Текст книги "Мой мальчик"

Глава 5

В Отрадное – элитный, загородный поселок, находящийся в десяти километрах от города, ехали молча. Сказать друг другу было нечего.

Заласканное тело ныло от усталости и отчаянно хотело спать. Такого бешеного секс-марафона, у меня уже лет двенадцать не было.

Не давала уснуть лишь тупая боль в сердце. Интересно, что Олег мне скажет? Что это было давно и случайно? Что это была ошибка, в которой он покаялся? Что именно она помогла ему понять, что я лучшая и теперь-то уж точно ни-ни.

– Где твой дом? – спросил Егор на въезде.

– Последний на улице. Дай телефон. – я вбила свой номер и протянула телефон Егору. – Доедешь, позвони.

– Смс напишу, – усмехнулся парень, и протянул мне флэшку, – Держи. Береги себя.

– Найди в ВК, Бриславу Бережину. Это мой творческий псевдоним. Я почти каждый вечер – онлайн.

– Здорово! – парень явно обрадовался, что можно будет продолжить общение.

Жигули медленно ехали по ночной безлюдной улочке поселка с коттеджами. Сюрриализм какой-то, Ей-богу!

Было уже почти полпервого. Света не было почти ни у кого. Одинокий Комаров смотрел телевизор только, да у нас на втором этаже, в супружеской спальне тускло горела лампа.

Надо же! Не спится этой сволоте.

– Здесь притормози!

Я вышла, не прощаясь и пошла к калитке, не оборачиваясь. Холодный ветер трепал волосы. Я трижды глубоко вздохнула и толкнула калитку.

Заперто!

– Вот черт!

Магнитного ключа то у меня нет! Все осталось в сумочке, в ресторане.

Пришлось нажать на кнопку звонка на домофоне.

– Кто? – послышался встревоженный Маринкин голос через минуту, когда я уже стучала зубами на пронизывающем ветру.

– Я. Я это, Мариночка. Открой, – замок тут же пискнул, и я толкнула калитку. На крыльце загорелся свет. Марина выбежала встречать меня с шубой.

– Мамочка! Как ты?! Мамочка! – дочь бросилась ко мне со всех ног, укутала в шубу, прижала к себе. На мгновение я даже почувствовала себя маленькой девочкой в объятьях мудрой мамы и даже не сдержала горестного вздоха. – Где ты была мамочка? – спросила дочь, дрожа и со слезами в голосе.

– Гуляла, Мариш, просто гуляла. Идем в дом, – сказала, как можно спокойнее, обнимая дочь за плечи.

При детях нужно быть сильной, несмотря ни на что, так учил меня Олег во время своей болезни и в этом он прав, черт его возьми!

– Ты что пешком пришла? – ужаснулась она.

– Нет. Добрый человек подвез.

– Я так тебе сочувствую мамуль! – всхлипнула дочь. – Телефон теть Валя схватила, поняв, что, что-то не так там. Ну, а я рядом сидела.

– О, боже! Донечка моя! Прости, ради бога! Мне так жаль, что ты это увидела, прости! Мне так стыдно! – уткнувшись в плече дочери, я таки расплакалась.

Стыд окатил меня жгучей волной. Захотелось под землю провалиться! Какая же я дура! Боже! Дети не должны такое видеть! Не должны о таком знать! Я о них, в тот момент совершенно не подумала! Это непростительно! Не когда себе этого не прощу!

– Ну, что ты мамочка, я уже большая девочка! Я все понимаю. И стыдно не тебе быть должно здесь.

– Я надеюсь, ты Паше и Любе, ничего не сказала?

– Пашка умный, догадывается сам. На что б еще, в конце концов, ты б так среагировала? Дед с бабулей тоже. Любку заболтали. Спит.

– Отец дома?

Да.

– Я надеюсь, ты с ним не скандалила?

– Сказала только, что мразь он последняя и отношение у меня к нему теперь будет соответствующее, – злобно заявила дочь.

– А он?

– Сказал, что ему жаль, что мы это увидели и что, он очень тебя любит, а за свои ошибки он отвечать готов.

– Ошибки значит?! – я до хруста сжала в кулаке флэшку.

Посмотрим, что скажет на это.

На второй этаж прямо ноги не шли, но свою слабость больше показывать нельзя. А то, ишь, психушкой он меня пугает! Посмотрим, где ты сам еще в итоге окажешься, дорогой мой.

Когда я вошла, Олег большими глотками пил воду.

– Слава богу! Вернулась! – выдохнул он, бросаясь ко мне.

Я демонстративно шарахнулась в сторону, пригвоздив изменника злобным взглядом.

– Да что ты? Правда, рад? – спросила с циничной усмешкой. – А вот твоя Милая, явно расстроится.

– Вер, присядь, пожалуйста! Прошу! – умоляющим тоном попросил муж, смотря на меня повинным взглядом кота, нагадившего на коврик у двери.

Я милостиво позволила взять себя за руки и усадить в кресло. Олег пристроился в ногах. Фактически встал на колени, не выпуская моих рук. А чего стоили глаза, полные слез! О!

Оскара ему! Оскара!

– Смысла оправдываться, мне нет. Я и не буду. Я никогда не сбегал от ответственности за свои поступки, ты знаешь. Но, я очень сожалею о том, что ты это увидела, да еще в такой день. Мне безумно больно и стыдно, как перед тобой, так и перед детьми. И другими родственниками, но, все, что мне сейчас придется вынести, абсолютно заслуженно. Признаю. Если я, как-то могу загладить свою вину – только скажи.

– И это все, что ты мне хочешь сказать? – я искренне, удивилась. – Ты сожалеешь лишь о том, что я это увидела, но не о самом факте измены? Для тебя это в порядке вещей?

– Сожалею, очень! – муж уткнулся губами мне в руки, я брезгливо отдернула их.

– Хочешь знать, как это случилось? – спросил муж, глядя так виновато, что у меня таки сжалось сердце.

– Просвети. Сделай милость, – мои руки невольно задрожали.

– Это случилось два года назад. Ты тогда с Любой, в санаторий после аварии уезжала, помнишь? К тому времени, прошло две недели уже, без тебя. Мы отмечали день рожденья Звягинцева, в сауне и… Ну, в общем, не помню уже, кто, уже по глубокой пьяни, предложил вызвать девок. Но там и было только то, что ты видела. Ты меня знаешь, я брезгливый. Основного не было. Клянусь!

– Тоже мне, Билл Клинтон, нашелся! – меня передернуло от омерзения.

– Я серьезно, Вер! Не лгу! Я люблю тебя, Вера. Ты же знаешь!

Голос Олега задрожал, слезы потекли по его щекам, оставляя мокрые дорожки. Неужто и правда, не лжет?

Предательский ком, подкатил к горлу, глаза защипало. Но рано, рано еще расслабляться!

– Не зря именно сегодня все эти суки в смородине были! – скрипнул зубами Олег. – Копают под меня твари! Знали, что сообщение придет! Произведенный им эффект, лично лицезреть хотели! Сауна-то комаровская! У него только видео это и могло быть!

– Зачем ему так подставлять тебя?

– Только ленивый не знает, что он хочет тебя, давно и страстно! – выпалил супруг. – Думаешь, не вижу, как смотрит на тебя? С какой страстью ручки целует? Едва слюной не капает! А ты, зараза такая, все не даешь ни как! Вот и пустил тяжелую артиллерию! Падла!

Олег мастерски пытался увести ситуацию в другую сторону. Вон уже и глаза не виной, а яростью пылают.

Тормози дорогой!

– А пытаться убить меня, при таком раскладе, ему зачем, а? – спросила с циничной усмешкой.

– Ты, о чем? – Олег, кажется, вполне искренне удивился и даже испугался.

– Дай ноут.

Муж принес аппарат, я вставила флэшку, которую все еще сжимала в пальцах и показала видео. Там было четко видно, как я бегу, как она бежит за мной следом, толкает, я падаю под колеса, а она смотрит, потом убегает.

Смотря видео, муж испуганно вскрикнул и прижал меня к себе, его реально трясло.

– О боги всевышние! Как ты Верочка? Ты была в больнице? Все в порядке? Ничего не болит? – засыпал он меня торопливыми вопросами, внимательно осматривая.

Неужели снова играет?

– В порядке, как видишь! – спокойно ответила я, не без удовольствия глядя на дрожащие руки мужа. – Меня пытались убить, как видишь. И если взять за основу твою версию, то так бы, поступили с тобой скорее, но никак не со мной.

– Сумасшедшая какая-то. Завтра же отнесем ролик на телевидение! Может, опознает кто.

Вот такого поворота, я точно никак не ожидала.

Впрочем, чего там опознаешь-то? Ни лица, ни даже волос, невидно.

– Да че ее опознавать-то?! Ты ее лучше всех и знаешь! – усмехнулась не выдержав.

– О чем ты? – муж казался крайне удивленным.

– О том, что это любовница твоя, дорогой! Тайно сняла ролик, знала, где и во сколько мы празднуем и отправила, чтобы испортить праздник. Притаилась у дверей ресторана, чтобы посмотреть на эффект, а воспользовавшись удобным случаем – решила убрать соперницу.

– Да нет у меня любовницы, Верочка! Нету! – муж только, что в грудь себя ни бил. – Какая любовница, когда жена такая красавица! Зачем? Любовница – это всегда риск, для репутации, я слишком дорожу тем, что всю жизнь зарабатывал, чтоб какой – то бабой, это все под удар ставить! Вер! Прости меня, пожалуйста! Вер!

Снова опустился на колени, начал целовать руки, поливая их слезами, но веры этим слезам, у меня от чего-то упрямо не было!

Что-то очень важное, упрямо не сходилось. Но мыслить трезво и аналитически, сейчас не могла. Слишком устала.

– Любишь, говоришь?

– Люблю Верочка! Люблю. Мы ж с тобой больше, чем полжизни вместе. Тебе ж всего семнадцать было. Помнишь? Ты ж меня у самой смерти из лап вырвала! Неужели ты думаешь, что я, способен тебе отплатить именно так? Разве за все наши годы, я заслужил репутацию подонка у тебя?

– Ты меня дуркой несколько часов назад стращал, вообще-то, – напомнила я.

– Да это вгорячах! Прости, милая! Прости любимая! Куда я без тебя? Кто я без тебя? До сих пор от того видео сердце колотится. – Олег задрал мое платье и стал гладить и целовать ноги пока не заметил тапочки. – Что это? Где твои туфли?

– Слетели, когда падала. Не до них было. Тапочки, хозяина машины.

– Он в машине тапочки возит? – хрюкнул Олег.

– Я успела подставить руки и упала на четвереньки, а он вовремя затормозил, так, что, я не пострадала, и он отвез меня к себе домой, чтобы обработать видео. Понятно же, что меня толкнули намеренно, – совершенно спокойно, пояснила я.

– Дай бог ему долгих лет жизни, за такую реакцию! – Олег, кажется, был вполне искренним и даже перекрестился. – Обещаю тебе, я найду ее. А Гриша, теперь будет тебе не только водителем, но и охранником.

– Не откажусь, пожалуй, – кивнула я.

– Давай-ка, я приготовлю тебе горячую ванну, красавица моя.

Муж опять поцеловал мне руку и пошел в ванную. Я устало закрыла глаза. Поверить ему и правда хотелось. Все вроде логично. Сейчас, он попытается искупить все ночью любви. Уверяя телом и словами, что я единственная. А настроения на интим с ним, ну никакого!

Месть удалась на славу. Тело до сих пор полнилось сладкой истомы и приятно дрожало.

Ладно, полежу бревнышком. Большего, он все одно, не достоин сегодня.

Я замерзла на улице, и мне резко захотелось в туалет, поскольку унитаз был в ванной комнате, я подошла к двери. Сквозь шум воды, услышала приглушенный голос мужа и прислушалась:

– С Алёнкой сегодня же разберись! Борзеть стала, мразота тупорылая! Нет. Проучи хорошенько. А еще, у нее в Сызрани бабка и дочка. Бабку в расход, малую в приют.

Глава 6

От услышанного, ноги затряслись. Я схватилась за косяк, и съехала по нему на пол, меня било крупной дрожью, так что зубы стучали.

Ой, мамочка! Мамочка-а-а! С кем я живу? Мамочка!!

Отдал приказ избить одну женщину, убить другую и ходит там спокойно, напивает – "Твоя любовь, это так красиво"

А девочка? Что если, это его дочка? И он, ее в приют?? Боже!!

Опасаясь, что сейчас он уже выйдет, я кое-как поднялась на ноги, отошла от двери и села в кресло. Голова шла кругом. Было полное ощущение нереальности происходящего. Ну, не может весь этот кошмар быть правдой! Ну не может! Я откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, пытаясь успокоить выпрыгивающее из груди сердце.

– Ты спишь?

Тихий и ласковый голос мужа прозвучал громом среди ясного неба, я подскочила как ужаленная.

– Тихо моя маленькая! Не пугайся. Все хорошо, – ласково зашептал Олег, обняв меня и прижав к себе. – Дрожишь, мой зайчонок? Пойдем, согрею. Я рядом. Тебя никто больше не обидит.

Боже, какой ласковый голос! Сколько заботы во взгляде!

Как можно так претворяться?? Как??

За всю жизнь, от него и тени опасности, в мою сторону ни шло! Случаи, когда голос повышал, по пальцам пересчитать можно! От резкого контраста его поведения меня затрясло еще больше, а тело начало неметь.

– Давай я помогу тебе раздеться.

Муж встал, со спины расстегнул и стащил с меня платье, снял бюстгальтер. Подхватил на руки, снял трусики и вдруг замер.

– Давай волосы заплету, а то, они у тебя чистые. Мылась, что ли уже?

– Да, я вообще-то в грязь упала, – произнесла чужим, отстраненным голосом.

– Я надеюсь, ты не опустилась, до банального секса с первым встречным, в отмщение мне? – спросил муж полушутя, с забавой.

– Да. Опустилась, – ответила просто и честно.

Олег аж косу из рук выронил. Подошел растерянный, заглянул в глаза с глупой улыбкой на губах.

– Серьезно? Без шуток?

– Без, – ответила с самым серьезным видом.

– И как? – с живым интересом спросил муж. – Понравилось?

– Очень, – ответила ничуть, ни кривя душой и нагло улыбаясь.

– Ух ты! Не ожидал! Поражаешь! – муж, кажется, совсем не сердился. Его сложившаяся ситуация явно забавляла. – Ну, что ж! Один – один, мать. Проехали, забыли, живем дальше.

– Нет Олежек, не проехали, не забыли и не живем! – четко выделяя каждое слово, твердо заявила я. – Я тихо и спокойно дам тебе развод. Я не на что не буду претендовать. Буду признательна только, если оставишь нам с детьми этот дом и возьмешь на себя оплату коммунальных услуг. На алименты, тоже подавать не буду. Если не откажешься оплачивать им их кружки и дальнейшее образование. Больше мне ничего не надо. И никого убивать и проучивать тоже не надо, – голос предательски задрожал, из глаз брызнули слезы. – Женись на ней, и я сама, все на нее перепишу, клянусь! Ничего мне не надо! Я смогу сама прокормить себя и детей. Только, не трогай их, пожалуйста! Не вреди! – меня трясло как в лихорадке, я еле сдерживала рыдания.

Олег буквально сошел с лица, в глазах отразился не испуг – шок! Ругнулся, глубоко вздохнул и… Рассмеялся.

– Да нахрена мне эта дура в жены?! Она ж тупая! Ее в свет не выведешь, а имущество переписывать на нее, просто опасно для жизни. Я ее пожалел, пригрел, помог! А она вон, видишь, чем отплатила? Я ей с самого начала говорил, что не женюсь никогда и не держу ее!

– А зачем она тебе вообще, если дура? – поразилась я. – Неужели я так плоха в постели? – не сдержала предательской обиды в голосе.

– Вообще не в постели дело, Вер!

– А в чем? – я сжалась, приготовившись к новой порции лжи.

– В тот день рождения, закончилось все быстро, раз основного не было. Время еще оставалось, а она вдруг как заревет! В ванну ломанулась, ее полчаса полоскало. Не могу так, говорит! Думала легких денег на лечение больной дочери заработать. А они совсем не легкими оказались. Лучше повешусь, говорит. Дочке, сиротское пособие хоть платить будут. Я ее тупо пожалел. На хорошую работу устроил, дочку вылечил, квартирку снимал. Сразу сказал, что у меня жена и трое детей и они для меня, все. Семья неприкосновенна. А она, видишь, чем отплатила, за добро все.

– Точно не обещал?

– Точно. Я и бывал то у нее, не чаще раза в неделю, с продуктами. Последнее время, я стал замечать, что она явно хочет большего и вообще прекратил визиты.

– Лет ей сколько? – Не могла не полюбопытствовать я.

– Двадцать пять сейчас.

Опа! Мой-то моложе! – отметила не без гордости.

– Отмени свой приказ, пожалуйста. Просто скажи ей, что больше не придешь, и все.

– Я такого не прощаю, Вер! Я слишком много для нее сделал, от чистого сердца, а мне, за то, в лицо плюнули.

– Да отправь ее обратно, в ее Сызрань и все! Делов-то! Или это твой фирменный стиль, убивать и калечить? Сколько таких Аленок и их мамаш по всей России закопано?

– Издеваешься? – фыркнул муж, поднеся телефон к уху. – Отбой! Просто купи ей ближайший билет в Сызрань и пусть ребята под белы рученьки, проводят до дому.

– Время собраться дать? – по-деловому, сухо, спросил незнакомый, мужской голос.

– Если оно будет по билетам.

– Передать чего?

– Что предательства я не прощаю, – прозвучало весьма угрожающе. Видимо, сказано было и для меня тоже.

Вороновский был в своем репертуаре, как он сам говорил: даже если обосрался по-крупному, не забывай, что именно ты хозяин положения! Иначе – сожрут тут же!

– Верка! Ой, Верка! Какая же ты у меня умничка, а! – Олег подошел ко мне. Встал на колени. Обнял мои и уткнулся в них носом. – Страшно представить, что я чуть не сотворил, Вер. Если бы не ты… Я бы с этим жить не смог! Прости меня, Вер! Прости! Это будет мне хорошим уроком! Ты у меня самая лучшая! Мудрая! Замечательная. Моя родная! Любимая! – Мои колени и руки, вновь обцеловали. Я же сидела как статуя, в ступоре. Понимая, что, прожив с ним двадцать пять лет и думая, что знаю о нем все, на самом деле я не знаю ничего! И уже никогда не смогу доверять ему как прежде.

Муж сбросил халат, подхватил меня на руки и отнес в ванную. Сел в воду так и держа меня на руках, ласкал руками мою грудь, покрывал поцелуями шею.

Я не чувствовала ничего, просто смотрела в потолок, тупым, невидящим взглядом. Я даже не ощутила, как он вошел в меня. Мне было все равно, что делают с моим телом, в голове билась лишь одна мысль – кажется, я выжила сейчас, и спасла людей, только потому, что Олег знает, что верховный прокурор города, ко мне не равнодушен и смерть мою так просто не оставит, и не известно еще до чего в итоге докопается.

– Верочка! Ну, посмотри же на меня! Любимая! – умолял муж, устав целовать мое безучастное тело.

Я посмотрела в затуманенные страстью глаза мужа и руки сами сместились с его плеч на горло и со всей силы сжали его.

– Пошалить хочешь? – усмехнулся Олег, ускоряя темп и напор.

Я не сдавливала горло, прекрасно понимая, что удушить лжеца, не хватит сил. Да и не хотела я его убивать, а вот, больно сделать, хотела, очень хотела. И с какой-то невероятной, ненормальной радостью, впилась острыми ногтями в его горло.

Впилась до крови. Всеми пятью пальцами. Олег шипел, но не дёргался. Поганец лишь наращивал темп, вцепившись в мои плечи, боль, его явно возбуждала. С громкими криками, он достиг апогея, отчаянно вдалбливаясь в меня.

Как не странно, мое тело тоже непроизвольно начало извиваться в волнах обжигающего наслаждения. Я все сильнее давила пальцами на рану, из-под них бежали алые струйки крови. Это зрелище отрезвило. Мне вдруг стало жутко страшно и противно лежать под ним. Меня снова затрясло как в лихорадке. Хотя, вода в ванне все еще была расслабляющей теплой.

Я резко выдернула ногти из ран. Олег вскрикнул от боли, зажал горло рукой, отстранился от меня и, выбравшись из ванны, полез в шкафчик за аптечкой.

Я закрыла глаза и глубоко задышала, пытаясь справиться с дрожью, бившей все тело и успокоиться.

Вот сейчас, я реально в таком состояние, что убить готова!

Молчи Олег! Молчи! Пол здесь кафельный, острых углов много, либо ты меня, либо, я тебя.

Пожалел ее, говоришь? – Охотно верю. Работа у депутатов такая – помогать нуждающимся. – Я не сдержала ироничного, горького смеха. – Но, вот то, что ходил к ней, всего раз в неделю и только чтоб продукты отнести – явная и наглая ложь!

И если есть она, то, значит, были и другие, до нее.

А я ведь тебе верила, Олег! Верила, как верят в Бога. Безусловно, непререкаемо!

Да, как муж и отец, ты все эти годы, был идеален, и вроде бы, логично закрыть глаза на этот плевок в душу, дескать, с кем не бывает? Да у всех так! Где ты еще такого Верочка найдешь, в твои-то годы? И а как же дети?

Да все так! Все, верно! Но как же это больно проглатывать! Как же больно! Мама-а-а-а!

Я едва не скрежетала зубами от безумно тяжелых мыслей. Олег же, обеззаразив и залепив ранки пластырем, спокойно принялся чистить зубы.

Я вылезла из ванной, вытерлась насухо и как была – нагая, прошла в спальню, хотелось лишь одного – уснуть поскорее и закончить этот жуткий день.

Взяла со стола свой телефон, смс от Егора еще не было. Видео в телефоне, тоже больше не было. Еще бы оставил! Я аж засмеялась.

На столике стояла початая бутылка коньяка и стакан. Я налила себе немного.

– Что ж, Верунчик, с днем рождения тебя, дорогая!

Улыбнулась я, своему кислому отражению в большом зеркале на стене. А говорят, как год встретишь, так его и проведёшь! Нафиг! Нафиг! Чур, меня! Чур! – я постучала по дубовому столику.

– Возьми.

Я обернулась на голос мужа, он протягивал мне… Плетку!!

Нам ее Валька – поганка, на двадцатилетие свадьбы подарила, со словами –

– За двадцать лет, у вас у обоих много накопилось, и накипело по-любому, вот, теперь, можно будет друг другу припомнить все с большим удовольствием! Не, ну, че вы ржёте-то? – удивилась пакостница. – Даже психологи рекомендуют.

Мы так ей и не воспользовались, отложив до худших времен. Теперь, они воистину, настали. Но не думаю, что прям таки готова к такой терапии сейчас.

Олег, в очередной раз за сегодня, меня прямо-таки поразил.

– Выпусти пар, – спокойно предложил муж. – Не держи в себе, чистая психотерапия.

Я улыбнулась хищно, закусила губу и медленно подошла близко-близко, глядя в горящие азартом и предвкушением глаза мужа, с придыханием спросила:

– Это, так, тебя ляди твои, развлекают? Этого тебе не хватало со мной?

– Теперь и впредь, ты – единственная. Клянусь! – выдохнул Олег, заглядывая в глаза, и потянулся к моим губам.

Я же, со всей силы, двинула ему коленом по шарам.

Муж сдавленно охнул, задохнувшись от боли и замер, скорчившись и шипя.

– На колени, тварь! – прошипела я.

К моему, немалому удивлению, муж тут же повиновался, спокойно встал на колени и замер, опустив голову.

Сделал он это, так спокойно и естественно, словно это у нас уже обычное, ежедневное дело. Я уже было взяла плетку, и замахнулась, но увидела, как нездорово, блестят глаза мужа. Он, похоже, уже и о боли-то забыл.

Да ему же это, в самом деле, нравится! Он же ждет и жаждет ударов и боли.

Я испытала очередной шок.

Боги мои боги! С кем я живу??

– Тебе это нравится? – с придыханием, чтобы не спугнуть, спросила я.

– Да, очень, – ответил очень тихо, виновато.

– Почему же раньше мне этого не говорил?

– Ты слишком чистая и правильная для этого. Я боялся шокировать.

– Поэтому ты к ним и ходишь?

– Да, но, не думай, это всегда одна женщина, и раза в неделю мне действительно хватает. Это дарит невероятное возбуждение и дает мне силы на тебя.

– Мразь!

Взвыла я и ударила коленом в грудь, муж упал на задницу, и глубоко дыша, выжидающе уставился на меня, горящими как у сумасшедшего глазами.