Текст книги "Эдельвейс для землянки"

Глава 5

День отлета был волнительным. Максимус в нарядной летной форме нежно целовал меня у трапа. Сам проследил, чтобы мой багаж подняли на борт. Вручил традиционный подарок для уезжающих надолго – коробочку кислых леденцов с моими любимыми вкусами и нашу фотографию в маленьком изящном медальоне.

Фотографии я особенно удивилась – обычно мужчины не столь романтичны. Потом, разглядев на коробочке значок известной ювелирной фирмы, я заподозрила в этом жесте внимательный взгляд Фелиции Теофраст. Моя свекровь дама практичная, но при этом признает значение романтических жестов, семейных традиций и милых сюрпризов.

Макс сам застегнул цепочку на моей шее, еще раз поцеловал и, махнув рукой, удалился. Я тихонечко фыркнула и двинулась к трапу. Интересно, когда он собирается мне сообщить, что летит на «Эдельвейс» тем же рейсом?

Каюта мне досталась роскошная. В другие я не заглядывала, но оценила и дополнительное пространство, и широкую постель, и собственный санузел с замкнутым циклом циркуляции воды – мыться можно было сколько угодно, вода тут же очищалась и возвращалась в систему.

Чтобы не сидеть, не ждать, когда муж изволит появиться, я вместе с другими пассажирами прошла на обзорную палубу, чтобы полюбоваться взлетом. Засмотрелась, остановилась, очарованная крупными бархатными звездами, висящими в чернильной пустоте, и вздрогнула, когда на плечи легли знакомые руки.

Мы стояли молча. Максимус был напряжен, видимо, его мать не стала делиться с ним новостью о том, что я все знаю. А я вдруг поняла, что мне бы очень сильно не хватало моего мужа в этой поездке.

На Земле меня успешно отвлекала ежедневная научная деятельность, встречи с подругами и родителями, привычная круговерть жизни. А тут в космосе я ощутила себя песчинкой среди звезд, и внезапно грядущие полгода показались длинным тоскливым временем без… тепла.

Кажется, теперь я еще яснее поняла Фелицию. Как мужчины выдерживают долгие вахты без любимых рядом? Неужели спят с пассажирками, как мне ядовито шептала одна бывшая «подруга»? А военные корабли? Макс проходил практику на круизном лайнере, а вот его отец был военным. Как мистер Теофраст и Фелиция выдерживали долгую разлуку?

– Ты не удивлена? – сказал Макс, когда все же развернул меня к себе.

– Но успела очень очень соскучиться, – ответила я, прижимаясь к нему. – Расскажешь?

– В этом рейсе я пассажир, – признался муж.

Я расплылась в широченной улыбке:

– Значит, мы на равных? На тебя не будут вешаться девицы, с придыханием лепечущие: «О, пилот! Это та-а-аак интересно!»

– А вокруг тебя перестанут ходить ботаники, заглядывающие в декольте лабораторного халата, – хмыкнул в ответ муж.

Мы рассмеялись и отправились в каюту. Вот почему она была такой просторной – потому что предназначалась для двоих!

Мы отлично провели две недели пути. Много спали, читали, гуляли по палубам, пользуясь всеми удобствами большого пассажирского корабля, пусть и не «круизника». Кажется, этот полет сблизил нас еще больше, и я втайне начала думать о том, что после защиты кандидатской диссертации вполне могу выделить год или два на рождение ребенка. Все равно после получения научной степени мне придется год или два работать в Академии «на тверди», делясь результатами своих трудов. Так почему бы не совместить?

Правда, с Максом я своими планами пока не делилась. Впереди маячил «Эдельвейс», и я не хотела терять эту уникальную возможность.

Пассажирский корабль пришвартовался к перевалочной станции, мы с Максимусом сошли с него, перекусили в ресторанчике, прикупили мелочей и сели на маленький грузовичок, идущий до «Эдельвейса».

Тут условий не было никаких. Мы летели в четырехместной каюте с узкими койками, которые на день прижимались к стене, чтобы создать впечатление свободного пространства. Душ был один и только ионный. Я порадовалась тому, что по привычке прихватила в ручную кладь спрей для очищения рук и большую пачку влажных салфеток. А еще радовалась тому, что цикл немного сбился, и мне не пригодились другие гигиенические запасы.

В целом мы неплохо провели эти три с половиной дня – спали, читали, смотрели фильмы на наших коммах. Еще познакомились с парой техников и лаборантом, которые летели на «Эдельвейс», чтобы сменить отбывающих в отпуск.

Кормили на грузовичке в основном пайками, но мы с Максом держались стойко – он к такой еде привык, а я твердо сказала себе, что буду воспринимать все это как экзотику.

Наконец на четвертый день по коридорам и каютам разнесся сигнал:

– Всем лечь в койки и пристегнуть ремни! Стыковка!

Глава 6

Грузы на станции ждали срочно, поэтому пассажиров выпустили через длинную пластиковую трубу, похожую на кишку. Максимус шел рядом и объяснял мне, что в стыковочном шлюзе температура слишком низкая. Грузы переносят роботы, способные выходить в космос, а люди…

Мы бегом бежали по трубе, чтобы ноги не примерзали к серому пластику. Когда же наконец вывалились в ярко освещенное, теплое помещение, я стучала зубами, кутаясь в пиджак, и готова была убить за чашку горячего кофе!

Нас встречали. Техники и лаборант уже бывали на станции «Эдельвейс», поэтому они сразу двинулись вперед, обмениваясь с кем-то приветствиями и рукопожатиями. Макса одним взглядом подозвал к себе мужчина в форме капитана. А я… я осталась стоять одна и очень растерялась – в обозримом пространстве не было ни одной женщины!

Меня трясло от холода и волнения, хотелось сесть, а лучше лечь, да еще совершенно некстати потянуло низ живота, предупреждая о приближении неприятных для женщины дней. Я готова была заплакать, но вдруг на мои плечи легло что-то тяжелое и очень теплое.

– Я беру на себя ответственность за эту женщину, – прозвучало над ухом, и только легкий незнакомый акцент царапнул слух.

Все разом обернулись ко мне, хотя до этого меня не замечали. Я осторожно подняла голову и застыла. Рядом стоял мужчина. Высокий – выше меня на две головы, я ему даже до плеча не доставала! Светлые волосы, зеленоватого оттенка комбинезон с нашивками, приятное лицо и… абсолютно нечеловеческие глаза! Яркие голубые зрачки, словно подсвеченные изнутри диодным фонариком, пугали и пленяли.

Первым вытаращился мужчина в форме, потом все остальные. Этот же мужчина попытался что-то сказать:

– Э-э-э-э, кэнн Агродан, вы не можете взять ответственность за эту женщину. Она уже замужем!

– Ее мужчина плохо заботится о ней. Я в своем праве! – решительно заявил незнакомец, и я испуганно посмотрела на Макса.

Тот выглядел… шокированным. А у меня не было сил на разборки. Мне стало тепло, сонно и устало. Я подошла к мужчине в форме и представилась:

– Агата Сапега, аспирант. Кому я могу предъявить документы и разрешение на работу в лаборатории?

– Синклер Роу! Капитан станции «Эдельвейс». Начальник лабораторного корпуса Жеар Агродан стоит у вас за спиной.

Я медленно повернулась и подняла голову, чтобы убедиться – вот этот здоровенный инопланетянин, накинувший мне на плечи свой мундир, и есть мой начальник? Вот уж… ситуация! А еще все вокруг таращатся на меня, словно у меня выросла вторая голова!

– Агата Сапега, аспирант! – вновь представилась я.

– Жериарэн Агродэриэн Аллонэ Иттэ! – ответил он.

– Простите, как я могу к вам обращаться? – свое изумление я не слишком ловко прикрыла вежливостью.

– Аллон Иттэ, – ответил мой начальник.

Я невольно перевела взгляд на капитана – он совершенно точно называл этого инопланетянина иначе!

– Кэн Агродан, – несколько удивленно сказал капитан, – вы даете этой женщине право называть себя личным именем?

– Я беру на себя ответственность за эту женщину! – повторил инопланетянин и тут же куда-то меня повел.

На меня все смотрели, как на трехголовую горгону с Цимбаруса. Макс хотел кинуться следом, но капитан что-то рявкнул – я уже не слышала. Мне стало тепло, конечности закололо, в ушах зашумело, и пол вдруг попытался ударить меня в лицо!

Очнулась я в незнакомом месте. Здесь было тепло, уютно, вкусно пахло, и открывать глаза не хотелось. Поэтому я свернулась клубочком и сладко плавала в ощущениях, прислушиваясь к голосам поблизости. Один из них точно принадлежал Максу, а второй… кажется, я его слышала раньше, но не помнила где.

– Я ее муж! – горячился благоверный.

– Вы плохо заботились о своей женщине, – спокойно отвечал ему голос.

– Нас не предупредили, что в переходе будет настолько холодно!

– Ваша форма приспособлена к таким условиям. Вы не страдали. Ваша женщина получила переохлаждение организма, ее симбионт впал в спячку, а вы не позаботились о ней, когда кэнна Агата нуждалась в вашей помощи. Теперь кэнна под моим присмотром.

– Я не понимаю, – наконец сдался Макс, – почему вы не пускаете меня к жене?

– Кэнне нужен отдых, – невозмутимо отвечали ему.

– Хорошо, скажите мне, когда я могу навестить свою жену, – постарался отзеркалить тон и стиль речи незнакомца мой пилот. – Я волнуюсь за нее и пошел на многое, чтобы быть рядом с ней в этой поездке.

– Как только кэнне станет лучше, я вам сообщу, – слегка смягчился голос, и, судя по звукам, Максимус ушел.

Я еще какое-то время плавала в уюте и, наверное, даже уснула, пока не услышала шорох совсем рядом. Вздрогнула и проснулась.

– Простите, что разбудил, кэнна, – рядом со мной стоял тот самый инопланетянин… забыла, как он представился. – Вам нужно принять лекарства, посетить уборную и еще поспать.

– Лекарства? Я не больна…

Я не успела договорить, как меня скрутило тяжелым кашлем, а после еще и живот стрельнул тупой болью, сообщая, что стресс и холод сделали свое дело – женские дни пришли раньше срока, и мне действительно нужно…

Инопланетник с голубыми глазами помог подняться, влил кислое лекарство, и дышать стало легче. Потом помог встать и проводил до санблока. К моему удивлению, на длинной подставке раковины лежало несколько видов средств для критических дней. От привычных земных до каких-то экзотических и непонятных.

Рядом лежали стандартные космические упаковки – халат, полотенце, мыло, шампунь, зубная паста, щетка… Такие наборы выдают пассажирам практически на всех кораблях – меняются только стоимость и цвет. Здесь все было белое и даже на вид дорогое.

Шатаясь, я ухватилась за раковину, и за спиной зазвучал ровный голос:

– Кэнна, с вами все в порядке? Если у вас нет сил, я помогу вам…

– Нет! Не надо! Все хорошо! – испуганно отозвалась я, представляя, как этот безупречный мужчина зайдет сюда, и покраснела.

– Я постарался собрать все, что вам может понадобиться, кэнна Агата, – тем же тоном взрослого, говорящего с больным ребенком, сказал инопланетянин. – Если вам понадобится что-то еще – скажите.

– Хорошо, – выдавила я из больного горла и поскорее включила воду. Мне было так плохо, что по лицу катились слезы от боли.

Глава 7

Голубоглазый инопланетянин действительно предусмотрел все. В наборе нашлись даже крем для рук, крем для лица, расческа и резинки для волос. Вымывшись и воспользовавшись всем, что для меня приготовили, я заплела слабую косу и, пошатываясь, вышла в комнату.

Зря я считала, что нахожусь в медотсеке. Это явно была чья-то каюта. Вернее, жилая секция. Спальная ниша с плотными шторами и мягкой подсветкой у изголовья. Зона с рабочим столом и мощным коммом. Кофейный столик и пара кресел. Отдельный угол для релаксации – стена-проектор с изображением водопада, полочка с непонятными для меня штучками, плетеный из натуральных волокон коврик.

Довольно большое пространство, удобно устроенное для одного человека.

Мой непосредственный начальник сидел в кресле и что-то читал, но, услышав мои шаги, вскочил, отложив планшет, подхватил меня под руку и усадил в кресло:

– Кэнна Агата, вам нужно поесть. Я изучил информацию о принятых у вас блюдах и попросил помощи на кухне. Прошу.

На столе стояли два подноса, накрытых крышками. Мужчина снял крышку с одного из них, и я с интересом принялась рассматривать необычно накрытый обед.

На кораблях и станциях пользуются стандартными наборами пластокерамической посуды. Обычно это одноцветные наборы с напечатанным названием корабля или станции. Стараясь придать простой штамповке лоск, производители научились варить пластокерамику любых цветов радуги и делали упор на сложных цветах, давая им красивые названия: «бургунди», «красный апельсин», «ночная морская волна». Так что выглядела такая посуда вполне приятно, хотя изящностью или изысканностью не отличалась.

Макс однажды проболтался мне, что на занятиях по самообороне их учили разбивать тарелки пополам, чтобы использовать прочные осколки как оружие и инструменты. Здесь же посуда была… изящной. Крохотные, невесомые чашечки, хрупкие на вид блюдечки, супница, похожая на красивый дом необычной формы, стоящий на холме.

И все это явно было изготовлено не из пластокерамики. Больше походило на фарфор.

Между тем инопланетянин открыл супницу и налил мне в чашку суп. Прозрачный, нежирный бульон он сдобрил свежей зеленью, вареным яйцом и каким-то соусом.

– Прошу, кэнна, попробуйте! Наш повар уверяет, что этот суп очень помогает от простуды!

Бульон оказался очень вкусным. У меня согрелось горло, прибавилось сил и наконец появилось много вопросов. Но стоило открыть рот, как передо мной появилась мисочка с кашей, тарелочка с кусочками чего-то мясного и сразу три крохотных чашечки с соусами.

– А вы почему не едите? – спросила я.

– Должен убедиться, что вы сыты, – просто ответил мужчина.

– Присоединяйтесь, я не смогу есть, если вы голодны.

Тогда мужчина снял колпак со второго подноса и принялся за свою еду. Его подача была более скромной, а блюда выглядели не такими аппетитным, что меня удивило.

– Вы не можете есть земную еду? – удивилась я.

– На моей родной планете готовят иначе. Я постарался адаптироваться к пайкам, чтобы не доставлять сложностей работникам станции, но по возможности нам доставляют еду с родной планеты. Если вас это не оскорбит, я поем.

Я обрадовалась началу разговора, уверила кэна Агродана, что не возражаю против его трапезы, и он взялся за приборы. Мне показалось, что его еда немного похожа на то, что подают в японских ресторанах – много зелени, разных соусов, побегов, кусочков. Все пахло очень приятно, и есть надо было руками или маленькой ложкой.

Дав мужчине насытиться, я понемногу выяснила, что мой начальник действительно инопланетянин. О его планете я никогда не слышала, потому что она находилась в закрытом секторе галактики. Причины закрытости не объяснялись, но обитаемый мир и так был невероятно широк, так что обычный землянин просто знал, что где-то там существуют закрытые миры.

– Но как вы попали сюда?

– Проект «Эдельвейс» совместный, – спокойно объяснил мне мужчина. – Мы согласились привлечь к нему землян, потому что сами не сумели найти решение некоторых научных вопросов.

– Я рада, что смогу принять в нем участие, – устало улыбнулась я и прикрыла рукой зевок. Оживления от душа, горячей пищи и общения с новым человеком хватило ненадолго.

– Вам пора отдыхать, кэнна. Прошу, – мужчина указал на кровать.

Я покачала головой:

– Я прилетела на «Эдельвейс» с мужем. Нам должны были выделить семейную каюту. Спасибо вам за помощь и ужин, но теперь я должна вернуться к Максимусу.

– У земных супругов принято спать вместе? – сдержанно осведомился Аллон Иттэ.

– Да, – кивнула я, борясь с зевотой. В последний бокал инопланетянин налил мне хорошую порцию универсального средства от простуды, и теперь спать хотелось неудержимо.

– Я узнаю, готовы ли ваши общие покои, – слегка нахмурясь, сказал инопланетянин и подошел к пульту.

На экране тотчас появился молодой человек с короткой стрижкой и такими же яркими глазами:

– Кэнн Агродан, вам нужна помощь?

– Готовы ли комнаты для кэнны Агаты и ее мужа? – спросил блондин.

Парень чем-то пощелкал и покачал головой:

– На станции не были предусмотрены парные секции для состоящих в брачном союзе. Сообщение о супругах пришло слишком поздно. Капитан предложил переделать секцию для двух техников в семейное гнездо, но кэнн Лиарданн заявил, что жизненного пространства там слишком мало, и зона слишком опасна для размещения кэнны.

– Значит, кэнна остается у меня, – с ноткой удовлетворения в голосе сказал Агродан. – Надеюсь, кэнн Максимус устроен с удобством?

– Да, кэнн! – заверил его голубоглазый и отключился.

– Как видите, кэнна Агата, вам некуда идти. Приготовление ваших семейных комнат займет некоторое время.

– Но я неловко себя чувствую, потеснив вас, – пробормотала я, ощущая, что готова уснуть в кресле.

– Вы меня не стесните, – загадочным тоном сказал мужчина, и я испугалась. Почему-то показалось, что он доволен тем, что я останусь тут и… – Вы можете располагать моим жилым пространством. Через двадцать две минуты у меня начинается смена в лаборатории.

– А…

– Вам нужно отдыхать. Всем работникам станции предоставляется около трех суток на акклиматизацию и устройство личных дел.

Сказав это, Агродан ушел в санблок, и я воспользовалась моментом – вернулась в постель. Через несколько минут с шипением открылась и закрылась дверь, свет погас, и только тонкие линии безопасности мягко сияли, обрисовывая контур помещения и направление эвакуации.

Глава 8

Синклер Роу, капитан станции «Эдельвейс», сидел в малой кают-компании, которую на станции называли «капитанской», и наливал виски в бокал нового пилота. Тот поначалу отказывался, но капитан на него шикнул:

– Три дня на адаптацию! А если ты сейчас не выпьешь, ничего не поймешь!

– Что я должен понимать? – сверкал глазами Максимус Теофраст. – Этот ваш глава лаборатории утащил куда-то мою жену!

– Цыц! Пей! – Синклер проследил, чтобы птенец опустошил бокал, и придвинул к нему блюдце с орешками. – А теперь слушай. Я твое дело заранее посмотрел. Удивился, конечно. Думал, опять штрафника прислали, но нет, залеты у тебя мелкие, да и те во время учебы.

Макс фыркнул. Он пилот из династии пилотов. То, что капитан Роу назвал «залетами», было скорее молодецкой удалью да желанием как-то выделиться среди других пилотов. Ничего серьезного. И ни один «залет» не касался профессиональной деятельности. Так – выпили и пошалили, не более.

– Тогда возник вопрос – нахрена золотой мальчик списался с рейса «Адмирала Чичагова» и примчался в нашу дыру пилотировать кусок железа, висящий на орбите?

Пилот нахмурился.

– Личного дела твоей жены у меня не было. Эти умники, – капитан ткнул вверх, – решили разделить обязанности. Я капитан, мне подчиняются пилоты, техники, жизнеобеспечение. А кэнн Агродан – глава лабораторных червей, ради которых все мы тут сидим. Секретность высочайшая. Поэтому личные дела умников я не вижу. Я даже некоторых по именам не знаю!

– Но тогда почему нас допустили до работы? – насторожился Макс.

– А потому, – прищурился капитан, – что вас прислали разные ведомства! Твою малышку – умники! А тебя – отдел госбезопасности!

– Госбезопасности? – Максимус моргнул, начиная понимать.

– А ты думаешь, «Эдельвейс» простая лаборатория, висящая в космосе? – хмыкнул капитан и налил пилоту еще один бокал, а себе плеснул пару глотков в кофе.

– Значит, мы с Агатой прибыли как отдельные единицы, – нахмурился парень.

– Еще и фамилии у вас разные, – поддел Роу.

– Эгги не хотела, чтобы ее успех в науке связывали с моей семьей, – отмахнулся Теофраст. Он сам когда-то нахлебался в летной школе и не хотел подставлять жену, потому и согласился на разные фамилии. – Но это не отменяет нашего союза. Почему этот Агродан утащил мою жену?

– А теперь выслушай кое-что и забудь… – вздохнул Роу. Не хотелось ему говорить слишком много, но… мальчишка горячий, не успокоится, а приказ с Земли пришел совершенно четкий. – Станция «Эдельвейс» создана для того, чтобы решить проблему расы ишингов. Проблему размножения этой расы.

– Размножения? При чем тут моя жена?

– При том. Ты вообще тему ее диссертации знаешь?

Максимус нахмурился. Вообще, Агата что-то говорила, но при этом они лежали в постели, так что ее тело привлекало его больше слов.

Капитан вздохнул – мальчишка!

– Твоя жена добилась определенных успехов, увеличивая фертильность многоклеточных организмов. Я в этом ничерта не понимаю, но именно это было написано в сообщении с Земли. По сути, люди тоже многоклеточные организмы. Как и ишинги. Поэтому ее пригласили сюда, выделили лабораторию и прочее. На данный момент Агата Сапега третья по важности персона при эвакуации. Но если то, что я думаю, правда – она очень быстро станет первой.

– Первой?

– Читай! А потом забудь, – капитан бросил на стол небольшую брошюру и разлил виски в третий раз.

Пилот вцепился в тетрадочку и быстро прочитал заголовок: «Особенности строения, поведения и социального устройства расы ишингов».

– Пособие для спецагентов. Тираж всего две сотни экземпляров. В этой книжонке собрано все, что земляне знают об ишингах.

– Чем они так важны? – Максимус не был ученым или исследователем, поэтому не спешил нагружать голову информацией. Зато он был пилотом и сыном капитана, поэтому прекрасно знал, сколько стоит космическая станция. Если Земля построила такое ради сохранения какой-то расы, значит, раса очень полезна Земле.

– Ха, правильный вопрос! Не ожидал! – капитан поднял свой бокал и сделал глоток. – Если коротко, они владеют секретом превращения пустыни в оазис!

– Что? – поперхнулся пилот.

– Никто не знает, как они это делают. В их религии это называется «пробуждением мира». Причем самое интересное, что пустыня может быть любая – хоть после ядерной зимы! Даже океан способны очистить от всякой гадости и наполнить жизнью! Не сразу, конечно, но ты зацени объем возможностей!

Максимус идиотом не был. Знал, что на Земле в свое время было много проблем и с растущими пустынями, и с грязными морями… Да и сейчас, при наличии почти сотни колоний, Земля остается колыбелью человечества, и на ней постоянно осуществляются экологические проекты, оберегающие хрупкий зеленый мир.

– Говорят, когда их нашли, их осталось меньше пяти тысяч, – продолжил капитан. – Наши ученые предлагали просто подождать пару столетий, а потом забрать себе пустую планету, но их главный неожиданно вышел на связь и предложил помощь в очищении пустующих планет, если мы поможем им с рождением детей.

– Рождением детей? У них что… женщин нет?

– Все у них есть! – отмахнулся капитан. – Женщин маловато, конечно, но наши умники выстроили свои графики, доказали, что в принципе восстановление популяции возможно, но… не получается!

– А станция тогда зачем? – не понял Макс. – Если своя планета есть?

– Во-первых – секретность. Стоит кому-то увидеть, как толпа умников чешет в закрытую на карантин зону космоса, как всем станет очень интересно, что мы здесь нашли, – капитан сделал паузу и многозначительно посмотрел на пилота. Тот понятливо кивнул и потянулся за орешками – от виски в голове приятно шумело, и пережить «похищение» Агаты стало легче.

– Во-вторых, ишинги запрещают посадку кораблей любого класса на свою планету. Малые атмосферные катера еще позволяют на какой-то остров сажать, а все остальное – нельзя.

Макс приподнял бровь. Пять тысяч аборигенов что-то разрешают или запрещают человечеству?

– Поверь, они могут защитить свою планету! Если бы не нужда во внешней помощи, мы бы про них никогда не узнали.

Теофраст недоверчиво покачал головой. Он все же достаточно вращался в кругах высшего командования и науки, чтобы понимать – свою выгоду Земля не упустит.

– Ну, а в-третьих – за каждого рожденного с помощью земных технологий ребенка ишинги очищают одну планету Карантинного пояса!

Вот тут пилот застыл! Знаменитый Карантинный пояс! Последствие войны нескольких рас! Цветущие миры, полные жизни, ресурсов и редких ископаемых, в один миг ставшие безжизненными кусками камня!

– Но… атмосфера? Вода? Почва? – имея мать-космобиолога, трудно не понимать хоть немного в условиях развития жизни.

– Они возвращают все! – капитан отпил еще крохотный глоточек. – Не сразу. Мавридику, например, пятьдесят лет в порядок приводили.

– Мавридику? – Макс вспомнил роскошный курорт, на который он сам водил круизный корабль. Планета-мечта. Фрукты, падающие на голову, мягкий климат, чистое море…

– Мавридика сто лет назад угодила под удар флагмана лериев. Половина планеты спеклась коркой, на остальной части началось заражение радиацией, продуктами горения и прочей гадостью. Туда отправились трое ишингов. Они запросили кое-какие ресурсы, но немного. В основном семена растений, зародыши животных, икру… В итоге сейчас это лучший курорт галактики.

Тут Максимус не мог не согласиться с капитаном. Мавридика не только принимала туристов всех мастей, но и поставляла на другие планеты фрукты, натуральные витаминные пасты, фруктовые сладости, рыбу, икру, морских гребешков и прочие деликатесы. Правда, существовало строгое ограничение по количеству. Почему-то местные жестко соблюдали квоты и не вылавливали той же рыбы больше определенного количества. Больше того – часть улова они держали живьем в садках, и если вдруг появлялась информация о незаконном вылове – уже пойманную рыбу выпускали обратно в море! А более совершенной системы отлова браконьеров, чем на Мавридике, Макс не встречал нигде.

– А теперь эти ребятки занимаются Карантинным поясом. Агродан – один из тех, кто курирует этот проект. И если ты его расстроишь… Угадай, что для Земли важнее – один пилот или пяток планет Пояса?

Теофраст допил свой бокал одним глотком. Потом втянул воздух сквозь стиснутые зубы и спросил:

– Что мне делать?