Текст книги "Лето кота Пармезанова"

Еремина Елена
Лето кота Пармезанова

© ООО Издательство «Питер», 2024

© Серия «Вы и ваш ребёнок», 2024

© Елена Еремина, 2024

Рыжий новичок

В агентстве проката котов непрерывно звонил телефон.

– Алло, здравствуйте! Да, да! Это «Мягкие лапки», прокат котов-массажистов и котов-крысоловов, – отвечала секретарь Анжела. – Конечно, привезём вам котика. Но у нас очередь. Придётся немного подождать.

Ничего удивительного – пришла весна. Радуясь тёплым дням, горожане отправились на дачи и взялись за лопаты. Да так усердно, что, охая и держась за поясницы, умоляли срочно прислать им котика-массажиста.

А по ночам из дачных домов доносился визг испуганных хозяек: лесные мыши скреблись под кроватями и на кухонных полках, воровали еду и били посуду. Они не попадались в мышеловки и, словно издеваясь, оставляли возле них погрызенные фантики и крошки печенья. Но даже самые наглые мыши прекращали набеги, если в доме появлялся кот-крысолов.

Анжела услышала писк за дверью офиса и прервала разговор:

– Простите, я вам перезвоню! – Она выбежала в коридор и приоткрыла дверь. Жалобное «миу-миу-миу» доносилось из переноски, оставленной на крыльце.

– Ну что за люди! Котёночка подбросили… У нас же не приют! Не плачь, малыш, – Анжела заглянула в переноску и ахнула, увидев взрослого, довольно упитанного рыжего кота с круглыми жёлтыми глазами. Он тут же замолк и потрогал лапой решётчатую дверцу, показывая, что хочет выйти.

– Вот это котёнок! – Анжела открыла маленький бирюзовый чемодан, стоявший рядом с переноской. – Твоё приданое? Миска, мячики… Ветеринарный паспорт. А это что? – Она покрутила в руках телевизионный пульт с большими кнопками.

– Миу-миу! – возмущённо пискнул кот.

– Не бойся, не заберу я твоё сокровище, – засмеялась девушка, открывая паспорт. – Ну, здравствуй! Кот… Кузьма Пармезанов.

Анжела затащила тяжёлую переноску в коридор и крикнула:

– Серж, нам кота подбросили! Кот рыжий, симпатичный, по фамилии Пармезанов и с пультом от телевизора.

Появился молодой человек в синем комбинезоне:

– Солидный парень. Оставим? В школе массажа есть свободный вольер.

– Я не против. Но для начала вызови ветеринара, пусть осмотрит.

– Миу! Ветеринар? Зачем мне ветеринар? Миу-миу-миу! – Пармезанов запищал так пронзительно, что девушка ладонями прикрыла уши.

* * *

Через полчаса Серж занёс переноску в дверь с табличкой «Школа котов-массажистов»:

– Ну что, успокоился? И стоило так шуметь? Видишь, ничего плохого тебе не сделали.

Пармезанов прижал нос к решётчатой дверце. Что тут у нас? Просторная комната, домики-скворечники на высоких подставках, питьевые фонтанчики, синий диван с большим плюшевым медведем… Пахнет котами. А где они?

Серж с переноской в руках неспешно зашагал вдоль ряда вольеров, и Пармезанов увидел котов: серых, чёрных, рыже-белых, с россыпью пятнышек и в полосочку… Они спали на матрасиках, беспечно раскинув лапы или свернувшись в клубочки.

На залитом солнцем подоконнике дремала чёрная кошка, похожая на пантеру.

– Привет, Люсинда! Принимай пополнение! Твой новый подопечный – Кузьма Пармезанов, – Серж поставил у окна открытую переноску, прислонил чемоданчик и ушёл.

– Кхм. Какой пухляш! Ну да, не спорт с мен, – промурчала кошка, когда Пармезанов выбрался из переноски. – И, похоже, любит покушать… Зато чистенький. Скорее всего, и блох никогда не было. И глаза умные…

«Началось, – заморгал от обиды Пармезанов. – Сама с собой меня обсуждает. Прямо как дома, словно я пустое место».

Люсинда потянулась, бесшумно спрыгнула на пол и спросила, прищурив светло-голубые глаза:

– Читать умеешь?

– Ещё как!

– Это хорошо. А где научился?

– Хозяйка складывала из кубиков с буквами разные слова и сыну показывала, а я со шкафа подглядывал. Быстрее его читать начал, – похвастался Пармезанов и добавил чуть скромнее: – И считать умею. До пятнадцати. Только об этом никто не знает.

– Надо же, такой умный и красивый, а хозяева бросили.

– Ничего и не бросили. Отпуск у них. К то-то должен был забрать меня на время, я даже чемодан собрал. А за мной не приехали. Хозяйка раскричалась, что из-за меня на самолёт опоздают. Привезли сюда и оставили на вашем крыльце.

– Не расстраивайся. Повезло, что к нам попал. В нашей школе массажа учатся коты из приютов. И все довольны. Кормят хорошо. И работа интересная. А если заказчику понравишься, он может оставить тебя навсегда. Тогда будут у тебя новый дом и новый хозяин. Все коты мечтают об этом.

– Не нужны мне никакие хозяева, ни старые, ни новые. Я сам по себе. А где у вас?.. – Пармезанов оглянулся на диван, но вопрос задать не успел.

Люсинда уже стояла у большой полки с истрёпанными книгами:

– Тут учебники: «Пособие начинающего массажиста», «Лечебный массаж» и всякое такое. Обязательно прочитай. Впрочем, без моих уроков всё равно толку будет ноль. Начнём завтра, сегодня в школе выходной.

– А где у вас телевизор? – наконец решился спросить Пармезанов. – Раз диван есть, должен быть телевизор. Я люблю передачи про хомячков и рыбок смотреть. И пульт привёз.

– Какие рыбки? – кошка подёргала кончиком хвоста, порываясь уйти. – У вас занятия с утра до вечера. Твой вольер последний в ряду, у дверей. Располагайся. Чемодан свой не забудь.

– А заказчики где живут? Есть заказчики из Бразилии? Или из тропических лесов? – осмелел Пармезанов.

– Зачем тебе тропические леса? Все заказчики живут недалеко от нашего агентства.

– Жалко… Что, ни одного из Бразилии? Или хотя бы из Австралии? Я по телевизору видел, там много бабочек. Давно мечтаю бабочку поймать.

– Бабочку? – Люсинда направилась к высокому дому-скворечнику, ловко забралась по верёвочной лестнице и промурчала перед тем, как скрыться в круглом окошке: – Бабочек за городом полно. Многие заказчики живут в домах с собственным садом. Может, тебе и повезёт.

Пармезанов обошёл оживающую комнату. Коты, позёвывая, выходили из вольеров и принимались за важные утренние дела: ели, лакали воду из фонтанчиков, точили когти на обмотанных верёвкой столбиках. Пармезанов здоровался с каждым издалека и на всякий случай был готов к бегству. Но все вежливо отвечали на его приветственное «Мр-р». Пармезанов сосчитал вольеры: двенадцать. Значит, столько учеников в этой школе.

Кажется, всё не так уж и плохо. Прихватив зубами ручку чемодана, Пармезанов притащил его в свободный вольер. Мячики и телевизионный пульт он спрятал под большой стёганый матрас, а миску поставил рядом с вольером.

Тут очень кстати появился Серж с пакетом корма, насыпал полную миску и даже подмигнул:

– Если что, обращайся!

Корм оказался вкусным. Только сейчас Пармезанов понял, как сильно он проголодался. После завтрака он решил ещё раз прогуляться, но настал час утренней кошачьей дрёмы. Все разошлись по вольерам, в комнате стало тихо.

Пармезанов зевнул, свернулся клубочком на мягком матрасике и, засыпая, замурчал: «Кошачий бог, Мури-Мури, сделай так, чтобы здесь появился телевизор. Мур-мур-мур. И чтобы меня не заставляли учиться. Мур-мур, мур-мур».

Тыгыдык-тыгыдык-тыгыдык! «Что это? – Пармезанов открыл один глаз: вдоль вольеров с игрушечной мышкой в зубах носился молодой бело-рыжий кот. – Что, уже время игры? Отлично! Но сначала нужно подкрепиться».

Пармезанов доел корм, выкатил из вольера красный мячик и опасливо огляделся. Но никто не попытался отобрать у него любимую игрушку.

Коты гоняли по комнате мячики и комочки меха, похожие на мышек; сидели на бортике раковины и ловили капли, падающие из носика изогнутого крана. А любители спокойных развлечений валялись у окон и наблюдали за голубями. Подоконники были заняты до самого вечера, но спросить разрешения посидеть рядом Пармезанов так и не решился.

В середине ночи, когда приходят самые интересные сны, отдыхающих котов переполошили вопли из вольера новичка:

– Миу-миу-миу! Миу-миу-миу!

Люсинда растолкала Пармезанова, дёргающего во сне лапками. Он замолк и смущённо забился в угол вольера:

– Ой, простите, мне плохой сон приснился.

– Что же тебе приснилось?

– Что меня моют. В большом тазу, – Пармезанов поёжился. – А я с детства воды боюсь.

– Воды? Мыться в тазу неприятно. Но не самое страшное в жизни, – снисходительно мурлыкнула Люсинда, вышла из вольера и зашипела на собравшихся котов: – А ну-ка всем спать! И нечего хихикать!

Урок массажа

Утром Пармезанов подошёл к расписанию уроков, висевшему на дверях.

«Массаж. Тренажёрный зал. Котопсихология. Этикет».

– Угораздило же меня! Даже поспать будет некогда. Может, успею на птичек посмотреть?

С двух подоконников свисали подёргивающиеся хвосты и слышалось разноголосое «Мря-мря-мря».

– Фильм про птичек смотрят, – позавидовал Пармезанов и отправился к незанятому дальнему окну. – А тут что показывают?

Едва начинающие зеленеть газон и кусты. Ни птичек, ни прохожих. Но солнышко так приятно грело, что уходить с подоконника не хотелось.

– Привет! Можно к тебе? – спросил тонкий голосок. Молодой серый кот скромно пристроил худощавое тельце на краю подоконника и заискивающе поморгал. – Я Макс.

– Привет, Макс. Я Пармезанов. Можно просто Кузьма. Слушай, а что это за урок «этикетка»?

– Этикет, – вздохнул Макс… – Это ужас. Кошка Маркиза учит нас правилам поведения у заказчиков. Нельзя ходить по столам. На занавесках нельзя качаться, и даже обои нельзя царапать! Ничего нельзя. – Он пригнул голову и зашептал, поблёскивая озорными глазами: – Мы эту противную училку зовём Мадам Нельзя. И по очереди к ней на уроки не ходим.

– Это как?

– Говорим, что живот болит или хвост. Завтра будет моя очередь не ходить.

– Тогда у меня всё болит. И хвост, и уши, и живот! Не люблю, когда что-то нельзя! – насупился Пармезанов и тихо поинтересовался: – А на массаж? Что должно болеть, чтобы на уроки массажа не ходить?

– Даже не думай об этом! – испугался Макс. – Говорят, недавно одного кота обратно в приют отправили. Учиться не хотел, только ел и спал.

– В приют? А телевизор там есть? Заставляют на уроки ходить? – оживился Пармезанов.

– Там кормят, и ничего делать не нужно. Только из клеток не выпускают. Представляешь, день в клетке, и ночь в клетке? Тоска! – Макс поёжился. – Иногда люди приходят, чтобы выбрать себе кота. Только я никому не понравился. Лучше уж снова на улицу, чем в приют…

– Пармезанов, на урок! – раздался рядом голос Люсинды.

Откуда она взялась? Пармезанов сполз с подоконника и засеменил за царственно вышагивающей кошкой.

– Смотри внимательно. Я не буду объяснять по сто раз! – Люсинда грациозно вспрыгнула на синий диван. – Не дыши и впитывай. Когда подходишь к человеку, взгляд твой должен быть проникновенно-чарующим.

Кошка медленно приблизилась к старому, не раз штопанному медведю, пристально глядя в его пуговичные глаза, прилегла рядом и еле слышно замурчала. Её передние лапки принялись поглаживать обивку дивана.

– Мур-мур, мур-мур. – Чёрные лапки незаметно подобрались к толстым пяткам медведя и затанцевали на них. – Если человеку приятно, он придвинется ближе. – Люсинда прикрыла глаза и громко запела: – Муррр-муррр, муррр-муррр, муррр-муррр.

Лапки переместились на пухлый живот медведя, нежно массируя потёртый плюш. Потом песня зазвучала тише. Тише, тише, тише – и смолкла.

Люсинда потянулась и спросила:

– Ты всё понял? И запомни правило номер два: никогда не выпускай при массаже когти. А сейчас живо залезай на диван и тренируйся!

– Мур-мур-мур! Мур-мур-мур! – послушно запел Пармезанов. С непривычки лапы его быстро устали.

– Не торопись. Контролируй силу нажима. Мягче. А здесь можно сильнее! – Люсинда не спускала глаз с рыжих лапок Пармезанова. – А теперь повторим сначала. Запрыгиваешь. Подходишь к человеку. Не опускай голову, смотри в глаза! Пой! Что ты орёшь, как мартовский кот? Начинать нужно вкрадчиво. Сначала пой для себя, еле слышно. Теперь можно громче. Мягче, мягче работай лапками.

Наконец Люсинда сказала:

– Стоп! На сегодня хватит! Это был урок разминочного массажа. Завтра начнём изучать лечебный.

Пармезанов сладко зевнул и покосился на свой вольер, собираясь поспать. Но не тут-то было: кошка повела его к полке с книгами.

– Выбирай учебник и занимайся!

«И зачем я признался, что читать умею?» – взяв в зубы корешок самой тонкой книжечки, Пармезанов притащил её в вольер. По слогам прочитал название первой главы, опустил подбородок на раскрытые страницы и крепко заснул.

Никогда не ори под дверью

– Эй, новичок, просыпайся! – Люсинда заглянула в вольер и насмешливо фыркнула: – Вижу, теорию выучил назубок. Беги скорее, все уже ушли на занятия.

Пармезанов догнал котов в конце коридора и последним проскользнул в приоткрытую дверь с табличкой «Тренажёрный зал».

Ученики расселись у стены, а он с любопытством осмотрелся. Через середину комнаты тянулась перегородка с шестью дверями.

– А что мы будем делать? – тихо спросил Пармезанов, присев рядом с Максом.

– Это урок открывания дверей, – шёпотом ответил Макс и пожаловался: – Очень сложно. Мы уже неделю учимся. Третье правило школы: «Никогда не ори под дверью». Всё, он пришёл. Наш учитель, Дядюшка Римус.

– Что ж, начнём! – Немолодой тёмно-шоколадный кот по-отечески оглядел учеников и направился к тренажёру. – Запомните: если есть зазор, открываем на себя. – Дядюшка Римус просунул лапу под дверь, зацепил когтями и потянул. – Вот так. Повторяем за мной!

Пармезанов дожидался своей очереди, чувствуя, как от волнения подрагивают усы и потеют подушечки лап. Но он справился.

– Отлично, обойдём дверь и подумаем, как открыть её с другой стороны. Есть идеи? – Коты молчали. Дядюшка Римус мощно толкнул дверь плечом. – Ничего сложного! Повторяем за мной.

Бум! Щуплый Максик ударился о закрытую дверь и отлетел к стене. Остальные коты захихикали.

– Макс, крепче стой. Толкай, а не бей. Попробуй ещё раз.

Бум! Максик вывалился за порог распахнувшейся двери.

– Прекрасно, повторяем за Максом.

Коты с азартом принялись толкать дверь. С первого раза получилось не у всех.

– У-у-у-у-у! – завопили ученики, когда пухлый Пармезанов от волнения едва не снёс дверь с петель.

– Неплохо-неплохо! Молодцы! – улыбнулся в седые усы учитель. – Усложним задачу: ручка с защёлкой.

Дядюшка Римус привёл котов к следующему тренажёру.

– Вижу цель – не вижу преград! – Он взлетел и повис на изогнутой дверной ручке. Раздался щелчок, дверь приоткрылась. Старый кот посмотрел сверху на притихших учеников: – Всё понятно? Или ещё раз показать?

Под восторженный шёпот он бесшумно соскочил на пол.

– Повторяем за мной.

Худенький Макс подпрыгнул и повис на ручке, но она не опустилась. Макс жалобно таращился то на учителя, то на Пармезанова и дёргал тонким полосатым хвостом.

– Подумай, как стать чуть тяжелее, – подсказал Дядюшка Римус.

– Пусть поесть сбегает. Эй, кто-нибудь, принесите Максу миску с кормом, – веселились хвостатые ученики.

Но Макс вдруг подтянул задние лапы, упёрся ими в дверь, приподнялся и всем телом обрушился на ручку. Скрип! Дверь медленно приоткрылась.

Пармезанов с ужасом разглядывал ручку, дожидаясь своей очереди: «Как высоко. Я не допрыгну». Так и вышло.

Когда Пармезанов устал бестолково скакать под дверью, а котам надоело смеяться, в комнате появилась Люсинда.

– Ну, как успехи? Дядюшка Римус, как наш новичок?

– Неплохо. Вот, осваивает прыжок на дверную ручку. Покажешь, Пармезанов? – Дядюшка Римус посмотрел на новенького с надеждой.

«Только не это. Вот позор так позор», – подумал Пармезанов.

Но тут раздалось: Дыг-дыг-дыг! Шлёп! Бумс!

Все обернулись.

Дыг-дыг-дыг! Мя-а-а-а-у. Дыг-дыг!

Это Максик охотился за неизвестно откуда появившейся жирной мухой.

Ученики, кроме расстроенного Пармезанова, тут же присоединились к охоте. С дикими воплями они прыгали на стены, бегали вокруг дверей и толкались, мешая друг другу.

– Ж-ж-ж-ж! – Взбесившаяся от такого внимания муха летала зигзагами.

Люсинда сделала неуловимое движение, и жужжание смолкло. Чёрная лапа прижала сбитую муху к полу.

– Макс, получишь свою игрушку после уроков, – Кошка прихватила зубами крыло недовольно жужжащей мухи и вышла из комнаты.

– Продолжим! – сказал Дядюшка Римус. – Вопрос к Пармезанову! О чём ты думал, когда смотрел на дверную ручку?

– Что я толстый и не допрыгну, – опустил голову Пармезанов.

Бело-рыжий кот хихикнул, но на него шикнули.

– Запомните: нельзя думать, что проиграешь! Слышали, что я говорю перед прыжком? Вижу цель – не вижу преград! Главное – верить, что у тебя получится!

Как бороться с тыгыдыком

Когда после обеда Люсинда объявила тихий час, Пармезанову наконец повезло: окно с птичками оказалось свободно. Но голуби быстро склевали хлебные крошки, оставленные у скамейки сердобольной старушкой, и улетели. Пармезанов несколько раз зевнул и отправился в вольер: тихий час так тихий час. Ему приснилась Бразилия: над бразильскими цветами летали бразильские жёлтые бабочки.

– Просыпаемся! Все на урок! Вас ждёт психолог Мурысь Третий! – строгий голос Люсинды разогнал бабочек.

Пармезанов с неохотой открыл глаза. Он попил из фонтанчика и, позёвывая, поплёлся за котами.

* * *

– Тыгыдык существует. И с ним нужно бороться! – авторитетно заявил из мягкого кресла толстый дымчатый кот-психолог, как только ученики расселись на узких диванах. – Повторим пройденное! Трюль, отвечай! Что такое тыгыдык?

Бело-рыжий кот медленно поднял заднюю лапу в белом носке, собираясь почесать рыжее ухо, и замер, вытаращив на психолога золотисто-жёлтые глаза.

Тот немного подождал и ответил сам:

– Это стремительный бег тыгыдирующего кота с задранным хвостом. Во время тыгыдирования предметы, попавшиеся на пути кота, меняют своё положение в пространстве, а также форму и содержимое… – Мурысь Третий перевёл дыхание и оглядел озадаченные морды учеников: – Обычно тыгыдык случается ночью и продолжается до… До чего он продолжается?

– До броска подушкой, – уныло просипел чёрно-белый кот.

– До тапком по попе. – Вздохнула пушистая трёхцветная кошка.

– До криков «Ты что, совсем ошалел?» – собрав в складки розовую кожу на спине, поёжился лысый длиннолапый кот.

– Всё верно! – кивнул психолог. – Как вы знаете, заказчики могут вернуть массажиста раньше срока. И причина большинства возвратов – именно он, ночной неудержимый тыгыдык.

Все испуганно замерли, а психолог спросил:

– И как же с ним бороться?

Ученики переглядывались и молчали. Преподаватель понял, что ответа он не дождётся:

– Очень просто – меньше спать днём!

Это заявление потрясло Пармезанова и остальных котов. Все возмущённо замяукали и недовольно задёргали хвостами.

– Но дневное бодрствование даже мне не всегда помогает, – признался учитель. – Существует более надёжный способ. Представьте: ночь, вы мирно спите. И вдруг глаза открываются, и вам хочется куда-то бежать! – Он вытаращился, словно увидел привидение, и запрыгал по мягкой обивке кресла.

Коты переполошились, соскочили на пол и, задрав хвосты, принялись носиться по классу. Пармезанов терпел ровно секунду, но не выдержал и присоединился к всеобщему тыгыдированию.

– Немедленно вернитесь! – завопил психолог. Ученики послушно забрались на диваны. – Не поддавайтесь тыгыдыку! Нужно дышать! Ды-ши-те! Ваш вдох должен быть дли-и-инным, а выдох ещё дли-и-и-инне-е-е…

Бело-рыжий Трюль тут же набрал в щёки как можно больше воздуха, выпучил глаза и, ко всеобщей радости, громко икнул.

Ещё раз успокоив учеников, Мурысь Третий продолжил:

– Показываю, как правильно дышать, чтобы справиться с тыгыдыком. – Он прикрыл глаза, шумно втянул воздух носом, длинно выдохнул через рот и внимательно поглядел на учеников. С каждым вдохом и выдохом веки его открывались всё неохотнее, а морда опускалась ниже и ниже. Вскоре голова психолога свесилась к лапам, и он громко засопел.

Коты переглянулись. Весельчак Трюль слез с дивана и на цыпочках пробежался туда и обратно мимо спящего учителя. Все захихикали.

Мурысь Третий повёл дымчатым ухом и приоткрыл один глаз:

– Трюль, останешься на дополнительное занятие, когда мы закончим, – сказал он и открыл второй глаз. – Запомните, метод успокаивающего дыхания избавит вас не только от ночного тыгыдыка, но и от любого страха! Мы вернёмся к этому завтра. А сейчас поговорим о заказчиках.

Психолог сделал паузу и продолжил, убедившись, что все внимательно слушают.

– Хомо сапиенс, человек разумный – так с давних времён заносчиво называют себя люди. И до сих пор многие из них считают, что коты и другие животные не понимают человеческую речь, не могут научиться читать и даже не умеют думать. – Пармезанов сердито прищурился, вспомнив хозяев. А учитель продолжал: – Если вам попался такой заказчик, не пытайтесь его переубедить, демонстрируя свои таланты. Вас пригласили делать массаж? Прекрасно! Честно выполняйте свою работу, этого достаточно. Всем понятно, о чём я говорю?

Коты дружно закивали.

– Хорошо, а теперь я вам расскажу, как понравиться любому заказчику, – продолжил Мурысь Третий.

Вечером к Пармезанову на подоконник подсел Макс.

– Привет. Не рассердишься, если я спрошу?

– Спрашивай, – не оборачиваясь, ответил Пармезанов. Он следил за лохматой собачкой, гуляющей по газону.

Хозяйка, рослая девчонка, нетерпеливо дёргала поводок, пытаясь увести собаку от куста. Но пёсик упирался, тащил девочку к кусту и вновь принимался тщательно обнюхивать ветки с едва распустившимися нежными листочками.

– А это правда, что ты домашний и жил у людей?

– Жил, – кивнул Пармезанов, продолжая наблюдение. – Только я им был не нужен. А ещё сынок их, Витюша… Он такой, что на глаза лучше не попадаться. Безопаснее на шкафу сидеть. То за хвост таскает, то подстричь усы пытается…

– И ты терпел? – возмутился Макс. – Я бы сразу сделал кусь. Или поцарапал.

– Поцарапал? Ага, и сразу бы из дома вылетел. Хозяйка и так постоянно ворчала: «Зачем нам кот? Лучше бы Витюше хомячка подарили». Зато когда все уходили, я на диване валялся, телевизор смотрел.

– Телевизор? А что это?

– Это чёрное окно на стене, там всегда интересное показывают. Про бабочек, птичек и рыбок. А если чепуха про любовь начнётся, то можно пультом щёлкнуть и найти интересное на другом канале.

Макс похлопал глазами и на всякий случай кивнул. За окном стемнело. Девочка взяла собаку на руки и унесла, а коты пошли спать.