Текст книги "Самые знаменитые пророчества и предсказания"

Впрочем, Раньо Неро ясно видел, что нашей стране уготована ключевая роль не только в ХХ столетии, но и позже. Он постоянно подчеркивал, что Тартария уцелеет при любых катаклизмах: после зверств «человека с дымом изо рта» станет могучей державой, а в ХХI веке – оплотом мира между разными ссорящимися народами.

Больше того – Неро видел, что Тартария «победит Небеса». Ее жители первыми научатся «летать к звездам». Все начнется с «рыцаря-победителя», который будет носить великое имя Георгия Победоносца. Сей «рыцарь» сумеет взлететь прямо в небо. И произойдет это событие в «зеркальный год зеркального века в двойном исчислении».

Ну разве можно было из тех далеких веков увидеть точнее?! Георгий-Победоносец – это, конечно, наш Юрий Гагарин. Ну а зеркальный год зеркального века – 1961 год ХХ века. Обе части – что года, что века – смотрятся как зеркальное отражение друг друга. Только почему «двойного исчисления»? Да потому, что год – 1961 – дан в арабских цифрах, а век – ХХ – в римских.

Интересовала францисканского монаха не только жизнь правителей, но и простого народа. Он предрекал, что люди ХХ века начнут строить дома в городах «выше самых высоких деревьев и станут те города деревьями». Витиевато, конечно, но понятно: речь идет о небоскребах и «каменных джунглях». «На севере снега и льды растают. На полюсах появятся обширные цветущие земли», – писал Неро.

Это вам ничего не напоминает, дорогие читатели? Конечно же, глобальное потепление, о котором уже несколько десятилетий предупреждают ученые. Может, они тоже начитались писаний Раньо Неро?..

Предвидел монах и технические новинки. Правда, ему они казались непонятными и даже страшными. Но он описывал их так точно, как мог. «Будут страшные гудящие веревки и цепи. Люди станут общаться при помощи их». Узнаете телефонные провода и электрические цепи, дорогие читатели? «Возникнут зеркала, в которых люди станут отражаться на многие расстояния». Ну а это телевизоры и видеотелефоны.

Еще будут «раковины, которые слышат и говорят человеческими голосами». Сегодня мы знаем их названия: телефонные трубки и мобильники. Их действительно, как морские раковины, люди подносят к уху.

Есть среди пророчеств и забавные. Например, о зелененьких злобных карликах, пришедших на землю с… неба (вот еще когда, оказывается, судачили о пришельцах!). Но им не удастся победить человечество, потому что из мест Силы придут три мудреца. Неро и места эти назвал. Ученые соотнесли их с современными названиями. Получилось: Памир, Тибет и… Урал. Так что наши соотечественники и с пришельцами управятся. Словом, и тут станет Россия «оплотом мира». И что бы ни случилось – «исчезнут страны, исчезнут континенты – Тартария не исчезнет никогда». Да будет так!

Пророчество сквозь века

«До восемнадцатого года я ничего не боюсь… Если, конечно, верить Авелю…»

Эта странная история связана с тремя русскими монархами – императрицей Екатериной II, ее сыном Павлом I и правившим спустя век после Павла императором Николаем II. Всем им пришлось столкнуться со странными пророчествами монаха-предсказателя Авеля.

Глава российского Сената генерал Самойлов презрительно скривился, глядя на доставленного пред его очи монаха-узника. Тощий, сморщенный, волосики жиденькие – в чем только душа держится? В деле написано – из крестьян. Родился в 1757 году, выходит, в нынешнем 1796-м ему 39 лет. Вот уже 20 лет он – монах. Да только бродячий, из монастырей его гонят за дерзкий норов и дурацкую привычку писать какие-то пророческие книжонки. За них этот Авель чаще сидит в тюрьме, чем в келье.

– Так что ты там предрек? – насмешливо процедил генерал Самойлов.

Авель, встряхнув цепями, как мог утерся грязным подрясником и вздохнул:

– Проговорился, что матушка-императрица помрет шестого ноября!

Генерал вскочил в гневе:

– Да как ты смеешь?! – Рванул дверь и заорал адъютанту: – В Петропавловку подлеца!

9 марта 1796 года тощего монаха бросили в каменный мешок – знаменитую камеру № 22 Петропавловской крепости. Наверно, он сгнил бы там заживо, да только 5 ноября императрицу Екатерину Великую нашли на полу без чувств, а 6-го она скончалась. Вступивший на трон Павел I тут же повернул руль власти в свою сторону: все враги ненавидимой матери оказались его друзьями. Вместе с другими заключенными вышел из крепости и Авель.

Больше того – новоявленный император повелел доставить монаха к себе. Принял в личных покоях, облобызал на радостях, еще и благословения попросил. Уж так был рад, что наконец-то сделался императором. Конечно, не утерпел и осведомился о собственной судьбе. Но Авель, хоть и бывал обычно по-детски искренен, на сей раз только развел руками:

– Не все мне открыто!

Видно, не хотел опять в застенок…

– Что ж, – Павел милостиво улыбнулся, – я направлю вас, отче, в Невский монастырь. Там и условия – любы, и настоятель – дружелюбен!

Однако уже через год дружелюбный настоятель прислал запрос: возможен ли перевод Авеля в другой монастырь, а то уж больно смущает сей дерзкий монах братию. Рассказывает разное, а кому понравится узнать дату своей кончины?..

Павел подумал и перевел Авеля в Валаамский монастырь – там порядки строги, выбьют дурь из строптивца. Да только в начале 1800 года из Валаама пришла «Зело страшная книга», которую сочинил монах. Книгу прочли сначала в митрополичьей службе, потом в Секретной палате, и вот Авель снова в Петербурге в Петропавловской крепости.

Недовольный Павел решил самолично посетить предсказателя. Для храбрости взял с собой фаворитку Лопухину. Вошли к Авелю оба веселые, глупышка Лопухина хохотала вовсю. Но вышли напуганные. Как потом засвидетельствовал секретарь министра иностранных дел Ф. Лубянский, фаворитка в слезах, а Павел нервно кусал губы.

Ночью император не спал – составлял послание. Наутро лично положил бумагу в особый ларец тайной залы Гатчинского дворца, надписав: «Вскрыть Потомку Нашему в столетний день Моей кончины».

С тех пор вечно меланхоличный Павел вообще перестал улыбаться. Лопухина под особым секретом поведала своему очередному любовнику, что проклятый Авель предрек скорую кончину императору, к тому же не «естественную, а убийственную». Правда, срока Павел так и не узнал от упрямого Авеля, но перестал спать на одном месте и каждую ночь переходил на другое, никого не предупреждая. Но, как известно, это его не спасло. Заговор, о котором был уведомлен его наследник, старший сын Александр, вылился в цареубийство, которое свершили заговорщики в ночь на 12 марта 1801 года.

Александр I приказал выпустить Авеля. Но тот не одумался. Опять появились «предсказательные книжки», где говорилось о будущей войне с французами, о сдаче и пожаре Москвы. Вот как звучит чудом сохранившееся предсказание Авеля в «Зело страшной книге» от 1803 года:

«..от Бога Слово в год тысяча и восемьсот и второй на десять июня 12 день (по современному говоря, 1812 года 12 июня) придет царь западный, и имя ему – Наполеон. Пленит он грады и многие области Российские и войдет в Москву… И ограбит в ней и опустошит все церкви и вся гражданская… и учинится в ней пожар великий, и будет град пребывать в пепелищах…»

Александр Павлович рассвирепел:

– Да это немыслимо – чтобы неприятель вошел в Москву, а мы, русские, ее сдали на поругание и пожарища?! Да такого и быть не может! Заключите монаха в Соловецкую тюрьму, и пусть сидит, пока пророчества не сбудутся! А проще говоря – пусть сидит до смерти своей, ибо таковое не сбывается!

Однако пророчества, как известно, сбылись, и царь сдержал слово: в 1813 году Авеля выпустили. Наученный горькой неволей, монах уехал из России – сначала на Святую землю в Иерусалим, потом в Афонский монастырь. На родину вернулся уже только помирать – был «зело болен».

Но опять не удержался! Опять начал вещать о том, что после кончины Александра I на трон взойдет не ожидаемый всеми наследник – Константин Павлович, а младший из братьев Романовых – Николай Павлович. И снова все повторилось: едва Николай I взошел на царство, как Авеля опять упрятали в застенок. В 1826 году Авель очутился под особым присмотром в арестантском отделении Спасо-Ефимьевского Суздальского монастыря. Там он и скончался на 75 году жизни в 1831 году.

Словом, каждый император почитал долгом упрятать прозорливца подальше от глаз людских – кто в монастырь, кто в застенок. Но тот, прекрасно зная, что воспоследует за его предсказаниями, упрямо вещал о будущих несчастьях и грядущих бедах России и ее правителей. Видно, правда рвалась из уст и из-под пера Авеля, и он ничего не мог поделать со своим проклятым даром прозорливца.

Сколько книг он сочинил и записал, никто уже не знает. Со временем почти все они потерялись, а может, и были специально уничтожены.

Однако его пророчество, записанное рукой Павла I, уцелело. И 12 марта 1901 года Николай II решил исполнить волю предка – вскрыть заветный ларец ровно через сто лет. Двор воспринял эту новость как очередное, пусть и историческое, но развлечение. Придворные кавалеры и фрейлины, улыбаясь и шушукаясь, проводили царственную чету в Гатчинский дворец, где в особой комнате на покрытом темной бархатной скатертью столе хранился старинный ларец. К приезду царской четы дворцовые слуги уже успели вымыть и вычистить его, но привилегия открыть досталась, естественно, только венценосному потомку.

Когда Николай II с императрицей Александрой Федоровной вернулись в Зимний дворец из Гатчины, на них лица не было. Александра была бледна, Николай, напротив, красен как вареной рак. Ни слова не говоря, монархи прошли мимо притихших придворных и удалились к себе. А вечером придворный истопник по секрету сказал, что государь сжег в камине какие-то бумаги.

Словом, достоверно, что написано в послании к Потомку, сказать невозможно. Но намек есть. В январе 1903 года государь находился в беседке Зимнего дворца. Все собирались смотреть торжественный салют из орудий Петропавловской крепости. И вдруг залп одной из пушек попал прямо в беседку. Деревянные перекрытия вспыхнули. Началась паника. И Николай II остался невозмутим, только заметил:

– До восемнадцатого года я ничего не боюсь! Если, конечно, верить Авелю…

Впрочем, не верить оснований не было. Пророчества Авеля не раз доказали свою надежность. Вот и это сбылось: последний император всея Руси Николай II был расстрелян в Ипатьевском доме в 1918 году. Так закончилось правление Дома Романовых. Не об этом ли писал Потомку несчастный Павел?

Правда, говорят, что императрица Александра Федоровна пыталась изменить предсказание. Не потому ли приглашала ко двору разных магов, гадалок и предсказателей? Но ни один не смог изменить «пророчество веков». Видно, Авель был силен в своих «прогнозах». Или просто прав?..

Часть вторая
Ключи от времени

Тайное желание «Шотландца»

Когда главный камень Шотландии соединится с главным камнем Англии, обе земли обретут мир и истинное могущество!

Историю, конечно, творят люди. Но встречаются и странные, почти мистические создатели истории. Так случилось с легендарным родовым сапфиром династии Стюартов. Камень сам начал влиять на исторические события.

Этот драгоценный сапфир издревле принадлежал шотландскому королевскому дому. Говорят, его носил еще король Александр II в 1214 году. В XIV веке Давид II подарил этот камень Уолтеру Стьюарду, за которого вышла замуж его сестра Маргарита Брюс. От этой пары и началась династия Стюартов. Прошло время, и в середине XVI века камень достался молодой королеве Марии Стюарт.

Настоятель Эдинбургского монастыря поклонился правительнице и прошептал:

– Этот сапфир – дар Неба! Существует пророчество, моя королева: когда главный камень Шотландии соединится с главным камнем Англии, наши земли обретут мир и истинное могущество!

Мария окинула монаха дерзким взглядом и выхватила из его рук темно-синий камень. Красив, ничего не скажешь! И почему это старинные драгоценности всегда обрастают всякими пророчествами и легендами? Не хватало еще, чтобы монах заявил, что Мария Стюарт должна подарить этот камень своей сестрице-сопернице – Елизавете Английской, чтобы прекратить давнюю вражду Шотландии с Англией. Ну уж нет!

Марию передернуло. Отдать сапфир проклятой Елизавете, которая и так незаконно восседает на престоле, на который должна была бы взойти она – Мария Стюарт?! Даже отец Елизаветы, покойный король Генрих VIII, считал девчонку незаконной. А у Марии чистейшая родословная – она наследница древних английских и шотландских королей. Это она должна восседать на престоле в благословенном Лондоне, а не прозябать в полуразрушенном Эдинбурге, где осыпаются крепостные стены старого замка Холируд.

Впрочем, не стоит гневить Бога – ей ли жаловаться, когда она только что вышла замуж за 19-летнего красавца Генри Дарнлея?! Это вам не первый, неудавшийся муж Марии – болезненный и тщедушный французский король Франциск II, за которого ее выдали 7 лет назад, в 1558 году. Марии было 16 лет, а Франциску вообще всего 14. И года не прожили, как бедняга умер. Пришлось Марии вернуться обратно домой в Шотландию вдовой. Но сейчас прочь всякое уныние – Мария снова замужем!

Королева страстно вздохнула. Вот кому она отдаст драгоценность – возлюбленному мужу! В спальне Мария сняла с шеи сапфир, висящий на серебряной цепочке:

– Пусть этот камень напоминает о страсти, которая сжигает наши тела!

Генри поднес сапфир к пламени свечи, и руки его дрогнули:

– Скорее он напоминает окоченевший и посиневший на морозе труп…

Семейная жизнь не заладилась. Очень скоро Мария узнала две новости. Во-первых – у нее будет ребенок. Во-вторых, красавец Дарнлей собирается устроить переворот на шотландском троне. Соглядатаи быстро донесли, что Генри возглавил заговор против законной властительницы – хочет стать единоличным правителем и идти в фарватере политики Елизаветы Английской.

Пришлось принимать меры. Верные Марии люди схватили заговорщиков. Всех их отправили на плаху. Дарнлей же был сослан в Глазго. Однако на радостях от рождения сына Якова Мария помирилась с мужем. Дарнлей вернулся в Эдинбург, однако решил жить не в королевском замке, а неподалеку, в усадьбе Керк-о’Филд. Но уже через пару месяцев вновь пошли донесения соглядатаев: вероломный Генри замышляет очередной переворот. 9 февраля 1567 года должен был состояться большой королевский праздник в честь свадьбы двух наивернейших вассалов. Дарнлей сказался больным и остался в своем доме Керк-о’Филд неподалеку от королевского замка Холируд.

Стоя на огромной, ярко освещенной галерее замка, королева Мария Стюарт приветствовала прибывавших гостей. Но взор ее то и дело обращался в сторону Керк-о’Филда. Через каждые четверть часа слуги тайно докладывали повелительнице: к дому Дарнлея подъехала очередная группа заговорщиков, ведь именно на день праздника, когда никто не сможет им помешать, они и назначили свой главный совет. Когда веселье в Холируде достигло апогея, Мария перекрестилась. Сейчас, сейчас…

Шум праздника прервался оглушительным грохотом – адским взрывом, от которого содрогнулась земля. Керк-о’Филд вместе с королем Генри и приехавшими к нему друзьями-заговорщиками взлетел на воздух.

Наутро Мария пожелала сама взглянуть на рухнувшие стены. Опознать погибших было сложно, но на тело Дарнлея Мария наткнулась в саду. Вероятно, взрывная волна выбросила его туда. Рядом с телом валялся сапфир. Мария подняла его, и вдруг в голову ей пришла невероятная мысль: может, Генри не по собственной воле хотел отдать Шотландию под власть Англии – может, именно проклятый сапфир стремился к соединению властей?..

После всех этих драматических событий королем Шотландии был объявлен годовалый малютка Яков, сын Марии и Дарнлея. Ему и достался родовой сапфир. Дальнейшая судьба необузданной и несчастной Марии Стюарт известна всем: потеряв шотландский трон, она бежала в Англию, но была брошена в тюрьму, а позднее и казнена по приказу Елизаветы I Английской. Но судьба извилиста. Елизавета прожила бездетной и потому, умирая, была вынуждена назвать своим преемником ближайшего родственника – Якова Шотландского. Так сын Марии и Дарнлея в 1603 году стал королем Англии и Шотландии – Иаковом I.

Началась эра Стюартов на английском престоле. И знаменитый сапфир оказался в королевской казне, которая находилась в Тауэре. Но хоть он и прибыл в Англию, ни с каким другим камнем не соединился. Так что пророчество не возымело силы. Правление Стюартов, как известно, было бурным – Карла I, сына Иакова Шотландского, казнили во времена революции. И хотя его сын – Карл II все же сумел вернуть себе трон, но следующего короля – Иакова II через три года свергли с престола. Хорошо, хоть Он сумел сбежать во Францию. И не один, а с драгоценностями короны, среди которых был и знаменитый «Шотландец», как назвали сапфир Стюарта в Париже. После смерти Иакова камень жил во Франции у его сына, потом в Риме у внука – кардинала Генри Йоркского. Именно он и распорядился после своей смерти переправить камень на родину.

Дело оказалось непростым. В Европе шли Наполеоновские войны. Но верный слуга кардинала Анджело Бенелли рискнул отправиться в путь. Чудом избежав несколько злодейских нападений, Бенелли добрался до Лондона и передал сапфир в королевскую казну. Однако камень не заинтересовал правящего короля Георга III. Про старинное пророчество эдинбургских монахов никто уже и не помнил.

Однако в 1837 году на трон вступила юная умница, 18-летняя королева Виктория. Она решила создать для своего коронования новую корону и пожелала познакомиться с историей драгоценных камней, которыми владела. У взволнованного хранителя казны задрожал голос:

– Это сапфир Стюартов, принадлежавший еще древним королям Шотландии. О нем существует старинное пророчество: «Когда главный камень Шотландии соединится с главным камнем Англии, вся земля обретет истинное могущество!»

– А какой камень считается главным в Англии? – поинтересовалась Виктория.

Казначей с поклоном подал ей огромный рубин:

– Вот «Черный принц», Ваше Величество. Его история известна с XIV века, когда его привез в Англию наследник престола Эдуард, прозванный Черным принцем. От него рубин и получил свое имя.

– То есть мы владеем двумя самыми легендарными камнями наших земель? – оживилась Виктория.

– Так точно, Ваше Величество!

– Так чего же вы ждете? – вскричала мудрая Виктория. – Немедленно вставьте оба камня в мою новую корону! И да будет Британия самой могущественной в мире!

Сапфир Стюарта почистили, обмерили, взвесили. Узнали наконец, что после всех исторических перипетий он представляет собой овальный камень глубокого синего цвета полтора дюйма в длину и дюйм в ширину, массой 104 карата. По приказу королевы его вставили на лицевую сторону Большой императорской короны – рядом с рубином Черного принца. Так наконец-то исполнилось тайное желание сапфира – сошлись «Шотландец» и «Англичанин». А Великобритания обрела небывалое могущество – стала империей, над территорией которой никогда не заходит солнце. Вот и не верь после этого пророчествам!

С тех пор сапфир Стюарта всегда на королевской короне. Правда, в 1910 году при коронации Георга V, внука Виктории, легендарный камень перенесли с лицевой на тыльную сторону короны. А его место занял недавно найденный алмаз «Звезда Африки-2». И почему, спрашивается, новый король не оставил все, как было при бабушке? Перемена мест, вероятно, смутила легендарный сапфир – он перестал радеть о могуществе страны. Империя начала разваливаться. Впрочем, возможно, сапфир и не виноват. Просто ХХ век оказался роковым для всех империй…

«Всех вас уже нет, господа…»

Розыгрыши судьбы не затягиваются.

Не пройдет и шести лет, как все мною предсказанное, к ужасу моему, случится.

Великие времена вызывают великие сдвиги в человеческом сознании: надломы, предвидения, предчувствия. Тогда и обычные люди начинают пророчествовать.

Времена Великой французской буржуазной революции – ужасны и кровавы. Сотни тысяч людей оставили о них мемуары, тысячи историков написали бесчисленное множество трудов, но тайны времен остались.

В начале 1788 года на обеде у влиятельного парижского вельможи собралось общество ценителей искусств – компания немалая и довольно пестрая: придворные короля Людовика XVI, поэты, литераторы, ученые, священники, даже члены Французской академии. Среди других был и известный писатель, теоретик классицизма Жан Франсуа Лагарп. Он-то и описал этот поразительный вечер в своих мемуарах.

Обед удался. Все присутствующие были в отличном расположении духа. После чревоугодных удовольствий последовали духовные – литераторы начали читать свои произведения. Потом последовала бурная беседа в рамках модного атеизма. Целый поток острот низвергся на религию, несмотря на присутствие священнослужителей, которые тоже охотно ругали церковное начальство. Потом восхвалили Вольтера, который произвел революцию в умах. Наконец посетовали, что даже самые молодые не доживут до столь счастливых событий – прихода Царства Разума и триумфа революции.

И тут встал некто сидевший в уголке. По залу прошел шепот:

– Кто это?

– Жак Казот, – отвечали сведущие. – Понемногу занимается поэзией, баснями и статейками. Но ничего особенного не создал. На собрания его охотно приглашают потому, что он – отличный рассказчик. Правда, выдумывает много.

Казот поднял руку, и веселье, разливавшееся по залу, вдруг стихло.

– Господа, будьте довольны – ваше желание исполнится! – проговорил он с тоской в голосе. – Все вы очень скоро увидите эту великую потрясающую революцию. Но знаете ли вы, что воспоследует за тем временем, что вы столь страстно ожидаете?

– И что же? – воскликнул мсье Кондорсе, как всегда недоверчиво-грубым тоном.

– Вы, господин Кондорсе, умрете на соломе в темнице. «Счастливые события», о которых вы жадно мечтаете, заставят вас принять яд, чтобы избежать секиры палача.

– Что за глупости! – закричали гости. – Вы не понимаете, мсье Казот, мы жаждем увидеть Царство Разума!

Казот прикрыл глаза, глухо вздохнул, как от боли, и снова вытянул руку:

– В этом царстве разума вы, господин Шамфор, вскроете себе вены. Вы, господин де Николаи, умрете на эшафоте. Вы, господин Байи, там же.

– Какие ужасы вы говорите! – взвизгнула герцогиня де Граммон. – Слава Богу, хоть нас, бедных женщин, никакие революции не касаются!

– Ошибаетесь! – проговорил Казот. – Женщин станут карать, как и мужчин. Вас, герцогиня, привезут на эшафот в тележке палача со связанными за спиной руками, как преступницу. У вас даже не будет исповедника! – Лицо пророчествующего побелело как мел. – Впрочем, его не будет почти у всех вас. Последний казнимый, кому выпадет такая милость, будет… – Казот запнулся.

– Какому же счастливцу выпадет такая удача? – грубо процедил мсье Кондорсе.

– Королю Франции, – проговорил Казот. – Но это будет его единственная удача…

Хозяин дома резко встал и подошел к Казоту.

– Все говорят, что вы – отличный рассказчик, мсье. Но ваш розыгрыш сильно затянулся. Извольте покинуть мой дом!

Казот вздрогнул, как от удара:

– Розыгрыши судьбы не затягиваются. Не пройдет и шести лет, как все мною предсказанное, к ужасу моему, случится.

– Тогда скажите нам, что станется с вами? – зло поинтересовалась герцогиня де Граммон.

– Помните ли вы историю об осаде Иерусалима, мадам? – Казот взглянул в глаза герцогини. – Один человек в течение семи дней кряду обходил крепостные стены на виду у всех осаждавших и осаждаемых и кричал: «Горе Иерусалиму! Горе мне самому!» На седьмой день, камень, пущенный из метательной машины, попал в него и раздавил насмерть. Это участь всех предсказателей.

И Казот, не кланяясь, пошел из гостиной. На пороге остановился и повернулся к застывшим в ужасе людям:

– Всех вас уже нет, господа…

Всю жизнь он рассказывал истории. Пытался пробиться в литературе. Писал стихи и сказки в духе «Тысячи и одной ночи», создал авантюрный роман «Влюбленный дьявол». Но ни один его рассказ не имел такого успеха, как реплики за тем странным обедом.

Все сбылось! Не слишком-то удачливый литератор в одночасье оказался пророком. Революция началась через год. Жизнь присутствующих закончилась так, как и было предсказано. Самого Казота казнили на парижской площади Карусель в семь часов вечера 25 сентября 1794 года. Поднявшись на эшафот, он громко вскричал:

– Я умираю, как и жил, верным Господу и моему Королю!

С того памятного обеда прошло как раз 6 лет, как Казот когда-то и предсказал. Он умер последним – остальные присутствовавшие на том обеде уже были на Небесах.