Текст книги "Друг моего брата"

Глава 34

Я честно планировала сдержать обещание, но к тому моменту как я добралась до дома после встречи с психологом, которая кстати, прошла весьма успешно, и позвонила в охранную фирму чтобы заказать сопровождение, было уже поздно. Мне сказали, что заявку надо подавать как минимум за полдня и, может, в обычный день они бы пошли мне навстречу, но сегодня у какой-то важной шишки было мероприятие за городом и почти весь персонал агентства стянулся туда. Можно было, конечно, обзвонить все остальные компании города, а можно было забить. Что я и сделала, разумеется. “Остин” находился неподалеку от нашего университета и общежития, поэтому вечерами там всегда было многолюдно. Так что я была уверена, что опасаться мне нечего.

Времени на ужин у меня не оставалось и я порадовалась, что встреча с автором послания будет в кафе, надеюсь, она или он не расскажут мне что-то такое, что испортит аппетит. Я уже обед пропустила из-за этой записки, будет кощунственно остаться еще и без ужина.

Выйдя из подъезда, я направилась к своей машине и тихо выругалась, когда стоящая неподалеку тачка ослепила меня своими фарами. Я мысленно прокляла водителя и он, будто, услышав мои мысли, громко посигналил. Я раздраженно показала ему средний палец и услышала, как открылась дверь.

“Он что, реально сейчас будет скандалить из-за жеста, который я ему показала? Сам, блин, виноват! Какого черта было светить мне в глаза дальним светом?”

– Все-таки, не зря Булавин переживал об отсутствии у тебя мозгов, – раздался знакомый голос.

Я опять выругалась, на этот раз погромче.

Не могу поверить, что Алекс сдал меня Урицкому!

– Что ты здесь делаешь?

– Исполняю роль няньки, неужели непонятно?

Он скользнул по мне взглядом, задержавшись дольше, чем нужно, на разрезе юбки. Можно подумать, до этого в свете фар он меня не достаточно хорошо рассмотрел.

– Эй, хватит пялиться на мои ноги, – попыталась я пристыдить его.

Но Урицкий ничуть не смутился, и с наглой улыбкой ответил:

– Не могу. Глядя на эту юбку, я вдруг вспомнил твое красное платье и к чему это привело… Хотя, не то чтобы мне изначально удалось об этом забыть.

Чувствуя как по лицу разливается краска, я отвернулась и все-таки направилась к своей машине. Не хватало еще опоздать на встречу из-за этого болвана.

– Если ты, вдруг, еще не поняла, то на встречу мы едем вместе. – Глеб оказался в опасной близости рядом со мной. Как у него это получается? Он ведь меня даже не касается, но все, до чего дотрагивается его взгляд, разливается жаром.

– Поняла, к сожалению. – ответила я без радости. – Но это не значит, что нам нужно ехать в одной машине. Встретимся на месте.

– То есть, экология и будущее нашей планеты тебя совсем не волнуют? – насмешливо поинтересовался он. И увидев мой недоуменный взгляд, продолжил: – Ты разве не знаешь какой урон планете наносят автомобильные выхлопы? Надо заботиться о будущем, так что поехали вместе. Можем на этом не останавливаться и потом еще и душ вместе принять чтобы сэкономить воду.

Я закатила глаза, но в его машину все-таки села. По дороге выяснилось, что Булавин не ввел его в курс дела, просто сказал, что вечером мне нужно будет сопровождение.

– И ты так просто взял и приехал? – удивилась я. – Что, если выяснится, что мне просто надо съездить в супермаркет?

– Значит просто съездим в супермаркет. Хотя, признаться, когда увидел как ты вырядилась, грешным делом подумал, что ты собралась на свидание.

– Да что ты пристал к моему наряду? Юбка ниже колен! Большинство моих ровесниц носят юбки, которые едва прикрывают зад!

– Не всем девушкам нужно носить мини для того чтобы мужикам башню сносило.

Я предпочла оставить эту фразу без комментариев и вместо этого рассказала ему о записке.

– То есть, вариант свидания я все-таки рано исключил. Ты не думала, что это может быть твой тайный поклонник?

– Тогда, думаю, я все-таки передумаю убивать Булавина за то что втянул тебя в это, особенно если у тебя получится отбить у этого самого поклонника страсть к тайным посланиям на всю оставшуюся жизнь.

– Уж в этом можешь не сомневаться, – заверил меня Урицкий. – Есть еще один вариант: твой Алекс решил поиграть в купидона и организовал нам тайное свидание. Только представь, мы приезжаем в кафе, там нас ждет романтический ужин со свечами…

Тут я не выдержала и в голос засмеялась, а Урицкий поинтересовался:

– Что такого смешного? У него, кстати, был реальный шанс подбросить тебе записку.

– Отличная теория, но поверь мне, задумай Алекс организовать мне тайное свидание, твою кандидатуру он бы рассматривал в последнюю очередь. Я думаю, даже после Вадима Юрьевича, с которым ты вчера имел честь познакомиться.

– Не напоминай, – угрюмо буркнул Глеб. – И с чего это Булавин меня так не любит?

– С того, что он любит меня и прекрасно помнит что произошло четыре года.

– Мы все помним, Полли. Но возможно, некоторые из нас уже готовы забыть. Ну или признать, что… что ты изменилась.

На то мгновение, что он замолчал, я успела представить, что сейчас он скажет, что готов признать, что был не прав. Но нет, он все еще считает, что правда была на его стороне, точнее на их с Максом стороне. Господи, почему после стольких лет это до сих пор причиняет боль?

– Нет, ты ошибся. Я не изменилась.

Я видела, что он хотел что-то еще спросить, но так как мы уже приехали, я выбежала из машины, бросив ему:

– Не иди сразу за мной, выжди пару минут, чтобы не спугнуть автора записки.

Глава 35

Войдя в кафе, я осмотрелась, но знакомых лиц не увидела. В тот момент, когда ко мне подошла администратор, чтобы предложить столик, из середины зала помахала девушка и я направилась к ней. Только подойдя вплотную, я вспомнила, что видела ее вчера. Теперь понятно, откуда она знает, что я интересовалась исчезновением Марины – она была одной из девушек, которые слышали мой разговор с Егором. Она смущенно улыбнулась и представилась:

– Привет! Я Оксана.

Я тоже представилась и бегло скользнув по меню, сделала заказ подошедшему официанту.

Оксана тяжело выдохнула, будто собиралась с духом и затараторила:

– Извини, что в универе не решилась подойти. Я вообще, не знаю, может я зря отнимаю твое время. Я просто слышала вчера как ты того парня расспрашивала о пропавшей девушке… и подумала, а вдруг это связано? Я ведь об этом думаю уже пару недель, с тех пор как полиция тогда пришла и…

– Так! – я поняла, что не успеваю за этим потоком мысли. – Давай по порядку.

– Да. Извини, я просто волнуюсь. Я всегда тараторю, когда волнуюсь.

– Ты что-то знаешь об исчезновении Марины?

– Нет. Ну, то есть возможно. Моя подруга Лена пропала два года назад, она тоже училась здесь, на юфаке.

Два года назад я как раз была на первом курсе, но ничего не слышала о пропавших девушках. Но если она училась на другом факультете, то возможно эта информация прошла мимо меня.

– Ладно, рассказывай про подругу, а потом решим связано это или нет.

Оксана открыла рот, но тут же закрыла его, уставившись мне за спину. А через мгновение у нашего столика появился Урицкий, о котором я уже успешно успела забыть.

– Добрый вечер, дамы! – галантно поздоровался он. – Я не помешаю?

Оксана посмотрела на меня, а я кивнула:

– Он со мной.

– Я… извини, что отняла твое время, – девушка начала подниматься и, кажется, собиралась уйти. Она что, Урицкого испугалась?

– Подожди! – я не стала хватать ее за руку, по своему опыту зная как это раздражает. – Вернись, пожалуйста. Если хочешь, он подождет за другим столиком. Мы просто… мы не знали кто придет на встречу и Глеб беспокоился обо мне.

– Вы… встречаетесь? – удивилась Оксана.

– Нет, – заверила я ее и густо покраснела. – Он лучший друг моего брата и сегодня выполняет роль моего телохранителя.

– Ты ему доверяешь? – поинтересовалась она.

– Да, – ответила я не раздумывая и поняла, что это действительно так. Да, четыре года назад Урицкий поступил как настоящий мудак, но сделал это, надо признаться, из лучших побуждений и несмотря на наши разногласия, я ему доверяла. По-крайней мере во всем, кроме своего сердца.

– Ладно, – Оксана вернулась на свое место и начала рассказ: – У меня была подруга, Лена Еремчук. Мы из одного города, недалеко отсюда. Она старше на три года, но нам это не мешало дружить. Три года назад ее мама снова вышла замуж и они переехали сюда, мы продолжали общаться, потом она поступила в универ и ее как подменили! Она начала ходить в ночные клубы, у нее появился парень… и потом она пропала.

– Что за парень? Он тоже был из универа? Имя она тебе не говорила?

– Говорила. Марат Скалаев.

Урицкий присвистнул и мы обе уставились на него.

– Ты его знаешь? – поинтересовалась я, вспомнив, что недавно Алена с Богданом обсуждали вечеринку у какого-то Марата.

– Знаю, – подтвердил Глеб. – А ты уверена, что они прям встречались? Насколько я знаю, Марат, как бы так сказать… короче, то он делает с девушками “встречанием” можно назвать с натяжкой.

– Я наслышана, – ответила Оксана со злостью, – но Лена не такая. Она бы не стала просто спать с кем попало.

– Окей-окей, – Урицкий поднял руки в примирительном жесте.

– Подождите, – вдруг вспомнила я слова Богдана. – У них же вроде какая-то история с Алисой.

– Лучше даже не лезь в это, – любезно предупредил Урицкий. – Там сам черт ногу сломит, то что между ними что-то было – это факт, но это не мешает им сейчас развлекаться с другими, причем зачастую демонстративно друг перед другом.

“Вот это у людей развлечения”, – подумала я, но вслух сказала:

– Что она тебе рассказывала про своего парня?

– Почти ничего. У нее все время учеба отнимала, она и в сети-то не каждый день появлялась, иногда не отвечала на сообщения по несколько дней.

– Ладно, – решила я зайти с другой стороны, – а что насчет ее семьи?

– Я их не нашла, – призналась девушка. – Нового адреса я не знала, мать же замуж вышла, фамилию поменяла, хоть Лена так и осталась Еремчук.

– Хорошо… а в университете что говорят? Ты спрашивала в деканате?

– Они сказали, что она просто забрала документы.

– Так может так и было? – высказал Урицкий мои мысли. – С чего ты взяла, что она исчезла? Может, они всей семьей переехали куда-то?

– Она бы мне сказала, а она во всех соцсетях не появлялась с того времени.

– А в полицию ты не ходила?

– Ходила. Но мне ничего не сказали, я же не родственница. Удобно, да? Человек исчезает, но ничего никому неизвестно. А через некоторое время у этого самого Марата появляется дорогущая машина, хотя до этого он не особо при деньгах был. Я о нем все узнала, фирма его отца обанкротилась еще несколько лет назад и откуда у него тогда такие деньжищи?

– И что? – вопрошает Урицкий. – Ты считаешь, что он продал ее в арабский гарем, купил себе Мазерати и до сих пор шикует на сдачу?

– Понятно, – обиделась Оксана и предприняла очередную попытку уйти. – И чего я только подумала, что вам будет не наплевать, если даже полиции до этого нет дела. Извините за беспокойство.

– Подожди! Я не говорила, что мне все равно. Спасибо, что рассказала. Любая деталь сейчас важна. Напиши мне, пожалуйста, полные данные твоей подруги, с датой рождения. Я попробую узнать в полиции заводилось ли дело об ее исчезновении.

– Я же сказала, что они ничего не скажут, я пыталась.

– Я попытаюсь узнать эту информацию через знакомых, – заверила я Оксану.

Девушка протянула мне листок с информацией о своей подруге и, попрощавшись, покинула заведение. Я тоже сделала попытку встать, но Урицкий меня остановил:

– Ты куда собралась? Поешь сначала, – он кивнул на мою тарелку, которую официант принес еще в середине нашего разговора, но я так и не успела к ней притронуться.

– Дома поем, – отмахнулась я и начала вставать.

– Полина, это глупо, – его рука мягко приземлилась на мою талию и притянула меня обратно. – Еду уже принесли, какие проблемы?

Я уселась обратно, но Глеб руку свою почему-то убирать не спешил. Хотела бы я сказать, что она лежала на моей талии тяжелым грузом, но на самом деле, по телу наоборот растекалось приятное тепло и сердце начало отбивать чечетку о ребра.

– Давай, скажи еще, что я опять не думаю о будущем нашей планеты и вообще, в Африке дети голодают, а я отказываюсь от еды…

– Точно! – улыбнулся Урицкий, придвинув тарелку ближе ко мне. – Именно это я и хотел сказать. Ешь давай. Хотя, конечно, если мы все-таки примем совместный душ, то это перекроет твое пренебрежительное отношение к еде.

– Не дождешься, – сказала я, схватив приборы. – Расскажи мне пока об этом Марате. Он тоже на пятом, да? Ты его хорошо знаешь?

– Да, на пятом и нет, не могу сказать, что знаю его хорошо. Я вообще не уверен, что кто-то может этим похвастаться. Даже Дарья.

– Савельева? Они дружат?

– Вроде того.

– Что значит вроде того? Почему у меня такое впечатление, что мы обсуждаем какого-то секретного агента, а не обычного парня.

– Потому что Марат не обычный парень. И поверь, это не комплимент. Пару лет назад у него был довольно сложный период в жизни, я не знаю связано ли это со смертью отца или были другие причины, но справлялся он с этим хреново.

– Ну хоть что-то ты о нем знаешь? – Я уже поняла, что источник сплетен из Урицкого неважный и смирилась, что завтра придется расспросить Алену и Алису об этом загадочной парне, но хоть что-то же он должен знать. – Что там Оксана говорила по поводу внезапного богатства?

– Из богатства у него только тачка, вроде как продал квартиру, которая досталась ему после смерти отца.

– Серьезно? Продал квартиру и купил “мазератти”? Хорошая квартира была, видать. А сам где живет теперь?

– Не поверишь, на фабрике, – лучезарно улыбнулся Глеб.

– Только не говори, что он там работает в ночную смену чтобы заработать на бензин и расходники, такую тачку наверняка недешево содержать.

– Фабрика не функционирует. Принадлежала его отцу, но тот несколько лет назад обанкротился, ходили слухи, что фабрика была только прикрытием, а на самом деле бизнес был не совсем легальным.

– И он продал квартиру и переехал туда. Подожди! Это не та фабрика, на которой постоянно тусовки?

– Она самая.

– Все чудесатее и чудесатее, – процитировала я Алису в стране чудес. О “фабрике” я была наслышана, а вот то что она принадлежит этому самому Марату, узнала только сейчас. Еще на первом курсе одногруппница рассказывала нам с Кириллом о закрытых вечеринках там. Вроде как место стало популярным после того как один блогер арендовал помещение бывшего цеха для празднования своего дня рождения, тогда фото обрели бешеную популярность, что, разумеется сказалось и на популярности самой фабрики.

– Ты там был? – поинтересовалась я с полным ртом. – Это не там будет тусовка в субботу?

– Был. Там. Но, – он строго посмотрел на меня, – даже не думай!

– Не думать о чем? – невинно поинтересовалась я.

– О том чтобы туда попасть.

– Почему? Чем это отличается от обычного ночного клуба?

– Всем, – отрезал Урицкий и замолчал.

– Серьезно? Так ты только провоцируешь мое любопытство. Что там такого на этих тусовках происходит?

– Ничего о чем можно рассказывать в приличном обществе, – усмехнулся Глеб.

– Только не говори, что он там оргии устраивает.

Глеб заржал:

– Вроде нет, по-крайней мере, те пару раз, что я там был, до них дело не доходило. Я смотрю, оргии все не дают тебе покоя.

Я уже открыла рот, чтобы спросить его что он имел ввиду, но тут же густо покраснела, вспомнив к чему отсылается Урицкий…

Когда мне было 13 лет, а Глебу, соответственно 14, он заболел ветрянкой. Я успела переболеть в три года и поэтому у меня был иммунитет, а вот Максим в детстве умудрился пропустить эту болезнь и так как совсем недавно перенес воспаление легких, родители испугались, что ветрянка может закончиться осложнениями и запретили ему встречаться с другом пока тот болеет. Отец Урицкого постоянно торчал на работе и Макс попросил меня составить компанию другу, чтобы тот совсем не зачах в одиночестве. Тем более, что болезнь, которая в раннем детстве переносится довольно легко, Урицкого свалила с высокой температурой.

На активные игры он не был способен, да и разговор поддерживал с трудом, поэтому в основном я просто сидела рядом и читала ему вслух. И вот угораздило же меня выбрать в кабинете его отца книгу Достоевского “Идиот”, тогда чувства к Глебу даже не думали зарождаться и притащив томик в его спальню я с улыбкой заявила, что буду читать его биографию.

И вот, когда я увидела незнакомое слово, я решила уточнить у Урицкого, что же такое эта “оргия”. Он тогда так ржал, что потом еще полчаса кашлял без остановки. Сейчас он тоже смотрел на меня с весельем в глазах.

– Ты мне всю жизнь будешь это вспоминать?

– Прости, не удержался, ты такая милая когда смущаешься…

Я лишь закатила глаза и жестом показала официанту, чтобы принесли счет. Задерживаться здесь смысла не было, вряд ли Урицкий расскажет еще что-то интересное. Одна надежда на девчонок завтра.

По дороге домой Глеб на удивление молчал, что позволило мне погрузиться в свои мысли. Что-то подсказывало мне, что исчезновения двух девушек вряд ли связаны, но перед тем как отбрасывать эту версию, надо было выяснить знала ли Марина Марата. Ну, то есть знала, конечно, раз уж учились на одном курсе, но было ли между ними что-то большее? Могла Марина встречаться сразу с двумя мужчинами? Или может, Марат узнал про Эдуарда Дмитриевича и приревновал ее? Вопросов, как всегда, больше чем ответов… Вряд ли Марат захочет ответить на них, но попытаться стоит.

– Ты говорил, что Марат проводит закрытые вечеринки. Насколько они закрыты? Как туда попасть?

– Полли, забудь. Я сказал тебе, что это место не для тебя.

– К твоему сведению, я уже большая девочка и позволь мне самой решать какие места для меня, а какие нет.

Урицкий только махнул рукой:

– Какая разница, все равно тебе ни за что не раздобыть приглашение. Списки одобряет сам Марат и из универа, никто младше пятого курса еще ни разу туда не попал.

– А как же Алиса? Она на четвертом. И мы с ней одного возраста, хоть я и на курс младше.

– Алиса – исключение, у них с Маратом давняя история. Не удивлюсь, что главная задача этих тусовок – это привлечь ее внимание. Но еще раз повторяю, забудь!

Я поняла, что спорить с ним смысла нет и вышла из машины. Урицкий по традиции открыл мне дверь и направился за мной.

– Провожу до подъезда, – пояснил он, видя мой вопросительный взгляд. – Не бойся, сегодня без лифта.

Я хотела ответить, что бояться нужно ему, а не мне, но в последний момент передумала. Да, я боялась. Причем не столько того, что он последует за мной до квартиры, сколько того, что сейчас просто уйдет.

Урицкий словно прочитав мои мысли, сделал шаг навстречу и легонько, едва касаясь, притянул меня к себе. Но даже это было лишним, я понимала, что Глебу достаточно было поманить меня пальцем и я бы точно так же прильнула к нему.

На мгновение наши глаза встретились, а затем и губы. Я понятия не имею кто сделал первый шаг. Вот мы стояли и смотрели друг на друга, а в следующую секунду я уже чувствовала горячее мятное дыхание на своих губах.

Этот поцелуй не был «срывающе одежду» страстным, он не был прелюдией к чему-то большему. Но в то же время, он был именно тем что мне нужно. Он был заземляющим.

В последние дни я чувствовала себя словно воздушный шарик, привязанный к земле тоненькой ниточкой. И вот меня, как и шарик, мотало из стороны в сторону и каждый мало мальский порыв ветра грозил унести куда-то далеко. А с Глебом я чувствовала спокойствие. Крепкие руки прижимали меня к себе и я хоть на какое-то время забыла об угрозах отца, о пропавшей девушке и о том, что Урицкий – последний человек с которым мне бы стоило сейчас предаваться поцелуям.

Я закрыла глаза, чувствуя как сердце сначала пропустило несколько ударов, а затем пустилось галлопом, когда не только легкие, но и все внутренности заполнились его запахом. Он пах кожей, мятой, соблазном… самоуверенностью.

И да, я прекрасно осознавала иронию того, что именно с подачи Глеба началась моя неуверенность в себе и страхи, но тем не менее, это его близость меня сейчас успокаивала.

Откуда-то из другой вселенной раздались чьи-то шаги, хлопок двери, даже высокомерное цоканье языком. Но в этот момент мне было абсолютно наплевать на то что мы похожи на двух школьников у подъезда. Я хотела ощутить все это в полной мере, без оглядки на прошлое и без страха за будущее. Оказывается, иногда просто быть здесь и сейчас очень приятно.

– Даже не рассчитывай, что приглашу к себе, – прошептала я с улыбкой в его губы.

– Я готов подождать. – Усмехнулся он.

– Отлично. Только желательно не здесь, – я потянула за ручку двери. – Мы и так привлекли достаточно внимания соседей.

– Это они еще не знают как мы осквернили их лифт, – засмеялся он и уже мне в спину добавил: – Спокойной ночи, Полли.

– Спокойной ночи, Глеб, – сказала я в уже закрывшуюся дверь. И зайдя в лифт, я совсем не думала ни о нем, ни о том вечере. Совсем! Абсолютно!