Текст книги "Записки в мир духа"

Записки в мир духа
Елизавета Евгеньевна Сорока

© Елизавета Евгеньевна Сорока, 2024

ISBN 978-5-0062-8345-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

 
СОРОКА  ЕЛИЗАВЕТА. Е.
 
 
«ЗАПИСКИ ИЗ МИРА КЕСАРЯ В МИР ДУХА».
(по мотивам книги Н. Бердяева “ Царство духа и Царство Кесаря).
 
 
«Бог рождается в человеке».
«Достоинство человека не подчиняется тому, что ниже его»!
Н. Бердяев. «Царство Духа и Царство Кесаря».
 

«Вся свобода сущностно пребывает в разуме»

П. делла Мирандола. «Суждения».

ЗАПИСКА ПЕРВАЯ.

ИСТИНА КАК «ДУХ-БОГ».

Начнем как и Бердяев, с вопроса “ Что есть истина»?

В ХХ! веке, это уже кажется романтичной банальщиной, но оказывается, что именно этот вопрос в мире потребления оказывается самым актуальным.

Вопрос, которому, как мы знаем– уже тысячи лет, но в этом контексте начнем именно с мировоззрения прекрасного русского философа -просветителя. Хотя я бы назвала его философствующим интеллигентом. Пусть они не спасли мир, но они спасли единичность и уникальность, что важнее толп населяющих мир.

Бердяев, полностью разочаровавшись в марксизме и вполне разделяя концепцию Лосева о “ относительной мифологии», ведущей к тоталитаризму, создал одно из самых пронзительных философских произведений, “ Царство духа и царство Кесаря» – оно продолжает его цикл «Философия свободы». Я пишу «разделяя концепцию, но объективно понимаю, что Бердяев, отплыв на “ Пароходе философов» так ничего и не узнал о книгах Лосева, оставшегося за несокрушимой сталинской стеной, но это еще раз подтверждает общемировую концепцию Интеллекта, общего направления мыслящих людей.

Место которое занял Бердяев в русской философии – это не место пророка, не место философа в его традиционным понимании, он стал скорее пророком Духа Этот дух он привнес в западный рационализм и еще более более в западный экзистенциализм.

Разочарование в марксизме это естественное состояние русской интеллигенции. «Власть хама» как писал Мережковский, так не стала светочем Истины и русский интеллигент так и остался со своими принципами и поисками, среди тотальной неграмотности масс.

Что есть русская революция, среди тотальной тьмы и безграмотности?

«Эх, эх без креста!! “ – как написал рафинированный символист Блок погребенный среди обломков Империи

Дележка власти и захват сфер влияния с цирковым «натаскиванием» безграмотных крестьян и пролов на «марксизм» – социальное учение об общине управляющей всем и распределяющей блага «по справедливости». Так происходили все русские социальные революции. Бердяев разочаровался в марксизме очень быстро, когда увидел всю бездуховность и будущее подавление свободы духа (ненужной для власти хама) и семимильные шаги наступающей «относительной мифологии “ будущего тоталитаризма.

Первое о чем думается и что представляется в рассуждениях о русских «революциях» – это о бессмысленной жертве «декабристов», идеалистов, запоздалых вольтерьянцев», байронических романтиков и слепцов, ведущих слепых.

Вся эта история была так наивна, так не к месту и так не вовремя, так ни к чему в крепостнической Российской Империи, среди 80 процентов неграмотного населения только что пережившим войну с Наполеоном. «декабрьское восстание на сенатской площади -это так красиво, это так жертвенно и это так иррационально по – русски.

О иррациональности Духа пишет Бердяев в своем произведении “ Царство духа и царство кесаря.» О иррациональности православия как такового как другой иной ветви христианства, ставшей очень русской -пишет и Флоренский, и Соловьев.

Я, прочитав Сартра, Камю, Хайдеггера, отмела сразу Фромма, Фрейда и Ницше.

Я слишком русская и очень московская интеллигентка и это многое объясняет. Среди всех этих западных теорий я все искала, что же мне не хватает – того о чем знает только русская (моя национальная) философская мысль – о богочеловеке и Духе, о независимости Единицы.

Вот где общество потребления, капитал и бизнес проиграл мученикам нацистских концлагерей – ощущению богочеловечности, которая есть в каждом мыслящем, но мыслящем по русски.

В своей книге Бердяев уже изгнанный из Советской России (хотя из России и патриархия гнала русских богофилософов – Соловьев, Розанов – все были изгнаны), начинает главный поиск для человека духа – поиск Истины. И слово «Истина “ он всегда пишет с большой буквы. И я знаю, что разговор с прокуратором Понтием Пилатом о Истине все эти столетия продолжали те, кто ощутил в себе дух и богочеловека – русские. ДЛя мира рациональности нужен был покой и уверенность, для мира духа, мира иррациональности нужно было говорить с богом на равных.

Да -да вы скажите о невежестве, о социальных группах, о детерминировании и я соглашусь, но историю всегда двигали личности и роль личности в истории никто так и не смог отменить. Сейчас когда западный позитивизм и релятивизм привел нас к этому коллективному обществу подавления субъекта, подавления как пишет Бодрийяр -модальности, особенности, которые теперь лишены даже высшие классы обалдевшие от денежных потоков.

Мне хочется напомнить о русской философии – для вас наивной, а для меня ведущей, и о изгнаннике истины Николае Бердяеве.

Он мог бы начать свою книгу пилатовским «Что есть истина?» – но он просто с прискорбием, уже из Парижа, пытается разглядеть ее свет в новых реалиях мира ХХ века.

«Неразрывна связь понятия Логоса, с понятием Смысла “ – пишет он уже после второй мировой. Разрушение Логоса как понятие смысла, (хотя Хайдеггер и называет логос «объяснение») -это признак ХХ века.

Для Бердяева Логос – это творящий смысл свободы творчества. Те кто считает Бердяева религиозным философом страшно ошибаются и никак не могут понять, потому что слишком рациональны, – что такое Бог-Дух в русской философии и восприятии свободы. Для западного практицизма и тем более экономического релятивизма это почти немыслимые понятия на уровне видений пророков и истерии. Так бы это назвал Юнг или животновод по фамилии Фрейд.

Почему я назвала Фрейда животноводом? Потому, что его теория инстинктов отлично бы вписалась в исследования лабораторных крыс, а не человеческих душ. Опустив человека до животных он возглавил плеяду «уравнителей “ и будущих рекламщиков – маркетологов.

Бегбедер в книге» 99 франков», через сто лет, четко описал как работает реклама инстинктов и это очень по Фрейду. Настоящую рекламу миру дал именно постмодернизм как гиперссылка полного ухода от реальности.

Готовя книгу к публикации, долго размышляла, стоит ли добавлять сюда современные реалии – искусственный интеллект и дополненную реальность, насколько эти темы соответствуют «философии свободы». Поняла, что они не то. что не соответствуют теории свободы, они прямо противостоят свободе, которая есть основа духа, и вообще человеческого восприятия жизни. Николай бердяев, тогда в 40 гг ХХ века даже не мог предположить до какой степени несвободы, почти рабского порабощения человека машинами, может достигнуть человеческая цивилизация.

Как человечество дошло до этого? Потеря Логоса -слова– мысли. Лень и автоматизм, примитивизация мышления и Богочеловек оказался в сточной канаве, уносимый потоком данных. И как это произошло все таки великолепно, зло и правдиво написано у Бегбедера и Пелевина. Но вернемся к философии, а точнее к образу мыслей Бердяева.

О индивидуальной восприимчивости, о голосе Духа который оживает в человеке духовном много писали и философы и богословы. О интимности восприятия, о том что Бог-дух приходит к единице, не к общине.. Он говорит тихим голосом только с одним собеседником, потому что несет с собой божественную индивидуальность и космическую единичность.

Писать и думать, и ощущать в себе этот дух – это очень по русски.

Интимность общения с Духом– Богом, то что отец Г. Чистяков позднее называл «тихая беседа» доступна только свободным и тем кто встретился с этим духом уникальности, единичности в мире и Духе. Потому что, как точно пишет Бердяев «Бог рождается в человеке». Дух свободы рождается в момент рождения самого индивида и насколько человек готов услышать его и ощутить зависит от него самого.

Это не Бытие Сартра и не Disain Хайдеггера.

Это то чем живет русский человек выживая в «мире вещей».

«Триумф поверхностной формы, нулевая степень смысла. Низшая форма энергии знака». (Бодрийяр.) Бодрийяр написал эти строки уже после смерти николая Бердяева, но это основная мысль русского философа, которая не давала ему покоя несколько лет после второй мировой войны. Сартр озвучил ее совсем по другому, но суть его речи (почти речи Мирандолы) от этого не меняется.

Форма, ритуал, правила, – это суть иерархического эстатизма.

«Эстатизм» – слово– понятие производная от слова estate – государство. Эстатизм – система государственности, как образа мышления и построения иерархии общества.

Теория о богочеловечности и русской идее родилась в России в момент промышленного взлета, когда дух стал подавляться ради победы мира вещей, ради «чтойности». Это именно то, что Бердяев называет возрастанием эстатизма.

Эстатизм четко связан с миром вещей и относительной мифологией ограничений, которую и дает «мир вещей». Именно в это время, в первую очередь в западной философии, Дух начали выталкивать, выбивать и убивать в человеке.

В начале ХХ века мир встал на тот край, который и приволок его к сегодняшней ситуации, а тогда мир становился все более рациональным, капитал сделал его полностью релятивистски объективным. Не забываем, что объект никогда не имеет своей индивидуальности и личного бытия, это не субъект с замкнутым на себе мышлением.

Объективизм -это то от чего призывали отказаться все экзистенциалисты ХХ века.

А вот о церкви, которая в мире его идей давно перешла к власти Кесаря Бердяев пишет так; – «Рациональные онтологические учения об отношениях между Богом и человеком -нестерпимы. Такие построения имеют лишь педагогически -социальный смысл для христианской общины.»

От себя добавлю – смысл властный, подавляющий и запугивающий. Не имеющий отношения к Свободе Духа. Я никогда не читала Бердяева до этого года (2023), даже во время учебы в РГГУ, но к этой идее, к богочеловечности Духа, к полному отрицанию церкви и Общины, как тоталитарной подавляющей секте, я пришла давно. Та особая беседа, то постоянное внутреннее диалогическое присутствие духа, о котором пишут и Бердяев, и Соловьев, и Лосев оно всегда подсознательно было со мной всю жизнь. Эта та свобода о которой я постоянно говорила и эта та свобода, которой я лишилась не по своей воле, и эта та свобода – индивидуальности, персонализации которая помогает мне выжить в невыносимых условиях тоталитаризма.

«Корабль философов» 1922 года доставил русскую философскую мысль в Европу и обогатил европейскую философскую мысль. Бердяев безусловно, прожив в Германии и Франции все свои последние годы, отошел от марксизма, а затем погрузившись в экзистенцию Сартра и Хайдеггера, принял ее как свою основную позицию.

НО русская идея мессианства как мира Духа не оставила его до последних дней.

О мире Кесаря он отзывается однозначно как о мире Дьявола, о мире материи, о видимом мире подавления воли и убийстве свободы Духа. Здесь я не буду соединять несколько своих книг, но эта основная тенденция моих научных прорывов, которые я сделала изучая картины И. Босха.

ЗАПИСКА ВТОРАЯ.

МИР КЕСАРЯ ТЮРЬМА БОЖЕСТВЕННОЙ СВОБОДЫ.

«-Хорошо, сказал я, допустим, а почему для ссылки выбрали нашу планету?

– Ее не выбрали. Она изначально была создана для того, чтобы стать тюрьмой.

– Где то на Земле была построена тюрьма, в которой заперли Великую богиню?

– У этой тюрьмы нет адреса.»

В. Пелевин.» Empire V».

Миры духа, заключенные в бренные тела, не переносят подавления власти Кесаря. Слово «непереносимо», непереносимо для духа– часто встречается в текстах Бердяева.

Это у него почти личный философский термин так же как слово “ падшесть». Эту «непереносимость «Лосев назвал это страданием эйдоса в меоне, но мы в этом эссе не будем употреблять сложные термины, а пойдем по пути философствования Бердяева. Он не называл себя философ и считал себя больше осознанным человеком, чем отвлеченным философом. Он указывал путь в видимом мире, а не в мире отвлеченной диалектики.

Что говорит Бердяев о эстатизме?

Как только возникает государство, любое государство, любое сообщество, где есть иерархия, а именно она основа государственности, организации любого общества – «Мир Кесаря» торжествует. И какой стороной не поворачивай этот денарий, обе стороны отданы во власть мира смерти.

Отдаляясь от метафоры, вернемся к известному всем понятию «Технократия, четко организованная машина подавления и сдерживания, личности и индивидуальности.

Государство превращается в технологию – в подавляющую безжалостную машину власти. С каждым днем государство наращивает свою мощь, становится все более бездушным, все более тоталитарным. Причем Бердяев определяет тоталитаризм – как религиозный кризис и тоталитаризм это совсем не обязательно форма режима власти – это в первую очередь отношение к человеку, как к орудию по построению своей вертикали власти и горизонтали подавления масс.

Лишения свободы, манипулирование и главное, что я пишу уже сейчас после знакомства с книгами Бодрийяра, подавление через гипермодель безопасности.

Об этом упомяну вскользь и по ходу замечу что есть мнение, что знаменитая сага

«Матрица» выросла как раз из книги Ж. Бодрийяра “ Симуляции и симулякры». Все о чем пишет Бодрийяр в своей футуристически обреченной книге, в общем то другими словами уже написано бердяевым в заметках и дневника, которые и сформированили его посмертную книгу “ Царство духа и Царство Кесаря».

Книга “ Мир Духа и мир кесаря “ издана уже после смерти Бердяева, это заметки и размышления уже позднего «европейского» периода. Им тогда многое было переосмыслено и пережито. Как русский мессианский философ он, наблюдая за изменяющемся миром, очень четко и понятно объясняет это» кесарианское “ веление времени: – “ Необыкновенное ускорение времени, быстрота за которой человек не успевает. Человек становится лишь частью, функцией технологического процесса и оценивается лишь по его утилитарной роли и производительности. В ускоряющемся ритме, человек перестает слышать себя, перестает отделять себя от других, персонализировать, а персонализация это главная черта экзистенциализма и русской философии богочеловечности.

Функция человека становится полностью технократична и он падает в «биомассу» мира Кесаря. Мир Кесаря, то есть государство становится полностью тоталитарным явно или неявно. Сейчас это видно на примере двух сверхдержав с совершенно идентичной идеологией власти. США и Российская Федерация.

«Тоталитаризм – как религиозная трагедия», и совершенно обоснованно Бердяев называет именно марксизм, и предсказанный им коммунизм -тоталитарным миросозерцанием.

Ужас человеческой жизни заключается в том, что добро осуществляют при помощи зла.

Коллективизм, распределительная система, обязанности перед обществом, полное слияние с «общиной» как ячейкой (в оцифрованном мире матрицы – клеткой поля) – вся эта метафизика коллективизма всегда разрушительна для общества и, тяготеет к тирании. В этом мире «выбора без выбора» – Царство Духа совершенно невозможно. Бердяев это констатирует даже не обреченно, а скорее как толкователь античности А. Лосев, просто подтверждая очевидное. Дух это свобода, дух личный выбор и индивидуализм отдельно взятой уникальной личности. Уникальность отрицается ” миром вещей».

«Послевоенный» Бердяев, как и Сартр, как и Камю и все мыслители пережившие войну, пытаются объяснить и создать модель нового идеального мира экзистенции, где человек мыслящий займет свое высокое место. Этот прорыв нео-гуманизма мог бы привести к новому Ренессансу, но к сожалению не привел ни к чему, кроме торжества поп-арта и безудержной власти мира потребления.

Сартр провозгласил экзистенциализм зоной личной ответственности, а Бердяев настаивает на том, что замкнувшись в своей «личной ответственности “ Сартр, очень практичной и одиноко экзистенциальной, Сартр пропускает один важнейший пункт. Ту самую связку материи матрицы и Логоса. Даже при крайнем индивидуализме и гуманизме экзистенциалистов они никак не могут найти Дух, тот самый дух свободы ощущения себя частью личного универсума ни в царстве кесаря, а в царстве духа.

И тут я могу сказать, что без ощущений Духа Западно-европ. философия экзистенциализма, снова скатывается в материализм.

Почему об этом индивидуальном общении с духом говорил именно Бердяев? Дух и ощущение Духа -это главное отличие русского иррационального от западного рационального Там, на Западе, Бердяев совершенно отошел от русского наивного идеалистического позитивизма, от поиска государства на основе слова «Бог».

Бога не найти в мире Кесаря, а теократия та же кесарийская подавляющая власть.

Именно в концу жизни он осознал разделение этих двух миров и невозможность служить и богу и кесарю одновременно. Бердяев провозглашает духовность человека его новым символом веры, но он имеет в виду не абстрактную, святую веру, веру религиозную и общинную.

Верой он называет личный опыт. Тот особый интимный опыт общения с духом свободы, своим ощущением вселенского бытия свободного духа.

Для русского философа вера – это именно пережитый личный ОПЫТ.

Духовный опыт, который крайне индивидуален, дается не всем, но крайне распространен именно среди русских мыслителей, писателей, художников.

Тут сразу же возникает вопрос о «русской идее мессианства. Особого места обитания Духа. Он пишет об этом так:-

«Познание истины (гнозис) есть творческая активность человека. Она невозможна через отвлеченный разум, через понятие – только через духовный опыт.

Западно– европейское понятие дает совершенно иное представление и скатывается в материализм с таким заявлением, что «познание должно быть экзистенциальным, но это невозможно, потому, что познающий разум не может познавать существование, которое не может быть объектом» Как говорится с объекта начали – объектом кончили. Чтобы войти в мир метафизической экзистенции связка с миром Духа-Бога, как его ни назови необходима. Бессмысленно обучать экзистенции мир Кесаря который живет по законам власти и эстатизма. (Эстатизм = государственность)

«Подлежит исправлению само бытие, а философия свободных -конкретный персонализм.»

Мифическая свобода в мире Кесаря как бы она не называлась – прячется за ложными представлениями о справедливости, равенстве, а точнее уравнивании масс и гибели индивидуальности. Миф о монархии, миф о демократии, миф о пролетариате, все это создает подавляющее контролирующее государство и главный вопрос любого общества и любой революции – не в отношениях «Я» к «ТЫ», а в отношении «Я» к «МЫ».

О этой тоталитарной мифологии, почти одновременно с Бердяевым, по ту сторону «стены», пишет и А.Ф.Лосев. в своей книге «Диалектика мифа». Он разделяет мир духа и мир кесаря на абсолютную мифологию и относительную. Абсолютная всеобъемлющая диалектика единого мира, стройно логичная. Относительная – созданная» миром Кесаря», разъединяющая, узконаправленная, тоталитарная.

«Самое глубокое противоположение есть противоположение не к капитализму как экономической категории, а буржуазности, как категории духовной и моральной.»

Бердяев окружен этой буржуазностью и мещанством. Он называет экзистенцию Сартра – «рафинированный материализм».

Что же такое этот рафинированный материализм? Бердяев смотрит на него не свысока, а скорее с другой позиции.

«Я не философ и не буду углубляться в термины, но думаю, что это -массовое сознание бытия заключенное в форму экзистенциализма». В этом видит Бердяев ошибку Сартра, нежелание принять эту третью, связующую сущность, принять индивидуальность – через принятие опыта общение с духом.

ЗАПИСКА ТРЕТЬЯ.

СВОБОДНЫЙ ВЫБОР – ПРЫЖОК В МИР ДУХА.

Свободный выбор мыслящих на пути постижения себя, как богочеловека.

Постижение себя как богочеловека, даже если не погружаться в «русский позитивизм», это в первую очередь встреча с богом духом в себе. И это не вопрос веры, не вопрос принадлежности к какой то конфессии. Это личный опыт.

Сартр четко придерживаясь позиций атеизма, и как бы боясь употреблять термин «Бог», говорит о Cogito, как единственном пути постижения, осмысления и вообще существования отдельной личности. Путь Сартра и вообще Западной философии это путь самопознания через гнозис вообще. Это позиция, несколько осовремененная, позиция раннего христианства. Но западному гнозису, не хватает главного, того о чем и говорит Бердяев в своей книге.

Бердяев, как философ русский, разделяя взгляды экзистенциалистов, говорит о Cogito, как связующем звене мира духа и мира богочеловека. В его виденье – мысль, постижение, как смысл и Истина– сливаются в единый Дух личного познания Вселенной, глобального места Человека в этом «Античном космосе».

Личное постижение духа – бога в себе.

Вы спросите почему здесь я не привожу цитат из Вл. Соловьева, ибо термин» богочеловек» это именно его изобретение. Дело все в том, что для ХХ!, для современного мира симуляций и технологий, Соловьев слишком религиозен. Когда он писал свои книги, то альтернативы пониманию Бога почти не было. Было два полюса – или атеизм или религиозность. Та тонкая грань, которая возникла после Второй мировой войны, как движение экзистенциализма, открыла этот путь и на этом пути было уже не две развилки, а выросла краеугольная виртуальная дверь мыслителя -богочеловека, индивидуалиста -Единицы.

Атеизм стал тупостью, а религия государственной зависимостью, слабостью и «ленью мозга». Атеизм -отрицание не бога, а волшебства, атеизм отрицание человека, человека Избранника. Религия, в общем то делает тоже самое. Пригибая, останавливая, ставя на колени Богочеловека, она приковывает его в пещере Платона обреченными цепями. Выбор между Атеизмом и Религией -кажущийся выбор. Что бы вы не выбрали вы окажетесь в Царстве Кесаря, снова промахнувшись мимо Царства Духа.

О «духовной аристократии» – как уникальном явлении русской культуры.

безусловно, что бердяев пишет о «аристократии духа “ не случайно. Его замечания очень личностные и себя, он в первую очередь относит к этой аристократии духа.

Она родилась в России, вместе с промышленной революцией и принятием, как разновидностью несомненного прогресса, всех западных философских идей.

В советской историографии это время промышленного подъема назвали “ время разночинцев», но его вполне можно было назвать и временем рождения «богочеловека».

Идейная борьба второй половины Х!Х века, разночинские диспуты, практицизм и идеализм в одном флаконе как раз и родил эту самую духовную аристократию. Менее чем через пятьдесят лет она была изгнана из новой России Советов. Советской власти духовность была не нужна. Она не вписывалась в марксистский рационализм тотального мещанства и скудости.

Русская духовная аристократия всегда жила на принципах свободы и независимости и она не сдалась тоталитарной мифологии власти пролетариев.

Русская духовность прогнала через себя, как новую кровь, рационализм Европы и очистила его фильтром русской духовности, идеализма и православных традиций.

Из этого симбиоза и родилась русская интеллигенция. Русская интеллигенция как невидимая подпольная организация под суровым взглядом Большого Брата.

Русская интеллигенция духа, наиболее далекая от мира Кесаря.

Сейчас, уже в 2024 году, она полностью поглощена, разбита и похоронена «миром вещей». Мышление и размышления, самопознание через гнозис, заменили масс – медиа. Мышление– как основная человеческая деятельность, подменена инфографикой, «веселыми картинками». Экзистенциальная ответственность и индивидуальность отменена «мнением народа». Проблема общества с противопоставлением и отношениями “ Я“ с „Мы“ – прокачано с позиции „Мы“ и эти „Мы “ лениво отдыхают в нирване сна и пустой башки.

Последние русские интеллигенты сели в последний поезд еще в конце двадцатого века и не стали даже махать рукой на прощание оставшимся.

Двадцать первый век, открылся прорывом технологий. Мир вдруг, в одночасье, стал таким беззаботным, таким удобным и так же в одночасье, вдруг– человек стал зависим от этих технологий настолько, что перестал ими управлять. Человек перестал запоминать номера телефонов, учить иностранные языки, физически присутствовать в жизни, в жизни где уже не было места для встречи с собой как ” богочеловеком», с духом и душой. Человечество отупело от собственной лени так быстро, что даже не успело как тот падишах в сказке, крикнуть: -«Довольно», а мир духа сразу превратился в черепки.

Родовое подавление личности как смысл объективной несвободы мира Кесаря.

Мир Кесаря, как любая власть основана на общинном проявлении. Государство и есть та самая община, род со своими несокрушимыми правилами и традициями. Община и его “ старшины“ – это всегда подавление, это всегда осуждение, это всегда уравнивание. Почему „осуждение“? Для существования мира Кесаря враги необходимы. С философской точки зрения это те саме „иные “ которые даю власть «старейшинам». Они позволяют им управлять родовой массой, выдавая тоталитарную власть за «защиту». Роду не нужны Личности. Род сжигает и вычищает любое «Я».

НО Выбор есть. Есть выбор Духа, есть выбор Логоса. Есть импульс творчества приходящий из мира Духа, как духа свободы в сокрушающий феноменологический мир Кесаря. Давайте искать потерянный смысл и мы найдем свою человеческую богоподобную суть заново.

«Свобода духа прорывается в мир феноменов и опрокидывает его объективную социализацию, а устройство иерархической власти связано с миром кесаря.»

«Человек есть микрокосм и микротеос».

Это основная тема всех последних работ Бердяева. Но это было веление времени. Об этом писали и думали на Западе, об этом думали, но не писали в России.

Нео– гуманизм прорывался наружу и так же «схлопывался “ миром кесаря. Аристократичный Сартр занял место Марселио Фичино, а Камю разделил судьбу Мирандолы. Русский аристократ духа, как вся русская мысль вообще, так и остался на своем духовном «острове Буяне»

Бердяев ушел от идеализма русского позитивизма окончательно. Он отказался от идеи марксизма, перейдя в философии отрицания объективизма и коллективизма. Он ощущал себя русским изгнанником несущим свет в рациональный экзистенциализм Запада. Через размышления и индивидуальное познание философ приходит к теме Свободы как абсолюта, утраченного объективизмом коллектива и рода.

В трудах последних лет он видит путь человечества к возрождению только в персонализации и индивидуализме.

Его личный микротеос – это – “ Бог рождается в человеке».

«Философское творчество есть опьянение мыслью.

«Философское познание может быть основано только на опыте, на духовном опыте и в нем акт познания совершает „целостный дух.“ Смысл мира, рождается не как у Ницше в воле к могуществу. Философское познание призвано освободить человека от власти объективирующего мира. Не воля к могуществу, а воля к смыслу и свободе, движет философским познанием»

Бердяев о духовности как Свободе смысла.

«Само существование смысла – предполагает творческое состояние духа».

«Свободу нужно противопоставлять бытию, Творчество – объективному порядку.»

У Бердяева в записках, как у Бродского в стихах, на сотни строк -двадцать гениальных. Именно их я выписываю в свои философские записки о Бердяеве.

Здесь он снова говорит о том, что великий Дух Свободы открывает двери Универсума и снова возвращается к теме отличия Универсума как творения умопостижимого. которое противопоставлено родовой и детерминированной общине Бытия.

Этот самый Универсум – Античный космос Лосева, нерасторжимое единство уникальности и свободы. Совершенной независимости и творчества создания через самопознание. Не могу не ссылаться здесь на книги Лосева.

«И соединение ответственности и безответственности, зрения со слепотой, свободы с необходимостью и есть реальная жизнь космоса и человека в нем».

Это и есть жизнь Универсума и человека -универсума, это и есть жизнь свободного Духа.

Только Дух свободы заставляет человека возвысится над бытием, противопоставив его себе. Об этом говорит и Сартр, но Сартр, не может расстаться с темой “ Мир без бога “ и постоянно спускается в своих рассуждениях к традиционному материализму, сам не замечая, что просто «замалчивает» этот самый Дух свободы, не давая точного объяснения как же разорвать зависимость человека от объективизма и полностью погрузиться в творчество субъекта.

Когда на определенном этапе развития духовности в человеке”рождается Бог», то возврата к обыденности уже нет и быть не может.

«Бытие в мире– есть царство обыденности» (Хайдеггер).

Обыденность -мещанство-мир вещей.

Рожденный в человеке Бог, на определенном этапе развития духовности – открывает глаза на мир, на самое себя и на те смыслы, которые до этого были закрыты. Так прозревают слепцы, так выходят рабы из пещеры Платона, жмурясь от ослепительного света Истины и прозрения. Так разваливается мир объективации в узком пространстве того, что мы знаем как «Бытие».

Бытие – первая книга Библии, и есть начало четкого закона объективного мира. В древнегреческом изводе она называется «генесис», от слова ген– единица, первый шаг. И за первым шагом, кирпичик за кирпичиком выстраивается мощная стена между миром Творческого «Я» -Бога Духа и миром Бытия законов Бога – судии, регламентом, традицией, родовой системой поощрений и наказаний, системой порождающей страх и униженность субъекта оторванного от духовности и ввергнутого в мир объективации и подавления. Страх -это уже несвобода.

«Сами законы природы не вечны, они соответствуют лишь известному состоянию мира. Существуют лишь вечные духовные ценности – Свобода, любовь, творчество и ценность уникальной личности».

«Познание – напряженность воли к истине и смыслу.»

Говорить о Свободе как о свободе в мире власти Кесаря, в мире подавления не представляется возможным. Это становится состоянием Духа, состоянием ума и этот состояние ума находящегося в духе меняет и самого субъекта, а он меняет Бытие вокруг себя в поисках духовности познанной в личном эмпирическом опыте общения с Универсумом.

«Свобода есть тайна, она не подлежит рационализации. Таинственность Свободы в том, что она творит новую жизнь.» Это то о чем писал Сартр и, о говорил другими словами. Свобода это динамика, порядок – незыблемость и неизменяемость – это статика. Статика, раз и навсегда заведенный ритуал губителен для свободы духа человека. Человек создан для этого постоянного движения, взаимодействия с разумом и чувственной природой.