Текст книги "Под колпаком у ректора"

– Этого просто не может быть, – прошептала я онемевшими от страха губами.

Статуя сделала еще один шаг. Подняла руки, слепо заводила ими перед собой, как будто ощупывая пространство.

Я попятилась. Развернулась было, готовая бежать. Но в этот момент погасла и последняя свеча. И я увидела, как дорожку, по которой мы пришли сюда, заливает мертвенно-призрачное бледное свечение. Где-то неподалеку что-то заухало, зачавкало, и воображение мгновенно нарисовало мне картину, как ко мне приближаются полчища голодных зомби.

Колени враз ослабли и затряслись. Учебник с гулким стуком выпал из моих рук. Волосы на голове встали дыбом. Вот говорила же, что это плохая идея! Так и знала, что все это добром не закончится.

Взгляд упал на круг. Кривой, косой, но все-таки защитный круг второго порядка. То бишь если я встану в него и правильно замкну, то никакая нежить до меня не доберется.

Один прыжок – и я оказалась внутри. Увы, ничего не произошло. Правда, теперь статуя оказалась еще ближе. Она упорно двигалась ко мне, как будто чуяла мой запах.

Так и знала, что опять символы напутала! И что теперь делать? Где эта пульсация силы, которую я должна почувствовать?

Внезапно пахну`ло чем-то мерзостно-гнилостным, и я вся скривилась от отвращения. Думай, Арлин, думай! Ты слишком молода, чтобы так страшно и глупо погибнуть.

Ожившая статуя была совсем близко. Тьма, плескавшаяся под ее капюшоном, казалась физически осязаемой. Как будто там притаилось какое-то отвратительное многоногое и мохнатое нечто, готовое ринуться на меня в любой момент.

И вдруг я успокоилась. Ледяной ужас, затопивший меня с ног до головы, схлынул. Нет, полностью он не исчез. Но больше не мешал мыслить трезво и ясно, притаившись внизу живота тяжелым холодным комком.

Мир вокруг обретал краски. Как будто я прочитала заклинание ночного видения. Но при активации этих чар тьма просто сереет и отодвигается. А сейчас я видела полянку до мельчайших деталей, так, как будто ее озарило взошедшее в полуночи солнце.

Я опустила взгляд на землю. Мое жалкое подобие круга трепетало передо мной, словно живое существо. Бесконечно больное, искалеченное и измученное существо, которому мучители перебили все конечности и оставили умирать в страшных страданиях.

Заостренный конец палки на удивление легко вошел в плотно утрамбованную землю. Как горячий нож входит в масло. Линия, другая. И круг успокаивался на моих глазах, наполняясь внутренней энергией.

Впервые в жизни я чувствовала, что делаю все верно. Не пыталась перерисовать символы, да и не могла этого сделать – учебник так и остался лежать на траве. Просто видела, где в ровной пульсации энергии место для очередного знака.

Эх, видел бы сейчас меня Родерик! Тогда бы я без малейших вопросов получила заслуженную пятерку за экзамен по начертательной магии.

Трясущейся от напряжения рукой я вытащила из кармана платья носовой платок. Утерла выступившую на лбу горячую испарину. Фух, как будто тяжеленные мешки таскала!

Знакомый аромат специй, исходящий от тонкой ткани, заставил меня мечтательно улыбнуться. Ах, Родерик! Ну почему господин Робертс сейчас далеко и не может оценить мой подвиг?

Я вонзила в землю палку, поставив окончательный штрих в своем творении. И мгновенно круг словно взорвался изнутри белым слепящим пламенем.

Ох, что это? Как-то непохоже на активацию защитного круга. Потому что вступать в этот огонь ну совсем не хочется. Но я была готова поклясться, что на этот раз все сделала верно!

– Ух, обалдеть! – раздалось из кустов изумленное. – Ты глянь, София!

Это же голос Бернарда! Получается, он все это время был рядом? Слышал мои призывы о помощи, но не откликнулся?

Но самое удивительное заключалось в том, что статуя тоже отпрянула в сторону как будто от неожиданности. Та самая ожившая статуя, которая, как я думала, вот-вот растерзает меня, растопчет, разорвет на куски, испуганно попятилась от круга, прикрыв лицо руками, словно ослепленная ярким светом.

Я нехорошо прищурилась. Сейчас было так светло, что я увидела – никакая это не статуя. Иллюзия сползала с нее, словно старая шкура со змеи. Раз – и она развеялась полностью. Передо мной стоял какой-то незнакомый высокий светловолосый парень, закутанный в длинную простыню.

– Бернард, мы так не договаривались! – обиженно крикнул незнакомец. – Какого демона тут происходит?

Хороший вопрос. В этот момент круг вспыхнул так ярко, что я с приглушенным стоном отшатнулась, прикрыв глаза ладонью и на некоторое время ослепнув.

– Так-так-так, молодые люди, – внезапно раздался знакомый голос, при звуках которого мне резко подурнело. – И чем это вы здесь занимаетесь?

А Родерик Робертс что тут забыл, спрашивается?

Глава 4

– Это полнейшее безобразие! Просто возмутительно! Да за меньшее исключали из академии!

Госпожа Элизабет Стоун, которая уже много лет являлась деканом факультета целителей, нервно расхаживала по своему кабинету, раздраженно размахивая руками.

Наша четверка сидела напротив нее, виновато опустив головы, и всем своим видом выражала самое искреннее раскаяние.

Почему четверка? Да потому что к нам присоединился Даррен Ротч, приятель Бернарда, который, собственно, и играл роль ожившей статуи.

Я зло засопела, вспомнив о розыгрыше. Ну Бернард! А я его еще другом считала. Оказалось, что он с самого начала решил устроить для меня своего рода представление с ходячими мертвецами и прочими потусторонними шуточками. Пока мы с Софией собирались в поход на кладбище, он сгонял в соседний корпус общежития, где располагались комнаты факультета боевой магии. Встретил там приятеля и убедил его принять участие в забаве. А тот и рад был стараться. Как говорится, студенты за любой кипеш, кроме голодовки.

То-то Бернард так тянул время. Мол, пусть стемнеет в достаточной мере, какой смысл на кладбище днем появляться. Как выяснилось, таким образом он просто давал Даррену время подготовиться.

За окнами вовсю светило солнце и весело щебетали птицы. Естественно, Родерик не стал разбираться со столь вопиющим нарушением порядка ночью. Он отправил нас в общежитие, а уже ранним утром всю компанию вызвали для разборок.

– Не кипятитесь так, госпожа Элизабет, – мягко проговорил Артен Войс, высокий худощавый темноволосый мужчина, который сидел в кресле декана с таким видом, будто был полноправным хозяином этого кабинета.

А впрочем, почему – будто? Он и являлся хозяином. Причем не только этого кабинета, но и всей академии. Увы, поскольку в происшествии были замешаны студенты сразу двух факультетов, то в разбирательстве пришлось принять участие самому ректору.

– Как я могу не кипятиться?! – Элизабет аж притопнула каблуком. – Да эти несмышленыши магию высшего порядка применили! Да еще так – наобум, без практики, без присмотра наставника. Повезло еще, что господин Робертс не пострадал при переносе. Это просто чудо какое-то!

– Физически не пострадал, – мягко исправил ее Артен, и в его темных глазах запрыгали насмешливые искорки. – А вот морально…

Наша четверка еще ниже опустила головы. Но уже не от стыда, а пытаясь скрыть непрошеные улыбки.

Дело в том, что я каким-то образом умудрилась создать не защитный круг, а круг телепортации. Причем настроенный на определенного человека. Полагаю, это произошло из-за носового платка Родерика, который он милостиво не стал забирать у меня после провального экзамена.

В общем, не так важно, как это у меня получилось. Однако в итоге господин Робертс внезапно против воли оказался на кладбище. Но это еще полбеды. Было уже поздно, поэтому основная часть проблемы состояла в том, что Родерик к тому моменту успел лечь спать…

Кто же знал, что он предпочитает обходиться без пижамы!

Можете представить наше состояние, когда внезапно рядом с нами оказался злой как тысяча демонов преподаватель, при этом абсолютно обнаженный. Про настроение Родерика и говорить нечего. Бедняга успел задремать, поэтому спросонья не сразу понял, что вообще происходит. Повезло, что какими-нибудь чарами с перепуга не ударил.

– Да ладно, я не в обиде на ребят, – отозвался Родерик.

Господин Робертс сидел напротив ректора и почему-то находился в превосходном расположении духа. На это указывала широкая улыбка, так и приклеившаяся к его губам.

– Конечно, не могу сказать, что это было самое приятное в моей жизни пробуждение, – добавил он. – Но… С другой стороны, как преподаватель, я должен испытывать небывалую гордость. Ведь Арлин Бун обучалась начертательной магии именно у меня.

– И стоит заметить, что в учебе она как раз не блистала, – возразила Элизабет, вскинула руку и поправила седые волосы, убранные в высокую прическу, при этом словно невзначай сверкнув бриллиантами на многочисленных перстнях, унизывающих ее длинные холеные пальцы. Сухо добавила: – Кстати, у меня возник резонный вопрос: с какой стати вы разрешили ей сдавать экзамен по вашему предмету столько раз? Правила на этот счет не менялись с самого момента основания академии: три пересдачи, причем последняя с комиссией. А вы…

– Интуиция подсказывала мне, что не стоит торопиться, – немного невежливо перебил ее Родерик. – И, как видите, я не ошибся в итоге.

Интуиция? Напомнить ему, что ли, наш последний разговор, когда он настойчиво рекомендовал мне выйти замуж и забыть про учебу?

Словно подслушав мои мысли, Родерик посмотрел на меня и едва заметно подмигнул, после чего выразительно приложил указательный палец к губам.

Элизабет Стоун в этот момент стояла спиной к нему, поэтому ничего не заметила. А вот мимо внимания Артена Войса эта крохотная пантомима не прошла. И ректор магической академии Рочера, в свою очередь, усмехнулся.

– Кстати, а почему господин Фаербах не явился на встречу? – Элизабет резко повернулась к Артену, и тот тут же с нарочитой суровостью сдвинул брови. – В конце концов, в происшествии были замешаны двое его студентов! Неужели декану факультета боевой магии плевать на это?

– У господина Арчера Фаербаха на этот счет было вполне определенное мнение, – мягко проговорил Артен. – Он заявил, что поскольку его балбесы никого не убили и не покалечили и сами при этом не погибли и не покалечились, то он не понимает, из-за чего весь шум-гам.

– Ну да, конечно! – Госпожа Элизабет презрительно фыркнула. – Узнаю Арчера. Не пошевелится, пока его студенты весь город не спалят.

– В некотором смысле я разделяю его мнение, – осторожно проговорил Артен. – По-моему, госпожа Стоун, при всем моем безграничном уважении к вам, но вы несколько… э-э… преувеличиваете проблему.

– Преувеличиваю? – Элизабет в изумлении широко распахнула глаза. Буквально прошипела: – Попрошу объясниться, господин Войс!

– Извольте. – Артен пожал плечами.

Удивительно. Ректор по-прежнему улыбался, но от его фигуры внезапно повеяло холодом. Воздух в комнате словно зазвенел от скрытого напряжения. Я заметила, как Родерик сразу как-то подобрался. Бернард и Даррен разом выпрямились. Да что там, даже Элизабет переменилась в лице и словно стала ниже ростом, мгновенно растеряв всю свою воинственность.

– Госпожа Стоун, – голос Артена был подобен горячему меду, который мягко льется и обволакивает сознание, исподволь подчиняя чужой воле. – Ну что вы, право слово, так негодуете. Никто в итоге не пострадал. Да, господину Робертсу пришлось пережить несколько не очень приятных минут, но, насколько я понял, он не в обиде на этих шалопаев. А так… Они, безусловно, поступили опрометчиво и неосторожно. Но выгонять их из академии за эту шалость слишком жестоко. В конце концов, все мы были студентами. И зачастую вытворяли вещи намного… э-э… более зрелищные.

– Вы, возможно, и вытворяли, – все-таки не удержалась и огрызнулась Элизабет. – А вот я никогда не позволяла себе ничего выходящего за рамки правил.

В уголках губ Артена зазмеилась усмешка. Но она тут же исчезла, как будто только привиделась мне.

– Я не сомневаюсь, что вы были образцом благоразумия и идеального поведения, – ласково произнес он. – Но, госпожа Стоун, согласитесь, с нашей стороны было бы неосмотрительно и просто глупо выгнать студентов, которые сумели применить такую магию. Ее, как нам всем прекрасно известно, изучают лишь на выпускных курсах. Да и то она дается лишь избранным единицам. Кто знает, что эти молодые люди натворят, оставшись без присмотра? Вдруг от обиды за несправедливое исключение полезут в дебри запрещенных для изучения отраслей колдовства? Не мне вам объяснять, к чему это может привести.

– Тогда лишить их дара – и дело с концом! – сказала, как отрубила, Элизабет.

Правда, в ее голосе словно против воли скользнула легкая тень сомнения. А я удивленно сдвинула брови.

Как это – лишить дара? Разве такое вообще возможно?

Артен вальяжно откинулся на спинку кресла, и я поняла, что он-то прекрасно знает, как это сделать. И почему-то от этой мысли мне стало очень и очень неуютно.

– Другими словами, вы предлагаете уже мне залезть в дебри менталистики? – полюбопытствовал он.

Спокойно так полюбопытствовал, без малейшего нажима или неудовольствия. Но как-то вдруг по моей спине побежали холодные мурашки.

Элизабет, в свою очередь, побледнела так сильно, что это было заметно даже через искусно наложенный макияж.

– Ну… – пробормотала она, разом стушевавшись. – В принципе…

И замолчала, явно не зная, как завершить фразу.

– Надеюсь, мне не надо вам напоминать, что эта область колдовства является самой запретной из всех запретных, – добавил Артен. – И, грубо говоря, ваши слова можно расценить как подстрекательство к самому настоящему преступлению.

Госпожа Стоун растерянно обернулась к Родерику, молчаливо умоляя его о поддержке. Но некромант в этот момент очень внимательно глазел в окно, как будто на улице происходило нечто весьма и весьма интересное. Затем она устало опустилась в ближайшее кресло.

– Нет, вы неправильно меня поняли, – глухо проговорила декан. – Конечно, я ничего такого не предлагаю…

– Вот и отлично. – Артен воссиял радостной улыбкой, но его глаза при этом оставались на удивление холодными. После чего встал и добавил: – И на этом моменте я бы предпочел завершить нашу встречу. И без того слишком много времени потерял на всякие пустяки.

– Но это же не пустяки! – возразила госпожа Стоун.

Правда, теперь это у нее получилось не грозно, а как-то грустно и обиженно. И на какой-то миг мне стало ее даже жалко. Такое чувство, будто она вот-вот расплачется.

– Неужели вы оставите эту выходку без наказания? – продолжила она, и я мгновенно выкинула недавнюю мысль из головы.

И ничуть мне ее не жалко. Спрашивается, почему так взъелась-то? Артен прав, никто в итоге не пострадал. Все в порядке, если не считать уязвленного самолюбия Родерика.

– Ну почему же без наказания? – Артен Войс прохладно усмехнулся и посмотрел на Родерика, который тут же встал и сосредоточенно сдвинул брови, готовый внимать ректору. Отчеканил: – Я полагаю, что необходимо взять под особый контроль учебу этих студентов. Раз уж они продемонстрировали такие незаурядные таланты в области магии, то их рвение необходимо поощрить дополнительными занятиями.

– К-как дополнительными занятиями? – впервые за все время нахождения в кабинете ректора вырвалось у Бернарда. – То есть во внеурочное время?

– Абсолютно верно. – Артен благосклонно кивнул, ни капли не рассердившись на то, что его прервали. – Заодно и госпожа Стоун успокоится, зная, что теперь все ваши попытки воспользоваться магией высшего порядка будут проходить под присмотром опытного наставника.

– Но!.. – на сей раз не выдержал уже Даррен, аж подскочив на месте от негодования. – Господин Войс, мы-то с Бернардом тут при чем? Это Арлин что-то там натворила – ей и отвечать! Мы вообще…

– Мимо проходили, – поддержал его Бернард. Запнулся и негромко исправился: – Ну, точнее, в кустах сидели.

– Неужели вы бросите подругу в беде? – нарочито изумился Артен. – Полноте. Не разочаровывайте меня.

– Да какая она мне подруга? – Даррен аж запыхтел от злости. – Я ее вчера вообще впервые увидел!

– Ай-ай-ай! – Артен укоризненно покачал головой. – Молодой человек, а вам действительно очень повезло, что декан вашего факультета отказался присутствовать на встрече. Потому как если бы он был здесь и услышал от вас такие слова, то крайне расстроился бы от столь недостойного поведения своих студентов.

– Но почему мы должны ходить на какие-то дополнительные занятия? – взвыл в полный голос Даррен. – Мы-то какое отношение имеем ко всему произошедшему? Это не мы создавали круг, а Арлин!

– Но вы ее напугали, – напомнил Артен. – И тем самым пробудили ее спящие способности.

– К слову, очень крепко спящие, – вполголоса буркнул Родерик.

– И что? – Даррен с недоумением всплеснул руками.

– И то, молодой человек, – строго проговорил Артен. – Магия – наука тонкая, но неточная. Это как умение готовить.

В кабинете после столь смелого утверждения ректора повисло недоуменное молчание. Только Бернард внезапно закивал, всем своим видом показывая, что без труда понял смысл аллегории.

Собственно, оно и неудивительно. Парень Софии, как оказалось, сам любит замысловатые сравнения, от которых ум за разум заходит.

– В смысле? – с недоумением спросил Даррен.

– У двух разных людей при наличии одинаковых продуктов и специй зачастую получаются два совершенно разных блюда, – терпеливо объяснил ректор. – В одном случае – шедевр кулинарии, в другом – такая гадость, что в рот не возьмешь. Так и магия. Заклинания – это не только набор определенных пассов или слов. Это даже не поток направленной энергии. В первую очередь мои слова относятся к начертательной магии. Можно сколько угодно корпеть над учебниками, старательно перерисовывая круги и символы. Добиваться их идеальной схожести. Но в итоге ничего не получить. Случай с Арлин Бун это как раз доказывает. Вы, молодые люди, каким-то образом послужили катализатором ее способностей. Пробудили в ней силу, о которой она ранее и не догадывалась. Поэтому я считаю, что заниматься вам надлежит вместе. И начнете прямо с завтрашнего дня.

– Но сейчас же каникулы! – вскинулся было продолжить спор Даррен.

– Отлично! – Артен довольно кивнул. – Стало быть, ничто вас не отвлечет от занятий. Смело сможете посвятить им все свое свободное время.

– Но… – не унимался Даррен.

– И довольно на этом!

Нет, Артен не закричал. Он даже не повысил голоса. Но меня как-то вжало в спинку кресла. Даррен так вообще оцепенел с открытым ртом и смешно вытаращенными от испуга глазами.

– На этом позвольте завершить нашу встречу, – ровно проговорил Артен, после чего недвусмысленно посмотрел на дверь.

Повторять приглашение не пришлось. Мгновение-другое – и мы выскочили прочь с такой скоростью, что в дверях чуть не столкнулись лбами.

– Да, и не забывайте, – уже на пороге настигло нас финальное от Артена Войса. – Отныне вся ваша компания под моим самым пристальным наблюдением.

Глава 5

– Просто замечательно, Бернард, великолепно!

Наша четверка расположилась в одном из трактиров рядом с общежитием. Небольшое заведение было хорошо известно среди студентов тем, что кормили тут относительно прилично, а самое главное – недорого. Правда, чистота столов и обслуживание оставляли желать лучшего. Другими словами, вилки и ложки лучше всего было тщательно протереть самостоятельно, тарелки неприятно липли к столу, а от необъятных размеров хозяйки подгулявшие студенты частенько получали по шеям, если начинали буянить и не желали успокоиться.

Но при этом та же хозяйка, которую звали Магда, без проблем входила в бедственное положение вечно голодных студентов. Конечно, на изысканные яства можно было не надеяться, но каждый из нас знал, что, в случае чего, Магда всегда нальет тарелку горячего наваристого супа и выдаст краюху лишь самую малость зачерствевшего хлеба. Естественно, не просто так, а за помытые полы, посуду или же прочие хлопоты по хозяйству.

Вот и сегодня привычно хмурая Магда бухнула перед нами закопченную сковородку с жареной картошкой. Потом посмотрела на наши печальные лица и, не задавая лишних вопросов, достала из-под полы бутылку, в которой плескалась какая-то мутная жидкость.

– Чегось, выгнали вас? – пробасила она. – Сессия-то закончилась. Радоваться надо, а вы с такими кислыми мордами сидите, как будто похоронили кого.

– Лучше бы похоронили, – буркнул насупленный Даррен и потянулся было к бутылке.

– Погодь! – Магда с силой стукнула его по ладони, да так, что бедняга замахал в воздухе отбитой рукой. – Налью, ежели только серьезное что приключилось. Каждого утешать – всех запасов не хватит.

И тут Даррена прорвало. Бедняга, видимо, никак не ожидал, что его участие в шуточной забаве под названием «напугай девицу» завершится настолько крупными проблемами. Захлебываясь словами, он поведал и о дуралее Бернарде, который втянул его во все эти неприятности, и о приключении на кладбище, завершившемся неожиданным явлением голого и злого преподавателя…

На этом месте Магда оборвала его рассказ громоподобным хохотом.

– Правда, что ль? – с трудом выдавила она в перерывах между взрывами смеха. – Вы самого Родерика призвали? Этого смазливого брюнетика, по которому все студенточки сохнут?

– Предположим, не мы его призвали, а она. – И Даррен невежливо ткнул в меня указательным пальцем. – А отдуваться теперь всем.

– Слышь. – В следующее мгновение я едва не ткнулась носом в заляпанную жиром столешницу, когда Магда вдруг с силой двинула меня по спине. Удивленно обернулась, гадая, с чего вдруг обычно достаточно добродушная женщина полезла драться. В ответ Магда расплылась в широкой щербатой ухмылке, наклонилась ближе и прошептала, заставив меня поморщиться от ее крепкого чесночного дыхания: – А повторить сможешь?

Она постаралась сказать это тихо, но ее без проблем услышали все присутствующие за столом.

– Зачем тебе это? – спросила София, которая уныло и без особого аппетита ковырялась вилкой в картошке, выискивая наиболее хрустящие кусочки.

– Дык как зачем? – Магда изумленно всплеснула руками, и Даррен, сидевший рядом, лишь в последний момент успел пригнуться, иначе неминуемо был бы повержен на пол. А женщина уже продолжала, рокоча на весь зал, непривычно пустынный в этот час: – Говорю ж – смазливый он. Как взгляну – аж кровь вскипает. Только подойти чегой-то боязно. Холеный слишком. А так бы прям голенький и тепленький ко мне в руки угодил. Я бы его – ух!..

И томно прищурилась, видимо, мысленно представив, что бы сделала с Родериком. Хорошо хоть, расписывать свои фантазии во всех красках не стала.

– Извращение какое, – чуть слышно буркнул Даррен, и я предусмотрительно пихнула его локтем в бок.

Если Магда услышит, то нашей четверке точно не поздоровится. Тогда не только о халявной выпивке забыть придется, но и картошка, которую мы честно оплатили в складчину, вполне может оказаться размазанной ровным слоем по нашим физиономиям.

И я зримо представила, как разозленная Магда каждого из нас с удовольствием макнет лицом в сковородку. Испуганно покосилась на женщину, но та продолжала улыбаться, все еще паря в своих мечтаниях.

– Ну? – очнулась она в этот момент и радостно осклабилась: – По рукам? Ты не боись, я тебе заплачу. Да ради такого дела я всю вашу ораву год поить и кормить бесплатно буду.

Краем глаза я заметила, как Бернард встрепенулся и украдкой закивал мне, продемонстрировав большой палец. Еще бы! Этот увалень всегда голоден. А тут такое щедрое предложение. А вот Даррен весь передернулся и так же старательно замотал головой, из-под лавки показав мне внушительный кулак. Видимо, понял, что в случае моего согласия нашу четверку ожидают еще более крупные проблемы. Если бедняга Родерик угодит в объятия Магды, то просто визитом к ректору и профилактической беседой мы точно не отделаемся. Систематическая шалость приравнивается к саботажу. Да и сам некромант в этом случае вряд ли выступит в нашу защиту, как сегодня. Шутки шутками, но я сильно сомневаюсь, что ему понравится подобный эксперимент. Зуб даю, что живым он Магде точно не дастся.

Осталось дело за малым: объяснить хозяйке трактира, что ее затея как-то дурно попахивает. Причем объяснить вежливо, дабы не лишиться оплаченного обеда и не вылететь из заведения от ее пинка вперед собственного визга.

Как назло, в голову ничего путного не приходило. И я умоляюще посмотрела на подругу, которая ближе подтянула к себе сковородку, видимо, войдя во вкус нехитрой трапезы.

София, однако, проигнорировала мой взгляд, продолжая под шумок уминать картошку.

– Э-э… – протянула я, осознав, что придется выкручиваться самостоятельно. – М-м…

– Что ты, Магда, и думать забудь об этом! – неожиданно вскричал Даррен. – Даже не проси! Выкини немедленно эту глупейшую идею из головы!

Ну зачем же так грубо? Как бы сейчас не посоветовал Магде посмотреть в зеркало и оценить свою внешность. И я с силой наступила под столом ему на ногу, заметив, как хозяйка трактира воинственно насупилась.

Точно ведь сковородкой кого-нибудь огреет. Хорошо, если не пришибет при этом ненароком.

– Ты слишком дорога нам, – продолжал заливаться соловьем Даррен, даже не поморщившись и ловко переставив ногу, когда я вновь попыталась пригвоздить ее к полу. – Любого студента спроси – каждый подтвердит. За эти годы ты стала для нас второй мамой. Как, ну как мы можем позволить, чтобы ты пострадала? Да нас свои же с потрохами съедят, если хоть волосок с твоей прелестной головки упадет.

Чем дольше говорил Даррен, тем сильнее хмурились остальные. Ну, кроме Магды, понятное дело. Женщина явно заслушалась и вновь принялась улыбаться. На трогательном моменте с падающим волоском Бернард выразительно покрутил указательным пальцем у виска, давая понять, что думает о бреднях приятеля. А вот Магда горделиво приосанилась и словно невзначай поправила платок, под которым скрывала свою, если честно, весьма редкую шевелюру.

– А что со мной может случиться? – простодушно удивилась Магда, когда Даррен взял паузу, силясь отдышаться после столь прочувственной тирады.

– Как что? – воскликнул Даррен. – Думаете, нам легко этой ночью пришлось? Да Родерик спросонья как начал чарами кидаться. Хрясть – и надгробие пополам. Бамс – и скелет какой-то из могилы полез. Бумс – и Арлин чуть в умертвие не превратилась.

– Ничего себе, – недоверчиво протянула Магда. – Неужто прям сразу в драку полез?

– Он же некромант, – фыркнул Даррен. – А они все на голову немного того. Двинутые, мягко говоря. Думаешь, легко каждый день с духами общаться да мертвецов призывать? От нервов-то одно название осталось. В любой тени опасность чуют. Только чихни с ним рядом – в момент испепелит.

– Надо же. – Магда уважительно хмыкнула. – А по Родерику и не скажешь, что он такой шуганый. Всегда так спокойно и вальяжно держится.

– Притворяется, – уверенно сказал Даррен.

В этот момент дверной колокольчик негромко звякнул, и в трактир вошел сам Родерик Робертс собственной персоной.

Эх, верно говорят: демона помянешь – он и объявится. Что Родерик тут забыл?

Увидев нас, некромант улыбнулся и решительно свернул в нашу сторону.

– Так и знал, что застану всю честну`ю компанию здесь, – проговорил он, остановившись рядом с Магдой. Выразительно посмотрел на бутылку, которая предательски высилась по центру стола, и ехидно поинтересовался: – Что, горе заливаете?

– Слышь… – начала было Магда, медленно попятившись от Родерика, который, по всей видимости, находился в прекраснейшем расположении духа. Кашлянула и исправилась: – Точнее, слышишь, парень? Ты только не нервничай. Я и тебе стакан принесу.

– Да я в общем-то… – начал было Родерик, но женщина уже развернулась и с удивительной для ее комплекции скоростью бросилась прочь.

– Что это с ней? – удивленно спросил некромант. – Впервые вижу, чтобы Магда с такой прытью встречала гостей. Обычно, напротив, не дозовешься ее.

Понятное дело, все мы предпочли промолчать. Вряд ли Родерика обрадует тот факт, что является героем ночных фантазий Магды. И тем более ему не понравится, в каких красках мы описали его поведение женщине.

– Впрочем, ладно. – Родерик подвинул ближе свободный стул и подсел к нам. – Демоны с этой Магдой. Я тут по другому поводу. Догадываетесь, молодые люди, по какому именно?

И обвел нас внимательным взглядом. Задержал его на мне, и я смущенно потупилась, вспомнив…

В общем, после минувшей ночи я еще долго не смогу спокойно смотреть на Родерика, потому что перед мысленным взором сразу же встает непрошеная картина его внезапного появления на кладбище. Я стояла ближе всех к кругу, поэтому без особого труда разглядела все особенности фигуры некроманта, пока он не опомнился и не накинул на себя непроницаемое покрывало маскирующих чар.

– Простите, господин Робертс, – жалобно покаялась я, когда пауза слишком затянулась. – Я в самом деле не хотела вас призвать! Честное-пречестное слово! Понятия не имею, как так получилось.

– Арлин, ты уже извинилась передо мной раз двести, не меньше, – оборвал меня Родерик. – И я столько же раз сказал, что не держу на тебя зла. Бывает. Помнится, в свою бытность студентом я откалывал штуки и похлеще.

– Да неужели? – Бернард заинтересованно подался вперед. – Какие же?

– Э-э нет, молодые люди. – Родерик усмехнулся и погрозил нам указательным пальцем. – Я не собираюсь вам рассказывать про свои так называемые подвиги. В конце концов, преподаватель должен быть примером для подражания.

– Господин Робертс! – внезапно оборвал его звероподобный рев.

Я вздрогнула от неожиданности. Ой, это же Магда кричит. Что это с ней?

Наша компания дружно обернулась на оклик. Женщина стояла у дальней стороны зала, где находился вход в кухню. Увидев, что Родерик на нее смотрит, она заорала еще громче:

– Господин Робертс, я несу вам стакан!

Забавно. С чего вдруг она начала Родерика так вежливо звать? Обычно Магда была на короткой ноге со всеми посетителями. Неважно, кто почтил ее заведение визитом – юнец, прибывший для поступления, или же убеленный благородными сединами профессор магических наук, который случайно заглянул в ничем не примечательную забегаловку.

К слову, последний точно так же мог получить от Магды по шее, если вдруг начинал приставать к молоденьким студенточкам, не рассчитав своих сил в борьбе с ее знаменитыми настойками.

– Стакан! – повторила Магда. Подняла над головой этот предмет и повертела им из стороны в сторону. Добавила: – Граненый. Обычный. Стеклянный стакан.

– Да я вижу, что не деревянный, – буркнул Родерик, изумленно сдвинув брови.

– Я вам его несу, – продолжала надрываться Магда, пока, правда, не сделав ни шага вперед. – Видите? Он у меня в руках. Кроме него у меня ничего нет.

Я возмущенно покосилась на Даррена, который безуспешно пытался сдержать смех и из-за этого издавал странные звуки, больше всего напоминающие похрюкивания. Тоже мне шутник великий! Магда ведь всерьез поверила его словам о том, что Родерик – это настоящий параноик.