Текст книги "Только слушай"

Глава 10

Утро следующего дня началось с констатации факта о том, что моя соседка по номеру не просто умеет говорить, а говорит без умолку!

На завтрак мы спустились вместе. Общий зал кишел народом. Второй тур всё ещё продолжается, так что только к субботе выяснится, сколько «счастливчиков» продолжат шествовать по кривым дорожкам шоу-бизнеса.

Камеры были повсюду.

Смешки, долетающие в спину, удавалось игнорировать довольно легко. Слухи всегда распространяются быстро, но в моём случае это произошло молниеносно! Да и плевать. Удивляло лишь одно: не слишком ли поторопились те, кто прошёл второй тур, приобретя маски напыщенности на лица? Считают, уже добрались до вершины? Кто они такие? Лично я ни одного из имён не знаю, о какой популярности может идти речь? Шоу даже по телеку ещё не начали показывать, а выглядят так, будто в предыдущие дни отбора, каждому из них повесили по золотой медали на шею за музыкальные достижения, в то время как я жестко облажалась.

Но я-то прошла.

«Эй, люди, разуйте глаза. Я тоже прошла, и вы ничем не лучше меня. Если только не перескочили в четвёртый тур сразу! Чего, разумеется, не случилось! Ни с кем!»

Нашла мистера Вонга, сообщила, что остаюсь, получила в ответ блистательную улыбку и присоединилась к Николь за завтраком. Ведь один союзник – это уже хорошо. Тем более тот, у кого в крови склонность к стратегическому мышлению.

Николь даже с набитым ртом рассказывала о себе, о семье и музыкальных предпочтениях… Оказывается уроки вокала девушка берёт едва ли не с младенчества, а её музыкальные вкусы весьма разнообразны, если не считать абсолютной ненависти к электронике.

В общем, у Николь получилось немного растрясти и меня, даже начала смеяться над её шутками, когда мистер Вонг взял микрофон и, глядя в одну из камер, принялся подводить итоги трёх прошедших дней второго этапа.

Второй тур будет продолжаться до субботы, после чего, все прошедшие конкурсанты переселятся в отель, что находится в шаговой доступности от главного здания Victory Records, где и начнётся подготовка к третьему туру.

Что из себя представляет третий тур? Понятия не имею. Вонг сказал – пока это тайна, которая будет раскрыта в субботу вечером, после чего все прошедшие, с чистой совестью смогут разъехаться по домам, чтобы отпраздновать Рождество вместе с родными, но если кто-то решит уехать пораньше – милости просим. Тех, кто останется, переселят на новое место в тот же вечер. Я, разумеется, никуда ехать не собиралась.

И не знаю, что за секреты третьего тура хранят организаторы, но помнится мне, мистер Вонг проронил парочку слов о некоем разделении на группы, что так или иначе, всё равно остаётся для меня загадкой.

Самой плохой новостью стало то, что репетиционный зал закрыли. Готовиться к третьему этапу официально разрешено лишь с субботы, чтобы у всех участников было одинаковое количество времени. Справедливо. Вот только это не мешает обладателям собственных инструментов упражняться в комнатах или на улице в зоне отдыха отеля… Меня такой возможности лишили, так что всё, что делала я, это тухла в номере.

Николь уехала в пятницу утром, отчего атмосфера стала ещё поганей. А я ведь только привыкла к неумолкающей ни на минуту девушке.

В общем, я сходила с ума. Проклинала Шейна. И снова сходила с ума.

Ещё раз посетила интернет-кафе, чтобы связаться с Грейс. Могла попросить телефон и у Николь, когда была возможность, но, если честно, меньше всего хотелось получить на голову ведро нравоучений. И Грейс не пожалела пальцев стуча по клавиатуре отбивая фразы типа: «А я ведь говорила!» «Это была глупая идея!» «Возвращайся в Нью-Йорк, немедленно!»

Ничего другого от неё и не ожидала. Написала просто для того, чтобы поставить в известность: жива, здорова. Точка.

Вечер субботы, по моим ощущениям, наступил через несколько столетий. Наконец участники, прошедшие в третий тур, были определены, и всем, кто не уехал домой на Рождество, велели собрать вещи и спуститься к автобусу, который отвезёт нас на новое место жительства.

И этот частный отель был воистину шикарен! В здании всего десять этажей, но зато каких! Белоснежный фасад утопал в мягком жёлтом свечении. На первом этаже элитный ресторан, ко входу которого одна за другой подъезжали вылизанные до блеска и наверняка безумно дорогие машины. Большой внутренний двор оснащен огромным бассейном, джакузи с баром и белоснежным шатром, в котором прямо сейчас гремела музыка и шумела вечеринка.

Внутри, как и ожидалось, было бесподобно. И шумно. Очень шумно. То ли здесь всегда так (потому что незнакомых лиц не меньше, чем участников шоу), то ли «Рок без границ» просто не умеет вести себя тихо.

Заселение происходило долго. Съёмочная группа, с десяток ассистентов и помощников шоу, несколько организаторов, в их числе мистер Вонг, и шестьдесят четыре претендента на место в новой рок-группе (как ни странно, но домой на Рождество уехали лишь восемнадцать), терпеливо ожидали своей очереди у ресепшена. Прямо столпотворение какое-то. И, естественно, камеры снимали даже это, не упуская возможности взять интервью у наиболее активных участников. Я к их числу не относилась.

А ещё многие держались группами, так как уже успели подружиться.

Я была одиночкой.

С таким отношением мне точно в финал не попасть. Я и коллектив – абсолютно не совместимые вещи, отчего кажется, что вся поездка изначально была глупой и бессмысленной. Как и я, раз подписалась на это.

Да уж… новый номер не сравнится с той кладовкой, в которой мы с Николь жили. Для меня это прямо президентский люкс! Есть даже плазма на полстенки с кабельными каналами. Три шикарных кровати с высокими фигуристыми изголовьями и каждая за отдельной дверью, так что это можно назвать собственной маленькой комнатой! Окна высотой в полный рост, мягкий белоснежный тюль, мохнатый ковёр у подножья огромного модульного дивана по центру гостиной… Сколько же организаторы на это потратили?.. Наверняка сумасшедшие деньги! Шоу настолько высокого уровня?.. Хотя… если с понедельника участники начнут отчаливать, то и количество арендуемых номеров резко снизится…

Да и какая мне разница? Сказали – бесплатно, чего голову ломать?

Заняла боковую комнатку в серо-голубых тонах, с широкой кроватью и встроенным в стену шкафом-купе, бросила на паркетный пол сумку, ощутила укол пустоты оттого, что угол не занят моей «крошкой», и, сама того не ожидая, уснула. В восемь вечера.

Я превращаюсь в старушку.

Проснулась от хлопка двери. Наверное, соседка объявилась. Организаторы согласились поселить меня и Николь вместе, а вот третья девушка должна была прибыть сегодня ночью.

Стало тихо. Наверное, спать легла.

Электронные часы на прикроватном столике показывали половину второго и, судя по всему, мой организм уже успел получить необходимый заряд энергии, раз за следующие полчаса уснуть так и не получилось.

Натянула чёрную толстовку, пижамные штаны решила не переодевать, влезла в мохнатые тапочки и вышла на совмещённую с гостиной маленькую кухоньку, собираясь что-нибудь перекусить. Продуктов не было. Только чай, кофе и сахар, а страдать бессонницей до утра в планы не входило. Вроде бы на этаже был автомат со всякими сладостями…

Автомат отыскать так и не получилось. Скорее всего, он был в холле отеля, а туда в таком виде спускаться не хотелось.

Потащилась обратно к номеру, когда на глаза попалась табличка у лестничного выхода, сообщающая о том, что зона отдыха на крыше вновь открыта и посещать её может любой желающий.

Я ведь «любой желающий»?

Пыхтя и задыхаясь, поднимаясь с третьего этажа на десятый, остановилась где-то посередине и внезапно вспомнила, что есть лифты. Вот тупица.

Ладно. Спортом заниматься полезно.

Толкнула большую металлическую дверь и с наслаждением ощутила, как прохладный ночной воздух Лос-Анджелеса остудил разгорячённую кожу.

Блаженство.

Вдохнула полной грудью и тихонько закрыла за собой дверь.

Самый настоящий парк отдыха на крыше! С зеленью, с цветами, с фигуристыми скамейками и стопкой пледов для пикника. Фонари вдоль мощёной камешками дорожки освещали путь, приглашая прогуляться. Усыпанное звёздами небо и ясный молодой месяц придавали обстановке воистину сказочную атмосферу.

Зашагала вперёд. Ничего себе, тут даже прудик есть. Джакузи? С ума сойти, и это всё на крыше здания!

Не знаю, какой вид открывается с крыш небоскрёбов, но для меня вид на город Ангелов даже с невысокого здания вроде этого просто сногсшибательный!

Для безопасности посетителей вся зона отдыха была ограждена высокими стенами, где-то кирпичными, где-то из толстого и наверняка прочного прозрачного пластика, и только один участок крыши позволял без преград насладиться панорамой Лос-Анджелеса – небольшая смотровая площадка с бортиком до уровня груди, выходящая в сторону океана. И на этой площадке я была не одна.

В половине третьего ночи.

Замерла, как вкопанная, глядя на высокий силуэт мужчины – на скрывающуюся в полумраке широкую спину и серую вязаную шапочку, прячущую под собой густую каштановую шевелюру.

Что он делает здесь в такое время?.. Лучше тихонечко уйти, пока не заметил. Завязываю я со всякого рода общением, с кем бы то ни было из FB.

Развернулась и встала на цыпочки.

– Тейт?..

Чёрт. Неловко, наверное, выгляжу.

Сегодня уровень моего тупизма зашкаливает прямо-таки!

Натянула на лицо фальшивую улыбку, засунула руки в карманы толстовки и круто развернулась:

– Привет, Калеб.

Калеб улыбался. И так искренне, что ещё больше захотелось бежать со всех ног. Пока я наконец не дам стопроцентное определение этому его взгляду, буду чувствовать себя не в своей тарелке.

И это идиотское чувство неловкости – самое идиотское чувство на свете! С придурком Шейном и то общаться легче. Что может быть проще, чем отвечать оскорблениями на оскорбления?.. Для этого и ума-то много не надо.

Ладно, не дура же я последняя…

Сделала шаг вперёд.

– Стой! – вдруг воскликнул Калеб, выставив ладони вперёд.

– Эм…

– Не иди по прямой. – Снова улыбается. – Вот по этой дорожке.

Свернула в сторону, не в силах сдерживать сомнительную улыбочку:

– Что происходит? Минное поле?

Калеб коротко пожал плечами:

– Тут везде камеры. А я в слепой зоне.

– Как это я не догадалась…

– Стой!

– Что ещё?

– Теперь сюда, – усмехнулся Калеб, указывая рукой дорогу.

Послушалась. Свернула ещё немного вправо.

– Хорошо, – Калеб протянул мне руку, – а теперь становись сюда.

Сухая и тёплая – его ладонь. Как и тогда – в аэропорту.

– Два метра. Вот за эту черту, – Калеб отчертил носом кеда невидимую линию, – не выходить.

Улыбаясь и удивлённо приподняв брови, взглянула ему в лицо:

– Слепая зона на смотровой площадке на крыше? Это ты, что ли, с камерами поиграл?

Калеб пожал плечами и хитро посмотрел на сияющий огнями город:

– Нет, что ты. Ну если только немного.

Заняла место рядом, уперевшись локтями в край ограждения, так что наши плечи практически соприкоснулись. Два метра. Всего два. И это не моя вина.

– Да ты просто мастер шифроваться, – усмехнулась я, наслаждаясь порывом прохладного ветра, ударившего в лицо и принёсшего с собой свежий запах океана.

– Ещё только учусь.

Немного помолчали. Пристально взглянула на его профиль:

– Это так необходимо?

Калеб продолжал смотреть на город:

– По контракту все передвижения должны быть согласованы с менеджером.

– Отстой.

Калеб повернул ко мне голову. Глаза, обычно сияющие серебром, казались непривычно тусклыми:

– Во всём есть свои плюсы.

– И какие же плюсы у того, чтобы прятаться?

Лёгкая улыбка коснулась губ Калеба; он так близко, что в ночной тишине был слышен каждый вдох.

– Риск, – он пожал плечами. – Обострённое чувство свободы, которое не ощутить, будучи освобождённым от обязательств. И… и никогда не знаешь, кто найдёт тебя сегодня.

Спрятала руки в карманы толстовки и прильнула к ограждению спиной, всё ещё не сводя глаз с Калеба:

– И часто тебя здесь находят?

– Здесь? Ты первая.

Не зная, что ответить, просто кивнула.

– Что ты вообще здесь делаешь в три часа ночи?

В ответ Калеб бросил весёлый взгляд на мои пижамные штаны:

– А ты? Тоже не спалось?

Чёрт. Про наряд-то совсем забыла, но прикрываться глупо. Да и что тут такого? Штаны как штаны… Ну и что, что в рисунок с неприличными жестами. В темноте почти не видно.

– Могу только представить, какой верх от этих штанишек, – усмехнулся Калеб. И вот снова этот странный взгляд блестящих серебром глаз. Такой пронзительный и тёплый, что кожа покрывается мурашками.

– Рисунок точно такой же, – слегка откашлявшись, ответила я.

До Калеба только сейчас дошла вся неловкость ситуации.

Выпрямился, не в силах подавить широкую улыбку, но старательно пытаясь это сделать, отчего становилось ещё смешнее.

– Эй, я не имел в виду…

– Ты за кого меня принимаешь? – рассмеялась я в ответ. – У меня штаны хоть и в неприличных жестах, но мой юмор не ограничивается шутками про тощих бородатых хипстеров. Чего переживаешь?

– Переживаю?

– Ну, или что ты сейчас делаешь…

Разговор зашёл в тупик.

Наитупейший разговор.

– Так что ты тут делаешь? – перевела я тему.

Калеб прильнул спиной к ограждению, коснувшись плечом моего плеча. Приятное покалывание тут же пронеслось по телу.

– Мы здесь живём.

– В этом отеле?

Калеб приподнял брови:

– Вам разве не сказали?

– Нет.

– Значит, скажут после Рождества.

Медленно выдохнула, глядя на звёздное небо; как бы хотелось, чтобы сейчас пошёл снег. Мне его не хватает.

– Ну да, завтра ведь Рождество, – сказала небрежно.

– Снега не хватает.

Вот чудеса. Мысли, что ли, читать умеет?

– Что? – тихо усмехнулся Калеб, глядя в моё удивлённое лицо.

Помотала головой:

– Да так. Ничего.

– Ты почему на Рождество не уехала?

– А ты?

– Нас не отпустили.

Мои брови сдвинулись, одновременно с резким поворотом головы:

– Что?! Вас не отпустили на Рождество домой?

Калеб невесело рассмеялся:

– Тейт, ты ещё многого не знаешь. Поверь, в том, чтобы провести Рождество в другом городе, нет ничего необычного.

– Для такого, как ты.

– Для такого, как я?

Пожала плечами, стараясь, чтобы голос прозвучал как можно мягче, а не как обвинение:

– Ты ведь популярен. У тебя наверняка даже на Рождество куча дел.

Калеб тяжело вздохнул, скрестив руки на груди, и задумчиво поглядел вдаль:

– У нас завтра дневной концерт, и сейчас я должен заниматься тем, чтобы как следует высыпаться.

– Концерт? В Лос-Анджелесе?

Калеб кивнул:

– Это в порядке вещей, Тейт. Это большие деньги для агентства. Ты поймёшь это и примешь со временем…

– Если дойду до конца.

Улыбка исчезла с лица Калеба, пристальный взгляд пронзил до самых косточек так, что по телу пронеслась новая волна дрожи.

– Ты сделаешь это, если по-настоящему захочешь, – серьезно произнёс он. – Всё зависит от правильности решения.

– Я понимаю, о чём ты, – невесело усмехнулась я, вернув руки на ограждение. – Во мне нет стопроцентной уверенности.

– Ты всё поймёшь, – Калеб вдруг коснулся моей ладони кончиками пальцев, отчего я невольно вздрогнула и круглыми глазами уставилась ему в лицо, – не думай об этом сейчас, – с мягкой улыбкой добавил он и полностью накрыл мою ладонь своей.

– Жить сегодняшним днём, – тихо произнесла я.

– Именно, – Калеб просто пожал плечами, взглянув на огни города, – так я и живу.

А я всё смотрела на него, не в силах даже принять решение о том, стоит ли сказать этому парню, что и я живу точно так же.

Слишком много сомнений во мне поселилось за последнее время.

Калеб убрал руку и спрятал в карман куртки.

– Так что? Завтра на концерте ты один будешь напоминать зомби? – поинтересовалась с ухмылкой.

– Один? – фыркнул Калеб. – Считаешь меня самым ненормальным в группе? Шейн и Джаред ещё в одиннадцать куда-то свалили.

«Шейн… Чтоб ты провалился туда же, куда свалил!»

– И куда же? – поинтересовалась с натянутой улыбкой.

– Шляются где-то… Я хотя бы в отеле.

– И почему не пошёл с ними?

И снова этот немного печальный взгляд серых глаз, за которым так много спрятано.

– Потому что мне нравится это место, – просто сказал он.

– Составил бы им компанию.

– Мне нравится моя компания.

И я замолчала, пристально глядя на парня с самым странным взглядом на свете, пытаясь прочесть его, понять…

Калеб негромко откашлялся, первым разорвав зрительный контакт:

– Кстати, Тейт… я хотел извиниться за…

– О, нет! Не надо! – перебила я, громко усмехнувшись и замахав руками. – Не хочу слышать, как ты будешь извиняться за этого отморозка.

– Я хотел извиниться, что сразу не поставил его на место! – твёрдо заявил Калеб. – Шейн перешёл все границы!

Я сомнительно сузила глаза:

– А такого, как он, всё ещё реально поставить на место? Думаешь, у него вообще хоть какое-то понятие о границах есть?

– Мне жаль, что так получилось с твоей гитарой, – Калеб казался искренним.

А я вновь заводилась:

– И в какую мусорку он её выбросил?

С мрачным взглядом Калеб поправил шапочку, сползающую на глаза, и с ещё более мрачным видом опустил локти на ограждение.

А раньше этот парень казался более жизнерадостным. Какой вампир высосал из него все соки?

– Менеджер всех выгнал из зала, оставив только Шейна для разговора, когда я вернулся, пол был уже чист.

– Что, даже обломков не осталось?

– Вообще ничего.

Задумчиво поглядела вдаль:

– Может из окна выбросил?

– Тейт… – Калеб смотрел мне в глаза, мягко улыбаясь. – Приходи завтра на концерт.

Нет, ну что за заявочки?! Ну кто так делает?! Прямо в лоб!

Будто воздухом поперхнулась! И наверняка покраснела по самые помидоры. Вот и он – ещё один позорный момент в моей нечастной жизни! Сейчас придётся выложить, что у меня нет денег на то, чтобы купить билет!

– Завтра ведь Рождество, – подталкивал Калеб. – И у тебя выходной. Шоу снимать не будут.

– Потому что операторы напьются?

Калеб низко усмехнулся:

– Ты должна прийти.

– Не могу.

«Не смотри в глаза, Тейт! Не смотри в глаза!»

– Я дам тебе пропуск.

Резко повернула голову:

– Что ты мне дашь?

– Пропуск, – весело усмехнулся Калеб. – С ним сможешь попасть даже за кулисы.

Отрывисто рассмеялась:

– О нет, спасибо! Туда я точно не хочу. Там меня и похоронят.

– Значит, просто будешь находиться в vip-зоне. – Калеб выпрямился, подойдя почти вплотную и воодушевлённо улыбаясь.

Так, к слову – пах он бесподобно.

– Всем нужно отдыхать, Тейт. Ты ведь не слышала наших песен. Тебе даже не интересно?

«О, мне очень интересно, только вот задницей чую, ничего хорошего из этого похода на концерт не выйдет. Вот чувствую и всё!»

– Тейт… – Калеб снова взял меня за руку.

Когда это мы так сблизились?

И как вообще можно сопротивляться этим глазам?!

Тяжело вздохнула и с трудом отвела взгляд.

Бесплатный поход на рок-концерт, что может быть круче? Прямо настоящий подарок на Рождество! Санта объявил перемирие? Да и не сидеть же весь день в номере, когда все остальные будут развлекаться?!

Ну не обзавелась я друзьями, у меня вообще всё по-другому складывается. Каким-то неправильным, больным образом, ну и что теперь – лить слёзы в подушку?

Да я ведь и впрямь хотела услышать голос Калеба… Какая, к чёрту, разница, какой кусок сцены будет занимать сама большая задница на свете?

– Тейт?

Уверенно вздохнула:

– Во сколько концерт?

Глава 11

Я вот задумалась: люди вообще в курсе, что сегодня Рождество?.. Или концерт Far-between гораздо более значимое событие для этого города?

Такой давки я даже на концерте Three Days Grace не припомню! Серьёзно! Настоящее событие века, чтоб его! Меня бы точно задавили в этом концертном зале, если бы не vip-пропуск первой категории для журналистов, где большими буквами в самом центре стояла надпись: «Пресса MTV, vip-пропуск первой категории». Он-то и позволил мне вполне спокойно занять место в первом сидячем ряду.

Судя по всему, этот ряд отведён для важной прессы, которая назавтра в своих мега-крутых журналах и на своих топовых музыкальных каналах будет брызгать слюной от восторга, рассказывая, как божественно прошёл концерт всемирно известной азиатской группы. Официально FB ведь считается корейской группой, если не ошибаюсь?..

Так я что, типа журналист?.. Пусть так. Всё же лучше, чем находиться у самой сцены в фан-зоне, где из-за огромной толпы фанаток и пылинке негде упасть.

Большинство, точно школьницы, причём всевозможных национальностей. Плакатов, изрисованных сердечками и признаниями в любви музыкальным идолам, в тысячи раз больше, чем в аэропорту. А сколько мини-юбок…

Шум мне нравился. Люблю посещать концерты, ощущая приятное покалывание в области желудка в предвкушении чего-то фееричного. На концертах такого масштаба бываю редко, но клубы, где играют не настолько популярные группы, посещаю довольно часто. И в основном с Грейс. Наверное, это единственное, что нас роднит с моей соседкой, и то, с какой стороны посмотреть. Я люблю музыку, она любит выпить и оттянуться, хотя при всём при этом ответственная из нас двоих она – не я. Грейс так считает.

До начала концерта оставались считаные минуты. Напряжение в воздухе ощущалось всё сильнее. Я и вправду согласилась?.. Давно не видела физиономии Шейна? Могла ведь просто записи послушать или клипы посмотреть. Нет, надо было переться на концерт, чтобы полтора часа лицезреть рожу убийцы моего Гибсона.

Свет потух, и в ту же секунду зал взорвался визгами и аплодисментами. Покалывание в области желудка усилилось, губы невольно растянулись в улыбке. Люблю я такие мероприятия, ничего не могу с собой поделать.

Вспышки фотокамер, насколько мне известно, запрещены, но то, как молниеносно поднялись с кресел видеооператоры, и новый взрыв криков, сообщили о том, что FB поднялись на сцену. Зал разорвали первые аккорды гитары Шейна!

Он стоял в самом центре сцены в ослепительном луче прожектора, с закрытыми глазами ударяя по струнам. Сегодня он не выглядел «клоуном», даже идеального хаера волосок к волоску не было, как и причёски «а-ля Божественный Одуван», – обычная чёрная кепка прикрывала голову. Синие джинсы с рваными коленями и простая чёрная футболка без каких-либо надписей.

Придурка забыли приодеть?

С ненавистью, забурлившей во мне с первыми аккордами его гитары, справиться не могла. Это выше моих сил. Хотя должна быть честной и признать, что музыка мне нравилась. А ещё… его поведение на сцене, да и общий образ, были в полнейшем разладе с тем, как он ведёт себя в обычной жизни. Опять «играет».

Фанатки скандировали его имя. Так громко и так долго, что тошнота подкралась к горлу. Надо быть абсолютными слепцами, чтобы из-за красивой мордашки не замечать поганого нутра этого человека! Ведь даже на камеры он не пытается быть хорошим мальчиком!

Заиграла бас-гитара, принадлежащая черноволосому парню – Джареду. Он занимал место слева от Шейна. Справа находился Калеб со своим великолепным тёмно-синим Carven boltplus в руках. Вот это инструмент! А звучание какое! Соло-партия Калеба бесподобна. Да и сам он невероятно сексуально выглядит на сцене. Смотрела на него как заворожённая. Ну вот, кажется, и я становлюсь одной из его фанаток. Может, пойти попросить плакатик с его именем в сердечке и стащить с кого-нибудь мини-юбку?..

До сих пор не могу забыть эти глаза в момент, когда согласилась пойти на концерт. Они искрились, как звёзды. Нет, даже ярче! И пяти минут не прошло, как Калеб смотался к себе в номер и вручил мне пластиковый пропуск. MTV ведь будет транслировать «Рок без границ», неудивительно, что у Калеба имелись для них пропуска.

«Завтра ты услышишь, как я играю, – сказал он напоследок. – И если Шейн будет напрягать, просто смотри на меня».

Он даже проводил меня до номера, несмотря на всю необходимость к конспирации.

Барабаны подхватили ритм, и новая волна криков разорвала зал. Девочки вопили, как сумасшедшие, начиная скандировать имя блондина: «Патрик! Патрик! Патрик!»

Вот и познакомились, Патрик.

Зазвучали клавиши азиата и одновременно с ними Шейн запел.

«Смотреть на Калеба, не смотреть на придурка. Смотреть только на Калеба!»

Но этот голос было невозможно игнорировать…

Он как… как…

Кожа покрывалась мурашками от низкого, бархатного и в тоже время такого сильного голоса Шейна. Музыка была небыстрой, но инструменты звучали страстно и громко. Мелодичная и в то же время обладающая некой магической властью, заставляющая полностью отключиться, выпасть из реальности и проникнуться ею каждой клеточкой. Мрачная и переворачивающая всё внутри. Как и его голос…

Это не может быть его голос.

Только не Шейна. Не этого недоумка:

 
– Убей меня, забудь меня… Мой голос пеплом растворится.
Открой глаза – узнай ответ, тебе всё это только снится.
На самом деле меня нет, весь я – твоё воображение,
Твой приз несбывшихся надежд, печаль и боль от поражений.
 

Слова, как и музыка, буквально приковали меня взглядом к Шейну. Я ничего не могла с собой поделать, могла только слушать… и дрожать. Это было невероятно. Это было невозможно! Каким бы ни был его голос, он не мог вызвать у меня всех этих чувств. Музыка – моя стихия, но Шейн, каким бы талантливым ни был, в эту стихию не вписывается. И всё это он творит с закрытыми глазами, как будто вообще никого видеть не желает. Вот это уже на него похоже.

Проигрыш перед припевом заполнило соло Калеба. О, Боже, как же он это делает! Словно он и гитара – одно целое. Словно они приклеены друг к другу. Движение рук, тела, головы… и звуки… это просто божественно. Или это только на меня музыка так действует?..

Музыка стала меняться. Темп игры возрастал, барабаны зазвучали ещё быстрее.

И на припеве Шейн открыл свои чёрные, как вороново крыло, глаза. Не смотря в зал, не смотря на фанаток, не смотря на гитару…

Он смотрел на меня:

 
– Эта боль – лучшие мои мгновения,
Эта роль – станет для меня последней.
Искусственное сердце и душа горящая…
Только слушай – это всё, что настоящее.
 

А вот теперь меня начало трясти по-настоящему. Может, мне просто померещилось? Ведь не мог он, открыв глаза, сразу найти взглядом именно меня! Может, он на камеру решил попозировать, а я тут как тут в виде журналюги!

Чёрт. И ещё тысяча раз это слово!

Мне просто показалось. Показалось, что он смотрел на меня до последнего слова в припеве, который повторился дважды, а когда начался проигрыш, едва заметно ухмыльнулся и вместе с остальными парнями принялся прыгать по сцене под ошеломительный ритм гитар и барабанов.

Да и плевать, было бы из-за чего волноваться, пусть подавится своим превосходством, я не на него посмотреть пришла.

После первой песни последовало короткое приветствие всех пришедших на концерт, поздравления с Рождеством и прочие милости. Говорили в основном Джаред и Патрик, показавшийся из-за барабанной установки. Впрочем, только они и говорили. Калеб приветственно улыбался, кореец в основном головой кивал (надо будет узнать, наконец, его имя), а Шейн… с мрачным видом пил водичку. Кажется, кому-то сегодня хреновенько после весёлой ночки.

И больше он на меня не смотрел, что означало – да, мне просто показалось.

Несколько раз ловила улыбку Калеба. Соответственно, отвечала тем же. Мне нравилось на него смотреть, и ещё больше слушать. Его голос был ничуть не хуже голоса Шейна… Ну ладно – его голос был хорош, но ведь Шейн главный вокалист и, наверное, не просто так. Мне правда, безумно, очень-очень понравилось, как Калеб поёт, и ещё больше – как играет, и я последняя скотина, если сейчас вру, но голос Шейна… Каждый звук, каждое слово, вылетающее из его уст, вызывало волны необъяснимой дрожи по всему телу.

Парней несколько раз вызывали на бис, после чего FB наконец попрощались с публикой окончательно, и все мокрые и измотанные, но с улыбками на лицах, скрылись за кулисами.

Что ж, я не жалею, что пошла. Полученные ощущения того стоили. Насладилась музыкой – отличный подарок на Рождество. Обязательно поблагодарю Калеба за это. Теперь признаю – музыка у FB действительно стоящая.

Всё ещё взбудораженная толпа двинулась к выходу. Я тоже поднялась со своего кресла. Банда из «терминаторов» в чёрных костюмах выросла перед журналистами, с приглашением пройти за кулисы, не образуя столпотворений.

Я направилась в противоположную сторону, одновременно натягивая свитер, так как вечера в Лос-Анджелесе стали довольно прохладными.

И как же я ненавижу этих амбалов!

Двое выросли передо мной, преграждая путь.

Взгляд того, что справа, скользнул по моим волосам, затем на пропуск на груди. И этот басистый нечеловеческий голос:

– Вас хотят видеть за кулисами, мисс.

«Вас хотят видеть за кулисами, мисс», – прокривлялась я про себя, а потом вдруг опешила, осознав смысл сказанного.

Натянуто улыбнулась:

– Эм… спасибо, но я воздержусь, – и зашагала дальше.

И снова путь преградили.

– Девушка, – амбал склонился к самому уху, – вас FB приглашают.

Мои глаза удивлённо округлились. Калеб ведь сказал, что я могу и не ходить за кулисы.

– Кто приглашает?

– Она ещё раздумывает! – усмехнулся второй амбал.

– Прошу, пойдёмте. Мы проведём вас до гримёрной.

– Прогуляйтесь туда сами, и тому, кто за мной послал, пожелайте счастливого Рождества. Я пошла, адьёс, парни.

Мощная рука опустилась мне на плечо, взгляд одного из амбалов больше не казался приветливым. Он ещё раз взглянул на мой пропуск, затем с вызовом в глаза:

– Если не пройдёте с нами за кулисы, внезапно могут возникнуть вопросы по поводу вашей работы на MTV. – Наклонился ещё ближе. – Что думаете? Может, сразу штраф за незаконное проникновение на концерт оплатите, или обратимся в полицию? Их точно заинтересует подлинность вашего пропуска.

Ну и что я должна с этим делать?..

За кулисами текла совершенно другая жизнь. Все такие красивые, расфуфыренные, даже менеджеры FB, которых уже успела запомнить в лицо, разоделись в лучшие тряпки. Все поздравляли друг друга с Рождеством и грандиозно прошедшим концертом! Камеры сновали туда-сюда, кто-то кричал, что интервью со звёздами вечера начнётся через полчаса…

А меня всё куда-то вели эти двое амбалов.

Остановились, наконец, перед белой дверью с золотистой звёздочкой и надписью «Гримёрка № 8».

Глубоко вздохнула, чувствуя, что главное приключение Рождества этого года для меня только начинается. И раздражение. Ничего не могла с ним поделать. Какого чёрта я вообще сейчас должна стоять перед этой дверью?!

Один из амбалов трижды постучал и опустил ручку. Свет в гримёрке был ещё ярче, чем в коридоре. Повсюду зеркала, мягкие кресла и куча еды… И, конечно же…

– Мы привели её, – пробасил один из охранников.

– Хорошо, можете идти, – безразлично ответил Шейн, стоя к нам спиной.