Текст книги "На диком острове"

Старшая девочка так живо и весело говорила, что всем стало легко и радостно. Манго, не испытавший ни малейших трудностей при высадке на берег, бежал первым, подпрыгивая и повизгивая. По его мнению, если и были какие-то опасности, то все они остались позади, и он трусил уверенной походкой пса, который чувствует, что ужин и конура ждут его.

Зигзагообразный путь привел к небольшому плато, окруженному возвышающимися скалами. Скалы закрывали последние лучи заходящего солнца. Тем не менее, здесь были какие-то поломанные деревья и подлесок, и, самое главное, вдоволь сушняка.

– Костер, костер! – закричал Фердинанд. – Мы устроим грандиозный костер и удобно расположимся здесь на ночь. До наступления темноты осталось минут десять. Давайте собирать дрова для костра, да поскорее!

Все радостно подчинились команде и очень быстро собрали огромную кучу сучьев. Фердинанд с большим искусством сложил их так, чтобы легко было разжечь костер. Белл вместе с Тони побежали к берегу, чтобы посмотреть, как там их корзина. К радости детей, она оказалась цела, и спички в ней не пострадали. Через несколько минут дети сидели вокруг огромного гудящего костра.

Белл с большим трудом удерживала глаза открытыми, остальные тоже чувствовали себя отяжелевшими и до изнурения сонными. Они все так устали, что не ощущали даже голода.

– Нельзя спать всем сразу, – сказал Фердинанд, – нам надо по очереди дежурить. Может быть, никто и ничто не причинит нам здесь вреда, ни человек, ни зверь; но все же…

Слова замерли на его губах, он подался вперед, всматриваясь в темноту.

Глава V
Хорошая ночь и приятное утро

Справа послышались шорохи и шуршание, хрустнула ветка в кустах, и снова настала тишина. Сердца детей отчаянно застучали. Все знают, какой ужас вызывает в темноте даже самый обычный звук. И как бывает жутко, когда человек уютно лежит ночью в своей постели и вдруг слышит, как хрустнул стул, или как скрипнула дверь, или раздался любой другой незначительный шум, на который днем он даже не обратил бы внимания. Но если в такой ужас приводят ночью обычные звуки под мирной и надежной крышей дома, то как они должны быть страшны в той ситуации, в какой оказались дети! У них, замерзших, голодных, измученных сутками безнадежного плавания, только что ступивших на незнакомый берег, было множество причин поддаваться своему воображению и испытывать смертельный страх.

– Если бы было ружье… – пробормотал Фердинанд. – Не бойтесь, маленькие. Даже если здесь и есть дикие животные, они побоятся подойти ближе, потому что горит костер. Но кто-то из нас двоих, Белл, обязательно должен не спать, чтобы охранять малышей и поддерживать костер. Тебе как лучше: первую половину ночи, или вторую?

– Лучше вторую, по той простой причине, что, как бы я ни старалась, я не могу больше ни единой секунды держать глаза открытыми. Даже если нас окружили волки, я должна лечь и поспать. Рэйчел, послушай, твоя одежда уже высохла. Перебирайся ко мне, дорогая, я вижу – ты, как и я, совсем засыпаешь.

Рэйчел уже собиралась послушаться кузину, когда вдруг, взглянув в сторону, испуганно вскрикнула и кинулась к Фердинанду, чуть не столкнув его в огонь:

– Смотри! Глаза! Глаза! За теми кустами! Смотри, Ферни!

– Не души меня, Рэйчел. Я все сделаю, только не кричи. Где ты увидела глаза?

– Там, за живой изгородью, – прошептала малышка, называя привычным домашним словом дикие заросли подлеска.

Она снова указала в ту сторону пальцем. Несколько секунд ничего не было видно, затем странно сверкнули два огненных шара, переместились и исчезли.

– Пойдем, Рэйчел, – прошептал Фердинанд, голос его был тверд. – Белл, возьми ее за руку.

Огненные шары появились снова, на сей раз на несколько футов ближе. Без заминки Фердинанд выхватил из огня горящую головню и метнул ее в приближающегося врага. Послышался торопливый удаляющийся в сторону зарослей топот, и все стихло. Больше часа дети ждали, не появятся ли еще раз огненные шары, но их не было.

– Подбросим дров в огонь! Белл, ты будешь спать до двух по моим часам. Пусть малыши будут поближе к тебе, так вам и теплее будет. Видишь, около костра нет ночной росы, земля здесь совсем сухая. Крепкого сна вам всем. Я послежу за огнем и буду ходить взад-вперед, чтобы не заснуть.

Через минуту троих детей сморил сон. Фердинанд, не жалея, подбрасывал ветки в костер. Горящие глаза больше не появлялись. Первое возбуждение Фердинанда прошло, и теперь нужно было справляться с трудной задачей: не заснуть. Желание спать было всепоглощающим, мальчик чувствовал, что засыпает на ходу. Он с огромным трудом поборол в себе желание лечь и решил бегать, а не ходить. Но и этого хватило ненадолго, потому что он понял, что спит на бегу. У Фердинанда осталось лишь одно страстное и неистребимое желание – спать.

Белл мягко и ровно дышала во сне. К ее груди прижалась Рэйчел, на плече лежала голова Тони. Они спали, не подозревая, как страдает их брат, как мучительны для него эти часы бодрствования.

Фердинанд тихонько бормотал:

– Ох, если бы у меня была холодная вода, я смог бы вылить ее себе на голову. Интересно, сколько они уже спят? Без сомнения, прошло уже очень много времени. Они заснули в десять часов, а сейчас, скорее всего, уже далеко за полночь. Мне надо продержаться еще немного.

Мальчик взглянул на свои часы. Их подарил ему крестный отец, и Фердинанд очень дорожил этим подарком, но в этот момент ему хотелось с силой бросить их о землю, потому что его верные часы показывали без четверти одиннадцать.

Оказывается, все его невыносимые и бесконечные мучения длились не вечность, как он думал, а только три четверти часа. И как же вынести оставшиеся три с четвертью?

Борьба со сном завершилась совершенно неожиданно. Фердинанд увидел нечто, что заставило похолодеть его кровь, от чего полностью исчезло всякое желание спать. Это было маленькое существо, с трудом передвигавшееся по земле. Приблизившись, оно поднялось на задние лапы и протянуло – как показалось мальчику – маленькие уродливые ручки. Это крохотное создание выглядело странно, двигалось неуклюже, а его голова с вытаращенными глазами вызывала омерзение.

На минуту сердце Фердинанда остановилось. В неверном свете костра казалось, что он видит тролля из страшных детских сказок. Существо еще немного приблизилось, и мальчик догадался, кто именно оказался перед ним. Приезжавшие на ферму отца торговцы часто рассказывали об австралийских земляных крабах, настолько уродливых, что они вызывают только гадливость – и никаких иных чувств. Похоже, именно с этим произведением природы он и столкнулся.

С одним? Нет, далеко не с одним; по меньшей мере пятьдесят этих нелепых созданий вылезло из норок в земле и пробиралось к яркому костру. Там они поднимали мерзкие головы, вращали выпученными глазами и, казалось, показывали клешнями на Фердинанда.

– Спать теперь нисколько не хочется, – сам себе сообщил мальчик, – да и дел много. Надо держать этих тварей на безопасном расстоянии. Вон, некоторые полезли к Изабелл. Эй, мерзавец, хочешь укусить маленького Тони за пальчик?

Фердинанд схватил тяжелый сук и принялся доблестно сражаться с пришельцами. Оказалось, что их нетрудно убить. Когда он прикончил нескольких, остальные ненадолго замерли, а потом начали поедать своих погибших собратьев. Такие пакостные, ужасные дряни!

Последние три часа своего дежурства мальчик провел в активной борьбе, и теперь он боялся, что ему вообще не придется спать. Ведь Белл вряд ли справится с этими монстрами. Но с другой стороны, не может же он бегать всю ночь.

Юный защитник не знал, как поступить: будить сестру или нет. Но тут вопрос решился сам собой: Изабелл неожиданно села и посмотрела на брата ясными, совсем не сонными глазами:

– Сейчас два часа, правда, Ферни?

– Белл, как чудесно, что ты проснулась! Сейчас ровно два часа. Как тебе удалось почувствовать время?

– Я всегда могу проснуться, когда хочу. А сегодня, мне кажется, я ни на мгновение не забывала, во сколько должно начаться мое дежурство. Ложись, Ферни, поспи. Что касается меня, то я бодра, как будто прекрасно проспала всю ночь.

– Боюсь, я не могу этого себе позволить…

– Не можешь позволить себе спать?! Ложись, Ферни, даже при этом свете я вижу, что ты валишься с ног.

– Белл, постарайся не кричать, чтобы не разбудить детей. Посмотри, что там за тобой, справа.

Изабелл обернулась. Она была отважной и мужественной, насколько может быть мужественной двенадцатилетняя девочка. Но даже она не смогла не вскрикнуть, увидев ряды уставившихся на нее выпученных глаз.

– Что это? Откуда здесь эта мерзость? Это остров из жутких сказок? Что… что…

Она сильно побледнела, и ее рука – которую держал Фердинанд – дрожала.

– Не бойся. Эти гадкие создания всего лишь земляные крабы. Ты, наверное, слышала, как мистер Андерсон – помнишь папиного знакомого? – рассказывал про них. Кстати, он говорил, что некоторые острова, расположенные недалеко от континента, буквально кишат ими. Ты их не бойся, они совсем не опасны, если не спишь. И убить их легко. Я колотил их палкой и прикончил несколько десятков.

– О, вот как ты провел ночь? Ничего удивительного, что ты выглядишь таким измученным. Скорее ложись и спи.

– Господи, Белл, не хочешь же ты сказать, что будешь сражаться с земляными крабами в одиночку?

– Именно это я и хочу сказать. У меня такая же твердая рука, как у тебя. Я не промахнусь! Если вдруг выяснится, что я не справляюсь с этими тварями, припугну их горячими головешками из костра. Серьезно, Ферни, тебе надо лечь спать. Ты очень устал, так можно и заболеть, и тогда мне придется одной защищать нас всех, а это намного труднее, чем справиться с несколькими земляными крабами. Ложись скорей. Обещаю, что никто из вас не пострадает от этих уродцев.

У Фердинанда уже не было сил возражать. Он лег рядом с Рэйчел и в тот же момент заснул крепким сном.

Было уже почти полтретьего, и Белл понимала, что скоро начнет светать. Ее брат убил так много земляных крабов, что оставшиеся опасались подходить ближе. Поэтому у девочки не было таких ожесточенных сражений с ними, как у Ферни. Кроме того, с рассветом враги стали мало-помалу убираться в свои земляные норы, и у Изабелл нашлось время как следует поразмыслить над самым важным вопросом: что будет у них на завтрак?

«На худой конец, если уж на то пошло, мы можем есть земляных крабов, – думала она, – но я полагаю, мы еще очень далеки от того, чтобы утолять голод такой едой. Нет. Первым делом надо найти воду, потом очередь за рыбой. В таких местах рыба ловится легко. Ладно, подожду до шести. Потом разбужу Тони. Он чудесный мальчик и в некоторых случаях смелее Рэйчел. Он будет отпугивать крабов, а я тем временем отправлюсь на поиски еды. О, какая прелесть! Удивительно, как первые лучи солнца преобразили этот непривлекательный пейзаж, и все вокруг стало прекрасным. Как дивно! Простор, море, далекая от всего и всех суровая и неприветливая земля. И вдруг восходит солнце, и все оживает. Ради того, чтобы полюбоваться этим, стоит пережить даже те приключения, которые выпали на нашу долю».

Сердце девочки наполнилось благодарностью, любовью и отвагой. Ей показалось, что она никогда не была так близка к Богу. Небо над головой, ласковый теплый ветерок пробуждающегося дня, розовые блики на волнах – все говорило о Его присутствии. Теперь Белл не чувствовала себя одинокой. Расхаживая взад и вперед на своем посту, она даже тихонько за пела.

Солнце поднялось еще выше, и Изабелл огляделась. Небольшое плато, на котором дети провели ночь, оказалось пространством, замкнутым между морским берегом и непроходимыми скалами. Оно густо поросло какой-то грубой травой, а корявые бесформенные деревья, возле которых дети вечером собирали ветки для костра, были по большей части мертвы. Сморщенные нахмуренные утесы поднимались позади этой возвышенности. На них, суровых и мрачных, растительности совсем не было. Белл показалось, что по плато можно пройти только к берегу, и что из бухты нет выхода. Это расстроило ее – если предстоит прожить здесь длительное время, то они будут обречены видеть только этот неприятный гнетущий пейзаж.

«Не надо переживать раньше времени, я же ничего здесь не знаю, могу и ошибаться. Когда это будет точно известно, тогда и буду расстраиваться», – решила мужественная девочка.

Затем она распустила косы, расчесала волосы и заново заплела их. Волосы у Изабелл были очень длинные, доставали ей до колен. Один из земляных крабов подобрался к ней и прищемил прядь волос своей клешней.

– Сейчас ты у меня получишь, омерзительное маленькое чудовище! – весело засмеялась Белл и воспользовалась толстой палкой, которой снабдил ее Фердинанд, причем так метко и ловко, что краб и его приятели предпочли оставить ее в покое и исчезли где-то в траве.

Вскоре после шести часов Изабелл разбудила Тони и объяснила, что она собирается поручить ему. Тони понравились как ее планы, так и перспектива сражений с земляными крабами. Противные существа к этому моменту стали сравнительно спокойными, поэтому, наказав Тони сразу же будить Фердинанда в случае малейшей необходимости, Белл отправилась на разведку.

– Сейчас ты у меня получишь, маленькое чудовище! – засмеялась Белл и воспользовалась толстой палкой.

Чтобы не чувствовать себя беззащитной, она взяла с собой толстую палку и теперь спустилась вниз от места их ночевки к берегу. В другое время она непременно надолго задержалась бы на пляже и вряд ли сдержала бы крик радости, потому что здесь было так много изумительно красивых раковин, и таких разных. Но сейчас ее мысли были заняты совсем другим: прежде всего надо было добраться до корзины и посмотреть, что там осталось.

Корзину Белл накануне так хорошо бросила из лодки, что вечерний прилив ее не тронул, и она лежала на сухом месте. С замиранием сердца девочка исследовала содержимое – ничего не пострадало благодаря тому, что Белл все тщательно упаковала еще в лодке. На этом пустынном берегу дети оказались обладателями множества полезных вещей. Во-первых, в полной сохранности была коробка с плотницкими инструментами Фердинанда. Кроме того, у них были чайники (для кипячения воды и для заварки), две голубые кружки с позолоченными надписями «Тони» и «Рэйчел», большая белая чашка с блюдцем для завтрака, две тарелки, три ножа, четыре чайных ложки и четыре вилки, большое блюдо для пирога, фарфоровая банка, в которой сохранилось немного сливочного масла, а также банка с остатками клубничного джема. И еще две очень ценные баночки – одна с солью, другая с перцем, пакет с сахаром, жестяная банка с чаем и стеклянная бутылка, в которой вчера была драгоценная вода и которая теперь была пуста.

– Вот и все, – подвела итоги Белл, – правда, есть еще корки хлеба, крошки и крохотные остатки бисквита. Если как-нибудь ухитриться раздобыть воды, можно было бы приготовить чай. Но, увы! Надо что-нибудь и поесть, этими жалкими остатками не наешься. Так-так. Что ж, придется поискать место, где можно поймать рыбину для завтрака.

Бережно переложив остатки хлеба, пирогов и бисквитов в большой карман своего передника, девочка взяла со дна корзины леску и крючки для рыбной ловли, которые положил туда ее брат, и стала пробираться вдоль берега по нагромождению камней. Камни были скользкие, покрытые водорослями, но Белл крепко держалась на ногах и двигалась осторожно. Тут и там попадалась вода, оставшаяся после прилива, иногда это были даже небольшие озера с морской водой. Именно в одном из них девочка собиралась попытать счастья – выловить желанную рыбу.

Прыгая по камням, она забиралась все дальше и дальше, пока, наконец, не выбрала место. Пожалуй, ей нечасто доводилось видеть такую красоту! Перед ней была чаша с водой, глубиной, вероятно, от двенадцати до двадцати футов, но на дне был отчетливо виден белый песок. Бока этой чаши густо поросли водорослями самых невероятных цветов. Все это было изысканно красиво и походило на редкостный ковер из цветов.

В прозрачной воде плавали рыбы, изящно извивались, спокойно пробирались между водорослями. Изабелл пришла в хорошее расположение духа. Она уселась на скале и начала готовить приманку и возиться с крючками. Она кое-что знала о рыбной ловле, спокойно и уверенно выбрала одну из этих рыб, которая внешне была похожа на форель, и, казалось, вполне годилась для еды.

Девочке довольно быстро удалось поймать четырех рыб, после чего она убрала бесценную леску и крючки в свой бездонный карман, отнесла пойманных рыб на пляж и, опасаясь даже там противных земляных крабов, положила свою добычу в корзинку для пикника.

Теперь следующая задача: раздобыть воду. Изабелл внимательно оглядела плато, потом подошла к краю маленького залива. Залив имел форму полумесяца. Именно здесь ее ухо уловило какой-то рокот, который отличался от шума прибоя. Этот рокот был также непрерывен, но Белл чувствовала, что у него иная природа, и, подойдя к краю полукруга, убедилась, что ее надежды сбылись: сверкающий каскад воды стремительно спадал в глубокое ущелье с крутого склона. Сердце девочки билось так сильно, что ей пришлось остановиться и перевести дыхание.

– Какое счастье, как я рада! – воскликнула Белл. – Теперь мы можем жить. Рыба – чтобы есть, вода – чтобы пить! Господи, как я благодарна Тебе! Да я же самая счастливая девочка на свете!

Она побежала к заветной корзине, взяла чайник и стеклянную бутылку и с опаской (задача была вовсе не легкой!) подошла поближе к ревущему водопаду и набрала полный чайник и полную бутылку воды, при этом промокла насквозь.

– Какая ерунда, подумаешь, промокла. Ничего со мной не случится. Наоборот, при такой жаре мокрая одежда приятно освежает, – смеялась девочка.

С наслаждением напившись чистой и потрясающе вкусной воды, она заново наполнила бутылку и поспешила со своей добычей к месту их ночлега.

Глава VI
Бухта Изабелл

Белл никак не могла решить, где лучше готовить завтрак: там, наверху, на плато, или на пляже.

«Конечно, на пляже гораздо меньше мерзких земляных крабов. Но, с другой стороны, костер мы развели на плато, а нам предстоит кипятить чайник и жарить рыбу. Пожалуй, я должна выбрать плато, потому что сделать надо очень много, а я хочу, чтобы все было хорошо устроено к тому времени, когда Фердинанд и Рэйчел проснутся. Надо поскорее взяться за дело и быстро все закончить», – думала про себя девочка.

В этот момент она услышала детский голос, который звал ее с края плато:

– Изабелл! Большинство крабов ушли домой завтракать, по крайней мере, я так думаю. Можно я спущусь и помогу тебе? Я устал слушать, как храпит Ферни!

– Иди сюда! – крикнула она в ответ, и маленький мальчик прибежал по извилистой тропке на пляж, в сопровождении возбужденного и радостного Манго.

– Смотри, что я нашла, – похвасталась Белл. – Вода и рыба. У всех нас, включая Манго, будет роскошный завтрак. Но сейчас, мой бедный пес, я вынуждена поставить тебя на дежурство. Ты должен пойти к Фердинанду и Рэйчел, сядь к ним поближе и лай, если придут крабы. Слышишь меня? Ты должен лаять на крабов очень громко. А теперь, мой славный, беги обратно. Домой, Манго, домой! Домой, к Ферни. Ты ведь меня понял.

Конечно, Манго понял. Он вильнул коротким толстым хвостом, глядя на Белл вполне понимающе, но грустно. Он, без сомнения, предпочел бы носиться по пляжу и наблюдать за хлопотами Белл и Тони. Но долг всегда брал верх в маленьком сердце терьера, и он понуро поплелся наверх.

– Теперь, Тони, мы будем очень заняты. Дел у нас по горло, мы должны все успеть. Помоги мне перенести всю эту посуду поближе к воде. Пока ты будешь мыть посуду, стирать и сушить полотенца и салфетки, я почищу рыбу к завтраку. Если мы поторопимся, то успеем все приготовить к тому времени, когда Фердинанд и Рэйчел проснутся.

– Я помогу тебе во всем, в чем сумею, – заверил кузину Тони. – Я так рад, что ты разбудила меня. Приятно быть полезным!

– Ну, тогда принимаемся за работу!

Примерно за час они сотворили чудо. На чистом месте, не слишком близко к костру, Белл положила три большие салфетки и придавила их камнями, чтобы не унес ветер. На импровизированном столе она расставила их бесценную посуду. Чайник с кипятком на раскаленных докрасна углях свистел и пускал пар, а в заварочном чайнике чуть поодаль уже настаивалась ароматная жидкость. Остатки хлеба и пирогов были выложены на блюде, а четыре аппетитные рыбины поджаривались рядом, на горячих углях.

– Теперь, Тони, мы разбудим остальных. Все готово. Конечно, нам придется пить чай без сливок, это правда, но скажи, разве это не королевский завтрак?

Тони был в восторге. Земляные крабы явились и расположились рядами, указывая своими клешнями на еду. Приближаться, однако, они не решались, потому что Манго, чье поведение было поистине героическим, сновал между ними, свирепо тявкал и бесстрашно пресекал любые попытки незваных гостей принять участие в трапезе.

Лай Манго, звуки шагов Белл и Тони, треск и гудение большого костра – ничто не мешало спать Фердинанду и Рэйчел. Но восхитительный запах готовящейся рыбы все же заставил их открыть удивленные глаза.

Фердинанд сел и огляделся спросонья:

– Ох, как мне было жутко! Мне приснилось, что мы на необитаемом острове и голодаем и… Ой, что происходит? Где я? И что случилось?

– Очень похоже, что ты на необитаемом острове, – засмеялась Изабелл, – но голодать ты точно не будешь. Вставай, и скажи что-нибудь учтиво-любезное по поводу нашего завтрака.

Возможно, дети очень редко оказываются в таких условиях, без взрослых, одни, на безлюдном острове, как оказались эти четверо, собравшиеся вокруг импровизированного стола. Но если бы кто-нибудь слышал их сейчас, он вряд ли подумал бы, что этим детям грустно и что они попали в очень затруднительное положение.

Эхо разносило взрывы смеха. Все четверо шутили, острили, каламбурили. Их веселили даже гадкие земляные крабы, которые, возмутившись вторжением четырех пришельцев на их территорию, разбежались по своим земляным норкам.

После завтрака дети принялись обсуждать, как им жить дальше.

– Одно очевидно, – сказал Фердинанд, – пока мы остаемся в нашей теперешней «квартире», нам нечего бояться голода. Рыбная диета может до смерти надоесть, но от голода мы не умрем, пока у нас есть рыба. Белл говорит, что здесь много рыбы и сколько угодно пресной воды. Поэтому мне кажется, что теперь самое важное понять, как нам обустроить ночевки.

– Разве мы должны оставаться здесь? – обиженно заговорила Рэйчел. – Надо собраться и идти, идти до тех пор, пока кого-нибудь не встретим. Тогда мы попросим людей приютить нас на время, пока не напишем письмо дяде Майклу и не получим его ответ. Разве так не лучше? Безумно трудно выносить жизнь в этом противном месте, от одного вида земляных крабов можно заболеть! И невозможно долго есть одну только рыбу без хлеба, и невозможно все время пить чай без молока.

– Ох, моя славная Рэйчел. Нам нельзя сейчас ныть, никак нельзя. Пожалуйста, не расстраивайся и не плачь, моя дорогая, – старший кузен подошел к девочке и ласково поцеловал ее в лоб. – Ты же знаешь, твое огорчение и слезы расстроят нас всех, сделают нас слабыми. А если ты будешь веселой и бодрой, нам всем будет хорошо. Надо просто считать, что не существует вкуснее еды, чем рыба, и нет лучшего питья, чем чай без молока. И твердо помнить это. Конечно, если нам повезет и мы встретим людей, мы сделаем то, что ты сказала: попросим их приютить нас. Но мне кажется, что кроме нас тут никаких людей нет.

Рэйчел удрученно вздохнула.

– Я так думаю, – продолжал Фердинанд, – потому что эти земляные крабы слишком уж беспечны и спокойны. Если бы здесь были люди, они, без сомнений, постарались бы уничтожить этих противных тварей. Как думаешь, Белл?

– Боюсь, ты прав, – задумчиво откликнулась сестра. – Во всяком случае, даже если мы и на континенте, другие люди нам могут не встретиться еще очень долго. Конечно, нам лучше устроить какое-нибудь место для сна. Но как это сделать? Мало надежды на то, что мы найдем здесь пустующий дом, в котором можно расположиться.

– Если нам придется жить здесь долго, то нужно построить деревянную хижину, но это невозможно сделать быстро. Я подумал о двух вариантах, и за один из них мы должны немедленно взяться. На первый я не слишком надеюсь. Он состоит вот в чем: если нашу старушку «Нэнси» не унесло опять в море, то, возможно, я смогу ее залатать, чтобы использовать как нашу спальню. Все равно она уже не годится, чтобы ходить по морю. Мы отогнали бы «Нэнси» в какую-нибудь крохотную укромную бухточку, где, по крайней мере, могли бы жить без этих мерзких земляных крабов.

– Я не видел «Нэнси», когда ходил по берегу, – сказал Тони.

– И я не видела, – добавила Изабелл.

– Значит, мы не знаем, что стало с нашей бедной храброй маленькой лодкой, и эта надежда лопнула. Тогда нам надо найти пещеру выше уровня воды во время приливов. Пещеру с каменным полом, там земляные крабы не смогут рыть свои норы. Я решительно возражаю, чтобы эти отвратительные уродцы с вытаращенными глазами тянули меня за волосы или щипали мои пальцы своими клешнями. Пещера должна быть с узким входом, к которому я смог бы приладить подобие двери. Она защитит нас от нападений диких животных. В такой пещере мы смогли бы спокойно спать ночью.

– Я вообще не верю, что это земляные крабы, – заявила Рэйчел, – я думаю, что это нашествие гадких троллей, которые промаршировали сюда под землей, чтобы захватить нас и утащить с собой.

Фердинанд засмеялся и встал:

– Можешь развлекаться, Рэйчел, сочиняя реальные жизненные истории или сказки, но сейчас нам нужно быть очень деятельными и энергичными. Хорошо, что сегодня приятный морской ветерок, мы не будем страдать от жары. Двое из нас должны охранять наши ценности, а другим двоим самое время заняться изучением местности и поисками пещеры. Тони и Рэйчел, у вас хватит смелости остаться здесь на два-три часа под присмотром Манго?

– Если можно, я бы пошла с тобой, Ферни, – ответила младшая девочка.

– Чудесно, что ты хочешь со мной пойти. Но, возможно, придется пройти большое расстояние. Мы с Белл с этим справимся, а тебе, Рэйчел, такой переход может оказаться не по силам. Я не думаю, что здесь вам грозит какая-нибудь опасность. А мы постараемся вернуться как можно скорее.

– Очень не хочется оставлять детей одних, Ферни, – сказала Белл.

– Мне кажется, нет ни малейшей опасности. Им надо все время поддерживать огонь, и дым будет отпугивать диких животных, если они захотят сюда пожаловать. Понимаешь, в нашем теперешнем положении мы должны научиться рисковать и выбирать из двух зол меньшее. Нам с тобой надо сделать все возможное, чтобы обеспечить кров на ночь.

– Я совсем не боюсь остаться, Белл, – Рэйчел смотрела на кузину с большой любовью.

Изабелл наклонилась и поцеловала девочку:

– Ты очень смелая, Рэйчи, я горжусь тобой. Поступим вот как. Я поручу вам с Тони кое-что сделать к нашему возвращению. Соберите здесь все деревяшки, какие только сумеете найти: ветки, сучья, обломки – словом, все, что горит. Аккуратно сложите их здесь, у костра, чтобы перенести в пещеру, если нам с Ферни повезет найти ее. Затем вымойте всю посуду и тщательно упакуйте ее в корзину, чтобы перенести, как только мы вернемся и скажем вам, куда мы перемещаемся. Теперь, Ферни, я готова идти. Мы возьмем несколько рыболовных крючков на случай, если попадется озерцо и в нем будет много рыбы. Пока, ребятишки, мы постараемся вернуться поскорее.

Фердинанд и Белл побежали к берегу. Оба были в хорошем настроении: завтрак был вкусным и сытным, а сон – крепким и продолжительным.

До прилива оставалось еще много времени, и, к своему облегчению, дети увидели, что они могут спокойно проходить по берегу к водопаду и что при невысокой воде они не будут ограничены только своим плато и бухтой.

Когда старшие брат и сестра миновали острый выступ, отделявший их бухту слева, они увидели, что перед ними на значительное расстояние простирается такой же крутой, обрывистый и пустынный берег, а высокие, странно изогнутые скалы и сам берег пересечены множеством маленьких заливов и бухт, некоторые из которых заходят глубоко внутрь суши.

Дети быстро поняли, что нет смысла продолжать свой путь по берегу: чтобы действительно разглядеть это место, нужно вскарабкаться наверх.

Это оказалось непросто, потому что не было ни тропинок, ни дорог, а короткая трава выглядела жесткой и скользкой как лед (выяснилось, что так оно и было).

– Мне кажется, сейчас не время карабкаться по скалам и исследовать окрестности, – сказал Фердинанд, когда они уже стояли наверху и видели внизу залив, который только что покинули, – мы должны найти пещеру. Видишь справа еще один залив? Смотри, как далеко он заходит под те огромные черные скалы. Мне кажется, под этими скалами наверняка есть пещеры, и некоторые из них с каменными полами. Пошли, Белл, у меня такое чувство, что там-то мы и найдем себе спальню.

Оказалось, что залив, о котором шла речь, был гораздо дальше, чем рассчитывали дети. Им пришлось идти почти милю по очень острым мелким камням. Они заметили с отвращением, что земляные крабы и здесь проложили свои дорожки. Когда, наконец, кончились острые камни, детям пришлось карабкаться на скалы, скользкие, как стекло, и острые, как иголки. Но в конце концов – правда, не обошлось без порезов и больших царапин – они добрались до залива и стояли, переводя дыхание и радуясь тому, что дошли.

– Пожмем друг другу руки, Белл, – весело сказал Фердинанд, – я уверен, что наши ноги были первыми человеческими ногами, что ступили на эту землю. Я нарекаю этот красивейший залив в твою честь. Он будет известен в будущем как Бухта Изабелл. Так и будет написано во всех географических картах.

– Мы должны и нашему острову дать имя. Но займемся этим чуть позже. А сейчас давай исследуем наш залив. Смотри! Он такой глубокий, и такой красивый! И какие дивные тени бросают эти скалы в тот дальний угол! Ой, какие ракушки! Ферни, Ферни, взгляни! Мне кажется, там ползет маленькая черепаха. Если удастся добыть черепашьи яйца, будет прекрасно.

– Сначала пещера, это прежде всего! Скоро наступит ночь, и мы должны обеспечить крышу нам всем и забрать ребятишек. Моя дорогая мудрая сестра! Не задирай, пожалуйста, нос из-за того, что появился кусок земли, названный в твою честь.

Оба начали рассматривать и исследовать Бухту Изабелл. По сравнению с тем маленьким заливом, в котором они высадились накануне, этот участок земли имел много преимуществ. Особенно важным было то, что пещеры располагались не только под скалами, но и повыше, поэтому прилив до них не доходил. В этом смысле они были вполне безопасны, хотя добираться туда было труднее. Фердинанд забрался в одну из пещер и осматривал ее. Она была приблизительно десяти футов в длину, восьми в ширину и, возможно, двенадцати в высоту и выглядела такой чистой и аккуратной, что можно было подумать, будто она сделана человеком.