Текст книги "Пираты Малайзии"

Глава 6
НА САРАВАК

«Жемчужина Лабуана», на которой Сандокан готовился предпринять свою дерзкую экспедицию, был одним из самых больших, хорошо вооруженных и прочных праос, которые бороздили обширные моря Малайзии.

Его водоизмещение в шестьсот тонн в три раза превышало обычные праос. Узкий корпус, изящные формы, крепкие мачты и огромные паруса, чьи реи достигали шести-семи метров, дополняли его внешний облик. При хорошем ветре «Жемчужина» могла мчаться, как морская ласточка, и оставить далеко позади самые быстрые шхуны и парусники Азии и Австралии.

Она не имела ничего, что заставило бы подозревать, что это корсарское судно. Ни пушек на виду, ни абордажных мостиков, ни многочисленного экипажа. Она казалась изящным торговым праос, направлявшимся с ценным грузом в Китай или Индию. Тут ошибся бы самый опытный морской волк.

Но тот, кто спустился бы в трюм «Жемчужины», смог бы увидеть, каков этот груз. Там не было ни ковров, ни золота, ни пряностей, ни чая – там были бомбы, ружья, кинжалы, сабли и бочки с порохом в таком количестве, которого хватило, чтобы взорвать два больших фрегата.

А тот, кто заглянул бы под большой навес на корме, смог бы увидеть шесть больших длинноствольных пушек, готовых исторгнуть ураган снарядов и картечи, и две мортиры, способных пробивать даже крейсерскую броню.

Обойдя многочисленные рифы и скалы, которые преграждали для больших кораблей вход в бухту Момпрачема, проворная «Жемчужина Лабуана» взяла курс на Борнео, прямиком на мыс Сирик, который с запада прикрывал обширный залив Саравака.

Погода была прекрасная и море спокойно. Ни паруса на горизонте, ни следа дыма, который указывал бы на пароход. Огромное пространство воды, темно-свинцового цвета, было совершенно спокойно несмотря на легкий свежий ветерок.

Меньше чем за двадцать минут быстрое судно достигло южной оконечности острова, за которой еще виднелся остов «Moлодой Индии», и вышло в открытое море, чуть наклонясь на левый борт.

Отведя Деву пагоды в самую лучшую каюту на корме, Янес и Каммамури поднялись на палубу, где, погруженный в глубокую задумчивость, склонив голову и скрестив руки на груди, давно уже прохаживался Сандокан.

– Как тебе нравится наше судно? – спросил Янес у маратха, который, опершись о фальшборт, внимательно вглядывался в смутные очертания Момпрачема, которые быстро таяли за кормой.

– Не помню, чтобы я когда-нибудь плавал на судне, более быстром, чем это, господин Янес, – отвечал маратх. – Пираты, как мне кажется, умеют выбирать себе суда.

– Ты прав, мой дорогой. Нет корабля, который мог бы состязаться с «Жемчужиной Лабуана». Через несколько дней, если ветер не ослабеет, мы будем у берегов Саравака.

– Без сражений?

– Не знаю. Это нельзя предугадать. В наших морях многие знают «Жемчужину Лабуана»; здесь много крейсеров, которые стерегут берега Борнео. Не исключено, что кому-то из них взбредет на ум помериться силами с Тигром Малайзии.

– А если это случиться?

– Черт побери, мы примем вызов. Тигр Малайзии, дорогой мой, никогда не отказывается от сражения.

– Я бы не хотел, чтобы на нас напал какой-нибудь большой корабль.

– Мы бы не испугались и крейсера. У нас в трюме хватит снарядов и пороха, а сабель и ружей столько, что можно вооружить население целого города.

– Однако у нас только восемьдесят человек.

– А ты знаешь, что это за люди?

– Я знаю, они храбрецы, но…

– Они даяки, мой дорогой.

– Ну и что?

– Это люди, которые не побоятся броситься на железную стену, защищенную сотней пушек, если знают, что по ту сторону ее есть головы, которые можно отрезать.

– Они охотятся за головами, эти даяки?

– Да, юноша. Даяки, которые живут в самых густых лесах на Борнео, зовутся охотниками за головами.

– Но это страшные люди.

– Ужасные.

– А что, если однажды ночью им взбредет в голову отрезать головы нам?

– Не опасайся. Они уважают и боятся нас больше своих богов. Достаточно одного слова или взгляда Тигра Малайзии, чтобы они стали кроткими, как овечки.

– Когда мы прибудем в Саравак?

– Через пять дней, если не случится ничего непредвиденного.

– Бури, может быть?

– Ну, – пренебрежительно пожал плечами португалец, – когда «Жемчужину Лабуана» ведет такой морской волк, как Сандокан, ей не страшны никакие бури. Я говорю о крейсерах, которые время от времени предпринимают охоту за нами.

– Так их здесь много?

– Понатыкано, как ядовитых колючек. Португальцы, англичане, голландцы и испанцы все вместе объявили войну пиратам.

– Тогда в один прекрасный день пираты исчезнут.

– О! Никогда! – с глубоким убеждением воскликнул Янес. – Пиратство будет существовать, пока на свете есть хоть один малаец.

– Это почему?

– Потому что малайцы невосприимчивы ни к какой цивилизации. Они не признают ничего, кроме обмана, поджога, грабежа, убийства – всех этих ужасных средств, которые позволяют им жить в достатке. Пиратство у них насчитывает уже много веков и будет продолжаться еще много веков. Это кровное наследство, которое передается от отца к сыну.

– Но почему не скудеет эта нация? Постоянные сражения должны бы обескровить ее.

– Чепуха, Каммамури, чепуха! Малайская нация плодовита, как ядовитые растения, как вредные насекомые. Умер один – родился другой, и этот не менее храбрый и кровожадный, чем его отец.

– А Тигр Малайзии – малаец?

– Нет, он борнезиец, причем знатного рода.

– Скажите, господин Янес, как же случилось, что такой страшный человек, который нападает на суда, истребляет целые экипажи, который грабит и сжигает деревни, который сеет повсюду ужас, так великодушно предложил спасти моего хозяина, которого он никогда не знал?

– Потому что твой хозяин – жених Ады Корихант.

– Он что, знал Аду Корихант?

– Никогда и в глаза не видел.

– Тогда я не понимаю…

– Сейчас все поймешь, Каммамури. В 1852 году, то есть пять лет назад, Тигр Малайзии был на вершине своего могущества. У него было множество людей, много кораблей, много пушек. Одно его слово заставляло трепетать народы Малайзии, англичане боялись его.

– Вы тоже тогда были вместе с Тигром?

– Да, уже несколько лет. Однажды Сандокан узнал, что на Лабуане живет прекрасная девушка, о которой ходили легенды, и захотел во что бы то ни стало увидеть ее. На одном из своих праос он отправился на Лабуан, но был обнаружен крейсером, побежден в морском сражении и ранен. Истекая кровью, он добрался до какого-то богатого поместья и здесь окончательно потерял сознание. Его подобрали, выходили, а когда он пришел в себя, то… Кого бы ты думал он увидел у своей постели в качестве сиделки? Ту самую девушку, которую так стремился здесь встретить.

– О какое странное совпадение!

– До этого Тигр Малайзии любил только бури и битвы. Но, увидев прекрасную девушку, он влюбился в нее до безумия.

– Кто? Тигр?.. Это невозможно! – воскликнул Каммамури.

– Я тебе рассказываю то, что было, – сказал Янес. – Он полюбил ее, она полюбила пирата, и они договорились вместе бежать.

– Почему бежать?

– У девушки был дядя, морской капитан, человек суровый и жестокий, непримиримый враг Тигра Малайзии. Я не буду рассказывать о всех драматических событиях, которыми полна эта история. Прежде чем Сандокану удалось похитить любимую и бежать, было множество кровавых сражений, много опасностей, когда жизнь его висела на волоске. А в конечном счете все это кончилось разгромом нашего Момпрачема. Сандокан со своей возлюбленной укрылся в Батавии 11
  Батавия – голландское названия г. Джакарта на о. Ява в Индонезии.


[Закрыть]. Я и еще тридцать человек последовали за ним.

– А другие?

– Все другие погибли.

– Как звали эту девушку, которая стала невольной причиной гибели Момпрачема? – спросил маратх.

– Марианна Гвиллок.

– И она в самом деле родственница Ады Корихант?

– Кузина, Каммамури.

– Вот почему Тигр обещал спасти Тремаль-Найка и его невесту! Скажите, господин Янес, Марианна Гвиллок жива?

– Нет, Каммамури. – с грустью сказал Янес. – Уже два года, как она спит в могиле.

– Умерла!

– Умерла.

– А ее дядя?

– Жив и все еще ищет Сандокана. Лорд Джеймс Гвиллок поклялся повесить его вместе со мной.

– А где он сейчас?

– Этого мы не знаем…

– Вы боитесь встретить его?

– Видишь ли, у меня есть предчувствие… но… в предчувствия я больше не верю! – он закурил сигарету и принялся быстро расхаживать по палубе.

Маратх заметил, что, закончив свой короткий рассказ, этот человек, всегда такой бодрый и жизнерадостный, был подавлен и грустен.

«Эти воспоминания явно расстроили его», – прошептал он и спустился в каюту своей госпожи.

Ветер по-прежнему держался хороший, он даже усиливался, и «Жемчужина Лабуана» скоро достигла семи узлов в час, что позволяло ей добраться до мыса Сирик очень быстро.

В полдень по левому борту показались Ромадес – группа островков, расположенных в сорока милях от побережья Борнео и населенных по большей части пиратами, которые жили в добром согласии с пиратами Момпрачема. Они даже встретили на нескольких своих праос «Жемчужину Лабуана» и приветствовали ее экипаж и храброго капитана салютом из пушки и громкими криками.

В течение дня на горизонте показалось лишь несколько одиноких парусов: двухмачтовая бригантина и пара китайских джонок, но Тигр Малайзии, который спешил прибыть раньше «Гельголанда», не обратил внимания на эти суда.

На следующий день, при первых лучах зари показался остров Вале, отстоящий на сто двадцать миль от Момпрачема и защищенный многочисленными скалами, которые не позволяли пристать к нему. Какая-то голландская канонерка, которая, без сомнения, осматривала эти берега в поисках какого-нибудь корсарского судна, укрывавшегося там после дерзкого набега, заметила «Жемчужину Лабуана» и бросилась преследовать ее на всех парах. На палубе канонерки показались матросы с карабинами, а канониры расчехлили по правому борту тяжелое орудие.

– Дружище! – воскликнул Янес, подойдя к Сандокану, который спокойно разглядывал канонерку. – Эта тварь что-то почуяла, раз бросилась за нами в погоню.

– Не думаю, – отвечал Тигр. – Она просто хотела проводить нас, опасаясь, что мы заблудимся.

– Мне не очень-то по душе такой провожатый.

– Ты боишься?

– Нет, дружище. Но что, если она будет следовать за нами до самого Саравака?

– Едва ли. Если у нее есть претензии к нам, она вступит в бой, и мы отправим ее на дно.

– Берегись, старина. У Джеймса Брука большая флотилия, которая рыщет повсюду и охотится на пиратов.

– Я знаю все, чего можно ждать от него. Иногда, чтобы привлечь пиратов, он даже снимает мачты со своего корабля «Роялист» и открывает ураганный огонь, едва они подойдут на пушечный выстрел.

– Этот дьявол и в самом деле уничтожил немало пиратов у берегов Саравака?

– Да, и он буквально опустошил кое-где берега Борнео, уничтожая все праос, сжигая деревни, обстреливая из пушек укрепления. У этого человека горячая кровь, но все же не такая, как у пиратов Момпрачема. Страшен будет для него тот день, когда мои тигрята пристанут к его берегам.

– Ты хочешь помериться силами с ним?

– Надеюсь, судьба мне поможет в этом.

– Ого! – воскликнул португалец.

– Что с тобой?

– Взгляни-ка на канонерку, Сандокан. Она приказывает нам поднять наш флаг.

– Свой-то я ей, конечно, не покажу.

– Тогда какой? – спросил Янес.

– Эй, Кай-Малу, покажи этим любопытным английский флаг. Или голландский, или португальский, какой там у тебя под рукой.

Через несколько мгновений на корме праос взвился и затрепетал на ветру португальский флаг.

Канонерка тут же отстала и повернула в море, но не к острову Вале, который еще виднелся на горизонте, а куда-то на юг.

Это насторожило Тигра Малайзии и его товарища.

– Гм! – сказал португалец. – Они, пожалуй, хитрят.

– Похоже на то.

– Я уверен, они идут к Сараваку. Едва мы скроемся из виду, они изменят курс.

– Да, они не заблуждаются на нас счет. Видимо, почуяли в нас пиратов самой чистой воды.

– Что будем делать?

– Пока ничего. Эта канонерка сейчас быстрее нас.

– Неужели они будут ждать нас у Саравака?

– Возможно.

– Или устроят нам западню в устье реки со всей флотилией Брука.

– Ну что ж, дадим бой.

– У нас всего восемь пушек, Сандокан.

– У нас – да. Но на «Гельголанде», конечно, их больше. Увидишь, дружище, мы славно повеселимся.

Через два дня «Жемчужина Лабуана» была в тридцати милях от берегов Борнео, замеченных по вершине горы Патах, возвышавшейся на 1880 футов над уровнем моря. На третий день она обогнула скалистый мыс Сирик, который прикрывал обширную бухту Саравака с севера.

Опасаясь неожиданной встречи с флотилией Джеймса Брука, Сандокан велел зарядить пушки, спрятать две трети экипажа в кубрике и поднять голландский флаг. После этого он взял курс на мыс Таньонг-Дату, который прикрывал бухту с запада и вблизи которого должен был пройти «Гельголанд», направлявшийся из Индии. Здесь, ко всеобщему удивлению, «Жемчужина Лабуана» обнаружила ту же самую голландскую канонерку, которая встретила их три дня назад у острова Вале. Заметив ее, Сандокан в бешенстве ударил кулаком по фальшборту.

– Опять эта канонерка! – воскликнул он, нахмурившись и показывая зубы, белые и крепкие, как у тигра. – Она хочет, чтобы я дал напиться крови моим тигрятам.

– Она следит за нами, Сандокан, – сказал Янес.

– Но я отправлю ее на дно.

– Ты не сделаешь этого сейчас. Пушечный выстрел разнесется по всем окрестным берегам и быстро долетит до флотилии Джеймса Брука.

– Я плюю на флотилию этого раджи.

– Будь осторожен, Сандокан.

– Я буду осторожен, если ты этого хочешь. Но эта канонерка еще устроит нам засаду в устье Саравака.

– Но разве ты не Тигр Малайзии?

– Да, но у нас на борту Дева пагоды. Одна пуля может унести ее жизнь.

– Мы будем для нее щитом.

Канонерка направилась к ним и подошла метров на двести к «Жемчужине Лабуана». На ее палубе показался капитан, вооруженный подзорной трубой, а на носу толпилось человек тридцать матросов с карабинами в руках. На корме канониры застыли около пушки.

Канонерка обогнула праос, описав вокруг него огромный полукруг, и повернула на юг, к Сараваку.

Скорость ее была такова, что через три четверти часа на горизонте осталась от нее только тонкая полоска дыма.

– Проклятье! – воскликнул Сандокан. – Если она мне опять попадется, я утоплю ее с одного залпа. Тигр, даже если он и добродушно настроен, не позволит трижды приближаться к себе безнаказанно.

– Мы встретим ее в Сараваке, Сандокан, – сказал Янес.

– Надеюсь, но…

Крик матроса, раздавшийся с верхушки грот-мачты, прервал его.

– Эй! На горизонте корабль! – кричал дозорный, сидевший там.

– Может, крейсер? – воскликнул Сандокан, взгляд которого загорелся. – Откуда он идет?

– С севера, – отвечал матрос.

– Ты хорошо его видишь?

– Различаю только дым и верхушки мачт.

– Если бы «Гельголанд»! – воскликнул Янес.

– Невозможно! Он бы шел с запада, а не с севера.

– Он мог зайти на Лабуан.

– Каммамури! – закричал Тигр.

Маратх, который взобрался на гакаборт, спустился вниз и побежал на зов.

– Ты хорошо знаешь «Гельголанд»? – спросил Тигр.

– Да, конечно.

– Тогда за мной!

По вантам они взобрались на верхушку грот-мачты и устремили пристальные взгляды на зеленоватую поверхность моря.

Глава 7
«ГЕЛЬГОЛАНД»

На той линии, где бескрайний океан почти сливался с горизонтом, заметен был крохотный трехмачтовый корабль, который, однако, на самом деле мог быть больших размеров. Из трубы его тянулась струйка черного дыма, которую ветер относил вдаль. Его масса, очертания, мачты – все указывало на то, что это, скорее всего, военный корабль.

– Ты видишь его, Каммамури? – спросил Сандокан, который так впился в корабль взглядом, точно хотел разглядеть его флаг.

– Да, – ответил маратх.

– Узнаешь его?

– Погодите-ка…

– Это «Гельголанд»?

– Постойте… мне кажется… Да, да, это он!

– Ты не ошибаешься?

– Нет, Тигр, не ошибаюсь. Это его нос, срезанный под прямым углом, это его мачты. Да, Тигр, это «Гельголанд»!

Зловещая молния блеснула в глазах Тигра Малайзии.

– Теперь есть работа для всех! – воскликнул пират.

Он схватился за канат и соскользнул вниз, на палубу.

– Янес! – позвал он.

– Я здесь, дружище, – сказал португалец, подбегая с кормы.

– Возьми шесть человек, спустись в трюм и сделай пробоины в бортах праос.

– Что! Пробить борта! Ты с ума сошел?

– У меня есть план. Мы терпим бедствие. Экипаж корабля услышит наши крики, придет на помощь и подберет нас, как потерпевших крушение. Ты будешь португальским послом, назначенным в Саравак, а мы – твоя свита.

– А дальше?

– Оказавшись на корабле, таким людям, как мы, нетрудно будет завладеть им. Поторопись! «Гельголанд» приближается.

– Ты в самом деле великий человек! – воскликнул португалец, все сразу понявший.

Он выбрал десять человек и спустился в трюм, заваленный оружием, бочонками с порохом, снарядами и старыми пушками. Пять человек стали у левого борта, пятеро – у правого с топорами в руках.

– Смелее, ребята, – подгонял португалец. – Рубите сильно, но пусть пробоины будут не слишком большие. Нужно тонуть медленно, чтобы нас не успели съесть акулы.

Десять человек принялись рубить борта корабля, которые были прочны, как железные. Через несколько минут два потока воды с шумом ворвались в трюм, заливая его до кормы.

Португалец и десять пиратов бросились на палубу.

– Мы тонем, – спокойно сказал Янес. – Ноги в руки, ребята, и спрячьте пистолеты и криссы под одеждой. Завтра они нам понадобятся.

– Каммамури! – закричал Сандокан. – Приведи свою госпожу на палубу.

– Нам придется прыгать в море, капитан? – спросил маратх.

– Нет, не нужно. Но если это будет необходимо, я сам понесу девушку.

Маратх бросился в каюту, схватил своими сильными руками Аду, которая не оказала ни малейшего сопротивления, и принес ее на палубу.

Пароход был еще на расстоянии мили, но приближался со скоростью четырнадцать или пятнадцать узлов. Через несколько минут он должен был приблизиться к праос.

Тигр Малайзии подошел к пушке и выстрелил.

Выстрел был услышан на корабле, который тут же повернул свой нос к праос.

– К нам! На помощь! – закричал Тигр.

– Помогите! Помогите!

– Мы тонем!

– К нам! К нам! – кричали пираты.

Праос, наклонившись на правый борт, медленно тонул, качаясь, как пьяный. Слышалось, как внизу, в трюме, вода с шумом врывается в две пробоины, а бочонки сталкиваются и разбиваются о борта и пушки. Грот-мачта, подломленная у основания, закачалась на миг, потом рухнула в море, увлекая в падении большой парус и всю оснастку. Чтобы поторопить пароход, матросы сделали несколько выстрелов в воздух из ружья.

– Артиллерию в воду! – приказал Сандокан, который чувствовал, как палуба уходит у него из-под ног.

Сначала в воду полетели пушки, потом бочонки с порохом, якорные цепи, якоря.

Шесть человек, прихватив с собой пластырь, спустились в трюм, чтобы немного замедлить напор воды, которая яростно врывалась туда, ломая переборки.

Подойдя к тонущему праос метров на триста, корабль остановился. От бортов его отошли шесть шлюпок с матросами и со всей возможной скоростью направились к терпящим бедствие.

– Помогите! Помогите! – закричал Янес, который взобрался на фальшборт, окруженный всеми пиратами.

– Держитесь! – ответили с ближайшей шлюпки.

Все шесть быстро приближались, с шумом разрезая воду. Рулевые, сидя на корме, ритмичными возгласами подбадривали матросов, которые гребли очень слаженно, не теряя ни одного гребка.

В минуту они пришвартовались к праос с двух сторон. Офицер, командовавший этой маленькой эскадрой, смуглый молодой человек, в жилах которого, должно быть, текла индийская кровь, прыгнул на палубу тонущего судна. Увидев девушку, он вежливо обнажил голову.

– Поспешите, – сказал он. – Сначала вы, сударыня, потом все остальные. У вас есть, что спасать?

– Ничего, лейтенант, – ответил Янес. – Мы все сбросили в море.

– Садитесь!

Сначала Ада вместе с Каммамури, потом Янес и Сандокан уселись в шлюпку офицера, в то время как остальные разместились кое-как в пяти других. И маленькая эскадра быстро отошла, направляясь к кораблю, который приближался к ним малым ходом.

А вода уже заливала палубу праос, который закачался от носа до кормы, точно бедное судно еще боролось за свою жизнь. Но вдруг оно накренилось на бок, опрокинулось и через пол-минуты исчезло в волнах, образовав небольшой водоворот, который увлек шлюпки метров на двадцать, несмотря на отчаянные усилия матросов.

Большая волна разошлась от него вширь, качая обломки, оставшиеся на поверхности и разбивая их о борта корабля.

– Бедная «Жемчужина»! – воскликнул Янес, чувствуя, как у него болезненно сжалось сердце.

– Откуда вы плыли? – спросил молчавший до тех пор офицер.

– Из Варауни, – ответил Янес.

– У вас была пробоина?

– Да, мы налетели на скалу у острова Вале.

– Что это за цветные люди, которых вы везете с собой?

– Даяки и малайцы. Это почетный эскорт, который мне дал султан Борнео.

– Но значит вы…

– Янес де Гомейра и Маранхас, капитан его Католического Величества короля Португалии, посол при дворе султана Варауни.

Офицер обнажил голову.

– Трижды счастлив, что удалось спасти вас, – сказал он, поклонившись.

– А я благодарю вас, сударь, – сказал Янес, тоже поклонившись. – Без вашей помощи нас сейчас уже не было бы в живых.

Шлюпки подошли к кораблю. Трап был спущен, и Янес, Ада, Сандокан и все остальные поднялись на палубу, где их с тревогой ожидал капитан.

Офицер представил Янеса капитану корабля, моложавому мужчине лет сорока, с роскошными бакенбардами на загорелом лице, потемневшем под жарким тропическим солнцем.

– Это настоящая удача, сударь, что мы подоспели в последний момент, – сказал морской волк, горячо пожимая руку португальцу. – Утонуть в этой соленой купели!.. От одной этой мысли мурашки по коже, как подумаешь, что за прожорливые акулы на дне.

– Еще бы, мой дорогой капитан. Моя сестра натерпелась страху.

– Это ваша сестра, господин посол? – спросил капитан, глядя на девушку, которая еще не произнесла ни слова.

– Да, капитан, но бедняжка психически больна.

– Сошла с ума!

– Да, капитан.

– Такая молодая и такая красивая! – воскликнул капитан, с состраданием глядя на Деву пагоды. – Она устала, наверное.

– Я думаю, да, капитан.

– Сэр Страффорд, отведите мисс в лучшую карту на корме.

– С вашего разрешения, ее слуга пойдет с ней, – сказал Янес. – Проводи ее, Каммамури.

Маратх взял девушку за руку и пошел вслед за офицером на корму.

– Вы тоже, сударь, наверное, устали и проголодались, – сказал капитан, обращаясь к Янесу.

– Не стану отрицать, капитан. Уже две ночи, как мы не спали и два дня у нас не было ни крошки во рту.

– Куда вы направлялись?

– В Саравак. А кстати, капитан, разрешите представить вам его высочество принца Оранго Кахайана, брата султана Варауни, – сказал Янес, представляя Сандокана.

Капитан с чувством пожал руку Тигра Малайзии.

– Черт побери! – воскликнул он. – Посол и принц на моем корабле! Вот что значит случай. Нет нужды говорить вам, господа, что мой корабль в вашем распоряжении.

– Тысяча благодарностей, капитан, – сказал Янес. – Вы тоже идете курсом на Саравак?

– Точно так, и мы совершим путешествие вместе.

– О это двойная удача для нас.

– Вы, вероятно, направляетесь к радже Джеймсу Бруку?

– Да, я должен подписать один важный трактат.

– Вы знакомы с раджой?

– Нет, капитан.

– Я представлю вас, господин посол. Сэр Страффорд, отведите этих господ в пассажирскую каюту и предложите им отобедать.

– А наши матросы, где вы поместите их, капитан? – спросил Янес.

– В запасном кубрике, если не возражаете.

– Благодарю вас.

Янес и Сандокан последовали за офицером, который отвел их в просторную каюту, обставленную очень элегантно. Два небольших окна с шелковыми занавесками выходили на корму, пропуская много света и воздуха.

– Сэр Страффорд, – обратился Янес к офицеру, – кто помещается рядом с нашей каютой?

– Справа от вас – капитан, а слева – ваша сестра.

– Прекрасно. Мы сможем переговариваться через стены.

Офицер удалился, предупредив, что сейчас явится стюард с обедом.

– Ну, дружище, как идут дела? – спросил Янес, когда они остались одни.

– Идут на всех парусах, – ответил Сандокан. – Эти бедняги и в самом деле приняли нас за важных шишек.

– Что ты скажешь о корабле?

– Первоклассное судно, которое очень пригодится нам в Сараваке.

– Ты сосчитал людей на борту?

– Да, их сорок.

– Ого! – воскликнул португалец, покачивая головой.

– Ты боишься сорока человек?

– Не стану отрицать.

– Нас больше, и все, как на подбор, Янес.

– Но у них добрые английские пушки.

– Я велел Хирундо все осмотреть и разведать. Он парень хитрый, и все разузнает.

– Когда нанесем удар?

– Сегодня ночью. Завтра, в полдень, мы будем уже в устье реки.

– Тихо, вот и стюард.

С помощью двоих матросов стюард принес им обильный обед: два кровавых бифштекса, огромный пудинг и две бутылки изысканного французского вина. Чувствуя волчий аппетит, пираты уселись за стол и немедленно набросились на обед.

Они покончили с бифштексом и уже готовились атаковать пудинг, когда снаружи послышались тихие шаги и легкий свист.

– Входи, Хирундо, – сказал Сандокан.

Красивый парень, с бронзовой кожей и живым взглядом на круглом веселом лице, вошел, закрыв за собой дверь.

– Садись и рассказывай, Хирундо, – сказал Янес. – Где наши?

– В кубрике, – ответил молодой даяк.

– Что они делают?

– Ласкают оружие.

– Сколько здесь пушек? – спросил Сандокан.

– Двенадцать, Тигр.

– Эти англичане неплохо вооружены. У Джеймса Брука будет твердый орешек, если ему взбредет на ум напасть на нас. С одного залпа мы отправим на дно его знаменитого «Роялиста».

– Думаю да, Тигр.

– Слушай меня, Хирундо, и хорошенько запомни мои слова.

– Я весь превратился в слух.

– Чтобы никто из наших не двигался, пока не будет сигнала. Когда луна зайдет, по моему сигналу опрокиньте все пушки на батарее и выбегайте разом на палубу, крича: пожар! пожар! Капитан и вся команда выскочат на палубу, мы бросимся на них и если они не сдадутся… Ты понял меня?

– Вполне, Тигр Малайзии. Какие еще будут приказы?

– Когда выйдешь отсюда, загляни в каюту Девы пагоды, которая по соседству с этой, и передай Каммамури, чтобы он хорошо забаррикадировал дверь и не выходил, пока не закончится схватка.

– Понял, Тигр Малайзии.

– Иди и исполняй.

Хирундо вышел и направился в каюту Девы пагоды.

– Их придется перебить? – спросил Янес у Сандокана.

– Нет, Янес, мы вынудим их сдаться. Мне бы не хотелось убивать этих людей, которые приняли нас на борту так любезно.

Два пирата спокойно кончили обед, опустошив обе бутылки, выпили чай, принесенный стюардом, и растянулись на постелях, ожидая сигнала, чтобы броситься на палубу.

Около восьми солнце исчезло за горизонтом, и вечерняя мгла опустилась на море, понемногу сгущаясь над ним.

Сандокан выглянул в окно. Вдали, по левому борту, он различил темноватую массу, возвышавшуюся до облаков; а за кормой, тоже довольно далеко, белый парус, который маячил на горизонте.

– Мы вблизи горы Матанг, – прошептал он. – Завтра будем у Саравака.

Он подошел к двери каюты и прислушался. Двое спустились по лестнице, тихо поговорили о чем-то, потом двери хлопнули: одна справа, другая слева.

– Отлично, – прошептал он. – Капитан и лейтенант вошли в свои каюты. Все идет хорошо.

Он зажег трубку, которую спас вместе с пистолетами, саблей и алмазами, спрятанными в поясе, и принялся курить с величайшим спокойствием.

Он слышал, как в капитанской каюте часы прозвонили девять, потом десять, потом одиннадцать часов. После этого он вскочил с постели.

– Янес, – позвал он.

– Да, дружище, – отозвался португалец.

Тигр Малайзии сделал два шага к выходу, держа руку на рукоятке сабли. Чей-то истошный крик раздался в глубине судна, разносясь по палубе:

– Пожар! Пожар!.. Там огонь!..

– Вперед! – воскликнул Сандокан.

И два пирата, распахнув дверь, ринулись на палубу, словно тигры.