависит от степени самомнения и высокомерия в уме того, кому она сообщается. Ибо, если бы профессора современного знания только признались, что, хотя они ничего не знают о будущем развоплощенного человека – или, вернее, не желают что-либо знать – тем не менее, это будущее может быть для них самих чреватым изумительными и неожиданными откровениями, как только их Эго освободятся от своих грубых материальных тел – то материалистическое неверие имело бы меньше успеха, нежели оно имеет сейчас. Кто из них знает или может сказать, что ожидает нас, когда Жизненный Цикл нашей планеты придет к концу, и сама наша мать Земля погрузится в свой последний сон? Кто достаточно отважен сказать, что божественные Эго нашей человеческой расы – во всяком случае, избранные из тех множеств, что переходят в другие сферы – не станут, в свою очередь, «божественными» наставниками нового человечества, порожденного ими на новой планете, вызванной к жизни и деятельности «развоплощенными» началами нашей Земли? Все это могло быть опытом прошлого, и эти странные записи скрыты в «Тайном Языке» доисторических времен, языке, называемом ныне СИМВОЛИЗМОМ.