Текст книги "Свидетельство того, что я была…"

Свидетельство того, что я была…
Елена Черская

© Елена Черская, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

«А знаешь…»

 
А знаешь,
так чудесно пахнет дождь, лежащий на сиреневом
асфальте…
не важно, что бросает в дрожь, и холодит промокнувшее
платье.
А знаешь, так чудесно пить коньяк, по капельке в горячий
черный кофе,
а лето все в дождливых пузырях, и предпрощальной
суматохе.
А знаешь, не бывает навсегда…  пусть листья в старом
парке облетели,
и пусть кружится голова, в предчувствии бушующих
метелей.
А знаешь, это глупо и смешно, надеяться, что лето будет
вечно.
Уносит ветер… все предрешено, но вечера вдвоем
излечат…
А знаешь, так уютно у огня сушить…  дождем заплаканное
платье.
И пусть уходит, уходя, а мы к камину ближе… на закате…
 
 
А знаешь, так уютно пить коньяк, по капельке в горячий
черный кофе,
и пусть оно в дождливых пузырях, и предпрощальной
суматохе.
 

Рассыпаны горошины

«Умирают надежды… и им наплевать на сезон…»

 
Умирают надежды… и им наплевать на сезон…
Мы так ждали весну, а она все равно где-то между…
и закусаны губы… и слышится сдавленный стон…
да разбросаны мысли, и все как-то глупо-небрежно…
Мы так ждали весну… открывали и окна и двери…
и платочком махали и жгли, обжигаясь, костры…
вновь пекли пироги… но фальшивят сегодня свирели…
и отложен опять День Торжественной Встречи Весны…
А сорока трещит и хвостом так приветливо машет…
кто-то спички под руку и хворост поставлен шатром.
Ветер бьется в стекло, а метель все хохочет и пляшет,
засыпая опять этот город своим серебром…
Мы так ждали весну… а она все болтается между…
заметает метель, и захлопнуты створки окон…
умирают опять и опять оживают надежды…
возрождаясь из пепла…
и им наплевать на сезон…
 

Хрустальный мир

 
Хрустальный мир… росинка поутру…
душа сквозь душу проходя, любви оставит след…
необъяснимый аромат… к добру…
касанье капель по воде… блаженствует рассвет…
и время растворилось в глубине
прозрачности… безвременье… счастливый смех секунд…
остаться здесь в затерянной стране…
что часть тебя… мелодии прозрачной слышен звук…
в едином измерении любви…
встает и лепестками рассыпается заря…
хрустальный мир.. туманами легли,
касаясь глади, капельки прозрачного дождя…
вот взмах крыла летящей стрекозы…
безвременье… и смех секунд куда-то в синеву…
остаться… раствориться без вины
в затерянной стране…
в тебе…
во сне иль наяву…
хрустальный мир… росинка поутру…
 

Сквозь неба прореху

 
Сквозь неба прореху на город просыпались звезды,
по мечте на ладонь… по желанной, безумной мечте.
Поверю опять, отсчитаю летящие версты,
отмотаю назад… и шагну,
и возможно… вернусь на щите…
Я буду искать, собирая по капле надежду,
сохраняя огонь… путеводного дара небес.
На дальних дорогах встречаясь с ушедшими прежде,
по спирали подъем…  совершу,
поднимаясь на свой Эверест.
Пусть с неба на город слетают осколки легенды,
по звезде на ладонь… путь указан… оставив свой дом,
поверю опять, убегающих лет киноленту
отмотаю назад… и шагну… и возможно вернусь со щитом…
 

«Я вышью крестиком судьбу…»

 
Я вышью крестиком судьбу
стежочек
за стежочком.
По ниточке
к тебе дойду
шаг за шажочком…
 
 
Я ныне оценить могу
все Богом
данное,
 
 
Я вышью крестиком судьбу
себе
желанную…
 

«День уставший…»

 
День уставший,
блуждая в потёмках,
завершает отмерянный срок.
Солнца луч, шаловливым котёнком,
попрощавшись,
мелькнул между строк…
Тесто в кадке украдкой вздохнуло,
заворчал кофеёк на плите…
Вот ещё одно Лихо минуло,
уступая дорогу Весне.
Тянет лапки, разбужено, кошка,
намывать начинает гостей.
До весны нам осталось немножко…
ожидающе скрипнула дверь…
 

«Весна на улице…, весна…»

 
Весна на улице…, весна,
но не вдыхается сполна всей свежей свежестью она,
и ощущений никаких, и воробей в душе притих.
Кругом серо  и безразлично, и  от чего-то, нелогичность
явилась дружески ко мне осенней моросью в окне.
 
 
Весной осенняя хандра, пройдёт и это… не беда…
 

Окончание лета

 
Телефонный звонок.
Полчаса, чтоб собраться.
Кофеёчку глоток.
Выхожу прогуляться.
Отворяется дверь.
На сиденье вспорхнула.
Начинается день.
По дороге уснула.
Разбудили, не спать.
Цвет пронзительно сочен.
Сыроежки искать
Это здорово очень.
Разлеглась на траве.
Сосны кроны качают.
В голубой тишине
Дятел где-то долбает.
Потянуло дымком.
Шашлычком угощают.
Чашки стройным рядком.
Тамада разливает.
И струну теребя,
Затянули куплеты.
Я запомню тебя,
Окончание лета…
 

«Мы путь, отмеренный, давай пройдем достойно…»

 
Мы путь, отмеренный, давай пройдем достойно,
не потеряв себя, не принеся другим беды.
Мы никому с тобой не станем делать больно.
Поступки совершим продуманно, без суеты…
Не ограничивая собственной свободы,
мы ни на чью и никогда не посягнем.
И если наша радость для других оковы,
мы без обид, тихонечко уйдем…
 

Полночное кафе

 
Полночное кафе, туман, тоскует саксофон,
сплетаются две тени на стене, ладонь в ладонь,
лоскутиками сон… из-за распахнутых окон
вплывает ночь, нас только двое в зале и огонь
меж нами…
мелодию выводит саксофон,
кофейный аромат, дым сигарет…
его здесь нет, наш танец только сон,
как он знаком… тоской ушедших лет…
всего лишь сон,
и длится он,
пока вполголоса тоскует саксофон…
 

Десять дней до костра…

 
Десять дней до голгофы, до суда, до черты…
за которой одна лишь ненужная пустошь.
Десять дней до костра… как стучат топоры,
подбивая костяшками нужность-ненужность…
 
 
Десять дней до голгофы, до черты, до суда…
где-то скачет гонец с высочайшим указом.
Десять дней… и палач не оставит следа
от когда-то счастливо-смешной черноглазой.
 
 
Десять дней до костра, уже съехались гости…
где-то скачет гонец с высочайшим указом.
Наблюдающий сверху, бросай свои кости,
вдруг успеет юнец со спасительной фразой…
 

Горит костер

 
Горит костер, от факела дрова
зажглись беспечно, весело и дружно.
Горит костер… зачем теперь слова
я на огонь взираю равнодушно.
Не изменить уже, не доказать,
не подарить, не стать, не оказаться,
не отмотать… и заново не снять…
другие руки будут прикасаться.
Горит костер, уходит с дымом жизнь,
так незаметно, тихо улетает…
слез нет, лишь голову кружит,
и воздуха немного не хватает.
 
 
Горит костер… окончена игра,
все ближе подбирается искра…
 

«Тихо капли царапают блюз по стеклу…»

«А Лёльке я стих напишу.

На серебряном саксе».

Пьяный Ливень

 
Тихо капли царапают блюз по стеклу,
я пишу тебе стих на серебряном саксе.
Посмотри, погружается город во мглу,
растекается ночь фиолетовой кляксой.
Ливень шторит окно, закрывая от глаз,
посторонних, ненужных, заведомо чуждых,
ветер тоже грустит… и звучит парафраз,
я зачем-то пишу, но слова нам без нужды.
Вся вселенная здесь, мы забыты в раю,
опускается ночь, и не важно, что хмуро.
Сакс тоскливо выводит святое… люблю…
время, нас позабыв, мирно в кресле уснуло…
 
 
тихо капли царапают блюз по стеклу…
 

«Необходимо…»

 
Необходимо…
любить, влюбляться, доходить до ручки…
Неоспоримо.
И быть всегда вот этакой-то штучкой.
Невозмутимо,
будто не устала, идти по жизни
непобедимой.
Не помнить то, что оказалось лишним…
Нетерпеливо
встречать рассвет и быть счастливой!
Недопустимо!
Брести тоскливым пилигримом!…
 

«Мысли в небе словно звездочки…»

 
Мысли в небе словно звездочки,
                                             разбредутся и размножатся…
Может быть, иголки колкие в строчки ласковые сложатся,
может быть, забьется глупое, комы сбросив путы лишние.
И на выдохе наивное… жить хочу… пока чуть слышное…
Может в срок часы размеренно отсчитают, что положено,
и развеет пылью пыльною все, что некогда тревожило.
И развеет и забудется… жить хочу… почти уверенно…
и витают в небе звездочки, и стучат часы  размеренно.
 

«Брошены горошины по траве некошеной…»

 
Брошены горошины по траве некошеной.
По траве некошеной, снегом запорошены…
Снегом запорошены, сорваны да брошены.
Сорваны да брошены ягоды-горошины…
Ягоды-горошины, сверху льдинок крошево.
Сверху льдинок крошево, все мы ждем хорошего…
Все мы ждем хорошего, где оно заброшено?
Где оно заброшено… что-то перекошено…
Что-то перекошено… сорваны да брошены,…
Сорваны да брошены ягоды-горошины…
 

Все банально и просто

«Перепутаны правила…»

 
Перепутаны правила
и потеряны доски…
там фигуры расставлены,
где попались полоски.
Перепутаны правила.
Сумасшедшая осень
дождик солью приправила.
Он отныне несносен…
 
 
Все мы нынче несносны…
перепутаны правила.
Где качаются сосны,
Осень разум оставила…
Пешки ставь на полоски,
клетки солью отравлены.
Все мы нынче несносны…
перепутаны правила…
 

«Если б чудо смогло перегладить страницы…»

 
Если б чудо смогло перегладить страницы,
те, что дворником были безжалостно сожжены…
Cметены были б, стерты любые границы,
если б чудо смогло перегладить страницы,
Ах, собрать бы, сберечь, сохранить хоть крупицы…
улетело, сгорело, все в вечность отложено…
Если б чудо смогло перегладить страницы,
те, что дворником были безжалостно сожжены…
 

«Этой осенью все посходили с ума…»

 
Этой осенью все посходили с ума…
В город вором проник разрушительный вирус.
Инь и ян разбивают свои зеркала,
а в бокале на дне… только горечи привкус.
Этой осенью все посходили с ума…
кто-то жуткие игры опять затевает.
Рушим все, что так скупо дала нам судьба.
Сколько можно по краю, по краю… по краю?
Этой осенью все посходили с ума…
Было дорого… выжато, брошено в лужу.
Эпидемия… дальше одна тишина…
Ну, зачем же пускать охлаждение в душу?
 
 
Этой осенью все посходили с ума…
 

«Все, что было, то было, и Осень кидала шелками…»

 
Все, что было, то было, и Осень кидала шелками,
и снега заметали, промерзшую за ночь, листву.
Ветер в Осень шальную игриво бросался снежками,
и холодными днями хотелось поближе к костру.
Было как-то тревожно, и как-то легко-одиноко,
Осень с Ветром игру постепенно сводила в пургу,
это было давно… в давнем прошлом глубоком…
уходила Она, оставляя следы на снегу…
Первый снег – чистый лист…
                                       это жизнь начинается снова…
что сбылось-не сбылось… запорошило ту суету…
Все, что было, то было, мы с Ветром готовы в дорогу,
и за Осенью вдаль… оставляя следы на снегу…
 

«Дымком пропитан сад осенний…»

 
Дымком пропитан сад осенний,
подброшу я в костер листву…
как в этот теплый день последний
дымком пропитан сад осенний!
Мы накануне изменений,
засыплет снегом грусть-тоску.
 
 
Дымком пропитан сад осенний,
Подброшу я в костер листву…
 

«Все банально и просто… вновь закончилась осень…»

 
Все банально и просто… вновь закончилась осень…
Как всегда, собралась и тихонько ушла поутру.
Опускается снег, город снегом уныло заносит,
заметает, кружит, до весны укрывая листву.
 
 
Все банально и просто… снова падают хлопья…
серо-белым мазком обозначен проснувшийся день.
Опускается снег, одевая деревья в лохмотья,
превращая в сугроб под окном развалившийся пень.
 
 
Все банально и просто… нас опять заморозит.
Ветер, так по-мужски, беззастенчиво лезет в тепло.
Опускается снег, время годы бесследно уносит.
Вот еще одну осень в прошедшие дни замело…
 

«Лета странички опавшими листьями…»

 
Лета странички опавшими листьями,
Скучены, сложены и подытожены.
Листья с деревьев глупыми мыслями,
Старой ненужной одеждою сброшены.
 
 
Мятые листья… наряды отношены…
Скучены, сложены и подытожены.
Мятые листья… прожиты, сброшены…
В стожики собраны, дворником сожжены.
 

«Ржа оккупировала город…»

 
Ржа оккупировала город,
по улицам рассыпан пепел.
Из-за угла крадется холод,
да воет сумасшедший ветер…
На небе сжомкана бумага,
вот-вот прорвется и разбрызнет
со льдом намешанную влагу,
и хмарь над городом повиснет…
Зовут в тепло огнями окна,
из-за угла крадется холод.
Цвета повыцвели… поблёкли…
ржа оккупировала город…
 

«Мне сегодня заплакать хочется…»

 
Мне сегодня заплакать хочется
вместе с этим дождем на пару.
За окном ветка голая корчится,
принимая небесную кару.
Мне сегодня совсем невесело,
капли серые в душу падают.
Небо тучами занавесило,
его тоже ничто не радует…
Мне сегодня заплакать хочется,
одиноко и неприкаянно…
Этот дождь никогда не закончится.
Все что было… было не правильно…
 

«Я набираюсь мужества и выхожу на улицу…»

 
Я набираюсь мужества и выхожу на улицу,
ныряю в хмарь предзимнюю… застылая Москва…
Завьюжено, застужено, заиндевело лужицу,
заснеженная, жухлая, печальная листва…
 
 
И псиной бесприютною является непрошено,
метелью запорошена, тоскливая тоска.
И под ногами месиво, все в крошево искрошено,
и мысли нехорошие толкутся у виска.
 
 
Я набираюсь мужества, чтоб пережить распутицу.
заснеженное месиво… печальная листва…
Завьюжено, застужено, заиндевело лужицу,
заснеженная, жухлая, застылая Москва…
 

«Нам на вопрос простой не отыскать ответа…»

 
Нам на вопрос простой не отыскать ответа,
и стынет на губах нелепое… прощай…
Как зябко на ветру… как мы глупы и слепы…
Нам на вопрос простой не отыскать ответа…
Нелепо сыпет снег, и свет дрожит нелепо,
качает на ветру проржавленный фонарь.
 
 
Нам на вопрос простой не отыскать ответа,
и стынет на губах нелепое… прощай…
 

«Плывет над городом щемящий перезвон…»

 
Плывет над городом щемящий перезвон,
и лист последний, дом родной покинув,
летит, и с колокольным звоном в унисон
в душе моей тоскует грусть-кручина.
 
 
Я в забытьи, и сон ночной совсем не сон,
мне видятся знакомые все лица…
и город окружил глазницами окон,
и я листаю прошлого страницы…
 
 
Плывет над городом щемящий перезвон,
видение никак не отступает…
и лист, кружа прощальный вальс-бостон,
мне все простив, навечно улетает…
 

«Пропусти свою грусть, как сквозь пальцы песок…»

 
Пропусти свою грусть, как сквозь пальцы песок,
есть у каждого где-то своя Атлантида…
Пусть слегка серебром заснежило висок,
пропусти свою грусть, как сквозь пальцы песок.
Пусть проходит судьбою отмеренный срок,
ждать, любить и надеяться – наша планида…
 
 
Пропусти свою грусть, как сквозь пальцы песок,
есть у каждого где-то своя Атлантида…
 

«Моросящим дождем попрощается осень…»

 
Моросящим дождем попрощается осень,
Пробежится по крышам, постучится в окно,
Не грустить и простить покидая попросит,
Что случилось… оно было нам суждено…
 
 
Ветром дунув в лицо, попрощается осень,
И последние листья срывая с ветвей;
Их на память, наверно, с собою уносит…
Улетают они всё быстрей и быстрей…
 
 
Криком птичьим с небес попрощается осень,
Клином стройным подруг отправляя в тепло.
Не грустить и простить покидая попросит,
Что случилось… оно было нам суждено…
 

«Зачем грустить, когда так глубока…»

 
Зачем грустить, когда так глубока,
там в синеве распахнутая вечность?…
Пусть суету уносят облака.
Зачем грустить, когда так глубока,
из века в век бегущая река?…
Пусть время уплывает в бесконечность.
 
 
Зачем грустить, когда так глубока,
там в синеве распахнутая вечность?…
 

«А слышишь, в старом парке листопад…»

 
А слышишь, в старом парке листопад…
наш листопад, он первый и последний.
Прости, слова сегодня невпопад,
и бесконечно кружит лист осенний…
 
 
Прошу, мне эту осень подари,
безумную, без слез и сожалений…
а в парке зажигают фонари,
и бесконечно кружит лист осенний…
 
 
И пусть слова немного невпопад,
пусть сохранятся в памяти мгновенья…
а в парке все колдует листопад,
и бесконечно кружит лист осенний…
 

«Мы в этой жизни всего лишь скитальцы…»

 
Мы в этой жизни всего лишь скитальцы,
что по дороге плетутся с котомкой…
Непостоянные здесь постояльцы.
Мы в этой жизни всего лишь скитальцы.
Тянем к огню онемевшие пальцы,
отогреваясь надеждою робкой…
 
 
Мы в этой жизни всего лишь скитальцы,
что по дороге плетутся с котомкой…
 

«Усталый день плетется к завершенью…»

 
Усталый день плетется к завершенью.
В Московских окнах загораются огни.
Спускаются на город плотной тенью
чуть запоздалые, холодные дожди…
 
 
Вновь серый доминирует в пространстве.
Вновь серый царствует на улицах Москвы,
а ветер обвиняется в шаманстве
за трубный вой и похищение листвы.
 
 
Усталый день плетется к завершенью,
бредут прохожие в домашнее тепло…
Слезами небо выражает сожаленье,
что нечто… очень важное… ушло…
 

Зима, метель, снега

«Просто зима опустилась на Город… зима…»

 
Просто зима опустилась на Город… зима…
Просто холодно тут и слегка неуютно.
Просто вечер такой… просто память сама
вновь тасует картинки…
колодою чудной…
 
 
Просто снега завалили дороги… снега…
Не пройти, не проехать и не подобраться.
Просто вечер такой… просто это пурга…
просто холодно тут,
просто ветры резвятся.
 
 
Просто зима опустилась на Город… зима…
Просто ты далеко, и поэтому грустно.
Просто вечер такой… просто это пурга…
просто холодно тут,
очень мёрзло и пусто…
 

«В такт мельканию спиц…»

 
В такт мельканию спиц
снежинки кружатся в метель,
крики полночных птиц…
рассветом врывается день.
Сонного утра вздох…
блюза звучанье ловлю.
Ветер, сбивая с ног…
нежно доносит… л-ю-б-л-ю…
 

«Тихо шлепает мокрый снег, засыпает печально осень…»

 
Тихо шлепает мокрый снег, засыпает печально осень,
одевает в пушистый мех, вечно юные плечи сосен…
Еле слышно вошла зима, кружева разбросав каскадом,
запорошенная тайга, околдована снегопадом…
Белый-белый ложится снег, укрывает шальную память.
Сны меняются на рассвет, и не ранят уже, не ранят.
Снегопада пришла пора, и тигрицей на мягких лапах
к нам подкралась зима,
                                сама белоснежной волной объята…
Мягко падает мокрый снег, никакого не будет лиха…
Сны меняются на рассвет, в нашем мире светло и тихо.
 

«Спал город, холодом укутан…»

 
Спал город, холодом укутан,
спускался с неба первый снег,
малыш метелью убаюкан,
остановило время бег…
Темно и тихо, снег кружился,
от фонаря неровный свет,
на землю медленно ложился
такой пушистый первый снег.
Мело, сугробы наметая,
малыш посапывал во сне,
зима неспешно в ночь вступала,
и падал с неба новый снег…
 

«Я зиму не люблю…»

 
Я зиму не люблю.
Она все равно к нам придет.
Видимо к январю.
Снега с собой принесет.
Снег пополам с дождем.
Московская сырость и хмарь.
Кофе спасет с коньяком.
На стену куплю календарь.
На батарее кот,
в тепле будет он добрей.
А еще – Новый год!
И станем мы на год мудрей…
 

«Город наш захвачен и пленен…»

 
Город наш захвачен и пленен,
снегом завалило выше крыши.
Дом стоглазый очень удивлен,
как сугроб стоит и еле дышит…
 
 
Так без объявления тревоги…
на подмогу вызвав злую вьюгу,
снегом контролируя дороги,
гололед минирует округу…
 
 
Мы теперь заложники зимы,
не сумеет нам никто помочь…
на снегу оставила следы
осень, убегающая в ночь…
 

«Зима, метель, снега…»

 
Зима, метель, снега,
морозно… Боже право!
У мёрзлого окна застылая луна.
А помнишь, как весной дурманом пахнут травы…
и на душе легко, и кругом голова?
 
 
Зима, метель, снега,
торжественно и строго.
Весной гремит гроза, и льет тяжелый дождь…
По лужам босиком дорогою знакомой,
как много лет назад, ты весело идешь…
 
 
Зима, метель, снега…
и ветрено… и холод…
и хочется тепла, так хочется тепла.
А помнишь, как весной в сирени спрятан город,
и пряный запах трав и кругом голова?…
 

На вздохе февраля

 
На вздохе февраля, в предчувствии весны,
перебирая буковки в словах… слегка
от неизбежности плывущего пьяны…
По синеве нежнейшей дымкой облака…
и где-то в глубине, дурманящее «мы».
Растаявших снегов бурлящая река,
воспоминаний круг… прощание зимы…
Очарование весеннего цветка,
 
 
открытых плеч, прозрачных легких платьев,
ласкающих ветров, тяжелых теплых капель…
Схождение с ума… безумство воробья..
неодолимое желание тебя…
 
 
В предчувствии весны… на вздохе февраля…
 

Зимы последний день

 
Зима не хочет уходить… ластится…
прозрачным облаком вокруг кружится,
и пухом на ладонь легко… и в слезы…
ушли в прошедшее давно морозы…
 
 
И мягким снегом улеглась… под ноги…
заволокла и унесла тревоги,
и красоту насыпала… на город,
и спрятала подальше лютый холод…
 
 
Слегка и бережно коснулся ветер…
Зимы последний день… он тих и светел,
и шепчет нежно… не хочу прощаться…
не прогоняй… мне не забыть… остаться?…
 

А наш город без тебя одинок…

«А наш город без тебя одинок…»

 
А наш город без тебя одинок.
Стынут улицы на ветру,
льдинки-лужицы поутру,
по-над крышами вечный смог.
А меня уже не спасти…
не пусти меня, не пусти
в этот путь по тонкому льду,
в морозящую пустоту,
в сумеречную тишину…
Где на краешке пропасти
мир весь съёжился и продрог.
 
 
А наш город без тебя одинок…
 

«Оберег на плече…»

 
Оберег на плече
подмигнет мне салатовым глазом.
Я к тебе прирастаю
от раза до раза…
 
 
Я к тебе прирастаю
намертво, крепко,
как к привитому дереву
новая ветка…
 

«Который день бушует непогода…»

 
Который день бушует непогода,
на улице промозглые дожди,
и, кажется, с ума сошла природа,
забравшая у города свободу,
обрекшая на холод нелюбви….
 
 
Стекает дождь, размытый по стеклу,
мечты разбила напрочь непогода,
в осаде продержавшая полгода,
укравшая у города весну….
 

Вечернее

 
Пронзительно-одинокий вечер,
а в чашке чёрный горячий кофе,
а ты опять где-то там замечен,
где в вихре штормом штормится море.
 
 
А ты там очень кому-то нужен,
и стынет плов в казане  на кухне,
и бьётся ливень по грязным лужам,
и громом в окна сейчас как жухнет.
 
 
По спицам дружно петля с петлею,
и кошка мирно сопит на вздохе,
а ты войдешь и гроза с тобою,
 
 
А я спрошу тебя… будешь кофе?
 

А ты вернешься…

 
А ты вернёшься, и мы напьёмся.
А нынче кофе и много кофе.
Все блажь и только нам остаётся
ждать окончанья того, что плохо…
 
 
А ты вернёшься, и будет тихо,
и на плече на твоём уютно.
А ты, далёко оставив лихо,
со мною рядом ежеминутно.
 
 
А ты вернёшься, и я навстречу,
а на плите пусть сбегает кофе.
Я на вопросы на все отвечу,
и мы забудем о том, что плохо….