Текст книги "Город Драконов. Книга пятая"

Далее в статье сообщалось:

«Излишне говорить, что, несмотря на свой моральный облик и весьма сомнительную репутацию, мисс Ваерти оказалась весьма полезна Вестернадану и его жителям. Но если юная мисс столь умна, могла ли она поддаться чарам профессора Стентона и очернить себя статусом его незаконной жены или же в действительности все было куда пристойнее и почтенный дракон действительно имел с девушкой исключительно профессиональные отношения? Этот вопрос уже которую неделю будоражит умы в нашей редакции!»

Я присела на край стола, с неожиданно возникшим интересом вчитываясь в слегка размытые от непогоды строки:

«Наш срочный корреспондент выехал в столицу для сбора информации о личности столь неожиданно и спасительно появившейся в нашем городе мисс Анабель Ваерти. Какие новости он привезет? Каким будет результат журналистского расследования? Правда ли, что профессор Стентон обманом разлучил юную ассистентку Ваерти с ее женихом? И что скрывается за образом милой и приветливой, обремененной высшим образованием девушки в голубом?»

И я поняла, почему лорд Гордан порекомендовал мне прочесть данный… опус. Все эти вопросы или как минимум часть из них в обязательном порядке прозвучат сегодня на званом ужине. Об этой статье едва ли знали лорд Арнел и лорд Давернетти, занятые куда более важными делами, чем чтение прессы, но дамы Вестернадана, несомненно, были в курсе.

Но одного я понять не могла – откуда? Откуда такое желание выпустить материал, публикацию коего определенно не одобрит Арнел? Откуда информация о моем женихе, поданная в подобном ключе? В столице ходили устойчивые слухи о том, что Жорж бросил меня, как не оправдавшую надежд и доверия, и только. Но еще непонятным было, почему демонстрируется столь явное желание привлечь внимание к журналистскому расследованию?

Задумчиво я вышла из кабинета профессора, все так же держа газету, и крикнула, приблизившись к перилам:

– Себастиан!

Это было ошибкой. Большой ошибкой с моей стороны. Стараясь скрыть свои замыслы и планы, я не называла лорда Гордана по имени даже мысленно, но, поддавшись нахлынувшим подозрениям, допустила чудовищный промах. И кара небесная не заставила себя ждать.

– «Себастиан»? – язвительно переспросил вышедший из гостиной лорд Давернетти.

В руках у него был вовсе не чай, а янтарный бурбон, охлаждаемый кубиками льда, в глазах – нескрываемое растущее подозрение. Вышедший вслед за ним лорд Гордан учтиво произнес:

– Да, Анабель. Что-то случилось?

Все еще нервничая по поводу возникшего у старшего следователя подозрения, я вежливо попросила лорда Гордана:

– Закройте дверь.

Дракон вопросительно указал на дверь в гостиную, где находилась сейчас леди Давернетти. Я утвердительно кивнула. Младший следователь любезно исполнил просьбу, старший следователь не менее любезно наложил на дверь изолирующее любой звук заклинание. Оба были крайне любезны.

– Эта статья, – я качнула газетой, – вызывает некоторые вопросы.

– Определенно, – согласился лорд Гордан.

– Боюсь, я не об этом, – была вынуждена признать я. И, облокотившись о перила, зачитала: – «Наш срочный корреспондент выехал в столицу для сбора информации о личности столь неожиданно и спасительно появившейся в нашем городе мисс Анабель Ваерти. Какие новости он привезет? Каким будет результат журналистского расследования? Правда ли, что профессор Стентон обманом разлучил свою юную помощницу с ее женихом?»

Лорд Гордан, прослушав то, что уже, несомненно, читал, произнес лишь:

– И что?

Реакция лорда Давернетти была абсолютно иной.

– Черт! – выругался он, зашвырнув бокал с бурбоном куда-то в глубину дома, где тот разбился, судя по звуку, о стену. – Журналюга! Треклятый журналюга!

В следующее мгновение Давернетти ринулся к выходу, не обременяя себя такой несущественной мелочью, как шляпа и плащ. Но остановила я его не поэтому – у Давернетти с ростом могущества выходили на редкость раздражающие заклинания, снять которые становилось крайне непростой задачей, и потому любезно наложенное им на двери заклинание проще было попросить снять дракона, чем страдать после над ним самостоятельно.

– Лорд Давернетти, – устало позвала я.

– Прости за бокал, принесу другой, – отозвался он, распахивая входную дверь.

Страдальчески вздохнув при мысли о том, сколько «бокалов» принесет отличающийся в плане дарения любовью к существенным масштабам старший следователь, я напомнила:

– Заклинание.

Дракон остановился, прошипел деактивирующую формулу, взглянул на меня неподобающим изучающее-пристальным взглядом и произнес возмутительное:

– Тебе идут распущенные волосы, Бель.

Провокационное заявление, переход на «ты» и явное предвкушение моего ответа.

Напрасно он ожидал гнева или раздражения, я лишь мило улыбнулась и пожелала:

– Благополучного полета, лорд Давернетти.

Но если в мире и существуют драконы, предпочитающие сдаваться, то Вестернадан определенно не являлся местом их обитания.

– Халат весьма примечательный так же, особенно если принять во внимание, что под ним ничего нет, – продолжил глава полицейского управления.

Но нет, меня более так просто не задеть.

– Вы ошибаетесь, но это не имеет никакого значения, лорд Давернетти. Зная вас, вынуждена напомнить, что вам не впервой ошибаться, не так ли?

Удар был жестоким, но и ему не стоило так нагло лгать об отсутствии одеяния под моим халатом.

Глаза старшего следователя полыхнули зеленоватым сиянием, лицо приняло весьма угрожающее выражение, но продолжать перепалку лорд Давернетти не стал. В отличие от лорда Арнела, он все еще находился под действием «Dazzle» и потому в полной мере видеть меня не мог. Слышать, угадывать по расплывающемуся силуэту, но отчетливо видеть – нет. Я догадывалась, что он старательно пытается подобрать ключи к «Dazzle», и именно по этой причине его заклинания становятся все сильнее, но разве можно подобрать ключ к обычному куриному яйцу? Нет. И потому я прекрасно знала, что все усилия напрасны. Знала, но сообщать об этом дракону не собиралась вовсе.

– Сообщишь Арнелу, – хрипло приказал лорду Гордану Давернетти, собираясь покинуть мой дом.

Последний взгляд на меня, и дракон шагнул в метель.

– Я все уберу! – крикнула откуда-то Бетси.

– Спасибо, – поблагодарила, искренне признательная за то, что не придется делать это магически.

Лорду Гордану тоже следовало меня покинуть, выполняя приказ руководства, однако, в отличие от своего начальства, Себастиан все же нашел в себе силы признать:

– Анабель, я мало что понял.

– Увы, я тоже, – сообщила задумчиво. – Но кто-то явно покинул территорию Железной Горы без дозволения мэрии и в то же время с помощью тех, кого определенно заставили проявить любопытство этой неимоверной статьей в газете – с помощью дам Вестернадана.

– Дьявол! – выругался лорд Гордан. И тут же извинился: – Простите, Анабель.

Но я, заинтригованная его реакцией, поинтересовалась:

– Вам что-то известно?

– Да, – стремительно направляясь к дверям, ответил дракон. – Матушка ныне в полдень справлялась о том, кто сегодня дежурит на северных воротах. И я ответил, ни о чем не подозревая. Мне необходимо срочно доложить об этом лорду Давернетти.

Когда и он покинул дом профессора Стентона, я осталась стоять наверху, в задумчивости глядя на газету. Было о чем подумать.

– И мы все это так оставим? – вопросила подошедшая миссис Макстон. – Леди Гордан, похоже, уже начала действовать.

– А что мы можем сделать? – растерянно вопросила я.

– Чай, – мгновенно предложила домоправительница.

– Рыбу! – крикнул с кухни мистер Оннер. – Мистер Илнер, куда вы дели ту, что закупили для собачьей похлебки?

– Немного свинцовых опилок на стул. – Мистер Уоллан удивил своей изобретательностью.

– Давайте мне, я подсыплю! – заверила Бетси, собирающая осколки разбитого старшим следователем бокала.

– Мисс Ваерти, мне уже можно заниматься лошадьми? – осведомился мистер Илнер.

– Нет! – разом выкрикнули и я, и доктор Эньо, который показался в дверях, ведущих из кухни.

– Д-д-д… – «дьявол», верно, хотел сказать он. Но, натолкнувшись на суровый взгляд миссис Макстон, тут же исправился и выговорил: – Д-д-досадно.

И тут из моей спальни донеслось:

– Я закончила с платьем!

– Моя проворная миссис, – улыбнулся с нескрываемой гордостью доктор Эньо.

– Совершенно потрясающая женщина! – с чувством воскликнула миссис Макстон.

– И что эта потрясающая женщина сделала с моим платьем? – Из гостиной вышла возмущенная леди Давернетти.

– В отличие от вас, ничего возмутительного! – тут же ответила ей миссис Эньо.

И я вдруг подумала, что практически счастлива, вопреки всем, всему и перспективам. Хорошо, когда рядом с тобой люди, действительно хорошие люди. Тогда и любые трудности не страшны. А леди Гордан сегодня придется нелегко!

– Бетси, вы успеете сделать мне прическу? – спросила, учитывая, что с посыпанием стульев свинцовой стружкой у моей горничной может и не хватить времени на меня.

– Лиззи сделает вам прическу! – непререкаемо заявила леди Давернетти.

– Конечно, мисс Ваерти, все сделаю! – крикнула Бетси.

И я удалилась в свою комнату.

* * *

Гости приехали ровно в семь вечера.

Первыми, как и полагается, прибыли леди и лорд Гордан, и, боюсь, они же останутся и последними, так как ожидать Себастиана уже не имело смысла. Я встречала супружескую чету в небесно-васильковом платье, прожигаемая гневным взглядом леди Давернетти, которая, забыв от возмущения о своих обязанностях моей официальной наставницы, вместо того чтобы представить меня моим будущим свекру и свекрови, лишь прошипела:

– Треклятая миссис Эньо!

– Я бы вас попросил! – вступился за супругу доктор.

– Осторожно, леди, – едва слышно произнесла стоящая на шаг позади меня Лиззи, – миссис Эньо превосходно бросает сковородки. Отточенный и отработанный навык. Не думаю, что вам стоит провоцировать ее вспомнить о нем.

Я даже с некоторым уважением оглянулась на горничную. На полторы головы выше меня, она казалась крайне нескладной и не слишком умелой. Но едва Бетси закончила с моей прической, Лиззи подошла и в несколько движений превратила скромную домашнюю прическу в изысканную и праздничную, попросту высвободив некоторые прядки из ослабленного пучка. После заколола локоны покрытыми синей эмалью цветочками из серебра и вовсе создала что-то восхитительное. Не уверена, что такая прическа была к месту, но результат понравился даже Бетси, и она уговорила меня оставить все как есть. В итоге данного эпизода к Лиззи с уважением начали относиться все женщины в доме. А после только что услышанной фразы и с некоторым опасением…

– Гхм, – откашлялась леди Давернетти. И, решительно выступив вперед, начала с приветственного: – Лорд и леди Гордан, как мы рады вашему приезду! Позвольте представить вам мою воспитанницу, замечательную, скромную и безупречно нравственную мисс Ваерти.

Лорд Гордан показался мне более старшей, непримиримой и менее благородной копией Себастиана Гордана, от леди Гордан у младшего следователя, к счастью, не было ничего. Ни бледного неприятного лица, ни презрительно поджатых губ, ни колючего взгляда, ни, видимо, вечно недовольного выражения на этом самом неприятном лице. Бесспорно, тот редкий случай, когда искренне радуешься, что твой будущий супруг не состоит в родстве с этой женщиной.

– Лорд Гордан, – я присела в реверансе, – леди Гордан.

Театр начал свое представление.

– Мисс Ваерти, – проговорила леди Гордан, не постеснявшись достать лорнет и пристально изучить меня с его помощью, видимо, на предмет замечательности и нравственности.

Ибо скромности мне было не занимать. Поверх и так весьма скромного платья, подаренного леди Давернетти, шел накладной кружевной воротничок-стойка, украшенный овальной синей булавкой, что удерживала весь отрез кружевной ткани, закрывающий верх платья до самой груди. Ажурные голубые перчатки скрывали мои ладони и кольцо лорда Арнела, которое могло вызвать вопросы. Помолвочное кольцо лорда Гордана было надето поверх перчатки, таким образом недвусмысленно намекало всем, для чего мы здесь сегодня собрались.

– Искренне рад встрече с вами, моя дорогая будущая сноха, – произнес лорд Гордан-старший, изысканно и непринужденно склоняясь к моей руке.

И пока леди Гордан, словно оглушенная фразой своего супруга, прожигала меня разъяренным взглядом, лорд Гордан поприветствовал леди Давернетти, миссис Эньо и даже, что неимоверно смутило миссис Макстон, ее саму. Подобное почтение было чрезмерным, но отец младшего следователя объяснил все весьма достойно:

– Искренне рад отдать должное женщине, на протяжении стольких лет столь ревностно и всесторонне заботящейся о невесте моего сына. Наслышан о вас, миссис Макстон, и счастлив, наконец, познакомиться.

Засмущалась не только моя экономка, засмущались мы все, но леди Гордан прервала неловкую паузу, возникшую в момент поцелуя руки миссис Макстон, ядовитым:

– Нас будут продолжать держать в прихожей? Не слишком гостеприимно, вы не находите?

Я невольно поежилась, а вот миссис Макстон… миссис Макстон определенно невзлюбила леди Гордан если не с первых слов, то с данной фразы точно.

* * *

Гостиную мы умудрились украсить в считаные часы. Немного магии, немного искусства миссис Эньо и совершенно великолепный вкус миссис Макстон. И теперь комната для приема гостей представляла собой если не вересковое поле, то оранжерею, взрастившую гортензии, сирень и фиалки разом. Но никакого хаоса – везде упорядоченность и сдержанность.

«Гостиная – это самая важная часть дома, – некогда наставляла меня матушка, – она отражение статуса, вкуса, интересов и образованности хозяев дома».

Не ведаю, кто наставлял миссис Макстон, но если гостиная в столичном особняке была холодной и полупустой, выражая абсолютное нежелание профессора Стентона принимать гостей, то здесь, как и полагалось, не осталось ни одной свободной поверхности. Все было заставлено вазами, вазочками, скульптурами, цветами, картинками в рамках и стеклянными фигурками. По общепринятым правилам данные предметы обязаны были отражать мой круг интересов, так что у любой опытной матроны, узревшей все это разнообразие, возникла бы мысль, что мисс Анабель Ваерти увлекается цветами, изваяниями, вышивкой, дорогой посудой, книгами по кулинарии и прочим бредом, который никогда не входил в сферу моих интересов.

Однако леди Гордан не успела задать ни единого вопроса, так как взгляд ее упал на стоящий в центре гостиной стол.

Стол и сервант были максимально важными деталями гостиной, но если стол обязан был быть, то сервант в доме незамужней леди не являлся необходимым предметом мебели. Поэтому мы отыгрались на столе. И перед лордом и леди Гордан стоял поистине достойный музея предмет мебели. Белоснежная мраморная поверхность с вкраплениями серебра в каменную породу – моя работа, полностью моя, несколько часов творила. И эта каменная монолитная плита столешницы располагалась на деревянной основе, которую удерживали изысканные посеребренные дубовые резные ножки. На то, чтобы придать столь же помпезную изысканность стульям, у меня не хватило сил, и потому все они были задрапированы тканью с серебряной вышивкой, гармонируя по цвету со столом.

– О, – только и сумела высказать леди Гордан при виде подобного великолепия.

«Один-ноль», – подумала я, и совершенно напрасно.

– Моя дорогая, – леди обернулась ко мне, – а вы не находите слишком расточительным покупку столь вопиюще дорогой мебели? Вы ведь даже не леди, ваш статус значительно ниже, и вам следует быть скромнее!

Мы с миссис Макстон переглянулись. Миссис Эньо жестом напомнила о том, что у нее есть сковорода. Доктор Эньо поспешил придержать свою излишне воинственную супругу.

Леди Гордан, явственно довольная собственным высказыванием, двинулась вперед, придирчиво осматриваясь и иногда брезгливо касаясь то одного, то другого предмета. Напрасно, они все были настоящими – миссис Макстон приобрела их в лавке старьевщика, а Бетси идеально отмыла.

– Вы привезли это из столицы?

– Да, – солгала, и глазом не моргнув.

– Оно и видно: на статуэтках заметны следы не слишком бережной перевозки. Как я погляжу, небрежность – одна из основных черт вашего характера.

Подобное оскорбление задело всех в этом помещении, кроме меня. Мне хватило истории с газетой и того факта, что леди Гордан не погнушалась использовать собственного сына, чтобы узнать, кто сегодня стоит на посту у ворот города. И ныне я волновалась более о том, на что еще способны драконицы, нежели о финале этого явно обреченного на провал ужина.

– Несомненно, вы правы, – ответила столь ровно и безмятежно, что до леди Гордан мгновенно дошел факт неспособности ее высказываний достичь поставленной цели.

– В остальном – все достойно, – с видом милостивого судьи вынесла она окончательный приговор.

– Благодарю.

– Присаживайтесь! – радушно предложила леди Давернетти.

Я бы предпочла, чтобы это сказала миссис Макстон, однако по правилам этикета прислуга не могла сидеть за одним столом с господами. Несомненно, я попыталась настоять на присутствии своей домоправительницы, но миссис Макстон была непреклонна, заявив: «Моя дорогая, все должно пройти на высшем уровне, а после мы с вами еще вволю посидим за одним столом».

В данный конкретный момент о принятом ею решении сожалели как минимум двое – я и сама миссис Макстон. Однако наше совместное расследование и общая нелюбовь к драконам привели к тому, что после вскрывшейся истории с газетой все мои домочадцы, даже не ведая о ядах и иглах, принятых в этом высшем обществе, прониклись весьма существенной враждебностью к леди Гордан. До подсыпания металлической стружки на стул дело, к счастью не дошло, но я уже слишком хорошо знала своих близких, чтобы отчетливо ощутить – сейчас начнется нечто.

Центральное место за столом заняла леди Давернетти как наставница и блюстительница моих нравов. По правую руку от нее села я, по левую – леди и лорд Гордан. Несколько мгновений пара созерцала подсвечники, вазы, графины с водой, по правилам водруженные на середину стола, и все, казалось бы, свидетельствовало о том, что ужин пойдет своим чередом, но… миссис Макстон никогда не прощала оскорблений. Особенно если оскорбили меня.

И пока лорд и леди Гордан рассматривали сам стол и имеющиеся на нем предметы, миссис Макстон стояла, свысока взирая на леди Гордан и определенно готовилась мстить. И даже мне стало интересно как.

В следующее мгновение миссис Макстон развернулась и вышла. Мы с леди Давернетти сопроводили ее уход напряженными взглядами, я – по причине того, что опасалась последствий, леди Давернетти – по причине необходимости присутствия домоправительницы во время столь важного ужина. По счастью, миссис Макстон вернулась довольно быстро, чем успокоила мать старшего следователя, но вовсе не меня – взгляд, брошенный экономкой на леди Гордан, свидетельствовал о том, что сейчас произойдет что-то крайне неприятное для драконицы.

Подали первые блюда – жареную рыбу со спаржей.

Лиззи и Бетси ловко разнесли все тарелки, но хватило одного взгляда, чтобы понять – мне, леди Давернетти и лорду Гордану подали морскую рыбу, практически не обладающую костями. Перед леди Гордан же водрузили тарелку с обычным речным карасем, пусть и приготовленным столь виртуозно, что карася в этой рыбе едва ли мог распознать не маг. Внешне блюдо леди Гордан ничем не отличалась от остальных блюд. А вот внутренне… Что ж, мистер Оннер умел мстить красиво.

Но и миссис Макстон не отставала.

Едва горничные расставили блюда, последовало обновление наших столовых приборов. И это было изощренное, тонкое издевательство. В столице любили различные новшества. К примеру, вилки со специальными зубчиками, для извлечения маринованных овощей из баночек, специальные вилки для хлеба, потому как брать его голыми руками считалось неприличным, наборы для разделки рыбы, различной формы щипцы для сахара, вилки для улиток, нагреватели для ложек, щипцы для спаржи, ложки для густого соуса, десертные вилки, ножи для масла, ножи для паштета, лопатки для подгребания еды… Миссис Макстон раскладывала все это самолично с самым невозмутимым выражением лица, в то время как леди Гордан стремительно и существенно бледнела – едва ли ей была знакома хотя бы половина из данных столовых предметов.

– М-да, – наконец презрительно произнесла она, – как я посмотрю, вы слишком многое привезли из столицы.

Миссис Макстон удовлетворилась было своей местью, но после данных слов на стол перед леди Гордан легла также ложечка для извлечения костного мозга.

– Б-б-благодарю вас, – сквозь зубы проговорила леди Гордан.

И еще никогда я не ела под столь пристальным вниманием окружающих, потому как, в отличие от них, рыбными приборами я пользоваться умела, как, впрочем, и всеми иными столовыми приборами – профессор Стентон обожал новшества и считал необходимым приучить меня к тому же. И вот теперь у меня напряженно пытались учиться.

– Мисс Ваерти, – кромсая ножом для паштета несчастную тушку очень костистой рыбы, начала леди Гордан, – мне бы хотелось задать вам несколько вопросов, чтобы определить степень вашей… воспитанности и знания манер.

– Это нож для намазывания паштета, – мстительно сообщила ей миссис Макстон, стоящая на шаг позади.

Леди слегка покраснела и начала срочно искать нужный нож, сравнивая тот, что был у меня в руке, с имеющимися перед ней.

– Итак, – так и не найдя нужного ножа, а потому принявшись за спаржу, произнесла леди Гордан, – начнем с домоправления. Опишите мне круг занятий дворецкого.

– Для спаржи используются специальные щипчики, – вновь с нескрываемым злорадством подсказала леди миссис Макстон.

Леди Гордан покраснела сильнее, попыталась исправиться и грозно вопросила у меня:

– Итак?

– Обязанность дворецкого – поддерживать порядок в доме, контролировать работу слуг. Так же он отвечает за получение корреспонденции. – Да, матушкины наставления пришлись как никогда кстати.

И тут леди Давернетти произнесла:

– Мисс Ваерти, стряпня мистера Оннера выше всех похвал, давно я не пробовала столь восхитительной рыбы.

– Да, дивный вкус, – согласился уделяющий все свое внимание данному блюду лорд Гордан.

Я так же отрезала кусочек и была вынуждена признать – приготовлено неимоверно вкусно, так что длительное молчание леди Давернетти и лорда Гордана вполне можно было понять, и я с удовольствием присоединилась к отдающим предпочтение ужину, а не беседе. Леди Гордан с ненавистью оглядела всех нас и предприняла повторную попытку приступить к трапезе, но первый же кусочек, что ей удалось отделить от тушки, оказался столь костистым, что леди не решилась отправить его в рот, а разделывать речную рыбу изящно и элегантно, не замарав руки, могли немногие. К примеру, я бы не смогла. Таким образом, леди Гордан пришлось удовольствоваться спаржей, от чего у миссис Макстон на лице просияла поистине торжествующая улыбка, а мистер Оннер дважды прошелся мимо дверей в гостиную, наслаждаясь произведенным эффектом.

Подали второе блюдо – грибной суп. Для него также имелась отдельная ложечка, и ее следовало достать из нагревателя для ложек, что я и сделала, все остальные последовали моему примеру. И приободрившаяся леди Гордан надменно продолжила экзамен.

– Экономка, – произнесла она.

– Домоправительница, – поправила я. – Контроль за уборкой, чистка столового серебра, наблюдение за поведением горничных, счета. В ее ведении также все кладовые запасы.

Леди Гордан хотела было придраться, но придираться было не к чему – я все выучила.

– Камердинер? – был ее следующий вопрос.

Затем последовали «горничная, личная горничная, лакей, конюх» и все прочие должности домашней прислуги. Я отвечала, как прилежная ученица на экзамене у строгой классной дамы, а моя «экзаменаторша» все больше нервничала и ошибалась. И немудрено – миссис Макстон не упускала случая подметить каждую допущенную ею ошибку, и ко всему прочему добавление дополнительных столовых приборов стало поистине форменным издевательством над леди.

К моменту, когда подали десерт, леди Давернетти сияла от гордости за меня, миссис Макстон просто торжествующе сияла, лорд Гордан взирал на меня с явным интересом, у леди Гордан закончились и вопросы, и саркастичные замечания. В совершенной растерянности драконица проследила за тем, как Бетси подает чай мне и леди Давернетти, а Лиззи обслуживает лорда Гордана и ее. Судя по тому взгляду, что леди Гордан кинула на мою чашку, не приходилось сомневаться в ее планах столкнуть меня с реалиями высшего общества Вестернадана как минимум посредством слабого яда, а как максимум применив яд смертельный. Но присутствие Лиззи заставило леди отказаться от этой идеи, а меня задуматься о том, кто такая Лиззи… И сколько ей лет, раз свекр леди Давернетти приставил к ней эту горничную перед самой свадьбой, и получается, до рождения старшего следователя, а он не был молод.

Увы, в текущих условиях, когда я не могла задать интересующие меня вопросы, а леди Гордан – отравить меня до того, как в обществе станет известно о моей помолвке с лордом Горданом, нам оставалось лишь вкусить десерт за чашечкой чая и мирно разойтись, но именно в этот момент грянул гром. И гром был таков, что сотряслись стены дома.

Все мои домочадцы отреагировали совершенно спокойно – сказывалась привычка, леди Давернетти от испуга вскрикнула, и спокойная, как скала, Лиззи поспешила к ней, лорд Гордан поднялся, леди Гордан обронила собственное пирожное, есть которое новомодной плоской ложечкой, коварно поданной к десерту, оказалось не слишком удобно.

Я же невольно глянула на часы – до одиннадцати было еще более двух часов, а потому, когда сначала завыл ветер, определенно от порыва могучих крыльев, распахнулась входная дверь, а после я услышала в холле вопрос лорда Арнела: «Где мисс Ваерти?», подскочила мгновенно. С момента нашего последнего разговора градоправитель Вестернадана ни разу не прибывал в человеческом обличье, предпочитая драконью форму, а значит, произошло что-то плохое. Что-то очень и очень плохое.

И тут леди Гордан позволила себе менторское:

– Приличные леди не вскакивают по первому зову мужчин! Особенно если этим мужчиной не является отец, брат или опекун!

– Это по работе, – ответила, торопливо покидая столовую.

– Приличные девушки не работают! – торжественно заключила леди Гордан, пытаясь взять реванш за определенно неудавшийся для нее вечер.

– А приличные дамы не роняют еду на свои наряды, – едко вставила миссис Макстон.

Вот с точки зрения миссис Макстон вечер более чем удался, и сбавлять обороты моя домоправительница, похоже, не собиралась вовсе. Более того, судя по ее торжествующему взгляду, отважная уроженка севера уже планировала планомерный разгром всего высшего общества Вестернадана, и, зная моих домочадцев, я вполне могла рассчитывать на победу.

– Вы должны сесть и дождаться доклада дворецкого! – стараясь не обращать внимания на слова миссис Макстон, авторитетно высказалась леди Гордан.

Однако я не стала этого терпеть.

– Прошу меня извинить, – произнесла максимально вежливо и быстро вышла из-за стола.

– Недопустимое поведение! – воскликнула леди Гордан.

Я оглянулась у двери, выразив все свое негодование лишь одним взглядом, но никак не комментируя ее высказывание, вышла в прихожую.

Лорд Арнел ожидал у входа, так и не зайдя в дом.

Он стоял в легкой шелковой рубашке, не менее легких брюках и высоких охотничьих сапогах, а значит, дракон сюда несся на крыльях во всех смыслах этого слова.

– Мисс Ваерти, – произнес крайне напряженно лорд Арнел, еще даже до того, как я подошла, – где лорд Гордан?

И меня пошатнуло.

– Обойдемся без обмороков. – Градоправитель Вестернадана говорил быстро и жестко. – Мне известно, что он был у вас, прибыв несколько ранее своих родителей, но покинул ваш дом сразу после лорда Давернетти. Вам известно, куда он направился?

Я кивнула.

Арнел вопросительно изогнул бровь.

В столовой что-то разбилось, и я, даже не заглянув туда, догадалась о том, кто и что разбил.

– Вероятно, он последовал к северным воротам, – сообщила я.

Пристальный взгляд лорда Арнела и холодное:

– Зачем?

О, я смутилась, не зная, как объяснить все произошедшее, и задала наводящий вопрос:

– Вам довелось прочесть сегодняшнюю статью на первой полосе субботней газеты?

Отрицательное движение головой. Порой лорд Арнел пугал, даже оставаясь молчаливым.

Судорожно вздохнув, я постаралась быть максимально краткой:

– Прибыв ранее родителей, лорд Гордан предложил мне ознакомиться со статьей, дабы подготовиться к вопросам, которые, вероятно, последовали бы от леди Гордан.

И тут я поняла, что вопросов не последовало. Ни единого вопроса, что крайне странно. Несколько недоуменно оглянувшись на дверной проем гостиной, я подумала, что, даже не сообщи мне Себастиан о вопросе своей матушки, я бы сочла ее поведение подозрительным уже на основании одного этого факта. Но об этом я могла поразмышлять и позже.

– В конце статьи обнаружились некоторые странности и указывалось, что корреспондент газеты выехал в столицу для того, чтобы узнать истину о моем разрыве с нареченным. Это показалось мне странным, так как я знаю, что территории Железной Горы ныне закрыты для выезда, о чем я и сообщила лорду Давернетти. Когда старший следователь покинул нас, лорд Гордан вспомнил, что леди Гордан сегодня осведомлялась у него о том, кто стоит на страже у северных ворот. Таким образом, боюсь, что содействие корреспонденту, покинувшему Вестернадан, оказала, вероятно, леди Гордан.

Лорд Арнел быстро вошел в дом и, стремительно проходя мимо меня, легким движением руки прикоснулся к моей щеке, так быстро и невесомо, что ласка осталась почти не замеченной. Но только почти – дракон тут же извлек перчатку из кармана брюк и, натягивая ее на длинные пальцы, вошел в столовую.

– Это все ложь! – визгливо воскликнула леди Гордан.

Никого не заинтересовали ее слова, дракон лишь холодно спросил:

– Лорд Гордан, вы позволите?

И получил ответ:

– Учитывая, что речь идет о жизни моего сына – более чем.

– Нет! – снова леди Гордан. – Вы нарушаете закон! Вы не имеете права! Вы…

– По закону вы – собственность своего супруга, – отрезал, прерывая ее истерику, лорд Арнел. – Не сопротивляйтесь, иначе вам будет хуже.

В столовой разбилось что-то еще, и я поспешила туда, чтобы, войдя, узреть дивную картину – одной рукой, затянутой в перчатку, лорд Арнел удерживал леди Гордан за предплечье, второй, также облаченной в перчатку, прикасался к ее виску. Лицо лорда Арнела мне было видно лишь в профиль, но судя по тому, как дергались желваки на скулах дракона, можно было прийти к выводу, что дела вконец плохи.

– Мисс Ваерти, – не отрывая взгляда от чудовищно и жестоко допрашиваемой леди, произнес лорд Арнел, – насколько мне известно, у вас великолепная память.