Текст книги "Русофобия"

8 августа

Москва, Смоленская – Сенная площадь

9.30

За те два часа, что прошли после разговора с Береговой, Константин Петрович успел сделать с десяток звонков. Он уже составил план действий и знал, какие шаги должны быть предприняты в первую очередь. Да, это было именно то, что надо, чтобы дать делу продвинуться вперёд. Он знал, что Лилия не подведёт, поэтому и рекомендовал её кандидатуру, несмотря на отсутствие специальной подготовки и довольно посредственные физические показатели. Впрочем, сейчас ей нужно не физическое здоровье, а сила духа и интеллект. А этого девушке было не занимать.

На десять часов было назначено экстренное совещание. Собрание проходило за закрытыми дверями сто третьего кабинета в том же составе, что и два дня назад.

В кресле Григория Сергеевича Иванова также сидел генерал-полковник Добровольский, по правую руку от него – генерал-лейтенант Певцов и Кристина Бородина, слева – Иванов и Ефимцев.

Константин Петрович дождался сигнала генерала и начал читать тезисы доклада и выводы, которые он предварительно набросал в свой рабочий блокнот.

– Это хорошо, что Лилия Александровна так быстро начала реагировать. Передайте ей моё одобрение, – похвалил Добровольцев и тут же добавил, – а в нью-йоркском консульстве, Григорий Сергеевич, запланируйте проверку, сразу после выхода из кризисной ситуации.

Иванов сделал пометку в своём блокноте.

– ФБР получит доступ к российской базе данных через Лилию Берегову. Это мы устроим, да, Александр Палыч? – Обратился он к Певцову.

Тот откашлялся и кивнул:

– Доступ она получит ограниченный, и только она. А для фэбээровцев уж пусть фильтрует, прежде чем передавать информацию.

– Кристина Михайловна? – Генерал повернулся к Бородиной.

– Наши сотрудники свяжутся с Береговой через несколько часов. Мы можем использовать нашу штаб-квартиру в Нью-Йорке.

– Не стоит светить американцам наши квартиры, – засомневался Певцов.

Добровольцев поднялся.

– Светить ничего не будем, встретятся где-нибудь на улице. Следующее собрание завтра. Константин Петрович, на вас связь с Береговой, требуйте у неё подробности. Детали многое могут прояснить. – Он остановился уже у двери и заглянул каждому в глаза. – Думаю, не нужно напоминать о неразглашении информации?

Генерал-полковник и генерал-лейтенант ушли, вслед за ними советник Бородина. Константин Петрович и Григорий Сергеевич остались наедине.

– Ну, что думаешь, Костя? – Иванов достал стеклянную пепельницу и сигареты из ящика стола, сел, наконец, в своё кресло и с видимым удовольствием закурил, затем толкнул пачку Ефимцеву.

Ефимцев тоже прикурил, сделал несколько затяжек и только после этого ответил:

– Думаю, Гриша, полетят головы, надеюсь, что не наши.

Нью-Йорк, отель «Уолкотт»

8 августа

8.30

Я просыпалась долго, всё не могла выбраться из вязкого состояния между сном и бодрствованием. Затем пыталась понять, где нахожусь и сколько сейчас времени. Эти часовые пояса совсем сбили мои внутренние часы, к тому же жалюзи опущены. Пришлось вставать и искать телефон. Чёрт! Американец обещал заехать в девять. А я проспала.

В одну минуту десятого выскочила на улицу. Майкл уже ждал в припаркованной у отеля машине. Вместо того, чтобы просто поздороваться, я начала путано извиняться за опоздание, объясняя, что позвонил Константин Петрович, велел передать данные жертв нашему человеку, который сам меня найдёт.

В этот момент в окошко с моей стороны постучали.

– Лилия Берегова? – Спросил по-русски невысокий мужчина с круглым добродушным лицом. – Где информация?

– Ой, – я растерянно повернулась к Майклу, – вы привезли данные погибших?

Агент Фейссобер протянул человеку жёлтый конверт, тот кивнул и пошёл через пешеходный переход, лавируя в плотном потоке сигналящих машин. Мы с американцем смотрели ему вслед, пока он не растворился в толпе.

– Майкл, мне совершенно необходимо выпить кофе. Немедленно.

Временный офис ФБР в Нью-Йорке.

12.00

Майкл смотрел сквозь две стеклянные стены, как русская изучает материалы следствия. Она находилась слишком далеко, чтобы разглядеть выражение её лица. Было видно только, что она склонилась над столом, и её рука поднимается, переворачивая страницы.

Странная русская. Агент Фейссобер привык к женщинам-коллегам – деловитым, спокойным, профессиональным. А эта была молода, неопытна и уязвима. Чем-то она напоминала ему Полин, своей непосредственностью и наивным желанием познразгадать то, что ей недоступно.

Майкл почувствовал голод и посмотрел на часы. Русская, наверное, тоже проголодалась. Его уже начинала угнетать роль няньки. Майкл вздохнул и вышел из кабинета.

Временный офис ФБР в Нью-Йорке.

12.00

Господи, это просто чудовищно. Я читала отчёты экспертов, рассматривала фотографии изуродованных тел и не могла поверить, что это всё по-настоящему. Казалось, я смотрю фильм ужасов. Вот только без спасительной кнопки «стоп». Я всегда боялась ужастиков, Славик говорил, потому что слишком впечатлительная.

Я старалась найти общие детали между тремя убитыми, поэтому нарисовала три колонки в толстом блокноте, выданном мне Ефимцевым. Блокнот закрывался специальным замком, ключом к которому служило четырёхбуквенное слово. Разумеется, на кириллице. Настоящий шпионский блокнот мне выдали на случай, если я сумею нарыть что-нибудь важное, что стоит скрыть от американцев. Вряд ли они тут разгадают слово «снег».

В дверь постучали, и я обернулась. За стеклом стоял агент Фейссобер.

Мне понравился Майкл. Он спокойный и сдержанный. Не насмехался надо мной и не пытался заигрывать. Настоящий профессионал. Поэтому, когда он открыл дверь, я сделала над собой усилие и приветливо улыбнулась. Ведь у американцев так принято.

Мы сидели за столиком в кафетерии и молча ели сэндвичи. Агент Фэйссобер запивал свой бутерброд кофе, а я колой, которая оказалась совершенно непохожей на ту, что я пила дома. Он почти всё время молчал и смотрел перед собой, наконец, я почувствовала себя неуютно.

– Я пыталась отыскать общие детали, но кроме флага и жестокости… Майкл, а вы не думали, что убийц несколько?

Он перевёл взгляд на меня, затем посмотрел в окно, сделал глоток кофе и только после этого ответил:

– Это может быть группа лиц.

На столик между нами шлёпнулся большой пухлый конверт. Худой оборванец в капюшоне, который его бросил уже был у выхода. Я даже не успела его рассмотреть.

Мы с американцем переглянулись. И я открыла конверт.

Все трое убитых были российскими гражданами. Алла Ромова гостила у своей сестры, вышедшей замуж за американца. Семнадцатилетней первокурснице Кате Егоровой родители подарили путешествие на окончание школы и начало учёбы в университете, она путешествовала с подругами. А Николай Иванович Ардов вместе с супругой Зоей Михайловной совершал кругосветное путешествие, у них была «золотая» свадьба.

Все досье были на русском, поэтому я сначала прочла про себя, а после перевела американцу.

– Он очень тщательно подбирает жертв, а значит, знает, что делает. – Майкл одним глотком допил кофе, поднялся и начал собирать бумаги в конверт. – Нужно поговорить с родственниками. Идёмте, я отвезу вас в отель.

Ну и наглость. Хоть бы спасибо сказал. Я тоже встала и забрала конверт из его рук.

– Спасибо за помощь, – сказала я с улыбкой. – Но у меня есть приказ ознакомить вас с информацией, не выпуская её из рук. И я бы хотела поехать с вами.

– Это исключено.

– Почему?

– Вы не участвуете в расследовании.

– Майкл, – я легко коснулась его плеча, – я хочу помочь вам найти убийцу моих соотечественников. И я могу помочь, хотя бы в качестве переводчика. Потому что родные убитых говорят по-русски, а вы нет.

Он внимательно посмотрел на меня, будто взвешивая пользу и вред, которые я могу принести, потом пошёл к лифту.

Примерно через час, получив все необходимые разрешения и оформив документы, я надела на шею пластиковый бэйджик, на котором было написано «временный консультант ФБР».

Нью-Йорк, Стейтен Айленд

17.47

Старшая сестра Аллы Ромовой жила в пригороде. Мне, жительнице мегаполиса, показалось, что паром доставил меня в сказочный мир – красивые домики с ухоженными газонами, много зелени и цветов, никакого мусора и тёмный гладкий асфальт.

«Может и мне нужно выйти замуж за американца?» – Подумалось внезапно.

– Приехали, – сказал Майкл. Это было его первое слово за всю дорогу. Агент Фэйссобер не был доволен решением своего руководства относительно временного консультанта, поэтому старался меня игнорировать и говорил ещё меньше, чем прежде.

Мы остановились у симпатичного двухэтажного дома в голландском стиле. Майкл сжимал руль и глядел перед собой. Он молчал, но я чувствовала его неприязнь.

– Мисс Берегов’а, – исковеркал он мою фамилию, – я прошу вас ни во что не вмешиваться, я сам буду говорить с Элен Грей и её мужем.

Он строго посмотрел на меня и ждал ответа.

– Хорошо, – я кивнула, – только зовите меня Лилия, Берегова вам не даётся.

И я первой вышла из машины.

Элен Грей, бывшая Елена Викторовна Ромова из города Липецка, была очень красивой женщиной. Майкл представился, показал удостоверение, буркнул, что я временный консультант ФБР, что мы по поводу её младшей сестры и попросил разрешения войти.

Миссис Грей забеспокоилась, но пригласила нас в дом.

– Когда вы видели свою сестру в последний раз? – Спросил агент Фэйссобер.

– Первого августа утром, она улетела в Россию. – Женщина всё ещё не понимала, что происходит и начинала нервничать.

– Елена Викторовна, – отчётливо сказала я по-русски, – к сожалению, Алла не улетела домой.

Элен Грей была ещё и умна, потому что теперь она всё поняла. Майкл бросил на меня недовольный взгляд, но промолчал. Женщине понадобилось время, но, кажется, она сумела взять себя в руки.

– Алла была первой… кого он убил… – Сказала она по-русски. Стиснув пальцы, Елена посмотрела на меня. Несмотря ни на что, она всё ещё надеялась на отрицательный ответ, но я кивнула. Учитывая, как муссировали в прессе и на телевидении первое убийство, даже представить не могу, что может чувствовать сестра жертвы.

– Расскажите всё, что сможете вспомнить, – попросил Фэйссобер.

– Мне нужно попить воды, – сказала миссис Грей и вышла из гостиной. Я смотрела в окно, чтобы не встречаться взглядом с Майклом. Я знала, что выволочки мне не избежать, но тянуть буду до последнего.

Элен вернулась через несколько минут с покрасневшим лицом и обрамлявшими его влажными волосами. Она села в кресло и глубоко вздохнула.

– Аля живёт с мамой в Липецке. Она работает учительницей, работала учительницей… – Она резко замолчала, сделала ещё один глубокий вздох.

– Давайте, я принесу вам ещё воды, – я отправилась на кухню. Пусть Майкл сам поговорит с ней, я не была готова к такому.

Когда я вернулась, она уже рассказывала, как высадила сестру на парковке у здания аэропорта.

– Понимаете, у неё с собой была книга. Она перечитывала Толстого, и сказала мне не беспокоиться, потому что «Алла с Анной отлично проведут время вместе». – У женщины перехватило дыхание, и я протянула ей стакан с водой. У Элен дрожали руки, и обручальное кольцо стучало по тонкому стеклу.

– Мне стоит на время уехать? – Тихо спросила она меня по-русски.

– Возможно, вам стоит пока побыть с матерью, – ответила я.

– Найдите этого урода.

– Чего бы мне это ни стоило. – Пообещала я совершенно серьёзно.

Паромная переправа

20.50

Майкл был недоволен. Его недовольство просачивалось сквозь сжатые губы, выходило из ноздрей вместе с дыханием. Недовольство заполняло салон автомобиля, давило на плечи. Но я стойко пыталась делать вид, что ничего особенного не происходит, и смотрела в окно на приближающиеся огни города.

– О чём вы говорили? – Он ждал до последнего, паром уже причалил. Значит, вам всё-таки любопытно, агент Фэйссобер.

– Она спросила, угрожает ли ей опасность.

– И что вы ответили?

– Я сказала, сейчас всем русским небезопасно находиться в этой стране.

Нью-Йорк

21.50

Майкл высадил Лилию у отеля «Уолкотт» и поехал домой. Он думал о том моменте в расследовании, когда в, казалось бы, бесперспективном деле появлялась новая информация, а с ней и зацепки, за которые нужно было потянуть и вытащить на свет новые ответы на бесконечное множество вопросов. Элен Грей попрощалась с сестрой на парковке аэропорта за два часа до регистрации рейса, значит, девушку зафиксировали камеры наблюдения. И, если убийца контактировал с ней в аэропорту, Майкл об этом узнает. С утра нужно подать заявку в администрацию аэропорта. Но как он это сделал? Как выманил её? Они были знакомы? Сестра сказала, что Алле не были свойственны авантюрные порывы. Впрочем, кто поймёт этих русских, чем они руководствуются. Просил ведь её не вмешиваться, молчать и наблюдать. Майкл опять почувствовал раздражение из-за навязанной ему роли няньки этой странной девицы. Русская мешала ему работать. Ладно, не всегда мешала. Он терпеть не мог сообщать кому-то о смерти родственников, поэтому был ей немного благодарен, что в этот раз не пришлось говорить самому. Совсем немного.

Отель «Уолкотт»

22.00

Я заносила свои мысли в шпионский блокнот. Если бы Майкл согласился меня выслушать, я могла бы завтра с ним поделиться. Ведь наверняка в аэропорту есть система видеонаблюдения, на камеры могла попасть и Алла Ромова, и её убийца. Можно поехать туда завтра и посмотреть записи. Хотя, Фэйссобер – профессионал и уже, наверное, подумал об этом. Но спросить всё равно надо. Мало ли как бывает.

Я записала тезисы своих соображений для утреннего доклада Константину Петровичу и легла спать. Завтра много дел.