Текст книги "Динамо-машина"

Елена Нестерина
Динамо-машина

Подруга, которая сначала с тобой договаривается, а затем кидает – это только половина подруги. Даже меньше. Это кусок подруги. Самый настоящий кусок.

Вот уже больше часа я сижу в квартире одного гражданина, пью вино. А этой подруги Светки, которая обещала присоединиться к нам чуть попозже, всё нет. Подруга-то она, конечно, пусть не самая близкая, но неплохая. Ну что это вот такое? Позвонила сегодня, предложила после работы встретиться в кафе возле её офиса. Сказала, что наконец-то купила мне витамины со скидкой, надо передать. Я прискакала, жду. Она звонит, говорит, что сейчас придёт, потом звонит и уточняет, что пакет должен передать её коллега, а когда коллега подсаживается и витамины эти передаёт, Светка опять звонит и интригующе говорит, что на коллегу она хочет обратить внимание, а потому – не буду ли я против того, чтобы сопроводить ее к нему в гости, поболтать в спокойной обстановке, понять, подходит ли он. Сам он мирный, квартиру снимает ему фирма, а потому всё рядом, Света быстро свернёт свои дела и тоже примчится. Безопасность гарантирована, а ради подруги я ведь готова на всё, верно?

Да, это было неожиданно, ну да ладно, на всё, так на всё. Тем более, что в пределах бульварного кольца. Надеюсь, недолго. Ибо чего не сделаешь ради личной жизни ближнего своего.

И было всё хорошо, мы с этим коллегой хозяйственно смеялись, разгружая купленную еду, я слушала фармацевтические шутки. Стала звонить Светке – потому что ну где она, и тут телефон мой сказал «вяк» и разрядился. Хотя должен был, подлец, до вечера продержаться, двадцать пять процентов заряда – это ж четверть жизни. И ведь не первый раз уже он так делает, но каждый раз неожиданно.

Коллега покрутил у меня перед носом хвостом айфона и ничем помочь не смог. У меня-то не айфон.

Да, я сначала постеснялась попросить его перезвонить Светке. Может, у них в отношениях не принято по сто раз названивать. Подождём…

Но ждать я не умею – и всё-таки не выдерживаю:

– Давайте позвоним Светлане и узнаем, почему же она всё никак не идёт?

Потому что понимаю, что наши ожидательные разговоры иссякли, а этот молодой человек изрядного возраста постепенно подсаживается ко мне всё ближе и ближе.

Опа.

Светкин коллега хватает свой айфон, бодро набирает – и даже мне слышно, что абонент временно недоступен.

– В тоннеле, наверное… – пожимает плечами коллега.

Тоннель – это переход через дорогу, правда, длинный.

Ладно, позвоним ещё. Подождём, но скоро пойдём. Но то, что я заподозрила, мне уже явно не кажется. И даже возникла уверенность – а Светки-то и не будет! Развей мои сомнения, коза, отзвонись. Скажи, что кавалер это твой, а не дружеская попытка устроить мою личную жизнь! Позвони мне, Света, позвони на коллегин номер, раз я недоступна. Позвони, швабра, дай о тебе думать хорошо, дай!

Но никто нам не звонит. Вместо этого коллега начинает расспрашивать о том, что я люблю и чем занимаюсь. Веселюсь и отвечаю то, что успеваю придумать, – люблю зефир (ах, не купили зефира…), участвую в реконструкции походов Александра Македонского, отвечаю за сегмент саков-массагетов. Вот так.

Светкин коллега не нашел, как отреагировать на полученную информацию, но не теряет надежды и времени – ставит диск с танцевальной музыкой, зовёт меня на танец. Сомнений нет. О, наивный соблазнитель. Так спляшем!

– Ты очень хорошо танцуешь! – зашептал кавалер и попытался страстно прижаться.

Он быстро прешел на «ты», я специально не перешла. Но он даже не замечает. Романтик, видимо.

– Да, мы, реконстракт-гёрл, такие. – заявляю я, делая резкий выпад и отскакивая подальше. И ещё успеваю подумать, что в подобные моменты абсолютно все женщины танцуют хорошо. “Значит, это кому-нибудь нужно”…

Кавалер улыбается и тащит от стола ещё по бокалу вина. Подпаивает, поросёнок. Жалко, конечно, напрасны его усилия – ведь он не знает того, что когда я зла, меня берёт только водка. А сейчас я зла, ух, как зла! Ну, Светка! Если уж ей так хотелось пообщаться со мной, то мы давно бы сидели в любом кафе, пили, болтали – и никто, никто, кроме официантов, нас не беспокоил бы! Но вот так вот меня кинуть… Это не первая попытка меня с кем-нибудь познакомить – но сейчас просто лобовая атака какая-то! А вот я сиди теперь тут, прилагай усилия к тому, чтобы беспрепятственно смыться.

Стоп! А может, у Светки что-нибудь случилось? И поэтому она не пришла?

Усаживаюсь на диван, залпом выпиваю полный бокал вина, ставлю его на стол твёрдой рукой и говорю мужчине:

– Светланы до сих пор нет. С ней, наверно, что-то случилось. Позвоните ей еще раз.

– Нет, нет, – уверенно говорит он, – с ней всё хорошо. Она уже, наверно, у себя дома.

– То есть как это – дома? – поднимаюсь я и делаю шаг вперед. – Мы же ее ждем тут. Мы же втроём хотели посидеть.

Это должно было прозвучать. И чем раньше, тем лучше.

– Разве нам плохо вдвоём? – вкрадчиво говорит соискатель моей взаимности.

Не оригинал этот кавалер, нет, не оригинал. Ой, мне становится весело, ой, мои дремлющие молодые силы мобилизуются на битву! Да, дядя, ты попал.

– Как это – двоим? – удивляюсь я. – Нет, я одна такая.

– Одна? – слышит нужное ему слово Светкин коллега. – У тебя нет парня?

Слегка пожимаю плечами и совершаю отмашку рукой – типа фи, нету, да и очень надо. И чувствую, конечно, чувствую, что мой ухажёр сразу активизируется. Так, по какому варианту будут развиваться события дальше? Вариантов может быть несколько.

Почему я так хорошо в этом ориентируюсь? Почему просчитываю варианты? Да потому что я “динамщица” – в самом лучшем, просто артистическом смысле этого слова. Кто-то и правда реконструкторством занимается, кто-то занимается скрапбукингом – а я с удовольствием (пусть иногда и с некоторым риском для жизни) люблю “динамить” мужчин. Только это тайна. О том, что это у меня хобби такое, ни одна подруга и не догадывается. Они думают, что всё у меня так как-то криво складывается, молодые люди все вокруг не нравятся, отношения не клеятся. А на самом-то деле всё со мной в порядке – но только тогда, когда я этого захочу.

А теперь ладно, раз они со Светкой заранее обо всём договорились, я могу ни за кого не переживать, а смело “динамить” милого дяденьку и получать психологическое удовлетворение. Кажется, это мне попался слабый тип, хоть на вид и ничего, крепкий.

– Ты необыкновенная девушка, ты мне сразу понравилась. – лепечет тип, оттесняя меня к дивану. Конечно, я понимаю, что сидя ему говорить гораздо удобнее.

Итак, он произносит речь, и речь примитивную – значит, болтун и не самый решительный. На миг мне даже становится скучно. Я понимаю, что борьба будет недолгой, а потому победа не такой славной.

– Я девушка странная, – выламываясь в сторону, томно говорю я. – Суровая.

– Да, да! – согласно ахает ухажёр и косится на мои военные штаны.

Военные штаны у меня отличные, зябну я в холодную погоду, отлично поддеваются под них толстые колготки с начёсом. А к ним, соответственно, и остальное всё подобрано. И так до мая.

– Да, со мной сложно. Мы, реконстракт-гёрл, все такие. Поэтому мне нужен особенный мужчина.

Нормальный мужчина (нормальный по моим меркам) сейчас бы уже смеялся. Или поддержал игру. Этот же не смеётся, только смотрит на меня страстно и спрашивает:

– Какой?

Дальше мы говорим о мужских положительных качествах, и по тому, как я себя веду и что отвечаю, он догадывается, что все они у него есть. Но я, такая подходящая – любящая свободу в отношениях, ум, а не красоту в мужчинах, смотрю на часы, говорю, что уже десять, и собираюсь уходить. Кавалер меня не отпускает, упрашивает остаться. Говорю, что нет, пора, завтра с раннего утра у меня конный пробег – сако-массагетский марш-бросок на тридцать пять километров со стрельбой из лука по движущейся мишени, поэтому мне надо быть в форме. Грустно улыбаюсь, как будто уходить очень не хочу. Беру свою курточку, рюкзачок, который я сразу, как пришла, постаралась установить на обувной тумбочке как можно более устойчиво, тяну руку за тяжёлыми ботинками с высокой шнуровкой.

Дяденька чумеет. Он бросается ко мне, хватает за руки, умоляет. Что умоляет-то? Остаться у него.

– Почему остаться-то надо? – спрашиваю. – Вспыхнула внезапная любовь?

Дядя слегка шокирован. Мямлит, мнётся. А что? Раз дяде было заявлено, что перед ним «особенная», то вот и пожалуйста – общайтесь! Если сумеете – по-особенному.

Я улыбаюсь, я же такая добрая.

– Но… – хватается он за меня. – Ты же говорила, что ты свободная… Что любишь свободу в отношениях.

Ой, дурачина! Назрел кардинальный вопрос.

– Конечно, люблю.

– Ну так…

– А у вас есть жена? – разбивая его будущую фразу, спрашиваю я.

– Да. – отвечает он, полагая, что на такую его моментальную честность я поведусь.

– И где она?

– Далеко. Там, дома, на Урале.

Я грущу, вздыхаю, просто чуть не плачу. Обуваю ботинок, протягиваю кавалеру ногу: “Завяжите”. Завязывает шнурки, снова хватается обниматься. Быстро выставляю ногу вперёд и тяжёлым ботинком упираюсь ему в грудь.

– У. – закусывает он губу. – Только поэтому ты меня не хочешь?

Ай, люли…

– Нет. – низким голосом говорю я. – Не поэтому. Я же реконстракт-гёрл. Мне нужно после боя. У вас есть короткий меч?

– Но, но…

– Без боя точно не могу, адреналин-то за просто так не появится.

– О, это будет, будет!

– Не-е… Я люблю мучить мужчин.

Кавалер даже подпрыгнул.

– О, мучай меня, мучай! – возопил он, пытаясь приникнуть ко мне всем телом, но вжался только в рифлёную подошву моего ботинка.

Вот дурак. Нет уж, пусть жена тебя мучает.

Хитро улыбаюсь:

– Не хочу.

– Давай, давай!

– Не-а.

Вырываюсь из его рук, хватаю рюкзачок, моментально оказываюсь у входной двери. Да, проиграл ты, батенька. Броситься на меня ты не сможешь – темперамент не

...

конец ознакомительного фрагмента