Электронная библиотека » Елена Левашова » » онлайн чтение - страница 2

Текст книги "Если ты хочешь..."


  • Текст добавлен: 17 июля 2024, 12:46


Автор книги: Елена Левашова


Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Глава 4.

Весна.

Размытые очертания палаты кружатся перед глазами, распадаются на фрагменты, а потом и вовсе тают… Сменяются другой, неожиданной картинкой. Странно, ведь он перестал мне сниться. Карие глаза, волнистые русые волосы, губы, шепчущие что-то нежное…

«Весна, выздоравливай. Тебе надо лечиться. Отдыхай, пожалуйста».

Он гладил меня по голове и утирал слезы со щек, а потом ушел. Видение истаяло в забрезжившем рассвете, сменившись безликими очертаниями палаты.

– Вёсенка, как ты? – вздрагиваю от знакомого голоса.

– Илья? Так это был ты? – облегченно вздыхаю, пытаясь подняться. На мне чистая ночная сорочка, халат, на тумбочке аккуратно стоит новая чашка, тарелка, бутылка воды…

– Я. Не понимаю, ты про что? Надежда Петровна звонила тебе вчера, а ответил врач. От нее я и узнал. – Протяжно вздохнув, отвечает он.

С Илюшей Любарским мы познакомились в хосписе. Талантливый психолог, он покорил меня своими жизнелюбием и добротой. Сначала мы просто дружили… Со мной ведь по-другому нельзя, спасибо Косте… После него я мужчин на милю к себе не подпускала, растворилась в сыне и заботе о тяжелобольной маме. Училась в педагогическом институте, ездила на проклятую дачу… Такая вот у меня была жизнь – обычная, скучная, без балов и заграничных поездок.

– Спасибо, Илья. – Повторяю я, разглядывая рюши на сорочке. – Красивая сорочка. И халат… И, вообще, спасибо за то, что сразу приехал. Об Алешке позаботился.

Илья как-то растерянно качает головой, вздыхает, набирая в легкие побольше воздуха. На мгновение мне все это кажется чудовищной ошибкой, то, что я говорю сейчас. Он мне приснился. Это просто сон… Костя не мог сюда явиться. Не мог… Черт, тогда почему глаза Ильи говорят об обратном? Он что-то лепечет, пытаясь возразить, но его бессвязные объяснения тонут в громком, прямо-таки офицерском стуке в дверь. Мне даже угадывать не нужно, кто за ней. Костя…

А с ним Алешка… Как это случилось, не понимаю? Как он вообще узнал про больницу? Догадываюсь как. Костя позвонил, чтобы выяснить причину, по какой я не явилась «просить его об одолжении», а ему ответил врач. Все так и было.

– Добрый день, – Костя уверенно преодолевает расстояние до моей постели и, не глядя на Илью, жмет ему руку. – Вижу, тебе лучше.

– Мамочка! – Алеша валится мне на грудь и крепко обнимает. – Мам, ты долго будешь болеть? У меня все хорошо, дядя Костя мне кашу сварил овсяную. Она была не очень вкусная, но я съел. – Почти шепотом добавляет Лешенька.


Господи, получается и с сыном был не Илья?!

– Подожди, сынок, – ерошу вихрастую мальчишечью челку и перевожу взгляд на Духина. – Как ты здесь оказался? Как вообще… – выдавливаю севшим голосом. Ненадолго же меня хватило…

– Я, пожалуй, пойду, – смущается Илья. Нервно вытирает лоб и поднимается с места, добровольно лишая меня своей поддержки. Не понимаю, он его боится? Смею заметить, Духин еще ничего особенного не сказал и не сделал. Он только пристально смотрит на меня, но этого хватает, чтобы по спине поползли кусачие мурашки…

– Константин Андреевич, извините за беспокойство. Произошла какая-то ошибка. Мой… мой муж вчера работал в ночную смену, врач не смог ему дозвониться. – Оправдываюсь я. Усилием воли добавляю голосу стали, но он все равно звучит надломлено. – Простите, что вам пришлось потратиться. Я вам все верну… И я…

Илья выглядит ошарашенным. Он не умеет врать или подыгрывать. Не сразу угадывает в моих словах жалкую попытку показаться  Духину сильной и независимой. Глупо.

– Д-да, – протягивает Илюша. – Спасибо вам за беспокойство о моей… жене. – Не без гордости произносит он. – Сколько я должен… за вещи и посуду? – он неуклюже тянется в карман, достает потертое портмоне, медленно, под снисходительный взгляд Кости, расстегивает его… Мне хочется зажмуриться от стыда. Отвернуться. Промотать этот день, как пленку назад и сделать все правильно. Не приходить к нему, ни о чем не просить. Не шептать его имя в больном бреду...

– Весна, мы можем поговорить? – Духин переводит скучающий взгляд с Ильи на меня. Тот достает, наконец, мятые купюры и протягивает Косте. Стыдоба какая… Мне под землю хочется провалиться.

– Константин Андреевич, вы несколько запоздали с этим, не находите? – парирую я. Дышать мне по-прежнему тяжело, и фраза заканчивается приступом хриплого кашля.

– Погуляйте с ребенком на улице, – приказывает он Илье. Тот так и стоит с зажатыми в вытянутой руке деньгами.

– Х-хорошо, – послушно кивает он и возвращает их в задний карман брюк. Тюфяк! Сейчас его покладистость и мягкость меня злят и раздражают! Хорошо, что Алешка режется в «стрелялки» на планшете и не обращает на нас ровным счетом никакого внимания.

– Нет! Мои близкие никуда не уйдут, – шиплю змеей.

– Как скажете, Весна Валерьевна, – прищуривается Костя. – Подожду на улице, когда они уйдут, и зайду позже.

– А я не хочу, чтобы вы… ты приходил. Нам не о чем говорить.

– Вчера ты так не думала, Весна.

– Я совершила ошибку. Забудь о вчерашнем. Я… Это было глупо и… Незачем мне было приходить. Спасибо за помощь и… за Алешу… – опускаю взгляд, не в силах выдержать Костин – прямой, уверенный, выжигающий на коже невидимые следы…

– До скорой встречи, Весна. Выздоравливай. – Костя демонстративно высыпает на постель фрукты из пакета и покидает палату…


Глава 5.

Костя.

Реальность обрушивается на меня могильной плитой. Врывается в легкие в тот момент, когда я открываю дверь ее квартиры…

– Здравствуйте, – опасливо произносит сын Весны. – Вы от мамы?

– Да, – придерживая подбородок, грозящийся упасть, отвечаю я.

Андрей Иванович взял на себя смелость порыться в ее вещах и раздобыть ключ от квартиры. Адрес он мне тоже благосклонно сообщил. И позвонить не забыл, чтобы удостовериться в моем благополучном приезде «на место».

– Ну, показывай, боец, куда идти? – бегло оглядываю дом Весны. Простенькая квартира в новостройке из белого кирпича: узкий коридор, светлый ламинат на полу, обои под покраску на стенах. Из потолка вместо люстры свисает электрический провод с лампочкой на конце. Да-а, мужем тут и не пахнет. Тогда, где он? И кто, черт возьми, он? Почему меня это так волнует сейчас, спустя столько лет? Сейчас, когда я вернулся на повышение в наш убогий городок?

– А мама когда придет? – дрогнувшим голосом спрашивает парнишка.

– Мама в больнице, но ты не бойся: с ней все будет хорошо. Врачи ее полечат, а завтра мы к ней вместе съездим. Тебя как зовут?

– Алеша. – Недовольно отвечает он.

– А фамилия?

– Завьялов.

Становится все интереснее. Завьялов, значит? Выходит, тот, с кем она мне изменила, так и не женился? Очевидно, расчет генерала Завьялова оказался неверным: подкачала родословная парня или Весне он просто наскучил. Как я когда-то… Перед глазами огненными всполохами мелькают воспоминания: Весна в объятиях другого парня – сильного, мускулистого, привлекательного. Не чета мне… Я тогда был щуплый, как воробей. Сколько ни ел, все не мог вес набрать. Толку, что высокий и широкоплечий. А парень какой надо… И Весна продемонстрировала свои предпочтения: выслала фотографии и видео на телефон, где она обнимает его, гладит по затылку (лица я так и не разглядел), что-то стонет бессвязно. И в эти обжигающие, как гремучее зелье воспоминания врывается реальность – неудобная, неловкая, заставляющая вспомнить о прошлом и заподозрить неладное. Алешка до черта похож на меня…

Она ведь тогда даже встреч не искала, моего слова ей было достаточно, чтобы понять – я не прощу. Растерянная, какая-то несобранная, она так и не ответила на мой вопрос «почему»? Почему так жестоко? Ведь можно было просто расстаться, как это делают сотни пар. А она… прошлась раскалённым лезвием по самолюбию.

– А папа твой где?

– У меня нет папы, – послушно отвечает мальчонка. – Есть деда Валера, я его очень люблю.

– А бабушка есть? – спрашиваю, на секунду вспоминая маму Весны Лидию Алексеевну – единственного человека, относящегося ко мне с добротой.

– Баба Лида умерла. А у мамы нет никого – ни братьев, ни сестер. Есть тетя Таня и дядя Илья. Это мамина подруга и… в общем, он хочет с нами жить. Вы знаете, я так собаку хочу завести, а мама не разрешает. – Вздыхает Алешка. – А вы у нас ночевать останетесь?

Ну и вопрос… Наверное, нет. Весне это точно не понравится. Чтобы я лежал на ее постели, в которой, возможно, бывает другой мужчина? Ни за что.

– Нет, думаю, маме это не понравится. Поедем ко мне в гости, Алешка? Пиццу закажем или в Макдак заедем. Ты бургеры любишь?

– Да! – его губы расплываются в улыбке.

– Тогда собирайся. Тебе помочь? Где твой шкаф с одеждой? Какую, кстати, собаку?


– Знаете породу джек-рассел-терьер? Вот ее!

Пацан убегает в крошечную темную комнату, включает свет и активно роется на полках. Стягивает шорты и футболку, надевает джинсы и трикотажную водолазку. Вещей у парнишки немного, да и вообще… В квартире аскетический минимализм: мебели мало, на кухне даже занавесок нет. А раньше Весна любила украшать – дом, сад, собственный подоконник в комнате. Цветы разводила, рисовала, вышивала крестиком, а потом ставила картинку в рамочку. Помню, эти рамочки из ее дома плавно перекочевали в мой – вышитый рыжий кот и корзина с маками. И снова укол ноющей боли… Словно гвоздем внутри провернули. Пока мальчик копается в комнате, я решаюсь позвонить матери. Сам не знаю для чего? Удостовериться в очевидном?

– Мам, привет, извини, что поздно звоню.

– Костик, что-то случилось? – голос мамы звучит устало. Постарела она, болеет часто. Внуков ждет… От меня, который их ей дать не может.

– Мам, пришли мне школьную фотографию, что в моей комнате на стене висит. Ты камеру приблизь, свет включи и…

– Не учи ученого. – Отрезает она. – Я мать офицера, и не с такими трудностями справлялась. Сейчас пришлю, сынок. Случилось чего?

– Да, то есть нет… Потом, мам.

На фотке Алешка… То есть я в детстве – русые кудри, карие глаза, прямой нос. Он мой сын – сомнений нет. Тогда, почему? Не сказала, ничего не потребовала, не подала на алименты, в конце концов? Нутро скручивает практически до тошноты – ТАК наказать меня могла только Весна. Только за что? Не простил измену, значит сына тебе, Костик, не видать!

Алешка одевается, собирает в рюкзак сменное белье, напяливает потертые, видавшие виды кеды. Поднимает на меня взгляд – послушный, искренний… Он же не виноват ни в чем. И я… не виноват. Так мне хочется думать. Я ведь тогда правильно поступил?  Правильно, потому что предателей не прощают. И сейчас Весна для меня пустое место – предательница. Лгунья.

Мы едем по ночному пустому городу. Всматриваюсь в дорогу так, что от напряжения болит голова. От мыслей шальных болит… Что я мог упустить тогда? И почему она ничего не сказала? Да и генерал Завьялов – уж он-то меня из-под земли бы достал, чтобы привлечь к ответственности.

– Вы грустный, – сонно произносит Алеша. – А ваша жена не поругает, что вы чужого ребенка привели? Вы из-за этого…

– Нет, Алеша, не поругает. – Хмыкаю в ответ.

– А у вас есть дети? – дожевывая бургер, протягивает он.

– Нет.

«И не будет, – добавляю мысленно. – Паротит или, попросту говоря «свинка» он такой… Не щадит даже лучших представителей мужского пола. И жена моя уже их и не ждет… Детей».

– Понятно, а как ее зовут? Ну… вашу жену. – Ну и болтун растет!

– Маша. Мария Сергеевна. Только ее нет дома, она в гости к родителям уехала. Будем с тобой одни куковать.

Паркуюсь на стоянке возле дома и помогаю выбраться Алеше. Он что-то лопочет, пока мы бредем к подъезду, а я не сразу замечаю свет, струящийся из окон кухни…

Вставляю ключи в замочную скважину, обнаруживая дверь незапертой. Толкаю ее осторожно, прикрывая мальчика собой… Мало ли каких к нам гостей принесло – Константин Духин к своим тридцати двум годам много людей пересажал…

– Маша? – удивленно вскидываю бровь, завидев жену на пороге. – Ты же хотела вернуться в субботу?

– А вернулась сейчас. Нечего мужа надолго одного оставлять, а не то… – она замечает Алешу. Удивленно распахивает глаза, издает стон изумления. – А не то он… заведет себе детей. Костя, ты мне можешь это объяснить? – ее палец прочерчивает в воздухе дугу, а взгляд намертво прирастает к Алеше...

Глава 6.

Костя.

Не знаю этого Константина Духина – благородного и понимающего человека, в кого я превратился за сутки. Зажатая в пальцах сигарета медленно тлеет, а вместе с ней и время моего ожидания… Я мог бы начистить этому «мужу» морду и потребовать объяснений прямо в палате. Не церемониться с Весной, а вцепиться в худенькие плечи и трясти, пока она не скажет правду. Но я отступил… Мало того – позволил Весне сохранить видимость контроля над ситуацией. Перед глазами против воли всплывает ее бледное лицо, синие озера глаз, гладкие щеки в обрамлении пышных кудрявых волос. Надо было ей еще резинку для волос в «Ленте» купить… Черт, и почему я об этом думаю? Вновь погрязаю в ней как в омуте? Пачкаю себя мыслями о предательнице? Пропащей, неверной… Матери моего сына, о котором она скрыла.

«– Врач не смог дозвониться моему мужу…»

 «– У меня нет папы!»

Весна так уверенно тараторила про мужа, что и сама на мгновение поверила в этот бред. И этот Илья… У него даже плечи расправились от неожиданности и гордости. Я бы мог рассмеяться и выгнать этого хлюпика вон, но не стал… Сам не знаю, почему? Возможно, из-за ответственности перед сыном? Мне же теперь надо быть примером для мальца?

Стряхиваю пепел и глубоко затягиваюсь. Сто лет не курил. Да-а, майор Духин, ну ты и докатился… Краем глаза замечаю вышедших из главного входа Илью и Алешу. Мальчик идет стороной. Понурый, какой-то подавленный, он неуверенно тянется к Илье, а тот осторожно берет его за руку. Поднимаюсь с лавочки больничного сквера и возвращаюсь в больницу: Весне не уйти от разговора. Вот Маше удалось… Она не услышала от меня, чего хотела. Нервно облизывала губы, часто дышала, как бегун перед стартом, раскраснелась в предвкушении знатного скандала, но… я не дал повода. Отрапортовал коротко, что Алеша Завьялов – внук задержанного преступника, его мать внезапно заболела и прочее бла-бла… И молча ушел в комнату. Спали мы с Алешкой тоже вместе, хоть это и вышло случайно. Маша долго ходила по коридору. Останавливалась и замирала возле двери на бесконечную, тянущуюся как резиновая минуту. Дышала, а потом возвращалась в супружескую спальню. А я читал и читал ему сказки – моему сыну… Прямо с экрана телефона читал, потому что детских книг у меня дома отродясь не было... Как заведенный читал, инстинктивно желая компенсировать время, когда меня с ним не было… А после уснул сам. Проснулись мы с Алешкой поздно – Маша уже ушла на работу. Я вымылся в душе, помыл и переодел пацана, сварил ужасную кашу, которую он героически съел.

Сую в рот пластинку мятной жвачки и пешком поднимаюсь на второй этаж. Время посещений больных в реанимационном отделении давно прошло, но сердобольная медсестра меня пропускает. Коротко стучусь в дверь и, не дождавшись ответа, вхожу. Весна посвежела: на щеках появился чуть заметный румянец, а в глазах живой блеск. Хотя… Может, она просто обрадовалась визиту своего ухажера?

– Константин Андреевич, я же сказала… – шелестит она и нервно закашливается. – Мне не нужно… кхе-кхе… Я так жалею, что вчера пришла.

– К черту, Весна! Алеша мой сын? – почти рычу я. Сажусь на край и нависаю на ней, требуя ответа.

Уголки ее губ вздрагивают и изгибаются в кривой ухмылке. Весна начинает смеяться – громко, нервно, все бы ничего, но смех превращается в истерику… Она смеется и кашляет. Успокаивается, снова смеется, а затем хрипло кашляет. Я хватаю бутылку воды с тумбы, наливаю ее в ладонь и брызгаю на лицо Весны. Она брыкается, но я крепко фиксирую ее затылок и отираю щеки водой… Успокаиваю как могу…

– Тише, тише… Весна, успокойся. Прекрати истерить и просто мне скажи…

– Что тебе сказать? Алеша только мой, понял? А тебя, а… Я всей душой ненавижу. – Шипит она.

– За что? – не выдерживаю я. – За то, что кувыркалась с другим мужиком? По-твоему, после этого я тебя должен был простить?

– Ну так и не прощай! Чего тебе сейчас надо? – кричит она. Тигрица, орлица, волчица, защищающая свое дитя… С кем только она сейчас у меня не ассоциируется!

– Я просто хочу знать, мой ли Алеша сын? Наши отношения остались в прошлом, но если он мой…

– То что, Костя? Ты воспылаешь к нему запоздалой любовью? Все в прошлом, майор Духин. – Горько произносит она. Так горько, что я во рту чувствую гадкий привкус ее слов. – У тебя своя жизнь. Семья, жена. Наверное, и детки тоже есть. А я… замуж выхожу за Илью.

– Выходи, Весна. Но к Алеше все это не имеет отношения. Так ты мне скажешь?

– А ты глаза разуй, майор Духин!

Она права – зачем мне ее правда? Я вижу своими глазами, как малец похож на меня. Но мне отчаянно хочется, чтобы об этом мне сказала она…

– Весна, хочешь ты этого или нет, я буду общаться с сыном. И я никогда тебя не прощу, что ты скрыла его… Это… слишком жестоко, Весна. Слишком.

– Не прощай. А я не буду оправдываться. – Все так же горько отвечает она. – Мои оправдания запоздали, не находишь?

– Согласен. – Сухо отвечаю я и поднимаюсь с постели. Пружина тонко скрипит. Жалюзи глухо хлопают о подоконник. Весна кашляет… Мое сердце больно ударяет ребра…

– А если я не захочу, чтобы ты возвращался в нашу жизнь?

– Тогда я вернусь по плохому, Весна.

– Это как, майор Духин? Устроишь план-перехват, вырвешь дверь моей квартиры и заберешь сына с помощью спецназа? – ухмыляется она. – У тебя это неплохо получается – по слухам, папе стало плохо в камере.

– Через суд, Весна. Я добьюсь разрешения на ДНК-тест.

Глава 7.

Весна.

«Я не хочу, чтобы ты возвращался в нашу жизнь», – на ум вновь приходят собственные слова. Разве я могла сказать ему правду? Да он и не спросил… Глупый. Попер буром со своим тестом ДНК. Высокий, широкоплечий, а смотрел, как обиженный мальчишка. Сильный, мужественный… Он стерпит, переживет наше общение, сумеет приезжать и забирать Алешку, быть «воскресным» папой, а я… А я боюсь, нет. Слишком больно видеть его, чувствовать запах, который так любила, осязать каждой клеточкой тела его ненависть и неприятие… Ему легко. Константин Духин сильный и стойкий человек, а я – Весна Завьялова – размазня. Он переживет, потому что ничего ко мне не чувствует, кроме жалости и раздражения, а я… Не могу забыть того, кто когда-то был моим воздухом… И оправдываться не хочу. Что я скажу? Я ведь не знаю, изнасиловали ли меня тогда? Я и про ребенка не говорила Косте – была уверена, что он от насильника. Только когда Алешка родился, поняла, что он его… Но уже поздно было: Костя уехал в закрытый военный городок, а отец запретил мне лезть в его жизнь.

«Сама виновата! – громыхал голос папы. – Нечего было перед всеми жопой крутить. Вскружила парням голову, теперь расхлебывай! Только знай – я не имею к этому никакого отношения!»

«Вёсенка моя, ты пахнешь клубникой», – как наяву чувствую шепот Кости. Он струится по воздуху, щекочет волосы на затылке, кипятит кровь. Правильно Костя сказал – надо замуж за Илью выходить, тогда я успокоюсь, усмирю проклятые воспоминания.

– Тук-тук! Где там наша болящая? – вздрагиваю от баса Ваньки Малеева. Меня перевели из реанимационного отделения в двухместную палату терапевтического отделения, но лежу я одна – впереди выходные, и я подозреваю, что врач планирует меня поскорее выписать.

– Ванечка, привет. – Хрипло произношу и закашливаюсь. Отодвигаю ингалятор и флакон с раствором для ингаляций, освобождая на тумбочке место для гостинцев.

Ванька двигается по палате, как слон в посудной лавке. Большой и неуклюжий, он шумно дышит и облегченно опускается на пластиковый больничный стул.

– Ну ты и напугала всех, Весна. Отец знает?

Иван работает в секретной воинской части вместе с отцом. И, вообще, когда-то мы дружили компанией – я, Костик, Ванька, его девушка Наташа Волховец, Сергей Обухов – сокурсник Кости, его девушка Яна. Давно это было… Быльем поросло.

Я теперь одна ращу ребенка, Иван так и не женился, Сергей уехал по распределению части на север. Женился на Яне, все у них хорошо.

– Нет. И не вздумай говорить. Врач утверждает, что продолжать лечение я смогу дома.

– Не пори горячку, Весна. – Взрывается Ванька. – Ты себя в могилу сведешь. Еще в этом… хосписе бесплатно пашешь. Одна живешь без плеча мужского. Замуж тебе надо, Вёсенка.

– Не за тебя ли? – улыбаюсь я, натирая краем ночнушки яблоко. Смачно его откусываю.

– Да хоть и за меня. Давно же предлагал. Все лучше, чем этот твой... бухгалтер.

– Вань, давай не будем, прошу тебя. И он психолог.

– А почему? Думаешь, я не знаю, кому дело вести поручили?

– Следственный комитет ведет, – бросаю я.

– Нифига! Духин твой ненаглядный ведет, потому что генерал Завьялов лицо уважаемое, и вообще… Интересно, Костя уже успел с прокурором области побухать? Без санкции прокурора госслужащих не имеют права задерживать простые следаки. А ему, значит, все можно?

– Хватит, Вань. Или я попрошу тебя уйти.

– Весна, я попробую помочь Валерию Павловичу, слышишь, – смягчается Ваня. – У них не будет доказательств. Ничего не будет, чтобы его посадить.

– Вань, я уверена, что Костя поможет мне. Он… знает про Алешку. – Отвожу взгляд в сторону, на нервно рвущиеся от порывов весеннего ветра жалюзи.

– Сама сказала? – укоризненно вздыхает Иван.

– Нет, так вышло. Случайно. Врач нашел в моих вещах визитку Кости. Мне вчера было так плохо, что они позвонили первому встречному... Наобум.

– И как он? Воспылал к отпрыску любовью?

– Да, вполне. Алешка доволен. Правда пока не догадывается, что Духин его папа.

Ванька сосредоточенно молчит. Думает о чем-то, трет ладони, качается на скрипучем стуле, а потом произносит:

– Конечно, мы раньше дружили, но… Я попробую найти что-то на майора Духина и надавить на него как следует.

– Господи, я же сказала, что не хочу этого!

– Любишь этого козла до сих пор? – кажется, я слышу, как скрипят зубы Малеева.

– Нет. Наши отношения в прошлом. – Произношу я, вздрагивая от пронзительной трели телефонного звонка. Алешка! Надо же, оторвался от игр и вспомнил о маме.

– Да, сынок.

– Мамуль, а можно я через часик приду к тебе? – хитро спрашивает он.

– Д-да, солнышко. Дядя Илья тебя покормил?

– Мам, я у дяди Кости. Он забрал меня из дома. – Важно отвечает Алешка. – Меня его жена покормила, тетя Маша. Она хорошая, и борщ у нее вкусный, почти как у тебя.

Яблоко падает из моих рук… Вот так значит? Без моего разрешения? Кровь отливает от лица, я что-то бессвязно шепчу бескровными губами, пугая Ваньку. Он поднимается со стула и испуганно нависает надо мной. Повторяет, как заведенный: «Что случилось, Вёсенка? Что произошло?»

– Костя забрал Алешу. – Шепчу, сбрасывая вызов и обещая сыну перезвонить. – Не понимаю… Как Илья мог его отдать и не позвонить мне? И Костя… Почему он ничего не сказал? Ведь можно же по-человечески?

– Я ему дам по-человечески. Какой у него адрес? – кажется, от Ванькиного баса дребезжат стекла в палате.

– Не надо, Вань. Наверное, он позвонит? Вечно все у вас... у мужиков через одно место.

– Я съезжу, Весна. Поговорю со старым другом. Нечего им тебя беспокоить – лечись, сил набирайся, я вон киви принес, помню, что ты их любишь. – Ваня решительно поднимается с места.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации