Текст книги "Сказка о бесстрашном капитане"

Елена Городенцева
Сказка о бесстрашном капитане

* * *

© Городенцева Е. Н., 2020

* * *

 
Настало время нашей новой встречи.
Притушен свет, стемнело за окном.
Такой приятный, добрый, тихий вечер…
Трещат дрова в камине за стеклом.
 
 
Готово всё, чтоб зазвучала сказка.
Мы посетим сегодня океан,
Моря, и с неизвестным нам героем,
Увидим берега далёких стран.
 
 
Мы встретимся с красивым и могучим
Романтиком с открытою душой,
Который любит паруса и море,
И вольный ветер силы небольшой.
 
 
Пред нами встанет капитан бесстрашный,
И девушка, умеющая ждать,
Пройдут невероятные событья,
В которых нам удастся побывать.
 
 
Пропитанные солью, люди-волки —
Про них пойдёт таинственный рассказ.
Настроимся на встречу с необычным,
Что временно припрятано от нас.
 
 
Доступное порой не интересно,
Мы многое заметить не хотим,
Без чувств восторга звёзды созерцаем,
И пристально в глубины не глядим,
 
 
А там всё очень бережно хранится
В небесных далях, в море под песком.
Ах, если б знали вы, что ожидает
Увидеть, лишь взглянув туда, тайком!
 
 
Достаточно немного любопытства,
Чтоб кто-то захотел поведать нам
Об очень интересном, а сегодня,
О тех, кто бродит вольно по волнам.
 
 
Итак: на берегу седого моря,
Который возвышался, как скала,
Стоял красивый, внешне славный домик.
В нём девушка с отцом своим жила.
 
 
Отец рыбачил. Каждым ранним утром,
Лишь только зарождалась вновь заря,
Он уплывал как можно дальше в море,
Туда, где не видна была земля.
 
 
Покажется наверно очень странным,
Что даже в сильный дождь или туман,
Ему хотелось плавать на просторе,
Скользить на лёгкой лодке по волнам,
 
 
Желалось лицезреть, как свежий ветер,
Потоком наполняет паруса.
Возможно, он считал себя там птицей,
Парящей на просторе три часа.
 
 
Жены никто не видел, а ребёнок
Попал к нему в невиданную ночь.
Он не искал кормилиц или нянек,
Тех, кто поднять его могли помочь.
 
 
Он девочку любил, как драгоценность,
Заботился, растил, оберегал,
Но только её истинной природы,
Имея рядом, всё-таки не знал.
 
 
Она была прекрасна, белокура,
Смотрелась хрупким, сказочным цветком,
Волнующей и лёгкою, как пена,
Ласкающая камешки с песком.
 
 
И чтобы люди там не говорили,
Он с честью выполнял отцовский долг,
Но в тоже время сердцем рвался в море,
Как рвался б в лес из дома дикий волк.
 
 
Со времени, когда всё начиналось,
Прошло немало – ровно двадцать лет.
Я расскажу, как всё происходило.
Хотите, верьте мне, хотите – нет.
 
 
В далёкие, неблизкие к нам годы
Жил сильный и бесстрашный капитан,
Который был красив, широк душою,
И недостатка средств не ощущал.
 
 
Он находил при странствиях товары,
Диковинней которых не сыскать.
Конечно же, купцы об этом зная,
Пытались его первыми встречать.
 
 
Они толкались буйно у причала,
Увидев паруса его вдали.
Так шумно и с особым интересом
Не каждые встречали корабли.
 
 
Лишь только с его палубы матросы
Спускали деревянный крепкий трап,
Как криком заглушался рокот моря
На пристани. (Так люди говорят).
 
 
Вхарат – так величали капитана.
Да, имя непростое, я скажу.
Носить его мог Господин Вселенной!
Он отвечал такому типажу.
 

 
Серьёзен был, суров, хотя и молод,
Высок и крепок, как атлет плечист.
У многих вызывало уваженье,
Как держится и то, что взглядом чист.
 
 
Он был невероятно романтичен!
Как мальчик верил каждой из легенд,
А уж узнав о чём-нибудь чудесном,
При странствиях на то делал акцент.
 
 
Ему хотелось быстро докопаться
До истины, что мог скрывать рассказ.
Он был в познанье мира, любопытен,
И жаждал, чтоб настал открытья час!
 
 
Да, молодость, немного бесшабашность,
Бесстрашие, уверенность в себе,
И в тех, кто был всегда и всюду рядом,
В тех, кто служил при нём на корабле.
 
 
В команде, что досталась по наследству,
От некогда погибшего отца,
Остались только верные матросы —
Отважные, широкие сердца.
 
 
Всё было у Вхарата необычным,
Как впрочем, и названье корабля,
Который был не просто быстроходен —
Он по волнам летел будто паря.
 
 
Корму у его судна украшала,
Летящая свободно над водой
Огромная, красивейшая птица,
Зовущая в просторы за собой.
 
 
И потому не трудно догадаться,
Как дом морской назвал, любя, Вхарат —
«Летящей птицей», что несёт удачу,
С поддержкой неба, раз он был крылат.
 
 
Команду мы узнаем ближе позже,
Пока же я продолжу свой рассказ.
Начну с того, когда Вхарат решился,
Искать большой размерами алмаз.
 
 
А дело было так: на Красном море,
Не стану уточнять в какой стране,
На якорях «Летящая…» стояла,
Покачиваясь тихо на волне.
 
 
Пристроив свои дивные товары,
И выгоду, бесспорно, получив,
Решил Вхарат немного прогуляться,
Помощника с собою прихватив.
 
 
Порт больше походил на шумный рынок,
Где каждый покупал и продавал,
Где дивный аромат заморских специй
И масел удивительных витал.
 
 
Что было для страны такой обычным,
А нужно было дивное сыскать!
Ведь тем наш капитан и отличался,
Что мог большую редкость доставать.
 
 
Друзья ходили тихо и смотрели,
Расспрашивая множество людей,
О чём-нибудь диковинном, особом,
Ища достойных мыслей и идей.
 
 
Пока они меж лавками гуляли,
Внимание обоих привлекла
Толпа людей, стоящая поодаль,
Что странной и безмолвною была.
 
 
Внутри неё сидел почтенный старец.
Он еле слышно что-то говорил,
Но видно было очень интересно,
Раз столько люду словом приманил.
 
 
Прислушавшись Вхарат, да и помощник,
Примкнули к той же армии зевак.
Рассказ им показался необычным,
И старец был, похоже, не чудак.
 
 
Кто был на Красном море, верно, знает,
О кладбище великих кораблей.
Сгубили их коралловые рифы.
Для судна нет врага в ночи страшней.
 
 
И чтобы вдруг на них не натолкнуться,
Желателен особый, яркий свет,
Который освещая собой море,
Указывал пути, где риска нет.
 
 
Да, много кораблей в глубинах этих
Недвижимым сокровищем лежат.
И будет больше, если не найдутся
Отважные, что подвиг совершат.
 
 
И вот о чём была сама легенда:
«Давным-давно, здесь на святой земле,
Жила невероятная из женщин,
Что злом быть не могла на корабле.
 
 
Ничем не примечателен был облик,
Увидишь днём – не вспомнишь никогда,
Зато в ночи она светилась,
Как яркая и дивная звезда.
 
 
Муж капитаном был. И каждый вечер
Жена, как друг, была на берегу,
И, освещая водную дорожку,
Указывала: „Я тебя здесь жду!“
 
 
И вследствие такого освещенья,
Спаслось немало лодок и судов.
Узнав, каков маяк на этом море,
Разнёсся быстро слух средь моряков.
 
 
Люд разный… На неё бы им молиться,
Всевышнего за то благодарить,
Что верность и любовь одной из женщин,
Могла в ночи, как яркий луч святить.
 
 
Но нет, нашлись завистники – пираты,
Приплывшие на видимый им свет,
Решившие „волшебную“ похитить,
Как нужный в мореплаванье предмет.
 
 
И в тот момент, когда она стояла,
Указывая место, где идти,
Где нет камней подводных и кораллов,
И могут плыть спокойно корабли,
 
 
Свершилось похищение. Без света,
При шторме сильном, муж в ночи погиб.
Да только столь чудовищным деяньем
Коварный вор немногого достиг.
 
 
Нельзя заставить любящее сердце,
Навязано греть чуждых и сиять.
Для близких душ неважно расстоянье.
Нить, что связала их не разорвать.
 
 
Чудесное свечение угасло,
Лишь только муж её пошёл на дно.
Любовь осталась в сердце, несомненно,
Но стало мраком сковано оно.
 
 
Похищенную долго принуждали,
Прокладывать в ночи доступный путь.
Всё было бесполезно. Лучезарность
Никто не мог вновь в женщину вдохнуть.
 
 
И вот тогда, достигнув центра моря,
Решив её сильнее устрашить,
Несчастную верёвками связали,
Пугая на глубины опустить.
 
 
Наверное, всё так бы и случилось.
Однако, наклонившись над водой
Уставшее, измученное тело,
Сверкнуло яркой вспышкою цветной.
 
 
И мученица тут же обратилась
В, невиданный и дивный бриллиант.
Размерами каратов сто иль двести!
Бесценен был поистине гигант.
 
 
Светился он с такой огромной силой,
Что те, кто рядом был, тут же ослеп,
А капитан, успевший отвернуться,
Подумал, что его не тронет свет.
 
 
Прикрыв глаза широкою повязкой,
Он всё же захотел тот камень взять,
Но тут же воспылал. Большое пламя,
Никто из ближних не сумел унять.
 
 
Корабль сгорел со всей его командой,
А камень погрузился вглубь, на дно.
Теперь в ночи на этом самом месте,
Увидеть можно яркое пятно.
 
 
Достать то чудо стало невозможным.
Оно лежит довольно глубоко.
Немало смельчаков нырять пыталось.
Но нет! Там километры до него.
 
 
Однако ходит слух, что само море,
Тот бриллиант поднимет и отдаст
Тому, кто сердцем чист и драгоценность,
За слитки золотые, не продаст,
 
 
Тому, кто как пред Богом поклянётся
Залезть на высочайшую скалу,
Где он закрепит тайно камень в месте,
Что будет недоступно никому.
 
 
И если всё получится, как нужно,
В ночи опять появится маяк,
Как дивное спасение от рифов,
Не важно шторм то будет или мрак».
 
 
Таков рассказ был, долгий и занятный.
Не каждый в это верил, кто стоял.
Вхарат же не умел бездушно слушать,
Он притчи все на деле проверял.
 
 
Бесстрашный так преданьем загорелся,
Что дальше не хотел уже идти.
Он в мыслях путешествовал и верил,
Что он сумеет бриллиант найти.
 
 
«Рустам, пойдём! Нам нужно торопиться!»
Помощником Вхарата был Рустам.
Он был, как капитан высок и крепок,
И видом страх внушал своим врагам.
 
 
Друг верный сделал знак чуть задержаться.
Народ стал расходиться, а они,
Немного постояли, выжидая,
И разговор со старцем завели:
 
 
«Скажи мудрейший, вымысел иль правда,
Всё то, что ты сегодня говорил?
И если да, то почему так долго,
Никто простую вещь не совершил?»
 
 
«Вам только показалось, что всё просто.
Вы не сначала слушали меня.
Найти то место, может и несложно,
Тому, кто часто ходит за моря,
 
 
Не просто знает, а стихию любит,
И ощущает каждую волну,
Чудовища морского не боится,
Который утащить может ко дну.
 
 
Да, храбрецов, что ведали удачу,
Немало было в тех лихих местах,
Да только удержать тот самый камень
Никто не мог, поверьте мне, в руках.
 
 
Их помыслы чисты, наверно, были,
Пока они не видели его.
Но красота такого бриллианта,
В живых не оставляло никого.
 
 
Как только люди в руки получали
Им вверенный магический предмет,
Так тут же свою клятву забывая,
От алчности сгорали в цвете лет.
 
 
Я вижу, по глазам, что в вас родилось
Желание тот камень отыскать.
Раз так, то в подтвержденье, что всё правда,
Вот что хочу сейчас вам показать»:
 
 
Он приподнял с руки своей небрежно
Излишне длинный, кажется, рукав.
Что пред глазами юношей предстало,
У слабых вызывало жуткий страх.
 
 
Друзья увидеть руку ожидали,
А там была обугленная кость.
Тут старец потихоньку приподнялся,
С большим трудом удерживая трость.
 

 
«Не думайте, я был не капитаном,
Плывущего за камнем корабля,
А только членом слаженной команды,
Бесстрашно покоряющей моря.
 
 
Я чудом выжил. И по воле Божьей,
Как прочие, на счастье, не ослеп.
Прошу вас взять меня с собою в море,
Я знаю, где сияет ночью свет.
 
 
Мне не дано свершить подобный подвиг.
Я стар, здесь восседать мне ни к чему.
В закате лет, мне хочется увидеть,
Что не досталось прежде никому.
 
 
И если вы душой и сердцем чисты,
Отчаянны, как прежние друзья,
Надеюсь к возвращению кристалла,
Хоть как-то, но причастен буду я».
 
 
Вот это уж удача, так удача!
Сама легенда это ведь одно,
А вот когда с тобой стоит участник,
То значит, плыть за камнем суждено.
 
 
Конечно, не совсем желанным грузом
Присутствовал закупленный товар,
А жажда необычных приключений
Могла на нет свести их капитал.
 
 
Но чтобы жить такой, как хочешь жизнью,
Приходится порою рисковать,
А в данный миг, желание Вхарата
Нельзя не укротить, не обуздать.
 
 
Он всё решил. Наутро отплывали.
На корабле теперь среди своих,
Один лишь обожжённый камнем старец,
Из чужаков останется при них.
 
 
Команда пред отплытьем отдыхала,
И только капитану не спалось,
Он вышел из каюты, и увидел
Летящую вниз звёзд большую гроздь.
 
 
Явленье звездопада – это редкость,
Вхарат паденье звёзд не ожидал,
Но, безусловно, несколько желаний,
Как истинный романтик, загадал.
 
 
И только лишь летящие светила,
Угасли в дальней чистой синеве,
Раздался незнакомый женский голос,
Звучащий одиноко в тишине:
 
 
«Не верь всему, что ты сегодня слышал.
Не вздумай доверяться. Гость не друг.
У этого коварного злодея,
На самом деле много верных слуг.
 
 
Корабль его пиратский незаметно,
Последует по вашему пути.
Знай, ранее огонь того кристалла
С заветных мест заставил их уйти.
 
 
И предводитель главный – рядом с вами.
Он вас сумел к себе расположить,
Чтоб далее использовать, желая,
Бесценный бриллиант заполучить».
 
 
«Чей голос слышу я? Кто ты такая?
Зачем вдруг захотела нам помочь?
Быть девушке в порту одной опасно,
Тем более, когда настала ночь!»
 
 
«Я не одна, со мною рядом слуги.
Открыть, кто я такая, не могу.
Но если ты вернёшь на место камень,
Я буду в неоплаченном долгу.
 
 
Прощай! Я за тебя молиться стану.
Надеюсь, что ты доблестный герой,
Который не боится приключений,
И в подвиге пожертвует собой.
 
 
Прошу тебя принять мои подарки.
Когда их на корабль принесут,
При всех не открывай, снеси в каюту,
Скажи, что то товар, который ждут».
 
 
И голос растворился. Всё затихло.
Случившееся было словно сон.
На судне, как и прежде, было тихо,
Лишь слышался нежнейший шёпот волн.
 
 
«Ты с кем-то говорил? Мне показалось?
Волнуешься немного капитан?»
Вхарат от неожиданности вздрогнул,
Ведь за спиной его старик стоял.
 
 
«Да нет. Тебе, мудрейший, показалось.
Не спится? – Да! Не прост будет поход.
Кто знает, что найду, что потеряю?
Мне нужно сохранить в пути народ.
 
 
Пойду, проверю всё ль у нас в порядке,
Нет лишнего кого на корабле?»
Вхарат ушёл и разбудил Рустама,
Чтоб обсудить, как не сгореть в огне.
 
 
Рустам прошедший многие походы,
Мгновенно понял, что-то тут не так!
Не шутки ради ночью разбудили,
И по глазам прочёл – на судне враг!
 
 
Когда же капитан ему поведал
О голосе, что их предупреждал,
О том, что старец – главный средь пиратов,
И наперёд предвидел их финал,
 
 
Сказал: «Порядком будет приключений!
Препятствий и борьбы не миновать.
Людей, чтоб укрепить нашу команду,
Теперь уж поздновато собирать.
 
 
На корабле достаточно оружья.
Он хитростью своей хотел нас взять!
Придётся, видно, выдумать такое,
Чтоб он не смог пред нами устоять.
 
 
Вхарат, буди по-тихому матросов.
Пускай они осмотрят всё кругом,
А я намерен в город отлучиться.
Зачем иду, скажу тебе потом.
 
 
Ты только ничему не удивляйся,
Когда к тебе с поклажею придут.
Корзины, что укрыты одеялом,
Носильщики пусть в нижний трюм снесут.
 
 
„Подарки“ же, что дама обещала,
Поставь, как было велено, к себе.
Нельзя ведь отказать ей в малой просьбе,
Когда она печётся о тебе».
 
 
Рустам хитро чему-то улыбнулся,
Как будто о сюрпризе что-то знал.
На деле, о бесценности подарков,
Никто из них и не подозревал.
 
 
Похоже, вы сейчас вообразили,
Что девушка сама к нему придёт…
Не нужно торопить событья в сказке,
Угадывая что-то наперёд.
 
 
Ночь. Капитан пошёл будить команду.
Чтоб «старец» ничему не помешал,
Приставлен был незримый наблюдатель,
Который глаз с пришельца не спускал.
 
 
Корабль осмотрен был, и лишь каюта
Таинственного гостя ещё нет.
Внутри неё не слышалось движений —
Гость тихо спал, а может, ждал рассвет.
 
 
Расставлены посты. Необходимо,
Пред плаваньем немного отдохнуть.
Отправившись к себе, Вхарат старался,
На несколько часов в тиши уснуть.
 
 
Он лёг, закрыл глаза и провалился
Мгновенно в необычный, дивный сон.
Казалось, он гуляет по базару,
Вдруг видит вдалеке красивый дом,
 
 
Без стука, как к себе, туда заходит.
Его встречают и, похоже, ждут,
Как долго ожидаемого гостя,
В сад на веранду пышную ведут.
 
 
Вокруг цветы, журчащие фонтаны.
Внутри строенья стелены ковры,
Лежат подушки мягкие, а в центре
Накрытый стол с обилием еды.
 
 
Араб, что вёл сюда его, склонился,
И указал рукою, где присесть.
Вхарат не понимал, что происходит?
А главное, зачем теперь он здесь?
 
 
Раздался мелодичный звук ребаба,
Ритм бубен стал созвучно отбивать.
Явились десять чудных, стройных женщин,
Что стали взор Вхарата ублажать.
 
 
Они все изумительно кружились,
Танцуя ему танец живота.
Пленяли взор красивые движенья,
И возбуждала полунагота.
 
 
Затем прервалась музыка, и в центр
Чудесная красавица вплыла.
Волшебно инструменты заиграли,
Теперь уж танцевала лишь она.
 
 
Казалось, оторвать взгляд невозможно,
А женщины расселись уж вокруг.
Кто веером обмахивал Вхарата,
А кто кормил его из своих рук…
 
 
Какой прелестный сон, что схож со сказкой!
За что подобный праздник для души?
Бесстрашный капитан чуть не проснулся,
Но вдруг услышал голос: «Не спеши!»
 
 
Опять тот самый нежный, дивный тембр,
Что крадучись вползает тихо внутрь:
«Я рада, что ты всё же догадался,
Пред важным испытаньем, отдохнуть.
 
 
Теперь о самом главном: эти девы
Жемчужины, что дивно хороши.
Ты их подарком редкостным получишь,
Прошу тебя лишь – каждой дорожи.
 
 
Не растеряй – они тебе помогут,
Найти дорогу точную назад,
Конечно, если ты достанешь камень,
И сохранишь корабль, что крылат.
 
 
Тебе сундук доставят – в нём шкатулки.
Одна будет с жемчужиной большой,
А десять восхитительных и малых,
Как ангелы, лежать будут в другой.
 
 
В широкой, плоской, самой необычной,
Увидишь карты всех, что есть морей.
Жемчужины на них ложатся нитью,
Указывая путь для кораблей.
 
 
Ту, что крупнее всех, припрячь подальше.
О том, что обладаешь ей – молчи.
Возможности её познаешь позже.
За ней, увы, гоняются враги!
 
 
Чтоб пользоваться картами, придётся
В папирус, ненадолго заглянуть.
Уверена, что он тебе поможет
Подсказкой облегчить неблизкий путь.
 
 
Тебя я выбирала среди многих,
С пристрастьем наблюдала за тобой.
Рассказы о бесстрашном капитане,
Лишь только подтвердили – ты герой.
 
 
Известно, что ты слово своё держишь,
Что не завистлив, щедр и небогат.
Я так надеюсь, что ты нам поможешь.
Коль справишься – проси любых наград!
 
 
Пока прощай! Запомни, что сказала.
Навязчивого гостя берегись.
Его слова, как мёд, как финик сладкий.
Доверившись ему, не обманись!»
 
 
Вхарат проснулся. Дивное виденье
Растаяло, ведь это был лишь сон.
Однако среди прочих сновидений,
То лучшее, рождённое средь волн!
 
 
Бывающий когда-либо на море,
Встречал, конечно, утренний рассвет.
Увиденное, думаю, бесспорно,
Оставило на сердце тёплый след.
 
 
Когда на глади волн лежит дорожка
Пробившегося первого луча,
Когда переливаясь перламутром,
Бежит волна, чуть пенясь и шепча…
 
 
Что говорить, наш капитан бесстрашный
Всё это, не скрывая, обожал.
Он рано поднимался – до рассвета,
И с восхищеньем каждый день встречал.
 
 
А после сна волшебного, сегодня,
Всё обрело особые цвета.
Казалось небо более прозрачным,
Виднелась в море синь и чистота.
 

 
Порт просыпался. Слышались команды,
И действа тех, кто утром отплывал.
Вхарат же ожидал свои «подарки»,
«Покинуть порт!» – приказ не отдавал.
 
 
И времени прошло совсем немного,
Как рядом появился друг – Рустам.
Что будет всё теперь у них в порядке,
Он понял по сияющим глазам,
 
 
А также по загадочной улыбке,
Что на лице мужчины расплылась.
Вхарат увидел по его движеньям,
Что вылазка на берег удалась.
 
 
Пред трапом встала группа из арабов,
В руках держащих несколько корзин,
Прикрытых тонким тёмным одеялом.
Их главный, на корабль впустить, просил.
 
 
Подняться им, конечно, разрешили,
Помощник указал путь в нижний трюм.
А старец тут, как тут: «Что притащили?»
«Да разное… Вино, инжир, изюм…»
 
 
Когда прибывших с судна проводили,
Вновь люди незнакомые пришли.
И, как во сне девица говорила —
Сундук красивый с чем-то принесли.
 
 
И снова, как лиса старик вертится,
Вновь любопытство разрывает мозг…
Он должен разузнать, что тут творится,
А все молчат, и капитан непрост.
 
 
Пока сундук по трапу поднимали,
Помощник старца взял под локотки,
Увёл его в неближнюю каюту,
Где ждали, по приказу, моряки.
 
 
Гость вряд ли мог сейчас сопротивляться,
Он знал, что тем вниманье привлечёт,
И ясно понимал, что выйдя в море,
Он все ответы для себя найдёт!
 
 
А капитан сундук велел поставить
К себе, из помещенья вывел всех,
Раскрыл его, увидел три шкатулки,
Папирус с заклинаньем на успех,
 
 
Кальян, табак с прекрасным ароматом,
Подставку непонятно для чего.
И несколько серебряных сосудов,
Где было, видно, вкусное вино.
 
 
Вхарат не ожидал таких подарков.
Он ценное переместил в тайник.
Вино с кальяном на виду оставил,
Чтоб видел, что доставлено, старик.
 
 
Казалось всё к отплытию готово.
Трап убран и подняты якоря,
И паруса расправлены, как крылья,
«Летящей птицы» – чудо – корабля,
 
 
Но сердце было, всё же, неспокойно.
Вхарат решил, что что-то позабыл.
И это что-то нужно вспомнить срочно,
Пока ещё корабль не отплыл…
 
 
Вдруг видит, возле самого причала,
Поставили чудесный паланкин,
Который на плечах держали прежде
Шесть крепких и ухоженных мужчин,
 
 
А в нём за приоткрытой занавеской,
В расписанном узорами окне
Виднелась восхитительная дева,
Что ублажала взор его во сне.
 
 
Она ему рукою помахала,
Так, словно провожала в дальний путь.
Его, наверно, это и держало —
Он должен был на девушку взглянуть.
 
 
Вхарат ответил ей таким же жестом,
Команде тут же дал приказ отплыть.
И только паруса набрали ветер,
Из порта судно стало выходить.
 
 
Начальный путь знаком был и известен,
Корабль по глади будто бы парил.
В то время гость стоял вполоборота,
Как статуя безмолвная застыл,
 
 
Прищурившись, смотря на одну точку,
С улыбкой хитрой, что всё увидал.
Он думал, что никто не замечает,
Что парус чёрный виден из-за скал.
 
 
Пока команду это не пугало.
У них заложник был на корабле.
Пират же думал, этого не зная,
Что он хитрее хитрых на земле.
 
 
Когда открыто судно вышло в море,
Где не было с ним схожих кораблей,
Притворщик сделал знак, взмахнув рукою,
Для видевших в трубу его, людей.
 
 
И тут же вдалеке явилась шхуна,
Трехмачтовая – «Быстрая стрела».
Пираты не товарами грузились,
А пушками, ведь цель иной была.
 
 
Им плавалось в морях намного легче,
Но, в то же время, нужно понимать,
Что приближаться им к «Летящей птице»
Нельзя и нужно было обождать.
 
 
Хитрец уже показывал Вхарату,
Куда направить нужно паруса,
То направленье, где происходили
Невиданные прежде чудеса.
 
 
Так целый день они свободно плыли.
Один корабль, за ним вдали другой.
Пришлось команде «…птицы» лицемерить,
Как будто старец, гость был дорогой.
 
 
На море было тихо и спокойно,
Ничто не предвещало им беды,
Пока при удивительном закате,
Не стал, заметен справа рост волны.
 
 
При лёгком и попутном, свежем ветре,
При, кажется, чуть движимой воде,
Откуда, непонятно было, взяться
Высокой, угрожающей волне?
 
 
Она росла огромною стеною,
Пытаясь собой что-то заслонить.
Никто не знал, что в эдаких просторах,
Подобное могло происходить.
 
 
Вхарат отдал тотчас распоряженье,
Нос корабля поставить против волн,
Убрать быстрее с палубы команду,
Задраить трюм, хоть это был не шторм.
 
 
На палубе помощник с капитаном,
Держали руль, как два богатыря.
Бесстрашные, могучие солдаты
«Летящей птицы» – чудо – корабля.
 
 
Волна приподняла корабль высоко,
Открыв перед глазами страшный вид,
Затем спустила, с небывалым рёвом,
В пространство, где металась стая рыб.
 
 
Подобное количество ужасных
Акул Вхарат не видел никогда.
Они кишели, зубы оголяя,
И ждали, когда вниз падёт еда.
 
 
Волна исчезла за одно мгновенье,
Не будь акул – настала б благодать,
Да только эти мерзкие созданья
Вдруг стали, как враги атаковать.
 
 
Приятного, конечно, было мало,
Вхарат встречался с этим и не раз.
Он знал, как победить живую массу,
И совершил подобное сейчас.
 
 
На шее молодого капитана
Висел непримечательный брелок,
Сказать вернее, очень необычный,
Чуть схожий с украшением свисток.
 
 
В него он, не теряя время, дунул,
Тем свистом разряжая тишину.
Разнесся звук на много километров
До тех, кто мог свести на нет «войну».
 
 
До времени, как помощь подоспеет,
Товар пришлось чуть-чуть распотрошить,
И далее заставить лиходеек
Пылающую горечь заглотить!
 
 
Приказ был отдан, каждому по горсти
Пахучих специй бросить рыбам в пасть,
Но только делать это осторожно,
Чтоб за борт, перегнувшись не упасть.
 
 
Успевшие «откушать» жгучих специй,
Мгновенно уплывали далеко,
Однако ещё много оставалось,
Корабль качавших злобно, как назло.
 
 
«Летящая…» достойно продержалась.
И вот уж показалась из глубин,
Пришедшая на звук свистка Вхарата,
Большая стая молодых дельфин.
 
 
Напавшие не очень их любили,
Сторонкою стремились обходить.
Дельфины ведь дружны и стойки были.
Акулам было их не победить,
 
 
Поэтому при первом появленье
Прибывшей стаи возле корабля,
Злодейское и пагубное племя,
Исчезло, позабыть, дав про себя.
 
 
Как благодарность за такую помощь,
Друзьям досталась рыба из корзин.
Корабль плыл дальше в их сопровожденье,
И потому в спокойствии скользил.
 
 
Настала ночь, легли красиво звёзды,
Позволив многим людям помечтать.
А опытный и странствующий путник,
Дорогу стал по ним определять.
 
 
Помощник капитана вместе с гостем
Смотрели «звёздный путь» для корабля,
И направляли мыс «Летящей птицы»
Туда, где бросят скоро якоря.
 
 
В то время капитан пошёл в каюту,
Папирус, что подарен изучать,
Надеясь, что в нём будут сообщенья,
О бедствиях, что можно избежать.
 
 
На страже у дверей, чтоб не мешали,
Поставлен был матросский караул.
Вхарату не хотелось, чтобы старец,
В момент неподходящий заглянул.
 
 
Для пущей осторожности закрылся,
Достал из тайника подарки той,
Чьё имя он не знал, той, что старалась,
Похоже, поиграть с его судьбой.
 
 
Горели в фонарях большие свечи.
Папирус был старинным, небольшим,
Текст мелким, совершенно непонятным,
Язык был незнакомым и чужим.
 
 
Всё остальное так, как говорилось:
Жемчужины, а также много карт,
Их стоимость была бы непомерна,
Лишь сдай за полцены сие в ломбард.
 
 
Да, капитан расстроился, конечно,
Заправил с горя, дареный кальян,
Лёг на постель и быстро погрузился
В, пьянящий ароматами, дурман.
 
 
В глазах туманных появилась дева,
Что внешне была дивно хороша.
Откуда это чудо появилось?
Неужто, по воде сюда пришла?
 
 
Она стояла, нежно улыбаясь,
И вещи расставляла на столе,
Показывая всё, как нужно делать.
Читать папирус нужно на стекле!
 
 
На дне шкатулки, где лежали карты —
Прозрачное, безликое панно.
На нём расстелен ею был папирус,
И к свету было явлено стекло.
 
 
Меж строчек появились тут же буквы,
Там был начертан яркий чёткий текст,
Значения цветных нетолстых стрелок,
И точек неизвестных прежде мест.
 
 
Показ производился ей безмолвно.
И вот папирус сложен, а затем,
Прекрасная достала ту подставку,
Что наш Вхарат не понимал: «зачем?»
 
 
Красивая вещица, ну и что же?
Мужчин порой не греет внешний вид
Вещей, что занимают их пространство —
Важнее для чего это стоит!
 
 
Подарок, как и все, был ненапрасный.
Поставив его крепко на столе,
Она взяла жемчужину большую,
И водрузила сверху. На стене,
 
 
Явилось тут же царствие морское.
Прекрасней вида было не сыскать.
Волшебные, подводные строенья,
Бесстрашного смогли очаровать.
 
 
Из камушков поточенных водою,
Узорчато поднялись корпуса,
Откуда очень тихо раздавались
Приятные, как песня, голоса.
 
 
Стук громкий пробудил от дрём Вхарата,
Видение исчезло, словно дым.
И прежде, чем вошли к нему собратья,
Он всё в тайник немедля «погрузил»,
 
 
В то время, находясь под впечатленьем.
Хозяин приоткрыл пришельцам дверь,
За ней стоял Рустам с лукавым старцем,
Взволнованный и злой, как дикий зверь.
 
 
«Послушай, мы, похоже, уже рядом.
Мне только не понятно почему,
Старик твердит, что ты, де, должен лично…
Тебе плыть нужно в лодке одному.
 

 
Об этом мы с тобою ведь не знали.
Что раньше нам нельзя было сказать?
Вхарат, послушай, может, мы вернёмся?
Не стоит своей жизнью рисковать!»
 
 
«Рустам, мой друг, немного успокойся.
Дай мне послушать, что и почему.
И если я сочту, что шаг оправдан,
То без сомнений, на него пойду».
 
 
Он старца усадил за стол, как гостя,
Готовясь слушать вновь его рассказ,
Возможно непридуманный. Пирату
Нужны были и судно и алмаз.
 
 
Корабль был полон редкостным товаром,
Он мог при бриллианте погореть.
Уж если вновь попытка не удастся —
Есть руки, чем пиратские погреть.
 
 
«Я слушаю внимательно. Бесспорно,
Меня сейчас ты должен убедить.
Я не боюсь, но я благоразумен,
Ведь молод и хочу ещё пожить!»
 
 
Глаза бандита тут же заметались,
Как верный признак, что причинно лгут.
Порой рассказ расстелется красиво,
А вот глаза, возьмут да предадут.
 
 
Притворщик произнёс: «К такому месту,
Приблизить невозможно корабли.
Морские воды принимают редких
В просторы необычные свои.
 
 
Ты должен плыть туда один на лодке,
И жизнью в тот момент не дорожить,
Ведь камень получить не так-то просто,
Его необходимо заслужить.
 
 
Не только заслужить, а попытаться,
Наживы не желая, не сгореть,
От жадности, что душит, не ослепнуть…
Ну, в общем, тебе нужно уцелеть.
 
 
И вот ещё. Глубины осерчали.
Тебя проверят там ни один раз.
И то, что было прежде очень просто,
Не исполнимым может быть сейчас.
 
 
Но ты же должен! Я не плыл бы с вами!
Припомни, ты мне это обещал!
Мне хочется помочь несчастным людям,
В ночи, при шторме зрить вдали причал».
 
 
И так он при словах тех убивался,
Что покатилась горькая слеза.
Он, как актер, на сцене притворялся.
Злодея выдавали лишь глаза.
 
 
«Ну что же, мне обдумать это нужно.
Рустам, на отдых гостя отведи.
Пусть он поуспокоится немного,
А сам ко мне обратно приходи».
 
 
Пирату захотелось задержаться,
Подслушать этот тайный разговор,
Но у дверей стояла уж охрана.
Он должен ждать, как делал до сих пор.
 
 
Рустам вернулся быстро к капитану,
Плотнее затворил входную дверь,
Чтоб им при разговоре не мешали,
Особенно при этом и теперь.
 
 
А обсудить им нужно было много:
Ход мыслей у пиратов просчитать,
Продумать чётче действие команды,
Когда и чем бой с ними начинать,
 
 
Как вымотать противника до драки,
Как раньше обезвредить хитреца,
И довести их странствие за камнем
До нужного, счастливого конца.
 
 
Вхарат с Рустамом были добродушны,
Но в бой с такими лучше не вступать,
Они прекрасно знали все науки,
С которыми возможно побеждать.
 
 
Да, были веселы, душой открыты,
С врагами лишь суровы, непросты.
Они довольно долго говорили,
Лишь утром разошлись, заняв посты.
 
 
Вхарат был твёрд всегда в своих решеньях.
Вот и сейчас, он должен сохранить
Корабль, команду, но до спуска лодки,
Хотел папирус всё же, изучить.
 
 
Закрывшись вновь один в своей каюте,
Достал подарок он, а с ним панно,
Расправил лист, фиксируя прищепкой,
И свет направил сзади на стекло.
 
 
И тут же, как виденье, на бумаге
Явился яркий текст меж дивных строк.
А там красивым почерком, в начале,
Начертано: «Ты странник, одинок.
 
 
При испытанье первом не тушуйся,
Себя, как драгоценность не жалей,
И самая прекрасная из женщин,
В дальнейшем станет спутницей твоей!»
 
 
Вхарат, конечно, очень удивился.
Не это он желал здесь прочитать!
Он ждал подсказок: как при испытаньях,
Чудесный камень можно вверх поднять?
 
 
Но дальше снова: «Тот, кто побоится,
Тому и шага в бое не ступить!
В глазах у труса враг всегда двоится,
Второй его сумеет погубить!»
 
 
И только лишь в конце явились строчки,
Что стали хоть на что-то намекать:
«Коль многим завладеть в гостях захочешь,
То главное не суждено достать!»
 
 
Мгновенно на папирусе исчезли
Слова, что проявились между строк.
Нет указаний с действием жемчужин,
Нет стрелок до неведомых дорог…
 
 
И так и сяк папирус был положен.
Не помогало больше ничего.
Похоже, что рассчитывать придётся,
Во всём лишь на себя, на самого.
 
 
Предметы были убраны на место,
Открыта дверь, Вхарат решился плыть.
Что б ни было, он должен попытаться
Волшебный камень из глубин добыть.
 
 
Помощник с капитаном догадались,
Что старец ждёт, когда хозяин сам
Отправится на поиски алмаза,
Чтоб тут же сообщить о том врагам!
 
 
Команда на «Летящей…» без отрыва
Следить за лодкой будет, и тогда
Пираты подплывут тихонько сзади,
И их корабль захватят без труда.
 
 
Но ход такой разгадан был Вхаратом,
Он сделал вид, что верит старику.
Рустам в то время обучал команду,
Что делать для защиты и кому,
 
 
Предупреждал, когда открыть отверстья —
Порты для скрытых пушечных стволов.
Всем выдал из запасников оружье.
Теперь уж к бою каждый был готов.
 
 
Да только рядом с местом чудо – камня,
Не стоило сраженье начинать.
Сначала старец должен был наличье
Светящегося чуда доказать,
 
 
Затем они назад чуть-чуть вернутся,
Чтоб судно от пожара уберечь.
Исход был, как и прежде неизвестен.
Вдруг свет от камня их захочет сжечь?
 
 
Они одни задуманное знали,
Как явятся туда, пойдут назад,
Как тем пиратов чуть поизмотают,
Построив бой на свой военный лад.
 
 
Так и поплыли тихо к чудо – месту,
Где ночью должен бить из моря свет,
Столбом, идущим из глубин подводных,
Туда, где спрятан нужный им предмет.
 
 
Представьте ночь, мерцающие звёзды,
Спокойствие на море, когда штиль,
Проложенную лунную дорожку,
Что стелется на много-много миль,
 
 
Где дивное, небесное светило,
В воде отобразило облик свой,
Но только отчего-то ровно с краю
Полоски серебристо-золотой.
 
 
Тут старец подал знак, дескать: «Глядите!»
Да, это было странное пятно,
(Свет шёл не от Луны, а с недр подводных),
И значит, это именно оно.
 
 
Вхарат, смотря в трубу, его приблизил.
О Боже, да там был водоворот!
И если подойти к нему поближе,
То их корабль в воронку засосёт!
 
 
Похоже, гость не врал. Ему придётся
На поиски пускаться одному.
Своё неимоверное решенье,
Расхлебывать придётся самому,
 
 
Но только при условье, что пираты
Не смогут возыметь над «…птицей» верх.
Сначала бой, потом всё остальное.
Он должен видеть, что врагов поверг.
 
 
Была дана команда: «Встать на якорь!»,
«Летящей…» к метке той не подходить,
А только, присмотревшись лучше к морю,
На воду шлюпку крепкую спустить.
 
 
Он тотчас же со всеми распрощался,
По лестнице спустился с корабля,
И крикнул снизу им: «На всякий случай,
Прошу вас, не сводите глаз с меня!»
 
 
Рустам, с командой явно притворяясь,
Что с грустью машут старшему рукой,
В то время краем глаза наблюдали,
Займётся чем теперь пират лихой.
 
 
А тот уже взял факел в свои руки,
Сначала, как и все у борта был,
Но вскоре на корму переместился,
Подумав, что Вхарат уже отплыл,
 
 
И начал рисовать огнём те знаки,
Что ведомы, конечно же, не всем.
Они обозначали: «Приближайтесь!»
«Захватите корабль без проблем!»
 
 
Ему светить позволили, запомнив,
Все действия коварного: как, что?
Конечно, чтоб использовать всё это,
Нечаянно не спутав ничего.
 
 
Вдали ему ответили мгновенно,
Уверив, что тотчас же подойдут.
В то время на «Летящей…» зашумели:
«Вернитесь! Вас акулы стерегут!»
 
 
Гость понял: «Капитан назад вернётся»,
И стал опять огнём чертить круги.
Что значило: «Постойте! Погодите!
Назад, чтоб не увидели враги!»
 
 
И снова, его действа примечали.
Оружье было тайное в руках.
Осталось лишь одеть кого-то схоже
И чёрным парусам наступит крах!
 
 
Вхарат поднялся коршуном на судно,
Как хищник, за добычею взлетел.
Они с Рустамом, верно, рассчитали —
Лазутчик, делав знаки, «погорел».
 
 
И только «гость» закончил изощряться,
Его скрутили, посадили в клеть,
Стоящую отдельно в нижнем трюме,
Оставив двух матросов присмотреть.
 
 
Корабль пиратов приостановился.
Теперь лишь оставалось разузнать
Их численность, возможное оружье?
Чтоб оценить, чем будут рисковать.
 
 
Чуть позже, к бою было всё готово.
Пират о своём судне рассказал.
Никто ещё в присутствии Громилы,
И пыток изощрённых, не молчал.
 
 
В одежду старца, что закован в цепи,
Наряжен был похожий человек,
Который передал, чтоб приближались.
Никто б не отличил его вовек.
 
 
Когда два судна сблизились немного,
Пиратам светом дали вновь отбой.
Им вновь пришлось на место возвращаться,
Ругаясь на такой повторный сбой.
 
 
«Летящая…» направилась вдогонку,
Настигла и ударила по ним
Из всех орудий, ядрами из пушек,
Разбив «… стрелу», как говорится – в дым.
 
 
Случилось то внезапно, очень быстро.
Злодеям было судно не спасти.
Им только оставалось лишь пытаться,
Боясь акул, до берега грести.
 
 
Вхарат в места те прибыл не за этим,
Он боем лишь расчистил к цели путь,
И был давно готов к тому моменту,
Чтоб вглубь большого моря заглянуть.
 
 
И вот уже ничуть не притворяясь,
С собратьями прощался капитан.
Он собирался плыть к огромной бездне.
Их расставанье было не обман.
 
 
На воду опустили снова шлюпку,
Последнее «Пока!» родило боль.
Команда расставалась с капитаном,
Который жутко рисковал собой.
 
 
В кромешной темноте, на Красном море
Слышны были ритмичные гребки,
Ещё чуть-чуть, ещё совсем немного,
Собратья станут очень далеки.
 

 
Рустам мог рассмотреть теперь лишь точку,
Поставленного в шлюпку фонаря.
Он долго ещё всматривался в море,
Хоть знак какой, с надеждою ища.
 
 
Вхарат в ту пору был почти что рядом,
С тем местом, где гудел водоворот,
Что изнутри манил, светясь красиво,
Того, кто не боясь, туда войдёт.
 
 
И капитану стало страшновато.
Как только ужас вкрался в его мысль,
Тотчас же, рядом море закрутилось.
«Э, нет дружок, боязни берегись!»
 
 
Припомнилось недавнее писанье,
Что глупым ему виделось тогда.
Теперь был ясен смысл предупрежденья —
От паники размножилась беда!
 
 
Собравшись и решив: «А будь, что будет!»,
Вхарат увидел – наступил покой,
А бездна всё звала в глубины моря,
Приказывая жертвовать собой.
 
 
Он прыгнул и поплыл туда геройски,
Надеясь, что увидит вскоре дно,
Однако мысль его не подтвердилась.
Совсем иное там произошло.
 
 
Лишь только он достиг границ, где воды
Вращались, завлекая тело вниз,
Как тут же эти самые потоки,
Раскручиваясь, в небо поднялись.
 
 
Вхарат поплыл безвольно по теченью,
Его пылинкой лёгкою несло.
Бессмысленно судьбе сопротивляться,
В том месте, где вершится волшебство.
 
 
Вода, казалось, выросла до неба,
Рассыпалась на капли, словно дождь,
И вот пред капитаном встала дева —
Красавица, что краше не найдёшь.
 
 
Сверкающий наряд её был красным,
При бледности лица, ей это шло.
Спадали низко волосы волною,
Венок жемчужный украшал чело.
 
 
Она на гостя пристально взглянула,
Взмахнув рукою, шлюпку пригнала.
Когда бесстрашный внутрь её забрался,
Спокойно разговор с ним повела:
 
 
«Поверь, я оценила твою храбрость,
Когда не побоялся утонуть!
Ты вижу, как и многие мечтаешь,
В мои глубины тайно заглянуть.
 
 
Мне, в самом деле, есть чем погордиться.
Богатств бессчётно спрятано на дне.
Что ж, если будут верными ответы,
Возможно, часть достанется тебе».
 
 
Вхарат сказал: «Как видишь, я на шлюпке.
Мне все богатства просто ни к чему.
Я верю, что ты сказочно богата,
Но мне не нужно столько одному.
 
 
Я знаю, что ты камнем завладела.
Теперь, из-за коварства моряков,
В ночи страдают корабли и люди.
На дне твоём немерено судов!
 
 
Отдай его. Другого мне не нужно.
Я даже не возьму его себе.
Зачем ему на дне лежать без проку?
Пусть кажет путь спасенья на воде».
 
 
«Ты говоришь, как прочие, красиво.
Поверь, здесь был рассказчик не один.
А знаешь, те, кто к камню прикоснулись,
Сгорели, обратившись в серый дым.
 
 
Не принимай поспешного решенья,
Задуманное вслух не говори.
Ты мне по нраву, в знак благоволенья,
Я покажу сокровища свои.
 
 
Возьмёшь себе, что только пожелаешь.
А чтоб не захлебнуться под водой —
Накинь платок на голову прозрачный.
Смотри, не потеряй, он непростой!
 
 
Теперь оставь в покое свою лодку,
Меня руками крепко обними,
Закрой глаза, пока вращаться будем,
В то время ни о чём не говори».
 
 
Вхарат исполнил всё, как приказали:
Покинул шлюпку, к девице подплыл,
Взял с рук её платок… Его подняло.
Он к девушке прильнул и всё забыл.
 
 
Средь вас, быть может, кто-то улыбнётся,
Подумав: «Полюбил, лишь приобнял…»
Нет. Капитан от этого, конечно,
Беспечно головы не потерял.
 
 
Красавица была морской, холодной.
Как ни крути – она сама вода!
Да, внешне хороша, но стука сердца,
Услышать он не смог бы никогда.
 
 
Её красою можно восторгаться,
Беречь, как всё живое и ценить,
Но если нет общения душою,
То не дано, лаская глаз, любить.
 
 
Вхарат на самом деле чуть отвлёкся.
Подумаешь и вправду о другом,
Когда ты в море крутишься юлою,
И тяжесть вод растёт с каждым витком.
 
 
Но вот они, как голуби, в обнимку,
Вертясь, спустились на морское дно.
И только ощутилась твердь ногами,
Он понял, почему тут нетемно.
 
 
Буквально в двух шагах в ларце красивом,
Лежал тот самый чудный бриллиант.
Молва не солгала. Он был огромен!
Светил, как солнце, каменный гигант!
 
 
Поблизости не видно было стражи,
Но девушка сказала: «Ты смотри,
Захочешь взять без спроса дивный камень,
В воде сотлеешь тотчас изнутри!
 
 
Пойдём. Я обещала похвалиться,
Дары, позволив выбрать самому.
Хотя признаюсь, в том определиться,
Ещё не удавалось никому».
 
 
Вхарат сказал: «Красавица, не нужно,
Сулить богатства дивные свои.
Не знаю, почему ты равнодушна,
К тому, что в водах гибнут корабли…
 

 
Что золото, что эти изумруды,
Когда без света этого беда?
Ведь если на скале поставить камень —
Потоки слёз исчезнут навсегда».
 
 
«Подумай! Я даю тебе возможность,
Не горбясь, в один миг разбогатеть!» —
Красавица сказала, «Ты обязан,
На дно всенепременно посмотреть!»
 
 
И хлопнув в свои дивные ладони,
Она призвала маленьких коней,
Которые примчались малой стайкой,
С большой ракушкой полною огней.
 
 
Всё было, как на тройке прокатиться,
Но лишь без ветерка – неслись в воде!
Катание такое могло сниться,
Вхарату и казалось – всё во сне!
 
 
Совсем иным теперь предстало море —
Красивее, чем видим на земле.
Своей неотразимостью пленили
Строения из ракушек в воде.
 
 
Однако капитана поразило
Наличие блуждающих людей.
Они ходили, что-то собирая,
И каждый был с поклажею своей.
 
 
Всё позже стало ясно и понятно,
Когда они домчались до пещер,
Которых пред глазами было много,
А в них богатства, что он не хотел.
 
 
Приблизившись поближе к самой крайней,
В момент, когда в неё они вошли,
Увидел капитан большие горы
Из золота, что люди нанесли.
 
 
Понять, кто сделал это, было просто,
Искатели входили внутрь с мешком,
И каждый свою ценную поклажу
Ссыпал на месте, видно на своём.
 
 
Потом там отдохнув совсем недолго,
Обняв своё несметное добро,
Вновь поднимался, шёл блуждать по морю,
Чтоб приумножить, что собрал давно.
 
 
В глазах не замечался лучик счастья.
Была усталость, обречённость, грусть.
Безрадостен был выданный «подарок» —
Набрать всего, что сосчитать боюсь.
 
 
Не смея ни на миг остановиться,
Они скитались бедные по дну.
Забытые, измученные люди,
Что солнцу предпочли водную тьму.
 
 
Царевна же, показывая горы,
Сказала: «Это чудо не у всех!
На дне моём достаточно сокровищ.
Собрав, султаном станешь без помех».
 
 
«Такого счастья мне, поверь, не нужно.
Я шёл за камнем и не отступлюсь!» —
Сказал Вхарат, «Не стоит, и пытаться
Сбить с толку, цели я своей добьюсь!»
 
 
«Но камень так опасен, ты же можешь,
Как многие, в мгновение сгореть!
А я тебе, как видишь, предлагаю,
Немного походив, разбогатеть!»
 
 
Вхарат ответил: «Слышится коварство…
Ведь все, кто бродят здесь – твои рабы.
До смерти будут мучиться с мешками.
Они добром твоим ослеплены.
 
 
Ты золотом своим не награждаешь —
Наказываешь алчность. Это так?
Поддашься обещаниям невольно,
И этим жизнь сменяешь на пятак.
 
 
Им захотелось сразу стать вельможей,
Кому султаном, а кому царём…
И как ещё друг друга не убили
За золото, что светится огнём?»
 
 
«Ты прав. Они рабы по своей воле.
Им нравится искать на дне металл.
И каждый, кого встретили сегодня,
Пред „щедростью“ моей не устоял.
 
 
По счастью, они многого не видят.
За каждым есть присмотр и уход.
И если кто заблудится невольно,
Его направят, он сюда придёт.
 
 
Ну что ж, ты выбор сделал. Чудо – камень,
На радость или нет, пусть будет твой.
Бери и на корабль возвращайся.
Но помни, что рискуешь головой!»
 
 
«Красавица постой!» – сказал бесстрашный,
«Хочу тебя о малом попросить.
Мне хочется его не в этом месте,
А там, где пожелаю получить.
 
 
Мне важно уберечь свою команду.
Кто знает, что взбредёт на ум кому.
Я укажу тебе твоё владенье,
Где мне вручишь его и одному».
 
 
«А ты умён… В тебе не только храбрость.
Пусть всё случится так, как ты решил.
Ты, верно, подобрал своё условье,
В других морях я не имею сил.
 
 
Доставлю камень в место, что укажешь.
Платок, что ты накинул, не бросай.
Ты только крикни в море: „Красный лучик!“
Где позовёшь, в том месте и встречай.
 
 
И вот ещё, уж если уцелеешь,
И камень тебя всё же не спалит,
Ты этим подтвердишь, что ты тот воин,
Что и Дракона в море победит!
 
 
Пока же обними меня покрепче,
Как в первый раз, глаза свои прикрой.
Теперь тебе намного станет легче.
Ты быстро очутишься над водой».
 
 
Вхарат обнял красавицу морскую,
И закружился с ней, вращаясь вверх.
Когда же он вдохнул свободно воздух,
То осознал, чему себя подверг.
 
 
Совсем недалеко стояла шлюпка.
Он до неё в мгновение доплыл.
И как моряк, уверено взобравшись,
Глазам не веря, статуей застыл.
 
 
Лежали в шлюпке злато, изумруды…
«Откуда это? Я же не просил!
Красавица, ведь мы договорились!
Ты хочешь всё же, чтоб я отступил?»
 
 
«Не бойся. Это искренний подарок.
Ты тронул душу стойкостью своей.
Прошу пока лишь не распространяться,
О золоте моём среди людей.
 
 
На самом деле мне немного жалко
Искателей, кто жизнь проводит тут.
Земным милее всё-таки земное,
И счастье они здесь не обретут.
 
 
Я не прощаюсь. Говорю: „До встречи!“
Надеюсь, ещё свидимся с тобой.
Теперь я постараюсь быть потише,
Когда раздует парус над волной».
 
 
Она произнесла то и исчезла.
И вновь крутиться стал водоворот,
В котором необычное свеченье,
Пока ещё красивым светом бьёт.
 
 
Вхарат всё пребывал под впечатленьем
Людей, что ищут золото в воде.
Он плыл на шлюпке, думая о камне,
Который видел будто бы во сне.
 
 
Ему сейчас придумать было нужно,
Как тайну скрыв, рассказ преподнести.
Не только, чтоб никто не знал о правде,
А, чтобы от погибели спасти,
 
 
Ведь дружная, огромная команда,
Была на самом деле, как семья.
Он дорожил любым своим матросом,
И верил, что вокруг него друзья.
 
 
Рустам смотрел в трубу и волновался,
На небе просыпался уж рассвет.
А друга, что отправился за камнем,
На горизонте не было и нет!
 
 
Ему хотелось быть с Вхаратом рядом,
Но указанья нужно исполнять.
Командой, кораблём, и даже «гостем» —
Всем этим нужно было управлять.
 
 
И наконец, вдали явилась точка,
Что быстро приближаться стала к ним.
Рустам вздохнул с огромным облегченьем.
То капитан был, цел и невредим.
 
 
Не важно, был ли в шлюпке дивный камень,
Друг плыл обратно к ним и был живой.
На судне никого не извещали,
Зачем Вхарат так рисковал собой.
 
 
Когда же, наконец, подняли шлюпку,
И закрепили тут же, наверху,
То поняли, поход был не напрасным —
Подобное не снились никому.
 
 
Создалось впечатленье, что пираты
Хотели этот груз перехватить.
Команда ни на миг не сомневалась,
Что их сумеют щедро наградить.
 
 
Единственное было непонятным,
Что возвращались в прежний порт… Зачем?
Но слово и решенья капитана
Не обсуждались на борту никем.
 
 
Светлело, море редкостно затихло,
Попутный ветер дул в их паруса,
По глади волн летело лёгкой птицей,
Их судно, будто море – небеса.
 
 
Обратный путь знаком был и известен.
Дельфины – рядом, значит без акул.
А капитан, доверившись Рустаму,
Ушёл к себе и в тот же миг уснул.
 
 
Вхарат стал привыкать ко снам волшебным,
И рад был, оказавшись в забытьи,
Увидеть вновь таинственную деву,
Достойную восторгов и любви.
 
 
Она вновь капитану улыбалась,
Сумев тем самым щедро одарить.
Вхарату стало нравиться, что дева,
Пыталась иногда поговорить.
 
 
И стоя у невидимого места,
Где спрятан был папирус ото всех,
Она сказала: «Каждый раз читая,
Ты обнаружишь новый нужный текст,
 
 
Где встретишь лишь полезные советы.
Поверь мне, что они всегда важны.
Жемчужины пока не пригодились,
Но в будущем они будут нужны.
 
 
Мне радостно, что Красная царевна,
Богатством не сумела совратить.
Ты убедил, что честен и нежаден.
Она сумела это оценить.
 
 
Теперь о главном. В месте, где ты камень
Желаешь в свои руки получить,
Один будь – это главное условье.
Никто не должен рядом с тобой быть.
 
 
С жемчужиной большою, ты увидишь
Ту самую, заветную скалу,
Что покорить придётся. Повторяю —
Вершину брать придётся самому.
 
 
Отверстие для камня ты приметишь,
Когда достигнешь пятую ступень.
На каждой ожидает испытанье.
Когда пойдёшь туда, пусть будет день.
 

 
Мы расстаёмся вновь с тобою воин,
Бесстрашный и прекрасный капитан.
Открой кувшин, испей глоточек силы,
Которую ты в море растерял…»
 
 
И всё. Вхарат мгновенно погрузился
В глубокий сон, без всяческих картин.
Когда ж с рассветом на ноги поднялся,
Припомнил про подаренный кувшин.
 
 
Он думал, что внутри него хранится,
Обычное заморское вино,
А тут, как оказалось, чудным зельем
Побаловала дивная его.
 
 
Ну, раз подарок сделан, да и принят,
То почему немного не попить?
И если это, правда, он сумеет,
Немного сил в себе восстановить.
 
 
Вхарату было очень любопытно,
Что будет на папирусе теперь?
Прикрыв плотней окно в своей каюте,
Он запер на замок входную дверь,
 
 
Достал из тайника волшебный свиток,
Расправил на приложенном стекле,
Направил всё на свет зажжённой лампы,
Устойчиво стоящей на столе.
 
 
Меж строчек с незнакомым тайным текстом,
Являться стали чёткие слова:
«Будь зорок и особо осторожен,
Раскрой на приближение глаза!»
 
 
Потом другое: «Чтобы взять вершину,
Намерений своих не раскрывай…»
И третье: «Если выход только прыгнуть —
С обрыва, не задумавшись, шагай!»
 
 
И больше ничего опять не видно.
Слова, конечно, не внушали страх,
Лишь только на раздумье наводили:
«Раскрыть глаза… В команде его враг?»
 
 
Он понял, какова была оплошность!
Он видимо забыл, кем был пират!
Ведь это был не просто ветхий старец,
То был опасный, жуткий экспонат!
 
 
И всё же первым делом было нужно,
Узнать то место, где стоит скала,
Как укрепить придётся чудо – камень,
Который ему дева б принесла.
Потом уж он с другими разберётся.
Узнает, кто разбойника «хранил»,
И, безусловно, вычислит пройдоху,
Кого коварный к злу подговорил.
 
 
Он взял подставку, на столе поставил,
Жемчужину большую положил,
И тут же на стене, как будто в сказке,
Рисунок появился и ожил.
 
 
Он места прежде этого не видел.
Стояла ярко-красная скала,
Высокая-высокая – такая,
Что вряд ли до вершин добьёт волна.
 
 
Картина повела его вдоль моря,
Немного вдалеке виднелся порт.
Ему довольно ясно показали,
Где судно не поранит рифом борт.
 
 
И всё исчезло, как и на бумаге.
Получен на вопросы был ответ.
Вхарат убрал в тайник свои «богатства»,
Испил глоток для силы, коей нет.
 
 
И тут же понял, дева, что приснилась,
Насчёт прибавки мощи не лгала,
Он ощутил, что крепче стали мышцы,
И лёгкость в теле странная была.
 
 
Открыв каюту, подменил Рустама,
Ведь он бедняга ночью вряд ли спал,
Дал чуть вина, на миг не сомневаясь,
Что тот безумно, как и он устал.
 
 
Чрез несколько часов вперёдсмотрящий,
Воскликнул громко: «Впереди Земля!»,
А это означало – капитану,
Уйти придётся скоро с корабля.
 
 
«Как только подплывём – определимся,
Что делать с хитрецом, чтоб не сбежал
И с теми, с кем быть нужно осторожным,
Папирус ведь не зря предупреждал!»
 
 
Всё так и было. Только лишь подплыли,
Команду распустили отдыхать,
Из трюма привели в каюту старца,
Что должен был о важном рассказать.
 
 
Вхарат вслух произнёс: «Мы всё решили.
На этом берегу тебе не быть!
Мы можем отвести тебя на остров,
Иль с крысами голодными сгноить.
 
 
Ты б нас не пощадил – мы это знаем!
Не разгадай твой ход – погибли б все.
Но к счастью, мы победу одержали,
А твой корабль покоится на дне».
 
 
Старик вскричал: «Да ты пришёл без камня!
Мне с вами и не стоило ходить!
Эх, если б я вам прежде не поверил,
Сумел бы сам бесценный раздобыть.
 
 
Я стар и слаб… И всё-таки уверен —
Второй раз не сгорел бы там в огне!
Вам чудо не должно было достаться!
Оно принадлежать должно лишь мне!!!»
 
 
«Ты можешь думать так, как ты захочешь.
Его наверх теперь не отдают.
Мы отдохнем в порту не очень долго,
До дивных стран проложим новый путь.
 
 
И если ты действительно уверен,
Что камень, что в глубинах, будет твой,
То мы тебя там высадим на шлюпке.
Что хочешь, то и делай там с собой,
 
 
А если пожелаешь, одолженьем,
Дадим, как помощь, пару моряков.
Ведь плыть назад с такой рукою трудно
До этих или прочих берегов.
 
 
Ты многих из команды уже знаешь.
Их имена лишь только назови,
И если они с этим согласятся,
То будь уверен, что они – твои».
 
 
Пират, не тратя время на раздумья,
Назвал двоих и тут же замолчал,
Ведь выдал тех, с кем прежде сговорился,
Которых заодно быть, подстрекал.
 
 
Когда всё понял, очень испугался,
Ведь слово – это вам не воробей!
Коль вылетит – обратно не поймаешь,
А он назвал доверенных людей.
 
 
«Ну что ж. Как обещал – пусть так и будет!
Я вас троих там, в море отпущу.
Быть может вы умнее и хитрее,
И вам волшебный камень по плечу».
 
 
Разбойника опять в трюм проводили,
Оставив рядом с ним и тех двоих,
Которые из жадности решили,
Предать и погубить друзей своих!
 
 
Рустам был удивлён, зачем же нужно,
На волю отпускать таких людей?
С подобными легко не расстаются.
Они страшнее раненных зверей!
 
 
Вхарат сказал, заметив беспокойство:
«Зря не тревожься, ведь вернуться им
Из вод глубинных, верь мне, не удастся,
Там держат всех богатством золотым.
 
 
Не смел я думать, что в моей команде,
Есть те, кто будет мыслить против нас.
С расправою на них идти не стану,
Я предоставлю им последний шанс!
 
 
Теперь мне нужно тайно удалиться.
Зачем иду, пока не расскажу.
Ты остаёшься вновь один, как главный.
Смотри за всеми. Я, прости, спешу».
 
 
И капитан снял видную одежду,
Одевшись тут же чуть ли не в тряпьё.
Накинул, как пират, на глаз повязку,
Сменив в тот миг обличие своё.
 
 
Мешок, верёвки взял, крючки морские,
Немного липких корабельных смол,
Обнял Рустама, как родного брата,
И с корабля, чуть крадучись, ушёл.
 
 
Дорогу он, конечно же, запомнил,
Хотя и морем. Двигаясь пешком,
Он не желал притягивать вниманье
Своих, чужих… Он шествовал тайком!
 
 
Высокий, крепкий… Что ему дорога?
Шёл быстро. Вот он рядом у скалы,
Что в море в одиночестве стояла.
К ней точно не вели ни чьи следы.
 
 
Уже смеркалось. Нужно торопиться.
Вхарат достал подаренный платок,
Который ему девушка вручила,
Чтоб он с ней под водой общаться мог.
 
 
Его, накинув, тут же погрузился.
У берега там было глубоко.
Плыть до скалы пришлось ему недолго.
Он глянул вверх. Вершина высоко.
 
 
Без камня лезть резона нет и смысла.
Не тратя время, капитан нырнул,
И под водою крикнул: «Красный лучик!
Я камень получить бы здесь рискнул!»
 
 
И в тот же миг вода заволновалась,
Со дна пошли потоком пузырьки.
И в месте, где бесстрашный находился,
Ударил свет, как светят маяки.
 
 
У ног лежало огненное чудо.
Его бы в руки взять и уцелеть,
Однако никому не удавалось
Глаза не потерять и не сгореть.
 
 
Кто скажет, что достать его не подвиг?
Собой не каждый может рисковать!
Вхарат был непридумано отважен,
Ему на это было наплевать.
 
 
Сам по себе был камень нетяжёлый,
В размерах лишь слегка великоват!
Герой, предвидя, взял мешок огромный.
Сокровище легло в нём в аккурат.
 
 
Когда предмет верёвкой был обвязан,
Создав удобство, чтоб его поднять,
Вхарат вдруг осознал – случилось чудо,
Он диво смог спокойно удержать!
 
 
Царевна в этот раз не появилась.
А может, за ним кто-то наблюдал?
Он крикнул громко: «Девица, спасибо!»
И на поверхность выбираться стал.
 
 
Вхарат был от скалы почти что рядом.
У основанья «глыбы» – островок.
Вот там и привязать на спину камень
Бесстрашный капитан спокойно смог.
 
 
Он оценил, как лучше подниматься.
Тропинка вилась лентой по скале,
И выглядела тонкою при тонкой, что
Не приметишь, находясь в воде.
 
 
Во сне ему твердили про ступени.
Возможно, где-то спрятаны они,
И нужно лишь к вершине продвигаться.
Там видно будет, что ждёт впереди.
 
 
Храбрец пошёл, ступая осторожно
На тропочку. Она была узка.
По ней перемещаться можно боком,
Чтоб ставилась устойчиво нога.
 
 
Уже темнело, за спиной Вхарата
Через мешок струился нежный свет,
Поэтому он мог и подниматься.
Возможности идти без света – нет!
 

 
И двигаясь тихонько по спирали,
Он сделал самый первый трудный круг.
Потом тропа расширилась немного,
Потом ещё, но стала гладкой вдруг.
 
 
Путь был намного шире и свободней,
Опасно стало просто соскользнуть.
Дорожку, будто отполировали,
Но капитан крючки с собой взял в путь.
 
 
Он закрепил их на руки, подошвы,
И вновь пошёл, ступая не спеша.
Трёхпалые крючки вонзались в гору,
Позволив не свалиться с «этажа».
 
 
Так сделан новый круг, идя к вершине,
Уж от подножья было высоко,
Однако до конечной, нужной цели,
Бесспорно, ещё было далеко.
 
 
Скользь кончилась. Казалось уже можно,
Хотя б чуть-чуть в тиши передохнуть,
Но в тот момент поток воды холодной
Обрушился, желая вниз столкнуть.
 
 
Скажу, что сила вод была огромной.
Под натиском не просто устоять!
Храбрец крючками всё же удержался.
Он не успел, по счастью, их убрать!
 
 
И вдруг поток, что взялся ниоткуда,
Исчез, как будто не было его.
Вхарат, не отдыхая, путь продолжил.
Его не остановит ничего.
 
 
Ещё круг сделан, наступил четвёртый.
Наверно пять ступеней, то круги!
Внимание на том не заострилось,
Почувствовался жар внизу ноги.
 
 
Потом ещё сильнее и сильнее.
Скала пылала будто бы огнём.
Забыв про боль, назад не отступая,
Бесстрашный продолжал крутой подъём.
 
 
Когда в четвёртый раз он обернулся,
С вершин горы понёсся камнепад.
Вхарат увидел, что внизу дорожка
Разбилась, обрубив пути назад.
 
 
Права была прекрасная, что снилась.
Идти сюда, конечно, нужно днём!
Он ждать не захотел и торопился,
Чтоб камень, как маяк, пылал огнём!
 
 
До цели оставалось ведь немного,
Всего лишь только пятая ступень.
Внутри скалы увиделась пещера.
Герой передохнуть решился в ней.
 
 
Оттуда нежно веяло прохладой.
Была там после жара – благодать.
Вхарат подумал: «Что ещё осталось
Внутри скалы высокой испытать?
 
 
И главное зачем? Всё непонятно.
Вот, кажется, взял камень и иди.
Он наверх поднимал его для многих…
К чему помехи встали на пути?»
 
 
Но тут раздался голос, словно эхо:
«Спасибо, что огонь мой не угас!
Я б не смогла жить камнем в море долго.
Пробил бы вскоре мой последний час!
 
 
Ты щедростью своей и бескорыстьем,
Обратно сердце к жизни возродил,
И видно так хотел, чтоб я светилась,
Что вновь от спячки душу пробудил.
 
 
Мне женщиной, которой была раньше,
Возможно никогда уже не быть.
Муж под водой… Но теплится надежда,
Что он меня сумеет воскресить!
 
 
Да, да! Ты не ослышался. Он в море,
На дне, в неволе мучаясь, живёт.
И если только ты ему поможешь,
Он, может быть, свободу обретёт.
 
 
Сними мешок, теперь он мне не нужен.
Тебя, не беспокойся – не сожгу.
И знай, что только здесь, в пещере этой,
Я с кем-то разговаривать могу.
 
 
Сейчас взгляни направо – там ступеньки.
По ним на плато ровное взойди.
Ты обнаружишь два наскальных камня,
Меж ними там меня и закрепи.
 
 
Пока мой свет неярок, то понятно,
Как я могу спасителя слепить?
А для того, чтоб ярче засияла,
Придётся новый подвиг совершить!
 
 
Ты должен, не боясь, с вершины прыгнуть.
Тогда лишь я смогу светить сильней.
В надежде, что с супругом мне поможешь,
В душе моей прибавится огней.
 
 
Мой муж, вернувшись, чувствами согреет,
Позволит мне вновь женщиною стать,
И я в ночи стоять, как прежде буду,
Чтоб путь неугрожающий казать.
 
 
Подробнее расскажет „Красный лучик“,
Как только её снова позовёшь.
Прошу помочь мне. Верю, что сумеешь.
Возможно, ты сам счастье обретёшь!»
 
 
И голос сник, пропал, как не бывало.
Вхарат мешок, конечно, с камня снял,
Увидев те заветные ступеньки,
Алмаз огромный наверх приподнял.
 
 
Всё было, как сказал в пещере голос:
Две глыбы, будто б, ждали камень здесь.
Когда он оказался между ними,
Свободный доступ к редкости исчез.
 
 
Свет чуда обращён был только в море.
Вхарат уже свершил то, что хотел.
Осталось лишь уверенно решиться,
Шагнуть с горы и доказать, что смел.
 
 
Пути другого и не представлялось.
Он выбрал поудобней к морю край,
Припомнив: «Если выход только прыгнуть —
С обрыва не задумавшись, шагай!»
 
 
Вхарат шагнул, стараясь оттолкнуться
Сильнее, чтоб быть дальше от скалы.
Парение продолжилось недолго…
Под ним поднялся столб большой воды,
 
 
Который очень бережно героя
На берегу прискальном опустил.
Такая помощь странной показалась,
Ведь он об этом море не просил.
 
 
Огонь в то время стал светиться ярче!
Теперь почти всё встало на места.
Осталось лишь вернуть несчастной мужа,
И сделать так, чтоб дева ожила!
 
 
Герой вскричал, не опускаясь в бездну
(В ночи не так уютно под водой):
«Явись ко мне, прошу, прекрасный лучик!
Пока я не уплыл, совет дай свой!»
 
 
И тут же рядом море закружилось,
Явив пред ним опять водоворот.
В том месте высоко поднялась дева —
Царевна небывало чистых вод.
 
 
«А я тебя ждала, не сомневаясь,
Что ты доставишь камень на скалу.
И это я послала тебе в помощь
Высокую и мощную волну.
 
 
Уверена, пленённая просила,
Вернуть супруга, чтобы стать опять,
Как редкостная женщина – счастливой,
И от того ещё сильней сиять!
 
 
Но всё не так-то просто. Да, он в море,
К несчастью много лет и не в моём.
Он был захвачен золотым Драконом,
Пылающим невиданным огнём.
 
 
Теперь он у него в бессрочном рабстве.
Возможность есть его освободить.
Чудовище пригрелось в Жёлтых водах,
Лишь там его возможно победить.
 
 
Ты плаваешь, но многого не знаешь.
Мы для тебя лишь море, океан…
Ты пользуешься нами, чтобы быстро
Добраться до чудесных, дальних стран,
 
 
Не думая, что мы, как вы – живые.
В глубинах протекает та же жизнь.
Я расскажу о нас тебе немного.
Послушай, ненадолго задержись.
 
 
В огромном дивном, водном государстве,
Правление вершит великий царь.
Он властвует над водами, на небе
Для облаков он тоже государь.
 
 
Есть у него пять сыновей великих.
Ты догадался, каждый – океан.
И он, решив женить их в одночасье,
Невест со всех концов земли позвал.
 
 
Представить трудно, как нас было много,
Ведь каждая желала стать женой.
И то понятно, сыновья – Владыки,
Сильны, могучи, хороши собой.
 
 
Из нас любая, кажется, мечтала,
Что рядышком с любимым потечёт,
И выбор, сделав свой, осознавала,
К кому своими водами прильнёт.
 
 
Вот, жизнь… Нас много, а Великих – мало.
Нам можно предпочесть было залив,
Но большинству хотелось величавых,
Чтоб вечно ощущать любви прилив.
 
 
Случилось так, что у кого большая,
Иль небольшая очередь невест.
Вниманьем наделён был больше – Тихий,
И Жёлтая сестра из этих мест.
 
 
Чтоб стать желанной, нам необходимо
Избранника, хоть чем-то удивить.
И большинство царевен не решились
Бороться, чтоб соперниц победить.
 
 
Я не сдалась, как видишь, и осталась,
Пытаясь взрастить горы из богатств.
Индийский океан меня полюбит.
Он падок до прекраснейших убранств.
 
 
А Тихому хотелось бы волненья,
Он заскучал, ведь большей частью спит.
Желая разбудить его, сестрица
Решила, что Дракона приручит.
 
 
И к каждому из сильных океанов
Стремится почему-то разный цвет!
К Атлантике прильнул иссиня-чёрный,
А Северный, белёсым был согрет.
 
 
Не повезло лишь Южному, кто сразу
Назвал одну из нас своей женой.
Носила она имя Поднебесной,
Свет излучая просто неземной.
 
 
При красоте, жених, как лёд холодный.
Сестре ж хотелось ласки и тепла,
И потому на чувства не ответив,
Она дала отказ и прочь ушла.
 
 
Отец её любил сильнее многих,
И всё же, за строптивость наказал.
Он сделал её женщиной, живущей
Вдали от всех, среди высоких скал.
 
 
Заклятье, говорят, снять может лучший —
Единственный, неведомый храбрец,
Готовый на большие испытанья,
Тот, что решится встать с ней под венец.
 
 
Она обратно в воды превратится.
А он пусть и из плоти – человек,
Но если море искренне полюбит,
Сольётся с ним в единое навек.
 

 
Теперь, надеюсь, в сущность проникаешь.
Коль сможешь, умоляю, помоги
Той женщине и Жёлтенькой сестрице,
Хоть ты ещё не ведаешь любви.
 
 
Тебе нас не понять. Пока, конечно.
Ведь мимо чувств подобных не пройти.
Кто знает? Может, даже очень скоро…
Неведомы любовные пути.
 
 
Теперь же на корабль свой возвращайся.
Я вновь тебе немного помогу.
Войди в меня, я лёгкою волною
До корабля тебя перенесу.
 
 
Я вижу, что устал, а так быстрее.
Не бойся, как и прежде, ничего,
Решись и помоги, застывшей камнем,
Сверши своим бесстрашьем волшебство.
 
 
Ещё есть пожелания? Какие?»
«Да есть. Сейчас в команде среди нас
Есть трое, что мечтают этот камень
Присвоить, чтобы он навек угас.
 
 
Возьми к себе в работники – пусть служат
Тебе на пользу, не мешая нам.
Я думаю, их жадность преумножит
Богатства, что уже скопились там».
 
 
«Договорились. Высади их в шлюпке,
Подалее от этих берегов.
Хочу, чтоб они прежде не узнали,
Что камень кажет путь для моряков.
 
 
Я не прощаюсь. Свидимся, надеюсь.
Я твой корабль немного провожу.
Акульих стай в пути не опасайся.
Я с ними, как хозяйка вод, дружу».
 
 
И вот, Вхарат ступил ногами в море,
Его подняла, как пушок волна,
Играючи, до порта прокатила,
У судна растворившись навсегда,
 
 
А капитану только оставалось
Подняться к тем, кто ждал на корабле.
Его, сказать по правде, не признали
В чужой одежде, да при темноте…
 
 
Один лишь выражал большую радость,
И это, безусловно, был Рустам!
Вхарат же указал ему рукою,
На гору, где маяк лучом блистал.
 
 
«Тебе всё удалось! Я волновался!
Команда в сборе – можно отплывать!
Теперь в ночи возможно без боязни
Легко крутые рифы миновать!»
 
 
«Всё так, но путь немного изменился.
Не в Индию плывём и не в Китай,
А в Жёлтое таинственное море.
Туда, мой друг, корабль и направляй».
 
 
Вхарат всё рассказал, не утаившись,
Как судно уберёг их от огня.
Он знал, что поручиться за матросов,
Как за себя, при камне том, нельзя.
 
 
Теперь всё в прошлом. Якоря подняты,
Поток воздушный дует в паруса.
Их снова ожидали приключенья,
А значит и другие чудеса.
 
 
Рассвет, закат – всё мирно и спокойно.
И вот чуть в стороне водоворот.
В нём только свет отсутствовал, как прежде.
Корабль, похоже, Красный лучик ждёт.
 
 
Как было решено, спустили шлюпку
С мужчинами, что жаждали богатств.
Вода, еда, фонарь был дан и вёсла —
Чтоб те могли достигнуть государств.
 
 
И те поплыли до водоворота.
Дай Бог им разум, чтобы уцелеть.
Хотя всем, кто смотрел с «Летящей птицы»
Подумалось: «Не стоит их жалеть!»
 
 
Событий, что грядут, не ожидая,
Корабль легко по водам полетел,
Минуя затрудненья и невзгоды,
С прекрасным капитаном, что был смел.
 
 
Не будем останавливаться с вами,
Рассматривая страны на пути.
Нам лучше разузнать, что было в море,
В которое корабль должен зайти.
 
 
Да, путь до цели был довольно долгим,
Но интересным, я хочу сказать.
О каждой корабельной остановке
Немало чего можно написать.
 
 
Вхарат в пути распродал все товары,
Набрал на борт диковинных других,
Полезных, как всегда неповторимых,
А значит, безусловно, дорогих.
 
 
Но в «Жёлтое» он плыл не из-за денег.
Ему хотелось искренне помочь
Той самой необычной среди женщин,
Что оболочку камня сбросит прочь.
 
 
Конечно же, любитель приключений
Хотел увидеть, где живёт Дракон,
Насколько «одомашнен» дивным морем,
И, как и чем людей ворует он?
 
 
И вот ещё, пока он плыл, ночами
Ему не снилось больше ничего.
Папирус не писал волшебных писем —
Всё замерло до времени сего.
 
 
Как раз за день до места назначенья,
Приснился капитану дивный сон,
А в нём была та самая царевна,
Которой был обязан многим он.
 
 
Лицо её приветливо светилось,
Она сказала: «Ты меня не ждал?
А я решила всё ж побеспокоить,
И вижу, что ты рад и что узнал!
 
 
Я здесь не просто так. Мне непременно
Тебе о важном нужно рассказать.
Чтоб победить Дракона ты обязан,
Об этом существе немного знать.
 
 
Ты ведаешь, что водные царевны
Вступили меж собой в незримый спор,
Кто станет самой, что ни есть любимой,
Кто покорит и чем, водный простор.
 
 
Большим морям бороться и не нужно,
Они приблизить могут широтой,
А маленьким приходиться подумать,
Как океан очаровать собой?
 
 
Про Красное, ты много уже знаешь —
Оно себя решило украшать,
Но ты не видел, сколько, в самом деле,
Тех, кто богатства ходит собирать.
 
 
И в Жёлтом есть работников немало.
Но их работа, будет посложней.
Они ведь собирают чёрный жемчуг,
Который, знаешь, золота ценней!
 
 
Непросто приручить Дракона было,
Теряющего раз в сто лет свой глаз.
Вернее два – зрачки в виде жемчужин.
Крупнее той, что есть у нас сейчас.
 
 
Страшилищу достаточно подумать…
Он видит под водой всё на земле.
Он властелин в морях и океанах,
Но слаб на суше днём и при Луне.
 
 
Раз в сотню лет Дракон вновь прозревает.
Он молнией проносится по дну,
Людей в рабы в глубинах набирает,
И клейкой чешуёй крепит к хвосту.
 
 
Пленённые нужны ему для сбора
Жемчужин – отвердевших капель слёз,
Которые чудовище роняет.
Он плачет, созерцая яркость звёзд.
 
 
Я видела, как он перемещает,
Длиннющий хвост с несчастными людьми,
Те ищут, его „капли“ собирая,
Боясь за день хоть что-то не найти.
 
 
Работникам приходится бояться
Конца очередного для них дня!
Дракон либо жемчужины проглотит,
А если их не будет, то тебя!
 
 
Зачем ему сокровище понятно —
Раз в сотню лет тускнеет его глаз.
Зрачки в тот день у чуда выпадают,
Он засыпает в этот самый час.
 
 
Но только эта дрёма ненадолго.
Весь сон его в сто лет один лишь год!
А после, уже с новыми глазами
Он рыщет по морям, людей крадёт…
 
 
Пока он спит, кто выжил, убегает,
Боясь прервать глубокий дивный сон,
Но можно сделать так, чтобы навечно
Застыл, как изваяние, Дракон!
 
 
Хозяйке этих вод лишь удаётся
Его глядеть на звёзды заманить.
Златой, увидев их, подолгу плачет,
И потому не может уходить.
 
 
Наличие чудовища такого,
Конечно, вызывает интерес,
Однако океану не по нраву
Жестокость в глубине его невест.
 
 
Недаром он зовётся всеми Тихим.
Ему милее ласка и покой,
Конечно, он не против развлечений,
Но только с безобидною игрой.
 
 
Я думаю, что Жёлтая царевна
Поможет, взятых в плен, освободить.
Понятно, что услугой за услугу:
Дракона нужно в камень превратить.
 
 
В папирусе ты вновь прочтёшь подсказки.
Надеюсь, не напрасен будет путь.
Ах, да! Платок, что море подарило,
Носи с собой. Смотри, не позабудь!»
 
 
Красавица растаяла волшебно,
Теряя очертанье не спеша.
Вхарат хотел продолжить сон чудесный,
Ещё послушать ту, что хороша,
 
 
Но сон – есть сон. Очнёшься – не воротишь!
Да, в общем, нужно было и вставать.
Уж цель близка. Пора прочесть папирус,
А после думать, что предпринимать!
 
 
Ещё царила ночь, и лишь намёком,
Над морем зарождаться стал рассвет.
Вхарат достал из тайных мест бумагу,
И за стеклом зажёг, как прежде, свет.
 
 
Так много дней меж строчек было пусто,
А тут, вдруг заобщалось полотно.
В пустотах вновь слова образовались,
И вот, чему учило то письмо:
 
 
«Намажься маслом. Так ты не прилипнешь.
Проси на время море отступить,
Где ты в борьбе с чудовищем зловещим,
По дну сумеешь запросто ходить».
 
 
Последним было: «Друг тебе поможет
Луну на небесах уговорить.
Не справиться с Драконом в одиночку.
Коварство можно дружбой победить!»
 
 
То, что писалось, было ненапрасным.
Вхарат прекрасно это понимал,
Ведь вследствие того, что сообщалось,
Поставленные цели достигал.
 
 
Намного проще рисковать собою,
Но в этот раз задействован другой.
Отправиться к Луне на небо должен,
Не абы кто – помощник дорогой.
 
 
Облиться маслом не большая сложность.
А как подняться вверх на небеса?
И чем Луна помочь в борьбе с Драконом
Сумеет, применяя чудеса?
 
 
И что случится, если море всё же,
Сумеет ненадолго отступить?
Оно так глубоко… Там будет пропасть!
Неужто, он сумеет там ходить?
 
 
Не знаю, лицезрел ли кто Дракона
Огромного, что кушает людей…
Наш капитан бесстрашен был, но молод
И не встречал чего-то бурь страшней!
 
 
Каков размер чудовища морского,
И стоит ли им в море заходить?
Он знал, что лишь жемчужина поможет
Чудовище, как есть, отобразить.
 
 
Вхарат достал подставку, с нею жемчуг,
Напротив стенки всё установил,
Пред волшебством, немножечко робея,
У дареного чуда попросил:
 
 
«Прошу тебя, конечно, если можешь,
Поведать тайну ближних из морей.
Дай мне возможность посмотреть Дракона,
Пленяющего на море людей».
 
 
Привыкнуть к чуду просто невозможно,
И капитан, уже в который раз,
Был поражён насколько был реален
Волшебный и жемчуженный показ.
 
 
Предстала на стене долина моря,
Плывущие красиво корабли.
Рыбак забросил сети небольшие,
Надеясь заработать для семьи.
 
 
Пейзаж морской был, в общем-то, обычен —
Нормальные житейские дела.
Как вдруг, внезапно, взявшись с ниоткуда,
Поднялась вверх огромная волна.
 
 
Так именно вначале показалось:
Подъем воды… Но это не волна!
Из моря, словно остров поднималась
Чешуйчатая яркая стена.
 
 
Рыбак тянул в испуге к себе сети,
Затем уж страх совсем его сковал.
Взгляд стал потухшим, даже обречённым,
Он свой испуг смертельный не скрывал.
 
 
Не мудрено, с глубин приподнималась
Ужасная, большая голова
Зловещего, блестящего Дракона…
Она сейчас над водами плыла,
 
 
И направлялась прямо к этой лодке,
Где рыболов и двинуться, не смел.
Прекрасно было видно, как несчастный,
В одно мгновенье с горя поседел.
 
 
Он точно знал, насколько был коварен
Таинственный, безжалостный Дракон.
Немало моряков средь вод пропало.
Теперь его добычей станет он!
 
 
И в голове сработало мгновенно:
В корзинах лодки, рыбы через край!
Вхарат сказал, надеясь, что услышат:
«Что наловил, чудовищу отдай!»
 
 
Рыбак, казалось, возглас тот услышал.
Дракон, подплыв, разинул страшный рот.
Моряк стал в пасть кидать улов в корзинах,
Смотря, как тот глотает и жуёт.
 
 
Одна, вторая, третья… Сколько ж можно?
Похоже, жор напал на существо,
Ведь хищник рыбу ел без остановки,
Как будто год не «кушал» ничего.
 
 
И вот уж в лодке больше не осталось
Ни рыбы, ни того, что можно дать.
Чудовище смотрело отрешённо,
И продолжало медленно жевать,
 
 
Потом вполне спокойно отвернулось,
И скрылось постепенно под водой.
Рыбак упал на дно пустого судна,
Не в силах совладать уже с собой.
 
 
Да, это, я скажу вам испытанье!
Дракон велик был, как высотный дом!
Вхарат увидел часть большого тела,
Но где же хвост с пленёнными на нём?
 

 
И только капитан о том подумал,
Как жемчуг светом ярким заиграл,
И на стене ему глубины моря,
Красиво и наглядно показал.
 
 
Цвет вод здесь был не очень-то прозрачный,
Как в Красном, но всё можно разобрать.
Чудовище недвижимо лежало
На дне, не помышляя засыпать.
 
 
Красавица недаром говорила,
Что спит Дракон лишь год за сотню лет.
Моряк его, похоже, подзаправил,
И монстру был ненадобен обед.
 
 
А тело было, в общем-то, коротким,
С высокой шеей, а длиннющий хвост,
В сравненье с прочим, мог казаться тонким.
Чуть больше, чем двух-трёх метровый рост.
 
 
Не сразу, а спустя полкилометра,
Увидел капитан на нём людей.
Они, как будто куколки болтались.
Дракон крепил их к чешуе своей.
 
 
Несчастные дно тщательно копали,
Средь водорослей, разгребая ил.
И каждый был, невероятно счастлив,
Когда хоть что-то в море находил.
 
 
Ещё бы! При наполненном мешочке,
Дракон их в рот, небрежно, не стряхнёт!
Печальней будет участь тех пленённых,
Кто жемчуга сегодня не найдёт.
 
 
Вхарату, видя это, стало грустно.
Корабль его, как сахар на зубок!
Он выглядел, как жалкая игрушка,
И победить подобного не мог.
 
 
Чтоб двигаться спокойно, им придётся,
Забросить сети, рыбы наловить.
Чудовище наестся и исчезнет,
И судно преспокойно сможет плыть.
 
 
А дальше что? Как вызвать Жёлтый Лучик?
Опять искать большой водоворот?
Но вдруг ему послышалось, как эхо:
«Плыви, не беспокоясь, море ждёт!»
 
 
Где ждёт и как, казалось непонятным.
Что за царевна эта – Жёлтый Луч?
Чем так Дракон ужасный был приятен?
Он страшен, словно гром средь чёрных туч.
 
 
Убрав дары в тайник от любопытных,
Вхарат позвал помощника к себе.
Он должен был быстрее убедиться
Исправны ль сети их на корабле.
 
 
Летящая его предназначалось
Лишь только для торговли. А теперь,
Им нужно заниматься рыбной ловлей,
Чтоб был не так опасен страшный зверь.
 
 
Рустам донёс, что нужные им снасти
Исправны и достаточно крепки,
А главное, что есть в запасе время —
Чтоб рыбу наловили моряки.
 
 
Но так бывает: то, что очень нужно,
То, что легко всегда было достать,
Становится, как небо, недоступным —
Как будто кто-то всё решил отнять!
 
 
И тут случилось также. Сколько сети
Забрасывались в море наугад,
Так ровно столько их и доставали —
Пустыми и безрыбными назад.
 
 
Как будто живность в море не водилась,
Как будто воды были те пусты.
Матросы целый день напрасно бились,
Желая трюм забить до темноты,
 
 
Но только перешёл границу моря
Мыс лёгкого, как птица корабля,
Так рыба под кормою стала биться.
Под ними были рыбные поля.
 
 
Что их тут ждали, было очевидным.
В корзинах был немыслимый улов.
Похоже, море всё предусмотрело.
И путь к спасенью был для них готов.
 
 
Вода поодаль тут же закружилась.
Как в Красном, в небо стройно поднялась
Красивая и царственная дева,
Ни капли кого-либо не страшась!
 
 
«Мне хочется увидеть капитана.
Коль он не трус, пусть следует за мной.
А вы плывите далее спокойно,
При свете, испускаемом Луной.
 
 
Не сомневайтесь, ваш корабль достигнет
Желаемых, заветных берегов.
Там я верну того, кто вам так дорог,
Конечно, если он к тому готов».
 
 
Возможно, вы б на то не согласились.
Вхарат же долго и не размышлял,
Он только вновь доверился Рустаму,
И как велели, делать приказал.
 
 
Затем достал подарок драгоценный —
Так нужный для глубин больших – платок,
Ведь без него дышать и очень долго
Под водами, он точно бы не смог.
 
 
Припомнив, что писал ему папирус,
Намазал маслом тело и бельё,
(Кто ж знал когда: сегодня или завтра,
Придётся встретить жуткое зверьё?)
 
 
И прыгнул тут же к той, что зазывала,
В несвойственный для жизни многим мир.
Его царевна вовсе не пугала,
Герой спокойно в гости уходил.
 
 
Под водами ждала его упряжка
Из небольших, но множественных рыб.
Он сел в карету, красота которой
Подчеркивала всем роскошный вид.
 
 
Да, на земле такую вряд ли сыщешь:
Вплелись в узоры злата жемчуга,
Всё сделано легко и очень тонко,
Как будто кто-то выткал кружева.
 
 
Тотчас же понеслись морские рыбы,
И замерли лишь только у дворца,
Который серебром переливался.
Блестели даже поручни крыльца.
 
 
Мелодия красиво зазвучала.
Осматриваясь, внутрь Вхарат вошёл,
И там, на троне, царственно сидящей,
Царевну моря Жёлтого нашёл.
 
 
«Приветствую!» – он низко поклонился,
«Как видишь, я не струсил и приплыл.
Похоже, что у каждого есть просьба…»
Сказав всё это, капитан застыл.
 
 
«Как хорошо, что ждать пришлось недолго.
Давно я не встречала храбрецов.
Обычно капитаны исчезали,
Услышав приглашенье с моих слов.
 
 
Ты первый, кто приплыть не испугался.
Надеюсь, что сумеешь мне помочь,
Закаменеть ужасного Дракона,
Пока он не решил убраться прочь.
 
 
Зверь страшен, в то же время необычен.
Не как другие… Он ведь золотой!
И как дитя, смотря на звёзды – плачет,
Ища своё созвездие со мной.
 
 
Ему запрещено ходить на берег.
Сушь для него считай почти что смерть.
Оставшись телом без воды, под светом,
Он может превратиться тут же в твердь.
 
 
Мечтая стать женою океану,
Мне долго приходилось приучать,
Один раз в месяц ровно в полнолунье,
Дракона звёзды ночью созерцать.
 

 
Из глаз его тогда катился жемчуг —
Он сотнями сокровища ронял.
Утерянное после собирали,
Зверь ждал и никуда не уплывал.
 
 
На солнце монстр не выйдет это точно,
А ночью его можно обмануть.
И если ты пред ним не оробеешь,
То сможешь его в камень обернуть.
 
 
До полнолунья времени немного.
Теперь, что ты желаешь – говори.
Насколько необычны будут просьбы,
Взамен на пожелания мои?»
 
 
«Да мне немного, в принципе, и надо.
Я обещал людей освободить,
Прилипших к чешуе того Дракона,
Которого мне нужно победить.
 
 
От этого не только жизнь зависит.
И ты поймёшь – в тебе живёт любовь.
Мне хочется, чтоб лучшая из женщин,
Ожив, от счастья засветилась вновь!
 
 
Как видишь, что решение проблемы,
Касается чудовища… Теперь
Нам нужно обсудить с тобой конкретно:
Как сделать, чтоб на сушу вышел зверь?
 
 
Я знаю, что с Драконом состязаться
Непросто, не обдумав всё всерьёз.
Ты объясни – чем манят его звёзды?
И почему всегда так много слёз?»
 
 
«А тут как раз всё очень даже просто.
Драконов жило много на земле.
И каждого использовали Боги,
Не приглашая на небо к себе.
 
 
Любой из них служил очень исправно,
Порою не жалея головы,
Но лишь один решил увековечить
Слугу-Дракона в небе за труды.
 
 
А тот, что здесь живёт, забыт, отвержен,
Хоть среди всех один лишь золотой.
Он думает, что он других достойней,
И плачет над несбывшейся судьбой.
 
 
Мне жаль его порою. В то же время
Он хищник, что ест рыбу и людей.
Смотреть на это мне невыносимо,
Ты видишь, я мутнею от смертей!
 
 
Злодейство океану не по нраву.
Ко мне он проявляет интерес.
Невест, что бьются волнами десятки,
Но в водах их, нет эдаких чудес.
 
 
Мы можем обмануть с тобой Дракона.
Скажу ему, что ты почти что Бог.
И то, что ты единственный, кто многим
Попасть на небо с лёгкостью помог.
 
 
Ты видел – он огромен и коварен,
Но, в то же время, в мыслях простоват,
И верит, всем, как маленький ребёнок.
Вот этим и возьмём его, Вхарат!
 
 
Ты должен заманить его в пещеры
Иль в горы, то решишь, конечно, сам,
Суля ему пространство для созвездья.
Он верить должен сказанным словам.
 
 
И вот ещё, в ту ночь необходимо,
Чтоб было небо звёздное, без туч,
Чтоб яркое и круглое светило
На чудище направило свой луч.
 
 
Я с небом разговаривать не смею.
Оно не слышит голос наших вод.
Играет нами лишь по настроенью:
То выльет нас, то губкой заберёт.
 
 
И помни, если в три дня не решишься —
Придётся целый месяц ожидать.
Дракон так жаден до своих жемчужин,
Что чаще не желает вверх всплывать.
 
 
Сейчас я отнесу тебя на берег,
Где твой корабль давно стоит и ждёт.
Коль нужно что – зови к себе дельфинов,
Их стая быстро вести донесёт.
 
 
И вечером, как скроется лишь солнце,
И ночь накроет чернотой закат,
Ныряй в меня, и лёгкая повозка,
Вновь привезёт тебя ко мне назад».
 
 
«Три дня немного. Нужно осмотреться.
Нельзя направить монстра на людей.
Я здесь впервые, потому не сразу,
Смогу найти сколь стоящих идей.
 
 
Сегодня изучу получше карты,
Тогда и можно к делу приступить.
Подумай же и ты, припомнишь, может,
Куда Дракона лучше заманить».
 
 
Раскланявшись, Вхарат пошёл наружу.
Когда он оказался вне дворца,
То вновь увидел чудную повозку
И рыб, что ожидали у крыльца.
 
 
Он сел и запряжённые поплыли,
Так быстро, что в словах не описать,
И вот уже доступным стало небо,
А значит, пора транспорт отпускать.
 
 
В том месте, где оставили Вхарата,
Нарядно возвышались корабли.
Средь них была «Летящая…», как птица,
И радовал вид красочной земли.
 
 
Он крикнул и ему подали лодку.
Команда не поверила глазам,
Что капитан живой назад вернулся.
Не все готовы были к чудесам.
 
 
Пришлось Вхарату многим поделиться,
Поведать, что живёт средь вод Дракон,
Что для него ловилось столько рыбы,
И как для моряков опасен он.
 
 
И если всё случится, как мечтает,
Зверь больше не похитит никого.
А верной, исполнительной команде
Во всём лишь нужно слушаться его.
 
 
Пока он пребывал почётным гостем,
Корабль приплыл в Корейские края.
В страну с названьем «Утренняя свежесть» —
Такая здесь природа и земля.
 
 
Вхарату предстояло всё обдумать:
Остаться ли у этих берегов?
Где можно с чудодейственным сразиться?
Ах, как нужны подсказки дивных снов!
 
 
Да, капитан был молод и бесстрашен,
А также рассудителен и мудр.
Он понимал, что это дело будет
Сложнее, чем убрать с пути акул.
 
 
Рустам поймёт – чем сможет – тем поможет,
Но тут напрячь придётся видно всех.
Лишь опытность и слаженность команды
Надежду даст в дальнейшем на успех.
 
 
А начинать придётся, видно, с карты,
Попробовав к ней жемчуг применить.
Быть может он как раз им и покажет,
Где мель и кораблю нельзя ходить.
 
 
Где кораблю нельзя – Дракону нужно
Быть там, где недостаточно воды.
Тогда вопрос мгновенно разрешится,
Лишь луч Луны блеснёт из темноты.
 
 
Вхарат достал таинственный подарок,
Увидел, как тут много островов!
Конечно и такие, где есть горы…
Но всюду жизнь текла у берегов.
 
 
Надеждой оставался только жемчуг,
Который показал, как и должно —
Сокровища всё время обходили
Проход меж островками Чин и Мо.
 
 
Он прочертил опасную полоску,
Решив узнать в том месте глубину.
Возможно, что Дракон, поднявшись телом,
Не сможет навредить там никому.
 
 
Остался лишь вопрос, как сладить с небом?
Как можно достучаться до Луны?
Отважится ль Рустам туда подняться,
Не убоявшись высоты и тьмы?
 
 
Хотелось спать. От нервных напряжений,
Уже кружиться стала голова.
И капитан, в то время, засыпая,
Мечтал, чтобы красавица пришла.
 
 
Она собой манила. В его сердце
Рождалась к этой девушке любовь.
Как долго он волшебную не видел,
И ожидал, желая встретить вновь!
 
 
Он думал: «Пусть, придя, не помогает,
А только постоит и помолчит.
Он просто полюбуется прекрасной,
И в мыслях оживит желанный вид».
 
 
Сказать, что тут же лёг? Нет – повалился!
Мгновенно богатырским сном уснул.
Его сейчас и пушкой не разбудишь,
Хоть закричи над ухом «Караул!»
 
 
И как ему мечталось – так случилось.
Отзывчивы порою небеса.
Когда душа к чему-нибудь стремится —
Случаются порою чудеса.
 
 
Туман лёг лёгкой дымкой пред глазами,
Потом его развеял нежный свет
Голубизны с крупинками, как звёзды…
И вот она, которой лучше нет!
 
 
«Я знаю, что ты ждал меня, и рада,
Что сердце твоё тянется ко мне.
Я чувствую, что ты мне предназначен,
Что ты герой, начертанный в судьбе,
 
 
Но говорить о нас пока что рано,
Ведь пред тобой задача из задач!
Тебе нельзя и в малом ошибиться.
Риск быть здесь так велик! Дракон – палач!
 
 
На этот раз, зависеть будет много
От друга твоего. Рустам ведь сам
Пройти обязан трудною дорогой,
Ведущей с гор высоких к небесам».
 
 
Вхарат хотел спросить: «Где выход в небо?»
Но как назло, язык его во сне,
Не двигался, не думал подчиняться,
Как будто капитан был не в себе.
 
 
Красавица же дальше продолжала,
Вопрос подобный, кажется, ждала:
«Тебя волнует, как попасть на небо?
Я по глазам твоим то поняла.
 
 
Совсем недалеко есть остров Чеджу,
Или Чеджудо – это всё равно.
„До“ по-корейски – остров, потому-то
Названья всех кончается на „до“.
 
 
Так вот на этом острове чудесном,
Есть самая высокая гора.
С названьем Халласан, её вершина
Со всех сторон, где б ни подплыл, видна.
 
 
Но иногда, бывает это часто,
Сам пик её скрывают облака.
Из них порою строятся ступени,
А для кого – неведомо пока.
 
 
Не думаю, что каждому возможно
Достичь высот и гостем в небе стать,
Но что поделать, раз вы согласились —
Придётся вам обоим рисковать!
 
 
Спешите. Отпусти корабль с Рустамом.
Команде без тебя придётся плыть.
Сам будь на Модо. Жёлтая царевна
Поможет в нужный срок туда прибыть.
 
 
Ах, да! Дракон ведь слов не понимает.
На равных с ним тебе не говорить.
Ты уточни у Жёлтенькой царевны,
Как можно его в чём-то убедить?
 
 
Вот видишь, как всё сложно, необычно,
Но думаю, что Лучик знает всё.
Ты главное пред нею не теряйся,
И спрашивай побольше у неё.
 
 
Не забывай, что в этом важном деле,
Есть у царевны тоже интерес!
Её любовь и будущее счастье,
С твоим желаньем не идут вразрез.
 
 
Ты, место выбрал правильно. Там мелко.
Лишь только уж, пожалуйста, учти,
Что вызванный весь должен быть на суше.
Тут не пройдёт „немного“ и „почти“.
 
 
Припомни, что писал тебе папирус:
„Царевне нужно будет отступить“.
Уж хочется, не хочется, в том месте
Придётся ей немного не царить.
 
 
Всё слажено должно быть, очень быстро.
Представлю – пробирает даже дрожь.
Но я в удачу вашу крепко верю,
И в то, что над Драконом верх возьмёшь!
 
 
И вот ещё. Я знаю, что ты дружишь
С дельфинами – они твои друзья.
Пусть в трудный час они тебе помогут,
Поддержат, оградят от бед тебя.
 
 
О всём, что знаю я, предупредила,
И потому спокойно ухожу.
Поверь, я о тебе не забываю,
Волнуясь, за событьями слежу».
 
 
И вновь туман. Сияние исчезло,
Растаяла и девушка мечты —
Волшебная красавица, что может
Мужчину довести до немоты.
 
 
И сна его, как будто не бывало.
Сон без неё уж был совсем не сон.
Вхарат могучий, телом крепкий, храбрый,
Был в девушку – видение влюблён.
 
 
В душе подъём – в него безмерно верят!
Что ж он сумеет деве доказать,
Что он достоин, лучшей среди женщин.
А чему быть – того не миновать!
 
 
И капитан, позвав к себе Рустама,
Сказал ему: «Послушай, верный друг,
С тобою мы почти родные братья,
Средь нас ведь нет господ и личных слуг.
 
 
Ты знаешь, для чего сюда мы плыли.
Мне предстоит Дракона победить,
Но храбрости одной здесь будет мало,
Его нам нужно будет обхитрить.
 
 
На сушу выйдя, монстр закаменеет,
С одним условьем, что сама Луна,
Лучом своим его слегка погладит,
И выполнить то может лишь она.
 
 
Ты до неё сумел бы достучаться.
Твоя душа открыта и чиста.
Тебя на небо пустят, я уверен.
Мне ведом путь в те чудные места.
 
 
И если ты мне дашь своё согласье,
Тогда продолжим дальше разговор.
А если нет… Твоя жизнь – в твоей власти.
Я не посмею ставить то в укор».
 
 
«О чём ты говоришь? В тебе сомненье?
Ты думаешь, покину в трудный час?
Не только я – команда понимает,
Что хищник страшен каждому из нас!
 
 
То, что решился с ним один бороться,
Неправильно. Мы быть с тобой хотим!
Дела, что лишь от нас зависеть будут,
Мы не позволим выполнить другим!
 
 
О мне не может быть и разговора,
Лишь укажи куда идти – пойду.
И если ты уверен, что возможно,
То нам помочь, уговорю Луну».
 
 
«Спасибо! Я в тебе не сомневался.
Я лишь удостоверился во всём,
И очень рад, что в этом испытанье,
Мы будем с тобой действовать вдвоём!
 

 
Теперь о деле. В Жёлтом море – остров,
С названием Чеджу. На нём гора.
Высокая-высокая – такая,
Что издали отчётливо видна.
 
 
И если до вершин её подняться,
Там может быть открыт волшебный вход,
Но только не для каждого, конечно,
А лишь для тех, кто духом подойдёт.
 
 
Для связи нам понадобится голубь.
Удастся или нет то совершить,
Ты должен будешь мне, летящей почтой,
Об этом результате доложить.
 
 
Иначе вызывать со дна Дракона
Не стоит. Он огромен, как гора!
Мы только обозлим его, и многим
Жизнь станет, сказать мало, не мила.
 
 
Запомни, в час большого полнолунья,
Я вызову чудовище к себе.
Луна пройдёт лучом своим участок
Модо – Чиндо, где встанет он на дне.
 
 
Смотри не перепутай, здесь повсюду
Красивые, как сказка острова.
Но только меж двумя свершится чудо —
Там место есть для тела и хвоста.
 
 
Нам нужно торопиться. Мне придётся
С царевною морской поговорить.
Признаюсь, я пока не представляю,
Как чудище в ту местность заманить.
 
 
Плывите – я к вам голубя направлю,
А ты уже потом, конечно, мне.
Меня царевна к острову доставит,
А вам придётся плыть на корабле.
 
 
Прощай! Ещё два дня и всё решится.
Надеюсь на тебя и на друзей.
И если что со мной в ночи случится —
Так значит решено судьбой моей».
 
 
«Всё сделаем. Ты в нас не сомневайся.
Борясь, друг другу будем помогать.
Мы столько раз с тобою рисковали —
Не против и теперь повоевать!»
 
 
Они обнялись крепко на прощанье,
Пожали руки, закрепив союз.
На сердце ощущалось облегченье,
Как будто бы Вхарат снял тяжкий груз.
 
 
На сборы было времени немного,
Бесстрашный взял с собой один мешок,
В котором было что необходимо,
А главное подаренный платок.
 
 
Он отдал карты мест и ту шкатулку
С жемчужинами, кажущими путь.
Всё это непременно им поможет
Не сбиться или в сторону свернуть.
 
 
Сев в шлюпку, капитан взмахнул рукою.
Подняв все якоря, корабль поплыл,
И вскоре на далёком горизонте,
Исчез, вид островов его закрыл.
 
 
А капитан позвал к себе дельфинов,
Неоднократно дунув в свой свисток,
И попросил их передать царевне,
Что встретиться желает в ближний срок.
 
 
Ждать долго не пришлось. Они вернулись,
И стали шлюпку к берегу толкать.
А после показали плавниками,
Что прибыли с собой его забрать.
 
 
Возрадуясь такому приглашенью,
Вхарат спустился в воду, только плыть
Ему не нужно было, ведь дельфинам
Приказано его препроводить.
 
 
Они покорно спинки подставляли.
Герой схватился лишь за одного,
На голову платок себе набросил
И больше уж не делал ничего.
 
 
Друзья по морю с лёгкостью скользили,
Для них стихия эта – просто рай!
Играючи доставили к порогу
Дворца, то сделав будто невзначай.
 
 
Морскому капитану всё знакомо.
Внутри стоял, как прежде, чудный трон,
На нём сидела Жёлтая царевна,
Лучился нежный свет со всех сторон.
 
 
«Ждала тебя. Мне очень интересно,
Решился мне помочь, иль всё же нет?
Но вижу по глазам твоим, явился,
На то дать утвердительный ответ.
 
 
Я рада. Расскажи, как это будет.
Тебя поправлю, если что не так.
Не бойся, я исполню твою просьбу,
Когда расскажешь суть её, смельчак!»
 
 
«На картах я нашёл такое место,
Где нет людей, но суша может быть.
Тебе придётся только ненадолго,
В присутствии Дракона отступить.
 
 
Ты знаешь каждый камешек владенья,
Места, где есть причудливое дно.
Уверен, что тебе давно известен
Хребет меж островами Чин и Мо.
 
 
Под водами его не сразу видно,
Не ведает о нём пока никто,
Но время, очевидно, наступило
Вскрыть тайну, что скрывается давно.
 
 
Дракон ведь из воды навряд ли выйдет,
А там как раз совсем неглубоко.
Отхлынешь – он окажется на суше,
Где будет победить его легко.
 
 
Ты только, почему-то не сказала,
Что речь людская для него, лишь звук.
Так поделись, что делаешь такого,
Что хищник, как дитя, ест с твоих рук?
 
 
Как речь ведёшь? Как манишь его звёзды
В ночи на небе вместе созерцать?
Как мне внушить, что я посланник Бога?
Он должен ведь поверить и понять!»
 
 
«Дракон не говорит – читает мысли.
Меня всю не испить – я велика
И не боюсь его. Он это знает.
Он слабость ощущает сдалека.
 
 
Ты должен контролировать все мысли,
Когда он взглянет пристально в глаза.
В тебе не должен дрогнуть малый мускул,
Тем более потечь из глаз слеза.
 
 
Ты внешне перед ним, конечно, мошка,
Но мы внушим ему, что всё не так!
Как капитан, ты знаешь все созвездья,
И тот манящий в небе его знак.
 
 
Ты должен обещать при вашей встрече,
Что хочешь показать его Богам!
Что если в небе про него забыли,
То ты напомнишь им об этом сам!
 
 
И вот ещё, в созвездии Дракона,
Была давно полярная звезда.
Она теперь в Медведице, но вскоре,
Всё вновь вернуться может на места.
 
 
Конечно, это будет не так скоро.
Давай договоримся – пусть он ждёт!
Пусть небо о златом Драконе помнит,
И в смены час, его к себе возьмёт.
 
 
Я думаю, что в это он поверит,
Ведь, как Дракон, он дивен и красив!
И если бы не сеял много горя,
А был спокоен, мирен и учтив,
 
 
То стал бы среди прочих – знаменитым,
Великим из известнейших чудес!
Ему не нужно б было лезть на небо.
Из зависти другой на землю б слез!
 
 
Но видно уж его не переделать.
Он множество веков такой, как есть.
И всё, что гостю страшному по нраву —
Подчёркнутость величия и лесть.
 
 
Давай уговоримся. В полнолунье,
Когда часы пробьют двенадцать раз,
Ты разожжёшь огромный яркий факел,
Такой, чтоб долго свет его не гас.
 
 
Подумай, что действительно всесилен,
И к встрече уговоренной готов.
Плыви на лодке там, где дно поднялось
Меж этих двух прекрасных островов.
 
 
Его я приведу. Внушу, что нужно
Здесь показаться при тебе Богам.
В момент, когда он выйдет – я отхлыну,
А дальше всё подвластно небесам!
 
 
И главное смотри, сдержись, не дрогни.
Дракон почует тут же малый страх!
Подумай лучше о Луне, о звёздах,
С таинственной улыбкой на губах!»
 
 
«Всё сделаю, как мы уговорились.
А что же будет с бедными людьми,
Которые приклеены к Дракону?
Не превратятся ль в золото они?
 
 
Я плыл сюда освободить, мечтая,
По крайней мере, точно одного.
И для меня, конечно, очень важно,
Спасённым обнаружить и его».
 
 
«Ты прав. Все, как один – закаменеют.
Вернее станет твердью только слизь.
Они же так окутаны все ею,
Что с телом монстра, вроде, как слились.
 
 
Но выход есть. Когда Луна окрасит
Лучами весь большой драконий рост,
Ты должен будешь сильно, одним махом,
Отсечь у золотого длинный хвост.
 
 
Он бросится под воду непременно,
Где должен, всё равно, окаменеть.
Но хвост уже не будет его целым,
И люди избегут, возможно, смерть.
 
 
Им нужно в этот миг облиться маслом.
В том деле тебе нужно им помочь.
Слизь смоется мгновенно. Кто успеет,
Окажется спасённым в эту ночь».
 
 
«Так значит, нужен меч и много масла.
И видно масла нужно не ведро.
Корабль уплыл со всем моим богатством.
Мне нечем оплатить будет его.
 
 
Уж, правда, говорят: „Чем дальше в дебри,
Тем больше наломается и дров“,
Придётся помогать тебе царевна,
В спасении захваченных рабов.
 
 
Твой интерес велик. Не поскупись же,
И что необходимо – оплати.
Жизнь каждого несчастного бесценна,
Так подари то масло иль купи.
 
 
В моих руках меч должен быть огромным!
Обычным, хвост в один раз не срубить!
Он очень толст. Я рисковать не смею,
Чудовище всех может утащить…»
 
 
«Богатства своего не пожалею.
Не бойся, я им щедро поделюсь.
Судов на дне достаточно имею,
И маслом при желании – зальюсь!
 
 
Скупать его, поэтому, не нужно.
Обдумай лишь, кто слабых обольёт!
Дракон ведь одного тебя подпустит,
Других людей, он не моргнув, сожрёт.
 
 
А меч, который видеть ты хотел бы,
Имеется, увы, не у меня.
Возможность та представится Рустаму.
Пусть спросит в небе Лунного огня.
 
 
Я видела, корабль поплыл к Чеджудо.
Купи себе почтовых голубей,
Направь их тут же с нужными вестями,
Причём проделай это поскорей.
 
 
Всё опиши товарищу, что в полночь
С небес упасть на монстра должен луч,
И было бы желательно в то время,
Иметь уже тот меч, что сильно жгуч.
 
 
Луна его даёт лишь на мгновенья.
В руках его сдержать не так легко.
Он так горяч, что землю прожигает,
Зато бьёт далеко и глубоко.
 
 
Я помогу тебе удар ускорить,
К хвосту перенесу тебя волной.
Чтоб ты сумел при этом удержаться,
Попробуй завтра свидеться со мной.
 
 
А на прощанье дам красивый ларчик.
В нём, думаю, довольно серебра,
Чтоб ты купил всё, что необходимо,
И даже для ненужного добра».
 
 
Вхарат был поражён – к нему из двери
Подплыл глазастый жёлтый осьминог,
Держащий между щупалец шкатулку,
Которую вручил ему без слов.
 
 
Ну что поделать? Что «приплыло в руки»
На самом деле было ни к чему.
На голубей итак ему б хватило,
А масло даром выдадут ему,
 
 
Но отказавшись можно и обидеть!
Вхарат подарок потому и взял,
Что тут же, не задумавшись, придумал,
Кому бы он богатством помогал.
 
 
Раскланявшись, произнеся: «Спасибо!»,
Храбрец одно лишь только уточнил,
Когда, куда доставят завтра масло,
Чтоб он его в посудины разлил.
 
 
С трудом картина действий рисовалась.
Длиною хвост был километра два!
Чтоб быстро окатить такое тело,
Была, наверно, армия нужна.
 
 
Они с царевною уговорились,
Что бочки с маслом будут не в порту.
В таких делах ему глаза чужие,
Понятно, были просто ни к чему.
 
 
Когда определились, вмиг расстались.
И капитан и вздрогнуть не успел,
Как подали красивую коляску,
В которой он как вихрь полетел.
 
 
Он знал, что ему нужно торопиться,
Ведь впереди ещё так много дел!
О том, что отпустил свою команду,
Один оставшись, он уж пожалел.
 
 
Теперь наипервейшим делом было —
Послать Рустаму с птицею письмо,
Где он укажет то, что очень важно:
«В сраженье меч и луч спасут его».
 
 
У берега качалась его шлюпка.
Никто, на счастье, судно не украл.
На дне лежал мешок, который в гости,
Идя к царевне, капитан не взял.
 
 
Вхарат переоделся очень быстро,
И двинулся пристанище искать,
А также птиц, с кем почту переправит,
И тех, кто чаши мог изготовлять.
 
 
Храбрец увидел низкую лачугу,
Деревья небольшой величины.
Особенно Вхарата поразили,
Растущие на веточках цветы.
 
 
Он подошёл поближе, пригляделся,
А там древнейший старец на крыльце.
Глаза сощурены, как будто плохо видят,
И лёгкая улыбка на лице.
 
 
Он ждал его, то было очевидно.
Присматриваясь тихо, он молчал.
У нас гостей всегда встречают стоя,
А тот его иначе принимал.
 
 
Вхарат перед хозяином склонился,
Смотрящий пригласил рукою сесть.
И ни издав какого-либо звука,
Разгадывал, кто появился здесь?
 
 
Молчанье было как-то непривычно,
И капитан включился в разговор:
«Поклон нижайший всем, кто в этом доме!
Сюда пришёл как друг я, а не вор!
 
 
Мне нужно непременно обратиться
С огромной просьбой, может даже к Вам.
Скажите где достать одну-две птицы,
Летающие к дальним островам?
 
 
Как мне найти, кто делает кувшины?
Мне нужно будет много их купить,
А заодно, прошу Вас, подскажите,
Где я могу денёк, другой пожить?»
 
 
Старик молчал и делал вид, что слушал.
Он явно продолженья ожидал,
Взгляд проникал, казалось, прямо в душу,
Вхарат всё это ясно ощущал.
 
 
И это было, скажем, необычным,
Ведь он спросил о всём, что нужно знать,
Однако капитану показалось,
Старик не собирался отвечать.
 
 
Когда же о Драконе он подумал,
И то, что здесь ответов не найти.
Хозяин как-то странно ухмыльнулся
И пригласил вглубь домика войти.
 
 
Возможно, тут любой бы удивился,
Как был вдруг поражён и наш храбрец.
Внутри, снаружи видимой лачуги,
Был храм, а может сказочный дворец.
 
 
А старец вроде этим не гордился.
Он чуть смешно ногами семенил,
Взошёл наверх, присел, скрестивши ноги,
И гостю опуститься предложил.
 
 
Вокруг вначале было очень тихо.
И вдруг, как грома дальнего раскат:
«Я ждал тебя далёкий чужестранец!
И знаю, что зовут тебя – Вхарат!
 
 
Зачем приплыл, давно уже не новость.
Я лишь удостовериться хотел,
Что есть герой, который не отступит,
Который, в самом деле, чист и смел!
 

 
Всё для тебя практически готово.
Вот на столе бумага – посмотри,
Чернила, заострённые мной перья.
Пиши быстрей послания свои,
 
 
И сообщи, что будет очень важно.
Когда друг прочитает то письмо,
Пусть тут же передаст Горному Духу
Привет Хранителя земли с острова Мо.
 
 
Я дам тебе трёх птиц. Причём у каждой
Предназначенье разное. Смотри:
(И тут в храм занесли большие клетки,
С возможной почтой перистой внутри).
 
 
Ты видишь, как несхожи собой птахи.
Из каждой клетки можно взять одну.
То сделай сам. Твой выбор очень важен,
Я объясню чуть позже, почему».
 
 
Вхарат всё сделал, как ему велели:
Из каждой взял по голубю. И вот
Их посадили от других отдельно,
А остальных убрали без хлопот.
 
 
И старец произнёс: «Все эти птицы,
Твои посланья в небе понесут.
Одна письмо, другой дадим подарок,
А третий сам, как весть туда, где ждут.
 
 
Ты обратил вниманье, в этих клетках
Нет схожих по окраске голубей?
И выбор – это путь, верней, дорога,
Начертанная к суженой твоей.
 
 
Из первой клетки голубь взят скалистый.
В горах твоя любимая живёт!
Второй – вяхирь – выносливый, игристый,
То говорит, что испытанье ждёт!
 
 
А третий бел и сказочно прекрасен!
Да, это необычный, скажем, вид.
Павлиний голубь свадебный и значит,
Тебе жениться, братец, предстоит.
 
 
Теперь пиши. Тебе не помешают.
Посланье много раз потом сложи.
Бумага, что тонка – создаст полоску.
С такой несложно делать виражи.
 
 
Её мы поместим на шее птицы,
Второй закрепим чудо-медальон.
Луна ведь обожает украшенья.
Чрез птиц, подарок этот и снесём.
 
 
Последнюю прижми сильнее к сердцу.
Пусть голубь, его стук, в себя вберёт.
Ты в этом храме, словно перед Богом,
Будь честен и судьба тебя найдёт!»
 
 
А чувствами Вхарат и не игрался,
И притворяться, в общем, не умел.
Он рад, послать, как весть хотя бы птицу,
К той, что назвать любимою хотел.
 
 
Бесстрашный написал об общих планах,
О том, что нужно передать привет,
Потом, где закреплён Луне подарок,
И то, что будет ждать быстрый ответ.
 
 
Когда птиц подготовили к полёту,
Великий старец (явно непростой),
Пошёл на берег вместе с капитаном,
Шепнув над каждой птичьей головой:
 
 
«Летите и обратно возвращайтесь.
Мы будем ждать от вас благую весть.
Смотрите средь других не затеряйтесь!
Надеюсь вскоре вас увидеть здесь!»
 
 
И каждую отдал потом Вхарату,
Чтоб только он их в небо запустил.
Последнюю, прижав сначала к сердцу,
Как он его до этого учил.
 
 
Крылатые поднявшись, полетели
В означенные дальние края:
Два голубя к Рустаму, друг за другом,
А третий за волшебные моря.
 
 
Как только в небесах, порхая, почта,
Исчезла, точкой видимою, с глаз,
Великий и таинственный хозяин
Сказал: «Я накормлю тебя сейчас».
 
 
Да, это было, кстати, капитан наш,
Давно во рту и крошки не держал.
И где-нибудь прилично пообедать,
Конечно же, хотел, даже мечтал!
 
 
Но что поделать, время быстротечно,
Сначала нужно главное успеть.
Теперь, когда в пути к Рустаму птицы,
Возможно и за пищей посидеть.
 
 
Его препроводили сесть со старцем
За низкий инкрустированный стол.
Им подали еду в красивых чашах,
Что было в них не знал, конечно, он.
 
 
Хозяин ел, легко и с аппетитом,
Вхарат решил ему в том подражать,
И стал стараться, есть, что кушал старец,
К себе такие ж чаши подвигать.
 
 
Сначала суп с особым ароматом,
Такой и сытым можно много съесть,
Но из других так пахло ароматно,
Что в рот просилось всё, что было здесь.
 
 
Второе было подано в горшочке.
Он в рот его – глаза же из орбит!
И капитану даже показалось,
Что он вот-вот от специй закипит!
 
 
А старец, видя это, улыбнулся:
«Ты ощутил, что ты сейчас Дракон!
Но это часть возможных ощущений,
Ты только задышал, как сделал б он!
 
 
В диковинку тебе сие явленье.
Блуждало много чудищ разных здесь.
Теперь буквально в каждом из подобных,
Частица существа такого есть.
 
 
И если лишь немного приглядишься,
То ты заметишь их среди людей.
Они готовы съесть порой любого,
Поверь, они Драконов пострашней!
 
 
Так вот, тебе не нужно быть Драконом!
Ты должен быть мудрее и сильней.
Ты понял, как им дышится непросто,
Когда внутри пылает сто огней.
 
 
Ты проведёшь весь день сегодня в храме.
Настроишься душой на нужный лад.
Отпущено достаточное время,
Пока вернутся голуби назад».
 
 
«Но, господин – земли этой хранитель!
Я не решил единственный вопрос:
Где раздобыть огромные кувшины,
И тех, кто опрокинет их на хвост!»
 
 
«О, это всё решаемо, и скоро
Сюда должны доставить много чаш.
Тончайших, лёгких, что сродни фарфору,
И с ручками, что важно так для нас,
 
 
Верёвки, что длиною в километры,
Чтоб чаши меж собою закрепить.
Не беспокойся, верные мне люди,
Помогут масло в каждую налить,
 
 
А дальше посодействует пусть море.
Дельфины, как достойные друзья,
Тебя при полнолунье не оставят,
И часть работы взвалят на себя.
 
 
Пока ты будешь с чудищем общаться,
Они тихонько рядом проплывут,
И тёплым и приятным телу маслом,
Хвост хищника из чашек обольют.
 
 
Пойдём, я покажу тебе то место,
Куда снести должна будет волна,
Спасительную, редкостную жидкость,
Приподнятую к нам с морского дна».
 
 
Хранитель вновь повёл его на берег.
Вхарат увидел словно закуток,
Который был практически не виден,
А главное, что он был неглубок.
 
 
«Сюда снесут пусть бочки и кувшины.
Ты видишь, как удобно будет тут,
Заранее, что мыслим, подготовить.
Отсюда их дельфины и возьмут».
 
 
И, правда, обозначенное место,
Конечно, было хуже во стократ.
«Мне нужно передать через дельфинов,
Заливчик этот» – произнёс Вхарат.
 
 
Он дунул в свой свисток, что был на шее,
И тут же свист пошёл со всех сторон,
Из вод красиво прыгали дельфины,
Им доставляло радость быть при нём.
 
 
«Друзья, прошу, сейчас же передайте
Царевне, самой Жёлтой из морей,
Чтоб именно сюда прислала масло,
И сделала всё это побыстрей.
 
 
Я умоляю, братцы, помогите
Спасти порабощённых здесь людей,
Которые прикованы к Дракону
Волшебной слизью. Он морской злодей!
 
 
Пообещайте мне в час полнолунья,
На помощь дружной стаею приплыть,
И натянуть „горшочную“ верёвку,
Чтоб маслом хвост Дракона окатить.
 
 
Как только сядет монстр меж островами,
И море станет тихо отступать,
Вам нужно опрокинуть будет чаши,
Он с вами не захочет воевать».
 
 
Дельфины головою закивали,
Дав знак, что всё исполнят, как сказал,
И, сделав брызг достаточно, исчезли,
Вхарат же в храм обратно зашагал.
 
 
И мы его оставим, ненадолго,
Отправившись к далёким островам,
А именно давайте-ка посмотрим,
Доплыл ли до Чеджудо друг – Рустам?
 
 
Мы в море, на борту «Летящей птицы».
Казалось бы, течёт спокойно всё,
Играет парусами лёгкий ветер,
На корабле обычное житьё.
 
 
Помощник капитана смотрит карту,
Жемчужины указывают путь,
Чтоб на «сюрприз» внезапно не попасться,
И от него затем не утонуть.
 
 
Вдали уже виднелся остров Чеджу.
Сказать вернее часть большой горы.
Смотрящий крикнул: «Я увидел точку,
Что движется к нам с дальней стороны».
 
 
Она росла и быстро надвигалась,
Заметно превращаясь в стаю птиц.
Полёт их был стремителен и грозен,
Как будто то охранники границ.
 
 
Да, в плаваньях их всякое бывало,
Не только приключенья – чудеса!
Теперь команду мысль не покидала:
«Не повредили б птицы паруса!»
 
 
Корабль не смел сейчас остановиться,
Тем более обратно повернуть.
С какою целью надвигались птицы?
А может это их обычный путь?
 
 
Рустам решил, пусть будет уж, что будет,
Повёл корабль, не сбавив быстрый ход,
А стая пронеслась над ними в небе,
И сделала тотчас же разворот.
 
 
Расселись птицы высоко на реях.
То были очень крупные орлы.
Глаза их не по-доброму горели.
Заметно было, как они сильны.
 
 
Рустам дал знак вести себя спокойно.
Их судно продолжало дальше плыть.
До острова путь был уже недолгим,
Ещё чуть-чуть и он будет сходить.
 
 
Помощник капитана озирался,
Он ждал вестей через почтовых птиц.
Присутствие орлов ему мешало,
Как, в общем, и вдали неясных лиц.
 
 
Среди орлов пошли переговоры.
Величественно слышался один.
Наверно, это был средь стаи главный,
Что важные решения вершил.
 
 
Вдруг птицы закружились над Рустамом,
Схватили и подняли в небеса.
Команда на мгновенье растерялась.
Не каждый день свершались чудеса!
 

 
Стрелять по чёрным было бесполезно,
Да и опасно – очень высоко
Те вознесли над водами Рустама,
Направившись к вершинам Чеджудо.
 
 
Услышали лишь: «Братцы берегитесь!
„Летящую…“ не смейте покидать!»
И всё. Слова, что в небе раздавались,
Никто не мог в дальнейшем разобрать.
 
 
Рустам пернатым не сопротивлялся.
Орлы его несли на Халласан.
Дойти, взобраться на такую гору,
Без них так быстро, он не смог бы сам.
 
 
Конечно, жаль, что почты не дождался.
Помощник верил – голуби летят
Совсем недалеко, как раз к вершине,
И скоро их заметит его взгляд.
 
 
Дыхание его перехватило.
Парить, как птицы, людям не дано.
Смотреть с небес на землю может сниться,
А наяву не многим суждено.
 
 
Корабль, море, остров необычный —
Природа сверху виделась иной.
Рустам летел, оценивая местность,
Ища пути спасенья под собой.
 
 
Орлы парили плавно и спокойно,
И видно уж близка была их цель,
Помощник капитана это понял,
Увидев рядом облачную дверь.
 
 
Его пред нею тихо опустили,
Расселись рядом с краденым, кольцом,
Который оказался на вершине,
Пред птицей с ярким царственным венцом.
 
 
Глаза её иссиня-голубые
Смотрели, видя странника насквозь.
Рустам гадал: «Кто я здесь? Просто пленник,
Иль явленный по чьей-то воле гость?»
 
 
Вдруг царственная, птица неземная,
Раскрыла крылья очень широко,
Затем свела в запах перед собою,
И тут же потеряла всё перо.
 
 
На этом месте появился воин —
Красивый, статный, но не молодой,
Превосходивший ростом человека,
Смотрящий сверху вниз перед собой.
 

 
На небесах мгновенно засверкали
Разряды молний, только над горой.
Орлы сидели и не шевелились,
Смотря заворожёно пред собой.
 
 
Подул тотчас же, ветер леденящий,
Что пробирал Рустама до костей.
Но он стоял, молчал, не шевелился,
И ждал спокойно участи своей.
 
 
Чуть погодя на небе всё утихло,
Исчезла ярких молний череда,
На венценосной, царственной короне,
Зажглась большая, яркая звезда.
 
 
И только после этого явленья
Довольно властный голос прозвучал:
«Скажи, зачем ты плыл на этот остров?
С какою целью? Кто тебя послал?»
 
 
Рустам всё рассказал, не утаившись
О том, что знал, конечно, только сам.
Здесь вряд ли бы прошли враньё и хитрость,
Ведь он стоял у двери к небесам!
 
 
Он сожалел, что не дождался почты,
Особо важных для него вестей.
Что там на Модо? Что теперь с Вхаратом?
Он должен был дождаться новостей!
 
 
А «воин» чуть качнул лишь головою,
И два орла покинули кольцо.
Он изучал по-прежнему Рустама
И вглядывался пристально в лицо.
 
 
Через мгновенье птицы появились,
Теперь уж они были не одни.
Парили между ними голубицы.
Да, те, что вести издали несли.
 
 
Что было облегченьем для Рустама!
Он руку протянул и в тот же миг
Посланницы, послушно подлетели,
Показывая, где у них тайник.
 
 
Помощник капитана снял сначала
Письмо, и текст глазами пробежал,
Затем, с другой, таинственный подарок,
Что друг его, Луне передавал,
 
 
И вслух сказал: «В посланье говорится,
Что делать мне, когда и для чего.
В конце же – „Передай Горному Духу
Привет Хранителя земли с острова Мо“».
 
 
«Ну что ж, считай, что ты уже то сделал,
Ведь Горный Дух стоит перед тобой.
И раз за вас ручается Хранитель,
Я помогу, ведь я дружу с Луной.
 
 
За этой дверью в небеса ступени,
Ты встретишь их немного на пути.
Идя, придётся падать, подниматься,
Иначе ведь до места не дойти!
 
 
Потребуется много раз в дороге,
Бесстрашье неподдельно проявить.
И если сомневаешься хоть сколько,
Советую в то место не ходить!»
 
 
«Конечно, мне ещё не приходилось
Испытывать подобнейших страстей,
Но думаю, что там, на Жёлтом море,
С Драконом биться будет пострашней!
 
 
Я уж привык быть рядом с капитаном,
При шторме крепко руль в руках держать,
И даже если жутко и опасно —
Не трусить и назад не отступать!»
 
 
«Ну что ж, тогда не мешкай – раздевайся.
Ты должен быть на небе чист во всём.
Тебе туда придётся подниматься,
Уж извини, в обличии другом».
 
 
Помощник очень быстро снял одежду.
Теперь стоял он, предо всеми, наг,
А Горный Дух провёл над ним руками,
Как сделал бы волшебник или маг.
 
 
И в это время тело у Рустама
Покрылось нежным пухом и пером,
Ступни, ладони, голова – остались,
Не тронутыми дивным волшебством.
 
 
Он был в неосязаемой рубашке,
В которой было редкостно тепло.
При первом же проделанном им шаге,
Он понял – тело сказочно легко.
 
 
Рустам подарок взял, затем записку
Глазами пробежал не один раз,
Ведь упустить любое, даже мелочь,
Опасно и особенно сейчас.
 
 
А Горный Дух взмахнул своей рукою,
Орлы раскрыли крылья высоко,
И дверь на небеса сама открылась,
За ней ступени – больше ничего.
 
 
«Ступай Рустам и ничего не бойся.
Я, напоследок, дам тебе совет:
Луну, возможно, сделать благосклонней,
Коль передашь ей от меня привет!»
 
 
В душе помощник тут же улыбнулся:
«Приветы видно здесь в большой чести!»,
Хотя с простым и дружеским посланьем
Ему, бесспорно, начало везти.
 
 
И сделав шаг на белые ступени,
Что уходили прямо в небеса,
Он оглянулся – дверь, орлы исчезли,
Одни лишь горы видели глаза.
 
 
Ступени были мягкими, большими.
Идти по облакам было легко,
Наверно потому, что сам помощник,
Был весом, чуть побольше, чем перо.
 
 
На небе уже начало смеркаться.
Ступени поначалу часто шли,
И вдруг внезапно резко оборвались,
Другие были далеко вдали.
 
 
Рустам припомнил: «Падать, подниматься…»
Похоже, что сейчас он должен пасть.
Поднять его наверх должна наверно
Неведомая сила или власть.
 
 
«Так… главное идти и не бояться».
Он прыгнул вверх, надеясь полететь,
Но тело плавно в бездну запарило.
Мелькнула мысль: «Похоже это смерть!»
 
 
Но нет! В тот миг, неведомо откуда,
Воздушный столб стал исподнизу бить.
Его подняло ветром, как пушинку,
Стремясь к опоре новой проводить.
 
 
Вот так пошёл Рустам: то поднимаясь,
То падая бесстрашно плавно вниз.
То было неприятным испытаньем,
Но что поделать, действуй и мирись!
 
 
Пути другого до Луны волшебной
Никто ведь, скажем так, не указал,
И каждый раз, в душе прощаясь с жизнью,
Храбрец наш потихонечку шагал.
 
 
Когда сменило небо своё платье
На тёмное, с мерцаньем ярких звёзд.
Ступени проявляться перестали.
«Стоять иль прыгать?» – возникал вопрос!
 
 
Рустам решил, пока остановиться,
Немного отдохнуть и обождать,
Пока Луна на небе отразится,
А там, возможно, он пойдёт опять.
 
 
И вот красиво, не спеша и плавно
Пред ним явилась та, что ожидал.
С земли такое видится иначе,
В таком обличье он её не знал.
 
 
Глаза открылись, с тёмной зеленцою,
На голове чуть видная вуаль.
Возможно, когда будет полнолунье,
Убранство уберётся, как не жаль.
 
 
Путь продолжать теперь уже не нужно.
Она была доступна и близка.
Казалось, что к ней может дотянуться,
Приподнятая вверх его рука.
 
 
Конечно, было то обманом зренья.
Луна была довольно далеко.
Но так крупна, что каждую ресничку
Светила сосчитать было легко.
 
 
Ночная дева нежно улыбнулась,
Наверно вспоминая сладкий сон.
Потом насторожилась, удивившись,
Что перед ней стоит бесстрашный ОН!
 
 
«Откуда ты и как сюда добрался?
Гостей к себе, давно я не звала.
Никто не смел без спроса приподняться!
Я путь сюда надёжно берегла!»
 
 
Рустам с ответом ей не задержался:
«Меня не просто ветром занесло.
Я нёс тебе красивейший подарок
Хранителя земли с острова Мо,
 
 
А также, о, прекрасная из многих,
Я должен передать тебе привет
От друга твоего, Горного Духа.
Он не солгал, что лучше тебя нет!»
 
 
Храбрец слова немного приукрасил,
Впустив чуть-чуть ласкающую лесть,
Ведь женщинам бывает так приятно,
Когда в них восхищенье ими есть.
 
 
Рустам достал захваченный подарок,
Не зная, как она его возьмёт?
Но всё решилось, к удивленью, просто —
Она, как руку – луч ему даёт…
 
 
Взяв «побрякушку», нежно улыбнулась.
Не ясно куда скрыла – раз и нет!
Но то, что это было ей приятно,
Доказывал в глазах особый свет!
 
 
«Ну, говори теперь. Я догадалась,
Что рисковал собой не просто так!
Тебя ко мне направили, а значит,
Ты в помощи нуждаешься, чужак!»
 
 
«Спасибо, что помочь не отказала,
А просьб немного, но и не одна,
Но ты поймёшь всё, если испытала
Любовь, что говорят, не знает дна!»
 
 
Итак, Рустам поведал очень складно
О девушке светящейся рассказ,
В рабах драконьих плавающем муже,
О Жёлтом море и о кораблях,
 
 
Что будь в груди не сердце, а лишь камень,
Он бы заплакал, как росой, цветок,
И, не пускаясь в долгие раздумья,
От всей души и искренне помог.
 
 
Луна от чувств немного прослезилась,
Ей много видно сверху, но не всё,
Мы для неё лишь маленькие мошки,
Ведущие никчемное житьё.
 
 
А тут такое дивное открытье —
Есть у людей широкая душа,
Которая отзывчива, открыта,
Чиста и, к удивленью, хороша!
 
 
Ей захотелось проявить участье.
Всего-то надо: тучки разогнать,
Лучом коснуться чудища морского,
Да меч Вхарату ненадолго дать!
 
 
«Да, жизнь у вас намного интересней,
Чем здесь в покое тихом у меня.
Я рада, что друзья мои прислали
Ко мне с такими просьбами тебя!
 
 
За твой рассказ, за преданность и дружбу,
Подарком одарю тебя Рустам.
С ним и с Драконом справиться несложно,
И с молнией, что служит небесам!»
 
 
И после этих слов Рустам увидел
Вновь лучик, что принёс ему мешок,
Сказать вернее небольшой кулёчек,
Который мало внутрь вместить бы мог.
 

 
«Здесь не вскрывай. Там чудо – рукавицы,
Мой меч, скажу тебе, горит огнём!
Не то, что руки – землю прожигает!
Берущий может сам сгореть при нём!
 
 
А в них не обожжёшься и сумеешь
Оружием спокойно совладать.
Моим мечом не то чтоб хвост, а горы
Возможно на две части рассекать!
 
 
И я тебе секрет один открою,
Коль будет небо молнией разить,
В них можно, словно ласковые змейки,
Красавиц злых за хвостики ловить!
 
 
Я вниз тебя спущу – не беспокойся,
Со мною путь быстрее во стократ,
Смотри не раскрывай волшебной тайны,
Когда к своим воротишься назад!
 
 
Но если сам надумаешь когда-то,
Ко мне опять, как добрый гость прийти,
То милости прошу, я буду рада,
Раскрою вновь объятия свои.
 
 
Возможно, тебе снова не удастся,
Подняться, как то сделал ты сейчас,
Тогда пошли мне весточку с друзьями,
Чем всё же завершится сей „рассказ“.
 
 
Я стану ведь участницей событий.
Так скучно просто на небе светить.
Одним лишь забавляюсь, когда воды,
С отливом заставляю уходить».
 
 
«Спасибо! Сообщу тебе конечно.
Всё, как смогу, подробно опишу,
А хочешь, поболтаем в полнолунье,
И я тебе про нас сам расскажу?
 
 
Когда в ночи стою я у штурвала,
И россыпь звёзд мерцает надо мной,
Я так мечтал с тобою пообщаться,
Как с дивной и заботливой сестрой!
 
 
Боюсь уйти и не спросить о главном.
Когда вручишь Вхарату меч и как?
Быть может, ты подскажешь то мгновенье,
Или подашь ему особый знак?»
 
 
«Да, времени не будет на раздумье.
Я проведу по чудищу лучом,
Меч со вторым посланником прибудет.
Пусть рукавицы будут уж на нём!
 
 
Тут главное, чтоб он не растерялся,
Не выронил оружие из рук.
Нет, я его как раз не потеряю,
Он лишь другим доставит много мук!
 
 
Пусть будет, скажем так, поосторожней!
Вхарату ведь достаточно взмахнуть
И опустить на хвост моё оружье.
Не позабудь на это намекнуть.
 
 
Теперь прощай! Тебе пора на землю.
И у меня, бесспорно, есть дела.
Ведь ты, конечно, ясно понимаешь —
Что я не для свидания взошла».
 
 
Помощник капитана поклонился.
Сказал Луне в ответ своё: «Прощай!»
И напоследок всё-таки добавил:
«Жди новостей и больше не скучай!»
 
 
И в тот же миг, к нему от луноликой,
Пробилось сразу множество лучей.
Они его, как маленького свили,
И понесли к ступеням у дверей.
 
 
Случилось это всё настолько быстро,
Что даже невозможно описать.
И вот уже помощник капитана
Предстал пред дверью на небо опять,
 
 
Где Горный Дух и птицы его ждали.
Как только появился там Рустам,
Они закрыли каждый свои крылья,
И тут же дверь пропала к небесам.
 
 
Исчезло на Рустаме оперенье.
Храбрец стоял опять совсем нагой.
Он облачился вновь в свою одежду,
Что обнаружил тут же пред собой.
 
 
И лишь предстал в обычном одеянье,
В котором мог ходить лихой моряк,
Высокий Горный Дух – огромный воин,
К нему навстречу сделал первый шаг,
 
 
И произнёс: «Раз ты живой вернулся,
Так значит, твоя встреча удалась!
Я рад. Теперь орлы тебя проводят,
Туда, куда душа твоя рвалась».
 
 
И даже не успев прийти как надо,
От испытаний редкостных в себя,
Как птицы тело гостя подхватили,
И дружно понесли до корабля.
 
 
Рустам лишь крикнул: «Горный Дух,
Спасибо!» В ответ тот головою покачал,
И продолжал стоять – высокий, гордый,
Смотря вослед тому, кто «улетал».
 
 
Паренье в небе было необычным.
Да, мало кто восторг сей испытал!
Рустам был очарован прежде морем,
Теперь и небо, кажется, познал.
 
 
«Летящая…» виднелась уже рядом.
Команда в ожидании стоит…
Не всем дано воочию увидеть,
Как человек по воздуху летит.
 
 
В момент, так скажем, чудо – приземленья,
Матрос решил птиц дерзких застрелить.
Рустам же заслонил орлов собою,
Дав знак к ним ни на шаг не подходить.
 
 
Он знал, что птицы были непростые,
И в самом деле, верные друзья,
Владеющие некой дивной силой…
Такую редкость обижать нельзя!
 
 
Но видно, чтоб никто не сомневался,
Что в тех местах хозяева они,
Орёл «стрельнул» в обидчика глазами,
И руки пали у того плетьми.
 
 
Пернатые склонились пред Рустамом,
Прощаясь и готовясь снова в путь.
В тот самый миг, помощник капитана
Спросил: «Нельзя ли голубей вернуть?
 
 
Мне нужно отписать быстрей Вхарату,
Что с доброй вестью я к нему плыву,
И что возможно к сроку успеваю,
И всем, чем только можно, помогу».
 
 
Одна из птиц крылом своим взмахнула
И голуби, что были на горе,
Неведомо откуда появились
Сев у мужчины тут же на плече.
 
 
Да, чудеса, как видим, продолжались.
Орлы вдруг дружно с места сорвались,
Услышав вслед: «Спасибо!» и «Прощайте!»
К горе, в мгновенье ока, унеслись.
 
 
Команда же была под впечатленьем.
Вопрос стоял у каждого в глазах,
И, кажется, что будь средь них ленивый,
И тот спросил бы: «Как на небесах?»
 
 
Рустам им приказал сниматься с места,
Направить паруса к границам Мо,
Пообещав ответить на вопросы,
Как только передаст чрез птиц письмо.
 
 
В подробности впадать он и не думал —
Нельзя было открыто говорить,
Ведь птах, довольно хрупких и красивых,
В дороге мог любой перехватить.
 
 
Составил он посланье лаконично
И коротко, буквально в двух словах,
Лист сложенный сокрыл на говорливой,
И птиц отправил мчаться в небесах.
 
 
«Летящей…»нужно было торопиться,
Чтоб непременно вовремя успеть
Доставить для Вхарата рукавицы,
Ведь он, поймав оружье, мог сгореть.
 
 
И вновь, как прежде, пригодились карты,
С жемчужинами, кажущими путь,
Спокойный нрав ласкающего моря,
И ветер, что желал попутно дуть.
 
 
Пока Рустам с командой шёл обратно,
Сменилась ночь, прекрасным чудным днём.
Помощник капитана попытался
Чуть рассказать о странствии своём.
 
 
Давайте ненадолго их покинем.
Вернёмся в храм, где восседал Вхарат,
Туда, где Бог общается с душою,
Настраивая всех на нужный лад.
 
 
Хранитель мест направил капитана,
Не просто так, в тенёчке посидеть!
Под тихий звук ритмичных барабанов
И колокольцев, мог иной прозреть.
 
 
В том месте, где ласкали сердце звуки,
Закрыв глаза, сидел и наш Вхарат.
Душа его росла и раскрывалась.
Он стал мощнее многих во стократ!
 
 
Всё тело его силой наливалось,
Пред ним уже игрушкой был Дракон.
Герой наш видел будущую встречу,
Где самым главным был, бесспорно, он.
 
 
И время пролетело незаметно.
Быть может, для души оно не в счёт?
Но только сердцу что-то подсказало,
Что Жёлтая царевна его ждёт!
 
 
Вхарат очнулся, как от наважденья,
И вышел, не желая отвлекать,
Того, кто в Доме Божьем оставался,
Того, кто должен истину познать.
 
 
А море вправду стало волноваться,
Исполнив чётко всё, что он сказал.
Оно снесло в заливчик ему масло.
Так много бочек берег не видал!
 
 
Отсутствие героя удивило,
Он должен в курсе Жёлтую держать!
А тот молчал и даже не пытался,
Учиться на волне её стоять.
 
 
Бесстрашный капитан немало плавал,
И много чего в жизни испытал,
Но как стоять уверенно на лодке,
Когда волна поднимется, не знал.
 
 
Царевна, о себе напоминая,
О берег билась в пену превратясь,
Вхарат, платок накинув, в море прыгнул,
В глубинах захлебнуться не боясь.
 
 
Волшебная повозка поджидала
И быстро к месту встречи понесла,
Туда, где его Жёлтая царевна
Как гостя долгожданного ждала.
 
 
Ей капитан поведал всё, что было,
То, что решили сделать с мудрецом,
Но почему-то сей рассказ, девица
Внимала с безучастнейшим лицом.
 
 
«Я знаю это. Ты забыл – дельфины,
Не только одному тебе друзья.
Они мне передали слово в слово,
Что слышали недавно от тебя.
 
 
Так значит голубей ещё не видно…
Ну что ж, давай немного подождём.
Не станем время тратить понапрасну —
Пойдём и репетировать начнём».
 
 
Она уселась царственно в повозку,
Вхарату предложила рядом сесть.
И вот они поплыли под водою,
Где рыб красивых трудно было счесть.
 
 
Одно мгновенье и они на месте.
От берега совсем недалеко,
Но для пловцов отчаянных опасно.
Дно находилось очень глубоко.
 
 
«Вот посмотри – даю тебе дощечку,
Её не видно будет со спины,
Она тебя удержит ненадолго,
Когда волна придёт со стороны.
 
 
Я подхвачу тебя, чтоб ты смог быстро
Ударить по хвосту своим с мечом.
Брось на воду её. Тренироваться
Мы будем долго, думаю, вдвоём».
 
 
Доска была, конечно, непростая,
А лёгкая, и тонкая, как лист.
Длиною в шаг широкий, что сравнимо
С тем, как Вхарат собою был плечист.
 
 
И вот на море начались ученья.
Доска, на ней лежит наш капитан.
Да, да… не сразу дело удаётся,
У тех, кто в спешке нервной пребывал.
 
 
Но, проявив немалое терпенье,
Вхарат стал равновесие держать.
А море? Что же делало там море?
Оно его пыталось покачать,
 
 
И поднимать на волнах потихоньку.
Когда храбрец и этим овладел,
Оно его подняло так высоко,
Как будто шторм на море налетел.
 
 
Попыток неудачных было много,
Другой бы бросил всё, да и уплыл,
Однако он усердьем и упорством
Достиг в делах желаемых вершин.
 
 
Теперь был капитан готов душою,
Держался как дельфин легко в воде.
Ему б дождаться почты от Рустама,
Чтоб разузнать, с чем он плывёт и где?
 
 
Луч, меч – всё это чудо представляло.
Вхарат, как прежде, верил в чудеса.
Вот если бы исполнились желанья,
И в ночь не подвели их небеса!
 
 
И тут же возвышаясь над волною,
Увидел капитан двух голубей.
Они из дальних мест к нему спешили,
Неся полоску значимых вестей.
 
 
Вхарат лишь протянул спокойно руку.
Рывков, чтоб не упасть, свершать нельзя.
Тут голову подставила голубка,
Позволив снять послание с себя.
 
 
Письмо немногословное гласило,
Что друг, исполнив всё, спешил к нему.
Он должен был приплыть до полнолунья
И что-то лично передать ему.
 
 
Пернатые гонцы поднялись в небо,
Помчались дальше, возвращаясь в храм,
А капитан нырнул, ему с царевной,
Придётся расписать всё по часам:
 
 
Кому, когда и как свести Дракона
В намеченное место не спеша,
Достать невероятно яркий факел,
При этом думать, как сильна душа!
 
 
Царевна, ознакомившись с известьем,
Сказала: «Будь уверен, пред тобой,
Чудовище поднимется из моря.
Мне важно, чтоб и ты был там, герой!
 
 
Дельфины репетировали долго,
Когда ты здесь качался на волнах,
Толкали чаши дивные без масла.
Да, в представленье видится размах!
 
 
Жди скорого „Летящей…“ появленья.
Судёнышко уже недалеко.
Помощник твой, похоже, успевает,
Но ты бороться должен без него.
 
 
Дракон чужого тут же обнаружит,
И, нападая, может погубить.
Ты убеди Рустама и команду,
Что про подмогу нужно позабыть!»
 
 
«Да будет так! По знаку, ровно в полночь,
Я стану Золотого ожидать,
Обещано, стоять на лодке буду,
И факел, освещающий, держать.
 
 
Что далее свершится, я не знаю.
На всякий случай говорю: „Прощай!“
Коль всё удастся так, как мы хотели,
То гостем, дорогим потом встречай!
 
 
А если планам сбыться помешают,
И голову сложу там невзначай,
Чтоб мне на небе было не обидно,
По-доброму о встречах вспоминай».
 
 
На этом порешили и расстались.
Вхарата отвезли к тем берегам,
Где ждал его с вестями мудрый старец,
Желая проводить героя в храм.
 
 
Бесстрашный капитан засуетился.
Ведь он ждал, когда друг его, Рустам
Причалит вскоре на «Летящей птице»
К красивым и чудесным берегам.
 
 
Хранитель Мо сказал: «Не беспокойся,
Их встретят и к тебе препроведут.
Ступай за мной, совсем иные вещи,
Важнее прочих, в храме нашем ждут»,
 
 
И вновь пошёл пред ним, смешно шагая,
Шашками необычно семеня.
Вхарат привык ходить довольно быстро,
И потому придерживал себя.
 
 
Когда вошли – внутри стояли люди,
Не просто так толпою, а в рядах,
А четверо из них держали гордо
Большую чашу на своих плечах.
 
 
«Вхарат, тебе понадобится факел,
И факел этот будет непростой.
Он должен быть божественным и ярким,
И наделён светящейся душой!
 
 
Дракона только это зачарует!
Сим пламенем займётся голова.
Он изредка читает наши мысли,
Но то, что с Богом связано – всегда!
 
 
Ты видишь пред собой большую чашу.
Вокруг неё усядутся сейчас.
Здесь только те, кто служит верно Богу,
Других ты не увидишь среди нас.
 
 
Ты здесь лишь потому, что ты избранник!
Как белый лист, чист сердцем и душой.
Все помыслы твои и все порывы,
Наполнены небесной красотой.
 
 
Садись, смотри, замри на этом месте.
Я сделаю тебе особый знак,
Когда возможно взять чудесный факел,
И распалить из чаши, словно флаг».
 
 
Хранитель мест взмахнул своей рукою,
И все, кто в храме был, сели на пол,
А те, что на себе держали чашу,
Поставили её на низкий стол,
 
 
Затем они Вхарата усадили,
И перед ним чудесный табурет,
Сказать вернее с факелом подставку,
Поставили, надев на кисть браслет.
 
 
«Браслет, не украшенье – мой подарок,
Защитник твой, в дальнейшем – оберег.
Будь в нём всё время, доверяясь слову.
Я не хочу, чтоб ты его отверг.
 
 
Как видишь, он весь сделан из пластинок,
Что лёгким звоном душу бередят.
Дракон их перезвон услышать должен.
Они злой дух в нём быстро усмирят!»
 
 
Затем, всё тем же семенящим шагом,
Хранитель мест взошёл на пьедестал,
Присел, скрестив, как прежде свои ноги,
И палочку алмазную достал.
 
 
Волшебно зазвучали барабаны.
Их ритм вводил немного тело в транс,
Затем раздались нежно колокольцы,
Включившись в сей магический сеанс.
 
 
Сидящие с закрытыми глазами,
Чуть слышно стали вроде бы мычать.
Иначе описать такие звуки
Вхарат не мог – тут нужно понимать!
 
 
И вот когда всё слилось воедино —
От каждого пошёл волшебный свет,
Который поднимался вверх лучами.
Чем выше, тем краснее был их цвет.
 
 
Лучи сошлись над чашей воедино,
Хранитель Мо направил свой алмаз,
Указывая именно в то место, где
Центр слиянья света был сейчас,
 
 
И в этот миг над чашей, что стояла,
Родилось чудо в виде лепестка,
Пылающего, с вытянутой формой,
Как часть невероятного цветка.
 
 
А старец продолжал… Своею палкой
Он истинное чудо опустил.
Как только лепесток коснулся края —
Огонь высоким пламенем забил!
 
 
Все замолчали. Действие свершилось!
В чудесной чаше был цветок взращён,
Который в вышине своей искрился,
Лучась священным, редкостным огнём.
 
 
Да, силы духа, мысли – не игрушки!
Вот так бы землю взять и обогреть
Несокрушимой верой и любовью…
Возможно, нужно только захотеть!
 
 
Вхарат молчал и понимал, сегодня
Он был допущен к таинству Творца,
Что не дано увидеть в жизни многим.
Он был здесь лишь по воле мудреца,
 
 
Но знака, распалить чудесный факел
Никто ему пока что не давал,
А капитан готовился, как к бою,
И с нетерпеньем ожидал сигнал.
 

 
Забили вновь ритмично барабаны,
К ним подключился снова нежный звон,
И взгляды всех упали на Вхарата,
Который впал под ними в странный сон:
 
 
Он видел себя в небе. В сердце радость.
Ему приятно было и легко,
Не ощущалось страха и тревоги.
Витало тело очень высоко.
 
 
Нет звёзд вокруг и видимых созвездий.
Вернее все они, конечно, есть,
Но только, как животные в природе:
Медведица и Лев стояли здесь,
 
 
И заяц и петух, даже корова…
Собака вилась рядом, словно друг.
Стоящие, желали его ласки,
Но не могли издать при этом звук.
 
 
Мир прибывших сражал разнообразьем.
Но, вот пред ним огромнейший Дракон,
Поднявшийся с распахнутою пастью.
Он вверх тянулся, как высотный дом.
 
 
Вхарат пред ним был мошкой, но внезапно,
Он начал на глазах у всех расти.
Дракон рычал, мотая головою,
И лапами с когтями стал трясти,
 
 
Что вовсе капитана не пугало.
Он молча и уверено стоял,
Смотря уже на монстра исподлобья.
А тот при этом телом задрожал,
 
 
Рассыпавшись мгновенно на частички.
Вхарат держался крепко на земле.
Ему лишь разглядеть не удавалось
Созвездий на небесной стороне.
 
 
Животные стояли, ожидая,
Что кто-то им осветит в небо путь.
И взглядами страдальчески просили:
„Ну, сделай так, чтоб нас туда вернуть!“
 
 
И тут Вхарат очнулся. В нём горело
Желание беспомощным помочь,
И именно сегодня, непременно,
Когда наступит полнолунья ночь.
 
 
Проникновенный взор седого старца,
От мыслей на мгновение отвлёк.
Что виденное было нереальным,
Вхарат в душе был, кажется, далёк.
 
 
И тут поднялись двое, что у чаши
Сидели к капитану ближе всех.
Они его спокойно приподняли.
От них распространялся дивный свет.
 
 
Хранитель мест качнул лишь головою,
И те свои колени, приклонив,
Вручили факел в руки капитану,
И отошли, то действо совершив.
 
 
Волнительный момент… Не всем давалось
Зажечь огонь от пламени сердец.
Вхарату было то необходимо,
Ведь с ним и должен быть в ночи храбрец!
 
 
Он подошёл не быстро, а степенно,
Что было так не свойственно ему,
К той чаше, что светясь, не нагревалась —
Огонь не грел, незнамо почему.
 
 
Все замерли в особом ожиданье,
Как будто бы не ясен был итог
Его прикосновенья к чудо – чаше.
Неужто, факел воспылать не мог?
 
 
Стоящий уже сам засомневался.
Ведь пламя состояло из огня,
Которым щедро каждый поделился,
Отдав для света капельку себя.
 
 
Но факел при касании легчайшем
Мгновенно, словно солнце засиял!
И слёзы полились из глаз стоящих,
От счастья, видя эдакий финал.
 
 
Храбрец, как и они, заулыбался,
В руках его лежало волшебство.
Он только лишь не знал куда поставить,
Чтоб сохранить к полуночи его.
 
 
Все люди встали, провожая чашу,
Которую из зала понесли.
В ней пламя волшебством своим искрилось,
И продолжало, радуя, цвести.
 
 
Дарящие лучи, вмиг растворились.
Хранитель мест покинул пьедестал
И, подойдя к довольному Вхарату,
«Иди за мною» – вкрадчиво сказал.
 
 
Возможно, в этом храме было много
Сокрытых и невидимых дверей.
Пока глазами виделись лишь стены,
Но это был обман в бликах теней.
 
 
Как только подошли они поближе,
В стене образовался вдруг проход,
Который вёл, похоже, в подземелье.
Ступени вниз, потом был поворот,
 
 
И снова зал, но маленький, уютный.
А в нём та чаша – полная огня!
На стенах редко факелы висели,
Где ниша была каждому своя.
 
 
Одно отверстье только пустовало,
В котором можно что-то закрепить.
«Поставь его, а ближе к полнолунью
Ты сможешь факел снова получить.
 
 
Таких предметов видишь здесь немного.
Об этом можно много рассказать,
Ведь каждый был зажжён из этой чаши,
Что разрешила пламени пылать.
 
 
Семь факелов должно гореть на стенах,
С твоим, как раз достаточно сейчас.
Нам важно, чтоб огонь его сегодня,
При страшном испытанье не угас.
 
 
Тогда наш остров снова будет сильным,
И станет процветать во всех веках.
Здесь свет любви, свободы, силы, веры,
Надежды, мудрости, бесстрашия в сердцах.
 
 
Жизнь острова от многого зависит.
Пока огонь семи внутри горит,
Никто нас никогда не одолеет,
Зло доброту вовек не победит.
 
 
Теперь пойдём, проверим всё ль готово.
Я думаю, уже приплыл Рустам.
Ему необходимо торопиться.
Дракон корабль отправит к праотцам».
 
 
Они пошли, а в голове Вхарата
Всё стало становиться на места.
Он понял, что огонь его – есть «храбрость»,
И действия те были неспроста.
 
 
И чтобы круг из факелов замкнулся,
Он должен непременно устоять!
Тогда огонь, что он зажёг сегодня,
Поможет чаше пламенем сиять!
 
 
Для храбреца понятны стали слёзы
В глазах, сидящих в храме том, людей.
В сердцах их вновь затеплилась надежда.
Не струсить бы при чудище теперь!
 
 
Корабль уже был виден чётко в море,
Как, впрочем, и родные паруса.
Что времени почти не оставалось —
Закатом подтверждали небеса.
 
 
Рустам стремился к берегу на лодке.
На сердце стало легче. Вот он – друг,
Который сам прошёл через такое,
Что лишь при одной мысли бил испуг!
 
 
Как говорят: «Достаточно увидеть,
Кто у тебя находится в друзьях!
То будет твой портрет, почти что точный».
Рустам был, как и он – храбрец в боях!
 
 
Они уж рядом. Оба живы, целы.
Обнялись, передав своё тепло,
И тут же отошли от всех в сторонку,
Чтоб поделиться, что произошло.
 
 
И каждому уж было в чём открыться:
Один ночным был гостем у Луны,
Другой общался запросто с царевной,
И на доске стоял в прилив волны.
 
 
Рустам отдал Вхарату рукавицы,
Сказав, что далеко не уплывёт,
Он скроется за островом на время,
Но сразу же, на зов его придёт.
 
 
И в этом капитан не сомневался.
Ведь он и сам бы также поступил.
Что делать, им нельзя пока быть рядом —
Дракон ещё на землю не ступил.
 
 
А знаком, что возможно возвращенье,
Явиться должен яркий лунный свет.
Как только луч направлен будет с неба —
Преграды для участья больше нет!
 
 
На том они по-дружески расстались.
Рустам на лодке к кораблю поплыл,
Решив определиться уж по карте,
Где скрыться им, пока луч не забил.
 
 
Вхарату же в последние минуты,
Хотелось посмотреть, как там сейчас
В заливчике. Разлито ли всё масло —
Спасительная жидкость рабских масс.
 
 
Хранитель мест, ведь было это рядом,
Тотчас же капитана проводил,
И тот увидел, что заливчик этот,
Как озеро в кувшинках чудных был.
 
 
Да, чаши были формы необычной,
Казалось, что в воде росли цветы,
Где каждый размещался на подносе,
Что походил на круглые листы.
 
 
И если бы смотреть на это сверху —
Вокруг произрастала благодать.
Дракон к Вхарату будет благосклонней,
Что тот цветами честь хотел воздать.
 
 
Стемнело быстро. Солнце уже скрылось.
До встречи оставался ровно час.
Внутри стучало сердце от волненья,
Оно ведь не железное у нас!
 
 
Вхарат сидел на берегу, у края,
Под тихо восходящею Луной.
Всё было, как пред бурею – спокойно.
Ласкал своею песнею прибой…
 
 
И, вдруг храбрец от дум своих очнулся.
Его в плечо настойчиво клевал,
Тот самый третий, белый, чудный голубь,
Которого он к девушке послал.
 
 
И как он мог забыть! А вот те – нате!
На шее прикреплённое письмо.
И стоило ли подвергать сомненью,
Что весть предназначалась для него?
 
 
Короткое, чудесное посланье,
Написанное нежною рукой,
Гласило: «В час большого испытанья,
Я буду сердцем рядом, дорогой!»
 
 
И всё. Вам показаться может – «Мало!»
Друзья, я уверяю вас, что нет!
Письмо собою душу согревало.
Отправив птицу, он не ждал ответ,
 
 
А тут такое счастье прилетело!
Теперь ему не страшно ничего.
Желанная, что ночью появлялась,
Всё время вспоминала про него!
 
 
Вхарат голубку взял, чтобы обратно
С ответом тут же в небо запустить
И попросил чернила и бумагу,
Черкнув: «С таким посланьем и не жить?
 
 
Любимая моя, где б ни была ты,
Тебя я непременно разыщу,
И, заключив в горячие объятья,
Поверь мне, ни на шаг не отпущу».
 
 
Вхарат, скатав письмо, тончайшей трубкой,
Записку на голубке закрепил,
Затем прижал пичугу нежно к сердцу,
И в небо, ввысь обратно отпустил.
 
 
А время приближалось. Всё готово.
Осталось только факел в руки взять,
Ступить ногами в лодку – плоскодонку,
И с чудищем свиданья ожидать.
 
 
Хранитель мест повёл его в зал малый,
Где факелов сияло ровно семь,
Где посредине бил огонь из чаши,
И тёплый свет стекал рекой со стен.
 
 
Вы спросите: «Чего ж не передали?
Зачем ему спускаться самому?»
А дело в том, пока огонь пылает,
Он будет подчиняться лишь ему.
 
 
Коснись другой – шесть факелов не дрогнут,
А чаша станет сразу же пустой.
Она, как сердце пламенно сияет,
Когда со всеми светится седьмой.
 
 
Про то, что он от рук чужих потухнет,
Вхарат об этом, как и вы, не знал,
Однако с уваженьем относиться
К законам мест сих не переставал.
 
 
Итак, мы отвлеклись совсем немного.
Храбрец стоял пред чашею сейчас.
В руках его сиял огромный факел,
И близился уже заветный час!
 
 
«Вдохни огонь из чаши и не бойся.
Дух острова находится с тобой,
При виде зла припомни, всё, что было,
Во сне и что ты делал там, герой.
 
 
Не забывай, одетый не напрасно
Звенящий, отвлекающий браслет.
Иди. Пора. Настало время, мальчик.
Ты юн ещё, в сравненье моих лет».
 
 
Вхарат стоял высокий и бесстрашный
На лодке. За спиной была доска.
Осталось только дело за царевной.
Успела ли управиться она?
 
 
Но думать не пришлось об этом долго.
Пред капитаном море поднялось.
Стеною, как во сне, что снился в храме,
Из вод являться стал ужасный гость.
 
 
Весь вид его с зубастой страшной пастью,
Не затмевало, что он золотой.
Он был настолько внешне неприятен,
Что трудно совладать было с собой.
 
 
Невольно у Вхарата задрожала,
Свет огненный держащая рука,
Браслетом непривычно зазвенела,
И этим самым отвлекла врага.
 
 
В секунды эти, капитан собрался.
Теперь уж мысли правильно пошли.
Он стал припоминать, что было в небе:
Созвездия животными пришли…
 
 
Пред ним стоял Дракон такой же страшный.
И тут, случилось так, как в забытьи,
Вхарат душой своею, раскрываясь,
Стал на глазах у чудища расти.
 
 
И вот они размерами сравнялись,
Храбрец смотреть стал только в небеса,
Как будто освещая путь к созвездьям,
Тем самым продолжая чудеса.
 
 
В минуту наступленья полнолунья,
Раздвинулись над ними облака.
Меч пойман был волшебной рукавицей,
В которой была правая рука.
 
 
Дракон ещё смотрел с надеждой в небо,
Желая видеть место для себя.
Читая мысли прямо у Вхарата,
Он видел путь священного огня.
 
 
И то, что рядом весело проплыли
Дельфины, продвигая вдоль «цветы»,
Дракону показалось возвышеньем.
Сбывались его давние мечты.
 
 
В ответственный момент под ними море,
Обещано вдруг стало отступать,
Вхарат подумал, как же он дощечку
Сумеет незаметно с себя снять?
 
 
Минуты для раздумий оборвались.
Луна прошлась лучом по существу,
А море подхватило тут же лодку,
Вхарата поднимая на волну.
 
 
И целиться особенно не нужно,
Настолько хищник был собой велик!
Одним лишь махом хвост его отрублен
Был капитаном, просто в один миг.
 
 
Чудовище зловеще зарычало,
Почувствовав, что стало каменеть,
Вступать в борьбу оно уже не стало,
А в море понеслось, ведь суша – смерть!
 
 
Меч огненный исчез, как не бывало.
Вхарат был так велик, что он стоял
На лодочке, как будто б на дощечке,
Напрасно, видно, он переживал.
 
 
И лишь увидев рядом, как дельфины
Из чаш хвост монстра стали поливать,
Он начал уменьшаться до размеров,
Таких, чтоб никого не напугать.
 
 
А море рядом билось, волновалось.
То не оно, там каменел Дракон!
Ему хотелось мстить, но было поздно —
Не мог уже владеть собою он.
 
 
Да это было, в принципе, не важно.
На месте, где лежал огромный хвост,
Стояли маслом смазанные люди,
Не веря, что побег настолько прост.
 
 
Но море не отхлынуло навечно.
Спасённых нужно срочно забирать
На берег Чин иль Мо, где их вновь к жизни
Земной, обычной станут возвращать.
 

 
Хранитель мест послал немедля лодки,
Но было их немного и тогда
Опять на помощь двинулись дельфины —
Помощники в любые времена!
 
 
И к счастью капитан услышал рядом
Знакомые, родные голоса.
Корабль его летел стрелой на помощь,
Подставив ветру чудо-паруса.
 
 
А хвост, на суше, так же, как хозяин,
Стал быстро в виде золота твердеть.
Досталось ли для всех несчастных масла?
Спасён ли тот, кто камень мог согреть?
 
 
Они проплыли столько километров
И рисковали жизнью и не раз,
Не для того, чтоб подвиг, совершая,
Увидеть в золоте застывший ужас глаз.
 
 
А люди, что в рабах служили долго,
Настолько были все истощены,
Что сами не могли передвигаться,
А по привычке, как по дну, ползли.
 
 
Искать за кем приплыли – бесполезно,
Сейчас их нужно всех освободить.
Вхарат кричал: «Сюда!», возвысив факел,
«Смотрите, весь ли хвост смогли полить!»
 
 
Он пробежал почти два километра,
Прилипших не осталось никого,
И вдруг увидел с ужасом на крае,
С ногами золотыми одного.
 
 
«Сюда, скорее! Масла! Дайте масла!» —
Вхарат, как обезумевший кричал!
Дельфины притолкали быстро чаши.
Но ноги не спасли – он опоздал!
 
 
Матросы с корабля, что подоспели,
Облить сумели тело, отколоть.
Теперь последний золот был ногами,
Но до колен, а прочее всё-плоть!
 
 
Казалось это всё невероятным.
Спасённый счастлив был, оставшись жив!
Он до сих пор глазам своим не верил,
Что их мучитель превратился в миф.
 
 
Ему, конечно, больше не поплавать,
Ведь ноги камнем будут вниз тянуть.
Но в нём родилась малая надежда,
Когда-нибудь обратно их вернуть.
 
 
Когда порабощённых всех собрали
И на берег, на остров отвезли,
На место, где отсутствовало море,
Потоки вод огромные пошли.
 
 
Волна драконий хвост слизнула нежно,
Потом накрыла сушу, как тоннель.
И вот опять вокруг морские воды,
Сокрывшие собою чудо-мель.
 
 
Отправился Вхарат, немедля, к старцу.
Он должен был вернуться снова в храм,
Отдать, желая необычный факел,
Чтоб счастье воцарилось тут и там.
 
 
Хранитель Модо был безмерно счастлив.
Огонь при испытанье не угас!
Храбрец пред монстром устоял, не дрогнув,
Он совладал собою в трудный час!
 
 
А капитан и сам был благодарен.
Без них он вряд ли б справился со всем.
Браслет и факел, чаши и верёвки…
Да, люди не считались тут ни с чем!
 
 
Вхарат сказал: «Прошу Вас подскажите,
Как мне за помощь отблагодарить?»
«Ты сделал много, сам того не зная,
И одаришь нас тем, что будешь жить!
 
 
Пусть храбрость твоя в факеле сияет,
В нём мы увидим всё, хоть будем врозь.
И чтобы в твоей жизни ни случилось,
Запомни – ты всегда желанный гость!
 
 
Я знаю, что ты ищешь мужа „камня“,
Не зная, как его определить.
Так вот, мужчина этот, есть тот самый,
Что не успел себя освободить».
 
 
Вот так бывает – чуть не опоздали.
И надо же, случилось это с ним!
Спасённых было более трёх сотен,
А затвердевший только лишь один,
 
 
И к сожаленью именно кто нужен!
Одна лишь радость то, что он живой!
Похоже, небеса распорядились,
Что путь судьбы его будет такой.
 
 
Вхарат раздал спасённым понемногу,
Из денег, что царевна отдала.
Так, чтоб хватило оплатить дорогу,
И чтобы жизнь безбедною была,
 
 
А сам решил проститься с Жёлтым морем,
Чтоб пожелать ей счастья и любви.
Мечта её заветная свершилась —
Они Дракона усмирить смогли.
 
 
И капитан, позвав к себе дельфинов,
Накинув вновь подаренный платок,
Отправился с друзьями в центр моря,
Ведь путь известен был и недалёк.
 
 
Нагнал на храбреца немного холод,
Тот, кто стоял сокрыто под водой —
Внезапно в гневе вспыхнувшем застывший,
Дракон ужасный, хоть и золотой.
 
 
И было странным – хвост его на месте!
Вхарат мечом его же отрубил!
Но море видно что-то предприняло,
Чтоб он единым целым с телом был.
 
 
Когда герой предстал перед царевной,
Она светилась счастьем, и теперь,
Казалась ещё более красивой —
Такой, откроет Тихий в сердце дверь.
 
 
«Я прибыл, чтоб с тобою попрощаться.
Спасибо, что во многом помогла,
За то, что ты обещано отхлынув,
Дала нам время и подождала.
 
 
Ты знаешь, что дельфины подоспели,
И масло, что прислала, всех спасло.
Лишь только одному, кто был нам нужен,
Не так, как прочим, сильно повезло.
 
 
Теперь богаче он наверно многих.
Он в золоте буквально до колен!
Однако, он отдал гораздо б больше,
Чтоб не случилось этих перемен.
 
 
Пора мне в путь обратный собираться.
Будь счастлива, как Красная сестра.
Пусть Тихий океан тебя полюбит,
За то, что много делаешь добра.
 
 
Прости, что не вернул обратно денег,
Я их раздал несчастным, ведь они
Невинно от чудовища страдали,
И были от родных своих вдали».
 
 
В ответ царевна нежно улыбнулась:
«А хочешь, я тебе вновь помогу?
Ты тоже для меня немало сделал.
Найди лишь мою Белую сестру.
 
 
С тобою передать хочу подарок.
О нём она мечтает много лет.
И если ваш несчастный пожелает,
То будет от оков своих раздет.
 
 
Но только уж учти, сестра строптива.
К ней запросто, как гость не забредёшь.
Она так много тайн в себе скрывает,
Что в редких описаниях найдёшь.
 
 
Сказать подробней я, увы, не вправе,
Ведь тайна, что сокрыта, не моя.
Лишь передай вот это ожерелье
Из жемчуга, подарком от меня.
 
 
Там, где она, такая роскошь редкость.
А чёрное на белом – это шик!
Да и у нас теперь без слёз Дракона,
То невидалью станет в один миг.
 
 
Ну что ж, прощай. Живи, как пожелаешь.
Понравился подарок – оставляй,
Но мой совет, отправившись к сестрице,
Не жадничай и дар мой передай».
 
 
На том они с царевною расстались.
Дельфины отнесли его к своим.
Команда после странствий отдыхала,
Ждала, что капитан прикажет им.
 
 
Вхарат же побеседовав с Рустамом,
Несчастного забрав, явился в храм,
Чтоб тот в тиши без глаз и слуха многих
Решение о жизни принял сам.
 
 
Чтоб ни было, несчастному помогут.
Раз начали – не станут отступать.
Как жизнь ему в дальнейшем свою строить,
Не смели намекнуть, иль указать.
 
 
Они о всём спокойно рассказали,
Вернее то, что связано с женой,
При этом, умолчали лишь про тайны
Раскрытые морями и Луной.
 
 
Оставили его у старца в храме,
На все раздумья дали ему час,
А сами к кораблю пошли, проверить,
Достаточен ли их съестной запас.
 
 
Вхарат, Рустам – отчаянные люди!
Им многое досталось пережить,
Казалось, что достаточно и больше
Не стоит с риском где-либо ходить.
 
 
Ан нет! Их любопытство разбирало,
А слово «ТАЙНА» было, как магнит.
В мечтах, уже их якорь брошен в Белом…
Возможно, это многих удивит.
 
 
В то время, нам пока что – неизвестный,
Ответственно решенье принимал.
Пробыв не один год рабом Дракона,
Моряк измучен был и подустал.
 
 
Подумалось: «На время расставаясь,
Супруга его помнила другим,
Не истощённым до смерти, а крепким,
Уверенным в себе и молодым.
 
 
Он люб был не за знатность и богатство —
За то, что щедр был сердцем и душой.
Так стоит ли за истинную верность,
Пугать жену таким, как есть, собой?
 
 
Ему хотят помочь дела поправить!
Не важно, что придётся рисковать.
Он должен положительно ответить,
Что путь согласен к Северу держать,
 
 
Ведь будучи когда-то капитаном,
Мечтал он им в дальнейшем снова быть,
Но золото в ногах его – приманка.
Оно не даст с любимой вольно жить.
 
 
Слух разлетится по земле мгновенно.
Ты здесь сказал, а слышат в том краю.
Нет! Он лишится злата непременно,
И внешность обретёт опять свою».
 
 
Когда же капитан, да и помощник
Зашли, чтобы узнать решенье, в храм,
То были неподдельно очень рады,
Вслух сказанным, уверенно, словам:
 
 
«Вы дали время – час, чтоб я подумал.
И если вы готовы мне помочь,
Прошу вас паруса направить в море,
Где светлой, словно день бывает ночь.
 
 
Мне важно стать опять в такой же форме,
В какой расстался некогда с женой.
Она любить меня любого будет,
Но в сердце её будет непокой».
 
 
Ну что сказать? Спасители расплылись
В улыбке, будто им достался приз,
Хотя в словах, пока что, незнакомца,
Звучала боль и некий драматизм.
 
 
«Ты нам скажи хотя бы своё имя.
Меня зовут Вхарат, его – Рустам!
Узнать хотим, примкнувшего к команде,
Когда отчалим к дальним берегам».
 
 
«Меня зовут Зиннур и раньше в море,
Я правил кораблём, как капитан.
Любил, как вы, шум тихого прибоя,
Крик чаек, берега далёких стран.
 
 
И если б не Дракон, беда с женою,
Такого б не случилось никогда!
Осталась бы в живых моя команда,
Но видно так начертана судьба…»
 
 
Вхарат сказал: «Ты значит – Лучезарный!
Уж правду говорят, что к свету – свет!
Понятно, почему для чудо – камня
Спасителя иного в мире нет!»
 
 
Друзья, приняв решенье, распрощались.
Пора и собираться в дальний путь.
Набиты в трюмы чудные товары.
Осталось лишь немного отдохнуть.
 
 
Вхарат вошёл в уютную каюту,
Он ощущал её всегда, как дом.
На берегу жить моряку непросто —
Душа всегда тоскует о другом.
 
 
Закрывшись, он достал подарок девы.
Расслабился, набил себе кальян…
Но лишь прилёг, мгновенно отключился,
Заснул, как будто был мертвецки пьян.
 
 
Сказались напряженье и усталость —
Он двигался по лезвию ножа…
Решённые проблемы, удалялись,
А виделась, как прежде госпожа,
 
 
Властительница мыслей, его сердца.
Опять она стояла рядом с ним.
Её лицо светилось. «Мой бесстрашный,
Письмо пришло с посланником твоим.
 
 
Ты обещал согреть меня объятьем.
Как жаль, что дата встречи далека.
Тебя ещё ждёт много испытаний,
Что выставлены батюшкой пока.
 
 
Ты поплывёшь теперь к царевне Белой.
Скажу там необычные края.
В том чудном месте раньше жили Боги.
Там свято всё и воды, и земля.
 
 
Я думаю, ты сможешь и сумеешь
Холодный нрав прекрасной растопить.
Она вас отведёт на тайный берег,
Где статуи возможно оживить.
 
 
Не забывай жемчужину, папирус.
Они и впредь помощники твои.
Пусть это обо мне напоминает,
Пока ты путешествуешь вдали».
 
 
Вхарат хотел сказать ей вслух немало
Ласкающих, красивых, нежных слов,
Которые легли б дорожкой к сердцу,
Указывая ими на любовь,
 
 
Но не успел. Видение исчезло,
Растаяло, как лёгкий, мягкий дым.
Возможно, не желая беспокоить,
Оно слилось вдруг с облаком ночным.
 
 
И больше капитан уже не помнил
Ни чудища, ни страха за людей.
Душа светилась ярким, дивным светом,
Манящим волшебством и только к ней.
 
 
Но долг, а также жажда приключений,
Желанье довести всё до конца,
Удерживало и не позволяло
Плыть в место, где сольются их сердца.
 
 
Он встал, невероятно отдохнувшим.
Лучами улыбались небеса.
И вот уже «Летящая» их «птица»
Расправила, как прежде паруса.
 
 
Всё в помощь им: и горстка из жемчужин
И карты океанов и морей,
Которые указывали место,
Где безопасен путь для кораблей.
 
 
Что двигаться теперь будет непросто,
Сам океан названьем говорил.
Он был суровым, шумным, неприступным,
Ведь имя Ледовитое носил.
 
 
Но даже с беспокойным океаном
Возможно, при умении дружить.
Он вызывал размером уваженье
И людям был готов, делясь, служить,
 
 
Хотя и не со всеми был приветлив.
Он строгим был, для тех, кто не готов,
Служить ему, ничем не загрязняя
Поверхности у дальних берегов.
 
 
Да, холоден и внешне неприступен,
Однако с кем-то ласков, даже щедр.
Умеющим вести себя достойно,
Он раздавал богатства своих недр.
 
 
Вхарат, был подходящим в этом смысле,
Прекрасным и хорошим моряком,
Он понимал характеры огромных
Потоков вод. Он с ними был знаком.
 
 
Единственное было необычным,
Что в тех местах присутствовали льды.
Курсируя в морях, обычно южных,
Он не встречал скал белых из воды.
 
 
Но этим путешествие прекрасно,
Что можно познавать и узнавать.
Всё каждый раз, случалось, будто в сказке.
Волшебный мир так славно открывать.
 
 
Хотелось заглянуть опять в папирус.
Возможно, он сейчас и промолчит.
Общался он, когда необходимо,
И каждой строчкой видно дорожит.
 
 
В душе была тревога и волненье,
Конечно же, не страх, я не о том —
Ответственность за дружную команду,
Чтоб братья не остались за бортом.
 
 
Уверенность была здесь не уместна,
Тут важен опыт, пусть он и чужой.
Пора уж обратиться за советом
К бумаге иль жемчужине большой.
 

 
Вхарат достал папирус необычный,
Над лампою недолго подержал,
И к счастью, между строчек непонятных
Бегущий текст с подсказкой увидал.
 
 
И вот, что сообщалось в том посланье:
«Сумей так проложить в дальнейшем путь,
Чтоб к лету быть в назначенном вам месте,
Но не спеши на Белое взглянуть.
 
 
Одень в одежду тёплую команду.
Сумей пробраться гостем во дворец.
Пусть океан поможет и подскажет,
Иначе ты в том месте не жилец!
 
 
Готовьтесь к необычным испытаньям,
Не так-то просто в место то попасть.
Жемчужина огромная подскажет,
Что сделать, чтобы в водах не пропасть».
 
 
И всё. Но это было так немало!
Осталось только начертить пути,
И время рассчитать, чтобы к июню
К холодным водам тихо подойти.
 
 
В том месте не походишь полуголым.
Всё правильно – нужны будут меха.
Придётся по пути принарядиться —
Колючий холод ведь не чепуха!
 
 
Вопрос, что предстоят за испытанья?
Что хочет Ледовитый увидать,
Такого необычного – такого,
Что тут же снизойдёт к себе позвать?
 
 
Жемчужина – последняя возможность
Подробнее, хоть что-то разузнать.
Желалось, чтоб она сейчас сумела
Опасности, что будут показать!
 
 
Папирус убран, вынута подставка,
Волшебная поверх водружена,
Направлен свет… И вот уже на стенке
Шумит и бьётся мощная вода,
 
 
Вздымаются невиданные волны,
Вокруг плывут, как горы чудо – льды.
Местами всё покрыто только ими
До горизонта дальнего черты,
 
 
Удары очень ярких, сильных молний,
Камней подводных грозные хребты…
Всё это пред глазами промелькнуло
И стёрлось, удаляясь со стены.
 
 
В народе же недаром говорится:
«Предупреждён – уже вооружён!»
Теперь Вхарат увидел основное,
С чем раньше не встречался до сих пор.
 
 
Конечно, там понадобится почта
На случай, если нужно сообщить,
Что им нужна, возможно, будет помощь,
Ведь в этих льдах, увы, всё может быть.
 
 
И тут, о чудо! Только он подумал,
Как голубь постучался вдруг в окно,
Спокойно залетел к нему в каюту,
Когда Вхарат открыл ему его.
 
 
И капитан решил, что будет мало,
Для почты заиметь лишь одного.
Но внутрь за птицей, тут же, залетели
Ещё, ещё… – до десяти всего.
 
 
Вот это был действительно подарок.
Но кто ему так вовремя помог?
И только тут Вхарат средь всех приметил,
Что был в каюте белый голубок!
 
 
И главное с запискою на шее,
Чем больше капитана удивил!
Наверно оттого, что ошарашен
Явлением таким немного был,
 
 
И в то же время чрезвычайно счастлив,
В руках держать подобное письмо.
Ему не нужно было сочинений.
Бывает важным слово и одно.
 
 
Написано красиво и понятно:
«Мечтай и верь, я буду тебя ждать,
Когда сумеешь с нежностью приблизить,
Иль с трепетом души своей обнять…»
 
 
Вхарат прочёл короткое посланье,
Поверьте мне, конечно же, не раз.
Поцеловав, сложил его и спрятал
Поближе к сердцу – далее от глаз,
 
 
И только лишь потом позвал Рустама,
Доставить к нему клетку попросил,
Но как здесь оказались и откуда
Так много птиц, Вхарат не объяснил.
 
 
Лишь намекнул, что это, де, подарок,
Бесценный для дальнейшего пути.
Помощник в этом и не сомневался,
Сказав лишь: «Нам зерна б для них найти».
 
 
Пока тепло – птиц вынесли на воздух,
Чтоб солнышко могло их согревать.
А дальше им придётся с моряками,
В каютах укрываясь, зимовать.
 
 
В то время к ним причалила чужая,
Нагруженная лодка с моряком.
Он им сказал, что был недавно нанят,
Чтоб передать на борт их, птичий корм.
 
 
Что было вновь, как будто, в дивной сказке:
Подумал – и пожалуйста! Подряд,
То птицы, птичий корм… Ещё, быть может,
Подбросят согревающий наряд?
 
 
Вхарат в душе над этим посмеялся.
Спросил, однако: «Сколько заплатить?
Мы ж понимаем, что всё не бесплатно.
Готовы все затраты окупить».
 
 
«Со мной давно за это рассчитались.
Но здесь для вас в мешках не только корм.
Там свитера с высокой горловиной,
На случай если холод или шторм.
 
 
И вот ещё, меня предупредили,
О них вам непременно рассказать.
Поклажу без присмотра не бросайте.
При сытой моли – шерсти не видать!»
 
 
«Раз наш помощник захотел быть тайным,
Вернувшись, непременно, передай,
Что мы ему безмерно благодарны
За проводы такие в дальний край!
 
 
И если в час лихой необходимо
Присутствие кого-нибудь из нас,
Пусть только намекнёт, мы вмиг услышим,
Поможем от души, как он сейчас!»
 
 
Моряк, конечно, дал на то согласье,
Помог сгрузить объёмные мешки.
И тут же незаметно растворился.
Когда и как? Всех отвлекли тюки.
 
 
Перед отплытьем дав распоряженья,
Желая, чтоб никто не помешал,
Друзья уединились вновь в каюте,
Чтоб обеспечить «радужный» финал!
 
 
Вхарат достал таинственные карты,
Жемчужины, что путь могли раскрыть,
И начал генерировать расчёты,
Чтоб в нужный срок до Белого доплыть.
 
 
Расписаны на отдых остановки,
Где пополнять продуктами запас,
На всякий случай, время для ремонта.
Решать всё нужно именно сейчас!
 
 
И, кажется, неплохо всё сложилось,
В запасе было лишь недели две.
А раз их ждут в дальнейшем испытанья,
То этих дней достаточно вполне.
 
 
Часов они потратили немало,
Зато составлен был надежный путь.
Удача их пока не покидала,
Хотя судьбу, увы, не обмануть!
 
 
«Летящей» ничего не угрожало.
Царевна, как чудесный талисман,
Их до границ владений провожала,
Не дав подняться высоко волнам,
 
 
А дальше плыть пришлось не так-то просто,
Но это храбрецам ведь не впервой.
Они справлялись с каждою преградой,
Позволив рисковать во всём собой.
 
 
О сделанных попутных остановках,
Подробностей не стану раскрывать,
Но об одной и самой необычной,
Придётся мне вам всё же, рассказать.
 
 
А было это, в общем, незадолго,
Как кораблю достичь конца пути.
Не назову вам местность эту точно,
Но там ходили прежде корабли.
 
 
В той бухточке, куда они приплыли,
Валялись почему-то якоря.
И если б не один неброский домик,
Пустынной показалась бы земля!
 
 
И дом – не дом, скорей всего берлога.
Кто здесь живёт? Не плохо б посмотреть!
Вхарат туда отправился, и тут же
Увидел, что внутри лежал медведь.
 
 
Бежать обратно было уже поздно.
Медведь мгновенно вход загородил.
Бесстрашный капитан готов был к битве,
Но тут хозяин мест заговорил:
 
 
«Не беспокойся странник, я не трону.
Тебя ко мне прислали небеса.
Я постоянно поклоняюсь Богу,
Вымаливая встретить паруса.
 
 
И вот вы здесь! Я рад и в изумленье…
Что принесло и вас в холодный край?
Здесь множество судёнышек погибло,
Ходи лишь, и останки собирай!
 
 
Общаешься ты вовсе не со зверем.
Я тоже, как и ты, простой моряк,
Который был, обманут Ледовитым.
Я им наказан!» И медведь обмяк.
 
 
Потом сказал: «Зачем же вы явились?
Поделишься – возможно, помогу,
А может, и себя тем расколдую,
Не век же жить отшельником в снегу».
 
 
При холоде, что проникал повсюду,
Вхарат от напряжения вспотел.
Не думайте, конечно, он не струсил —
Он, видя это, малость оробел.
 
 
Но после слов невиданного зверя,
В чьё тело облачили моряка,
Подумал, успокоившись: «Как всё же,
Жизнь наша пред природою хрупка!»
 
 
Он рассказал о цели своей кратко,
Кого везёт он в море и зачем.
Про место это, будто бы святое,
Про доступ, что открыт туда не всем,
 
 
А также намекнул на испытанья,
Которые в пути им предстоят,
На то, что это вовсе не пугает —
Страх волшебства, их не вернёт назад!
 
 
Медведь проситься стал: «Возьми с собою.
Я сам одно из трудностей прошёл,
А следом посетила неудача —
Венок не смог сплести с замёрзших волн!
 
 
Иди, предупреди свою команду,
Чтоб не пытались там меня убить.
Быть может, помогая при проверках,
Я вновь сумею тело получить».
 
 
Вхарат согласен был и без условий.
Такая вот добрейшая душа!
За это видно помощь, как награда,
Опять к ним неожиданно пришла.
 
 
Он сбегал на корабль, чтобы поведать,
Что с ними поплывёт огромный зверь,
Предупредив: «Не смейте его трогать!
Он важен в путешествии теперь!»
 
 
Потом в берлогу снежную вернулся —
В невзрачный, ледяной медвежий дом.
И тут же обратил своё вниманье,
На обручи, что находились в нём.
 
 
Зачем они медведю? – непонятно.
А тот их все, как ценности собрал,
И не спеша пошёл вслед за Вхаратом,
Как будто, до конца не доверял.
 
 
Когда они добрались, в глазах многих
Был неподдельный, жуткий интерес.
Медведи им встречались по дороге,
На льдинах иль в снегах и без чудес.
 
 
А тут, идёт, как в дом к себе, по трапу
Огромный, хищный белый великан…
Все отошли подальше к борту судна,
Чтоб во спасенье прыгнуть в океан,
 
 
Но моряки боялись понапрасну.
Медведь неспешно мимо них прошёл,
И чтоб не испугать, не обернулся
И даже краем уха не повёл.
 
 
Протопав с капитаном до каюты,
За дверью, независимо, исчез,
Он, будто говорил: «Ребята, это
Начало наступающих чудес!»
 
 
Все замерли, невольно ожидая,
Что предстоит увидеть впереди.
В тот миг открылась дверь у капитана,
И он сказал Рустаму: «Заходи!»
 
 
Помощник ему тут же подчинился.
Он знал, что друг его был не простак.
Не просто приглашён медведь в каюту —
Со зверем не вязалось то никак.
 
 
Дверь за вошедшим с быстротой закрылась,
Как никогда, со стуком за спиной.
Вхарат сказал: «Мой друг, не удивляйся,
Здесь не медведь – моряк перед тобой!
 
 
Он просто океаном околдован,
Одно лишь испытанье, одолев,
И знает, каково будет второе.
Оно трудней, возможно, прочих всех».
 
 
И тут, когда присел от изумленья
На лавку ошарашенный Рустам,
Медведь сказал, хрипя по-человечьи:
«Что знаю – разложу, как карты, сам!»
 
 
И он, негромко, с редким перерывом,
Чтоб отдышаться, начал свой рассказ:
«Прошло, как я здесь, времени прилично,
Но помню всё, как будто бы сейчас.
 
 
Я был, поверьте, дерзким капитаном.
Сюда поплыл, не думая – на спор!
За эту бесшабашность поплатился,
Как пойманный с поличным глупый вор!
 
 
В одной таверне хорошо подвыпив,
Я хвастался, что мне всё нипочём!
Что мой корабль с таким, де, капитаном,
Не устрашится стен высоких волн.
 
 
В углу в то время восседал невзрачный,
Совсем неброский, крепенький старик.
Он подошёл, на клюшку опираясь,
А мне и невдомёк, кто он, в тот миг!
 
 
И вкрадчиво спросил о Ледовитом,
Бывал ли я когда-то в тех местах?
А взгляд его пронзительный, холодный…
Коль был бы трезв, то ощутил бы страх.
 
 
Но мне тогда – моря все по колено!
„Да что мне Ледовитый? Ерунда!
Его проплыть, как лужу переплюнуть!“
Ох, как неправ и глуп я был тогда!»
 

 
А он лишь усмехнулся и прилюдно
Сказал: «Да ты, я вижу, брат, хвастун!
Уверен, ты его не одолеешь!
Ты просто залихватский, пьяный лгун!»
 
 
Мне б помолчать, на том остановиться,
Но нет, меня, в то время, понесло.
И вот уж перед всеми я поклялся,
Что хоть сейчас переплыву его!
 
 
Потом я отключился… А проснувшись,
Увидел, что со мной сидит старик.
Тогда-то всё во мне перевернулось.
Недобрый, непростой его был лик.
 
 
«Ты обещал вчера поплыть со мною.
Надеюсь, не забыл вечерний спор?
Позволь тебе немножечко напомнить
Прилюдный и скреплённый уговор!
 
 
И если, в самом деле, не боишься,
И океан спокойно проплывёшь,
То я тебе богатства обещаю,
Что в целом мире краше не найдёшь!
 
 
А если нет, то ты там гость навеки.
Подробнее пока не расскажу.
Не думаю, что ты того не помнишь…
А может, струсил, как я погляжу?»
 
 
«Мне б, дураку, признаться, что напившись,
Сказал в тот вечер лишнего чего.
Но по его пронзительному взгляду,
Я понял, сей ответ не для него.
 
 
Пришлось на все условья согласиться.
А день спустя, корабль мой поплыл.
И всё неплохо шло у нас сначала,
Ещё б чуть-чуть и я б богатым был.
 
 
Но тут случилось вот что: чудо – льдины,
За судном встали плотною стеной
И стали нас подталкивать плыть дальше,
Дорогою неведомой, иной.
 
 
И через час, а может быть и боле,
Стал, виден нам огромнейший дворец,
Построенный из льда. Оттуда лодка
К нам выплыла. В неё сошел мудрец,
 
 
И стал расти. Расти и превращаться
В огромного седого старика
С пушистой, длинной, белой бородою,
Да так, что подпирать стал облака.
 
 
„Ну как? Теперь, надеюсь, испугался?“
Во мне и вправду зазвучала дрожь.
Я думаю, у всех моих собратьев
Вид стал на мукомолов вмиг похож.
 
 
Но мы ещё достойно продержались.
Тогда старик сказал: „Ты, брат стоишь
Перед отцом морей и океанов!
Неужто, в самом деле, не дрожишь?“»
 
 
«Как видишь. Почему прервал дорогу?
Остался не такой уж долгий путь.
Иль пожалел обещанных подарков?
А мне б хотелось так на них взглянуть!»
 
 
«Да как ты смеешь в слове, усомниться,
Которое я некогда сказал?
Ты ничего пока что не получишь,
Ведь я тебя ещё не испытал!
 
 
И раз уж уговор был лишь с тобою,
И вся твоя команда ни при чём,
То ты сейчас отправишься со мною,
Честнее, если будем мы вдвоём».
 
 
Ну что поделать? Мне ль не согласиться?
Конечно, повелитель был в том прав.
И то, что пьян я был, когда с ним спорил,
Не оправданье для таких забав.
 
 
Я приказал спустить немедля шлюпку,
Послушно возвращенья ожидать,
А если через день меня не встретят,
То тело постараться отыскать.
 
 
Владыка всех морей и океанов
Уменьшился, но был ещё большой.
По волшебству скользила его лодка.
Я ж вёслами прокладывал путь свой.
 
 
И вот мы скрылись. Не было уж видно
Высокого дворца и корабля.
«Ну что ж… Я назначаю испытанье
Для дерзкого, хвастливого тебя!
 
 
Попробуй одолеть мою дорожку,
Где молнии гуляют тут и там.
Сумеешь увернуться – будешь целым,
И путь проложишь к истинным мечтам.
 
 
Тогда я назову тебе второе.
Пока ж левее от меня бери.
Пусть будет всё на усмотренье Бога.
Спеши. Я буду ждать тебя вдали».
 
 
И он исчез, но снова появился.
Мне показалось, что недалеко.
Тот путь не измерялся расстояньем.
Проплыть сто метров было нелегко!
 
 
Вмиг небо надо мною почернело,
Желая этим волны возбудить.
Одна вздымалась следом за другою,
И каждая старалась в лодку бить.
 
 
Сил не щадя, я мыслил продержаться!
Тут в небесах раскатный грянул гром,
И без секунды малой промедленья,
Блеск молний засверкал со всех сторон.
 
 
Я грёб, не смея даже обернуться,
Не думая смотреть по сторонам.
В душе своей я об одном молился,
Чтоб выстоять, наперекор волнам!
 
 
Я думаю, за этот путь короткий,
Я там же головою поседел,
И стал подстать всему, что окружало.
Лицом, как снег, что выпал побелел,
 
 
Но я доплыл. Всё сразу прекратилось,
Убрались грозовые облака,
И волны, как уснули подо мною,
Позволив отдохнуть без них слегка.
 
 
Когда глаза свои я снова поднял,
Увидел, что Владыка не один!
С ним рядышком стоял, собой красивый,
Высокий парень, может даже сын.
 
 
Да от такого, будь я не мужчина,
Свой взгляд, за просто так, не оторвёшь,
Да только от него такой шёл холод,
Что била под одеждой сильно дрожь.
 
 
«Ну, что ж смотри, к тебе я, Ледовитый,
Доставил видно вправду храбреца.
Теперь ты сам испытывай беднягу.
Возможно, он дойдёт и до конца.
 
 
Он похвалялся, что тебя, как лужу,
Без трудностей сумеет одолеть.
Испытывай! Получится – боритесь!
Я издали на то буду смотреть».
 
 
И он пропал, как будто не бывало,
А Ледовитый сонно посмотрел,
И произнёс: «Ты что такого сделал,
Что мой отец тебя не пожалел?
 
 
Он вечно выступает как заступник,
Пытаясь усмирить наш шум и гнев,
А тут привёл тебя для испытаний…
Сказал наверно лишнее, задев?
 
 
Давай-ка для начала вот что сделай:
Найди во мне растущие цветы,
Сплети венок красивый для царевны,
Так чтоб он был готов до темноты!
 
 
Смекнёшь – исполнить это будет просто,
А нет, лишь на себя тогда пеняй.
Я подсказать ни в чём тебе не смею.
За нами наблюдают. Не серчай».
 
 
«И что же вы прикажете мне делать?
Цветы, венок… А я там в первый раз!
Вот так меня повергли за мгновенье —
Без боя и до слёз горючих с глаз.
 
 
Нет, я конечно, сколько мог, поплавал
На лодочке своей, до темноты,
Но не нашёл, как мне тогда казалось,
Растущие средь белых льдов цветы.
 
 
А как стемнело, руки опустились,
Не двигаясь, я стал там замерзать.
Владыка появился незаметно,
И только для того, чтоб наказать.
 
 
Меня по его жуткому веленью
Совместно с лодкой ветер закружил,
И в облаченье белого медведя,
На место, где застали, опустил.
 
 
Понятно, когда стал я хищным зверем,
То не пошёл навстречу кораблю.
И как я мог? Они б меня убили!
С тех пор живу и о судьбе скорблю».
 
 
Вхарат с Рустамом всё ещё молчали.
Был очень поучителен рассказ.
«Не стоит возвышаться над природой!»,
То поняли они в который раз.
 
 
Бесспорно, нужно действия обдумать,
И в гости, с лёту, сразу не идти.
Но чтоб такие были испытанья,
Навряд ли могло в голову прийти!
 
 
Подумалось: «Что за цветы такие?
Неужто, правда, в холоде растут?
Проплыли мы немало, но, однако,
Вещей подобных не встречали тут!»
 
 
Медведь сказал: «То поле рядом с вами.
Теперь я местность эту изучил.
С тех пор, как я живу здесь, как отшельник,
Я воды эти даже полюбил.
 
 
Обещано, меня не обижают.
Как говорил Владыка – я здесь гость.
Уверен, в человеческом обличье,
Мне б выжить одному не удалось.
 
 
Я укажу и научу, что делать.
Дозвольте жить пока что на корме.
Мне душно быть в каюте в этой шкуре.
Немного предоставьте воли мне».
 
 
Конечно, в том ему не отказали.
Да и Вхарату было проще так.
Медведь-моряк, конечно, был несчастен,
Но всё равно пока ещё – чужак!
 
 
А им с Рустамом было что обдумать
И так, чтобы никто не помешал.
Они опять вдвоём уединились.
Вхарат тотчас же карты разостлал.
 
 
Был спрошен путь до царства ледяного,
В котором их возможно и не ждут.
Жемчужины легли довольно странно,
Указывая, будто место – тут!
 
 
«Нам карта горит, что плыть не нужно.
Давай обсудим всё со зверя слов.
Мы ведь не он, и просто так с тобою,
Не наломаем, сдуру, столько дров.
 
 
Итак: дорожка будет грозовая,
И молнии готовые убить.
Здесь нам помочь сумеют рукавицы,
Мы сможем их, как „ленточки“ ловить!
 
 
Сложней с цветами, будто б ледяными.
Зверь намекнул, что может их плести,
Но странно, что пока того не сделал,
Чтоб дальше испытание пройти.
 
 
Ты обратил внимание на кольца?
Они несут собой, возможно, знак!
Рассказ его печален, несомненно,
А вдруг медведь, на самом деле, враг?
 
 
Я думаю, что нам необходимо
Послать с вопросом к деве голубка,
И потянуть, до возвращенья, время.
Присмотримся к попутчику пока.
 
 
И вот что, много птиц не зря прислали.
Мне хочется отправить наших птах
С записками, спросив: „Что нужно делать?“
Ты к деве, я к Луне, хоть в двух словах…
 
 
Мне очень не понравилось в рассказе,
Что судно окружили плотно льды.
А если приключится то же с нами?
Тут брат не далеко и до беды.
 
 
Вот если бы у нас был меч волшебный!
Он быстр и лёгок – он большой огонь!
Уж если в его силе рушить горы,
То льды растопит он, лишь только тронь.
 
 
Давай-ка мы с тобой сейчас займёмся,
Тем, что напишем каждый по письму.
Про содержанье и куда послали,
Конечно, не расскажем никому».
 
 
На том друзья вдвоём и порешили.
Рустам пошёл писать письмо к себе,
А капитан, убрав подарок девы,
Присел, увидев странное в окне.
 
 
В нём, показалось, что-то промелькнуло!
Он раньше загораживал его,
А в этот раз забыл. Хотелось думать,
Что, в самом деле, нет там ничего!
 
 
Но, к сожаленью своему, заметил,
Что кто-то на стекло, всё же, дышал.
Когда внутри тепло – снаружи минус,
Любой бы след дыханья увидал!
 
 
За ними, значит, всё же наблюдали!
Вхарат мог поручиться за своих.
Гостей на корабле было немного.
Вопрос: кто любопытен из двоих?
 
 
И что он видел? Может лишь подслушал?
Да, неприятно стало на душе.
Он сам привёл коварного на судно,
Что мыслил видно против них уже.
 
 
Окно теперь, конечно же, прикрыто,
И дверь на всякий случай на замке.
Хотелось знать, что сообщит папирус,
Припрятанный за стенкой в тайнике,
 
 
А он и вправду в свете яркой лампы,
Что целый день стояла на столе,
Явил на свет причудливые строчки
На свитке, что расстелен на стекле.
 
 
Текст быстрый рассказал ему вот это:
«Пускайте письма лишь на третий раз!
А если вдруг забудете, записки
Исчезнут, обернувшись против вас!
 
 
Со зверем обращайтесь осторожней,
Но обижать не вздумайте!!! Нельзя,
Быть гостем и бессмысленным поступком,
Гнев океана вызвать на себя!»
 
 
Потом ещё: «Что взято у медведя —
В медведя безвозвратно обратит.
Пройдите испытанья честно сами,
Тогда вас Ледовитый пощадит».
 
 
И всё. Опять исчезли чудо – тексты.
Как много вновь узнал из них Вхарат!
Так значит тайный слушатель – последний —
Моряк, что стал под чарами космат!
 
 
Что ж, капитан черкнул записку быстро,
Где спрашивал, конечно, о венке.
В конце, слова для сердца дорогие,
О том, что любит, помнит вдалеке.
 
 
Потом свернул бумагу тонкой трубкой,
Сходил к Рустаму, чтобы у него
Забрать Луне короткое посланье,
Так, чтоб не сразу отослать его,
 
 
О странном сообщении поведал.
И как тут было всё не рассказать!
Возьмёт Рустам хоть что-то с лап медведя,
И больше человека не видать.
 
 
Пора оповестить и всю команду,
Сказать про осторожность, чтоб они
От зверя на корме держались дальше,
А зло ему чинить – Бог сохрани!
 
 
Всё сделали, уведомив матросов,
О главном и не более того,
Лишь потому, чтоб кто-то не подумав,
Не обронил бы лишнего чего.
 
 
И притворившись, что чуть приуныли,
Достали для «веселья» пару птиц
И в небо, улыбаясь, запустили,
А те, вспорхнув, упали тут же ниц.
 
 
Глубины вод несчастных поглотили,
Волной, чуть позже, выкинув назад.
Как будто неизвестные решили,
Проверить, с чем запущен, кто крылат.
 
 
Но ничего на них, не обнаружив,
Вернули. А медведь повеселел,
И, бросившись за пищей лёгкой в воду,
Погибших птах в одно мгновенье съел.
 
 
Ну что ж, папирус прав. Настало время
Птиц в небо запустить в который раз.
Опять вспорхнули голуби и снова,
Для бедных свет их жизненный угас.
 
 
И было страшновато это видеть.
Команда с говорливыми сжилась,
Но каждому, кто был там, стало ясно
Их гибель не «случайностью» звалась!
 
 
Одна, другая вновь взлетела птица
И в строну от судна понеслась.
Теперь, по счастью, их никто не тронул —
Попытка третья всё же удалась!
 
 
Медведь, смотрел в то время, равнодушно,
Ему была неведома игра.
Он зверем стал, забыв про то, что в радость,
Не оценив весёлое: «Ура!»
 
 
Осталось ждать прибытие ответа.
Чтоб любопытство чуть поусмирить,
Вхарат решил увидеть всё же место,
Где изо льда венок придётся вить.
 
 
Немного подождав, когда к ним хищник,
Насытившись, на палубу придёт,
Он произнёс, что время испытаний,
Как ни тяни, но всё-таки грядёт.
 
 
Плести венок волшебный, к сожаленью,
Пока он отчего-то не готов.
Возможно, потому, что он не видел,
Растущих в водах ледяных цветов.
 
 
И раз уж гость решил быть им в подмогу,
То пусть покажет место, где они
Порадуются дружною командой
Красой, что не встречалась на пути.
 
 
Медведь на это сразу согласился,
Хотя недобро как-то посмотрел,
Но прорычал: «Мне нравится быть с вами,
И, словно друг, быть в курсе ваших дел».
 
 
Ах, если б было так, и он был другом!
Являться им, он вовсе не хотел.
Злясь на себя, а может под испугом,
Предательством и злобой заболел.
 
 
Зверь указал им место. В самом деле,
То было рядом, с мили две пути.
Немного отдохнув, они сумели
Довольно быстро до него дойти.
 
 
И то, что приоткрылось – было, чудо!
Да, там росли волшебные цветы,
Их лепестки – замёрзшие кристаллы,
Как хризантемы выросшие льды.
 
 
Растений было много. Пред глазами
Открылись величайшие поля.
Корабль остановился, боясь тронуть
То, что взрастили водные края.
 
 
Цветок, буквально каждый, был огромен,
Что мог не поместиться на ладонь,
И в то же время был строеньем хрупок,
Его сгубить не только мог огонь.
 
 
Не виделся в воде возможный стебель,
Который нужно бережно завить.
Да, это испытанье – испытаний!
Здесь Ледовитый может победить!
 
 
Была одна надежда на подсказку.
Вот, если бы вернулись голубки
И принесли желанные ответы
От тех, кто им помочь, лишь и могли.
 
 
Пока же, капитан спросил медведя:
«Дозволено ли мне один сорвать?
Не для венка, а лишь из любопытства.
Такого больше нам не повстречать!»
 
 
«Я думаю, что сделать то возможно.
Из тысяч не заметишь одного.
Не больше!» Видно белый побоялся,
Что кто-то тайну вскроет без него.
 
 
Тогда Вхарат один спустился в шлюпку,
Помощника решив пока не брать.
Неведомо, как встретит его поле.
Захочет ли оно цветы отдать?
 
 
На судне в ожидании застыли.
Известно, что порою красота,
Что сильно своей прелестью манила,
Была до боли, смерти непроста!
 
 
И в самом деле, так и оказалось.
Вхарат лишь дотянулся до цветка,
Как из воды в мгновение поднялась
Из льда, держащая растение, рука.
 
 
А капитан подумал: «Показалось!»
Решил попытку снова повторить.
Как в первый раз – цветок рука держала,
Собой его, пытаясь оградить.
 

 
Так значит всё не просто так. Наверно,
Спешить не стоит. Любопытству – бой!
Излишняя поспешность их погубит.
Ещё не время рисковать собой!
 
 
И капитан вернулся, не обидев
Растения, решив, что подождёт.
Медведя же спросил: «Ты знал про руку,
Что охраняет цвет от тех, кто рвёт?»
 
 
Тот промолчал, заметно растерявшись.
Вхарат всё понял – зверь об этом знал!
Так почему же дал добро на действо,
И загодя про это не сказал?
 
 
Медведь же недовольно отвернулся,
Прикинувшись, что он всего лишь зверь!
Разумная, простая, осторожность,
Как никогда, спасла их и теперь.
 
 
Корабль отплыл подальше, чтобы волны
Не смели их нечаянно толкнуть
На поле из цветов. А вдруг в отместку,
Те руки смогут их перевернуть?
 
 
Да, нужно было всё же ждать ответа.
И к счастью, пока хищник белый спал,
Один из почтальонов к ним вернулся,
И в руки распростёртые упал.
 
 
Вхарат с Рустамом заперлись в каюте.
То вестник был из тайной стороны.
И он принёс, конечно же, посланье,
От капитана будущей жены.
 
 
А в нём слова, что сердце согревали,
И главное, конечно, о цветах.
Всё личное опустим и коснёмся
Тех строк, что растворяли собой страх:
 
 
«Поля цветов растут не беспризорно.
Рука должна цветок вам подарить.
И только лишь она венок сумеет
Красиво и по вашей просьбе свить.
 
 
Вам нужно не к цветам будет тянуться,
А к с нежностью, держащей их, руке.
Произнести, слегка её коснувшись:
„Сплети венок, как сделала б себе“.
 
 
И если побужденья ваши чисты,
Светла и не запятнана душа,
То сей венок, рука сплетёт в два счёта,
Цветок к цветку чудесному ложа.
 
 
Ей в благодарность ничего не нужно.
Касание с душой – заставит жить.
Распустятся цветы, себя умножив,
Чтоб в танце над водою покружить.
 
 
На самом деле – это будет праздник.
Рука хранит поляну от людей,
Что чудеса природы истребляют,
Из ненасытной жадности своей,
 
 
А от касания рук в том неповинных,
Цветы очнутся тут же ото сна.
Неважно, что телами ледяные.
В них пробудится от тепла душа!»
 
 
Ну что ещё добавить? Может это:
Вхарат письмо близ сердца положил.
Ведь он даже коротеньким посланьем,
Как золотом бесценным дорожил.
 
 
Теперь осталось ждать письма другого,
А может просто знака от Луны,
Хотя в период дней, где ночи белы,
Черты её, почти что, не видны.
 
 
Тут точно не поспишь – за ними слежка.
Но видно Богом был Вхарат храним!
Как только они вышли, тут же голубь,
С посланьем от небес, вернулся к ним.
 
 
Но так как выпускался он Рустамом —
Наш почтальон признал только его,
А тот в улыбке радостной расплылся,
Что весть предназначалась для него.
 
 
Однако там был текст, что он отправил,
За исключеньем тем, что слово меч
Светилось, будто в нём сияло пламя.
Означила Луна возможность встреч.
 
 
Теперь всё к испытанию готово.
Пред боем нужно было отдохнуть.
Вдали от тёплых мест уже мечталось —
Тугие паруса вспять повернуть,
 
 
Поэтому во сне Вхарат был снова
На Красном море. Плыли облака,
На небе обжигающее солнце…
Вдруг на его плечо легла рука.
 
 
«Вставайте!» Капитан проснулся тут же.
«Медведь куда-то с палубы исчез!
Не вышло бы беды! Ведь у зверюги,
Быть может, и корыстный интерес!»
 
 
«Давайте подождём его немного.
Он думает, что мы повально спим,
Поэтому неслышно отлучился,
Боясь спугнуть отсутствием своим.
 
 
Прошу вести себя невозмутимо,
Как будто все спокойны… Только так!
А если что изменится – смотрите,
И ждите, когда я подам вам знак!»
 
 
Недолгий сон был всё-таки полезен,
Бесстрашный капитан чуть отдохнул.
Его не испугало, что попутчик
С их судна незаметно ускользнул.
 
 
Они ведь плыли без него и раньше.
Большой удачей встреча их была.
Зверь невзначай в рассказе проболтался,
Забыв, что это тайные дела.
 
 
Дворец стоял, наверно, где-то рядом.
И если вновь медведь к ним не придёт,
То с помощью друзей своих подводных
Корабль места заветные найдёт.
 
 
Я не ошиблась, в этом океане,
В таких холодных, ледяных краях,
Житьё вели белёсые дельфины,
Что также у людей были в друзьях.
 
 
Расчёт Вхарата был, конечно, верным.
Медведь прокрался на борт снова к ним.
Коварный гость, наверное, боялся,
Спугнуть людей отсутствием своим.
 
 
Присутствию его не удивились.
Вхарат же сделал вил, что только встал.
Что зверь от Ледовитого вернулся,
И с замыслом недобрым – понимал.
 
 
Пора назначить встречу океану.
Бывает в жизни всякое, и так:
Вдруг за спиною кто-то оклевещет,
И ты, как недруг числишься иль враг.
 
 
Не лучше ли быстрее разобраться?
Им не бороться надо, а дружить!
Тем более что только Ледовитый
Мог море в одночасье сговорить.
 
 
Медведь сказал, что их сейчас не примут,
Что нужно ещё месяц подождать.
Вхарат же взял свисток и сильным звуком
Сумел к себе помощников призвать.
 
 
Поблизости мелькнули белым спинки
Средь океанских вод и тут и там.
Бесстрашный крикнул: «Братцы разузнайте,
Дозволено ль подплыть нам к воротам
 
 
Прекрасного дворца, чтоб Ледовитый
Нас принял. Передайте наш поклон,
А также, что нижайше его просим,
Не отказать уклончиво нам в том».
 
 
Дельфины головами закивали,
И быстро скрылись от пытливых глаз.
Минуты ожидания тянулись.
Они вернулись только через час.
 
 
Махнули, плавниками знак, давая,
Что их хозяин встречу разрешил.
Корабль расправил тут же ветром парус
И во дворец за ними поспешил.
 
 
Весь путь медведь настойчиво пытался,
Внушить, что зря доверились они,
Ведь в тех местах бесследно пропадали
И более большие корабли,
 
 
Но устрашенья были бесполезны.
Им нужно в Белом быть в заветный час.
Весна и лето быстро пробегают,
И был истрачен временной запас!
 
 
Конечно, без особых сожалений.
Потеряны не зря на почту дни.
Медведь не знал об этом и старался,
Извлечь, бесспорно, выгоды свои.
 
 
И вот вдали над водами блеснуло.
Чем ближе, тем солидней был дворец!
Казалось, он уходит крышей в небо,
Когда они приплыли, наконец.
 
 
Дельфины плавниками указали,
Что примут капитана корабля,
Лишь только одного, а остальные
Пусть ждут, не беспокоясь за себя.
 
 
Вхарат привычно сел в большую шлюпку.
Он вёл переговоры не впервой,
И в каждом море, в каждом океане
Готов был рисковать самим собой.
 
 
Морских дворцов он лицезрел немало,
И каждый был строеньем непохож,
А этот, изо льда, был безупречен,
Не просто дивен – сказочно хорош!
 
 
Взамен полов – вода. Посередине
Стоял высокий, грандиозный трон.
Мужчина, восседавший, был не юный,
Но молодость присутствовала в нём.
 
 
Он с любопытством изучал Вхарата,
А мрачный вид указывал настрой.
Так хмурится обычно кто-то старший,
Когда разгневан, сделанным тобой.
 
 
«Я знаю, для чего сюда явился!
Медведь о том подробно рассказал.
Такого наглеца и самозванца,
В местах своих я прежде не встречал,
 
 
И мог вас потопить, не начав биться,
Но от дельфинов весть пришла о том,
Что ты, как друг ко мне хотел явиться,
С нижайшей просьбой, передав поклон!
 
 
Теперь признаюсь, я слегка в смятенье.
Хочу услышать правду от тебя.
Зачем просил назначить вам свиданье,
И что ты ждёшь, как помощь, от меня?»
 
 
Вхарат ответил: «Если уделите
Мне времени, хотя бы, один час,
То я Вам расскажу о приключеньях,
Что привели корабль наш до Вас».
 
 
«Час – это долго, лучше постарайся
Меня быстрей в хорошем убедить,
Иначе будешь ввергнут в испытанья.
А после них людьми вам не ходить!»
 
 
«Не знаю, что медведь о нас поведал.
К попыткам доказательств я готов.
Быть может после них Вам станет ясно,
Кто я на самом деле и без слов».
 
 
«Ты всё-таки дерзишь! Ну что ж проверим,
Кто честно иль нечестно говорил!
И если ты пройдёшь три испытанья,
Правдивость слов, считай, что подтвердил!
 
 
Корабль не допущу – останься в шлюпке.
Не так коварен я, как ты б хотел!
Отыщется смельчак по доброй воле
Быть рядом – разрешу, раз он так смел!»
 
 
Вхарат сказал: «Спасибо за услугу!
Всё легче, если рядом будет друг.
И при проверке знаний и уменья,
Не лишней будет сила братских рук!»
 
 
«Ну что ж, ступай, бери, кого захочешь.
Никто с медведем прежде не пошёл.
А мог бы, всё с того же разрешенья,
Но он один ушёл – один пришёл!»
 
 
Вхарат поплыл на лодке за Рустамом.
Тот, беспокоясь, капитана ждал,
И очень рад был слышать дозволенье
Быть рядом – он ведь этого желал!
 
 
Пока они отсутствуют, присмотр
Доверен капитану из гостей.
Конечно же, не подлому медведю,
А лишь тому, кто чист душой своей.
 
 
Уж если что, он не предаст команду.
Вхарат напомнил всем, чтобы они
Не брали с лап, хоть что-то у медведя,
Иначе в тёплой шкуре кончат дни!
 
 
С собою взяв, всё что необходимо,
Друзья поплыли в ледяной дворец.
В душе доволен был, конечно, каждый,
Что будет рядом в бое, наконец.
 
 
А Ледовитый очень удивился,
Что капитан явился не один.
«Так значит, он в команде уважаем!
За это плюс ему большой дадим!» —
 
 
Так океан подумал. Вслух сказал же:
«Плывите по дорожке вкруг дворца.
Она направит вас в мои просторы.
Я буду там и позову отца.
 
 
Такое испытанье всё же редкость.
Пусть подивится этому опять.
На это мог осмелиться не каждый,
А вы решили даже настоять».
 
 
Как сказано, так сделано – поплыли.
Казалось, что дорожке нет конца,
Такой дворец был из себя огромный,
Что половина – с милю от крыльца.
 
 
И вот проход, в гигантские просторы.
Вдали стоял могучий океан,
А с ним такой же властный и великий
Владыка – бородатый великан!
 
 
«Замрите!» Храбрецы остановились.
«Вы видите, до нас недолго плыть.
Уж если вы поистине бесстрашны —
Попробуйте стихию победить!»
 
 
Собраться духом, времени не дали.
Всё было, как медведь им рассказал:
Над ними небо быстро зачернело
И ветер, будя волны, побежал.
 
 
Когда вода поднялась, как при шторме,
Присутствие своё означил гром,
И молнии, как спутницы лихие,
Метнули копья в них со всех сторон.
 
 
Вхарат на вёслах был, Рустам в то время
Со дна из шлюпки воду выливал
И, изловчившись, чудо – рукавицей
Блестящих «змей» бесстрашно укрощал.
 
 
Их испытанье быстро завершилось,
Ведь это был не настоящий шторм,
Который бесконечно может длиться.
Путь пройден, и исчезли стены волн.
 
 
«Ну что ж. Я признаю, что в этой схватке,
Вы победили. Любо посмотреть!
Хотелось бы увидеть продолженье.
Сумеете ль в дальнейшем преуспеть?
 
 
До вечера вам отыскать придётся,
Места, что схожи с прелестью лугов.
Сумейте принести нам на закате
Венок, сплетённый из моих цветов!»
 
 
Что ж, компас есть, и место это рядом.
Теперь друзья уж вместе погребли.
И вот видны прекрасные созданья,
Бутоны распустившие свои.
 
 
И, как в письме желанная писала,
Здесь дело было вовсе не в цветке,
И потому Вхарат не дрогнув начал,
Тянуться к появившейся руке.