Текст книги "Сказки для взрослых детей"

ЗЕРКАЛО

А вы знали, что у Зеркал хорошая память?

Она просто феноменальна!

Зеркало может проживать столетия. Да, именно жить, и верх неприличия – принимать жизнь за срок годности. Теперь представьте, сколько всего оно помнит! Каждому Зеркалу при рождении даётся чистое Отражение. Можно сказать, что Отражение – это самостоятельная, мыслящая и эмоциональная субстанция в теле Зеркала, принимающая обличие той действительности, которая в нём отражается. Действительность же, сама по себе, относительно свободная, может быть намеренной или случайной, когда Отражению невольно иметь собственной формы, и его служение предопределено. А если, учесть, что существуют иные Отражения?

Отражение воды, витрин, глаз, наконец. Наш же рассказ пойдёт об Отражении, живущем в Зеркале, модного творческого пространства, в раритетном особняке со своей историей. Зеркало, размером в человеческий рост, было выкуплено в 2000-х годах, эффектной дамой «А», на чьё приглашение любой творческий человек города «Н» даже не додумался бы ответить отказом. К ней «слетались» все наистраннейшие люди, представители различных искусств – писатели, художники, скульпторы, музыканты…

Казалось, этот особняк был местом силы для нестандартно мыслящих людей. Наше Зеркало стояло в «родной», добротно отреставрированной раме, установленной в передвижной конструкции, на колёсиках, в самом центре зала. Так, по задумке хозяйки, оно могло отражать разную действительность внутри пространства, и не скучало. Неизвестно кому оно принадлежало ранее, но найдено оно было в старых катакомбах под городом, времён далёкой войны. Само оно не могло рассказать о своей жизни, ведь Зеркала немы от рождения. Отражение не повторяет дважды действительность, но хранит память о ней. Да и неприлично раскрывать чужие тайны. А ведь если действительность отражена была только лишь в Зеркале и более ни в чём другом, то, стало быть, автоматически становится чьей-то тайной. А Зеркала, скажу я вам, очень застенчивые предметы! Суют нос в чужие дела не по своей воле, а по воле заданного направления. Им просто некуда деваться, они часто отражают всю правду, и им бывает стыдно и смешно, обидно и больно, весело и радостно, страшно…, по-всякому, в общем.

И вот, в очередном из шумных светских вечеров, отражение было занято своей прямой обязанностью. Новые лица, пары, фигуры перемещались в пространстве, перемещая Зеркало за собой, чтобы сделать эффектные фотографии. Отражение с энтузиазмом перевоплощалось, но сегодня что-то мешало быть на позитиве. Ближе к ночи Зеркало оставили в покое, и Отражение включило «автопилот». Как ни странно, ему было свойственно иногда быть собой. Зеркало всегда улавливало настроение Отражения, ведь они были единым целым. Отражение почти никогда не печалилось «от себя», сегодня с ним это случилось второй раз в жизни. Перевоплощаться в грустные лица – это одно, а загрустить самому – это совсем другое. Праздная жизнь, что отражалась этим вечером, была похожа на все предыдущие вечера. Люди веселились, выпивали, танцевали, декламировали, беседовали, спорили…

Зеркало всё сильней одолевала тревога. Лишь однажды оно чувствовало то же самое. Тогда обошлось одной шальной пулей и реставрацией в багетной мастерской…

Шёл третий год ожесточённой войны, и она не щадила ничего и никого. Зеркало, чудом уцелев, попало в бункер, где прятались несколько солдат вражеской армии. Их загнали в бункер воины, защищавшие свой город. Один вражеский боец был ранен и скончался через несколько дней, а второй, никак не желал выходить из бункера, сдаваться в плен. Снаружи ждали. Бункер и атмосфера в нём давили. Через две недели враг начал говорить с Отражением в Зеркале. Он метался по смрадному бункеру, доставал оружие, прикладывал к виску, но не решался нажать на курок. Бросал пистолет, плакал, глядя в Отражение…

Это и был тот самый момент тревоги для Зеркала. Вражеского языка Зеркало и Отражение не понимали. В один из дней чужеземец подошёл к Зеркалу и снова заговорил на своём языке:

«Давай Франц, не будь трусом! Сдаваться не смей. Лучше смерть. Или нет? Может, повезёт и не убьют? Милая моя Хана, как бы я хотел снова оказаться дома и не видеть никакой войны. Ааа, но я тут, тут, как зверь, попался в клетку. Я и правда зверь. Прости меня, всевышний!», – он держал пистолет у виска, но в последние секунды направил его на Зеркало, затем вверх, и раздался выстрел. Оружие упало, мужчина полз к двери бункера. Пороховое облако пыли оседало, пуля застряла в раме из массивного красного дерева. Отражение суматошно отразило открывшуюся дверь и арест захватчика. Далее темнота.

Забвение длилось тягостно долго, но Зеркало и Отражение ждали и верили в смену реальности.

Прошло много лет. Действительность начала меняться неожиданно.

Зеркало попало в этот шикарный особняк, и началась новая жизнь!

Зеркало и Отражение не успевали удивляться действительности, всё время были востребованы, обожаемы! Казалось, это была награда за годы забвения. Изредка, ночью, в отражённую тьму зала приходили воспоминания из бункера. Зеркало заботилось и успокаивало Отражение, как своё дитя, хотя они и были ровесниками.

Этот вечер затягивался дольше обычного. Люди были слишком возбуждёнными, и возникали споры. Возможно, атмосфера стала причиной возникновения странного чувства?

И тут Отражение перевоплотилось в неожиданно появившегося красивого мужчину, лет 30, с глубоким безрассудным взглядом и пистолетом в правой руке. Не успев испугаться, Зеркало разлетелось на мелкие фрагменты.

«Я убил себя!» – пробормотал мужчина и, пошатываясь, удалился сквозь сбежавшихся на шум людей.

Кусочки зеркала беспомощно лежали на полу.

Отражение разорвало, но оно не оставило ни один, даже самый крохотный, осколок. Теперь оно опекало то, что осталось от Зеркала.

С этого момента и память стала исчезать, вместе со всей той действительностью, которую хранило Отражение.

Жизнь в зеркале угасала. Последнее, что осознанно отразили осколки, это печальное лицо хозяйки.

Что же случилось с памятью?

Она исчезла. Кроме тех моментов, что успели запечатлеться в повторяющемся цифровом отражении, или же в застывшем художественном, или в словесной форме.

Лишь словесные формы и смели о них говорить. Однако Отражение словом часто искажалось, как и Отражение разбитой действительности.

В этот же день в багет из красного дерева вставили зеркальное полотно с новым Отражением и чистой памятью.

Жизнь продолжила отражаться.

ЛАМПОЧКА

В подъезде было светло.

Недавно на радость всем жителям в нём сделали ремонт. Стены выкрасили в нежно персиковый цвет. Старые подоконники заменили новыми. На деревянную лестницу нанесли специальное покрытие, отчего она приобрела вид раритетного экземпляра. Вместо старых рам теперь красовались новенькие стеклопакеты и свет, проникавший в подъезд, казался волшебным. Солнечные зайчики их особенно полюбили, стали постоянными гостями и с радостью прыгали по ступенькам, как и местная детвора. Даже взрослые останавливались полюбоваться новой уютной атмосферой.

Лампочка в подъезде жила давно и светилась от счастья с вечера до самого утра. Район дома был спокойным, и никто на неё не покушался, все ценили её заботу. Однако после ремонта произошло что-то непонятное. Лампочка не могла светиться по своему обыкновению всю ночь, и дело было в какой-то энергосберегающей системе. Теперь она загоралась и тухла только при появлении движения в пространстве. Настроение, честно говоря, от этого подпортилось. Она боялась темноты.

С момента появления в этом подъезде лампочка днём насыщалась светом солнца, через оконное стекло и с наступлением сумерек светила как сумасшедшая, ярко и весело! Светила всем! Людям, которые заходили в подъезд, паучкам в углах, пока те плели свои сети, и мотылькам, привлекая их на свой свет, чтобы последние не угодили в те самые шелковые ловушки. Она твёрдо верила, что творила добро и свет, отгоняя темноту.

Бывали дни, когда жильцы не сразу её включали, и в такие моменты она испытывала страх. Особенно переживала за мотыльков и мух, но ничего не могла поделать, прислушивалась лишь.

Тут и происходило страшное и странное. Под покровом темноты творились порой печальные события, а сколько крылатых погибло в темноте.

Обычно лампочку включал симпатичный старичок, живущий на первом этаже.

Иногда он даже бережно протирал с неё пыль и, улыбаясь, приговаривал: «Ну вот, солнышко, свети на радость!», и она светила с дочерней благодарностью.

Лампочки ведь рождаются на заводах и не знают родительской ласки, потому она привязалась к этому немолодому мужчине с добрыми, лучистыми глазами и бережными руками.

В дни, когда он её не включал, она беспокоилась и ждала.

Во время капитального ремонта в подъезде он совсем редко выходил из квартиры. Включали свет другие жильцы или гости, приходившие в дом.

Лампочка каждый вечер ждала его, но он не появлялся. Соседка, выходя из его квартиры, причитала: " Ой, сильно приболел наш Михалыч…, дай Бог выздороветь…»

Лампочка скучала, но светила исправно.

После ремонта, новая способность загораться, реагируя на движение, окончательно исключила контакт с жильцами дома. Теперь они как будто не замечали её, двигаясь вниз или вверх по лестнице. Мотыльки почти исчезли, даже пауки заскучали. 0на как будто стала невидимкой. Её свет стал холодным и тусклым, и даже включалась она не сразу. Люди стали раздражать, и она придумала себе развлечение, вынуждая входящих хлопать в ладоши, только после этого нехотя загоралась. Возможно, так бы всё и продолжалось, но в один из дней, он вернулся.

Старичок вышел из своей квартиры осторожно, было темно. Бубнил, шаря по стене рукой: «…Ммм… где же выключатель?…»

Лампочка, услышав в темноте знакомый голос, поспешила загореться, и так сильна была переполнявшая её радость, что она, громко взорвавшись, разлетелась осколками стекла по всей площадке.

Осколки были аккуратно убраны, а на её место поставлена новая лампочка. Она была молода, только что с завода, и не боялась темноты, просто ждала движения, чтобы светить ярко и весело.

Вкрутил её тот самый старичок со словами: «Свети, солнышко!»

МЕЧТАЙ И ЛЕТАЙ

Однажды в лесу, маленькая Дорожка вела речь о том, как она вырастет и станет широкополосным автобаном. Соседка-Тропинка смеялась над фантазиями Дорожки.

«Откуда берутся твои мечты? – хохотала Тропинка, – ты просто дорожка в лесу, которой повезло быть чуть шире, чем я. Однажды мы все зарастём и исчезнем».

Дорожка не обижалась на Тропинку и продолжала верить в свои мечты. По ней часто гуляли люди, и она невольно слушала их разговоры. Таким образом она узнала про асфальтированные дороги, города и многое другое.

Шли годы, Тропинка зарастала, а Дорожка вдруг стала асфальтированной дорогой. Реальность вокруг поменялась. Тропинка почти исчезла в кусочке парковой зоны. Дорога же становилась всё великолепней. Однажды ночью Автомобильная трасса была почти пуста, она тихо позвала Тропинку. Тропинка откликнулась. Следующие три часа, до рассвета, они проболтали, как в былые годы.

«Как шумно стало у нас в лесу!» – ворчала Тропинка.

«Нет, нет. Мы давно не в лесу. Здесь парковая зона и рядом я, стала широкополосной дорогой, как мечтала, представляешь! Люди называют меня трасса, автобан. По мне ездят машины…,» – отвечала Дорога.

«Ну, да, ври больше!» – подумала про себя Тропинка.

Тропинка почти заросла и не видела, во что превратилась Дорожка, а только слышала звуки ревущей автострады, и они ей не нравились. Не нравилось, что птички реже стали петь. Она не видела, потому и не верила, всё также считая, что Дорожка фантазирует.

«Вот, увидишь, Тропинка, я однажды стану Взлётной полосой! Ты же видела самолёты в небе? Так вот, они будут приземляться на меня.

Возможно, и тебе повезёт, я очень надеюсь, и ты тоже станешь частью такой полосы. Это было бы здорово!»

«Что в этом радостного? Уж лучше исчезнуть вовсе,» – недоумевала Тропинка.

Тропинке повезло, она не исчезла, а стала похожа на клумбу, возле широкой Взлётной полосы. Да, да, это случилось, Дорожка стала Взлётной полосой. Бывшая Тропинка увидела, что это действительно случилось.

Появились и новые знакомые – самолёты, разная техника, необходимая для работы аэропорта. Все были увлечены общим делом, тепло общались. Тропинка же не поддерживала ни с кем отношений, лишь иногда разговаривала со Взлётной полосой. Почему-то у неё не получалось радоваться за других, и она продолжала критиковать фантазии. Однако Взлётная полоса никогда по этому поводу не печалилась, продолжала мечтать за двоих.

Тропинка со временем тоже начала фантазировать, но вслух своего желания не озвучивала. Тайно мечтала, чтобы её «заметили»!

Когда-то давно видела она во сне цветочное королевство величественных, благоухающих роз, жужжащих пчёл, красавиц бабочек… С того времени это видение не покидало воображения, им она поделилась как-то со Взлётной полосой.

«А вдруг это не сон, а твоё будущее? Поверь!» – говорила ей Взлётная полоса. На что Тропинка вдруг опять заворчала: «Легко тебе мечтать, когда у тебя всё хорошо! Не ты же странная клумба в аэропорту».

Ей казалось, что Взлётная полоса посмеивается над ней, хотя это нисколько не соответствовало действительности.

Но вот место, где располагалось что-то похожее на Клумбу, уже неделю было огорожено заборчиком. День и ночь из-за забора доносился лишь шум. Работы велись долго, и Взлетная полоса встревожилась не на шутку.

Наконец, в один из дней, строители убрали забор, и все собравшиеся, просто ахнули. Перед ними открылась великолепная Ландшафтная композиция.

«Это же настоящее цветочное королевство, – произнёс кто-то из присутствующих, – вот королевская чета Роз, вот придворные лилии… Смотрите, бабочки и пчёлки уже летают!» – восхищались увиденным работники и гости, приглашённые на открытие нового арт-объекта на территории аэропорта.

Множество диковинных растений составляли композицию, окружившую монументальную надпись. Огромные буквы были видны пассажирам изо всех поднимающихся в воздух и заходивших на посадку воздушных судов.

Буквы составляли словосочетание: «Мечтай и летай!»

Тропинка превратилась в прекрасную Ландшафтную композицию, теперь на неё все обратили внимание!

«Теперь, я – главная достопримечательность, все восхищаются мной, а не Взлётной полосой!» – ликовала в душе бывшая Тропинка.

Взлётная полоса радовалась за подругу, но, даже будучи уже Ландшафтной композицией, Тропинка не унималась и всё равно ворчала, не верила в искренность.

Другие обитатели аэропорта недолюбливали высокомерную достопримечательность: «Как ты с ней дружишь? Она же завидует всем, особенно тебе!»

Взлётная полоса защищала подругу: «Вы ошибаетесь, у неё просто была тяжёлая жизнь, а так она хорошая, я знаю!»

Пришла зима. Ландшафтная композиция выглядела как сугроб, только буквы еле виднелись из-под снега.

«Почему за мной никто не ухаживает? Ведь меня не видно пролетающим самолётам! Я – незаменима и такое отношение! Пропади всё пропадом!» – возмущалась она.

Всю предыдущую ночь и весь день Взлётную полосу чистили снегоуборочные машины. В этот вечер на посадку с большим трудом заходил очередной самолёт.

Всё внимание было приковано к Взлётной полосе, ведь самолёты с пассажирами продолжали летать, и необходимо было обеспечить благополучную работу аэропорта в любую погоду.

Так вот, посадка была аварийной. Экипажу удалось чудом и мастерством избежать трагедии. Взлётная полоса, приняв на себя сильный удар, была немного повреждена, но главное, что пассажиры и экипаж уцелели. Самолёт же подлежал ремонту.

Когда всё стихло, Взлётная полоса позвала подругу, но та не ответила.

Настало утро. Теперь Взлётная полоса с горечью могла разглядеть масштаб трагедии.

Её не волновали глубокие борозды в собственном покрытии, она не понимала, что за каменные осколки валяются вокруг, железо, и куда делся сугроб, под которым ещё вчера была Ландшафтная композиция?

Восстанавливать на прежнем месте её не стали, по соображениям техники безопасности.

Взлётная полоса слышала от работников аэропорта, что похожий арт-объект с искусственной композицией, с той же самой надписью «Мечтай и летай!», появился внутри здания, но это уже была не Тропинка.

СТУЛ

Жил-был Стул, и сколько себя помнил, мечтал стать Диваном.

Всё потому, что стоял он скромно в углу обычной гостиной, и вспоминали о нём редко, а он так любил большие компании.

Гостиная находилась в квартире многоэтажного дома. Гости бывали нечасто и о Стуле вспоминали, если нужно было встать повыше, полку протереть, паутину снять и т. п.

А главным в комнате был Диван – любимчик всех домашних!

Он был огромен, мягок, красив и высокомерен. Яркое пятно, к которому все тянулись, даже домашний кот. Хотя, когда его прогоняли, он нередко лежал на стуле, но тот его недолюбливал, потому что он иногда точил об него когти, отчего Стул ещё больше терял свою привлекательность. Однако в часы одиночества всё-таки был рад и мохнатому существу.

Самый счастливый момент жизни происходил под Новый год, когда всё внимание было приковано к нему, незаменимому. Стул стоял в центре гостиной, позади сияла ёлка, а дети читали с него стихи. Ничего страшного, что они становились на него ногами, их туфельки и сандалики всегда были чистыми, новенькими.

В этот момент даже Диван завидовал его солидному положению и был менее надменен.

Так он и жил, пока однажды не сломался, как это бывает, неожиданно.

Если бы он мог, заплакал от обиды, но нет, стойко переносил своё горе. Его ножки вывернулись, одна вообще сломалась в основании, и хозяева квартиры поняли, что им не восстановить его.

Произошло всё во время праздника, никто не стал беспокоиться, и его вынесли на балкон.

А на балконе была зима и старый хлам, к которому теперь отнесли и его.

Там он пролежал до весны, то под снегом, то под капелью от сосулек с верхнего этажа. Иногда к нему приходил кот, ложился и мурчал, тогда становилось немного веселей.

Но он всё-таки думал о ней, о свалке, куда увозят тех, кто сломался.

Об этом ему поведал Диван в новогоднюю ночь, как-то давно ещё, с досады. Стул тогда не придал значения этим словам, он ведь всегда был счастлив в новогоднюю ночь. А когда ты абсолютно счастлив, то не замечаешь недоброе, мир кажется совершенным!

Теперь перед ним открылась печальная реальность, и она страшила его. Не хочется просто лежать и гнить без смысла, бесполезно.

Пришло лето. Дверь на балкон открылась. Хозяева стали вывозить брошенные там вещи.

Стул попрощался с котом. Тот проводил его до самой двери, мяукнув на прощанье.

Диван особо не расстроился и никак не отреагировал.

«Бездушный болван,» – подумал кот и поточил об него когти.

Грузили в две машины. Стул и ещё сломанную полку хозяин погрузил в свой багажник автомобиля. Ехали недолго.

Честно говоря, свалка выглядела странно.

В большом помещении были люди и странные приборы, и велась какая-то работа.

Хозяин переговорил с человеком в комбинезоне и, оставив Стул, уехал не попрощавшись. Стул понимал, что это выглядело бы странно, потому был не в обиде. Ему согрел душу обрывок фразы: «он нам дорог… На связи…».

Он проводил взглядом человека и остался лежать ко всему безразличным.

Однако шли дни, и он невольно наблюдал за происходящим вокруг. Из полки, что приехала вместе с ним, человек в комбинезоне сделал что-то непонятное, но изящное, отдал другому, тот покрыл лаком и отложил сохнуть.

Сломанные деревянные вещи разбирали и сортировали в кучки.

«Это не свалка», – подумал стул, – а что же тогда?»

Пока он мучался от неизвестности, его с другими собратьями и переработали. Как ни странно, он не потерял своей реальности, но почувствовал, что стал чем-то большим.

Через два дня приехал хозяин.

«Семья будет в восторге! Это шедевр!» – сказал он, – старый наш диван совсем стал неудобным. А этот, красавец!»

И плюхнулся на бывший Стул.

«Я– диван? Я – диван!» – осознал Стул.

«Привози свой старый диван, – сказал человек в комбинезоне,

– отреставрируем, если возможно, поставишь где-нибудь. Чего добру пропадать?»

Бывший Стул, ныне Диван, подняли на этаж. Мимо пронесли старый Диван. Почему-то он не выглядел как раньше, надменно, а был удручён. Наверняка тоже думал о свалке.

Новый Диван не держал зла на своего предшественника и успел предупредить, что того ждёт реставрация, а не свалка, и значит, новый облик и возвращение в дом.

Кот не был таким щедрым и успел поточить когти о старого зазнайку, пока грузчики отдыхали.

Вечером в гостиной собралась вся семья. Диван всем понравился, и даже коту разрешили присесть, только строго-настрого запретили когти точить.

«Как будто я вас понимаю», – мяукнул кот, ухмыльнувшись, но безобразничать не стал.

Так стул стал диваном.