Книга: Завоевание - Эмиль Золя

Дядюшка Маккар очарователен в своей сволочности. Обойдусь без подробностей, но не могу его не упомянуть. Одна из последних сцен – та, в которой горожане любуются пожаром, - одна из ужаснейших. Какие же люди бывают равнодушные, жестокие, алчные. Пять человек горят заживо, а тут "Дорогой, я так беспокоюсь за свои часики, как бы ты на них не сел". Золя – страшный писатель, он умеет показать человеческие пороки так, что от них волосы встают дыбом, и хочется забиться за какую-нибудь тумбочку и не отсвечивать.

Он останавливается и снимает комнату в благополучном доме буржуазного семейства Муре и вскоре становится для них, а затем и для всего общества Плассана Тартюфом.

Общество, живущее по принципу "Этого конечно же делать нельзя, но если очень хочется, то можно", легко направляется хитрым клериком в нужное ему русло. Он, с одной стороны, под маской смирения и всепрощения распаляет пороки горожан (например, открывает под зданием храма клуб!), а, с другой стороны, с помощью показного благочестия и ненавязчивой строгости, укрепляет веру жителей в свою безгрешность, становясь своего рода посредником в сделке с совестью для каждого из действующих лиц романа.

Здесь Золя очень выпукло показывает подобие процессов: женщина (главная героиня Марта Муре, урождённая Ругон), попавшая под влияние сильного мужчины, легко поддаётся и принимает нужную форму, так же, как легко поддаётся и принимает нужную форму общественное мнение - аналогия с Савонаролой напрашивается сама собой.

Сам роман, в сравнении с тремя предыдущими, не так богат на описания и отступления и гораздо сильнее подвержен парцелляции: двадцать с небольшим глав, против семи-восьми предыдущих романов.

Также жаль, что Золя оставляет неясным прошлое аббата Фожа, а проблему, что делать дальше, когда герой достигнет-таки своей цели, решает жёсткой и неожиданной концовкой. Но, пожалуй, именно эта концовка и является главным козырем "Завоевания Плассана".

Роман «Завоевание Плассана», посвященный в основном истории семьи Муре, наследственно-психологическим вопросам распространения зла и дурных наклонностей, должен был стать предпоследним романом цикла. Но в 1873 году Золя значительно изменяют творческие планы. Закончив работу над первыми тремя книгами цикла, он приступает к созданию книги о священниках. В 1873 году тема церкви, клерикализма приобрела острую политическую злободневность. Золя делает главной темой книги изображение церкви как орудия политической борьбы, орудия реакции. Наследственно-психологические проблемы произведения отодвигаются на второй план, и, что не характерно для других романов цикла, центральным персонажем становится не представитель семейства Ругон-Маккары, а аббат Фожа. Главной сюжетной линией избран рассказ о его политической авантюре, борьбе за подчинение Плассана интересам бонапартистской партии. Действие романа тем не менее отнесено писателем к 1858 году.

Аббат Фожа — священник-палач, воплощающий в себе все жестокость и лицемерие католической церкви, ее антигуманистическую сущность. Золя отмечал в «Наброске»: «Фожа олицетворяет стремление повелевать, воинствующий характер духовенства». Говоря о Фожа, Золя называет его современным Тартюфом, прикрывающим благочестием и набожностью свое честолюбие и желание разбогатеть.

Исключительный интерес представляет способ построения сюжета книги. Фактически это ветхозаветный сюжет сотворения мира и первородного грехопадения прочитанный наоборот. Здесь в райский, заключающий покой, но не радость, сад семейства Муре проникает зло в виде холодного и расчетливого священника-карьериста, впускает это зло сам Адам-Мурэ и преподносит Еве-Марте. И гибнет в первую очередь сам рай - тихий сад, в котором раньше было место для детей, труда и созерцания природы, а теперь он становится ареной для политических интриг и варварской деятельности семейства Трушей. Но самое печальное, что в след за своим тихим и неказистым раем гибнут в огне и ужасе сами Адам и Ева - Франсуа и Марта Мурэ.

В России книга вышла в 1874 году. В письме от 23 сентября 1874 года Тургенев сообщал Золя о большом успехе романа в России. Свое письмо он закончил фразой: «В России читают теперь только вас!»