Текст книги "Фантомная жизнь. Учись отпускать…"

Глава 7

Дойдя до конца, люди смеются над страхами, мучившими их в начале.

Пауло Коэльо

Как он и думал, всё решилось довольно быстро и просто. Врач без лишних разговоров выписал рецепт, назначил день осмотра и попросил приглядывать за Верой.

– Видишь, а ты боялась! – сказал Кирилл, помогая девушке забраться в высокий джип.

– Не боялась, а сомневалась, – поправила она.

– Рядом со мной сомнения забудут дорогу в твою голову, – самодовольно сказал он и резко тронулся с места.

– А в той больнице что будет?

– В смысле?

– Ну, рентген или капельницы, осмотр, что именно?

– Всё будет. Возьмут анализы и проверят тебя, не переживай. Там друг сестры заведует, сделает в лучшем виде.

– Спасибо тебе еще раз, – серьезно сказала Вера и отвернулась к окну.

«Странно, – подумал Кирилл, – она совсем не в моем вкусе. И поговорить особо не о чем. Мне раньше ни с кем не было так сложно рядом. Каждую букву обдумываю, чтобы фигню не сморозить. Обычная девчонка, чего я так суечусь?»

Кирилл с детства привык, что любое женское окружение независимо от возраста приходило от него в восторг. Соседки приносили самые вкусные ягоды и фрукты. Варили абрикосовое варенье, от которого во рту становилось сладко и кисло одновременно. Бабушка часто стряпала яблочные пироги и пирожные. Девчонки в садике делали за него поделки и дрались за возможность поиграть рядышком. В школе одноклассницы решали задачки и делали любую домашку, лишь бы он улыбнулся и уделил хоть каплю времени.

Кирилл привык к изобилию женского внимания и тщательно выбирал подруг. Чтобы как в фильме – самая-самая. И красивая, и умная, и хозяйственная. Дядя ругал его и частенько повторял, что когда-нибудь он доиграется. Разрушенные девичьи сердца и невинные слезы вернутся холодным бумерангом – но парень не слушал, отмахиваясь, как от назойливой пчелы.

Уже год Кирилл жил с прекрасной девушкой, которая до дрожи его любила. Парня всё устраивало, пока он случайно не оказался в больнице и не помог Вере. Он и парой фраз не перебросился с ней, а слова его Вики стали казаться пустыми. Как будто тусклая пластмасса окутала ее с ног до головы.

Но Вера его мало интересовала. В ее внешности не было ничего такого, что Кириллу нравилось в девушках. Спас и спас. Стоило позвонить ее близким – кто-то же всё равно есть – и переложить заботу о ней на другие плечи. Зачем ввязался в это?

Он не понимал, зачем вез ее к Игорю. Тот, конечно, врач хоть куда. Еще и разными техниками владел в совершенстве, но говорить об этом открыто в стенах больницы запрещал.

Кирилл просто чувствовал, что должен это сделать. Какая-то необъяснимая сила заставляла его помогать этой обычной девушке.

– Долго еще ехать? – тихо спросила Вера.

– Нет, за поворотом направо, и мы на месте. Ты как себя чувствуешь? Побледнела, и голос тихий.

– Устала просто и хочу домой… – Вера жалобно на него посмотрела. – Может, ты зря меня везешь к этому доктору? Я почти в норме.

– Почти – это не норма. Я сейчас отвезу тебя домой, ты там коньки отбросишь, а я как потом ночами буду спать?

«Неужели переживает? – удивилась Вера. – Ведь он совсем меня не знает, но какой заботливый и хороший. Как брат, которого у меня никогда не было».

Тем временем они подъехали к стильному невысокому строению. На серых стенах фасада изящными ромбами выложили необычный кирпич черного цвета, благородно подчеркивая кованый забор вокруг клиники.

– Красиво! На больницу не похоже.

– А то! – гордо усмехнулся Кирилл, как будто лично строил это здание.

В холле их встретил рыжий человек, смутно показавшийся Вере знакомым.

– Что у вас? – отрывисто спросил он, одновременно говоря по небольшому телефону и набирая сообщение на смартфоне.

– Эта девушка вчера сломала палец на ноге. Кажется. Рентген не делали. Видимо, от страха произошел гипертонический криз, откапали. Утром пропал голос. Вкололи обезболивающее, и случился аллергический шок. Усатый из Оксанкиной больницы считает, что это психосоматика, – путано и сбивчиво тараторил Кирилл.

– Так. – Игорь устало потер виски и переносицу. – Пойдемте в кабинет. Катя, с пробирками ко мне. И подготовь рентген. А сейчас как с ногой, голосом? – повернулся он к Вере.

– Нога болит, голос есть, – смутилась та.

– Угу, – пробормотал врач и недоверчиво на нее взглянул.

Вере почудились желтые огоньки в его зрачках и тихий шепот: «Вечный дар шаманов…»

Отогнав от себя странные видения и слуховые галлюцинации, Вера спросила:

– Могут быть от лекарств побочные явления? Степан Фёдорович дал копию карты, тут написано, что мне ставили.

Игорь удобно устроился на мягком белом стуле и, рассеянно наблюдая, как Катерина сноровисто берет кровь у Веры, уставился в записи.

– А что вас беспокоит?

– Ну… – замялась Вера и посмотрела на Катю.

– Говорите-говорите, не стесняйтесь. Она такой же врач, как и я. За пределы этой комнаты информация не выйдет.

– Мне чудятся всякие звуки и образы. Я слышу нечто пугающее и непонятное. Тихий шепот, что-то про шаманов и загадки.

Катерина молча уставилась на Игоря и незаметно повертела пальцем у виска. Одними губами прошептала: «Неотложку?»

Игорь сердито махнул на нее рукой и с интересом посмотрел на Веру.

– Обсудим, обсудим. Катя, хватит возиться.

– Закончила, – с видимым сожалением сказала та. – Теперь на рентген?

– Позже. Унеси анализы и передай ребятам в лаборатории, что они мне срочно нужны.

Поставив несколько пробирок на небольшой стеклянный поднос, девушка вышла, оставив дверь кабинета открытой. Тут же заглянул Кирилл.

– Ну что тут? Что с ней?

– Пока не знаю, – развел руками Игорь, – дождемся анализов, но мне кажется, совсем не медицинский случай.

– И вы так думаете? – нахмурилась Вера.

– Что вы знаете о шаманах? – Игорь оставил ее вопрос без ответа.

– Ничего не знаю. А нет, подождите. Кажется, у прабабушки в деревне жил такой старик. Он гонял скот и лечил людей всякими травами. Это то, что мне бабушка рассказывала. Я плохо помню. Ну, и в фильмах что-то слышала. Это как волшебник и маг?

– Ну, не совсем так, – задумчиво ответил Игорь. – Шаманы общаются с духами и помогают людям найти решение их проблем. Соединиться с родом, например, или обрести здоровье.

– Найти хорошую работу? – округлив глаза, спросила Вера.

– Подходящую работу, – поправил Игорь. – Вас это беспокоит?

– Очень. Я три года мучаюсь и страдаю. Терпеть не могу свою работу, но выбора нет.

– Как это нет? Вы вольны делать то, что хочется. Сейчас страдаете. Но это пока ваш выбор.

«Что он говорит? Что я, дура совсем? Я хочу счастья в жизни. И любви. И диван с вишневой обивкой. И белую розу в желтом горшочке. И денег. Тоже мне, „это ваш выбор“!» Она фыркнула и медленно встала, тяжело опираясь на костыль.

– Спасибо за обследование, мне пора домой.

– Возьмите мою визитку. Если будет нужна помощь, звоните. И помните, что духи не выходят на связь с тем, кто их не слышит. С тем, кто не готов их слышать. Они всегда приходят не просто так. Если с вами начали происходить странные вещи, это не прекратится.

– До свидания. – Вера нервно повела плечом, но визитку на всякий случай положила в сумку.

– Поехали, провожу тебя, – растерянно сказал Кирилл и покосился на Игоря. Тот легко махнул рукой и углубился в бумаги на столе.

На улице вновь разыгрался дождь. Сильный ветер сносил с ног и пробирал до дрожи. Кирилл включил печку в машине и зябко поежился.

– Ну почему ты не захотела с ним поговорить?

– Он несет полную чушь, – раздраженно ответила Вера, – я уже отлично себя чувствую, и нога почти не болит. Трость скоро не понадобится. Через неделю платить кредит, а по больничному выйдут копейки. Поболела и хватит, вези меня домой. Терпеть не могу нудные нотации и нравоучения.

Кирилл не понимал странных метаморфоз, которые приключились с Верой. Из милой девушки она превратилась в обычную злюку и стала похожа на бабу-ягу. Даже волосы у нее потускнели и собрались на затылке неровными кольцами.

– Адрес-то скажи, я у тебя в гостях еще не был, – весело, несмотря на дурной настрой Веры, сказал Кирилл.

– Силикатная 2, за старой школой. Что значит «еще»? – фыркнула она. – И не мечтай, я незнакомых людей домой к себе не пускаю.

Сказала и тут же пожалела об этом, увидев, как потемнело лицо Кирилла. Возится с ней, помогает, а она как цепная собака кидается.

«Да что со мной такое…»

– Прости, прости, пожалуйста! Я не хотела тебя обидеть, не знаю, что на меня нашло.

– Ладно, замяли…

Дальше они ехали в полной тишине, слушая шум дождя и грома.

– Тебя проводить? – Кирилл остановился возле единственного подъезда и повернулся к Вере.

– Нет, спасибо. Я дойду сама, всё в порядке. Спасибо тебе большое.

– Слушай, ты это… Позвони мне завтра. Или потом, – впервые в жизни смутился Кирилл и подумал: «А что, если Вика услышит? А, пофиг, что-нибудь придумаю».

– Хорошо, – серьезно кивнула Вера, – диктуй номер.

Она быстро забила цифры в телефон и вышла из машины.

– Пока.

– До встречи, – прищурился Кирилл.

Вера зашла в темный подъезд. Не услышав, как отъехал Кирилл, решила потихоньку выглянуть в окно. Лампочки опять не горели, поэтому она не боялась быть замеченной. Двор пустовал. Вдруг в окне мелькнули желтые угольки глаз. Волосы на затылке шевельнулись, пропуская миллионы колких мурашек. Вера покрепче схватила трость и, не оглядываясь, бросилась в квартиру.

Глава 8

Всегда можно закрыть глаза на то, что видишь, но нельзя закрыть сердце на то, что чувствуешь.

Фридрих Ницше

Беспокойные и тревожные сны мучили Веру всю ночь.

Кровь предков зовет, земля шаманов пропитана болью и горечью. Иди скорей, времени мало…

Она проснулась и облегченно вздохнула. То, что ей снилось, чем бы оно ни было, не оставило и следа в ее памяти.

Вроде опять слышала какие-то фразы и голос, но всё исчезло, едва открыла глаза.

Часы показывали шесть утра.

«Что за жаворонок в меня вселился?» – недоуменно подумала Вера и тихо сказала:

– Раз, раз, два. Всё в порядке.

Нога почти не болела, поэтому на свой страх и риск она решила обойтись без трости. Сняла лонгет и удовлетворенно заметила, что цвет кожи приходит в норму. Пожав плечами и сквасив мордочку, отправилась умываться.

«Психосоматика… Надо почитать об этом. Пойду-ка я на работу», – решила Вера и поставила варить кофе. Ароматный запах окутал кухню. Окно вдруг запотело.

«Что за ерунда? Окна пластиковые, и не зима ведь».

Вера подошла ближе к окну и взглянула на едва заметные символы. Немного похоже на буквы, немного на детский рисунок. Ничего непонятно…

Она быстро щелкнула камерой на телефоне, решив показать это кому-нибудь. Может быть, Игорю? Что он там говорил про то, что это так просто не закончится?

«Ладно, посмотрим…»

Вера быстро выпила кофе, оставив посуду в раковине, собрала сумку и вышла на улицу. Недоверчиво оглянулась по сторонам и осторожно наступила на асфальт.

– Верка, ты, что ли?

Из сквера напротив вышел сосед с пятого этажа, Валерка, запойный алкоголик. В моменты тихого пьянства он ничего не замечал вокруг. В трезвом же состоянии до безумия обожал свою рыжую, с острой мордочкой, похожую на лису собаку неизвестной породы. Герда – так назвала ее бывшая жена Валерки – преданно ходила за ним. Вот и теперь она неторопливо бежала рядом с хозяином, счастливо заглядывая ему в лицо.

– А что, не похожа?

– Да вроде нет.

– Так нет или вроде? – усмехнулась Вера. – Отлично выглядишь!

– Вроде не похожа, – забубнил Валерка, – а за комплимент спасибо! С Варькой вот жить начал, Герде готовит.

– Поздравляю!

– Ага. А с тобой-то что? Бледная какая-то, как мертвец. Скорая вот за тобой приезжала, все видели.

– Ногу сломала, – вырвалось у Веры.

– Да ладно? А где же гипс? – вытаращил глаза Валерка.

– Пошутила я! Приступ аллергии сильный, вот и бледная поэтому.

– А-а-а, понятно, – быстро потерял к ней интерес сосед и, наспех попрощавшись, поспешил домой.

«Вот люди, лишь бы посплетничать», – фыркнула про себя Вера и пошла в гараж.

«А сама-то… А в прошлом-то…» – ухнуло за спиной.

– Кто это?

Вера резко обернулась – вокруг никого.

– Что за дурацкие шутки, я в полицию обращусь!

Она погрозила кулаком в пустоту и вдруг вспомнила про Аглаю Михайловну. Надо позвонить ей в обед, обещала ведь.

***

Зайдя в офис одной из первых, Вера уселась на холодный стул.

«Странно, всего три дня сюда не приезжала, а здесь многое изменилось. Перестановка какая-то, и пахнет чем-то мерзким. Стол липкий, стул холодный».

Углубившись в свои мысли, она не заметила, как коллеги ехидно переглядываются и кривят лица.

– Явилась! – ехидно сказала Оксана, боком продвигаясь к своему месту, – и где же гипс?

– Ошибка вышла, – пожала плечами Вера, не вдаваясь в подробности. – Больничный завтра принесу, еще не подписан.

– Ну-ну, – протянула начальница, а все остальные громко прыснули.

В воздухе повисла напряженная тишина и густое недовольство.

«Не хочу здесь находиться. Как же мне выбраться из этого замкнутого круга и закрыть долги?» – уныло подумала Вера.

– Эй, проснись. Работа ждать не будет, – язвительно сказала Оксана. – Смотри, у тебя вся дебиторка красная. Сверки и фактуры не подписаны, план не сделан, ты как думаешь работать дальше?

– Как-как, молча, – буркнула Вера.

– А вот молча как раз не надо, – разъярилась начальница. – Ты думаешь, что единственная и неповторимая? Никем тебя не заменим? Да только свистни, и десяток таких Вер стоять будет и молить о работе!

– Ну и свистни, тоже мне…

Вера резко встала, собрала документы и вышла, громко хлопнув дверью.

– Маршрут с подписями клиентов вечером мне на стол! – раздалось ей вслед.

«Ага, сейчас! – обозлилась Вера. – Нет, с этим надо срочно что-то делать. Так, никуда я сегодня не поеду, пусть хоть облезет. Клиентам позвоню, и всё. Поеду заберу больничный, результаты анализов и навещу Аглаю Михайловну».

Сделав несколько звонков, Вера доехала до районной больницы.

Зашла внутрь и столкнулась с лечащим врачом.

– Какая встреча! – заулыбалась она.

Степан Фёдорович тревожно вздрогнул.

– Добрый день, как самочувствие?

– Вашими силами почти в порядке. Или не силами, а наоборот? – прищурилась Вера. – Я за больничным и анализами.

– Пойдем, не в коридоре же беседовать.

Врач быстро выписал больничный и протянул Вере вместе с увесистой медицинской картой.

– Анализы и обследования внутри. На твоем месте я бы обратился к каким-нибудь знахарям, потому что почти всё в норме. Я уже сталкивался с подобным. Повторю, это не похоже на случайность. И медицина тут вряд ли поможет.

– Понятно, – задумчиво сказала Вера, – я подумаю.

– Будь осторожна, – серьезно пожелал он ей и проводил до дверей. – Если что, буду рад помочь.

«„Если что“ – это что? Ни обследования нормального, ни лечения… Ноги моей больше здесь не будет!»

Глава 9

Слишком много в мире людей, которым никто не помог пробудиться.

Антуан де Сент-Экзюпери «Планета Людей»

– Аглая Михайловна, здравствуйте! Это Вера, помните меня?

– Веронька! – обрадовалась старушка. – Конечно помню! Как ты милая, как дела?

В глазах у Веры защипало от забытого чувства тепла и заботы, от непередаваемого искреннего участия.

– Ой, знаете, у меня тут такое случилось, по телефону и не расскажешь.

– Так приезжай! Я тебе всегда рада, приезжай, моя хорошая!

– Спасибо, сейчас приеду!

У Веры отлегло от сердца. Все-таки она переживала, что старушка забыла про нее или не захочет приглашать в гости. Почти чужой человек, а вот поди ж ты – такие теплые чувства в душе. Заехав по пути в супермаркет и набрав разных вкусностей, Вера припарковалась возле дома Аглаи Михайловны.

– Вера, здравствуй! – старушка уже открыла дверь и ждала на лестничной площадке.

– Добрый день! Не стойте на сквозняке, простудитесь!

– И то верно, пойдем в дом. Это что тут у тебя?

– Сок, фрукты, ягоды.

– Сок и апельсины? – прищурила один глаз Аглая. – Ты прямо как больного навещаешь!

– Так сильно захотелось чего-то кисленького и вкусного! А больной сейчас – это как раз я.

– А что случилось? – спросила старушка, аккуратно расставляя стеклянные бутылки с апельсиновым и грейпфруктовым соком на столе.

– Ох, вы и не представляете, за три дня у меня словно вся жизнь перед глазами пролетела.

… – Времени еще полно, мам, не начинай.!

– Вера, ты и оглянуться не успеешь, как старость постучит в дверь.

– Ну мам, ну какая старость, а? Мне всего двадцать один год.

– По уму – все десять, – тихо сказала мама, а громче добавила: – послушай, мне в детстве тоже казалось, что вся жизнь впереди. Успею и группу создать, песен сотни написать и спеть, клип снять и на гастроли отправиться.

– И? – нетерпеливо спросила Вера, уже стоя на пороге квартиры, готовясь усвистеть по делам.

– Что и? Не видишь, что ли, где я и где сцена. Как один миг прошел: свадьба, твое рождение, обычные дни. А завтра мне сорок один.

– Ой, всё, – заныла Вера, – хватит маразматических воспоминаний, я пошла…

– Поделишься? – ласково спросила Аглая Михайловна, а про себя подумала: «Какая милая и хорошая девочка, но такая бледная и одинокая. Боль так и сквозит в глазах и взгляде…»

Она помыла фрукты и быстро замесила тесто на пирог. Вера и глазом моргнуть не успела, а десерт уже отправился в духовку.

– Вот это да! Кажется, и минутки не прошло, а у вас уже всё готово! Я восхищаюсь вами, у меня так не получается… Дома бардак, ем готовую еду и постоянно ничего не успеваю…

– Время, деточка, субстанция резиновая. Главное – знать, куда и в какую сторону её растягивать. Научиться этому может каждый. А еще я в детстве слышала, что когда человек идет не по своей дороге, по чужому пути, у него всё словно из рук валится. Времени не хватает, дела не клеятся, здоровье не ладится, и на душе тяжеленный камень.

– А что значит «не по своей дороге»? – широко распахнула глаза Вера.

– Ну вот смотри: допустим, пришел человек в этот мир с определенной задачей.

– Что значит «пришел»? Как это – «пришел»? Вы так говорите, как будто люди сами приходят, когда захотят.

– Почти так и происходит. Ты разве не слышала об этом? Люди еще до своего рождения выбирают, где им родиться и у кого, какую жизнь они хотят прожить и какие задачи решить, какие уроки забрать из прошлых жизней и каким обучиться в этой.

– Ерунда какая-то, не верю я в это. Когда меня не было, меня не было. И ничего не было. А потом мама меня родила. Вот и всё. Как я могла сама для себя это решить?

– Ну хорошо, представь, что ты смотришь фильм. – Аглая налила сок в прозрачные стаканы и поставила на стол тарелку с хрустящими орешками. – Ешь, мне такое уже не по зубам. Внук забывает об этом и постоянно приносит.

– Спасибо, люблю орехи!

– Так вот, – продолжила Аглая, – смотришь фильм с таким сюжетом. Решил, значит, человек прийти на землю и стать знаменитым танцором. Из прошлых жизней набрал себе достаточно талантов и способностей, поборол страх сцены и осуждения, накопил в себе достаточно уверенности и гибкости. Пришел в этом воплощении на землю и… стал аптекарем.

– Почему? – изумилась Вера, ярко представив, как бы это выглядело на экране. – Ведь он уже решил? Ему осталось только в духовку всё поставить?

– Вот это интересное сравнение! Но в целом ты права, он уже многое подготовил и… пошел не туда. Это и называется «идти не по своему пути».

– Не пойму, а почему он пошел не туда?

– Дело в том, что души не помнят, что происходило с ними там, в пространстве. Никто не помнит свои прошлые жизни. Никто не помнит, зачем он пришел на землю в этот раз.

– Как же так? И как вспомнить?

– Важно слушать внутренний голос, замечать знаки вокруг и прислушиваться к своим ощущениям. Допустим, тот человек не обращал внимания на свои желания. Ноги сами собой отбивали такт во время любой мелодии, а он боялся, что подумают люди. Он видел объявления о наборе в группу танцев – и проходил мимо, потому что возраст не тот. Да и вообще, каким мужчиной он будет, если всерьез займется танцами? Как будет семью кормить? Внутренний голос глушил алкоголем, чтобы не беспокоил. Чувства, которые его тревожили, – сигаретами. Чем больше он пил и курил, тем хуже себя чувствовал, потому что совсем не слышал себя. Но между собой это никак не связывал. Терпеть не мог работу и часто болел. Простуды и вирусы вскоре сменились болезнями посерьезнее. Начались проблемы с сердцем и костями. Ноги перестали его слушаться, и он быстро умер, прожив жизнь в горечи и тоске, злости и ненависти…

– Ого, вам бы сценарии писать, – Вера тихо слушала, подперев щеку рукой.

– Жизнь лучше любого автора пишет сценарии. А так события развиваются у большинства людей. Вот ты довольна своей жизнью? Счастлива?

– Нет. – Глаза Веры заблестели и налились слезами.

– Не переживай, деточка, никогда не поздно изменить жизнь и всё исправить. Нет ничего невозможного в мире. Даже засохшее растение можно оживить.

От теплых слов и ласки, домашнего уюта и ароматного запаха пирога Вера совсем разомлела и громко разрыдалась.

– Ну-ну, будет, – приговаривала Аглая, – поплачь немного, легче станет.

… – И чего ты разнылась? Думаешь, от этого тебе легче станет?

– Саша, мне больно, – провыла Вера.

– Больно ей. Вот если бы тебе ногу оторвало, я бы понял, действительно больно. А так – это просто твоя блажь.

– Я так больше не могу, меня изнутри разрывает на части.

– Оставь свои манерные штучки. Здесь тебе не сцена. Тоже мне, артистка погорелого театра. Всё в жизни бывает, сцепи зубы и терпи. Я не позволю, чтобы моя жена вела себя как размазня.

«Как же так вышло, что я – его жена?» – молнией пронеслось в голове у Веры…

– А мне бывший муж говорил, что нельзя плакать. Надо закрыть рот и перетерпеть. Слезы делу не помогут, – всхлипнула Вера.

– Делу, может, они и не помогут, а вот легче обязательно станет. Слезы очищают душу и тело.

– Я такая плаксивая стала, по любому поводу плачу. Раньше со мной такого не было.

– Значит, внутри накопилось много боли и страданий, вот тело и очищается известным ему способом. Что у тебя все-таки случилось? – ласково заглянула ей в глаза Аглая Михайловна.

– Я палец на ноге сломала. А до этого, за несколько минут до нашей с вами встречи, мне примерещился разговор с парнем. Там, в торговом центре. Помните, я еще у вас спросила, не торгуют ли здесь цветами?

– Помню.

– Я четко видела его и говорила с ним, а потом вы меня сшибли, и он пропал. Потом я начала слышать всякие звуки и голоса. Видеть странные сны. А утром, когда пошла на работу, упала и повредила палец. Меня привезли в больницу, снимки сделать не получилось, и врач оказал первую помощь. Лекарства там всякие назначил. Мне было жутко больно, страшно и подскочило давление. Потом всё стало еще хуже. Кто-то у меня дома кидал предметы, но я ничего не видела. Сны стали напоминать мутную реальность. Кажется, что я сплю наяву и слышу всякие странности. Но потом совершенно ничего не помню.

Аглая тихо слушала, глаза ее затуманились, словно она находилась здесь и где-то еще.

– А утром у меня пропал голос, – продолжила Вера. – Ой! Еще забыла рассказать, что, когда мне поставили капельницу, чтобы привести в норму давление, я уснула. И ко мне случайно заглянул парень – тот, который привиделся в магазине. На следующий день я вернулась в больницу, потому что нога посинела и сильно болела. Врач позвал медсестру, чтобы она поставила мне укол и сделала снимок ноги.

Вера сделала несколько глотков прохладного сока и продолжила:

– Но когда врач вышел, Татьяна пообещала вытащить меня оттуда и повела в коридор, а там столько дверей и света! Всё казалось таким реальным, но как в тумане. Она сказала мне выбрать любую дверь и растворилась в воздухе. Та, которую я выбрала, привела меня в холодный подвал, где стояла девушка из моего сна. И подвал этот часто вижу во сне. А потом выяснилось, что у меня был аллергический шок от лекарства, и я могла умереть. И снова меня спас тот парень. Он случайно заглянул в палату и увидел меня без сознания. Поднял там шум и переполох.

– Вера, ты в порядке? – взволнованно спросила старушка. – Дай-ка лоб пощупаю. Горячий… Подожди, градусник принесу.

– Я отлично себя чувствую, – пожала плечами Вера, – ну, давайте проверим.

Поставив градусник под мышку, она немного перевела дух.

– Ого! 39.2.

– Я же говорю, ты вся горишь.

– Но я совсем ничего не чувствую, со мной всё хорошо.

– Знаешь что, – решительно сказала Аглая Михайловна, – давай-ка я тебя отвезу к хорошему человеку. Во-первых, он врач. Во-вторых, народный целитель. Если медицина не может понять, что с тобой происходит, стоит обратиться к знахарям. К тому же с тобой творится что-то необъяснимое. Как раз из области того, о чем я говорила.

– Думаете, – задумчиво спросила Вера, – я иду не по своему пути?

– Возможно. Ну что, поедем?

– Да, – решилась Вера, внезапно ощутив жуткую слабость. – Только я, наверное, за руль не сяду, давайте вызовем такси.

– Конечно! Об этом и речи быть не может, в таком состоянии машину вести. Сейчас я ему позвоню, договорюсь и поедем.

Аглая быстро набрала номер.

– Сонечка, привет! Как поживаете? Чудесно, поздравляю вас! У меня всё хорошо, да. Послушай, я тут недавно познакомилась с замечательной девушкой и думаю, что ей нужна ваша помощь.

Аглая с тревогой посмотрела на Веру, прикрывшую глаза, и вышла из комнаты.

– Я скоро ее привезу, – зашептала она в трубку, – пусть Гарик ее посмотрит. Не знаю, у нее со здоровьем что-то неладное творится, в больнице вот давеча была. А теперь температура высокая поднялась. Что дать? Хорошо. Поняла. Едем.

Завершив разговор, старушка вернулась на кухню и спросила:

– Верочка! Как ты?

– Я в порядке. Голова немного кружится и тошнит.

– Я дозвонилась Сонечке и вызвала такси, собирайся. На вот, выпей пока, – она протянула Вере стакан, полный мутно-зеленой воды.

– Что это? – принюхалась Вера и сморщилась от неприятного запаха.

– Сбор трав, Сонечка сказала дать тебе. Пока едем, полегче станет. Выпей залпом, хорошее средство.

– Ну ладно. – Вера глубоко вздохнула и быстро выпила гремучую смесь. Огненным жаром та разлилась от горла до ступней, обволакивая тело изнутри, как кисель.

– Странные чувства, приятные. О, поняла! Похоже на лекарство от жара, мне в детстве давали.

… – Вера, но ведь у тебя нет температуры!

– Бабуля, ну и что? – топнула ножкой маленькая девчушка. – Хочу капол, он вкусненький.

– Ну и что, что вкусненький. Это ведь не конфетка, а лекарство. Ты совершенно здорова, а таблетки пьют только заболевшие люди.

– Это не таблетка, а сиропчик, – настойчиво просила Вера.

– Неважно, это – лекарство. Нет, и не проси, – твердо сказала бабушка и убрала заветную бутылочку повыше в шкаф.

– Ах так? Тогда к вечеру я непременно заболею. Вот захочу – и заболею. И ты мне обязательно дашь мой капол, – топнула Вера вновь.

И ведь заболела. Вот так, по желанию…

– Ау! – тронула ее за плечо Аглая Михайловна, – ты о чем задумалась? Такси ждет.

– Да так, бабушку вспомнила, – нахмурилась Вера и быстро натянула ботинки, не проронив больше ни слова. А Аглая не стала и расспрашивать.

Ехали молча, лишь иногда старушка трогала прохладной рукой лоб Веры и протяжно вздыхала.

Несколько раз звонили с работы, но у Веры не осталось сил на разговор. Написав короткое сообщение начальнице: «С температурой 39.2 еду в больницу», она выключила телефон, стараясь выключить и свои страхи. Потерять работу, остаться без денег и сгинуть в одиночестве. Вдруг пришла мысль, что нет сил бояться того, чего пока не произошло. У нее есть только «сейчас». И почему-то она отчетливо представляла, что завтра может и не наступить. В груди разливалась звенящая пустота и полное отчаяние. Бессилие захватило Веру целиком.