Текст книги "Жизнь на ладонях"

ГЛАВА 10

Настало время очередных каникул. Абу знал, что последний день в школе перед каникулами, означал незамедлительный приезд бабушки из Малгобека, и этот день был не исключением. Мальчик пришел домой и увидел на столе на кухне стоящую трехлитровую банку с малиновым вареньем. Разумеется, это означало, что в гостях его дожидается бабушка. Так было всегда. Бабушка никогда не приезжала без гостинцев: это были различные лакомства для всех внуков и зимние заготовки, чаще всего, малиновое варенье. Все дети радовались ее приезду, но Абу по-особенному. Немного посидев, они отправились в путь. Дорога долгая, около двух часов езды на автобусе, но для Абу это не было препятствием, ведь он едет к своему дедушке; в дом, который ему стал вторым родным домом. Когда они доехали, дедушка уже был дома. Радушно встретив внука, он сразу же повез его с собой на своем мотоцикле с коляской. Бабка накрывала его теплым вязаным покрывалом, едва оставляя нос для дыхания, и они отправлялись в путь. К вечеру они вернулись, поужинали, дед принялся за дела, а Абу сел на свои качели, которые всегда дожидались его возвращения, и покачиваясь на них смотрел на свой любимый сад, выходящий на следующую улицу. Спустя какое-то время, невысокие ворота в конце сада приоткрылись, и в них показались молодые люди: парень и девушка. Абу озадаченно и немного настороженно посмотрел на них, не понимая, кто они, и зачем пришли. Он слез с качелей, и продолжал вопросительно смотреть; молодые подошли, обняли мальчика, кинув пару ласковых слов, и целенаправленно вошли в дом. В виду своего детского возраста, мальчик забыл про посторонних спустя несколько минут, и продолжил качаться на качелях, а после, стал играть во дворе. Когда настало время спать, мальчик заметил, что те молодые люди все еще находятся в доме, и не собираются уходить. Молодая девушка помогала бабушке на кухне, а парня того он в этот вечер больше не видел. Кто же они, задавался вопросом он мысленно, не спрашивая об этом вслух. Так прошло несколько дней, а те люди все еще оставались в их доме, и тут детское любопытство Абу не выдержало.

– Кто эти люди, нани? Почему они ночуют у нас? Почему не уходят к себе домой? – возмущенно спросил мальчик.

– А они не должны никуда уходить, сынок. Это их дом. Это твой дядя, а это его молодая жена, – ответила женщина, отчего мальчик еще какое-то время удивленно продолжал смотреть на свою бабушку.

– А почему я их раньше не видел, – продолжал Абу.

– Потому, что, твоего дяди не было дома, он вернулся только два месяца назад. – Как оказалось, что не стали говорить малышу, его дядя недавно вернулся после отсиженного срока в тюрьме, и по возвращению, его сразу женили. А та свадьба, на которой недавно побывал Абу, была свадьбой этого дяди, родного брата матери. Но на тот момент, он этого не знал, потому, что не знал о существовании самого дяди, с которым с этого времени, они очень подружились. С того момента, пребывание Абу в доме деда стало еще интереснее. Дяде он полюбился сразу, а невестка лелеяла его и относилась с уважением, как подобает относится к родственникам мужа, словно он совсем не ребенок. Время появления дяди и его жены в этом доме ему запомнилось по-особенному, потому, что было самым теплым временем, когда он многократно был окружен заботой со стороны всех членов семьи, и каждый, словно старался в этом опередить друг друга.

ГЛАВА 11

Юная жизнь Абу до самого взрослого его сознания продолжалась промежутками пребывания его в доме деда и в доме своей семьи. При наступлении каникул, он уезжал к старикам, по окончанию их, возвращался домой. Так прошло все его детство, состоящее из приключений, наполненных незабываемыми впечатлениями. Прошло пару лет, мальчик немного подрос, а вместе с ним и подросло его озорство. В третьем классе, когда немного появилась решительность в более смелых действиях, Абу с друзьями придумывали разные идеи проводить время где угодно, только не в школе. Однажды, друг предложил ему поехать на автобусе в город Орджоникидзе, в ресторан, принадлежавший его отцу. Они сели в автобус, который вез в центр города и слезли неподалеку от ресторана, а оттуда пошли пешком. В заведении мальчика, директорского сына, знали хорошо. Его встречали, как важного гостя; возможно, по своему обыкновению, а возможно для угоды своему хозяину, но как бы то ни было, чувствовал он себя там хорошо, а вместе с ним и его компания. Они вкусно пообедали, взяли мелочь на карманные, которая была уже уготована для них, и отправились гулять по городу до полудня. На вопрос, какими судьбами в городе, ссылались на экскурсии по школьной программе. Таким образом, в городе они проводили учебное время часто, но самое удивительное в этом было то, что об этом никто из взрослых так и не узнал.

ГЛАВА 12

Прошел год. Абу стал немного старше. Возраст, когда ты еще не взрослый, но уже не совсем ребенок. Проведя очередные зимние каникулы у деда в Малгобеке, он вернулся домой. Походы в школу, детская рутина, все пошло, как обычно. В один обычный зимний день, когда Абу возвращался домой после школы, он заметил автобус у ворот своего дома и собравшуюся толпу. «Странно, – думал он. – Опять на свадьбу собрались, наверное»? – Когда он подошел к воротам, он услышал женский плач, сразу узнав в нем голос матери. Стремительно войдя во двор, он увидел, как вокруг его матери собрались женщины, пытаясь ее утешить. В этот момент он почувствовал, как задрожали его коленки. «С отцом что-то?» – с испугом подумал он. Никто на него внимания не обращал, и он побежал в дом. В доме он заметил старших братьев, которые понуро молча ходили по дому.

– Что случилось с отцом? – спросил он брата.

– С отцом? – переспросил тот.

– Да. Это с ним что-то?! Почему мама плачет?

– Это дади наш с Малгобека умер. Он погиб со своими братьями в аварии, когда ехали на чьи-то похороны. – Эти слова для Абу послышались эхом. Он сел на кровать.

– Какой наш дади? Ты что несешь?!

– Мне до шуток сейчас что-ли?! Наш дедушка погиб. Его больше нет. Понимаешь?! Понимаешь?! – громко добавил тот. С недоумением и страхом в глазах, Абу выбежал во двор.

– Где мама, тетя?! – спросил он свою родную тетю, которая уже шла в сторону автобуса, чтобы войти в него. Затем он заметил, как его мать садится в машину.

– Мама, я с тобой!

– Нет, Абу. В машине нет места. Приедешь со всеми на автобусе, – ответила она сквозь слезы. Мальчик не стал на нее давить, видя ее состояние, и побежал к автобусу. Машина отъехала. Водитель стал заводить автобус. Абу сделал попытку влезть в него, но его остановила тетя.

– Абу, не стоит. Туда только взрослым можно.

– Это мой дедушка. Я должен! Я поеду! – напряженно ответил он, немного превысив тон.

– Нет, нельзя! Оставайся. Присматривай за домом, помогай своим братьям.

Автобус тронулся и уехал. Абу проводил его взглядом, пока он не скрылся за углом. Ему хотелось плакать во весь голос, но собравшийся в горле ком не позволил произнести и звука. Он сделал шаг вперед, затем второй и еще несколько, а после решительно пошел вдоль улицы, пока не дошел до трассы. Затем, он побежал вдоль трассы на столько быстро, что почувствовал, как холодный воздух стал препятствовать его равномерному дыханию. Именно в этот отчаянный момент, он стал неутешительно плакать. Он плакал навзрыд, не имея сил успокоится. Слезы охлаждали его лицо, он вытирал их холодными руками и продолжал путь. Он не знал, куда бежать, не знал, на сколько долгой будет дорога, но это его не останавливало. Пробежав несколько километров, он остановился, почувствовав резкую боль в правом боку. Наклонившись, упершись за колени, он стал ритмично дышать, пытаясь приглушить боль. Немного переждав, он снова тронулся в путь, но уже стал идти медленнее. Эта такая боль, которую не поймет взрослый; не боль телесная его тревожила сейчас, а боль, которая может быть сильнее; боль, терзающая душу. «Неужели, я больше не увижу его?» – думал он. – «Вот так все просто закончится? Его похоронят, а я не смогу даже в последний раз на него посмотреть? Нет. Этого не может быть. Так не должно быть. Я дойду, я добегу. Пусть мне придется бежать целый день, но я дойду до него». – В этих раздумьях, он не заметил, как прошел два села. Он остановился, спустя минуту и услышал, как сзади заглушился мотор машины. Обернувшись, он узнал в человеке своего дядю, который не успел прибыть к отъехавшему автобусу, и ехал вдогонку за ним.

– Ты что здесь делаешь, Абу, так далеко от дома? – спросил мужчина мальчика. С этими его словами, мальчик разрыдался, пытаясь тщетно сдержать слезы. – Ну, ну. Успокойся, сынок, все нормально! Да простит Аллах грехи твоему дедушке! Ты куда направляешься?

– Меня… меня не взяли в автобус, сказали, что детям не место на похоронах. А я все равно попаду туда! Это мой дедушка! Это мой дедушка! – громко воскликнул Абу. – Я все равно туда попаду, – затем тихо добавил. – Он вырастил меня. Он меня воспитал.

– Конечно попадешь. А как же? Сейчас вместе и поедем. А пешком ты и завтра там не окажешься. Ты знаешь, сколько километров от пригородного района до Малгобека? Решил сам измерить расстояние? Ахах! Пошли, садись в машину. Поедем на похороны твоего дедушки.

До места назначения они прибыли через два часа, но, к сожалению, дедушку уже унесли на кладбище. Абу был очень подавлен. Он так надеялся увидеть его еще раз, чтоб запомнить его последний образ навсегда. Он считал минуты всю дорогу, пока они не завернули на улицу, но было уже поздно. Что он мог сделать против обстоятельств тогда? Что, вообще может сделать ребенок в десять лет против воли взрослого? Ничего. Он был бессилен, и ему пришлось смириться с этим. Бабушку в этот день он увидел только вечером. Она суетилась среди толпы женщин, которые окружали ее со всех сторон, пытаясь как-то утешить. Это были самые большие похороны города за последнее время, где была утрата пятерых человек с одной семьи. Вместе с дедушкой Абу погиб его брат и три двоюродных брата. В этот злополучный день, собравшись вместе в одной машине, они направлялись на чьи-то похороны, но попали в аварию; и по почти мистическому совпадению, в этот же день, оказались на своих похоронах. В один день, в одном дворе, на земле лежали в ряд пять трупов, завернутых в саван, вокруг которых собралось множество стариков, алимов и других мужчин для совершения заупокойного ритуала, куда входит чтение шахады в тысячном количестве, и молитва джанназа. Этот день был тяжелым не только для семей погибших, но и для всего города; по крайней мере тех, кто хоть как-то знал эту семью. А знали их большинство горожан. Траур продолжался три дня, ночи которых оканчивались ритмичным чтением зикров. Наблюдая за взрослыми, Абу видел в их глазах некую непонятную для его детского сознания слепоту, или туманность, не понимания, что это были взгляды людей, испытывающих глубокую скорбь; скорбь, прячущуюся за первоначальным, эмоциональным шоком. Сам он больше не смог плакать, как пересек порог двора. Возможно, это от, недостаточного понимания происходящего, а возможно, от испытуемого такого же шока, только по-детски. С тех пор каждый раз, когда он возвращался в дом дедушки, первым делом, что он делал, это взбирался на чердак, и примерял его бушлат и папаху. Ему достаточно было просто накинуть на себя его одежду, немного посидеть в ней, чтоб почувствовать его запах; запах, который еще долгое время исходил из нее, который напоминал о дедушке, откидывая воспоминания в раннее детство. После гибели деда, Абу стал взрослеть быстрее. По крайней мере, так ему это казалось. Как и прежде, он не пропускал ни одни каникулы, не проводя их у бабушки. Теперь он считал прямым долгом больше времени проводить с бабушкой и дядей, и поддерживать их после потери отца. С дядей они сильно сблизились, и никаких преград не замечалось со стороны в их отношениях, если не говорить о соответствующей должной субординации, между дядей и племянником. И в этом вопросе дядя не видел сложностей, общаясь с племянникам на уровне своего поколения, в пределах разумного, разумеется. Теперь роль дедушки в этом занял именно он: он стал возить его с собой повсюду и учить всему, что умел сам. Жена дяди, Файя, очень лелеяла племянника, также водя его с собой в гости к своим родителям, не смотря на то, что он для ее семьи был всего лишь родственником со стороны сватов. Дома, она готовила для него различные блюда, а утром вставала чуть раньше, специально, чтоб приготовить для него любимый завтрак.

В очередной раз, когда они с Файей пошли в гости к ее родителям, его, как важного гостя завели в гостевую комнату, где стоял диван и два кресла, а в конце комнаты телевизор. Вроде бы ничего необычного, но телевизор тот был оснащен устройством управления, которое было соединено с ним проводом. Устройство это называлось пультом управления; с помощью него можно было переключать каналы телепередач и даже регулировать громкость звука. Абу тогда это очень удивило, так как раньше ему еще не приходилось видеть подобного. Брат Файи, Башир, приветливо встретив родственника, предложил мальчику сесть и включил телевизор. Вставив в приставку какой-то прямоугольный небольшой предмет, который, как оказалось назывался кассетой, он включил фильм, и они стали его вместе смотреть. Мальчик оставался под большим впечатлением на протяжении всего просмотра, и это очень нравилось Баширу; пытаясь оказать еще большую услугу гостю, Башир стал комментировать фрагменты фильма. Когда пришло время уходить, парень вытащил из кармана горсть с мелочью и протянул ее гостю. С тех пор на тумбочке за телевизором такая горсть с монетами его ожидала каждый раз, когда он приходил туда снова. А ходить туда, надо заметить, он любил и неудивительно, почему.

ГЛАВА 13

Время шло. Школа, дом: все, как у всех в повседневной рутине проходило своим чередом. Абу рос, переходя из этапа детского возраста в подростковый, сам не замечая того, как взрослеет. Приключения не покидали его. Возможно, он и сам их искал, но непредвиденных форс-мажоров в его юности, да и не только, было не мало. Об одном из таких я вам сейчас поведаю.

Как-то в школе, во время перемены, когда другие дети были заняты подготовкой к очередному уроку, у Абу с другом возник спор, в котором ни один из спорящих и не думал отступать. Наконец, его другу надоело спорить, да к тому же зазвенел звонок, он обозвал Абу упрямым ослом, и сел за свою парту в третьем ряду. Абу жутко захотелось его проучить за обидные слова, но тут в класс вошла учительница и всем пришлось встать, чтоб поздороваться с учителем, а затем сесть за свои места. Абу сидел на первом ряду за пятой партой, друг его сидел на противоположной стороне третьего ряда. Урок начался. Учитель стал объяснять тему, но Абу не мог сосредоточиться на уроке, думая о словах приятеля, и о том, как бы его заставить ответить за них. Последний урок подошел к концу, и весь седьмой класс направился на выход. Не успел Абу опомниться, как того уже не было в кабинете. «Что делать?» – думал он, – «Теперь его не поймать. А завтра выходной, там гляди, и позабудется все. Забыть? Нет уж! Ни за что!» – сказал он себе. Вдруг, он вспомнил, что выход со здания школа, находится под окном кабинета, в котором он сейчас находился. Первое, что пришло в голову, это подкараулить друга, и вылить на него ведро грязной воды, которое учительница попросила его вынести. «Просьба учителя – закон.» – подумал он, и взяв ведро в руки, направился к окну. В кабинете на тот момент уже никого не было. И было самое время, провернуть свое дело. Выглянув в окно третьего этажа, немного переждав, он заметил выходящего товарища из дверей школы, и приготовился к действию. Примерно рассчитав время, он поднял полное ведро, и опрокинул содержимое за окно. Довольный, с дерзкой улыбкой на лице, Абу триумфально выглянул в окно, чтоб позабавится над своей жертвой, но увидел стоящего завхоза, промокшего до ниточки, который уже выискивал хулигана, вглядываясь в окна здания. Заметив мальчика, мужчина быстрым ходом направился к зданию, чтобы отыскать его. Но Абу, бесцеремонно поставив ведро у доски, вышел из кабинета и направился в сторону другой лестничной площадки, чтобы не пересечься с грозным дядькой, который бог знает, что сейчас задумал. Не заметно для других, мальчик вышел со школы и убежал домой. Безусловно, можно было бы уже отпраздновать победу, если не учитывать один факт, а именно тот, что в селах все друг друга знают, и мужчина быстро выяснил, чьим сыном является его «обидчик» и в каком доме живет. Вечером, когда дети были заняты каждый своим делом, в детской комнате сидели за столом Абу, и его брат Жамбулат, который был старше его на пару лет. В доме, где количество мальчиков превышает количество девочек, нередко бывают инциденты, когда родителям время от времени приходится выслушивать жалобы на их поведение. Жамбулат, как раз и был причиной поступлений таких жалоб чаще других, за что поплатился и на этот раз. Ничего неподозревающие браться сидели за столом своей комнаты и рисовали, как в ворота кто-то громко постучал. Никто бы не обратил на это внимание, если бы не грозный образ отца, появившийся на пороге комнаты. Абу испуганно посмотрел на него, будучи уверенный, что угроза направляется к нему, вспомнив свой инцидент накануне, днем. Брат же его, напротив, сидел и продолжал рисовать, так как вообще не знал, что произошло, и даже не заметил своего родителя. Но отца это не остановило; причитая ругань с повышенным тоном, он поднял руку с ремнем, и сделал несколько махов по спине невинного. Абу к тому времени уже не было в комнате. Он выбежал в коридор и прислушивался к словам отца, пытаясь понять, натворил ли чего Жамбулат, или это его наказывают за чужие проделки. Но по словам отца, которые он повторил матери, он понял, что мужчина, оказавшийся под «водопадом», который создал для него Абу, пришел с жалобами на сына, не назвав имени, так как просто не знал его; и отец не долго разбираясь, или не разбираясь совсем, предположил, что это может только Жамбулат, так как все уже привыкли, что самым озорным в семье был именно он.