Текст книги "Мое имя – Вендетта! Криминальная мелодрама"

И все-таки до дома она добралась без приключений. И даже немного успокоилась, после того, как закрыла дверь на два замка. Позвонить Димке? Нет, это, пожалуй, подождет до утра. Да и что она скажет? За мной следят? Мало ли ненормальных в городе. Но, почему-то, крепла уверенность в том, что сегодняшняя стрелка и недавний звонок родителя как-то связаны.

– Куда мы едем? – тихо спросила Оксана, кожей ощущая присутствие Митяя возле себя. Он сидел рядом и иногда окидывал ее таким взглядом, от которого у нее мурашки по телу бегали. Его охранник молчал, не проявляя интереса к ее персоне. Не плохо Митяй его выдрессировал, – подумала Оксана, – рулит и делает вид, что в машине он один.

– В одно очень красивое место, – ответил Митяй.

– А поподробнее?

– Ты что не любишь сюрпризы?

Она не ответила, неопределенно пожав плечами. Сюрприз подразумевал под собой доверие. А доверие к такому человеку, как Митяй она не ощущала.

Но сюрприз, несмотря ни на что удался. Добротный деревянный сруб с резными окантовками на окнах, лестница с коваными перилами, большой двор, освещенный шестью декоративными фонарями. И все это с видом на речку, пусть и подмерзшую в это время года. Посередине двора стоял круглый стол, уже накрытый, на котором ореолом выделялись две горящие свечи.

«Сказка», – подумала Оксана и посмотрела на Митяя. Он был доволен произведенным эффектом.

– Это моя дача, – сказал он.

– Я бы тут и жить осталась, – восхищенно произнесла она. Лицо Митяя осветила улыбка, от которой дух захватило.

– Проходи, чувствуй себя как дома. Я сейчас вернусь.

Она взглядом проводила его. Статная фигура, крепкая, хорошо сложенная, свободная походка. Одно слово – красивый мужик. С темным прошлым и настоящим. Оксана слышала, как он отдавал распоряжения охране, и те, припарковав джип, в количестве пяти человек прошли по дорожке к небольшому домику на заднем дворе. Телохранитель Митяя пошел за хозяином, но тот коротко сказал:

– Ты мне сегодня не понадобишься.

Тот развернулся на сто восемьдесят градусов и скрылся в деревянном срубе. По всей видимости, телохранитель ночевал вместе Митяем в главном доме.

Главный, второстепенный… Господи, раньше она подобное только в фильмах видела.

– Чего стоишь-то? – окликнул он ее.

– Тебя жду, – Оксана скинула с себя оцепенение и, дождавшись Митяя, прошла за ним к столику.

– Нас тут ждали, – сказала она, окинув взглядом столик, – Ты не сомневался, что я с тобой поеду?

Митяй сел, открыл бутылку красного «Ramonet» и только после этого ответил:

– Сомневался, но надеялся тебя уговорить.

Она кивнула и наконец-то расслабилась. Свежий чуть морозный воздух, заледенелая гладь воды и горящие свечи создавали теплую и романтическую атмосферу. Митяй разлил вино по фужерам.

– Я не знал, поедешь ты со мной или нет, – повторил он, – Поэтому в меню у нас сегодня салат и мясо с грибами, которое лучше всего есть охлажденным.

Парадокс, но она не знала, о чем говорить с ним, напряженная тишина длилась несколько минут.

– Расскажи о себе, – бросил он ей «спасательный круг».

– Рассказывать – то, в общем, нечего. Родилась, училась в школе, потом университет. Работать стала на втором курсе в больнице медсестрой. Потом помощником хирурга. А после окончания, через год уже провела первую операцию.

– Семья?

– В двадцать один вышла замуж, потом через год развелась. Поняла, что не мое. Мама есть, но она со мной не живет, не хочет, как я ее ни старалась уговорить.

– А отец?

– Есть, но я его в последний раз в три года видела, поэтому плохо помню. Они с матерью развелись. Так что напоминанием о нем мне были алименты до моего совершеннолетия, да и фамилия до брака.

– К Лазарю как попала?

Оксане не хотелось говорить на эту тему, но было бы странно не ответить на этот вопрос именно ему. Что ей терять-то?

– Нужны деньги, большие деньги. Влад меня и порекомендовал Петру Сергеевичу, как молодого, но перспективного специалиста.

Митяй это знал, но вот чего он не мог понять, так это для чего ей нужны такие деньги, не на развлечения, это очевидно, она за это время потратила очень мало, жила на зарплату. Но спрашивать ее об этом он не стал. Он чувствовал, что тут что-то личное.

– А детей чего не завела? – спросил он.

– Дим, это ж тебе не собака! – с упреком в голосе сказала она, – Да и от кого рожать? От мужа, который кроме дивана и телевизора ничем не интересовался?

– Сама такого выбирала.

– Ну, знаешь, в двадцать один я дурочкой была, кинулась на смазливое личико и романтические бредни. Только потом поумнела, хорошо, что вовремя.

– А потом?

– А что потом? От кого? От любовника?

– Что женат был? – почему-то напоминание о любовнике резануло слух. Но надо быть дураком, чтобы думать, что у такой женщины никого не было.

– Нет, не женат. Но и к серьезным отношениям не стремился, впрочем, как и я.

– А сейчас у тебя этот хлыщ с клуба в любовниках ходит, Володя, кажется? – холодно спросил Митяй.

Оксана отбросила вилку от негодования.

– Тебе не кажется, что это не твое дело? – отчеканила она.

– Не кажется, – так же холодно ответил он.

Оксана вздохнула. Эх, и непросто ей с ним придется! Хотелось послать его к черту.

– Ответь на вопрос.

– Нет у меня никого! – заорала она, – Доволен?

– Извини, – через некоторое время произнес он и виновато улыбнулся, – Просто с некоторых пор, я тебя ревную.

– Ого! – изумилась Оксана, – Да, ты парень, действительно, странный. Других надо сначала пытке подвергнуть, прежде чем услышать подобное признание.

– Это не странно, – покачал головой Митяй, – А естественно. Когда мужчине нравится женщина, он проявляет собственнические чувства.

Она рассмеялась. Митяй смотрел на нее и просто купался в ее смехе. Никогда еще он не чувствовал того, что чувствовал к ней. И поэтому было очень важно не отпугнуть ее.

Влад в ожидании сидел на кожаном диване и потягивал мартини. Наконец-то, дверь vip-кабинета открылась, и внутрь твердой походкой зашел человек средних лет. Влад бросил на дверь взгляд – с минуту на минуту сюда зайдет Синица и ему очень не понравится присутствие чужого человека. Он внимательно посмотрел на незнакомца, прежде чем сказать:

– Вы, наверное, ошиблись, этот кабинет занят.

– Ну, раз ты меня не узнал, значит, хирурги мне попались от Бога. Или от дьявола, кто знает.

Влад поперхнулся и закашлялся. Если бы не голос…

– Тоха! – он быстро подошел к нему и по-дружески обнял.

– Я теперь не Тоха, брат, – ухмыльнулся Синица, – Французский подданный Сергей Ладников.

– Вижу, ты сам на себя не похож.

Антон недовольно кивнул:

– Я сам очень долго привыкал к этой внешности.

Они сели за столик, и Антон закурил.

– Ты один приехал? – спросил его Влад.

– Нет, брат, со мной Лена и Кирилл.

– Насовсем? – удивился Влад.

– Нет, – покачал он головой, – Ты не знаешь, у меня во Франции родилась дочь. Мы оставили ее там.

Они ненадолго замолчали. Слишком много времени прошло и непринужденной встречи не получилось. Видно было, что Влад больше удивлен, чем обрадован приезду Антона. Хотя, чего тот ожидал? Прошло девять лет. Они оба изменились.

– Мне нужна информация, Влад. Что изменилось за мое отсутствие? Кто сейчас всем заправляет? В общем, обстановка в городе.

Ужинать они закончили достаточно поздно – в час ночи. И все это время Оксана разговаривала, как заведенная. О своем детстве, о годах в университете больше всего, она рассказывала о смешных случаях и смеялась вместе с ним. Митяй оказался интересным собеседником, не лишенным чувства юмора. Она и сама бы не смогла объяснить, почему столько ему рассказала.

– Между прочим, – сказала она, улыбаясь, – Пока я тут перед тобой душу изливала, о тебе я не услышала ничего.

И на этих словах Митяй будто похолодел, даже взгляд стал холодным.

– Но в любом случае, сейчас слишком поздно для этого, – попыталась исправить ситуацию она, – Я так думаю, это не последняя наша встреча, – она дотронулась рукой до его плеча.

Митяй пристально посмотрел ей в глаза и тоже улыбнулся.

– Правильно думаешь. Пойдем, покажу тебе твою комнату.

Они зашли в дом и поднялись на второй этаж.

– Моя спальня рядом с твоей, – тихо произнес он, – Вот твоя, – указал он на дверь. Она кивнула и подошла к ней.

– Спокойной ночи, Дим.

И обернулась, удивленная его молчанием. Он стоял перед ней, она даже чувствовала его дыхание на своем лице. Сама, не понимая как, она потянулась к его замкнутым губам и попробовала их на вкус. И тут же задохнулась от его ответной реакции. Его язык обжигал ее всю, волны желания накатывали как цунами, также яростно и всепоглощающе. Он прижал ее к двери, запустив пальцы ей в волосы.

– Ты меня с ума сводишь, – хрипло пробормотал он.

«Сводишь с ума…», билось в ее мозгу. А не сошла ли с ума она? Что она вообще делает!

– Дим, все хватит, – попыталась оттолкнуть она его, но он будто не слышал, – Дим, не надо! – уже крикнула она и Митяй отшатнулся.

– Я испугал тебя, извини, – тихим голосом произнес он.

– Нет, не напугал. Просто все слишком быстро, – виновато улыбнулась она и коснулась рукой его лица.

– Я идиот, – улыбнулся он ей в ответ, – Я все испортил.

– Спокойной ночи, Дим, – с теплом в голосе сказала она и зашла в свою комнату.

– Это тяжелее, чем я думал, – произнес он в пустоту и улыбнулся.

Среди ночи его разбудил какой-то шум из соседней комнаты. Оксана! Он быстро натянул штаны и рванулся к ней. Она стояла полностью одетой и, кажется, была удивлена его появлением.

– Куда ты собралась среди ночи? – недовольно спросил он.

– Меня на работу вызывают, Дим, – не глядя на него, ответила она, – Я попросила бы твоего водителя отвезти, зачем ты встал?

– В 4 часа утра на работу? Как-то с трудом верится! – гаркнул он.

Оксана вздрогнула от его окрика, но сдаваться не собиралась.

– А это твое право – верить или не верить мне, – устало бросила она и пошла к двери. Он захлопнул дверь перед ее носом и схватил за плечи.

– Не играй со мной, девочка! Я не всегда такой добрый! Отвечай, куда собралась?

– Да отпусти ты меня! – вспылила Оксана, – Ты права не имеешь меня силой держать!

Его руки сжали ее еще сильнее, так, что стало больно.

– Это тот сукин сын тебе позвонил, да? И ты, конечно, побежала! Испугалась меня?

– Ты дурак! И вообще, идиот! Какие к черту любовники тебе мерещатся!

– Куда ты собралась?! – с силой встряхнул ее он.

– К матери! Придурок! Отпусти, мне больно!

Митяй отпустил ее, и она рухнула возле его ног, прямо на пол. Сил сдерживаться больше не было, и она разрыдалась.

– У моей мамы тяжелая форма болезни Мунье-Куна*, нужна операция. Она прошла курс лечения и не один, но это только задерживает развитие болезни. Сейчас мне позвонили, ее увезла скорая.

Митяй опустился на колени рядом с ней.

– Прости, малыш…

– Дим, что делать? – она взглянула на него заплаканными глазами, – Операция нужна сейчас. А у меня еще не вся сумма собрана.

Слезы катились ручьем, он обнимал ее, но потом она почувствовала холод. Он ушел. Мужчины не выносят женских слез. Но через минуту, Оксана почувствовала его руки. Он помог ей подняться, она посмотрела на него через пелену слез и обнаружила, что он уже одет.

– Поехали в больницу.

Как только они добрались до больницы, Оксана скрылась в ее недрах, а Митяй остался в машине. Он набрал телефон Влада и через несколько секунд услышал его сонный голос.

– Спишь, Леший? Подъем, страна зовет! Расскажи-ка мне вкратце, какого лешего, то есть тебя, матери Оксанки до сих пор не сделали операцию?

– У нас нет аппаратуры, это только в Германии, операция стоит не мало.

– Все понятно. В общем, звони своим архаровцам, пусть готовят ее к перелету. Насчет самолета я сейчас договорюсь.

– Митяй, ты не понял, у Оксанки нет таких денег!

– У меня есть. Все, разговор окончен. Как все организуешь, позвонишь.

Минут через пятнадцать выскочила Оксана и, как ошпаренная побежала к машине. Митяй улыбнулся: «Сейчас начнется». Она рывком открыла дверь со стороны водителя.

– Что все это значит?

– Ты сама сказала, что операция нужна срочно.

– Да, – воскликнула девушка, – Но это не значит, что я просила у тебя помощи!

– А что тогда это было? – начал злиться он.

– Я размышляла вслух!

Митяй вымученно улыбнулся.

– Успокойся. Я просто хочу тебе помочь. Главное, что твою мать в ближайшие два дня прооперируют.

– Дим, у меня недоставало одной третьи суммы, и я бы…

– Вот только не надо говорить, что ты бы накопила. Я не сомневаюсь! – он взял ее за руку, – Я просто захотел тебе помочь, что в этом плохого?

– Я не верю, что такие парни, как ты, помогают бескорыстно.

Взгляд Митяя стал холодным, и он отпустил ее руку. Она почему-то пожалела о своих словах. Получается, он ей помог, а она его обидела.

– Извини, – процедила она.

– Понимаю, – кивнул Митяй, – Но скажи, пожалуйста, что такого я могу потребовать от тебя, чего бы ты не отдала мне добровольно?

Намек был даже не двусмыслен, напротив, он обладал одним единственным смыслом.

Оксана открыла рот, но так и закрыла его.

– Ты скотина! – произнесла она через мгновенье, – Отмени все, сейчас же!

Митяй про себя улыбнулся, он ожидал такой реакции.

– Что я такого сказал, что ты так разозлилась? – выражение его лица было невозмутимым, но в глазах плясали чертики.

– Что ты такого сказал?! – перешла она на крик, – Да ты хоть понимаешь…

И в этот момент раздался хлопок, и Митяй медленно начал заваливаться на бок.

– Ой, мамочки…, – всхлипнула Оксана, и, доверяя какому-то шестому чувству, потянула его на себя, выволакивая из машины, на асфальт. Она распахнула пальто и не без ужаса заметила расплывавшееся кровавое пятно на правой груди.

– Помогите, кто-нибудь, пожалуйста… – кричать не получалось, из горла вырывалось жалобное сипение. Она собрала всю свою волю и еще раз внимательно оглядела рану, прощупала пальцами вокруг раны. Митяй застонал, но глаз не открыл. Пуля там, главное, чтобы она не задела жизненно важные органы.

Людей вокруг не было. Еще бы, нет и пяти утра! Выстрелов больше не было, видимо стрелявший был уверен, что убил намеченную жертву. Оксана дрожащей рукой достала из кармана пальто свой телефон и набрала Влада.

– Ты где? – крикнула она в трубку, как только услышала его голос.

– Я в больнице, ты…

– Выйди из больницы! Я лежу тут возле лексуса Димки, он ранен…

– Где ты лежишь? – заорал он, – Какого Димки!

– О, Господи, Митяй ранен, мать твою, скорее же!

Влад вылетел через минуту, в одном халате и сменной обуви.

– Что произошло? Где его охрана? – выкрикнул он на бегу.

– Это я виновата, – ответила она, – Он спешил отвезти меня сюда и не стал брать охрану… Черт!

Дальше все завертелось, как в кошмарном сне. Митяй не приходил в себя, через пять минут, его на носилках унесли в операционную, и она ни на секунду не отходила от него. Наскоро переодевшись и помыв руки, она двинулась в операционную. На входе туда ее перехватил Влад.

– Я прооперирую его. Иди к матери, ее сейчас готовят к выезду. Успел Митяй все-таки все организовать. К высотке на Ломоносовском проспекте, там вертолетная площадка. Оттуда до Москвы, а потом самолетом до Германии. Ребята уже собрались, ждут тебя.

Она долю секунды смотрела ему в глаза.

– Нет, Влад. Он из-за меня получил пулю. Оперировать буду я.

Влад уставился на нее, как на восьмое чудо света.

– Что-то я не понимаю…

– Влад, пожалуйста! – сорвалась она на крик, – У нас нет времени спорить! Я не могу уехать, понимаешь? Но и мать доверить я могу только тебе!

Влад колебался всего секунду.

– Ты мне будешь должна, Пашкова! – и удалился.

Оксана грустно улыбнулась и зашла в операционную.

Через полтора часа, уставшая, но наконец-то успокоившаяся она вышла из операционной. Теперь все будет хорошо. Ранение не серьезное, правда, крови он много потерял, хорошо, что кровь у него не редкая – третья положительная. Так что даже реанимационной палаты не понадобится, сразу в обычную.

Через пару часов Митяй открыл глаза и с удивлением обнаружил у себя Оксану. Она стояла возле окна, в которое вовсю светило зимнее солнце.

– Ты не уехала?

Она резко обернулась и рванулась к нему. Митяй попытался приподняться, но в правую лопатку что-то неприятно стрельнуло, и он застонал.

– Лежи, тебе нельзя двигаться.

– Почему ты не с матерью? – он не сводил с нее пристального взгляда.

Она опустилась на колени возле его кровати.

– Я тебя оперировала.

– Это мог сделать и Влад. Почему?

Она опустила глаза на секунду, но потом снова посмотрела на него.

– Дим, … я не знаю, …я растерялась…

– Малыш, милая моя, тебе нужно было ехать с ней. Я бы понял.

Митяй, превозмогая боль, поднял левую руку и коснулся ее лица.

– Теперь ты просто обязана быть со мной, – он улыбался, нежно и как-то по – дьявольски, – Китайцы говорят, что если ты спас кому-то жизнь, то теперь ты отвечаешь за него.

– Ты невыносим! – засмеялась она.

*Болезнь Мунье -Куна – трахея чрезмерно дилятирована и практически лишена хрящевого покрова. Это крайняя степень, встречается редко. Закрытие трахеи на 15—20% – 1 степень, 20—30% – 2 степень, более 30% – 3 степень трахеобронхиальной дискинезии. Хирургические методы лечения недостаточно совершенны (пересадка реберного хряща или синтетической атравматической трубки, что хуже). Трахеобронхиальная дискинезия бывает при длительном хроническом бронхите во время обострения, но редко более чем 1 степень.

Глава 2. Волк в овечьей шкуре

Я лежала на диване с открытыми глазами, и каждые пять минут смотрела на часы, будто они могли идти быстрее… Первый час ночи, а Антона нет. Встала, начала нервно ходить по комнате. Как будто не было этих девяти лет во Франции, я вернулась в прошлое, когда Антон, небезызвестный тогда Синица, пропадал ночами. Но позвонить он хотя бы мог!

Дверь спальни скрипнула, и оттуда вышел мой сын.

– Мам, ты чего не спишь? – заспанным голосом спросил он.

– Уснешь тут, – пробурчала я себе под нос. Кир потянулся, вздохнул и уставился на меня не мигающим взглядом.

– Мам, ну, ты чего, из-за отца, что ли?

Я не ответила. А что тут отвечать? Кир ничего не помнит из бурной молодости своего отца. Ему было-то тогда шесть лет, когда мы покинули Россию. И все девять лет он был твердо уверен, что его отец – законопослушный гражданин, крутой бизнесмен, отличный муж и отец. Девять лет так и было, пока мы не вернулись сюда. Антона будто подменили, сначала он был слишком возбужден, слишком весел, в общем, все слишком. Потом состояние эйфории сменилось угрюмостью и плохим настроением. Следующим шагом, стало то, что он начал пропадать. Где его черти носили, я не знала, но пребывать в неведении, я дальше не могла. Поэтому, почти неделю назад, когда мой муж в очередной раз исчез на ночь, глядя, я решила, что с меня хватит. За столько лет Россия стала для меня чужой, и единственный кто мог ответить мне на все вопросы был Ян.

Жил он все там же, в двухкомнатной квартирке, неподалеку от центра города, это я узнала, набрав его старый домашний номер телефона и услышав автоответчик. Голос Яна на автоответчике был грубым, официальным, и я ухмыльнулась, несладко ему пришлось со мной, ох, не сладко, проехалась я по его чувствам тогда, как танком прошлась. Это я сейчас понимаю, а тогда… Но встретиться, мне с ним было необходимо, по той простой причине, что больше не с кем.

Было начало первого, тьма кромешная, когда я вызвала такси и назвала его адрес. Когда я подошла к двери и постучала, то обнаружила, что дверь не заперта. Меня это напугало, не такой Ян человек, чтобы ночью двери открытыми держать. Я осторожно проскользнула внутрь, постояла, чтобы глаза привыкли к темноте, и прошлась по квартире. Мне хватило полминуты на осмотр и понимание того, что хозяина дома нет. Интересно… Я вернулась к двери, захлопнула ее, снова прошла в комнату и села в кресло, не включая свет. Времени у меня было предостаточно, так как исчезновение Антона было не в первый раз и то, что возвращался он под утро, было уже не писаным законом.

Ян вернулся приблизительно через час моего ожидания. И встретил меня в своем репертуаре, то есть не очень вежливо – с пистолетом в руке.

– Ты? – услышала я его ошарашенный голос.

– Здравствуй, Ян, – произнесла я, втихую его разглядывая. Годы его пощадили. Даже очень пощадили. Он почти не изменился, если только прибавил в весе, что неимоверно ему шло.

– Здравствуй, Лена.

Он, кажется, немного пришел в себя, и даже убрал пистолет. Я ждала.

– Что ты тут делаешь?

– В гости к тебе зашла, а что нельзя? – улыбнулась я.

– Я как-то не привык, что гости ходят ко мне без моего участия, – тихо проговорил он, не сводя с меня глаз.

– Так дверь была открыта, – пожала плечами я.

– То есть это не ты ее открыла? – удивленно переспросил он.

– Нет, я не умею пользоваться отмычками, как завзятый медвежатник, ты же знаешь.

– Я о тебе ничего не знаю, – усмехнулся он, – Тебя не было девять лет.

Все-таки помнил, сколько лет прошло.

– Соскучился? – поддразнила я.

– Не особо, – парировал он, но в глазах я видела нечто другое.

– Ты одна? – тут же спросил он.

– Как видишь, – я встала с кресла и подошла к окну, повернувшись спиной к Яну.

– А где твой муж?

Ну, конечно, еще бы он не задал этот вопрос!

– Его здесь нет, – не моргнув и глазом, соврала я.

– То есть Синица спокойно отпустил тебя в Россию, зная, что я здесь?

Вопрос с подковыркой, ну что ж, держи фашист гранату.

– Муж мне доверяет с некоторых пор, чтоб ты знал. Да и влюбленность в тебя у меня давным-давно прошла.

Выражение лица Яна я не видела, зато шестым чувством чуяла, что ответ ему не понравился.

– И что нужно жене криминального авторитета от майора ОБОП?

Вот тут настал черед удивляться мне. Ну, ничего себе заявление! Оказывается, Ян тут тоже не бездельничал, а ловил бандитов, видно хорошо ловил, раз майором стал. Цель моего прихода отпала сама собой. Идя к Яну за информацией, я шла к влюбленному в меня мужчине, а не к майору отдела по борьбе с организованной преступностью. Тем более по всем параметрам, я была частью, этой самой организованной преступности. Соответственно, если Ян узнает, что Антон в городе, то моему мужу несдобровать. Конечно, плюсом служила смена внешности Антона, но это не существенно, анализ ДНК подтвердит, что Сергей Ладников на 99, 9% является Антоном Синицыным.

Вот попала, так попала… И что мне отвечать ему? Зачем я пришла в его дом посреди ночи?

– Извини, наверное, все это глупо, просто, я думала, что мы до сих пор друзья, – я отошла от окна, и не глядя на него, пошла в коридор. Возле двери он поймал меня за руку и заставил развернуться к нему лицом.

– Зачем ты пришла?

– Узнать, есть ли у меня в этом городе враги, – ляпнула я первое, что пришло в голову.

– Почему ко мне?

– А к кому еще? – искренне изумилась я.

– Зачем ты вернулась? – последовал вопрос. Час от часу не легче. Причин для возвращения у меня действительно не было.

– Это что допрос?

– Хватит! – заорал он. – Хватит отвечать вопросом на вопрос! – и так меня тряханул, что голова вписалась в стену.

– Ай! Ты идиот, что ли?! Держи себя в руках!

Держать себя в руках он сроду не умел, и, видимо, поэтому впился в мои губы, как изголодавшийся. Через минуту он отпустил меня, а я с удивлением обнаружила, что ничего к нему не чувствую, совсем ничего. Он вглядывался в мое изумленное лицо и растолковал мое удивление по-своему.

– А, по-моему, ты за этим вернулась, – усмехнулся он.

– Думай, что хочешь, – ответила я, спокойно глядя в его глаза. От моего взгляда он помрачнел и отпустил меня.

– Похоже, ты не врала, говоря, что влюбленность прошла.

Для Яна это было открытием, и пока он прибывал в легком шоковом состоянии, я тихонько открыла дверь.

– Пока, Ян.

Уж не знаю, чего он от меня ожидал, но точно не ледяного спокойствия. Глупая, очень глупая ошибка с моей стороны. Не нужно было к нему идти. Разве сказал бы мне, даже прежний Ян, что-нибудь о том, что твориться сейчас в криминальных кругах? А теперь, своим приходом, я вызвала очень много вопросов с его стороны.

Очнувшись от воспоминаний, я увидела, что сын уже ушел дальше спать, а я, как дура, стою посреди комнаты. Я тяжко вздохнула и в следующий момент услышала, как открывается входная дверь. Вернулась на диван и села по-турецки, в комнату тихо зашел мой муж, встал, как вкопанный, видя, что я не сплю и виновато произнес:

– Привет.

– Привет, кофе будешь? – как ни в чем не бывало, спросила я и, не дожидаясь ответа, встала и прошла на кухню. Антон, как хвостик за мной. Чувствует, собака, что тапочкой пахнет!

– Ты чего не спишь? – спрашивает он у меня, пока я насыпаю кофе в турку. Я неопределенно пожимаю плечами и продолжаю молчать.

– Лен, – начал он вкрадчиво говорить. – Пойми…

– Лучше молчи, – прервала я его, – Даже не начинай ту старую песню, про обстоятельства и тому прочее.

Дверь на кухню отворилась, и вошел наш сын – в рваных джинсах, с заспанным лицом и совершенно сумасшедшей прической. Ага, значит спать он лег в своих любимых «лохмотьях», я и не заметила сразу…

– Ты бы хоть разделся, – бросила я ему.

– Прямо сейчас? – невинно осведомился у меня сын, я нахмурилась, а Антон хмыкнул.

– Вот, – указала я мужу на Кирюху, – Твое воспитание.

Они посмотрели друг на друга, Антон взлохматил сыну волосы, как когда-то в детстве.

– Мам, ну ты чего, отец вернулся, все в порядке, – протянул мой сын и отхлебнул кофе из бокала отца, который я только что поставила на стол.

Так было все девять лет, если я начинала злиться на кого-нибудь из них, они объединялись и упорно делали вид, что мое плохое настроение не стоит и выведенного яйца. Только сейчас этот номер не пройдет.

– Что, Антон, стоило вернуться и ты опять начал? – спросила я с ехидством. – Запусти козла в огород…

– Лена! – рявкнул мой муж так, что я подпрыгнула, а Кирюха уставился на нас удивленным взглядом. Удивляться было чему – Кирилл ничего не знал о прошлом своего отца. Во Франции мы не затрагивали эту тему при нем, было незачем. А теперь, что теперь? Кир взрослый и умный парень, если Антон будет продолжать в том же духе, он сам в скором времени все поймет.

– Слушайте, а хорошо, что мы сюда приехали, – перевел тему сын, – Я же ничего не помню, так, смутно, кое-какие отрывки. Мам, я тут с девчонкой познакомился, она меня на днюху завтра звала, вернее уже сегодня. Так что буду поздно.

Я вздохнула, мой сын уже не спрашивает, а предупреждает.

– Красивая? – вставляет мой муж, а я гляжу на него без удовольствия.

– Нормальная, – пожимает плечами мой сын и удаляется дальше спать.

– Зачем ты при нем начала? – шипит мой муж, как только дверь спальни захлопывается.

– Кто-то когда-то мне говорил, что сыну мы врать не будем, – отвечаю я ему в том же тоне.

– Лена, – Антон тяжело вздыхает и трет своего красивое лицо руками, – Ничего такого не происходит…

– Какого такого? – ору я шепотом, и еле сдерживаюсь, чтобы не треснуть тарелку об пол.

– Любимая…

– Все, иди к черту, Синицин! Я иду спать.

Я действительно, подхожу к дивану, раскладываю его, быстро стелю постель, и укладываюсь.

– Подвинься, – слышу я голос мужа через минуту.

– Иди, спи в кресле.

– Обнаглела, – слышу возмущенный шепотом в ответ и через секунду меня не церемонясь, пододвигают к стенке.

– Обожаю твои духи, – начинает ластиться мой муж.

– Изыди, сволочь, я из-за тебя уже которую ночь не сплю, – возмущенно шиплю я в подушку, но меня не слушают, вместо этого он поворачивает меня к себе лицом, накрывает мои губы своими, несмотря на все мое сопротивление. Впрочем, возмущения хватает ненадолго…

Уже на краю сна я некстати отмечаю, что мужу уже сорок пять, а ведет он себя как мальчишка.

Утром просыпаюсь без настроения. Шлепаю босиком в ванную и долго принимаю душ. Скоро мой день рожденья, а энтузиазма по этому поводу я не чувствую. Может не отмечать, все– таки тридцать четыре не круглая дата?

Выйдя из душа, я взлохмачиваю рукой свои короткие волосы, подстриженные под каре, и иду на кухню. Там мой муж уже готовит кофе.

– Доброе утро, – говорит он мне и лезет с поцелуями, я отворачиваюсь.

– Так, понятно, – хмурится Антон, – Ани Бошан сегодня без настроения.

– Не называй меня Ани, – тихо прошу я.

– Загляни к себе в паспорт, дорогая, – видимо, его хорошее настроение тоже идет на убыль.

– Тошь, может, вернемся во Францию? – спрашиваю я, не надеясь на положительный ответ.

Он молчит, а я с упорством продолжаю:

– Я по Катарине соскучилась, да и мой небольшой магазинчик сейчас никто не контролирует.

– У тебя отличный управляющий, – отвечает Антон, ставя два бокала кофе на стол, – Позвони матери, узнаешь, как там Катька, а заодно попросишь ее проведать свой магазин.

Я вздохнула и только головой покачала. Никуда он сейчас не поедет, чувствует себя здесь, как рыба в воде. И что у него за дела здесь?

Муж допивает кофе и идет в душ. Я продолжаю сидеть на кухне, болтать тапочкой на ноге, когда вдруг мой телефон начинает звонить. Номер незнаком, но я все-таки поднимаю трубку.

– Может, ты мне все-таки объяснишь с какой целью ты приехала в Россию, Лена? Или мне тебя называть Ани?

Я судорожно хватаю воздух ртом. Как он узнал мой номер? И откуда он, черт побери, знает мое имя?

– Ян, как ты…

– Ты забываешь, кто я, – самодовольно перебивает он меня, угадав вопрос.

– Мне не совсем удобно сейчас с тобой разговаривать.

– Хорошо, сегодня в час дня тебя устроит?

Я говорю «да» и поспешно отключаюсь. Антон, если узнает, по головке меня не погладит.

Солнечные лучи светят приветливо прямо мне в лицо, а мне что-то не радостно. Антон выбрался из ванной и ее тут же занял мой сын. Тошка уже чисто выбритый, с полотенцем на внушительных плечах заходит на кухню в хорошем расположении духа, где я все также с уже остывшей чашкой кофе в руках, болтаю тапочкой на ноге. С минуту смотрит на меня, потом пододвигает к себе стул и садиться. Я не выдерживаю первой:

– Ты считаешь, что все нормально, да?

– Нормально, Лен, погостим тут немного и вернемся в твою любимую Францию, – отвечает он мне как непонятливому ребенку.

– Хорошо, – напряженно отвечаю я и кидаю свой последний «козырь» – Понятно, что ты себя не жалеешь, опять что-то задумал, по ночам пропадаешь, но ты хоть обо мне подумай, не молодая я уже в такие игры играть.

Мой муж разражается хохотом и глядит на меня с веселыми искорками в глазах.

– Тоже мне старуха нашлась! Родная, ты хоть постеснялась бы, – улыбается он во всю физиономию, – Некоторые, после тридцати только мечтают выглядеть, так как ты.

– Да ну тебя, – отмахиваюсь я от него и с тоской спрашиваю, – Может, у тебя любовница завелась? – и снова слышу хохот в ответ.

– Маленькая, а это вопрос или предложение?

Я рассерженно шиплю и порываюсь кинуть в него чем-нибудь, пока он смеется, но ничего под рукой так и не нахожу.

– Я тебя убью, а потом сяду, – говорю я, насупившись, Тошка, все еще смеясь, встает со стула, подходит ко мне и обнимает.