Текст книги "( Не) влюбляйся"

( Не) влюбляйся
Елена Левашова

Пролог.

Злата.

Перед глазами мелькают картинки какого-то страшного боевика… Или ужастика. Воздух сотрясают оглушительный стук в дверь и крики папиных «псов».

– Открывайте немедленно! Мы ломаем дверь!

Перевожу непонимающий взгляд на застывшего в прихожей Никиту, нервно цепляясь за края простыни.

– Что происходит? – бросает он, косясь на вибрирующую от ударов дверь.

– Н-не… Не знаю.

– Это ты их привела? Неужели твои слова ложь… Зачем они здесь? Обвинить меня в изнасиловании?

– Нет, клянусь! – взмаливаюсь, стирая предательские слезы. – Никита, пожалуйста, поверь мне. И… Лучше открыть.

– Отзови своих «шестерок», Злата! – яростно произносит Никита.

Я сбивчиво выполняю его просьбу, всхлипываю, прижавшись ухом к двери. Никита проворачивает ключ. Дверь с грохотом распахивается. Папины псы валят Ника на пол и застегивают наручники на его запястьях…

– Отпустите его! – кричу, придерживая простыню на груди. – Он ничего не сделал. Умоляю вас! Кто приказал?

– Леонида Сергеевича арестовали. И в этом виноват он, – в глазах телохранителей вспыхивают огоньки ярости.

Никита стыдливо прячет взгляд и молчит. Тяжело дышит, даже не пытаясь оправдаться или подняться с пола.

– Это… Это правда? Как ты мог?! – вскрикиваю, борясь с желанием залепить парню пощечину. Амбалы поднимают его с пола, как будто угадывая мое намерение. – Как ты мог? – а это произношу, смотря прямо в его глаза. – Я думала… А как же твои слова и… Все, что между нами было? Неужели… – голос садится до хриплого шепота.

– Я не буду оправдываться, ты все равно не поверишь, – протягивает Никита вымученно. – Я… Я сегодня же уеду. Подальше от кошмара, в который ты меня впутала. Разбирайтесь сами.

Глава 1.

Никита.

– Эй, обслуга! Ну-ка быстро сюда! Давай нам еще беленькой, да побольше, – пошатываясь и балансируя, стоя на нетвёрдых ногах, кричит какой-то мужик. Небрежно закидывает на плечо мятый галстук и стаскивает с плеч пиджак. Богатый и уважаемый гость, надо понимать. Брезгливо отворачиваюсь и поднимаю груженный грязной посудой поднос. Ступаю по каменной дорожке к черному входу из кухни, сталкиваясь с Татьяной Львовной почти нос к носу.

– Никитушка, можешь ехать домой, – ласково воркует она, бегло обернувшись в сторону пьяного гостя.

– Может, помочь надо, Татьяна Львовна? Что-то они разошлись не на шутку. Белоцерковский договаривался до восьми, так?

– Так. Относи поднос и дуй домой. Я намекну хозяину, что отпустила персонал. Мне здесь тоже засиживаться не хочется, – бросает Татьяна и уверенно шагает в сторону хозяйского столика.

Белоснежная сорочка, такие же белоснежные зубы, высокий рост, раскатистый смех – все это в сочетании с бешеной энергетикой выделяет его из толпы. Говорят, Леонид Белоцерковский страшный человек… Уж не знаю, какими делами он занимается, но все, находящиеся рядом, боятся его, как огня. Но мне до этого нет никакого дела… У меня есть цель – далёкая и близкая одновременно. Кажется, протяни руку и коснешься, ухватишь ее за скользкий хвост. Для этого я терплю всех этих «уважаемых гостей». Подрабатываю где придется, чтобы поскорее исполнить свою мечту – улететь в Америку и продолжить учебу там. Жди меня, Калифорнийский университет! Скоро там буду я – перспективный программист Никита Гончаров, получивший образовательный грант. А пока… Пока мне приходится убирать грязную посуду со столов, разгружать вагоны, собирать мебель, заниматься мелким ремонтом, ну и так далее и тому подобное… Учиться я буду бесплатно, а вот жить в Кремниевой долине придется на свои. И билеты в стоимость гранта не входят. Я не жалуюсь – до конца лета я сумею заработать необходимую на первое время сумму.

Погруженный в свои мечты, окунаюсь в атмосферу кухни. Ставлю поднос на широкий металлический стол и вдыхаю ароматы жареного мяса, красного вина и шоколадного торта. В кухонный гомон и лязг посуды вплетается тонкий девичий голос.

– Закончил, Никит? – интересуется Лана – моя, если так можно выразиться, коллега. И подружка по совместительству. Хотя иногда мне кажется, она хочет стать для меня чем-то большим, чем друг…

– Да, Ланка. И ты не задерживайся. Много хоть чаевых дали?

– Крохи! – закатывает глаза девчонка. Хмурит высокий лоб и заправляет кудрявую каштановую прядь за ухо. – Богатеи они… Только приставать и умеют, сволочи. Я рассчитывала совсем на другие деньги, Ник! И почему такая несправедливость? Вот бы стать богатой… – мечтательно протягивает она. – Ты-то у нас точно скоро станешь одним из них. Уже билет купил?

– Нет. Хочу Степку достойно проводить в одиннадцатый класс и… В общем, матери тоже с деньгами помочь. Тогда и поеду спокойно. Ну так что, идем?

– Львовна попросила двух официантов остаться – меня и Антоновну, – вздыхает Ланка.

Вот хитрюга! Уж я-то знаю, о чем она думает? Наверняка хочет очаровать кого-то из гостей Белоцерковского, вот и напросилась в помощницы к администратору.

– Удачи тебе. Может, встретишь того самого? – нарочито мечтательно протягиваю я.

– Да уж куда там, – бросает в сердцах Ланка. – Всех более или менее приличных женихов Белоцерковский пригласил для своей обожаемой дочурки. Только не говори, что ты ее не заметил! Ходила вся такая из себя… Фифа! – Ланка смешно кривляется, изображая неведомую мне дочь Леонида.

– Не видел. Я же обслуживал правый сектор, а Леонид с важными персонами сидели в центральном. Ладно, Ланка, поеду. Я еще у Шариповых сегодня на "раздатке".

– Ты робот, Гончаров. Точно тебе говорю!

Бреду в раздевалку, на ходу стаскивая с себя фартук официанта и красную рубаху. Принимаю душ в комфортной душевой кабине для домашнего персонала семейства Белоцерковских, выуживаю из старенького рюкзака сменную одежду, одеваюсь и торопливо выхожу на улицу. У Леонида красивый дом, не спорю – каменный и белоснежный, как и он сам. Я так и не успел полюбоваться чудесным видом на горы и утонченным ландшафтным дизайном участка. Бросаю прощальный взгляд на густой зеленый сад, и покидаю владение. Моя старенькая «хонда», доставшаяся от отца, прячется от солнца под кроной высокого дерева. Плюхаюсь на сиденье и запускаю двигатель. Ничего, Ник… Может, Ланка права, и ты тоже скоро станешь одним из них? Только хочу ли я становиться таким, как Леонид и его гости? Наверное, нет.

Трогаюсь с места и сворачиваю за угол. Под шинами шуршит гравий, верхушки высоких сосен плавно покачиваются от порывов ветра, а по ясному небу, чуть расцвеченному закатным солнцем, плывут взбитые сливки облаков. Красивая картинка горного пейзажа, не иначе. Разомлевший от усталости и горячего душа, я едва успеваю надавить на педаль тормоза – передо мной будто из ниоткуда появляется девчонка! Почти бросается под колеса, беззащитно выставив перед собой руки. Испуганная, побледневшая, с разметавшимися по лицу и плечам белокурыми прядями – девчонка напряженно озирается по сторонам, очевидно боясь увидеть тех, кто бежит за ней…

– Черт! – выкрикиваю, сдавливая руль что есть силы. – Ты что творишь, ненормальная?! – а это шиплю незнакомке через приоткрытое стекло. Она кидает на меня короткий равнодушный взгляд, а потом рывком открывает пассажирскую дверь и нагло заваливается на сиденье.

– Поедем, пожалуйста, – просит дрожащим шепотом.

Только сейчас замечаю ее преследователей – двух амбалов в белых сорочках и черных брюках – телохранителей Белоцерковского.

– Ты что-то украла? Почему бежишь от них? Если ты воровка, то я…

– Меня зовут Злата Белоцерковская, я вам паспорт покажу. И ничего я не украла! Пожалуйста, едем. Я все объясню по дороге, – девчонка вскидывает на меня карий взгляд. Прикусывает нижнюю губу и напряженно оглядывается. Амбалы вот-вот нагонят нас.

– Ну, скорее же! Пожалуйста.

Не знаю, почему я ей верю… Наверное, ее жалостливый взгляд, белые дрожащие губы и почти детская хрупкость заставляют меня проявить участие к девчонке? Молча киваю и рву с места, стараясь не смотреть на нее. Вот же угораздило…

Злата часто дышит и оглядывается – мужиков и след простыл. Да и куда им нас догнать?

– Успокоилась? – нарушаю повисшую в салоне тишину. Скашиваю на девчонку взгляд и тотчас возвращаю внимание к дороге.

– Да. Спасибо вам… Тебе. Может, на ты перейдем? Тебя как зовут?

– Никита. Слушай, Злата, давай я сразу обозначу границы? Я тебя довезу… Куда там тебе надо? И на этом наше общение закончится.

– А что так? – ухмыляется девчонка, обнажая белые как жемчужины зубы. На ее щеках тотчас выделяются ямочки, а мне хочется прибить себя за излишнюю внимательность.

– А… Вот так, – отмахиваюсь я.

Смотрю на дорогу, но кожей чувствую, что Злата пялится на меня. Неужели, понравился? Или…

– Никита, а ты заработать не хочешь? – певуче протягивает она. – Я хорошо заплачу. Очень хорошо, – добавляет с придыханием.

Заманчиво, что тут скажешь? Деньги мне вправду нужны, но работать на Белоцерковскую? Что эта малявка может предложить?

– Предупреждаю сразу – противозаконными вещами я не занимаюсь.

– Нет, нет, не волнуйся, – тараторит Злата. – Просто… Мне нужен парень. Вот такой, как ты, – она окидывает меня снисходительным, жалостливым взглядом.

– Ты предлагаешь мне встречаться? Я правильно понял? Я не мальчик по вызову, Злата, хоть и езжу на недорогой старой машине.

– Давай я объясню подробнее, – деловито протягивает Злата. – Отец грозится отправить меня в закрытый пансионат в Лондоне. Ему не нравятся мои увлечения, подруги, друзья. Мои книги, музыка, что я слушаю… В общем, все. Видимо, он просто не любит меня. И его надежд я не оправдываю. Такие вот, Никита, дела, – со вздохом добавляет она, устремляя взгляд в окно – горы остались позади, а впереди простирается синее спокойное море. Очевидно, Злата собирается излить душу, а выполнять роль жилетки в мои планы не входит. Тем более для избалованной мажорки…

– Злата, зачем ты все это мне рассказываешь? Мне кажется, для подобных откровенных разговоров есть подруги.

Притормаживаю на светофоре, загоревшимся красным светом, и перевожу взгляд на девчонку, вновь ругая себя за  обостренную восприимчивость. Я мгновенно впитываю в себя… Всё! Ее ямочки, длинные русые пряди, карие большие глаза, дорогущий белый костюм, аромат трав и цитрусовых… Надо скорее ее высадить к чертовой матери и забыть нашу встречу, как страшный сон.

– Отец сказал, что отступится от своего решения, если я предъявлю ему парня, – чеканит она. – По его мнению только серьезным отношениям под силу вытравить из моей головы всякие глупости.

– Так в чем проблема? Наверняка в твоем круге найдутся подходящие парни? Попроси кого-то и…

– Отец знает всех моих приятелей, вот в чем дело. И не считает их достойными. Он отзывается о них, как об инфантильных сосунках, тратящих родительские деньги. Мне нужен… – Злата снова бросает на меня небрежный взгляд. – Такой парень, как ты – обычный. Ну… Бедняк.

– Так папа хочет тебя выдать за… простого скромного парня? Такого, как я? – отвечаю, надевая на лицо маску равнодушия. Бедняк, нищий, недостойный – отчего-то, меня до боли ранят ее слова.

– Не обольщайся, мальчик. Твоя задача просто мне подыграть, – она презрительно поджимает пухлые губы. – Мы… Разные. Другие планеты, Вселенные, море и воздух, лед и пламя. Я выйду замуж за парня из своего круга. А ты… Просто инструмент для достижения цели. Отец будет в ярости, узнав, что мой парень – нищеброд. Ну а что – хотел «нормального» парня, пусть получит, – Злата вырисовывает в воздухе кавычки.

– Не перечисляй, Злата. Я тебя понял, – отвечаю нарочито спокойно, словно мне плевать. – Тогда можно не бояться.

– Чего? – фыркает она.

– Что ты в меня влюбишься.

– Вот еще! – фыркает она, отвернувшись к окну. – Кто ты такой, чтобы в тебя влюблялась такая девчонка, как я? Глупости какие… Надо же такое выдумать. Да ты сам в меня…

– Ну уж нет, – мотаю головой, сворачивая на проспект Гагарина. Я ведь так и не спросил, куда ее везти? По-хорошему, Злату надо высадить на ближайшей остановке и проветрить салон от ее раздражающего и до ужаса приятного запаха. – Я никогда не влюблюсь в такую, как ты.

– Какую? – она вскидывает бровь и лениво улыбается. Накручивает на палец длинную светло-русую прядь. Ждет ответа. Неужели,  девчонке, правда важно мое мнение?

– Избалованную циничную мажорку, – отвечаю, посмотрев на нее. – Надеюсь, ты не обиделась? Потому что на правду не обижаются. На этом разговор окончен, Злата? Давай я высажу тебя на…

– Постой, Никита, прошу тебя, – нервно сглатывает она. – Это даже хорошо. Мне подходит. Меньше всего я хочу, чтобы ко мне кто-то клеился. У нас могут сложиться деловые отношения: ты мне услугу, я тебе деньги.

– Глупость какая-то, – качаю головой, чувствуя, как в душу закрадывается раздражение. Сначала Белоцерковский, потом его дочурка… Пожалуй, многовато событий для одного дня. – И что мне нужно сделать?

– Сыграть моего парня. Пару раз прийти к нам в гости, познакомиться с папой. Изобразить пылкую влюбленность… Понимаю, это будет сложно, но ты можешь представить на моем месте скромную милую девушку, не такую, как я, – спокойно, даже равнодушно добавляет Злата. – Две тысячи долларов тебя устроят? Мы повстречаемся совсем недолго – месяц-полтора…

Что? Я пашу как вол за копейки, а тут… Черт, я ведь могу решить все мои проблемы? Всего-то надо подыграть капризной девчонке. В голове кружатся беспокойные мысли. Порхают, как глупые, радующиеся свету мотыльки. «Давай, Ник, соглашайся, лети на манящий свет легких денег», – шепчут они.

– А вдруг ты меня обманешь? – сворачиваю к центральному парку и паркуюсь на площадке перед входом. Сейчас Злата усмехнется, скажет, что пошутила, а я отвезу ее к месту назначения и поеду к Шариповым, позабыв нашу встречу, как страшный сон…

– Деньги я заплачу вперед. Согласись, с моей стороны это риск, ведь ты тоже можешь меня обмануть? Давай я попрошу юриста составить соглашение? Как ты на это смотришь? Могу дать тебе задаток или…

– Злата, мне надо подумать. Предложение заманчивое, но твой отец тоже не дурак – он вмиг раскроет твою детскую хитрость.

– Никита, отвези меня к Дворцу Металлургов, пожалуйста, – просит Злата. – И давай обменяемся телефонами? Надеюсь, что ты согласишься, потому что… Ох, Никита, два года назад я была в закрытой школе для девочек, и это ужасно… Не хотелось бы попасть туда вновь. Надеюсь, ты все же позвонишь мне и согласишься. Мамы у меня нет, поэтому…

– Я подумаю, – мямлю в ответ, понимая, что уже согласился…

Добро пожаловать в новую историю! Поблагодарите автора лайком и добавьте книгу в библиотеку, чтобы не пропустить продолжение))) Как вам Никита?

Глава 2.

Злата.

– И думать забудь, дочка! – от папиного дребезжащего голоса хочется поморщиться или закрыть уши.

Опять двадцать пять… Я столько раз это слушала, что все его слова выучила наизусть. Сейчас он припомнит мать, обзовет ее крепким словцом, скажет, что я иду по ее стопам и… В общем, снова напомнит мне о надежном парне. И это все сейчас – на праздновании его юбилея. Не понимаю, неужели нельзя подождать? И что его так взбесило? Вспомнила! Вопрос папиного коллеги о моих планах и увлечениях.

Важный дядечка приспустил очки и протянул, изображая участие:

«– А чем вы интересуетесь, Златочка? Что любите? И как проводите время?»

Ну я и ответила, что танцую… Я обожаю бальные танцы. И петь люблю… А почему я должна молчать об этом? Я творческая личность, как мама и бабушка. И не стесняюсь этого, потому не скрываю. Только для папы мое признание сработало, как пусковой механизм.

– Я отправлю тебя в Лондон! Или лучше в Чехию. Нет! В Швейцарию, там дисциплина лучше! Танцует она! Поет! Все твои друзья идиоты, подруги – глупые пустышки, а ты сама… Ты шагу не ступишь самостоятельно, ты не приспособлена к жизни, витаешь в облаках. Я умереть не могу спокойно, зная, что у тебя никого нет! – орал он, а я наблюдала за нервно бьющейся на его шее жилке. – Я спать спокойно не могу, пока ты болтаешься где-то… И кто такую полюбит? Свиристелку…

Мне сложно понять папу. Вот честно… Я нормальная девушка, но в его глазах – гулящее чудовище, которое каждый день ходит по краю пропасти. И все потому, что я не сижу дома за вязанием, а состою в танцевальной группе и люблю гонять на мотоцикле. Разгульная и пропащая – вот его мнение обо мне. И он все уши прожужжал мне о парне! Надеется, что тот сможет посадить меня под замок и заставить варить борщи! Ха! Мне срочно нужен парень. Только где его найти, если всех моих приятелей отец знает?

– Папочка, я не хочу продолжать этот разговор, – пытаюсь перекричать папу, только все без толку. Его накрывает негодование и делает безумцем опьянение…

– Нет, пусть все послушают. Правильно я дочь воспитываю, а? Надо сейчас что-то предпринимать, так? Потом поздно будет. Правильно я говорю, мужики?

Пьяные мужики смущенно кивают, а я сижу, стараясь скрыть пунцовые щеки. Тот важный тип нервно утирает взмокший лоб и пропускает еще одну рюмку водки. Ненавижу пьяные базары. И папиных поддатых коллег тоже!

– С меня хватит, папа, – вскакиваю с места и бегу, не разбирая дороги от слез обиды и стыда.

– Миша, Вася! Быстро ее верните! – слышу его голос за спиной. – Мерзавка! Ты что удумала? Я не отпускал тебя из-за стола.

Этим толстым амбалам меня не догнать. Юркаю через калитку и оказываюсь на улице. Слышу, как тяжелые шаги настигают меня и резко разворачиваюсь, огибая забор с другой стороны. Бегу, не разбирая дороги и застываю, едва не угодив под колеса какой-то старой колымаги.

– Господи… – шепчу, стараясь рассмотреть водителя. Парень. Молодой, вполне симпатичный и, судя по тому, как он вцепился в руль – испуганный моим внезапным появлением на дороге.

– Ты что творишь, ненормальная? – кричит он через приоткрытое окно, а я прыгаю на переднее сиденье, взбудораженная внезапным планом, прокравшимся в голову. А почему бы и нет? Чем он не мой парень? Отец будет в восторге при виде него. Одна машина чего стоит. Она моя ровесница как минимум. Да и сам этот…

– Как вас… тебя зовут?

– Никита, – холодно отвечает он, окидывая меня равнодушным взглядом.

Молотит какую-то чушь про границы наших отношений, а я, пользуясь моментом, его рассматриваю. Его нельзя назвать красивым в привычном смысле этого слова, но притягательным – безусловно… У Никиты красивые глаза цвета теплой карамели, немного выступающий подбородок и очерченные губы. Хорошая кожа, покрытая аккуратной щетиной. А еще на нем линялая мятая футболка и стремные штаны. Мда… Отец пускает таких людей в дом только в качестве обслуживающего персонала, а я… Я просто с ними не общаюсь. Не потому, что гордая и избалованная. Мы разные Вселенные и крутимся на разных орбитах. И мне неизвестны проблемы этих людей. Нет, вы не думайте, что я дрянь и циничная гадина. Я родилась в обеспеченной семье и никогда не испытывала нужды, чтобы понимать реальную жизнь. Вот и все.

Я сбивчиво излагаю Никите суть своего предложения, встречая вместо похотливого (привычного мне) взгляда равнодушный. Не понимаю, ему не нужны деньги? Или причина в другом?

– Твой папа не дурак, Злата, – вздыхает он. – Он быстро раскусит твою затею. Или он хочет выдать тебя за такого парня, как я? –  прищуривается Никита, широко улыбнувшись. Черт, у него и зубы хорошие… И улыбка красивая. Пожалуй, надо его додавить.

Я фыркаю и рассказываю парню о нашей несовместимости, используя красноречивые сравнения про Вселенные, планеты, лед и пламя… Накручиваю на палец прядь, стремясь вызвать в Никите интерес, но он отрезает:

– Я никогда не влюблюсь в такую, как ты… Циничную, избалованную мажорку.

Его слова больно, как отточенный клинок, ранят сердце. Понимаю, что задела парня и получаю заслуженный ответ, но… Черт, почему же так неприятно? Мне ведь должно быть по фигу на него – нищеброда в линялой майке?

– Это даже хорошо, Никита, – отвечаю нарочито спокойно. – Тогда у нас будут деловые отношения. Давай обменяемся номерами телефонов. Ты подумаешь и, надеюсь, согласишься.

Мне бы остановиться, но я продолжаю давить на жалость парня, рассказывая ему о маме… С недавнего времени я живу без нее. Если быть точной – последние пять лет. Отец застукал ее с любовником и выгнал. Мы с сестрой остались под его опекой, но я отчаянно хотела уехать вместе с мамой на остров Зеленого мыса – Кабо-Верде. Воспоминания о маме вызывают привычное волнение в сердце, но Никита грубо останавливает мои излияния, отрезая решительно:

– Я подумаю, Злата. Куда тебя довезти?

– Дворец Металлургов, – отвечаю, жалея о глупой просьбе и нашей дурацкой встрече.