Текст книги "Недетские игры"

Глава 14

На следующий день на крыльце никого не было. Я вздохнула с облегчением и с тайным сожалением. Все же мне нравились пикировки с Максом и ранящая грация Дэна. Впрочем, я изначально знала, что мне не на что рассчитывать. Купив себе в утешение мороженое, я поплелась на лекцию. В середине коридора за спиной раздалось:

– Соскучилась?

Я подавилась сладостью, уронила брикет, повернулась и выругалась:

– Максим! Черт тебя дери! Это был мой завтрак!

Он только усмехнулся в ответ:

– Прости Прекрасная, с меня обед! – чмокнул в щеку и исчез.

Я убрала грязь влажной салфеткой, вымыла руки и пошла на занятия. Думая о том, куда девался Дэн? Может снова уехал на соревнования? Отчего же Макс промолчал про Женьку и ведет себя как ни в чем не бывало? Ответов не было.

Во время большого перерыва Макс появился рядом, как чертик из табакерки, глянул на мой поднос, где сиротливо торчала тарелочка с капустным салатом и одинокая тефтелька. Решительно раздвинув очередь, парень немного вернулся назад и к мясному шарику добавилось еще два, плюс пюре в соусе, компот, кофе и пирог с вишневым желе. Мое возмущение остановили коротко:

– Ешь, а то ветром сдует! – и моментально оплатили покупки.

Я принципиально собиралась пообедать салатом и тефтелькой, но парень уселся рядом и пригрозил накормить с ложки, если я не начну есть сама. Пришлось чинно жевать, отвлекая внимание любопытных от нашего столика. Тефтели были съедобными пюре горячим, а пирог сладким. В итоге я так наелась, что с трудом встала из-за стола. Макс не отставая проводил меня до аудитории, а я так и не набралась смелости спросить куда подевался Дэн.

Брюнет появился в институте на следующий день. Выглядел он как всегда элегантно и задумчиво. Вот только осада меня продолжилась и теперь он перешел на новый уровень: специально брал под руку, поднимаясь по ступенькам, протягивал ладонь, когда я спускалась. Не просто подавал куртку, а помогал застегивать и поправлял рукава, норовя коснуться кожи. Я дергалась, краснела, возмущенно вопила, ничего не помогало! Макс действовал точно так же, только еще напористей, норовя сорвать поцелуй в темном углу коридора.

Вечером мне предлагали сразу две руки, на общих семинарах две ручки, два стаканчика кофе на практическом занятии, а порой и два блинчика с ветчиной или с джемом. Я пыталась отказываться, кидалась тетрадками, а порой отворачивалась и не отвечала. Затем попробовала брать сразу две ручки, ругаться, кричать, сбегать с занятий или прятаться за других девчонок: все было напрасно!

Похоже было что два красавца сговорились довести меня до могилы или до смертоубийства упорно и настойчиво находясь рядом, убеждая невольно, но ежедневно делать выбор, на который я не имела права. Никогда не поверю, что парни сами жаждут моего внимания, а вот мне с каждым днем все больше хотелось ответить на поцелуй, прижаться спиной к сильной груди, позволяя мужским рукам не просто накинуть мне шарф на плечи, но и погладить все, до чего доберутся. Ах, если б я могла не кусать губы сдерживая стоны разочарования, а развернувшись с улыбкой повиснуть на крепкой шее и заглянув в глаза прижаться губами к губам!

Разница между желанием и действительностью была просто невыносима, и все равно девчонки с других курсов сверлили меня ненавидящими взглядами, обзывали ведьмой, шептались, что я приворожила лучших, а теперь не знаю, что с ними делать. Я действительно не знала, как сбежать от настойчивости Макса и Дэна, но мой организм оказался мудрее и через две недели такой осады я заперлась дома с насморком.

В душе царило смятение, и телу было так плохо, что я даже позабыла про многозначительные взгляды и улыбки парней. Побродив по квартире, я налила в бокал густой вишневой настойки, бабулиного изготовления и честно призналась сама себе: мне нравятся оба! Сделать выбор просто нереально, да и не собираюсь я этого делать. Вот посижу недельку дома, и они про меня забудут! И все же…

Там, где Макс покорял своей силой, Дэн брал мягкостью и упорством. Ума и образованности хватало обоим, а уж перспективностью и смелостью они могли бы города брать! Внешние данные более чем, чистоплотны, ни разу не слышала, чтобы они тусили на «вписках» или дурили на тех вечеринках, где водка и пиво мешаются в одном бокале со «спайсом». На все мои выходки оба лишь усмехаются, дают выплеснуть гнев и снова обходительно затягивают в свои сети, неужели ставки так высоки?

Ответа я так и не нашла. Поэтому я уселась на пол, взяла стопку белой и стопку черной бумаги и погрузилась в рисунок. Настоящий художник всегда немного волшебник. Когда рука скользит над бумагой выводя четкий контур или легкий смазанный штрих вокруг летают незримые духи, наполняющие изображение жизнью. Почему так дышат силой детские рисунки? Потому что в них много любви и света. Почему так завораживают работы наивных художников, не имеющих образования? Потому что в них царит чистый дух, без примеси рамок знания.

Я хотела провести этот вечер с двумя парнями, чтобы принять окончательное решение, и я это сделала! На черный лист щедрыми мазками акрила ложились алые пряди в волосах Макса, на белом листе из лужицы черной туши выплывал профиль Дэна. Сильная мужская рука в камуфляже, прижимает к груди рыжего котенка. К гибкому танцору прислонилась хрупкая ветка сакуры, словно партнерша в ярко-розовой юбке… Я не отрывалась от бумаги, не видя ничего вокруг, понимая, что не могу оторвать от себя эти чувства. Они затягивают и манят, и с каждым днем мне все труднее оборонять свое сердце. Наконец выплеснув эмоции, допив вино и наревевшись уползла в кровать.

Утром проснулась от стука в дверь. Сонная, растрепанная с ужасным запахом изо рта я подошла к двери, собираясь ее распахнуть и гаркнуть на гадкую бабку, которой опять что-то привиделось с утра пораньше, но что-то меня остановило. Глазка в двери не было, зато была цепочка, я кое-как закрепила ее в зажиме и приоткрыла дверь. На площадке стояли оба и Макс, и Дэн. Увидев мое опухшее лицо, они пристально всмотрелись и спросили:

– Болеешь?

– Болею! – сипло, но вызывающе ответила я и попыталась закрыть дверь.

– Стоп! – Макс сунул ногу между порогом и дверью, – чем болеешь, как лечишься?

– Не ваше дело! – у меня страшно гудела голова и я решилась на откровенную грубость.

– Наше, – ласковенько сказал красноволосый. – Быстро рассказывай, чем лечишься и что нужно из магазина!

– Ничего не надо! – чихнула в ответ я, – и вообще, шли бы вы отсюда, а то заражу!

Парни переглянулись. Я с облегчением захлопнула дверь и пошла умываться. За дверями было тихо и это настораживало еще больше. Спокойно привела себя в порядок, вскипятила чайник, прибралась, тщательно обходя ворох листов на полу. Боязно было к нему прикасаться, уж очень четко я помнила свое состояние, когда рисовала. Наконец решилась, сгребла листы и спрятала в отдельную папку, пусть полежат, посмотрю, когда отболит.

Не успела закрыть шкаф, как в двери повернулся ключ. На пороге стояли Аринка и Полинка в компании Макса и Дэна. Девчонки нежно чирикали, улыбались, и всячески подчеркивали свое желание помочь парням заполучить от меня некий конспект. Увлеченные обаятельными улыбками они даже не подумали, что пятикурснику нечего списывать у второго курса, да еще и с другой специальности!

Я закатила глаза к потолку и мысленно порадовалась, что успела навести порядок. Между тем пока Макс отвлекал моих соседок просьбой поставить чайник, на меня пошел в наступление Дэн. Потрогал лоб, обнаружил температуру, велел тут же ложиться и много пить. Я хмыкнула в ответ и упрямо села за планшет. Никогда не любила болеть, слишком скучно было лежать, пялясь в белый потолок и не иметь сил или возможности расписать его красками.

Дэн принялся уговаривать, приятно касаясь моего горящего лица своими прохладными пальцами, это было так хорошо, что тянуло прикрыть глаза и замурлыкать, так что я постепенно начала сдавать свои позиции, клонясь в сторону, но тут с кухни выглянул Макс, раскрасневшийся и довольный. Я сразу рассердилась: чем это они там на кухне занимаются? Выпрямилась, сделала каменное лицо и еще крепче вцепилась в карандаш.

– Мааакс, – в голосе Дэна прозвучала мягкая укоризна, – ты расстроил Елену, иди теперь сам уговаривай прилечь, а я чаю заварю!

– Не виноват, барышни долго заварку искали! – подмигнул мне блондин, и внес в комнату большую кружку чая и розетку с медом.

Я только хмыкнула. Фокус с «поиском заварки» у девчонок был любимой шуточкой. Одна вставала на табурет, демонстрируя гостю длинные красивые ноги, а вторая наоборот наклонялась к шкафчикам, покачивая грудью и попой. Зрелище получалось такое, что у парней слюна капала. Я мрачно взяла кружку, сказала вежливое «спасибо» и отвернулась к планшету.

Глава 15

Макс

Мне «повезло» родится младшим, да еще и маминой копией. Отец и старший брат сухопарые и темноволосые посмеивались над моими розовыми щеками, над тем, что меня часто путали с девчонкой и даже прозвали Пупсом. Лет в семь я окончательно взбунтовался и все же избавился от надоевшего прозвища. В восемь пошел на дзюдо, в десять в хоккей, а к восемнадцати окончательно распрощался с розовой кожей и прыщами.

Вот только обида на старших родственников никуда не делась, поэтому я продолжал все делать назло и наперекор. Наперекор отцу выбрал «бабскую» профессию озеленителя, а потом узнал, что учатся в основном парни, да и работа в будущем предстоит интересная и сложная, ведь озеленение городов – это целая система, включающая в себя знание экономики и архитектуры. Через год учебы я записался в патриотический клуб после насмешливых слов брата про игрушечных солдатиков, втянулся и теперь не мыслил дня без хорошей тренировки и пробежки. Оставался нюанс – девушка. Их много крутилось вокруг, но мало кто проходил испытание моей семьей. Стоило им увидеть брата и начинались восторженные писки:

– Ах, какой красавчик твой брат! – это становилось концом отношений.

Но в общем от отсутствия девушек я не страдал, особенно после того, как бабушка уехала в деревню и оставила мне свою квартиру, посоветовав не торопиться с ремонтом. Теперь было куда привести друзей, а уж друзья всегда находили сговорчивую милашку, готовую закинуть мне на плечи длинные стройные ножки.

В общем я уже примирился с обстоятельствами, нашел подработку и строил планы на диплом, когда на меня налетела та самая девчонка. Елена, Лена, Леночка, хотелось катать ее имя на языке, чтобы чувствовать вкус. Деловито и серьезно она схватила меня за руку:

– Мне нужен твой голос! – и потащила в крохотную операторскую, чтобы сделать запись.

Я растерялся и с первого раза сказал, что ей было нужно. Потом жалел, хотелось побыть с ней дольше. Я даже начал заглядывать в зал, надеясь поймать репетицию ее группы, а она совершенно не обращала на меня внимания: бегала по старым доскам прикрытым линолеумом, негромко смеялась, что-то строго спрашивала у таких же зеленых второкурсниц, а порой сжимала руки в кулаки, бледнея от гнева. Я мог наблюдать за ней бесконечно.

Когда шла игра я кричал и свистел вместе со своим курсом, поддерживая ее команду, а потом, неожиданно пригласил всех к себе, думая, что уж теперь она не устоит. Другие студентки были рады. Они кидали на меня призывные взгляды, говорили нежными, тягучими голосами, и всячески подчеркивали свою подтянутость и стройность. Некоторые, впрочем, бравировали хозяйственностью, взявшись накрывать стол.

Лена тихо сидела в углу. Устала. Я видел легкую синеву под глазами, поникшие уголки губ, и все же ее глаза смеялись, когда почти материнским взором скользили по лицам ее однокурсников. Я наблюдал, слушал, а потом незаметно перебрался за спину девушки, накрылся пледом и сделал вид, что задремал. Сработало! Она откинулась на меня всем телом, пьяня сладким медовым ароматом и я застыл, наслаждаясь моментом.

Усталость и спиртное быстро сделали свое дело – Лена уснула, все так же прислоняясь ко мне. Парочка оболтусов заметив нас вежливо хихикнули в кулаки и предложили извлечь меня для продолжения веселья, но я шикнул на них, разворачивая девушку так, чтобы яркий свет не бил ей в лицо. Приятная тяжесть ее тела пьянила, но я не мог позволить себе больше, чем взгляд в неглубокий вырез ее блузки, да короткий поцелуй в макушку.

А утром она ушла. Выпила чай, сказала «спасибо» и удалилась, оставив меня в недоумении.

После этого я долго присматривался к ней, пытался понять, что же так влечет и… увидел, как на нее смотрит Дэн! Надо же, наш писанный красавчик заинтересовался простой девчонкой? Он еще в детском саду начал ходить на танцы и как над ним не смеялись не бросил этого занятия. До сих пор помню свое недоумение и восторг, когда он танцевал на выпускном вальс с потрясающе красивой девчонкой из параллельного, она тоже занималась танцами и льнула к нему совершенно откровенно. Потом отвел ее на место и больше не подошел.

– Надоела! – сказал коротко, когда его полушутя спросили, почему он не с ней.

Сейчас я тоже понимаю, что такая искусственная красота фарфоровой куклы способна надоесть, но тогда искренне считал его придурком. Ревнуя Лену к Дэну, я совершил глупость. Начал смеяться над новичком и словил такой презрительный взгляд от моей принцессы, что дыхание перехватило и в голове стало горячо и пусто. А потом… Потом она уделала меня! Боже, как ржали отец и брат, увидев меня с синими волосами! Самое мягкое, что я услышал «попугай», только мама одобрила, но она вообще одобряла все мои выходки.

Через пару дней мы поговорили с Дэном. Случайно столкнулись за одной колонной из-за которой пожирали глазами обычную девчонку в джинсах и длинной неуклюжей кофте. Переглянулись и все поняли. Он смотрел на нее, как голодающий на торт. После всех ядовитых «пирожных» из мира танцев, Лена была для него куском хлеба, способным вернуть вкус жизни.

Осознав это, я набычился: не отдам! Моя! Дэн насмешливо изогнул бровь: «твоя»? Я нахмурился сильнее. Конечно мне не тягаться с его возможностями, но и свое не отдам! Эта девочка запала мне в душу, и я не собирался отрывать кусок себя даже ради друга.

Данил посверлил меня взглядом, потом посмотрел в сторону хлопнувшей двери: Лена уже ушла.

– Пойдем, посидим в кафе, и все обсудим, – предложил он.

Я почуял подвох, но согласился. Хитрый черный лис предложил мне объединить усилия:

– Елена сейчас одна и кажется совсем не жалует мужчин. Будем ухаживать вместе, приручать, а когда она привыкнет к нам, пусть делает выбор, оставим решение за ней.

– Почему? – спросил я, гипнотизируя Дэна взглядом и мысленно чертыхаясь, ведь действительно невероятно красивый парень, и девчонки вешаются гроздьями, зачем столько усилий ради одной невзрачной второкурсницы?

Он откинулся на спинку стула, провел пальцем по губам, собираясь соврать, а потом внезапно оперся на стол, «раскрываясь» и ответил честно:

– Она мне нужна. Рядом с ней хочется быть лучше, понимаешь?

Я понимал. У самого билась в горле вина, каждый раз, как в тир заходил новичок. И хотя я давно извинился и был прощен, но жгучий презрительный взгляд девчонки не давал забыть свою глупость.

– Понимаю, – кивнул в ответ я, – и только потому соглашаюсь. – Потом вспомнил, как однажды давно отец рассказывал, что увел нашу маму, «отбил» у лучшего друга и повторил услышанную тогда фразу: – выбор всегда за женщиной, потому что ее счастье или несчастье раскрашивает мир ее близких.

Мы пожали друг другу руки и с этого момента ощутили себя заговорщиками, почти братьями, и кажется впервые поняли декабристов и прочих участников тайных сообществ. Общая цель объединяет.

На следующий день мы начали свою атаку. Лена так искренне растерялась, что я с трудом удержал себя в руках. Хотелось стиснуть ее лицо в ладонях и как маленькую чмокнуть в нос, рассмотреть побледневшие веснушки, сдуть непослушную прядку надо лбом, но вместо этого я громко смеялся, дразнил, ехидничал, почти умирая от нежности и желания притиснуть ее к себе. Что творилось с Данилом, не знаю, он как всегда скрывал свои чувства под холодноватой отстраненностью. Сфинкс блин!

А потом она не пришла на занятия! Дэн знал адрес. Сорвавшись с лекций, мы помчались к ней тщательно скрывая друг от друга свое беспокойство: может, мы перегнули палку? Наверное, давно надо было поговорить с Леной, объяснить, и выслушать честный ответ? Я уверен, что выбор будет честным, ведь она никогда не лукавила нам. Ругала, кидалась меловой тряпкой или фантиком, кричала от злости или раздражения, но никогда не натягивала карамельную улыбку, не лебезила, ничего не просила и не брала.

Дверь открылась не сразу, и мы пережили всю бездну страха, стоя перед обшарпанной китайской «защитой». Лена выглядела неважно: красные глаза, припухший нос, растрепанные волосы, она болеет или плакала, доведенная нашей игрой до слез? Громкий чих подтвердил версию болезни, но дверь захлопнулась. Дэн посмотрел в потолок и дернул меня за рукав:

– Поехали! Я знаю, где сейчас сидят девчонки, которые с ней живут, у них ключи есть!

Глава 16

Дэн

Диплом. «Дожить бы до него», крутилось в голове, когда я легко улыбаясь разворачивал под «латино» Кристину в очередном па. Она зазывно улыбалась, кидая на судей взгляды из-под наклеенных ресниц. Ее волновали баллы, проход в финал, возможности сняться в очередной рекламе или хотя бы поприсутствовать на банкете в честь окончания конкурса. А я внезапно понял, что меня все это достало. Фальшивый блеск страз, удушливый запах духов, блестки на коже, алчный взгляд на новую безделушку в витрине, томные вопросы:

– Ну когда ты машииину купишь, Дэнчик?

И эти хищные губы, цвета жвачки, норовящие присосаться к шее, ставя клеймо собственницы, и это слащавое «Дэнчик»… Закончив танец я проводил Кристину к ряду кресел, и тут же сбежал, делая вид, что мне нужно в туалет. На деле же я вышел на улицу, глубоко вдохнул прохладный влажный воздух, пахнущий прелой листвой, свернул за угол и щелкнул зажигалкой, делая первую затяжку. Курить я начал лет пять назад, устав вдыхать запах тонких ментоловых пахитос, которые любила Кристина. Родители не одобряли, но молча, как всегда позволяя мне самому решать такие вопросы.

На третьей затяжке я расслабился и прислонился к стене и закрыл глаза, радуясь, что темнота и холод скрывают меня от остальных участников конкурса, болтающих на крыльце. Неожиданно голоса раздались с другой стороны, я вздрогнул от знакомых интонаций: Кристина. Странно, она собиралась смотреть на другие пары, как обычно щедро критикуя и фыркая.

– А-а-алекс, – эти мурлыкающие интонации я знал.

Повернув голову увидел, как моя партнерша беззастенчиво целуется с «мажором» из другой пары. Прищурился, всматриваясь и узнав парня усмехнулся: Алекс. Его папаша был официальным спонсором конкурса, надо думать Кристина решила повысить наши шансы, да вот только мне это уже не надо. Кашлянув я вышел в свет фонаря и нехорошо усмехнулся:

– Кристина, Алекс, – вежливо кивнул, словно это было в порядке вещей, видеть свою девушку висящей на плечах другого.

Они замерли в неловких позах. Было интересно наблюдать за их лицами. Мажорчик вскоре опомнился и попытался изобразить рыцаря, прикрывая девушку собой, но Кристина кинулась ко мне точно фурия:

– А что ты хотел? Ты же кусок льда, Семенов!

Я не стал слушать, еще раз взглянул на темное небо, выбросил сигарету, развернулся, и вошел в здание. Ждать объявления результатов я не стал, закинул на плечо сумку и двинулся к стоянке на ходу вызывая такси. Все кончено. Эта страница закрыта. И почему вдруг стало так легко на сердце?

Следующие несколько дней я посвятил переменам. Предупредил тренера, что больше не танцую в паре, и вообще буду заканчивать с выступлениями, отработаю только те конкурсы, на которые уже записан. Ожидал уговоров, но Василиса Андреевна лишь одобрительно кивнула. Она видела больше, чем мы и никогда не заставляла пары быть вместе, если замечала окончательный разлад.

Я полностью погрузился в то, что прежде считал хобби, и неожиданно увлекся стройностью и ритмом цифрового кода. Пока я налаживал связи, выстраивал логические цепочки, искал партнеров и прочее, Кристина устроила подставу с рекламой, если бы не отец, не знаю, как бы выбрался из ситуации. В итоге мы разругались окончательно.

Все лето я работал, не покладая рук, стараясь создать продукт достойный продажи, попутно писал курсовые, выезжал на практику и даже провел пару недель в деревне у прабабушки, помогая ей с огородом. А осенью затосковал. Не хватало рядом чего-то или кого-то. Все чаще я смотрел на родителей и понимал, что вот такого взаимопонимания, теплоты, мне и не хватает. Да, они любят нас, детей, но заранее понимают, что у нас будет своя жизнь и потому не пытаются привязать к себе. Тогда я начал смотреть по сторонам, ходить на дни рождения и вечеринки, знакомится с подругами сестры.

К сожалению репутация красавца, танцора и сына небедного отца сыграла со мной плохую шутку: девушки не стремились к длительным отношениям, полагая, что я настроен лишь на секс и пару походов в клуб. Когда я пожаловалась Ярославе, она лишь посмеялась:

– Ну ты братец даешь! Кто же в клубах ищет девушку! – потом сестра критически меня оглядела и вынесла вердикт: – я тебя с Алинкой познакомлю!

Я невольно поморщился, все же подруг сестры воспринимал немного иначе, но она, заметив мою гримасу рассмеялась еще громче:

– Не кривись! Алинка профессиональная сваха. Уж не знаю, кто над ее колыбелью ворожил, но она пары сразу видит и всех знакомых уже свела, и даже бабулю замуж выдала, так что в твоей ситуации ей карты в руки.

Стало понятно, что Яра не отступит от задумки и я смирился. Алина вскоре пришла к родителям на чай, и оказалась милой девушкой. Ярослава «тактично» отправила меня ее провожать, и я начал опасаться, что понял сестру неверно, но ее подруга сама взяла быка за рога:

– Данил, Ярослава мне коротко рассказала о вашей проблеме. Расскажите, какую девушку вы бы хотели видеть рядом.

В ответ я пожал плечами:

– Сам не знаю.

– Хорошо, – Алина лукаво улыбнулась, – пойдем методом исключения, опишите мне вашу последнюю неудачную девушку.

Я поморщился и коротко обрисовал:

– Длинноногая блондинистая стерва. Холодная и расчетливая.

– А вам хочется тепла, – девушка улыбнулась и покивала сама себе, – хорошо, я попробую вас познакомить кое с кем, но вы должны быть готовы к тому, что на вас тоже будут смотреть.

Я недоуменно посмотрел на Алину, а она вернула мне озорной взгляд:

– Да-да, выбор за девушкой, и поэтому вас будут очень критично взвешивать и измерять, параметры 90-60-90 и все такое!

Кажется, я потерял дар речи, а подруга сестры звонко расхохоталась:

– Не пугайтесь, я пошутила, но помните, что в мою функцию входит только знакомство, все остальное за вами! – махнув рукой девушка прыгнула в подошедший автобус и уехала.

Следующую неделю я прожил в невероятном напряжении, ожидая звонка от Алины, даже к родителям вернулся, прислушивался к телефонным разговорам сестры, в надежде, что скоро услышу приглашение, но как это обычно бывает к реальному звонку оказался не готов.

В тот вечер я страшно устал, и собирался принять душ, но едва разделся и включил горячую воду, как телефон резко зарычал, сообщая окружающим, что звонок для меня важен. Ярослава стукнула в дверь:

– Дэн, Алинка звонит!

– Перезвоню! – ответил я, решительно щелкая крышечкой геля.

Так быстро я еще никогда не мылся, две минуты и вот я уже в полотенце выскакиваю в коридор и вижу насмешливую улыбку Яры, болтающей с подружкой по моему телефону:

– Дай! – прошу я.

Она произнесла еще несколько слов и вручила мне трубку. Алинка говорила быстро и коротко:

– Кинотеатр, «Триплекс», жду тебя в фойе через двадцать минут, познакомлю с девушкой.

– Буду, – успел сказать я и звонок завершился.

Пожалуй, я так не волновался даже тогда, когда собирался на свое первое выступление. Перебрал рубашки, пожалел, что не успею доехать до своей квартиры. Наконец выбрал темно-серую, с легким стальным блеском сорочку и черные джинсы. Яра увидела, как я расправляю воротничок перед зеркалом и одобрительно подняла большой палец.

В кинотеатре Алина не дала мне ни секунды времени, сразу потянула сквозь толпу успевая что-то стрекотать. Остановилась она возле касс и тут же закрутила головой высматривая кого-то. Я проследил за ее взглядом и наткнулся на скромно одетую девушку с простым неярким лицом. Незнакомке очень шло серое платье, я успел подумать, что мы неплохо смотрелись бы рядом, и тут оказалось, что это и есть подруга Алины!

Коварная сваха немедля сбежала со своим парнем оставив нас вдвоем, да еще в сомнительной ситуации. Сам не зная отчего, я загляделся на обнаженную руку незнакомки, и у меня вдруг вспотели ладони, захотелось что-то сказать или сделать, чтобы вызвать на ее лице улыбку. Что может быть глупее? Девушке похоже не понравилось наше «случайное» знакомство, но все же она сдерживалась, а во мне поселился чертик, толкающий на безумные поступки.

Только к середине сеанса я сумел взять себя в руки достаточно, чтобы понять, что девушка мне нравится. И эта ее колючесть, и самостоятельность, и нежный овал лица прикрытый выпавшими из прически прядями. Хотелось прижать ее к себе, ощутить всем телом мягкие изгибы, провести кончиками пальцев по беззащитно-обнаженному плечу до самой кисти. Я даже головой встряхнул и решил непременно проводить Елену. Кто же знал, что в самый интересный момент нас увидит Кристина с подругами?

Более безобразной сцены я не припомню. Она визжала и топала каблуками, с ее губ, которые я когда-то целовал слетали такие отвратительные слова, что создавалось впечатление комков грязи. Я напомнил Кристине про ссору, про ее измену, и пока это все продолжалось Елена исчезла. Растворилась в темном осеннем сквере, оставив после себя пустоту. Когда я это обнаружил, почувствовал такое разочарование, что молча посмотрел на безобразную в гневе Кристину, развернулся и пошел на остановку. Бывшая партнерша продолжала что-то вопить вслед, но я уже не слушал. Я уносил в своем сердце цветок одуванчика, которому не было место рядом с колючей черной розой.

Добравшись до своей квартиры, я позвонил Алине. Уверил, что Елена мне понравилась и попыталась выяснить понравился ли я ей. «Сваха» сказала, что еще не созванивалась с девушкой, но посоветовала передать через нее приглашение куда-нибудь. Я припомнил, как девчонки на танцах млели от слова «суши» и решил пригласить девушек в суши-бар неподалеку от здания факультета. Алина приглашение одобрила и пообещала сделать все, чтобы Лена согласилась. Вот только все пошло совсем иначе.

С Брюсом мы познакомились в универе. Его прислали к нам по обмену, и для ускоренного обучения языку запихнули в общежитие нашего курса. Я тогда переживал период безденежья и безквартирья, гордо уйдя из родительского дома «на вольные хлеба», а он пытался разобраться с языком и проживанием. Мы помогли друг другу, я стал его тьютором[1]1
  Педагог-наставник для особого ребенка в школе.


[Закрыть] и получал за это прибавку к стипендии, а он в свою очередь поделился информацией о том, как некоторые проблемы озеленения решаются у них. С этого и начался наш общий проект.

Когда я увидел Елену в кафе, просто не мог поверить своим глазам, но потом появилась Алина и все встало на свои места. Кофе, несколько вежливых слов и Брюс! Обычно при появлении столь явного иностранца девушки начинали прихорашиваться, стрелять глазами, кокетливо улыбаться, пытаясь заинтересовать такого необычного парня. Лена повела себя иначе: поздоровалась безо всяких ужимок, немного смутилась услышав, как я представил ее своей девушкой, а потом спокойно пила кофе и что-то черкала в блокноте, не мешая нам обсуждать наши дела.

Пожалуй, она была первой столь сдержанной особой женского пола, которую я знал. Даже Яра умудрялась сунуть нос в мои дела, а уж мама делала это непременно! Я обсуждал с Брюсом программное обеспечение поливальных установок, а сам невольно бросал взгляды на Елену. Друг заметил это усмехнулся и сказал, что его всегда восхищала способность русских девушек кружить головы, не прикладывая для этого особых усилий. Мы закончили наш разговор, и я снова пошел провожать Елену, пытаясь по дороге рассказать о своих чувствах. В тоге получил отказ.

Слова «слишком красив», «не буду бегать за тобой» и прочее я уже слышал, но обычно их выкрикивали девушки, обиженные на мою холодность, а тут напротив, девушка не желала общаться со мной, потому что считала себя недостаточно красивой! Я поклялся себе исправить ситуацию, поговорил с Ярой, с Алиной, даже попросился на показательные выступления и тут заметил соперника!

Макс. Сильный, мощный, кумир первокурсниц и тех, кто мечтает ходить в «качалку». Я пристально рассматривал его, словно видел впервые и к собственному неудовольствию отмечал его обаяние. Он точно сможет понравится Елене. Всегда мог. Но чем его привлекал тихая девушка с факультета «ландшафтниц»?

Хотелось набить ему морду и запретить навсегда приближаться к Елене, но силы были неравны. Он плотнее, выше, и привык решать кулаками многие проблемы. Подумав я решил с ним поговорить. Разговор состоялся прямо в универе. Я увидел его в холле и подошел, попросив уделить мне пару минут. Хорошо, что я знал его и не повелся на его имидж туповатого громилы. Когда он начал хмыкать и гыкать я поморщился и попросил:

– Макс, не надо. Мне нравится Елена и я хочу за ней ухаживать.

– Мне тоже, – он глянул так остро и недобро что я понял, пощады не будет.

– Хорошо, предлагаю оставить выбор за ней, это будет честнее. По рукам?

– По рукам!

– И еще, без подстав. За девушку конечно нужно сражаться, но по-честному.

Макс только кивнул, соглашаясь, и после этого мы начали присматривать за ней вместе. Яра сначала очень удивлялась, что я нашел в такой скромной и простой внешне студентке:

– Эй, брат, я тебя не узнаю! – ехидничала она, – где же фальшивая улыбка? Где ноги от ушей? Право или ты наконец приобрел немного вкуса, или влюбился!

Я отмахивался. Не будешь же объяснять танцовщице, что каждое неуклюжее движение Елены вызывает желание защищать и оберегать? Когда она чуть сощурясь смотрит на позднее осеннее солнце, танцующее в поредевших листьях, мне хочется встать рядом с ней, запрокинуть голову и сделать такой же глоток осенней прохлады. Мне хотелось видеть мир таким, каким его видит она, и я готов был сражаться за эту возможность с кем угодно, а пришлось сражаться с самой Еленой.

Она упорно не желала нашего внимания. Сначала я переживал, что ей не нравлюсь именно я, но и Макса она отшивала с завидным упорством и яростью. В итоге нам пришлось разрабатывать совместные планы, чтобы ловить Елену после лекций, провожать домой и даже целовать!