Текст книги "Школа для не магов"

Глава 2

После отъезда Паоло дом как будто застыл. Верена ушла к себе в комнату под предлогом отдыха и весь день оттуда не выходила. Я же шаталась из угла в угол в попытках занять себя, немного прибралась, стараясь никуда особо не лезть, лучше потом помогу хозяйке. Долго рассматривала семейные портреты, созданные искусным магом. Какие на них были все счастливые: вот узнаю молодую Верену рядом с симпатичным парнем, очень похожим на Паоло, а вот и он сам еще совсем малыш на коленях у родителей, такой милый, так и хочется протянуть руку и потрепать сладкую щечку. Здесь был и другой семейный портрет с двумя мальчиками очень грозными на вид, сразу видно, что сорванцы в отличие от домашнего Паолиньо, но все равно ужасно милыми, похожими на маму.

Потом я пошла во двор, проведала животных, проверила все ли жуют, вроде все. Не хотелось дергать Верену, она наверняка сейчас плачет. Ходила-бродила так до вечера, потом сильно захотелось есть, но без хозяйки за стол не хотелось, решила тихонько постучаться к ней. Сначала тишина, а потом тихое: «Заходи, девочка».

– Прости, пожалуйста, что беспокою, но тебе бы не помешало поесть, да и мне тоже, – смущенно проговорила я, так не хотелось приставать к женщине, но нужно ее растормошить.

– На кухне полно всего осталось, возьми, поешь, – безэмоционально ответила Верена.

– Так дело не пойдет, мне Паоло потом выскажет за такое, да и что ты убиваешься? Все будет хорошо, я уверена! – мой голос зазвучал тверже, так хотелось расшевелить женщину, выдернуть из уныния, которое явно не идет ей на пользу. – Я помогу, ты только скажи, что делать.

– Ты права, – встрепенулась Верена, – нужно брать себя в руки, как и прежде. Пойдем, поужинаем, но сначала проверю своих питомцев, а ты на стол собери, да не стесняйся, чувствуй себя как дома, ведь теперь это и есть твой дом!

Я и не стала стесняться, ведь действительно в таком месте легко почувствовать себя дома, каждая комната обставлена с любовью и заботой, приглушенные теплые цвета стен и мебели, везде мягкие коврики, удобные кресла, из которых не хочется вылезать, тепло, спокойно, тихо, только часы негромко тикают в гостиной.

Кухонька не большая, но очень уютная, в ней так и хочется приготовить что-нибудь вкусненькое, хотя, я вроде и готовить не умею… Да уж, тяжело, когда у тебя в голове вместо воспоминаний только шум и темнота.

Ужин собрала довольно быстро, еды было много, осталась еще с ужина, который мы делили с Паоло. Эх! Я уже скучаю.

Сначала мы ужинали в тишине, потом разговорились. Я не хотела расспрашивать о Паоло, чтобы не бередить плохие воспоминания, но оказалось, что хороших намного больше. Верена стала вспоминать разные смешные случаи из детства Паоло, и я хохотала до слез. С виду такой милый мальчик, а проказник еще тот. Как он до сих пор не покалечился, непонятно. Но на фоне всех его проказ было очевидно то, что Паоло очень добрый человек, как, впрочем, и его родители. Отца Паоло Акселла тоже вспомнили, Верена говорила о нем с любовью и светлой грустью. Их познакомили родители и сначала оба были не в восторге друг от друга, но, чем больше проводили времени вместе, тем больше находили общего, а, когда их попытались разлучить: семья Верены решила переехать в Несанет, то Акселл не отпустил любимую, так они и остались жить в родной деревне. Хотя теперь Верена жалеет, что не уехали тогда с родными, любимый был бы жив, да и Несанет не в составе империи, думается, там жизнь намного лучше. Но надолго ли…

– Паоло не согласился бежать в Несанет, там столько наших родных, без проблем бы обосновались, говорит, опасно, граница магически защищена от проникновения. Если побежим, то можем просто сгореть заживо. Даже он, пограничник, не знает, как безопасно пересечь границу. Так тяжело терять близких, но по чьей-то прихоти – это просто немыслимо! Я так боюсь потерять и сына! – глаза Верены снова наполнились слезами, и я взяла ее за руку.

– А я вообще не знаю, есть ли у меня близкие, – вздохнула я, – но не желаю унывать, жизнь этого не прощает, жизнь дана для радости!

– Согласна с тобой, девочка моя, – Верена ласково погладила меня по щеке, такое теплое материнское прикосновение.

– Зови меня Тея, сама же дала мне имя, прямо как мама, – улыбнулась я как можно веселее, чтобы отвлечь нас от грустных мыслей, – знаю, что мое имя означает исцеленная, а что значит твое имя?

– Священная мудрость, – ответила Верена с улыбкой.

– Тебе очень подходит, – не кривя душой подтвердила я. – А что означает имя Паоло?

– Означает «маленький», родился он совсем малышом, слабеньким таким, так за него переживала, ночи с Акселлом не спали, выхаживали. Потом ничего, разошелся, стал хорошо кушать и вырос сильным парнем, да еще и дар мощно проявился, отец нарадоваться не мог, – Верена снова загрустила. – Я так их люблю, а кто-то берет и отнимает моих родных!

Женщина подскочила и стала ходить по комнате, не в силах успокоиться. Я смотрела на нее и видела какую боль она испытывает от потери мужа, и душевная рана не затягивается, а теперь и за сына переживает. Как она вообще отпустила его после потери, непонятно. Сильная она, но какой ценой дается эта сила?

– Как бы я хотела это изменить! – воскликнула я. Верена остановилась и снова села рядом со мной, приобняла.

– Да разве это возможно, девочка моя, – со вздохом, в котором смешались отчаяние и затаенная надежда, сказала женщина.

Мы еще посидели, помолчали и пошли спать. Завтра будет новый день, который, надеюсь не принесет плохих новостей.

Утром немного отошедшая после отъезда сына Верена повеселела, занялась хозяйством. Все требовало заботы, унывать было попросту некогда. Я помогала хозяйке весь день, а потом она выпихнула меня гулять.

Мне не очень хотелось покидать уютный дворик и выходить на незнакомую улицу. Мало того, что никого тут не знаю, так даже не знаю, кто я! Да уж, ситуация.

Верена предложила мне сходить в магазин, дорогу объяснять не стала, сказала у местных спросить. Еще наказала говорить всем, что я ее племянница, а остальное как есть: что случилось не знаю, память потеряла. «В войну и не такое случалось, так что потерей памяти никого не удивишь».

Я и пошла вдоль улицы в поисках помощи и подсказок. Мне было, конечно, немного боязно с кем-то заводить новые знакомства, но и сидеть взаперти во дворе не хотелось. Шла, рассматривая уютные домики, за невысокими заборами текла спокойная на первый взгляд жизнь.

Солнышко склонялось к горизонту, уже не опаляя мои несчастные плечи. Было просто тепло и приятно идти, пока я не услышала голоса: возле одного из заборчиков сидела компания девушек примерно моего возраста. Они что-то бурно обсуждали, мальчишек, наверно, и периодически то затихали, то заливались смехом. Я осторожно подошла, старательно улыбаясь.

– Привет, девчонки, – как можно беззаботнее произнесла я.

– Привет, – на меня уставились все без исключения, а заговорила очевидно самая бойкая, – ты кто такая?

– Племянница Верены.

– Хм, странно, я думала у нее нет никого из родных, тебя мы никогда раньше не видели.

– Я недавно приехала и раньше здесь не была, наверно, не помню, – почти не соврала.

– Понятно, а как тебя хоть зовут, помнишь? – снова спросила смелая темноволосая красивая девочка.

– Алтея, можно просто Тея.

– Я Аниса, это Рафика, Элва, Новия и Ярен, – запомнить бы.

– Приятно познакомиться!

– Садись, – девчонки подвинулись и даже семечек насыпали мне в кулачок. Кажется, здесь все такие гостеприимные.

Дальше девочки возобновили интересующий их разговор. Конечно же, я была права, речь шла о мальчишках. Мне, если честно, тоже было интересно, хотя я понятия не имела о ком речь. Сначала обсуждали какого-то Берни, говорили, что он выглядит, как взрослый, потому что фигура у него медвежья, а по характеру сущий ребенок. Это был поклонник Элвы. Ей почему-то срочно понадобилось мое мнение о нем, а что я могла сказать о человеке, если даже не видела его. Разве что: «ему нужно повзрослеть».

Потом Новия и Ярен начали делить какого-то Юзика. Каждая доказывала другой, что у него просто золотой характер, исключительная внешность, при этом почти ровные ноги, еще и мама у него добрая, хорошая свекровь получится. Ну не знаю, назвать сына Юзиком – это нужно быть не только доброй, но и с фантазией.

Аниса мне сказала, что давно нашла подходящего поклонника, у них взаимные чувства и не менее взаимные претензии. Он против встречаться, а она за. Она его любит, а он ее нет. Взаимные, но весьма противоположные чувства. Да уж.

Девчонки наперебой выкладывали мне свои секреты, мне было, конечно, приятно, что мне так доверились, но появилось стойкое ощущение, что этой компании надоело обсуждать между собой одно и то же, и они рады найти еще одни «свободные уши». Одна Рафика молчала. Она вздыхала украдкой и поглядывала на меня как будто хотела что-то спросить, но не решалась.

Еще немного послушав очень эмоциональные рассказы о случайных встречах, мимолетных взглядах и словах, я поняла, что пора сбегать. Решила заодно дать возможность Рафике задать ее вопрос.

– Рафика, а ты можешь показать мне, где магазин? А то мне Верена поручила кое-что купить.

– Конечно, – встрепенулась девочка, явно обрадованная такой возможности, – пойдем.

Остальные не успели сориентироваться, и мы шустро упорхнули, пока нас не догнали.

Сначала мы шли молча, я просто не знала, как вывести Рафику на разговор, хотя мне это и не особо было нужно, просто не люблю, когда кто-то рядом расстроен, хочется просто помочь человеку. И мне не показалось, она действительно была чем-то огорчена.

– А у тебя много поклонников? – наконец, я придумала, что спросить.

– Нет, Керман ко мне никого не подпускает.

– Это твой парень?

– Нет, что ты, – рассмеялась Рафика, – это мой брат.

– Что же он, такой заботливый или просто чурбан, который не понимает, что девушке поклонники просто необходимы, как цветам солнце и вода?

– Он очень хороший брат, – только и сказала девушка.

– Понятно, – ответила я, так и не поняв, что она имеет ввиду под словом «хороший».

– Просто он стал за старшего, когда отец погиб, и слишком нас с мамой оберегает.

– Ясно, – я загрустила вместе с Рафикой, и тут разбитая семья.

– А ты видела Паоло, когда приехала? Он вроде побывал дома. Ничего от Кермана не передавал?

– Нет, а должен был?

– Они оба служат на границе.

– Надо же, и твой брат тоже, – сколько же тут таких семей? Сколько тут таких несчастных женщин и девочек?

– Знаешь, зря я сказала, что Керман виноват, что у меня нет поклонников, это я сама.

– Это как? – честно не поняла.

– Мне всегда нравился Паоло, он светлый как лучик небесный. Такой добрый, такой веселый и милый, а от его улыбки хочется летать! – ух ты, да тут такая любовь к моему «двоюродному братцу». Он, бесспорно, ее заслуживает. Подписываюсь под каждым словом Рафики, парень точно стоящий.

– Но он же старше тебя и намного, – решила я немного вернуть девушку на землю.

– Глупости, – она только отмахнулась, – и думаешь, я не понимаю? Просто таких, как он я больше не встречала, вот и влюбилась. Теперь на его фоне все парни кажутся мелочными, не интересными и самолюбивыми.

– А твой брат?

– Он тоже хороший, но уж больно ответственный. Хотя, что от него еще ожидать, вся семья на нем держится. Он все заработанное нам присылает, часто пишет, маму поддерживает, ей очень тяжело далась потеря отца, если бы не брат, я бы и ее потеряла. Она была вне себя от горя, а Керман ухаживал за ней, много с ней говорил об отце, мама и успокоилась немного. Сейчас, правда, когда брат уехал, ей снова стало хуже, но она держится. Теперь мы с ней говорим о наших родных мужчинах. Перечитываем их письма каждый вечер, – Рафика вздохнула и замолчала, мне тоже не хотелось ничего говорить, внутри поселилась тоска, а в голове только один вопрос: «Почему людям приходится переживать такое просто по чьей-то прихоти?»

Задумалась о том, как мало надо, чтобы испортить многим людям жизнь и как много надо отдать, чтобы сберечь этим людям то, что они имеют.

– Расскажи про Агагнет, – я решила отвлечь девушку от мрачных мыслей вопросом о родной деревне, название которой переводится с древнего языка, как уютная, что очень подходит этому небольшому, симпатичному поселению.

– Что рассказать? – Рафика встрепенулась и посмотрела на меня.

– Что угодно, например, есть ли у вас какие-то интересности? – пожала я плечами.

– Конечно, речка Люми недалеко протекает, в ней скоро можно будет купаться. Днем уже некоторые смельчаки плещутся, когда жарко. Вода прогреется, будем ходить с девчонками.

– Здорово как! – мне прямо сейчас захотелось побежать к реке, сегодня я знатно нажарилась днем, пока во дворе возилась, даже плечи немного сгорели.

– Еще танцы у нас бывают, точнее сначала ярмарка, а после нее танцы. Вся деревня торгует, даже с соседних к нам приезжают, а потом все вместе веселимся. Хорошо бывает, весело! А вот и магазин наш, тут, конечно, не так много всего продают, смысла нет, все на ярмарке закупаются.

Мы зашли в магазин, познакомились с местной продавщицей, которая рассматривала меня с огромным интересом. Хотела было расспросить, но Рафика начала перечислять все необходимые мне товары, отобрав у меня список, проследила, чтобы ничего не было забыто, и довольная выполненной задачей быстро подхватила меня под локоть и вытянула наружу.

– Фух, сбежали, Рила очень любит болтать, но при этом очень ответственная. Ты ей сразу говори, что хочешь купить, быстренько в сумку и на выход, иначе можешь у нее навеки застрять, пока все не выспросит, не отстанет, а ты новенькая, ей вдвойне интересно.

– Спасибо, что спасла! – рассмеявшись ответила я.

– Кстати, следующая ярмарка через пару дней, пойдешь с нами?

– С удовольствием, – от всей души ответила я, радуясь тому, что мне на пути попалась такая замечательная девушка. Хотелось бы с ней подружиться.

Дома с ужином меня уже ждала Верена, которая подтвердила мое мнение о Рафике, сказав, что эта девочка всегда ей нравилась.

Я даже решила намекнуть женщине, что из Рафики вышла бы неплохая невестка, но меня совсем не поняли. Верена стала говорить, что мечтает о том времени, когда я поступлю в школу для не магов, отучусь в ней, получу профессию, но потом вернусь к ней, стану помогать по хозяйству или организую небольшую мастерскую. Против всего этого я не была, но, когда женщина заговорила о том, что я стану хорошей женой для Паоло, возмутилась:

– Верена, прости, но для меня Паоло как старший брат, я испытываю к нему только благодарность, огромную признательность за спасение, но не более того.

– Дело молодое, еще сто раз все переменится, – ответила мудрая женщина, хотя я была с ней не согласна.

Следующие пару дней я так же помогала Верене как могла, из меня выходила не очень толковая помощница, не знаю, от чего она решила, что я буду хорошей женой…

Я, конечно, старалась, но руки мои не всегда слушались, а ноги быстро уставали, возможно, еще сказывалась болезнь. О ней, мне совсем не хотелось думать, стоило поразмышлять о том, кто я и что случилось, особенно на ночь, так здравствуйте кошмары.

Вечерами сидела с девчонками на лавочке, слушала их беззаботную болтовню, наслаждалась спокойными вечерами. Девчонки были в предвкушении ярмарки выходного дня, точнее танцев в конце. Уже поделили кто кого очаровывает, кто с кем танцует. Благодать.

Наконец, наступил день ярмарки. Да, не зря все были в предвкушении, хотя летом такие события были частыми, каждые выходные, но все равно вся деревня, да и соседние тоже ждали этого дня.

Главная проблема дня – мне нечего надеть! Я до этого дня носила те платья, которые мне отдала Верена, мне они не то, чтобы не шли, просто были немного не по росту. Верена была ниже меня, да и по силуэту не совсем совпадали со мной. Все бы ничего, но, самое важное, они вышли из моды, ведь их носили давно. Кстати, мое платье Паоло предпочел сжечь, чтобы оно не выдало мое явное нездешнее происхождение.

Мне предложили решение проблемы: Верена традиционно торгует на ярмарке, теперь это предстояло делать мне, а все, что наторгую, мне на наряды. Хорошее, конечно, предложение, но, чувствую, останусь я без нарядов. Какой из меня продавец? Мне хоть и объяснили, что делать, но опыта нет. Да что там опыта, памяти у меня нет! Ладно, будем брать смелостью и улыбкой, подруги говорят, она у меня красивая.

Мы с Вереной притащили несколько тяжелых корзин с продуктами и разложили на облюбованный ею прилавок. Пришли рано утром, но вокруг нас было уже множество таких же женщин, очень увлеченных обустройством своего торгового местечка. Все нарядные, веселые, деловитые.

Я чувствовала себя странно, с одной стороны мне очень нравилось быть частью этого праздника, а с другой стороны, не покидало ощущение, что мне здесь совсем не место, что у меня была совсем другая жизнь.

Сначала мы торговали вместе с Вереной, точнее, она торговала, а я смотрела на нее округлившимися глазами. Куда делась эта спокойная милая женщина? Откуда взялась эта настойчивая, бойкая лавочница? Она так громко и затейливо зазывала покупателей, так интересно все предлагала, рассказывала, что практически никто из подошедших не уходил без покупки. Я так точно не смогу. А упаковка? Да разве у меня руки так закрутятся? У Верены пальцы будто сами собой двигались, когда она заворачивала товар. Быстро-быстро и очень аккуратно. У меня с пальцами точно проблемы, это я, еще помогая по хозяйству, заметила.

– Давай, попробуй кого-то позвать, зазывай смело, не стесняйся, иначе не подойдут.

– Не смогу я так, – пробурчала я, уже потеряв надежду на новые наряды.

– Сможешь, я в тебя верю! – ободряюще сказала Верена, не забывая улыбаться проходящим мимо возможным покупателям.

Я попыталась. От меня шарахнулись сразу несколько человек.

– Не так громко, Тея, – покачала головой Верена.

Попробовала еще раз, слово в слово повторяя за хозяйкой. Двое подошли, и даже что-то купили! Хотя уж очень выразительно вздыхали, когда я долго возилась с упаковкой.

– Вот видишь, все ты можешь, – на удивление спокойно сказала Верена, – я пойду, прогуляюсь, а то все за прилавком во время ярмарки. Раньше, правда Паолиньо помогал, но, это когда было.

Женщина снова загрустила, и я была рада помочь ей развеяться. Надеюсь, не испорчу всю торговлю.

Я осталась одна за прилавком. Сначала неловко потопталась на месте, заметила, что рядом продавцы стали зазывать покупателей, протекающих мимо непрерывной волной, еще активней. Да, так ко мне точно никто не подойдет. Стала выкрикивать что-то похожее на слова других, пугаясь собственной смелости, потом все громче и громче, наконец, и ко мне подошла супружеская пара с маленьким ребенком. Спросили про товар, я, конечно, объяснила, что все свежее и домашнее, самое вкусное и полезное. Про пользу особенно хорошо получилось рассказать, и откуда я столько знала для чего полезно вяленое мясо, творог и ягоды? Все разложила по полочкам таким образом, что люди набрали так много, что стало проблемой все унести, но тут подбежал какой-то мальчишка, я его видела мельком, он помогал нести сумки к повозкам с помощью своей интересной тележки: впереди вместительная корзина, а потом что-то навроде самоката. Удобно, конечно.

В итоге все купленное пара забрала. Тут же подошла дородная женщина, которую очень заинтересовали маски из творога и ягод, про которые я рассказывала, так я ей еще и яйца все продала, объясняя, что из них можно сделать сколько угодно масочек для красоты кожи и волос.

– Где это видно, продукты на себя намазывать? – не выдержала соседка справа.

– Красивой быть захочешь, еще и не такое на себя намажешь! – отреагировала вместо меня соседка слева, подмигнув мне.

Дальше-больше, после первого успеха я так осмелела, так разошлась, что переорала всех соседок вместе взятых и продала все! Все до последней ягодки и кусочка мяса! Успела компактно собрать все корзинки, мешочки и даже немного поскучать, тогда и пришла Верена. Она с таким удивлением смотрела на наш пустой прилавок, очевидно не ожидая такого, да что уж там, я сама не ожидала от себя ничего подобного.

– Тебя ограбили? – прозвучал вполне закономерный вопрос.

– Да твоя племянница продала все с такой скоростью, что тебе и не снилось, подруга, – соседка слева снова за меня вступилась, – она у тебя прирожденный коммерсант.

– Надо же, – все еще удивленно заулыбалась моя «тетя».

– Пойдем за нарядами? – вспомнила я обещание Верены, и сама теперь заулыбалась. Да уж, похоже, я теперь смогу многое себе позволить, ведь денежки-то все мои!

До Верены тоже дошло, что она осталась без прибыли и она усмехнулась.

– Провела меня хитрюня, ну пошли!

– И в мыслях не было, – честно призналась я.

Мы обошли все прилавки и даже магазины одежды, я так устала, что ни о каких танцах и думать не могла, но Верена с меня с живой не слазила, мстила за потраченные деньги, наверно, хотя мы даже и не все потратили.

Как только мы пришли домой, она запихнула меня в летний душ и дала какое-то волшебно пахнущее средство. Оно вернуло мне бодрость духа и просто преобразило. Таких мягких волос и кожи у меня никогда не было.

– Верена, откуда у тебя это замечательное средство?

– На травах делаю, а что?

– Много у тебя его?

– Не то, чтобы много, но есть.

– Надо будет продавать и его тоже! Это же просто золото в бутылочке.

– Хм, продавать? Хорошо, подумаю, – отмахнулась от меня женщина, но я уже знаю, что не отстану от нее. Может, я и правда прирожденный коммерсант?

Потом мы мерили все накупленное, Верена тоже не отказала себе в удовольствии купить новое платье. Я радовалась за женщину, которой хоть на миг удалось забыть свои страхи. Такая красивая и одна, хорошо, что я скрашу ее одиночество, хотя бы ненадолго.

Вечер наступил неожиданно скоро, мы только и успели собраться, как надо было выходить. Танцы проходили на главной площади, недалеко от ярмарки. Я уже была на площади с девочками, но только сейчас оценила эту бесподобную красоту. Украшенная фонариками и цветами площадь превратилась в сказочное место! Огоньки сверкали повсюду: на главном здании, на деревьях, на фонарях, лавочках. Цветы источали такой запах, что даже немного кружилась голова, но все равно это было великолепно!

Верена сказала, что тут не всегда так, просто сегодня еще и праздник Небесной Покровительницы. Эта услада глаз для нее, чтобы видела она, что мы ценим жизнь и благодарим Небо за нее. «Да уж, кто-то ценит и благодарит, а кто-то обесценивает и уничтожает», – с грустью подумала я.

Зазвучала музыка, сначала негромкая и мелодичная, пригласительная. Затем ее сменила ритмичная и заводная мелодия. Люди стали выходить и танцевать. Я увидела своих девчонок и отправилась к ним, убедившись, что Верена не осталась одна, она тоже углядела знакомых и отправилась в другую сторону.

Не помню свое прошлое, но, кажется, я так много никогда еще не танцевала и не смеялась. Мелодия сменялась другой, были даже общие танцы, посвященные Покровительнице. Мы формировали огромный круг, который то сжимался, то расширялся, как будто сердце сокращается. Потом изображали ручеек, то приседали, то тянулись на носочках, как будто течение жизни от маленького до старенького. Столько улыбок и смеха вокруг, как будто сама Жизнь смеется!

Когда мелодия стала спокойной, меня неожиданно пригласил парень. Совсем молодой, примерно, как я, но такой важный, благо, что рыжий, иначе я бы его застеснялась. Но его рыжие кудри, торчащие в разные стороны и конопатый, хоть и очень симпатичный курносый нос меня ужасно забавляли. Солнышко, ни дать, ни взять, солнышко! Такой лапочка. Вдобавок к рыжей окраске еще и краснел, хотя меня он не так уж и стеснялся. Характер у него теплый, веселый, шутки из него так и сыпались. Звали его Ранис, он оказался знаком моим девочкам, но никто из них всерьез его не воспринимал, а зря, с таким скучать точно никогда не будешь. Просто он молод еще, а так-то красавец: ростом высокий, плечи широкие, улыбка очень приятная, а глаза медового цвета.

Закружил он мне в тот вечер голову, да так что позволила себя поцеловать украдкой. Приятно было до мурашек и тепло внутри, будто солнышко меня коснулось! За руки меня держал, обнимал, от вечерней прохлады спасал.

Праздник был в честь самой Жизни и удался на славу, я каждой своей частичкой чувствовала, что живу! Одно только меня грызло внутри, что Паоло сейчас не с нами, грустит там один на границе, охраняет наш покой, наши жизни. Спасибо ему!

Ранис вызвался меня проводить домой, Верена раньше меня пошла отдыхать, сославшись на усталость, хотя я видела грусть в ее глазах. Она тоже не могла не думать о сыне.

Шли мы с парнем не спеша, наслаждаясь ночной свежестью, я держала Раниса под руку, впитывая его тепло, которым он щедро делился.

– Вот вечно вы так девчонки, оденете что-то невесомое и дрожите потом, как листочки на ветру, – нежно журил меня рыжик.

– Зато красиво! – я надула губки, за что получила щелчок по носу. – Эй! – возмутилась я такому беспределу, и мы расхохотались.

– Красивая ты, Тея, как редкий дикий цветок!

– Почему дикий? – очень удивилась я, вроде никаких дикостей за собой не замечала.

– А ты глаза свои видела кошачьи? Они светятся в темноте!

– Надо же… – протянула я. – Это все фонарики на площади!

– Да и весь твой облик и грация, как у маленькой кошечки черной масти.

– Смотри, будешь много болтать, поцарапаю!

– Все-все, молчу! – Ранис в шутливом испуге округлил глаза, и мы снова рассмеялись. Так хорошо было сейчас на душе, будто очистилась она от всего грязного и беспокойного, было так легко дышать.

– Спасибо тебе! – не смогла смолчать.

– За что?

– За то, что ты греешь! – я благодарила за душевное тепло, которым парень так щедро делился.

– Обращайся, – меня чмокнули в щеку и обняли на прощание.

Зайдя в дом, я еще долго чувствовала, как горит опаленная поцелуем щека, да вспоминала поцелуй в губы на танцах. Легко было на душе моей. Сладко в сердце.