Текст книги "Как мы Бусю спасали"

Как она попала в наш двор и откуда пришла – никто не знал. Собака. Крупная, внешне похожая на овчарку, трехцветка. На лбу и вокруг глаз – черные полосы, дальше рыжая мордашка и белая грудка, снова рыжая полоса, а за ней – черная и так по всему телу, словно художник-недоучка не смог придумать ничего лучше, кроме как раскрасить ее черно-рыже-белыми полосами. Весь двор сразу полюбил пришелицу. Да и как было не полюбить? Она стала участницей всех детских забав: стоило только кому-то побежать – и она, тут как тут, бежала наперегонки не задумываясь и не вникая в правила игры. Лапу она давать не умела, команды не понимала, но видя, что обращаются к ней, начинала с полной силой выражать своё удовольствие – прыгнула на собеседника и старалась лизнуть в лицо. Доверчивая и глупая. Хорошая, одним словом, собака.

А уж имен она получила неисчислимое множество: Джесси, Люся, Ася, Чапа, Роза, но лично мы с Наташкой звали её Буся, Бусинка то есть. И хотя на Бусинку она была совсем не похожа, но уж очень нам это слово нравилось. Мы же сами его придумали! К тому же Буся была совсем непривередливой, и на все имена она отзывалась с радостью, словно была актрисой бродячего театра, , как будто она сменила много ролей и десятки имен в своём послужном списке. И Марту, и Руди, и «эй ты, глупое существо, иди обедать» – Буся всё принимала с одинаковой благодарностью.

Она поселилась за старой детской площадкой, где стояли большие мусорные контейнеры. Ну там, где старый дуб, знаете? Большой такой развесистый дуб, как из пушкинской сказки, где по цепи кот гуляет. Только у нас никакого кота не было, а стояла мусорка и жила Буся. И все, кто шел выбрасывать мусор, приносили Буське еду.

Но однажды Буся не пришла играть в наши игры. А мы привыкли к ней, как к доброму другу, и играть без нее оказалось совсем неинтересно. Несколько раз мы ходили к её убежищу, но Буся лежала неподвижно и тихо поскуливая.

– Может, покормить её хорошенько? – предложила Светка из соседнего дома. Все согласились, что стоит покормить Бусю получше, и бросились домой добывать пропитание. Стол получился большой: три сосиски, сыр, два куска колбасы, косточка из супа и моя котлета. Кажется, еды было достаточно, но мы не знали, хватит ли этого, чтобы спасти Бусю. Но Буська не вышла к нам, тогда мы отнесли пищу к её прибежищу и оставили там.

***

На следующий день Светка объявила:

– Я знаю, что случилось с Чапой.

– Она не Чапа, а Буся, – тут же вступились мы с Наташкой.

– Нет, Чапа!

– Буся!

– Чапа!

– Буся! – и Светка стала подавлять нас своим авторитетом, так как была старше на год. Другие дети тоже принялись выкрикивать собачьи клички, и разговор превратился в шумный рыночный спор. Вот тут неожиданно самый маленький молчун громко закричал:

– Со-ба-ка! Собака она! Просто собака!!!

Все замолчали. И Светка продолжила:

– Её мальчишка избил, – и Света ткнула пальцем в сторону самого дальнего двора. – Я сама видела – он бил её ногами в живот.

– А что ж ты не заступилась? – стали наперебой спрашивать мы.

Светка потупила глаза:

– Не успела.

– А какой мальчишка?

Светка его описала – высокий, худой, пятиклассник или даже шестиклассник. Он жил в соседнем доме.

И мы все согласились, что знаем его, плохого пятиклассника.

Когда мы шли с Наташкой домой, а жили-то мы в одном доме, только она на самом верхнем, пятом этаже, а я на втором, я попросила её еще раз описать «плохого мальчишку». И тут Наташка призналась, что не знает его. Тогда и я её призналась, что тоже не знаю.

– А знаешь что? Давай мы Светку попросим, и она его нам – покажет!

– Точно! – согласилась я. И мы пошли по домам.

       ***

Первым делом мы провели пищевые дары, и как оказалось, Буся ничего не съела со вчерашнего дня. А когда мы попытались приблизиться к ней, стала отползать назад с испуганным видом и сильно волочила заднюю ногу. Мы стояли толпой и стали подзывать её ласковыми словами, собачий хвост потихоньку не заерзал в разные стороны, выказывая признаки собачьего добродушия. Наконец Буся позволила нам подойти, мы гладили её, а она подставляла свою худую морду, как будто каждый из нас был её личным доктором и давал ей какое-то особо лекарство. И печальные глаза Буси светились как звезды.

На площадке, собравшись всей оравой, мы долго и шумно вынашивали план мести. Нужно было как-то наказать виновного, и звучали зловещие обещания: «уж как я ему врежу!», «я ему задам!», «мы ему покажем!»

И тут Светка шумно выдохнула:

– Вот он идет!

Худой долговязый подросток равнодушно прошел мимо нас, и никто ему не «задал», не «врезал» и не «устроил». Все замолчали и стояли тихо, как

...

конец ознакомительного фрагмента