Текст книги "Мой тёмный бывший, или Фиктивный муж для попаданки"

Глава 5

Фрейн

М-да… Вторая встреча с Адель вышла почти такой же впечатляющей, как первая. А в некоторых моментах даже превосходила её. Теперь я был крайне заинтригован, что же должно случиться, чтобы столкнуться с ней в третий раз…

Отпускать её не хотелось. Меня так и подмывало начать с ней “тот самый” разговор и наконец всё объяснить. Но каким-то задним умом я понимал, что заводить его сейчас не время. Она не готова – и всё тут. Просто не готова, и попытайся я взяться за это гиблое дело, она пошлёт меня к своим непонятным земным существам в неназываемые места.

Этим всё и закончится. Так что нечего даже тратить душевный ресурс и слова.

Поэтому сегодня я смирился и отпустил Адель, не забыв нацепить на неё широченный плащ с капюшоном, чтобы закрывал её всю с головы до ног. Хотя прятать такую красоту под ворохом ткани было, конечно, кощунством. Казалось бы, Адель была всё той же, но в то же время ощутимо изменилась. Она растеряла всю подростковую нескладность, которая ещё прослеживалась в её фигуре четыре года назад, и превратилась в ослепительную молодую женщину.

Честно говоря, глядя на неё, я иногда терял нить рассуждений и упустил один важный момент: что будет, если призвать Орфа ко мне? Адель уже уехала, я вернулся в свою комнату и задумался.

– Орф! – произнёс громко и, закатав рукава рубашки, слегка приблизил половины печати друг к другу.

Этого должно было хватить, чтобы приоткрыть границу между энергетическими уровнями магии и вытянуть Стража к себе. Но он не появился! Даже кончик носа не показал.

Я приблизил печати ещё и теперь ощутил некий отклик. Навстречу мне выплыл поток тёмной энергии – его всегда нужно контролировать, чтобы не случилось так, как во Всемагическом банке, когда излишками его не разорвало, а конденсатом заляпало всё вокруг.

Из глубины прорехи послышалось тихое урчание, затем во мраке загорелись четыре огненных глаза. Я вспотел, но Орф, зараза, не вышел. Что же его удерживает? Насколько это должна быть огромная сила, чтобы Хранитель печатей не смог её преодолеть?

Хотя, возможно, Орф просто разочаровался во мне. В банке я поступил с ним довольно сурово, а порождения Тьмы вполне разумны и всё понимают. Что ж, похоже, ему тоже понадобится время, чтобы перестать на меня злиться, а пока он предпочёл приятно проводить время в обществе Адель. И тут, как мужчина мужчину, я его прекрасно понимал.

Осознав все эти нерадостные факты, я уже собрался было закрыть брешь, чтобы отпустить Орфа с миром и разобраться с ним потом, когда он, так сказать, немного остынет. Но не успел разомкнуть печать, как Страж внезапно бросился на меня.

Тёмный Страж! На меня! Своего, можно сказать, сюзерена!

Естественно, от неожиданности я просто отпрянул. Обе пасти Орфа угрожающе клацнули поблизости от мест, которые любому мужчине очень важны. Просто по факту своего существования.

– Оборзел?! – выругался я.

Пёс остановился напротив и дерзко уставился на меня, как сомнительный элемент из окраинных районов Триура. Мол, подходи, если не слабо. Раньше после такой выходки я, естественно, поступил бы со взбесившимся Стражем по всей строгости субординации, но отчего-то мысль о том, что теперь он некоторым образом связан с Адель, меня тормознула.

Я опустил руки и вздохнул.

Орф удивился.

Закрываясь, брешь потянула его в себя, и на этот раз пёс не сопротивлялся: просто повернулся ко мне задом и одно что презрительно не закопал меня лапами, как некую гадость. Затем он просто удалился.

Этот день поражал меня всё больше и больше… Похоже, в одиночку с этим странным феноменом я не справлюсь и придётся звать того, кто знает почти всё о портальных перемещениях.

Придя к такому неутешительному выводу, я выдохнул и скосил взгляд на бумаги, которые изучал до того, как появилась Адель. Это было досье шейра Алендиса Меллерана – вполне себе обычное, без каких-то особых тайн, хоть некоторые моменты и были зашифрованы и открыть их мог только маг, имеющий соответствующий доступ.

Я этот доступ имел, но даже в скрытых строчках не нашёл для себя почти ничего интересного. Лишь название одного проекта – Гроджахт. На древнем домагическом языке это означало “славная охота”. Но за чем охотились и чего этим хотели добиться, в досье шейра Меллерана не говорилось. Значит, придётся копнуть глубже.

Почему-то в этом слове виделась какая-то угроза, хоть его упоминание встречалось мне впервые. И, судя по тому, в какие годы начались разработки, я ещё даже не свет не появился. Да что там – даже мой отец был ещё неразумным ребёнком.

Значит, нужно поднять более старые архивы в надежде, что там хоть что-то отыщется.

На этом моменте я вдруг понял, что дело Меллерана и Вайтвинна неожиданно увлекло меня. Может быть, потому, что косвенно оно было связано с Адель, а может, потому, что я инстинктивно чувствовал, что оно попахивает нечистотами, которые обычно элегантно называют “интриги”.

Что ж, в архив отправлюсь завтра. А сейчас – спать. Хотя после встречи с Адель я вряд ли смогу быстро уснуть.

* * *

Адель

Если честно, как только я вернулась домой и упала в кровать, то сразу отключилась. Похоже, за день у меня случилась такая перегрузка эмоциями, что мозг воспользовался первой же возможностью отрубить меня от внешней “сети”.

В счастливом забытьи я провалялась очень прилично, сквозь сон слышала, как несколько раз ко мне стучалась горничная, и вяло отвечала ей что-то вроде:

– Дайте мне спокойно умереть!

Тогда снова становилось тихо.

Зато пробуждение вышло бодрым. Даже излишне. Потому что когда я наконец смогла разлепить веки, то сначала не поверила своим глазам и закрыла их вновь. Но возвращаться в реальность всё же пришлось, и этот факт меня не радовал.

Поэтому, схватив соседнюю подушку, я резко села и запустила её в Орфа, который, как и положено верному Стражу, охранял мой сон. Пёс от набитого перьями снаряда увернулся, а потом деловито водрузил на него свой немаленький зад. Похоже, теперь наволочку придётся сменить, потому что эту картину мне уже никак не развидеть.

– Что ты тут делаешь? – возмутилась я, спустив ноги на пол. – Да за что же мне такое наказание? Иди к хозяину! Кыш!

Я помахала на Орфа обеими руками, но он прозрачного намёка не понял, только поёрзал, глубже впечатываясь в подушку. Обе его башки, как стрелки компаса, остались повёрнуты точно в мою сторону.

– Ты не оставишь меня в покое, да? – вздохнула я.

Страж невнятно что-то проурчал, и это было похоже на слабую отмазку вроде “я очень хотел бы уйти, но никак не могу, потому что у меня лапка болит”.

Та-ак… Хорошо-о.

Если не могу изменить ситуацию или получить от неё удовольствие, то хотя бы постараюсь осознать выгоду. Как минимум я сэкономлю немало денег на охране. К тому же избавлюсь от любых кавалеров, которые могут появиться на горизонте. Ну, то есть совсем ото всех. Подчистую. И, возможно, до конца моей жизни. Надо сказать, эта поправка слегка омрачила последний вывод, но я пока решила не унывать.

Встала и направилась к умывальнику. Орф – за мной. Умывшись, пошла переодеваться. Страж потрусил следом – пришлось ногой выталкивать его из-за ширмы. Да, он просто “питомец”, но от его внимательного наблюдения в четыре горящих глаза становилось не по себе.

И если поначалу всё шло вполне сносно, то потом ко мне в очередной раз постучалась горничная. Стук был очень тревожным. Наверное, она всерьёз начала волноваться, не впала ли я в кому после всех событий прошедшего дня. А такое вполне могло случиться. Потому что ночью я феерично появилась дома с той стороны, откуда меня совсем не ожидали увидеть, с ног до головы закутанная в гигантский мужской плащ.

Слуги обалдели, но вида постарались не подать. К тому же наверняка задумались, а в своём ли я, собственно, уме.

– Прошу, сгинь. – Я вновь повернулась к Орфу.

Он непонимающе навострил уши.

– Ты же её напугаешь! – Страж внимательно проследил за взмахом моей руки, направленным в сторону двери. В отчаянии я прошипела: – Ну, хотя бы спрячься!

И это, как ни странно, возымело эффект! Орф отступил в тень между камином и стеной и внезапно – о чудо! – пропал. А что, так можно было?!

– Шерина Адель, – облегчённо воскликнула горничная Эмбер, когда ей наконец разрешено было войти. – Как вы себя чувствуете?

Она бодро пронесла через гостиную поднос с чайником, из носика которого блаженно тянуло ароматом, похожим на кофейный, и опустила его на стол. Рядом с блестящей чашкой лежала аккуратно сложенная газета. Похоже, её мне полагалось прочитать.

Ну что ж, пора забыть смартфон и бесконечный скроллинг ненужных новостей. Только бумага и типографская краска – только хардкор.

Пока служанка причёсывала меня, я принялась листать таблоиды, и первый заголовок, который попался мне на странице светский новостей, – “Наследница графа Вайтвинна. Действительно родственница или самозванка?”

Что-что?! Это у них так принято? Раздувать интриги из ничего?

Я недоуменно обернулась к Эмбер, а она только развела руками. Мол, что поделать, такова судьба наследницы.

– Вокруг графа Вайтвинна тоже ходило много слухов, – пояснила она. – Он был довольно загадочной личностью для тех, кто плохо его знал. Видимо, теперь это перекинулось на вас.

Закипая от наглости местных журналистов, я быстро пробежалась взглядом по строчкам. Настроение сразу испортилось. Местное общество явно было недовольно моим появлением, а газетчики с удовольствием принялись мусолить мгновенно возникшие вокруг моей персоны сплетни. Никаких доказательств, только переливание из пустого в порожнее.

Окончательно психанув, я отложила газету и решила, что сегодня больше не буду к ней возвращаться.

И ещё до того, как мои сборы к завтраку закончились, в дверь снова постучали. Я мысленно попросила пощады.

– Вам доставка! – сообщил лакей.

Надо же! Доставка, прямо как в земном мире! Камеристка открыла дверь, и в комнату вплыл огромный букет на человеческих ногах. Лакей с трудом выглянул из-за него и страдающе уточнил:

– Куда ставить?

Поначалу я даже растерялась, а затем махнула в сторону стола.

– Туда!

Камеристка спешно наполнила вазу, и гигантский букет торжественно водрузили на подходящее место. Не то чтобы я любила столь широкие и – что немаловажно! – демонстративные жесты, но сейчас была впечатлена. Букет был немного разношёрстным, состоял из множества почти неизвестных мне цветов и пах просто сумасшедше, будто на него пролили флакон духов.

И кто же это у нас расстарался?

Я осмотрела букет и скоро наткнулась на небольшой, подписанный незнакомым мне вензелем конверт. В записке, которая лежала внутри, была всего одна фраза: “С возвращением в Наскаит, Адель!” Инициалы ниже были уже не такими витиеватыми – Д.Б. Несколько секунд я пыталась сообразить, кто это, а затем вспомнила вчерашнюю встречу в Регистрационной Канцелярии. Демьян? Или как теперь его зовут по-местному – Дамиан.

С одной стороны, неожиданно, а с другой – Дерик предупреждал меня, что старый знакомый по учёбе сразу же бросится наводить обо мне справки и явно попытается напроситься на ещё одну встречу. Похоже, это первый звоночек о том, что так всё и будет.

И пока что я не могла определиться, как стоит к этому отнестись – настороженно или благосклонно. Сразу порушить все связи в Наскаите было бы неосмотрительно. Главное – не проворонить тот момент, когда общение с мужчиной может свернуть не туда.

Придя к такому выводу, я отложила записку на стол и, ещё раз принюхавшись к букету, решила, что он, пожалуй, пахнет слишком навязчиво. Надо бы к вечеру убрать его в другую комнату, иначе у меня просто разболится голова. А пока пускай стоит и ароматизирует воздух.

После завтрака я отправилась осматривать прилегающие к поместью дедушки владения. Доугард стоял почти на самой окраине Триура, и за ним простирался не только сад, но ещё и луг, который пересекало несколько присыпанных гравием дорожек. Одна вела к конюшням, другая – в лабораторию, которая находилась в отдельном флигеле, а третья – прямиком во вторую часть сада, где, как мне подсказал Бишоп, стояли семейные склепы Вайтвиннов.

Туда я и отправилась, чтобы навестить дедушку. Дворецкий хотел меня проводить, но я отказалась: пора учиться ориентироваться в Доугарде самой. Дорогу в сад нашла без труда, и, когда вошла под сень густо растущих деревьев, меня окутало сумрачной прохладой. Склепы показались почти сразу: какие-то очень старые и большие, рассчитанные на несколько человек, другие поменьше. На всех висели таблички с именами, которые я никогда в своей жизни не слышала. Получается, все они были моими предками, и вдруг стало стыдно, что мне ничего о них не известно. Надо бы обязательно изучить историю рода – наверняка в документах Ройера Вайтвинна найдётся что-то подобное.

Наконец я добралась и до его усыпальницы, вошла, слегка приоткрыв тяжёлую дверь, и остановилась перед каменным саркофагом. Сказать было нечего, но теперь отчего-то мне стало жаль, что наше быстрое знакомство не выросло хоть в какую-то родственную связь. Может, Ройер дал бы мне пару дельных советов и провала на экзаменах не случилось бы?

Я неспешно подошла, отчего-то чувствуя неловкость, будто в этот самый миг кто-то за мной наблюдал. Положила на крышку саркофага нарочно срезанные в саду цветы и сделала пару шагов назад. Несколько минут я просто стояла, глядя перед собой, в мутное, едва пропускающее свет окно, а затем почувствовала, что медальон на моей шее словно бы стал тяжелее, а цепочка ощутимо врезалась в кожу.

Я схватилась за него и отдёрнула руку, потому что её прошило разрядом, от которого на пару секунд онемели пальцы. Ещё этого не хватало! Чтобы собственный кулон нападал на меня! Однако в этот же миг мне пришла мысль, что при малейшей опасности явился бы Орф, правда, не понятно, чем он смог бы помочь мне конкретно в этой ситуации.

И пока я размышляла об этом, медальон снова стал почти невесомым, прикоснулась к нему – и ничего. Как будто показалось!

Честно говоря, мне резко захотелось прожить хоть один день спокойно. Чтобы никто на меня не нападал, не бил током и не переносил на другую часть города. Немного отойдя от шока, я попрощалась с дедушкой и покинула склеп, дав себе обещание время от времени навещать его. Всё-таки, несмотря на своё влияние, Ройер был одинок: у него не осталось ни детей, ни каких-то близких родственников. Говорят, он даже ни разу не был женат!

По возвращении в дом я обошла все доступные мне комнаты в сопровождении дворецкого. В моём распоряжении оказались гостиная, небольшая библиотека, крошечный кабинет, куда Бишоп уже отнёс некоторые важные бумаги, касающиеся управления хозяйством, и, собственно, мои покои. Негусто? Да! Большая часть дома и правда оказалась закрыта, а двери были не только заперты, но ещё и опечатаны особым магическим способом.

Складывалось такое впечатление, что дедушка не хотел доверять свои тайны и своё имущество той, кто без магии и особых умений не сможет всё это сохранить.

Пока я бродила по Доугарду, настало время обеда. Слуги принялись накрывать на стол, а я расположилась в гостиной с книгой, которую прихватила из библиотеки. Если впереди меня ждёт учёба, то пора бы освежить свои знания, поэтому мой выбор пал на “Общую теорию и классификацию магии”. Задумавшись о случае в склепе, я как-то незаметно для себя долистала до раздела “Тёмная магия и её особенности”, но вникнуть в текст не успела. Сначала раздался звон дверного колокольчика, а затем явился лакей.

– К вам шейр Фрейн Дерсиди и шейр Хаймель Фрауд.

Я едва не выронила книгу: не рассчитывала увидеть Фрейна в Доугарде так скоро! И уж тем более в компании полудемона-портальщика! Ему-то что здесь делать?

– Проводи в гостиную, – степенно распорядилась я, взяв себя в руки. – И пусть в столовой накроют ещё на двух гостей.

Мужчины такие мужчины – знают, когда являться, и никогда не откажутся пообедать. Лакей кивнул и удалился, и через минуту в гостиную вошёл Хранитель – всей своей блистательной тёмной персоной. Водилось за ним такое – всюду появляться так, будто именно он при любых обстоятельствах центр всеобщего внимания.

– Шерина Вайтвинн, – произнёс Фрейн с такой явной иронией в голосе, что мне сразу захотелось запустить ему в лоб книгой.

В довершение к этому тёмный почтительно и опять же иронично поклонился, а за ним следом вошёл рогатый и тоже поздоровался, но без нарочитых расшаркиваний. Я пригласила их присесть и не удержалась от колкости, некстати вспомнив о встрече с Фрейном накануне:

– Надо же! Шейр Дерсиди соизволил осчастливить меня столь скорым визитом! Но что же вы… боитесь приходить в мой дом один?

Хаймель беззвучно хмыкнул, но оставил мой выпад без комментариев.

– Я же обещал тебе разобраться с тем странным происшествием, – Фрейн кротко улыбнулся, – и даже привёл к тебе одного из лучших специалистов в области межпространственных перемещений!

– Да, мы знакомы, – констатировала я.

– Если позволишь, он осмотрит место, где всё это случилось. А мы с тобой пока поговорим об очень важном деле.

* * *

Фрейн

Несколькими часами ранее…

Большой королевский архив, как и всегда, поражал воображение. Тысячи магически сжатых каталогов хранили столько дворцовых тайн, что любой шпион умер бы восторга, окажись здесь хоть на час. В Главном отделе содержалась почти общедоступная информация для магов с минимальным уровнем доступа, а мой путь лежал в гораздо более скромную по размерам секцию особо тайных проектов. Сюда мог попасть даже не каждый из следаков шейра Эванси.

– Добрый день, шерила Карнесс, – вежливо поздоровался я с местным архивариусом, дородной женщиной неопределённых лет, точный возраст которой скрывался тщательнее, чем любая информация в этом отделе. Полагаю, строчку с датой своего рождения она давно стёрла из всех досье.

– О-о! Фрейни! – протянула Вайлет с ноткой оперного фальцета в голосе. – Как давно я тебя не видела. Ты мой сладкий мальчик, ну конфета же! Просто роскошно выглядишь! День, когда тебя приберёт к рукам какая-нибудь молоденькая пигалица, станет самым трагичным в моей жизни.

К подобным её заявлениям я давно привык – это было особенностью её общения со всеми, кого она считала другом. Хаймеля под венец она тоже обещала провожать со слезами на глазах, а после блюсти траур.

– У вас новая причёска? – поинтересовался я из вежливости, хотя причёска была такой же, как и год назад. – Вы просто сияете!

– Да что ты, льстец! Это новое платье. Посмотри, только вчера получила из ателье.

Женщина покрутилась, выйдя из-за стола, а я, как и полагалось сделать в этом случае, восхищённо ахнул.

Яркую одежду она любила не меньше, чем сладости, которые, как я подозреваю, и мешали ей помещаться в выбранные платья так, как следовало. Но по этому поводу она, кажется, ничуть не переживала. Более того, поговаривали, что, несмотря на столь пышную фигуру, в лучшие годы она крутила романы с такими высокопоставленными придворными, что любая фрейлина обзавидовалась бы.

Наверное, всё дело было в приветливости и несвойственной работникам архивной сферы харизме.

Ко мне же она питала особую симпатию, но, к счастью, скорее ту, что сродни материнской. Знакомства отца и тут сыграли мне неплохую службу, а сплетни о том, что шерила Карнесс по молодости имела связь и с ним тоже, я старался игнорировать.

– Мастер, который шил его, прекрасно знает своё дело, – резюмировал я по итогу небольшой демонстрации наряда.

– Но ты ведь не на него пришёл посмотреть, – кокетливо заметила Вайлет, возвращаясь на своё рабочее место.

– Нет, но вы скрасили мои будничные заботы. – Я улыбнулся и сел в кресло напротив. – Скажите, ведь в вашем отделе должны храниться какие-то материалы по проекту “Гроджахт”? Он довольно старый, однако мне нужно понять его суть, чтобы вести работы по некоторому делу.

На лице Вайлет промелькнуло что-то вроде удивления, она задумалась, а затем вновь встала.

– Сейчас взгляну, Фрейни, – улыбнулась мне мило и скрылась за толстыми зачарованными дверьми “особого” архива.

К слову, защиту этих дверей модернизировал тоже я. Архив охраняли несколько Стражей, и у меня волосы зашевелились на голове от мысли, что было бы, перестань они слушаться.

Вайлет отсутствовала довольно долго, я успел изучить все прожилки на столе, писчие принадлежности и надписи на папках, которые лежали тут же. Наконец женщина вернулась. Но в её руках не было никаких документов – только один листок с парой строчек каких-то отметок.

– Представляешь, – архивариус вздохнула, грузно опустившись в кресло, – никаких материалов по этому проекту не сохранилось. Только упоминания в общих сводках. Но пока я делала выписку, как раз вспомнила! В то время я ещё работала помощницей Старшего архивариуса, и об исследованиях, которые проводили Ройер Вайтвинн и Алендис Меллеран, ходили разные слухи. Подробностей никто, кроме, конечно, короля, не знал. Они длились очень много лет. Сначала вроде как ничего не получалось, проект несколько раз приостанавливали. Потом возобновляли. Последний раз – я нашла дату – был чуть больше двадцати лет назад.

Она подала мне тот самый листок с указанием нескольких дат и фамилий.

– Это всё?! – удивился я.

Вайлет развела руками.

– В сводке указана причина прекращения исследований – “потенциальная опасность и невозможность оценить последствия”. Ходили слухи, что там что-то случилось. Что-то очень мутное. После чего проект окончательно закрыли.

– Очень плохо… – вздохнул я. – Плохо, когда ты чувствуешь, что это могло бы стать некоей отгадкой, но ничего нет.

– Все документы уничтожили. – Вайлет подалась вперёд, навалившись на стол всей своей солидной грудью, и добавила заговорщицки: – Но был один скандалец… По проекту проводили проверки всех, кто был в нём задействован, гремели какие-то обыски. И тогда Ройер Вайтвинн был очень сильно возмущён тем, что король оказывает ему такое недоверие. Подозреваю, какие-то документы и результаты исследований могли сохраниться в его доме. Он, мой пирожочек Фрейни, был тот ещё жук, никого близко не подпускал. Бирюк. Наверняка припас пару секретов.

Она состроила невинный вид и выпрямилась.

А я понял сразу все толстые намёки, и от этого мне заранее стало совестно. Придётся наведаться к Адель не только по поводу недавнего странного визита.